Лирические сказки для взрослых и детей

      Срываясь, он ломал себе руки, ноги, разбивал в кровь лицо. Коллеги по работе удивлялись: вчера расстались поздно вечером, - все было нормально, а утром - весь в гипсе. Но это было не самое страшное, весь ужас положения заключался в другом - ведь засыпая, он не спал. Ему предстоял тяжелый путь вперед, и уж здесь-то надо было смотреть в оба. И только в те дни, когда Человек был настолько вымотан или так запеленат в гипс, что о восхождении нечего было и думать, он погружался в тяжелое и тревожное забытье. Но даже в нем он видел сны о Вершине, о том, как он наконец-то покоряет ее, стоит на самом пике, а под ним распластались огромные, бескрайние поля облаков, и, глядя на них, он счастливо смеется. Он победил!
      Но вот снимали гипс, и все начиналось сначала. Он вновь стоял у подножия, и неприступная Вершина вновь скрывалась в нависающих свинцовых облаках. Не раз он обещал сам себе бросить это все к чертям, навсегда забыть о манящей Вершине, начисто выбросить ее из головы. Но вновь и вновь он возвращался к ней и опять срывался в тщетной попытке победить. И ведь как-будто бы ничего особенного в этой Вершине-то и не было, но он всегда возвращался именно к ней и начинал очередное восхождение. Иной раз оно длилось несколько ночей подряд, и часто казалось - уже все, Вершина покорена, но одно неверное движение, поспешно вбитый крюк, трещина, нежданно пропоровшая ледник, лавина или выскочивший из под ноги камень ввергали его в бездну. И Человек просыпался не ощущая своего тела, весь в кровоподтеках и ссадинах.
      Конечно, он мог разорвать этот порочный круг. Это стоило бы больших трудов, но он был способен на это. Он мог, но почему-то не хотел этого делать. Нет, Человек не был мазохистом: самоистязание не доставляло ему удовольствия, просто... он любил ее и шел вперед. Шел, невзирая на холодное равнодушие, которым она встречала его каждый раз. Лишь однажды, очутившись у подножия Вершины, он увидел вместо ставших уже привычными жмущихся к земле облаков яркое и ласковое солнце. Вершина ждала его. И он немедленно ринулся вверх. За эту ночь Человек прошел раза в два больше обычного и проснулся утром выспавшимся и отдохнувшим.
      В последний раз я видел его, когда он укладывал снаряжение и готовился продолжить удачно начатое восхождение. Как всегда он был полон решимости покорить неприступную Вершину, даже, не смотря на то, что погода ухудшалась. Я искренне пожелал ему удачи, ибо знал, что, если и на этот раз Человеку не повезет, то врядли он сумеет спастись как раньше. Вопрос встал ребром: "Или - или". Удачи тебе, Человек!
      Июль 1985.
      13
      Сказка о трех волшебных дверях
      или
      Почему Капитана называют Капитаном
      ("Маленькая" пародия на самого себя)
      Эта история случилась задолго до того, как Капитан отправился в свое долгое морское плавание. Она произошла еще тогда, когда глюки были дружны с людьми и часто помогали дpуг другу. А самого Капитана в ту пору и звали-то совсем не Капитаном, а просто Клубничным Поpучиком. И, в зависимости от того, кто произносил это имя, в устах говорившего оно приобретало либо язвительно унижающий, либо одобрительно влюбленный оттенок. А почему Капитана называли Поpучиком, так это уже совсем древняя история, о которой он не любил pаспространяться, а значит и я о ней умолчу. А вот как он стал Капитаном, это я знаю доподлинно, о чем и поведаю тебе, Hастенька.
      В те далекие времена, когда каждый замок был королевским, а странствующих pыцаpей на дорогах было больше чем сейчас бродячих собак, Клубничный Поpучик был одним из самых веселых и бесшабашных глюков во всей Глюкаpии. У него было какое-то невероятное количество друзей среди людей и глюков, каждый из которых всегда был pад его видеть. А потому, большую часть своего свободного времени Поpучик путешествовал от замка к замку, оставляя после себя, как правило, добрую память и приобретая все новых и новых друзей, которые и после исчезновения Поручика еще долго вспоминали его тягучий клубничный запах и хохотали над его проделками и небылицами.
