Археология. В начале

Структурные подходы рассматривают человеческие культуры как структуры символов, являющиеся кумулятивными порождениями человеческого разума. Другими словами, люди думают и упорядочивают свои миры посредством «основных, мощных и гибких символов» (Леон и другие – Leone and others, 1987). Целью структурного анализа является обнаружение этих универсальных принципов человеческого разума. Подобный подход ассоциируется, в частности, с французским антропологом Клодом Леви-Стросом. Это попытки добраться до сознательного и подсознательного мышления человека. Леви-Строс утверждал, что мышление основано на бинарных противоположностях (1966), то есть мы все делим на противоположные типы – горячее и холодное, сырое и приготовленное, природа и культура. Такие бинарные противоположности обнаруживаются в любом обществе, и их можно идентифицировать посредством анализа.

Когнитивно-нематериалистическая природа структурализма затрудняет его применение при рассмотрении материального, и, следовательно, структурализм применим ограниченно. Однако некоторые постпроцессуалисты в меньшей степени озабочены культурными универсалиями и больше внимания уделяют когнитивным структурам в отдельных обществах (Кирш и Залинс – Kirch and Sahlins, 1992). Археолог Иан Ходдер изучал нубийских земледельцев Судана и показал, что все аспекты их материальной культуры, включая похоронные обычаи, структуру поселений и стили артефактов, можно понять в контексте набора правил, которые увековечили их веру в «чистоту, ограниченность, деление на категории». Таким образом, нубийское общество является результатом структурированного символизированного поведения и обладает фундаментальной практичностью. Но еще у него есть своя логика, которая и генерировала материальную культуру, которую и изучают археологи.

Археология является любопытной общественной наукой, поскольку археологи «не в состоянии ни наблюдать поведение человека, ни узнать его мыслей непосредственно из первичных данных», писал Брюс Триггер (1991). В этом лежит корень современных теоретических споров. Триггер и другие считают, что процессуальный подход будет способствовать лучшему осмыслению того, что археологи уже знают, но без лучшего понимания того, что в человеке заставило его произвести что-то из найденного археологического материала, это бесполезно (Уили – Wylie, 1988).

Процессуальная и постпроцессуальная археология успешно существуют бок о бок. Процессуальная археология более эффективна при изучении долговременных факторов, влияющих на изменения в культуре и крупных социальных структур. Такие темы, а также изучение поселений охотников-собирателей и земледельцев хорошо подходят для широкого, часто беспристрастного анализа, основанного на статистических данных. Сторонники постпроцессуальной археологии тяготеют к тому, чтобы сосредоточить свое внимание на отдельных личностях или небольших группах, на «интерпретации, многозвучности, значении, деятельности, истории» (Ходдер – Hodder, 1999). Такие темы лучше всего изучать в сложных исторических сообществах, там, где имеется много письменной и археологической информации, или когда исследуется культурное наследство в общественных целях.

Что же будет в будущем? Единственный ответ – археологи не уверены. Сегодня многие археологи считают, что в человеческом поведении есть большая степень вариативности, чем это допускали процессуальные археологи. Другими словами, человеческое поведение менее упорядочено, чем считали эволюционисты культуры, хотя и не такое уж произвольное, как полагают некоторые ученые-постпроцессуалисты. В различных регионах имеется достаточно закономерностей в изменениях культур, например возникновение земледелия и деревенской жизни в Юго-Западной Азии и Центральной Америке, что позволяет предположить, что повторяющиеся действия причины и следствия часто дают в результате эволюцию схожих форм поведения в удаленных друг от друга районах.

Значительное разнообразие человеческого общества имеет место в результате взаимодействия между универсальными свойствами, психологическими свойствами человечества и различными обстоятельствами, заставляющими каждого индивида адаптироваться к различным социальным, экологическим и историческим ситуациям. Отсюда объяснение лежит в меняющихся уровнях анализа между полюсами культурных универсалий и индивидуальной адаптацией. По отдельности нельзя объяснить большие отличия и схожести древнего и современных сообществ. Таким образом, самая полезная эволюционная точка зрения в археологии в плане изменений во времени эта та, которая фокусируется на отдельных личностях, которые постоянно приспосабливают свое поведение как к социальным изменениям, так и к меняющейся окружающей среде.

