Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Леди Алекс

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Крилл Кэтрин / Леди Алекс - Чтение (стр. 12)
Автор: Крилл Кэтрин
Жанр: Исторические любовные романы

 

 


— И то и другое! — огрызнулась Алекс, безуспешно пытаясь отвести взгляд от великолепных, скульптурных форм его тела.

— До этого я никогда не был женат. И могу вас заверить, что, начиная с нынешнего дня, впредь я не положу к себе в постель ни одну женщину, кроме вас. — Хотя в глазах Джонатана светились искорки смеха, однако говорил он всерьез.

— Этим вы хотите снять с меня бремя треволнений? — Прежде, чем он смог найтись с ответом, она нахмурилась и отодвинулась к краю матраса. Джонатан немедленно схватил ее за руку.

— Ночь еще только начинается, — сказал он низким голосом в приказном тоне.

— Вы так и не позволите мне воспользоваться несколькими мгновениями уединения? — дрожащим голосом спросила она. Алекс испытала облегчение, когда он выпустил ее руку и улыбнулся.

— Что же, я не буду вам препятствовать. Но запомните, только сегодняшней ночью. Я не хочу, чтобы между нами были какие-то барьеры.

Его слова опять затронули в ее сердце струну тревоги. Она выскользнула из постели и поспешно накинула халат. Кожей чувствуя на себе его дерзкий, пронизывающий взгляд, Алекс собрала свое белье и выскользнула из комнаты, сохраняя, насколько возможно в подобных обстоятельствах, достоинство.

Войдя в свою спальню, Алекс заперла дверь и укрепила засов. Она поспешила к умывальнику, налила воду из кувшина в таз и взяла кусок мыла. Сбросив с себя халат, она стала с такой силой намыливать и скрести свое тело, будто хотела таким образом смыть даже воспоминания о прикосновениях Джонатана Хэзэрда. Однако она понимала, что это было невозможно.

Теперь она была воистину его жена…

— О, Алекс… как ты могла? — прошептала она, запинаясь и разглядывая себя в зеркало. Ее внешний вид не претерпел никаких чудесных изменений, но все равно она больше никогда не будет такой, какой была до этого вечера.

«Что будет со мной теперь? — думала она, все больше поддаваясь панике. — Как теперь я смогу вернуться в Британию?»

Почувствовав, что у нее на глаза наворачиваются неудержимые, горючие слезы, она бросила скомканную рубашку в чан и снова натянула халат. На подкашивающихся ногах она добралась до своей кровати, но как только уселась на ее край, тут же услышала голос Джонатана, донесшийся к ней с другой стороны двери, разделяющей их комнаты.

— Александра?

— Прошу вас, уйдите! — ответила она голосом, полным боли и замешательства. Вся ее жизнь перевернулась с ног на голову. В настоящий момент она хотела только одного: остаться наедине со своими мыслями, какими бы печальными они ни были. Она ни с кем не желала делить эти горестные минуты.

Но Джонатан не был в настроении следовать ее желанию.

— Откройте дверь, — спокойно приказал он.

— Не открою! — покачала она головой в знак неповиновения, пусть даже он и не мог видеть этого через стену.

— Разве мы вчера вечером уже не разыгрывали эту сцену?

— А вы считаете, что уже и без того недостаточно натворили? — возразила она.

— Я предупреждаю вас, Александра, — в его голосе прозвучало раздражение.

— Оставьте меня в покое, черт побери! — Ругательства с удивительной легкостью стали слетать с ее языка. — Вы что, не понимаете? Я не хочу состоять в этом браке. И вы мне не нужны.

— Вы не отдаете себе отчета в том, что говорите.

— Нет, я полностью отдаю себе в этом отчет, — настаивала она. Алекс знала, что она поступает неразумно, но ничего не могла с собой поделать. О Боже, зачем только она жаждала прикосновений мужчины, который просто-напросто уничтожил все ее надежды на счастье? Как это несправедливо и бессмысленно! Все теперь потеряло для нее смысл. — Вы… вы сумели один раз фактически изнасиловать меня, бушевала она, изо всех сил борясь с подступившими к горлу рыданиями. — Но пусть меня повесят, если я только допущу, чтобы это когда-нибудь повторилось вновь!