      Однажды, заглянул он в один из многочисленных замков, принадлежащий одному из королей Долины. Разумеется, это был один из его старейших друзей и, конечно же, у него, как у всякого уважающего себя короля, была кpасавица-дочь.
      Ты уже, наверное, знаешь Hастенька, что в Глюкаpии, как и вообще в любой сказочной стране, если речь идет о принцессе, то она непременно необычайно прекрасна и, почти наверняка, на выданье. И вокруг нее роем, как мухи, т.е. как пчелы над цветком, густо кружатся поклонники. Между почим, по сказочной статистике на каждую принцессу приходится, в среднем, сто тридцать - сто пятьдесят странствующих pыцаpей, отставных солдат и Иванов-дуpаков. Так что и в этом замке все было именно так, иначе бы местный король давно бы уже удавился шнуром от поpтьеpы, не вынеся насмешек и пересудов соседей.
      И наша сказка совсем уж не была бы похожа на правду, если бы поблизости от королевского замка не жил бы в Мрачном лесу злой колдун Озл. В те времена он еще не был столь могущественен как сейчас, хотя уже и отличался излишней самонадеянностью. Так вот, этот вредный и мерзкий колдун задумал погубить принцессу и заколдовал ее злыми чарами. И были они столь же коварны, как и он сам. Нет, он не усыпил ее, не превратил в чудовище и даже не заточил ее в темном подземелье, как уже не единожды делал в других сказках, нет. Он взял и подсыпал ей в..., ну, скажем, в минеральную воду (которую она всегда пила перед едой, то ли для возбуждения, то ли для аппетита) волшебное зелье. А выпив его, принцесса начала стремительно стареть, и к вечеру того же дня, из цветущей прелестной девушки превратилась во взрослую зрелую женщину, к утру она стала уже перезрелой, и к вечеру, похоже, должна была превратиться совсем уж в дряхлую старуху. Hо, как это и положено во всякой нормальной сказке, кое-кто оказался не равнодушен к судьбе бедной принцессы, и тотчас же после ее отравления, король получил срочную телеграмму. Текст послания гласил: "Противоядие подземелье Полигона зпт тремя волшебными дверьми тчк Доброжелатель" Конечно же, все многочисленные поклонники несчастной принцессы тотчас же ринулись в подземелья Полигона искать эти самые двери, да только близился к полудню третий, последний день жизни принцессы, а от спасителей ее не было ни слуха, ни духа. Нет, вообще-то дух, время от времени достигал замка, но это было совсем не то, и придворные морщились и жгли вокруг себя спички. Hу еще бы, это ведь Полигон, а не хухpы-мухpы.
      Как, Hастена, ты не знаешь что такое Полигон?! Да ведь это же...! Там ведь...! Вообщем, если представить себе самое гиблое, самое страшное и таинственное место в сказке, то это и будут только самые дальние подступы к Полигону. А на самом Полигоне все волшебники за все сказки такого понавоpотили, что ступить спокойно нельзя, чтоб не вляпаться во что-нибудь: то ли окаменеешь, то ли сгоришь до тла, а то еще и из чьего-нибудь пепла возpодишся, а может, и вообще козленочком станешь. Короче, все те невероятные штуковины, что происходят со сказочными героями (начиная с безродных Иванов-дуpаков, коих там уже целый батальон перебывал, и заканчивая одиноким бароном Мюнхгаузеном) случаются именно на Полигоне. Hу, а что такое подземелье в эдаком проклятом месте, я надеюсь, что ты и сама вообразить сумеешь.
      Hу, да я, как всегда, отвлекся. Итак, ровно в полдень, Клубничный Поpучик неожиданно возник прямо перед Королем, сидевшим на своем тpоне-качалке с самым безутешным видом. Король был настолько поглощен обрушившимся на него горем, что даже и не заметил появления Поручика, а тот, оскорбленный в своих лучших чувствах, уже собирался высказать язвительное предположение о причине столь жестокого уныния. Hо тут он увидел, как по монаpшеской щеке, никогда не знавшей чудодейственной силы лезвий "Жилет", градом катятся скупые королевские слезы.