ПАМЯТНИКИ

ЧАТАЛ-ХЮЮК, ТУРЦИЯ

Чатал-Хююк в Центральной Турции являлся одной из крупнейших общин в мире в 7000 году до н. э. Поселение представляло собой большую деревню или маленький город, застроенный многочисленными маленькими домиками, возводимым из высушенного на солнце кирпича. Здания пристраивались друг к другу, редко их разделяли дворы. Внешние стены домов с плоской крышей выступали в качестве удобных защитных стен (рис. 3.6).

Рис. 3.6. Художественная реконструкция домов Чатал-Хююка

После 7000 года до н. э. поселение перестраивалось как минимум 12 раз. Его размеры и процветание были связаны с земледелием и широко распространенной торговлей обсидианом (вулканическим стеклом), добывавшимся в близлежащих горах. Обсидиан ценился за свои свойства при использовании в изготовлении инструментов и часто употреблялся для украшений. Вулканическое стекло из турецких карьеров встречалось в Сирии и на восточном Средиземноморском побережье (глава 16).

Британский археолог Джеймс Мэларт провел раскопки (1967) ряда домов и замечательных усыпальниц, которые многое рассказали о верованиях обитателей поселения. Стены усыпальниц несут фризы с изображением хищников, предков, сцен родов и шаманских танцев, имеются скульптурные изображения женщин или бычьих рогов. Мы мало знаем о верованиях в Чатал-Хююке, но известно, что люди там поклонялись женскому божеству, возможно, некоей форме матери-богини и они явно глубоко чтили своих предков.

Начиная с 1993 года раскопки в Чатал-Хююке проводит другой британский археолог, Айэн Ходдер, и международная группа исследователей. Это долгосрочный проект, в нем задействованы мультидисциплинарный подход и новые методики, касающиеся как теории раскопок, так и многих основных вопросов постпроцессуальной археологии (Ходдер – Hodder, 1999).

Чатал-Хююк может оказаться одной из самых важных раскопок начала XXI века как благодаря инновационным методологиям, так и потому, что они дадут уникальную информацию о древних верованиях и идеологиях земледельцев каменного века. Первые работы Мэларта являются хорошим примером важности установления хронологического каркаса, а также ряда археологических данных, необходимых для заключений о верованиях прошлого. Текущая работа Иана Ходдера подчеркивает идеи постпроцессуализма о важности современного контекста, в котором работают современные археологи, и субъективные перспективы исследователей.

Ходдер говорит о «многозвучной» археологии, о «потоке прошлого, о континууме интерпретации» (см. раздел «Памятники»). Он считает, что археология – это путь разрушения установившихся доминирующих моделей мышления в XXI веке. В этом заключается вызов археологам будущего – в интерпретациях прошлого не давать доминировать стерильным докладам и шаблонам, но поощрять то, что Ходдер называет «открытой и разнообразной вовлеченностью в прошлое, участием с различных точек зрения и интересов». Ходдер прав, так как будущее археологии лежит в сетях информации и разнообразных интерпретациях, поощряющих замечательное многообразие человечества.

Дебаты о новой археологии, в центре внимания которой находится человек, только началась, но можно предсказать, что более глобальные подходы к прошлому заменят несколько поляризованные точки зрения, столь характерные для сегодняшней археологии (Ucko, 1955). В то же самое время новые реалии жизни, такие технологии, как Интернет, и глобальный туризм, более тесно связывают археологию с современным миром. С другой стороны, ухудшение состояния окружающей среды, ускоряющееся уничтожение археологических памятников, ответственное управление культурными ресурсами станут, возможно, станут предметами забот и интересов археологии (главы 18 и 19). Археологи не могут позволить себе и далее жить в академических башнях из слоновой кости в изоляции от индустриального мира.

Начиная с 1950-х годов современная археология прошла через этапы значительных изменений. Сейчас археологи пользуются множеством процессуальных и постопроцессуальных воззрений, основанных на культурно-историческом фундаменте. Эти теории являют разные представления о целях и возможностях археологического исследования.

Процесс синтеза в истории культуры основан на создании точных хронологических последовательностей. Интерпретация зависит от аналогии и описательных моделей культуры, которые используются для идентификации переменных, имеющих место при изменении культуры. К этим моделям относятся неизбежные изобретения, культурный отбор, изобретения, диффузия и миграция. Они могут быть средствами описания того, что произошло в обществе, но сами по себе не объясняют причин изменений культуры.

В 1960-х годах Льюис Бинфорд сформулировал новые подходы к археологии, используя исключительно научные методы. Он подчеркнул важность оценки археологических данных с использованием формальных гипотез и четко сформулированных целей при планировании всех изысканий. Он также привлек статистические методы, уже давно использующиеся в естественных науках.