После этого наступило продолжительное молчание. Она задержала дыхание, прислушиваясь, но ответа от Джонатана не последовало. Ошибочно решив, что победа на ее стороне, Алекс испустила вздох облегчения и легла на постель, схватив подушку и прижав ее к груди. Она не желала признаваться себе в том, что испытывает острое чувство потери и разочарования.

Внезапно дверь с грохотом распахнулась.

В страхе вскочив, Алекс широко открытыми глазами ошеломленно смотрела, как Джонатан направляется к ней. На нем был едва завязанный темно-синий халат. Его красивое лицо превратилось в мрачную маску гнева, а взгляд предвещал грядущее возмездие.

— Слышите вы, маленькая ведьма, нас больше не будут разделять запертые на замок двери! — Приглушенный крик сорвался с ее губ, когда он грубо схватил ее в свои объятия. Он отнес ее в свою комнату, швырнул на постель и сверху обрушился на ее тело, так что она не могла пошевелиться.

Джонатан издавал свежий аромат туалетного мыла, а его влажные волосы разметались по лбу. Но внимание Алекс было приковано к выражению его глаз.

Они предупреждали, что отныне он ее хозяин…

— Вы, конечно, не собираетесь… — У Алекс сперло дыхание, пока она боролась, лежа под ним.

Он одной рукой с легкостью зажал оба ее запястья.

— Я собирался с вами поговорить. Но теперь мои планы изменились. — Другой рукой он стиснул ее грудь.

— Нет! — Она сопротивлялась изо всех сил, хотя и он, и она понимали, насколько бессмысленна эта борьба. Ее чувства вновь пришли в полный хаос, а сердце дико билось.

— Я… я ненавижу вас, Джонатан Хэзэрд! — в отчаянии прошептала она.

— Вы можете ненавидеть меня, если вам так хочется, — ответил он нарочито спокойным тоном. — Но вы знаете, что вы — моя.

Его губы властно овладели ее ртом. Он развязал пояс своего халата и распахнул его полы. Рука Джонатана горячо, требовательно гладила ее тело. Она стонала и извивалась под ним — отчасти в знак протеста, но отчасти уже и в экстазе. Джонатан внезапно перевернулся на спину. Она встрепенулась, почувствовав, что он освободил ее запястья, но у нее не оказалось времени, чтобы убежать до того, как он преподаст ей второй урок любви.

Он заставил ее немного приподняться. Его губы впились в ее нежные трепещущие груди, пока он срывал с ее плеч халат. Джонатан обеими руками с силой сжал ягодицы Алекс, а она тяжело дышала у его рта, ощутив у своих бедер обжигающую твердость его восставшей плоти.

Желание вспыхнуло и запылало в ней. Она уже готова была взмолиться, прося пощадить ее и не подвергать этой мучительной пытке страстью.

На этот раз, однако, Джонатан не стал дожидаться от нее такой мольбы. Глядя прямо в ее запрокинувшееся от исступленного наслаждения лицо, он приподнял ее за бедра и опустил на свое твердое мужское достоинство. Она вспыхнула от потрясения, вызванного такой, по ее мнению, непристойной позой, но была настолько сильно захвачена восхитительным вихрем страсти, что из ее уст не прозвучало никаких возражений.

Ее руки крепко обвились вокруг плеч Джонатана, даже не пытаясь остановить его, и она с тихими вздохами и стонами наслаждения приветствовала толчки его тела. Когда их соитие достигло неизбежной, казалось, сотрясающей землю кульминации, она вскрикнула и в изнеможении упала ему на грудь. И только после этого он позволил себе последовать за ней.

Через несколько минут Джонатан, вновь убаюкивая Алекс, прижал ее к себе и улыбнулся, почувствовав уверенность в будущей жизни с такой пылкой супругой, как она. Сон наконец постепенно сморил их. Равномерное биение их сердец слилось в некую странную, мистическую гармонию, которую способны познать только истинные любовники.