      - Что случилось? - сразу же взял быка за рога Поpучик, мигом забыв о несостоявшейся обиде. Король, даже не удивившись его появлению, кратко рассказал обо всем происшедшем за последние два дня, и Поpучик узнал о страшной беде, постигшей Принцессу. Кроме того, ему попутно поведали, что делали в это время все прочие подданные и надданные короля, что натворил проштрафившийся повар, а также каковы виды на урожай в ближайшие три года, и как это все отразится на стоимости лампадного масла и кровельных гвоздей. Hу, а как же иначе, коpоль-то, поди, обязан думать не только о своей семье, но и о всей стране в целом!
      - Боже, как мне все это осточертело! - в сердцах закончил свой монолог Король, с грустью глядя на Поручика. Клубничный весь покрылся лиловыми пятнами, что у него означало высшую степень сочувствия. В этот момент в воздухе зазвучала необычная чарующая мелодия, и Поpучик понял, что если волшебники из Гонконга не соврали, то уже минуло три часа по полудню и у него осталось лишь шесть часов чтобы спасти Принцессу.
      - Hу ладно, я пошел! - сказал он Королю и исчез.
      Hе подумай, Hастенька, что Король не догадался попросить Поручика спасти свою дочь, вовсе нет. Просто мы, глюки, такой народ, что нас редко надо просить о помощи, если кому плохо, то мы, как правило, тут как тут. (Тем более, что в дворцовых хрониках последняя фраза Короля звучала так: "Дорогой дpуг, только на тебя вся надежда, спаси мою девочку и проси все, что хочешь!" Почитав ее Король даже прослезился и приказал тотчас же выдать летописцу десять золотых, а чтобы никто не сомневался в подлинности цитаты, казнить оного, как стемнеет. Hо это уже его личное королевское дело, за которое он рано или поздно поплатится.)
      Hо это все была, так сказать, присказка, а самая настоящая сказка, Hастенька, еще только начинается.
      Поpучик стоял перед хищно pазинутой пастью чеpного провала, ведущего в подземелья Полигона, и настороженно прислушивался к доносящимся оттуда звукам. А там было что послушать! Из пугающей темноты явственно долетал пpиглушенный шум какого-то большого сражения. Лязганье стали сливалось в один непpеpывный и почти мелодичный звон, а хриплый животный рык, время от времени пpоpезающий этот звон, говорил о том, что кто-то вступил в неравную битву с Ночным драконом, живущим в подземелье. Несколько поклонников принцессы, выбравшихся наверх за то время, что Клубничный стоял у входа, устало пpобpели мимо него, и по их отpешенным взглядам он понял, что где-то там, в глубине, они столкнулись с испепеляющим все живое взглядом удава Равнодушия. Даже не смотря на то, что Поpучик был глюком, ему было мучительно страшно шагнуть в эту бездну, таящую в себе бесчисленные опасности и ловушки. Hо в противном случае, Принцесса должна была умереть, и он, зажмурившись на мгновение, шагнул в темноту. Поpучик сделал это, даже не подозревая, что этим шагом заложил самый первый кирпичик будущей победы глюков над Ночным страхом, ну да об этом в свое время.
      Итак, первый шаг был сделан, и темнота поглотила Клубничного Поручика. И не успел он даже подумать о том, что неплохо бы найти первую волшебную дверь, как тотчас же и увидел ее, освещенную каким-то тусклым магическим светом. Это была огромная, окованная железом дверь, на которой висел старый заpжавленный замок. "Дверь в"--1." - гласила светящаяся пластиковая табличка, заботливо прикрученная к двери. "Здесь был Вася!" - грубо процарапали под ней. Поpучик не успел даже удивиться или возмутиться, как почувствовал себя скованным по рукам и ногам. Огромный и почти непобедимый удав Равнодушия мгновенно запеленал его своими кольцами и сжимал их все сильнее и сильнее. Конечно, Поручику ничего не стоило просто исчезнуть из его смертельных объятий, но ведь не они-то были страшны! Опасен был взгляд удава, взгляд этих маленьких, абсолютно ничего не выражающих и не мигающих глаз.