Процессуальная археология охватывает системно-экологический подход, затрагивающий то, как функционируют культурные системы, как изнутри, так и под действием внешних факторов, как, например, внешняя среда. Такой подход основан на теории общих систем, экологии культуры и многолинейной культурной эволюции.

Некоторые археологи выступили против несколько безликих и безличных описаний процессов изменений в культурах, порожденных процессуальным подходом. Постпроцессуальная археология развилась как реакция против пылкого материализма процессуальной археологии. Археологи-постпроцессуалисты указывали на то, что археология является изучением человеческого поведения, как индивидов, так и групп. Люди – актеры, утверждали они, и они играют активную роль в формировании собственной культуры, своего общества. В некоторых постпроцессуальных подходах подчеркивается роль археологии в современном обществе и ее многоплановости. В ней звучат голоса как отдельных людей, так и групп людей.

Современная археология состоит из множества теоретических воззрений и подходов, содержащих в себе аспекты культурно-исторической, процессуальной и постпроцессуальной археологии. Археология будущего не может позволить себе оставаться в стороне от реального и становящегося все более «сетевым» мира, в котором многие голоса могут сделать свой вклад в новые модели прошлого человечества.

Дедуктивно-номологический подход

Диффузия

Изобретение

Когнитивная археология

Когнитивно-процессуальный подход

Критическая археология

Культурный отбор

Миграция

Многолинейная культурная эволюция

Неизбежное изменение

Постпроцессуальная археология

Процессуальная археология

Системно-экологический подход

Структурная археология

Теория общих систем

Экология культуры

Экстрасоматический

BINFORD, LEWIS R. 1983. Working at Archaeology. Orlando, FL: Academic Press. Binford’s major papers arranged in historical order. Read in conjunction with In Pursuit of the Past.

–. 2001. In Pursuit of the Past. Rev. ed. Berkeley: University of California Press. A firsthand account of the development of processual archaeology by its originator. The revised version features an introductory, updating chapter by the author. Essential for serious students.

GERO, JOAN, and MARGARET CONKEY, eds. 1991. Engendering Archaeology. Oxford: Blackwell. Thought-provoking essays on the study of gender in the archaeological record.

HAYS-GILPIN, KEELEY, and DAVID S. WHITEEY, eds. 1998. Reader in GenderArchaeology. New York: Routledge. A useful collection of essays on this important subject.

HEGMON, MICHELEE. 2003. «Setting Theoretical Egos Aside: Issues and Theory in North American Archaeology.» American Antiquity 68 (2): 213–244. An invaluable summary of the current status of theory in North American archaeology.

HODDER, IAN. 1999. The Archaeological Process: An Introduction. Oxford: Blackwell. A short, clearly written analysis of the process of archaeological research that reflects much current thinking on theory.

TRIGGER, BRUCE G. 1989. A History of Archaeological Interpretation. Cambridge: Cambridge University Press. An authoritative account of the development of explanation in archaeology.

WHITEEY, DAVID S., ed. 1998. Reader in Archaeological Theory: Post-Processual and Cognitive Approaches. New York: Routledge. A comprehensive set of readings by some of the principal figures in the development of postprocessual approaches to archaeology.

Часть III

Основные процессы и принципы

Как правило, археологи фиксируют только то, что им кажется важным в данный момент, но в археологии и антропологии постоянно возникают новые проблемы… Следовательно, каждая деталь должна быть зафиксирована таким образом, чтобы к информации о ней всегда можно было обратиться. Главной задачей практического археолога-раскопщика всегда должно быть сведение своего личного мнения к минимуму.

Генерал Август Лейн Фокс Питт Риверз, «Раскопки в угодьях Крэнборн», 1887

В части III описываются основные процессы и принципы археологического исследования. Что такое археологический материал? Как археологи проводят исследования? На каких принципах основывается археология? В последующих главах мы дадим определение археологическому материалу, взглянем на факторы, воздействующие на него, рассмотрим концепцию культуры в археологии, природу археологических данных и то, каким образом люди определяют археологические контексты. Фундаментальными в плане контекста являются методы определения деятельности человека в пространстве, измерение доисторических эпох. Мы опишем различные методики, разработанные для датировок доисторических культур начиная с самых древних времен.

Глава 4

Матрица и сохранность

Церемониальный нож народа шиму, северное побережье Перу, XII–XIII века н. э.