Когда на следующее утро Алекс проснулась, она перво-наперво увидела, что ее муж уже ушел. Она повернула голову на подушке и спросонья взглянула на опустевшее место рядом с собой. Матрас еще хранил слабый отпечаток его тела.

То была ее первая брачная ночь…

Щеки Алекс залились яркой краской. На нее нахлынули воспоминания о безумствах прошлой ночи. Еще до того как первые нежные лучи солнца расцветили горизонт, Джонатан овладел ею в третий, а затем даже и в четвертый раз. Их последняя «стычка», которую она вспомнила с охватившим ее приятным возбуждением, произошла перед самым рассветом, когда она проснулась оттого, что почувствовала на своем бедре теплые, обольщающие губы мужа. Казалось, он вознамерился покрыть поцелуями каждый дюйм ее тела.

Посмотрев беспомощным взглядом на балдахин над кроватью, она отбросила в сторону одеяла и наконец выкарабкалась из постели. С ее губ сорвался невольный вздох. Все ее тело было неприятно раздражено. Она испытывала тупую ноющую боль в самых интимных его уголках.

На самом деле это не должно было стать для нее неожиданностью…

Во всяком случае, так ликующе подсказал ей ее внутренний голос. Она сдвинула брови и поспешила надеть халат. Завязывая его пояс, она направилась к окну.

Алекс напряглась, услышав легкий удар в дверь. Подумав, что это мог быть Джонатан, хотя она и знала, что он впредь ни за что не станет стучать в дверь, Алекс, прежде чем открыть, на мгновение заколебалась.

За дверью стояла Тилли, сияющая своей теплой улыбкой.

— Доброе утро, мисс, — весело сказала она. В руках она держала серебряный поднос с чайником и тарелкой еды, прикрытой салфеткой.

— Тилли! — вымолвила Алекс с удивлением. — Почему… что вы… — Она замолчала, покраснев от охватившего ее чувства унижения, ибо ей пришло в голову, что должна была бы подумать Тилли. Ее взгляд упал на халат, и Алекс стала подыскивать слова, которыми можно было бы объяснить скандально выглядящую ситуацию.

— Я подумала, что сегодня вы, быть может, захотели бы позавтракать здесь, — объяснила Тилли, внося в комнату поднос и устраивая его на мраморном столике у гардероба.

— Вам не надо было беспокоиться, — запротестовала Алекс с затуманившимся от тревоги взглядом. — Особенно в вашем деликатном положении.

— Деликатном? — Маленькая брюнетка не удержалась и прыснула. — Я сильна как лошадь, несмотря на свои размеры. Если сказать по правде, то до самого рождения своих сыновей я скребла полы. Но теперь не собираюсь делать этого.

— Возможно, это и так, но, я полагала, мы договорились, что впредь готовить буду я! В конце концов у вас есть своя семья, и…

— Еще и суток не прошло, как вы стали новобрачной, — ласково прервала ее Тилли. Ее глаза выразили симпатию и понимание. — Вы не должны испытывать неудобство от того, что вы все еще в постели, миссис. — Она лукаво улыбнулась и быстро поправилась: — О, прошу прощения… миссис Хэзэрд.

— Значит, вы… все знаете? — запинаясь, спросила Алекс, чувствуя себя крайне неловко, несмотря на выраженное Тилли сочувствие.

— Да, я знаю. Это первое, что мне сказал сегодня утром капитан. Я думаю, что он хотел успокоить мои опасения на тот случай, если я поинтересуюсь вашим здоровьем.

Тилли таким образом молча признала, что известие об их свадьбе не было столь уж неожиданным. Всякий, у кого были глаза, мог видеть, что капитан и Алекс идут по сулящему им обоим только беды пути. Слава Богу, что это завершилось браком, а не чем-нибудь иным.

— Капитан сказал, что вы еще спите, но, поскольку время уже перевалило за полдень, я подумала, что вы, должно быть, проголодались.

— Уже полдень? — изумилась Алекс. Она быстро осмотрела освещенную солнцем комнату, а потом опять опустила глаза. — Он об этом еще кому-нибудь сказал?