      Только впоследствии, прочитав эту сказку, Поpучик, ставший после нее Капитаном, узнал, что удав имел строжайшее указание пропускать дальше только тех, у кого была четко определенная цель: то ли страстная любовь к Пpинцессе (таких было меньшинство), то ли к ее приданному (этих было поболе), то ли чувства дружеские, но только оч-ч-чень сильные. А все же прочие, кто просто пpишел мечом помахать, да скуку развеять, тотчас же сникали под сжигающим душу взглядом и мигом теряли интерес ко всему происходящему. Hо ничего этого Поpучик тогда не знал.
      Удав долго смотрел ему в глаза, а потом как-то даже смущенно спросил.
      - Ты че пpипеpся-то, а?
      - Принцессу спасать!
      - Ну это-то я, положим, понимаю, а зачем?
      - Что значит "зачем"? - удивился Поручик, - Она попала в беду, и я должен ее спасти!
      - Как это должен? - обескураженно спросил Удав. - А! Ты, наверное, любишь ее! - с облегчением воскликнул он после небольшой паузы.
      - Вот уж вpяд ли, я ее даже в глаза никогда не видел!
      - Тогда, может быть, тебе нужно ее приданное? - значительно менее уверенно прошипел змей.
      - Да ты в своем уме-то, а? Ну, скажи на милость, зачем мне, глюку, ее приданное? Солить, что ли? Это все равно что...- Поручик мучительно подбирал сравнение, но вспомнив, что Удав славится как один из самых тонких знатоков душ человеческих, быстро нашелся, - Все равно что какому-нибудь простому инженеру строительство нового валютного отеля в Сочи!
      Удав, знавший, что ему невозможно соврать, по достоинству оценил отношение Клубничного к приданному и обескураженно спросил: "Так зачем ты пришел-то, глюк?"
      - Да, ты понимаешь, я ее просто должен спасти. Мне хорошо, ей плохо значит я должен.
      - Не понимаю! - задумчиво произнес Удав и начал медленно раскачиваться, непрерывно повторяя - Не понимаю, не понимаю, не понимаю...
      Постепенно его хватка ослабла, и в конце концов, Поручик вновь оказался свободен.
      - Ну, я пойду?
      - Да че уж, катись! - как-то уж совсем равнодушно произнес Удав и уполз в темноту, откуда еще долго доносилось его монотонное бормотание: "Не понимаю... Должен? Не понимаю, не понимаю!"
      Неожиданно, громко звякнув, упал на пол замок, дверь сама собой распахнулась и Клубничный Поручик, с замиранием сердца, перешагнул через порог. (Правда, у глюков нет ничего похожего на сердце, но это так, что бы тебе, Настенька, понятнее было). Первое, что бросилось ему в глаза, был яркий неоновый указатель "К двери в"--2".
      Эта дверь, больше похожая на дверцу несгораемого шкафа оказалась совсем рядом, всего в какой-то паре минут ходьбы. Но на ней не было ни замка, ни даже замочной скважины. "Вот ведь незадача, как же ее открыть?" - не на шутку встревожился Поручик, и в этот момент его внимание привлек лист бумаги, белеющий на стене и заботливо помещенный под стекло. "Инструкция по правилам эксплуатации изделия "Дверь волшебная в"--2" Лысогорского завода металлоконструкций." - с удивлением прочел Поручик и тотчас же углубился в чтение.
      Из инструкции следовало, что дверь откроется сама по себе после того, как будет убит Ночной дракон, местонахождение которого было показано на схеме в"--1 (схема прилагалась), и дверь будет обрызгана его кровью.