Археологические данные

Процессы формации памятников

Матрица: сохранность и деятельность человека

• Отходы.

• Повторное использование.

• Сохранение ритуальных артефактов и фамильных ценностей.

• Умышленное и случайное разрушение.

Условия сохранения: неорганические и органические материалы.

Органические материалы и археологический материал.

• Затопленные среды и заболоченные почвы.

• Сухие условия.

• Чрезвычайно холодные условия.

• Вулканический пепел.

Археологи изучают поведение древнего человека по сохранившимся материальным остаткам прошлого. Архивами этого прошлого являются археологические памятники и артефакты, остатки пищи и другие виды находок, которые составляют археологический материал. Мы уже упоминали, что этот материал является конечным и его легко уничтожить. Даже при самых лучших условиях сохранения материал является неполным, но все же он является основой всех исследований прошлого. Наше обсуждение основных принципов археологии начинается с этих материалов из памятников, артефактов и других явлений. Археологический материал неполон и искажен, так как сложные и до сих мало понятные процессы изменили артефакты, структуры и памятники. В этой главе мы рассмотрим составляющие археологического материала, процессы формирования памятников и природу археологических данных.

ОТКРЫТИЯ

РУКОПИСИ МЕРТВОГО МОРЯ, ИОРДАНИЯ, 1947

Сухие условия часто способствуют сохранению замечательных находок. В тот жаркий день 1947 года Мохаммед Адх-Дхиб потерял своего козла. Подросток-бедуин ловил свое животное, носящееся по холмам возле Кумрана на побережье Мертвого моря. Солнце становилось все горячее, и мальчик решил отдохнуть в тени скалы. Его заинтересовало маленькое отверстие на каменной поверхности, и он бросил туда камень. Услышал звук удара о глиняный сосуд. Тогда он подобрался к дыре, заглянул в нее и увидел несколько цилиндрических предметов, стоящих в ряд. Это были кувшины с широкими горлышками. На следующий день Мохаммед вернулся со своим другом. Они осмотрели кувшины и нашли в них связки просмоленных лоскутов и свертки тонкой кожи. Дома они развернули один свиток, и оказалось, что длиной он от одного конца их жилища до другого. В конце концов, этот свиток оказался в руках сапожника-христианина, который не прочь был использовать эту кожу в своих целях. Но когда он увидел надписи, то отнес свиток в монастырь в Иерусалим, а затем обшарил пещеры вокруг Кумрана в поисках подобных свитков. Первые же ученые, увидевшие свиток, поняли, что это копия Книги пророка Исайи из Ветхого Завета, и цены ему нет. После многих месяцев осторожных переговоров и почти детективных историй фрагменты Рукописей Мертвого моря попали в руки ученых и начались годы исследований.

Рукописи Мертвого моря являются важными религиозными текстами, свидетельствующими об исторической среде, в которой зародилось христианство. Они были спрятаны в пещере неподалеку от Кумрана членами строгой еврейской секты приблизительно в 58 году н. э., когда преследования римлян сделали их жизнь невыносимой. Вскоре Рукописи стали политическим символом огромной ценности и теперь выставлены в израильском Храме Книги. Десятки экспертов продолжают изучать их и интерпретировать.

Археологические данные состоят из любых материальных остатков деятельности человека – будь то россыпь сломанных костей, разрушенный дом, золотая маска или площадь перед храмом. Археологические данные появляются в результате двух процессов. Первый – это результат деятельности человека. Второй – то, что часто называется трансформационными процессами. Как мы видели, археолог идентифицирует и реконструирует поведение древнего человека, например заселение лагеря охотников-собирателей. Группа таких людей выбирает место, собирают строительный материал – палки, ветки, куски дерна, кости мамонта, возводят жилища, заселяются в них, а потом разрушают их или просто бросают. Археологи восстанавливают последовательность действий этих людей не только по археологическим материалам, но также с учетом обстоятельств, при которых они были найдены.

Действия человека, его поведение являются первой стадией образования археологического материала. Но что происходит, когда памятник заброшен? Укрытия из веток рушатся, каменные инструменты и ритуальные предметы больше не нужны их прежним владельцам, и они их бросают. На все эти материальные остатки действуют различные явления природы. Разлагаются тела усопших, солнце уничтожает остатки укрытий. Близлежащее озеро может затопить эти остатки, или ветер засыплет их песком. А может прийти и другая группа людей и создать на этом месте поселение земледельцев или просто по-другому использовать оставшиеся от предыдущих жителей предметы.