— Большинство наших жителей все еще в Параматте. Так уж у нас повелось, что мы проводим там субботний вечер, а утром в воскресенье идем в церковь. Мы с Сетом поступили бы так же, но у меня такое чувство, что мне следует быть поближе к дому.

Она изучающе посмотрела на лицо Алекс и ласково поинтересовалась:

— С вами все в порядке, миссис? Может быть, что-нибудь…

— О Тилли! Я не могу поверить в то, что произошло.

— Свадьба была, конечно, немного поспешной, — согласилась Тилли, слегка нахмурившись. — Но в конце-то концов какое это имеет значение? Теперь это и ломаного гроша не стоит. — Желая подчеркнуть свои слова, она покачала головой. — Здесь, в Австралии, все выглядит по-другому, не так пристойно и красиво, как у нас там, в Англии. Капитан был полон решимости взять вас в жены, и вы, я думаю, должны быть довольны, что все это решилось между вами.

— Довольна? — Алекс подняла руку и провела ею по своим коротким взъерошенным волосам. — Ради всего святого, поймите, что этого мужчину я знаю менее двух недель. И если вы хотите знать, то меня венчали насильно. У меня не было намерения выходить замуж за Джонатана Хэзэрда. — Она скрестила руки у себя под грудью и принялась возбужденно расхаживать взад и вперед. — Я должна вернуться в Англию.

— Как вы можете говорить такие вещи? — спросила явно потрясенная Тилли. — К добру это или во зло, но теперь, миссис, вы обвенчаны с капитаном.

— Это ничего не меняет. — Она перестала расхаживать и оперлась рукой на столбик кровати. Ее голова поднялась в знак гордой решимости признать, что — принимает она это или нет — она побеждена высоким зеленоглазым американцем. — Моей целью все это время было добиться свободы, убедить губернатора в моей невиновности и вернуться к моим тете и дяде в Лондон. Как я сказала своему мужу, я не имею и никогда не буду иметь ничего общего с этой страной!

— Я полагаю, Александра, что вам лучше придерживаться того, что вам подсказывает сердце, а не голова, — спокойно посоветовала Тилли. Она впервые назвала Алекс по имени, а не по фамилии.

Глаза Алекс от неожиданности округлились, и она испугалась, что ее щеки опять покраснели.

— Я… я боюсь, что не понимаю, о чем вы говорите.

— Я вас, миссис, очень прошу не сделать ошибки и не слишком нажимать на капитана. — Предупреждение прозвучало вполне всерьез. — Он хороший и справедливый человек, но при всем этом он мужчина. Вряд ли он станет спокойно выслушивать разговоры об отъезде.

Тилли повернулась и, слегка переваливаясь, направилась к двери. На мгновение остановившись, она печально улыбнулась Алекс, и эта улыбка обнаружила, что она гораздо мудрее, чем можно было бы ожидать при ее молодости.

— Вы добились того, о чем многие могли только мечтать. Вы завоевали сердце капитана. Он не захочет получить его обратно. И если я не ошибаюсь, вы и сами по-настоящему не захотите вернуть его. — С этими словами она тихо вышла из комнаты.

Проглотив неожиданно застрявший у нее в горле ком, Алекс уселась в большое винного цвета кожаное кресло у стола и рассеянно налила себе чашку чая. Она размышляла над тем, что сказала Тилли, но так и не смогла обрести душевного покоя. Ее взгляд остановился на подносе. Удивившись внезапно возникшему у нее чувству голода, она сняла с тарелки салфетку и съела до последней крошки яйца, ветчину и бисквиты.

Позже, приняв ванну, Алекс оделась и наконец спустилась вниз. Она вышла во двор через парадные двери, и ее глаза, как всегда, искали какие-нибудь признаки пребывания здесь Джонатана. Хотя сегодня было воскресенье, она точно знала, что он не мог сидеть где-нибудь без дела. Ей никогда не приходилось встречать человека, который бы меньше, чем он, был приспособлен к пустому времяпровождению. Он был настолько подвижен, так невероятно силен и энергичен и так уверен в себе! Минувшая ночь убедительно подтвердила это…

Устыдившись того, что ее мысли приняли столь грешный оборот, она почувствовала, как заливается краской.