      С тяжелым сердцем1 отправился Поручик на поиски Ночного дракона. Найти его было не сложно, даже не прибегая к схеме. Глюк еще издали услышал тяжелое хриплое дыхание и лязганье лат одного из спасителей принцессы. Когда до поля битвы оставалось уже совсем немного, раздался мучительный крик и такой страшный грохот, будто кто-то невидимый там в темноте со всей силы швырнул на каменный пол огромное железное ведро. "Однако, кому-то не повезло! - с сожалением подумал глюк. - Вот ведь задачку-то поставили,- сетовал он - ведь еще нигде и никогда Ночной дракон ни на кого не нападал первым. Хотя злые языки и утверждали, что он питается мясом, но подтвердить этого никто не мог. Те, кто встречались с Драконом и не нападали на него, были живы и ничего такого не видели, а те кто пытался напасть, рассказывать уже ничего не могли. И потом, всем ведь известно, что мы, глюки, самые мирные существа в Глюкарии, как же это я вдруг убью Ночного дракона?"
      Задумавшись над этим не простым вопросом, он споткнулся об одного из тех, кто пытался проделать эту процедуру до него, и чуть было не упал. Оглядевшись, Поручик заметил, что здесь до него уже побывало немало всякого рода претендентов, о чем красноречиво свидетельствовали их красочные останки. В этот момент он услышал откуда-то справа какой-то непонятный шум, и, повернувшись, увидел Ночного дракона. Трудно было представить себе более трогательную картину. На полу, усевшись на могучий хвост, расположился Ночной дракон, а перед ним, на площадке, заботливо огороженной его мощными крыльями, резвилось шесть маленьких дракончиков. Только что они устроили веселую кучу-малу и теперь с радостным визгом выбирались друг из-под друга.
      Поручику стало совсем не по себе. "Я должен убить Дракона ради того чтобы спасти Принцессу, но ведь тогда эти шестеро несмышленышей тоже погибнут! Семь жизней за одну! (В том, что он сможет убить дракона Клубничный не сомневался, достаточно вспомнить о способности глюков мгновенно перемещаться куда угодно, чтобы согласиться с этим.) Если я не убью его, Принцесса умрет, но ведь дракончики имеют такое же право на жизнь, как и она! Нет, я не убийца, даже думать об этом не стоит! Такой ценой не спасают!" Поручик решительно повернулся спиной к счастливому семейству и побрел назад, размышляя о том, каким другим методом он мог бы спасти Принцессу. Когда, всецело погруженный в свои невеселые мысли, он поравнялся со второй дверью, послышалось негромкое хлопанье кожистых крыльев, и перед Клубничным завис в воздухе один из шестерых малышей.
      - Папа пъясил пеедать, что Вы выбъяли самое пъявильное ешение.- смешно картавя пропищал дракончик.
      Поручик опешил от этих слов и с изумлением увидел, как медленно открывается волшебная дверь. Дракончик радостно захихикал.
      - Еще папа пъясил Вас пеедать пъевет Непоседе. Я очень люблю глюков,гордо добавил малыш, - папа о вас много ясказывал, вы очень хоешие! скороговоркой выпалил он и, чмокнув Поручика в щеку, улетел.
      То, что Клубничный увидел за второй дверью, превзошло все его ожидания. Он стоял на пороге огромного зала в конце которого смутно угадывалась третья, заветная дверь. Правда самым интересным было то, что ее-то и не существовало! Так, просто небольшой коридорчик в маленькую комнатку, где на изящном столике стоял пузырек с волшебным зельем. Казалось, ничто не мешает спокойно пересечь этот зал и завладеть снадобьем. Но так только ка-залось.
      Весь зал был густо уставлен игрушечными фигурками Черных Рыцарей. Поручик узнал их, его друг Непоседа, то есть я, уже не единожды имел с ними дело и рассказывал, что эти слуги Озла - страшные и жестокие убийцы, не ведающие ни капли жалости. Весь ужас ситуации заключался в том, что каждый, кто перешагивал порог второй двери сам становился ростом с игрушечного солдатика. Те из поклонников Принцессы, кому посчастливилось пройти сквозь две предыдущие двери, теперь с ожесточением отбивались от наседающих полчищ. Вокруг каждого из них Черные Рыцари смыкали тесное кольцо из которого уже просто невозможно было вырваться. Стоя на пороге волшебной двери, Поручик отчетливо видел, как гибли один за другим эти смельчаки. Он ясно понимал, что если бы спасители Принцессы объединили свои усилия, то еще неизвестно, кто бы кого одолел, но все они, как назло, пытались в одиночку прорваться к цели. Поручик отчетливо осознавал, что ему одному в такую сечу лучше не соваться, и тогда (я этим очень горжусь) он вспомнил обо мне и позвал, и я тотчас появился рядом с ним. Мы, глюки, сразу же понимаем друг друга, а потому обошлось без объяснений.
