Расколотый рай

— Вообще говоря, я далек от всякой эзотерики и метафизики. — Траск бросил взгляд на Алексу. — Но верю старой пословице: чему быть, того не миновать.

— Довольно интересно, — сказал Фостер, переходя на свой обычный лекторский тон, — что это изречение основано на древней кармической доктрине, согласно которой любое действие влечет за собой последействие не только в материальном мире, но и в сфере подсознательного и эзотерического.

Траск не сводил взгляда с Алексы.

— Если перевести на нормальный язык, то это, наверное, будет звучать примерно так: нет ни одного доброго дела, которое бы не осталось безнаказанным.

— Как интересно, — сказала Алекса. — Надо будет обязательно это запомнить. И как долго вы планируете пробыть в городе, Траск?

— Сколько потребуется.

Алексе показалось, что по открытой террасе кафе дунуло пронзительным холодным ветром. Однако зубчатые края зеленого тента только чуть колыхнулись.

«Он говорит загадками, — догадывалась она. — Темнит. Почему? Выходит, слухи подтверждаются, и он приехал в Авалон с миссией возмездия?»

Траск глотнул кофе и грустно поморщился.

— Придется продолжить поиски. Апекса напряглась.

— Поиски чего?

— С момента прибытия в этот город я все время ищу, где бы выпить нормального кофе. Я не говорю об отличном, просто нормального. Пока безрезультатно.

Фостер засмеялся:

— Я слышал, у вас в Сиэтле все одержимы страстью к кофе.

Алекса усмехнулась:

— Траск, вы не туда пришли за кофе. Кафе «Апогей» славится своим чаем. Хозяин сам составляет смеси и сам заваривает.

— Буду искать, — сказал Траск.

— Ищите. — Алекса решила, что с нее достаточно. Она сгребла со стола фестивальную папку и поднялась со стула. — Траск, вы только что сказали, что не очень доверяете эзотерическим символам, но мне кажется символичным, что наша природа и наш чай оставляют вас равнодушным. По-видимому, в Авалоне вы задержитесь ненадолго.

— Это кое от чего зависит.

— Отчего же? — отрывисто бросила она.

— От того, найду ли я здесь еще что-нибудь, кроме красивых пейзажей и чая, что не оставит меня равнодушным.

Глава 7

Хранитель допивал остатки травяного чая, наблюдая, как лучи закатного солнца разрисовывают кроваво-рыжими красками окружающие Авалон ущелья и остроконечные шпили.

Надвигалась ночь. Чуть погодя очертания предметов смажутся, и картина окружающего мира станет совсем другой.

Направление движения энергетических вихрей было абсолютно ясным, и его можно легко прогнозировать, разумеется, если иметь дар, каким обладал Хранитель с его способностью проникать в суть вещей.

Как и ожидалось, турбулентные неоднородности сейчас пребывали в состоянии возмущения. Такое положение Хранитель предвидел еще за несколько месяцев до прибытия Траска. Гармонический баланс энергий в регионе резко нарушился. Волны негативной энергии начали подниматься на поверхность.

Такой дисбаланс в состоянии энергетических турбулентных неоднородностей был довольно опасен, но Хранитель наслаждался. Этот дисбаланс наполнял его энергией.

Войдя в глубокий транс, Хранитель быстро нашел место, где взрывоопасная негативная энергия пульсировала наиболее интенсивно.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы он перестал сопротивляться и закружился в водовороте негативных сил. Стены пещеры сотряс дрожащий стон, скорее даже крик сексуального освобождения.

Оргазм бы ошеломляющим. Пожалуй, в последний раз подобное он испытывал только двенадцать лет назад.

Глава 8

Обещание, данное Эдварду, она сдержала. Наделав темный неприметный костюм и, оказавшись в вестибюле, пыталась держаться в стороне от основного потока гостей, прибывших и все еще прибывающих на презентацию курортного отеля.

Алекса затерялась в толпе, прислушиваясь к обрывкам разговоров. И постоянно искала глазами Траска, чтобы убедиться, что их разделяют людское море и джунгли, образованные пальмами в горшках.

В толчее мелькнуло несколько знакомых лиц. Она обменялась кивками с несколькими приятелями Вивьен и Ллойда, улыбнулась парочке постоянных покупателей «Сувениров прошлого». Здесь присутствовали все местные знаменитости, включая Мэршу и ее мужа, однако примерно половина приглашенных были нездешние: архитекторы, строители и дизайнеры, работавшие над созданием курортного отеля, а кроме того, представители всех отраслей туристского и гостиничного бизнеса.

И разумеется, журналисты, ведущие разделы путешествий в газетах Тусона и Финикса. Прибыл также репортер из «Памятников культуры двадцатого века».

При таком многолюдье незамеченной оставаться было совсем несложно. Только бы не попасться на глаза Траску.