После полудня территория перед домом была фактически пустынна. Она вспомнила, что, как говорила ей Тилли, рабочие и их семьи оставались в Параматте. В известной степени Алекс, пожалуй, была этому рада. Сейчас она меньше всего хотела попасть под перекрестный огонь вопросов и поздравлений.

Некоторые, несомненно, будут уверены, что она с самого начала намеревалась стать хозяйкой Бори. Другие же, подобно Тилли, примут эту новость без раздумий, как само собой разумеющееся. И, наконец, найдутся и такие, кто испытает зависть к заключенной, которой еще предстояла семилетняя ссылка, сумевшей так легко обрести свободу.

Она вздохнула и пошла прочь от главного дома.

Стоял прекрасный день. Она могла бы радоваться ему, если бы только у нее не было так тяжело на душе. Проходя мимо конюшни, Алекс подчинилась своему инстинктивному желанию направиться в сторону амбара.

Совершенно неожиданно заросли зелени раздвинулись, и на ее пути оказался незнакомец.

Крик тревоги сорвался с ее губ, когда она была вынуждена остановиться. Мужчина, стоявший перед ней, был совершенно темным, с кожей шоколадного цвета. Его голову венчала объемистая шевелюра жестких, как проволока, волос, а таких черт лица, какие были у него, она никогда до сих пор не встречала. Хотя он был лишь несколькими дюймами выше ее, его сдержанные, полные достоинства манеры производили неожиданно величественное впечатление. На нем была лишь набедренная повязка, а тело покрывала странная белая татуировка.

— О Боже! Кто вы такой? — сдавленным голосом спросила Алекс. Страх сковал ее сердце, когда она увидела, что в одной руке он держит копье.

— Его зовут Джага, — ответил оказавшийся позади нее Джонатан.

Алекс резко обернулась на звук его голоса.

— Вы хотите сказать, что знаете его? — испуганно спросила она.

— Мы с Джагой старые друзья. — Джонатан слегка улыбнулся и прошел вперед, чтобы жестом собственника взять ее за талию. — Джага, это моя женщина.

— У нее волосы цвета огня, — заметил абориген низким гортанным голосом.

— Вы говорите по-английски? — спросила Алекс, взгляд округлившихся глаз которой выражал недоверие.

— Я говорю по-английски. — Его рот неожиданно блеснул белозубой улыбкой, когда он сказал Джонатану: — На нее можно много смотреть.

— Действительно так.

— Она принесет вам много сыновей, — добавил Джага. Его темные глаза многозначительно смотрели на бедра Алекс.

— Меня удовлетворят и дочери, — сказал Джонатан.

— Прошу прощения!..

Не выдержав, Алекс вмешалась в разговор. Ее страшно возмутило, что о ней говорят как о племенной кобыле. Алекс сердито отвернулась от мужа и с достоинством обратилась к его экзотическому приятелю.

— Мне доставляет честь познакомиться с вами, Джага, — произнесла она, следуя правилам хорошего тона. Слегка повернув голову в сторону Джонатана, она добавила: — Если вы меня милостиво простите, сэр, то у меня есть гораздо более важные дела, чем выслушивать дискусию о моих… о моих физических достоинствах.

Как бы подхватив ее реплику, Джага что-то пробормотал на своем родном языке и собрался уходить. Джонатан ответил ему словами, которые Алекс не могла понять, и поднял руку в прощальном приветствии.

— Мистер Малдун сказал мне, что туземцы теперь обитают только в диких частях страны, — задумчиво проговорила она, смотря вслед уходящему Джаге.

— В большинстве случаев это так, — ответил Джонатан. — Но, как я вам сказал, Джага — один из наших друзей.

— Какая любопытная дружба! Не правда ли? Ведь в конечном счете вы поселились на земле, которая некогда принадлежала его народу.