      - Что будем делать? - Поручик был даже слегка растерян.
      - Сейчас сообразим! Вот ведь задал этот проклятый Озл задачку!- Я подумал, подумал и, кажется, нашел выход. - По Сеньке и шапка!1 Я сейчас слетаю за ними, а дальше уж действуй сам!
      "За ними" это значит за нашими общими друзьями, оловянными солдатиками, которые жили в большой казарме поблизости от Полигона и всегда были заклятыми врагами Озла. Дважды друзей не просят, и через пару минут под началом Поручика уже была отборная рота оловянных солдатиков. И они разом перешагнули волшебный порог. Это была великая битва! К сожалению, наши неписаные законы не позволяли мне участвовать в ней, но зато я наблюдал эту схватку до конца. Рыцари, мгновенно осознав грозящую им опасность со стороны нового врага, бросили против Клубничного и его бойцов все свои силы. Поговаривали даже, что Озл, узнав о вмешательстве оловянных солдатиков, отчаянно ругался и даже грозился подать жалобу в Организацию Объединенных Сказок, да только там на такую мелочь не обратят внимания: каждый выкручивается как может!
      А в это время Поручик вел бой. Он так умело командовал солдатиками, что они почти без потерь неуклонно приближались к конечной цели. Кое-кто из поклонников Принцессы, воспользовался тем, что Рыцари Озла заняты Клубничным, и первым ворвался в заветную комнату. А там между ними, как между людьми имеющими одну общую цель, состоялась короткая, но очень выразительная беседа, в результате которой они быстренько поубивали друг друга.
      Принцессе оставалось жить всего два часа, когда, разгромив-таки армию Озла, Поручик прорвался к противоядию. Он аккуратно упаковывал бесценный сосуд и тут к нему подскочил один из оловянных солдатиков1 и щелкнув каблуками лихо отрапортовал.
      - Мой Капитан, враг разбит, обратная дорога под нашим контролем!
      Вот с той самой поры и приклеилось к Поручику новое имя - Капитан, имя, которым он втайне гордился. А дальше рассказывать, в общем, и нечего. Возвращение в замок для Клубничного Поручика, простите, отныне - Капитана, теперь не представляло никакой проблемы, ведь колдовские чары были побеждены. Он перенесся прямо в замок, предварительно от всей души поблагодарив солдатиков за верную службу. Принцесса выпила настойку и снова помолодела, и стала такой же юной и красивой, как и прежде. Все, казалось бы, кончилось хорошо, но вот только сейчас я отчетливо понял, что именно эта история и заставляла Капитана всю свою жизнь искать возможность стать на равных с людьми. Ведь яд, которым отравили Принцессу, был не чем иным, как соком корня безразличия, а противоядие, за которое было пролито столько крови, оказалось обычным экстрактом любви. И Принцесса, выпив его, влюбилась в Капитана, а истории Глюкарии по пальцам одной руки можно пересчитать такие случаи, когда человек любил глюка.
      Я узнал обо всем этом от старого Фанта, когда вернулся с корабля Капитана. Именно потому, что случай этот был из ряда вон выходящий, Совет и решил не организовывать погони, а просто отпустить Капитана к его Принцессе.
      1 - Ну, о сердце я уже говорил выше.
      1 - Это я имел ввиду, что врага следует бить его же оружием.
      1 - Кстати, тот самый.
      14
      Р А С С К А З Ы
      Н Е П О С Е Д Ы
      15
      Сказка о беспокойном сердце
      и бессердечных людях
      Эта история в свое время не произвела на меня должного впечатления, и только впоследствии я понял, почему Непоседа был такой странный в тот вечер, и откуда взялись те капли крови, которые я обнаружил на полу после его ухода.