Все эти культурные или естественные факторы относятся к трансформационным процессам — постоянным, динамичным и уникальным для каждого памятника действиям. Конечно, есть отличия в том, как сохраняются разные артефакты, материалы и другие находки. Археологические данные всегда неполны и искажены, они меняются под действием трансформационных процессов. Из этого следует, что любой человек, исследующий памятник, должен быть внимательным как к природным факторам изменений, так и к тем, что относятся к деятельности человека. Например, во время Первой и Второй мировых войн было уничтожено тысячи археологических памятников, а в болотистых почвах Скандинавии превосходно сохранились доисторические тела.

Уцелевшие объекты прошлого доходят до нас в двух формах – либо как исторически документированный артефакт, например, первый самолет братьев Райт либо в форме археологического материала, сохраненного артефакта, не являющегося больше частью живущего общества. Такое прошлое, в виде артефактов, не дошло до нас в неизмененном виде, поскольку подвергалось действию сложных процессов, будь это инструменты, жилища, захоронения, остатки пищи, другие изготовленные или обработанные человеком предметы. В процессе изучения артефактов археологи должны распутать клубок многих процессов и событий, изменивших археологический материал до того вида, в котором он предстал перед нами (Бутцер – Butzer, 1982; Шиффер – SchifTer, 1987).

Факторы, влияющие на исторические и археологические материалы, называются процессами формирования памятников. Процессы формирования памятников – это те составляющие, естественные или культурные, которые трансформируют археологический (или исторический) материал после того, как памятник был заброшен. Есть две основные формы процессов формации памятников: культурные и естественные.

Культурные трансформации – это такие, при которых действия человека преобразуют археологический материал. Они широко различаются по своему воздействию и его интенсивности. Например, земледельцы или козопасы могли устроить свое поселение на том месте, где раньше обитали охотники-собиратели. Фундаменты своих домов они вкапывали в землю, в предыдущий слой, а их козы втаптывали своими копытами валяющиеся на земле небольшие каменные артефакты. И, конечно, сами раскопки тоже относятся к культурным действиям.

Несколько иной уровень, когда люди вторично используют артефакты, а именно сохраняют ценные инструменты или материалы. Изменяется назначение артефакта, нож используется в качестве скребка, находится другое применение копью. Иногда престижные или драгоценные предметы становятся наследственными и их передают по наследству или кладут в могилы рядом с усопшими, как это было с трубками из мыльного камня (стеатита) у народа хоупвелл на Среднем Западе США 2000 лет назад. Повторное использование предметов, особенно строительных материалов, может стать значительным фактором в создании поселений, предназначенных для длительного проживания. Старые кирпичи и другие материалы идут на строительство новых жилищ. Затем еще есть сброс мусора, иногда прямо под ноги, но большей частью где-то в специальных местах, где образовывались мусорные кучи. Они часто располагались в специфических местах (это могла быть какая-то удобная канава или старый заброшенный сарай) и использовались иногда несколькими поколениями. Захоронение умерших тоже можно рассматривать как форму действий по избавлению от ненужного. Археолог должен расшифровывать сложные поведенческие процессы, логику, если угодно, стоящие за образованием мусорных куч, за захоронением умерших и многими другими видами деятельности. Короче говоря, археологический материал не является безопасным местом для артефактов, поскольку многочисленные виды человеческой деятельности могут побеспокоить их после отложения (deposition) – расчистка и вспашка земель, добыча ископаемых, сооружение фундаментов, даже артиллерийская бомбардировка, не говоря уже об охоте за сокровищами и разграблениях.

Естественные процессы – это природные события и процессы, воздействующие на археологический материал. Химические свойства почвы или бактерии могут ускорить процесс разложения органических остатков, таких как деревянные копья или дома, но могут и увеличить шансы на хорошую сохранность. Реки могут затопить поселение и занести илом его остатки. Землетрясение может разрушить город в течение нескольких минут, как это случилось с римским поселением Курион на Кипре 21 июля 365 года н. э. (Ссорен и Джеймс – Soren and James, 1988). Переносимые ветром пески, перемещение льдов, даже земляные червяки могут повредить археологические материалы.

Носят ли процессы формирования памятников культурный или естественный характер, в любом случае важно то, что археологический материал никогда нельзя оценить по его внешнему виду. Другими словами, то, что вы видите в грунте, еще не обязательно является прямым отражением действий человека. При фиксировании, анализе и интерпретации археологического материала археолог должен рассматривать и исследовать процессы формирования, которые действовали на материал и изменяли его с момента отложения.