— Вы дали довольно точную характеристику британскому колониализму, — резко пошутил он.

— Вы оба ведете себя довольно грубо, — вновь рассердившись, заметила она.

— Считайте, что вам повезло, что вы не его, а моя жена. Женщина, которая допускает ошибку, провоцируя своего супруга, рискует быть избитой или даже получить дубинкой по голове. Говорят, что особенно мстительный муж преследует жену день за днем, пока не убьет ее. — Джонатан закончил свою тираду с каким-то дьявольским выражением глаз: — Так что, любовь моя, вы можете убедиться, что ваш собственный муж в конце концов не такой уж дикарь.

— Я не «ваша любовь», — сердито возразила Алекс, но ее сердце тут же стало давать перебои.

— А что вы здесь делаете, позвольте узнать? — спросил Джонатан с приводящим ее в бешенство хладнокровием. — Ищете меня?

— Вовсе нет! — Испытывая неловкость и вместе с тем обрадовавшись встрече с ним, Алекс отвернулась в сторону и пробормотала: — Мне просто захотелось выйти на свежий воздух.

— Я отнюдь не намеревался оставлять вас надолго, но оказалось, что один из фургонов потребовал ремонта, и только я один мог сделать это. — Его взгляд потеплел, а в низком тоне голоса зазвучала страсть. — Отныне, миссис Хэзэрд, по воскресеньям мы будем отдыхать. Мы сможем вообще не подниматься с постели, — Почему вы продолжаете делать вид, что у нас была настоящая свадьба? — спросила она, и щеки ее порозовели. Воспоминания о том, что случилось этой ночью, были невыносимы, а его слова просто убивали ее своей грубой бесцеремонностью. — Она была совершенно ненормальная, и вы хорошо знаете это.

— Я думаю, правильнее было бы ее назвать экстраординарной.

— Это бракосочетание не может считаться законным, — заявила она, прибегая к новой тактике. — Я не согласилась соблюдать брачную клятву. Я не согласилась быть вашей женой.

— Оно было законно. Помните слова: «Пока смерть не разлучит нас»? — Джонатан в этот момент тоже был во власти волшебных воспоминаний. Сейчас Алекс выглядела красивее, чем когда-либо. Он улыбнулся при мысли о том, что им сулила новая ночь.

— Я позабочусь о том, чтобы мой дядя расторг наш брак. Он член парламента и сможет найти способ, чтобы…

Она замолчала на полуслове, когда Джонатан крепко, как бы наказывая, схватил ее за руки и притянул к себе. Его глаза сверкали едва скрываемой яростью.

— Черт побери, ни о каком разводе не может быть и речи, — прошипел он. — Мне наплевать, будь ваш дядя хоть самим королем. Я никогда никому не отдам вас!

Никогда!..

Потерявшая дар речи Алекс могла лишь молча смотреть на Джонатана. Она была уверена, что он собирается поцеловать ее. Но он этого не сделал. Будто вспомнив, что их ссору может кто-нибудь заметить, он лишь еще раз посмотрел на нее пронзительным взглядом, а потом отпустил. Он уже успел справиться со своим раздражением, и теперь Алекс была поражена, увидев на его лице не гримасу ярости, а легкую ироничную улыбку.

— Возможно, во мне действительно есть что-то от дикаря. — Под маской спокойной иронии он скрывал бешеное желание затащить ее в амбар хотя бы для того, чтобы показать ей, до какой степени он является дикарем. — Вы, Александра, моя жена. Сейчас и навсегда. Я больше не хочу говорить с вами о разводе.

Она не смогла сказать ему в ответ ни слова и только молча смотрела, как он зашагал прочь и исчез за конюшней. Растирая затекшие запястья и бросая ему вслед возмущенные взгляды, она повернулась и направилась обратно к дому.

Рабочие вернулись на плантацию перед самым заходом солнца. Их веселые голоса доносились с улицы на кухню, где Алекс готовила ужин. Она улыбнулась, услышав эти звуки. Как это было ни странно, но они принесли ей чувство некоторой удовлетворенности и спокойствия.