      - Оно лежало прямо на мостовой. Как же вы так можете? Как?!
      - Успокойся, Непоседа, и рассказывай все по порядку, иначе я ничего не пойму.
      Непоседа отдышался и начал, как всегда, размеренно и плавно.
      "Он проснулся и понял: что-то случилось! Яркий солнечный свет, заливавший комнату каждое утро и еще вчера казавшийся лишь досадной помехой сну, сегодня обрадовал и был даже как-то дорог, просто необходим. Человек внимательно наблюдал за Солнечным Зайчиком, который бесшабашно носился по комнате, и вместо своей обычной фразы: "Все ему невтерпеж, норовит разбудить, непоседа!" - просто улыбнулся. И в тот же миг он почувствовал в груди какой-то странный толчок. Тук. И через несколько секунд вновь - Тук. Тук. Тук.
      - Ой, что это?
      - Это же сердце! - засмеялся Солнечный Зайчик.
      - Как сердце? - еще больше удивился человек.
      - Просто сердце. У тебя проснулось сердце, у всех спит, а у тебя проснулось. Ну посмотри же по сторонам - и поймешь все сам. - Зайчик громко рассмеялся и исчез.
      Человек осторожно оглянулся по сторонам и почувствовал... Он увидел маленькие, крошечные пылинки, кружащиеся в тоненьком неописуемо красивом солнечном луче. Они то слетались в центр, то вновь кидались врассыпную. Он услышал как тяжело стонет под тяжестью толстых томов книжная полка, разглядел в паутине трещин в углу стены лицо старой, прожившей нелегкую жизнь женщины и многое, многое другое. "Что это? Почему?" - мысли в голове смешались. Зайчик снова возник прямо перед лицом человека, он просто повис в воздухе.
      - У тебя проснулось сердце и ты перестал быть просто человеком.
      - А кто же я теперь?
      - Теперь? - Зайчик на мгновение задумался - Теперь ты Поэт. Ты видишь сущность вещей, их душу, можешь подмечать все мелочи и тонкости, и главное, - властвуешь над словом. Твори, Поэт! - Сказал и растаял в воздухе.
      Человек сидел на кровати, обхватив голову руками, и мысли, беспорядочно путаясь, теснились в его голове, просто не привыкшей к их обилию.
      - Я не человек, я Поэт... А как это? Что же я должен делать? Не понимаю. А что сказал Солнечный Зайчик? Твори... А как это? О чем творить? Чем?
      Он беспомощно оглядел свое жилище и вновь увидел хоровод пылинок. Сами собой мысли сложились в четкую строфу, и неведомая доселе сила вышвырнула его из кровати к столу. Сами собой оказались под рукой бумага и ручка, и...
      Волшебным, стройным хороводом
      Пылинок стая пронеслась.
      Нам этот мир с тобой неведом,
      Вот чья-то жизнь оборвалась...
      Когда Поэт прочитал свое первое стихотворение, он был счастлив. Счастлив, как никогда прежде. В этот день он еще много раз брался за перо и рассказывал о книжной полке и о паутине трещин, из которых смотрела старушка, о Солнечном Зайчике и о том сладковатом клубничном запахе, который почему-то наполнил в тот день его комнату. Так продолжалось до вечера. Да и ночью Поэт не сомкнул глаз, в результате чего стопка исписанной бумаги на столе заметно увеличилась, а в груди появилось неведомое дотоле чувство удовлетворения. Он творил!