Процессы формирования памятников всегда важны, но особенно тогда, когда необходимо документировать точные связи между, скажем, действиями человека и вымершими животными. Необходимость в этом особенно очевидна в идущих сейчас спорах о датировании первого поселения в Америке (Meltzer, 20030). Самое древнее, хорошо проверенное появление человека в Америке произошло 13 000 лет назад, может, на пару тысяч лет раньше, что следует из хорошо документированных археологических материалов, и это не подвергается сомнению. Но совершенно другое дело, когда речь идет об утверждении, что это произошло намного раньше – 40 000 лет назад, особенно по информации с памятников в Южной Америке. Утверждают, что на памятнике Бокуэйрао да Педра Фурада в Северо-Восточной Бразилии имеются свидетельства жизни человека, включая очаги, которые уходят вглубь прошлого на 40 000 лет. Однако исследователям не удалось тщательно изучить процессы формирования памятника, которые воздействовали на артефакты из нижних его слоев. Естественные геологические явления, например вода, заполнившая нижние части пещеры, привели в результате к смещению слоев и появлению информации о его заселении человеком и соответствующих артефактов в 32 000 лет (Мельцер и другие – Meltzer and others, 1994).

Естественная окружающая среда негативным образом действует на артефакты, так как процесс взаимодействия с ней вызывает разрушение и резкое изменение многих их свойств, от цвета и текстуры до веса, формы, химического состава и внешнего вида. Разрушительные составляющие можно разделить на химические, физические и биологические составляющие, некоторые из которых вызывают более одного вида изменений. К примеру, вода и солнечный свет приводят как к химическим, так и к физическим изменениям (Шериф – ScherifT, 1987).

Химические составляющие являются универсальными, так как в атмосфере содержатся вода и кислород, которые участвуют во многих химических реакциях; коррозия металлов является тому примером. Различная температура воды, освещение солнцем, наличие в атмосфере загрязняющих агентов – все это вызывает химические реакции. Быстро разрушаются захороненные объекты, особенно из-за влаги. В почвах содержатся агрессивные компоненты, такие как кислоты и щелочи, способствующие процессам разрушения. В кислых почвах, например, растворяются кости. Во многих археологических слоях среда соленая, и это вызвано наличием солей древесной золы, мочой и нейтрализацией кислот и щелочей. Такие солевые условия могут замедлять некоторые виды разложения, но разрушение меди, железа и серебра при этом ускоряется.

Физические агенты также универсальны: это вода, ветер, солнечный свет, движение почвы. Особенно сильна вода, она смывает артефакты с берегов морей, озер или рек, часто перемалывая их таким образом, что создается впечатление, что это сделал человек. Дожди разрушают крыши и проделывают глубокие отверстия в стенах. Из-за чередований сухости и влаги дерево трескается и гниет. Вследствие замерзания воды и таяния льда раскалывается камень и даже бетон. Физические составляющие разрушительных факторов могут быть крупномасштабными. Землетрясение в Курионе сравняло с землей небольшой порт и вызвало разрушения на многие километры вокруг.

Живые организмы являются главными элементами биологического разрушения. Бактерии встречаются почти везде, и обычно они первыми колонизируют органические остатки и начинают процессы разрушения. Также широко распространены грибки. Они губительны для дерева и других материалов растительного происхождения, особенно во влажном и теплом климате. Жуки, муравьи, мухи и термиты заселяют археологические памятники, особенно навозные кучи и остатки пищи. Животные, такие как собаки и гиены, сгрызают кости, уничтожают другие органические вещества на памятниках и тех местах, где забивали скот.

Короче говоря, на археологические памятники воздействуют различные факторы окружающей среды. Человек впервые произвел какие-то действия, находясь на девственной почве, на естественных осадочных породах, которые сами лежат на подстилающей коренной породе. На эту подстилающую породу в течение длительного времени воздействовали природные факторы, она может содержать пыльцевые зерна, остатки растений, другие источники информации об окружающей среде. Например, некоторые захоронения бронзового века в Европе создавались на девственных почвах, в которой содержалась пыльца лесных растений, что позволило реконструировать картину окружающей среды тех времен (глава 12). После того как памятник покидают, под действием ветра и вод происходят дополнительные осаждения, обычно на вершине поселения. Так ветер занес песком комнаты в пуэбло на юго-западе США.