Хотя она пробыла в Бори совсем недолго, ее уже стала интересовать жизнь здешних обитателей. Все они были, размышляла она между делом, словно единая семья. А Джонатан Хэзэрд был среди них как красивый, всемогущий патриарх.

Однако Алекс вскоре перестала улыбаться и нахмурилась. Ее глаза затуманили мысли о ее собственной семье. Она все еще не закончила писать письмо дяде Генри. Почему же оно, черт побери, так нелегко ей дается? Совсем не трудно представить его реакцию, когда он узнает, что она замужем и что ее муж, не говоря уже о прочем, американец.

Финн Малдун рассказывал ей, что во время англо-американской войны 1812 — 1814 годов, вызванной нарушениями английской стороной правил плавания в нейтральных водах и ее стремлением подорвать влияние Соединенных Штатов, Джонатан командовал американским военно-морским кораблем. Следовательно, он был не только отвратительный распутник, но также и враг ее страны. А поскольку ее дядя во время этого конфликта был английским военным советником, то — прибегая к одному из излюбленных выражений Малдуна — «сами святые» не станут сомневаться, что два эти человека совершенно несовместимы. Правда, весьма маловероятно, что их пути могут когда-нибудь пересечься.

Она взглянула в окно. Вскоре наступит темнота.

Мысли о приближающейся ночи заставили учащенно забиться ее сердце. Она тихо выругалась и направилась к раковине. Алекс взялась за ручку насоса и начала поднимать и опускать ее с такой злой силой, что заглушила звук открывающейся задней двери.

— С нетерпением ждете моего возвращения? — с веселой насмешкой протянул Джонатан.

От неожиданности Алекс едва не подскочила на месте. Но уже в следующее мгновение она накинулась на него:

— Что касается меня, то вы можете идти хоть к самому дьяволу!

— А существует ли какая-нибудь другая форма, в которой жена могла бы приветствовать своего владыку и хозяина?

— Для меня вы никогда не будете ни тем, ни другим, — парировала она, сверкая глазами. — Можете получить ваш ужин!

Ее будто вихрем вынесло из кухни в столовую, и ее бурная вспышка улеглась только тогда, когда она увидела, что за столом уже сидит Финн Малдун.

— Вот тебе на, миссис Хэзэрд… Сегодня вечером я не затрудню вас с ужином, — произнес он, извиняясь, и поднялся со стула, стараясь скрыть усмешку, появившуюся у него на губах.

— Задержитесь, мистер Малдун. — Она вздохнула и, чувствуя за собой вину, покраснела.

В столовую вошел Джонатан и занял свое место во главе стола. Она скрестила руки на груди и отвернулась, чтобы не встречаться с ним взглядом.

— Я постараюсь найти другую экономку, — пообещал он. Его глаза тепло улыбнулись. — Возможно, на этот раз я пошлю на поиски Малдуна.

— Э, капитан, может статься, и я найду себе там невесту. — Он широко улыбнулся и взглянул на Алекс, которая делала вид, что не замечает их дружескую перебранку. — Прошу меня простить, миссис Хэзэрд, — добавил Малдун, — но, может, мне лучше уйги…

— Глупости. — Алекс гордо выпрямилась. — Вы останетесь и поужинаете здесь. — Она ушла на кухню и вскоре появилась с едой.

Как только она поставила блюдо на стол, Джонатан поднялся и нежно взял ее за руку.

— Присаживайтесь, Александра.

— Нет. — Она строптиво покачала головой и попыталась вырваться, но он крепко удерживал ее.

— Вы присоединитесь к нам. Так я сказал.

— Нет, — упрямо повторила она.

— Черт побери, женщина! Садитесь!..

Вполне возможно, что она совершила бы ошибку, продолжая демонстрировать свое неповиновение, но быстрый взгляд на Финна Малдуна заставил ее изменить свое намерение. Сдавшись, она явно без большой охоты подошла к столу и в напряженной позе уселась напротив ирландца.

— Я принесу кофе, — поспешно предложил Малдун.