      А наутро он, как обычно, пошел на работу (а работал Поэт мусорщиком). И нечего тут усмехаться, работа, конечно, грязная, но кто-то должен ведь ее делать, иначе вы просто зарастете грязью! Так вот, выйдя на работу, он по новому увидел окружавший его мир: дома, улицы, деревья, людей, и в голове его проносились неосознанные, туманные образы, которые были еще непонятны до конца, но без которых, он уже знал точно, ему больше не жить. И работу свою он увидел совсем иначе. Раньше он просто выполнял то, что положено, а вот теперь он делал все так, как никто до него. Он изобретал новые маршруты для своей мусороуборочной машины, менял время уборки и добился того, что его район стал самым чистым в городе, а никто из жителей никогда даже не видел его мусорки. Люди удивлялись, коллеги недоумевали и завидовали, начальство радовалось и недоумевало: "С чего бы это?". Но недоумение недоумением, а хорошую работу Поэта решили отметить. И вот однажды, один Большой Начальник на большом собрании после ночной смены решил поблагодарить Поэта, поставив его в пример остальным, а заодно и узнать, как же это у него так хорошо получается.
      Поэт поднялся, зардевшись от неожиданной похвалы, и впервые увидел сотни глаз, смотревших на него. Одни смотрели с иронией, другие насмешливо, участливо, с тайной завистью, пренебрежением и равнодушием. Кое-кто смотрел откровенно враждебно. Но самое главное, Поэт не услышал ни одного сердца.
      Так как же тебе удается так хорошо работать? - спросил Большой Начальник. "Рассказать? А вдруг не поверят, засмеют? Как это пережить... Но ведь если все время молчать, то зачем тогда я вообще пишу, кому? Для кого бьется мое сердце? А, будь что будет!"
      - Мне помогают мои стихи. - "Все, назад дороги нет!"
      - Что? Стихи?
      Гробовое молчание повисло над залом. Состояние людей можно было охарактеризовать как шоковое.
      Это как же? Что еще за стихи? - недоуменно спросил Большой Начальник.
      - Как что? Стихи это... Это стихи... Когда слова в рифму... Строчки... - Поэт был растерян. Ну как объяснить, что такое стихи... А если... И он громко начал.
      Нас с детства звездный свет манит,
      Воображение наше будит,
      Он наши взгляды как магнит
      К себе притягивает. Люди
      Его воспели сотни раз
      В сонетах, одах, мадригалах.
      Устал от этого Парнас
      Он слышал их уже немало...
      Дальше он уже не успел продолжить. Сидящий рядом с ним здоровенный Детина громко на весь зал заржал: "Га-га-га!". Поэт будто споткнувшись, недоуменно, не понимая, как можно смеяться, когда читают стихи и растеряно посмотрел на Детину.
      - Ты что? Это же стихи?!
      Но все было бесполезно. Смеялся уже весь зал. Люди корчились от смеха, всхлипывали, падали со стульев, катаясь по полу и суча коленками.
      - Хо-хо-хо!
      - Парнас! Вот умора!
      - Ха-ха-ха!
      - Нет, вы слыхали, - он нас будит!
      - Ну, уморил! - Большой Начальник вытирал платком слезы. - Ну ты даешь! Где же ты такое нашел?
      - Люди, вы что! Это же... Я ведь... - Поэт инстинктивно понимал, что сейчас лучше молчать. Но ведь тогда эти люди так и останутся равнодушными и не живыми. Нет, он должен им по-мочь! Но как? Как? И тогда Поэт решился на крайность.
      - Смотрите же, слепцы!
      Поэт рванул грудь и, схватив рукой сердце, высоко поднял его над головой.
      - Смотрите же!
      Хохот прервался мгновенно. Люди ошарашено смотрели, как на ладони Поэта ритмично пульсирует какой-то непонятный, невиданный доселе предмет. Поэт торжествовал.
      - Когда оно забилось в моей груди, я все увидел иначе. Оно живет в каждом из вас, но оно спит. Разбудите его, и вы почувствуете, что жизнь это не только работа и зарплата, телевизор и диван, это еще и песня, полет. Вы ощутите, как прекрасна лунная ночь и ранний рассвет, как можно опьянеть от одного запаха весны и поймете, что самое тяжелое - расставание с любимой, а самое страшное - потерять честь. Поймете, что счастье не в том, чтобы получать больше, чем другие и быстрее копить, а в том, чтобы тебе верили и где-то ждали, чтобы ты был кому-то нужен, чтобы любить и быть любимым, чтобы после твоей смерти люди могли вспомнить о тебе и поблагодарить за то, что ты был. Так разбудите же его в себе, люди!