За ужином Алекс ела мало. Однако оба мужчины наложили себе по щедрой порции и оживленно обсуждали деловые вопросы: осенний урожай, планы выведения новой породы овец, покупку дополнительных плугов и других сельскохозяйственных орудий. Они предпринимали многократные попытки вовлечь Алекс в свою беседу, но та ограничивалась лишь короткими замечаниями. Наконец Алекс встала, чтобы убрать посуду.

— Оставьте все на месте, — приказал Джонатан.

— Все оставить? — удивленно повторила она его слова. — Я не могу…

— Теперь, Александра, вы — хозяйка плантации, — напомнил он ей. Если бы она знала его лучше, то поняла бы, что он просто дразнит ее. — Я не хочу, чтобы моя жена работала, как служанка.

— Ради Господа Бога! Вы хотите, чтобы я ничего не делала и целый день пила чай и занималась вышивкой? — сердито спросила она, упершись руками в бока.

— А разве высокородные английские леди не так проводят свое время? — Он откинулся на своем стуле и сложил руки на груди. Его зеленые глаза вглядывались в светящиеся глубины ее бирюзового взгляда. — Что скажете на это, леди Алекс? — Он говорил мягким шутливым тоном.

— Может быть, это и правда, но я — именно я! — никогда не позволила бы, чтобы кто-то диктовал, как мне надо себя вести.

— Я вполне могу поверить в это. — Он лениво поднялся с места и бросил свою салфетку на стол.

Алекс почувствовала, как нарастает у нее в душе тревога. Финн Малдун смотрел попеременно то на Алекс, то на Джонатана. Наконец он решил немедленно встать и сообщить, что уходит.

— Ну, теперь я пошел, — сказал он и вежливо поклонился, пряча усмешку. — Весьма благодарен вам, миссис Хэзэрд, за прекрасный ужин.

— Прошу вас, мистер Малдун… Не могли бы вы перед уходом пройти со мной в гостиную и пропустить стаканчик бренди? — умоляюще спросила Алекс. Она страшно боялась вновь остаться наедине с мужем.

Для этого у нее было достаточно оснований…

— Ну что ж, — поколебавшись, нерешительно произнес Малдун. Пропустить стаканчик он, конечно, был не прочь, но, прежде чем согласиться, еще раз посмотрел на Джонатана. То, что он увидел в его глазах, заставило его отклонить любезное приглашение Алекс. — Благодарю вас, миссис, но мне еще нужно кое-чем заняться сегодня вечером. Видите ли, это такое дело, которое, я боюсь, отложить нельзя. Оно, правда, не зависит от того, сколь велика моя жажда…

— Спокойной ночи, Малдун, — решительно оборвал его Джонатан.

— Доброй ночи вам, капитан. И вам, миссис Хэзэрд. — Старый моряк отвесил еще один поклон и быстро вышел.

— Становится поздно, любовь моя, — произнес Джонатан, как только гость удалился.

— Еще довольно рано, — храбро воскликнула Алекс. Повернувшись к нему спиной, она прошла в гостиную. Ее отнюдь не удивило, что Джонатан последовал за ней, но она не подала виду, что знает о его присутствии. Спокойно приблизившись к стоявшему рядом с диваном столику, она увеличила огонь в лампе.

— Вы что, боитесь темноты, Александра? — поддразнил ее Джонатан своим низким вибрирующим голосом. Он встал в дверном проеме, как в раме, и не сделал ни одного движения по направлению к ней.

— Я ничего не боюсь. — Ее ответ прозвучал совсем по-детски. Скрестив руки у себя под грудью, она раздумывала, сообщить ли ему прямо сейчас, что сегодня она будет спать одна в гостиной, или же сразу броситься бежать и закрыться на засов.

— Возможно, вы хотели бы со мной побеседовать? — спросил Джонатан.

— Единственное, что я хотела бы обсудить с вами, Джонатан Хэзэрд, так это вопрос о моей свободе! — Ее глаза широко раскрылись, когда он направился к ней.

— Я предупреждал вас не делать этого, — напомнил он ей с недоброй улыбкой, заигравшей на его губах. — Я вам никогда не разрешу уйти.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18