Алекса все время была начеку. Когда прилив людской волны прибивал Траска слишком близко к ней, какое-то шестое чувство своевременно предупреждало ее об этом.

При таком раскладе вероятность случайного столкновения была минимальной. Даже если бы она захотела подобраться к нему поближе, и то нужно было изрядно потрудиться. Будучи хозяином праздника, он был постоянно окружен гостями.

От Траска не отходила высокая интересная женщина средних лет, с прической бизнес-дамы, в красивых очках, которые она надевала для чтения. Алекса решила, что это Гленда Блан, руководитель отдела рекламы и связи с прессой корпорации «СЕО Авалон резортс инк.», о которой рассказывал Эдвард.

И все же в этот вечер Траск не был единственным центром притяжения гостей. Другая значительная группа приглашенных сформировалась вокруг Уэбстера Белла, главного гуру «Института других измерений».

Алекса остановилась у колонны и некоторое время наблюдала за Беллом. Они были знакомы и разговаривали от случая к случаю, когда он приходил к своей сводной сестре Джоанне в ее магазин в Торговом центре. Он неизменно был обаятельным и галантным.

Уэбстеру трудно было затеряться в любой толпе. Он обладал тем, что в театральном мире называют представительной внешностью. У него был, как говорят, шарм. Высокий, подвижный, с грубоватым обветренным лицом, он был похож на легендарного кинобандита старой Аризоны.

Беллу было лет шестьдесят с небольшим. Свои серебристые волосы он собирал сзади в конский хвостик и затягивал черным ремешком. Сейчас он был одет почти так же, как и всегда — щеголеватая черная рубашка и черные брюки, перетянутые широким ремнем, украшенным серебром и бирюзой. На шее массивная цепь — также из серебра и бирюзы. Ну и разумеется, запястье охватывал соответствующий браслет.

Многие приглашенные носили похожие браслеты. Они были очень модными среди местных, и их хорошо раскупали туристы в качестве сувениров. У Алексы тоже был такой браслет, подаренный Фостером. Довольно дорогая вещь из настоящего серебра и качественной бирюзы, в отличие от дешевых имитаций, лежавших в витринах большинства сувенирных магазинчиков и киосков. Сейчас этот браслет покоился в нижнем отделении ее шкатулки для украшений.

— Вот вы где, Алекса. — Рядом материализовался Эдвард в белоснежном смокинге. — Как вам известно, я терпеть не могу всех этих гуру, но должен признаться, Белл производит впечатление.

Алекса усмехнулась:

— Я подозреваю, что каждый преуспевающий гуру еще немного и шоумен.

— Верно. — Эдвард отправил в рот крекер и начал жевать. — Меня слегка удивило, что Траск пригласил его на презентацию.

— А как же иначе? — пояснила Алекса. — Если серьезно поразмышлять, то обнаружится, что, в сущности, они оба занимаются одним и тем же. То есть гостиничным бизнесом.

— И здесь вы правы. Насколько я слышал, ежегодное число платных слушателей семинаров «Института других измерений» не меньше, чем гостей в большом курортном отеле.

— Надо еще учесть, — добавила Алекса, — что Белл и Траск не просто бизнесмены, а лидеры на рынке обслуживания туристов. Вы же знаете, все модное и стильное стоит дорого. Не сомневаюсь, неделя в «Измерениях» стоит не меньше, чем в этом новом курортном отеле. Эдвард передернул плечами.

— Если бы мне пришлось выбирать, я предпочел бы неделю в курортном отеле, чем две в «Измерениях». Здесь по крайней мере вас не заставят есть соевый творог и медитировать с кристаллами.

— Вот именно. Здесь мы с вами сходимся. — Алекса повернулась к нему лицом. — Итак, что говорят в народе о моей коллекции?

— Все от нее без ума. — Эдвард широко улыбнулся. — Вы бы послушали репортера из «Памятников культуры». Он восхищается масштабом и богатством коллекции. Моя дорогая, вы достигли замечательного успеха. Правда, пока об этом никто не знает. Все заслуги приписывают мне.

Алекса почувствовала прилив крови к щекам.

— Некоторое время можно прожить и без этого.

— Я сейчас собираюсь провести небольшую группу по восточному крылу — показать композиции из ткани и стубеновское стекло . — Эдвард вопросительно посмотрел на Алексу. — Не хотите пристроиться сзади и послушать?

— Нет, спасибо. Я намереваюсь совершить самостоятельную экскурсию.

— Только следите, чтобы не пересечься с Траском.

— Не беспокойтесь, — отозвалась Алекса. — Ему сегодня не до меня, он слишком занят гостями.

— Наверное, вы правы. И все же следовало бы исключить любой шанс.

— Все будет в порядке. К тому же я отношусь к категории людей, избегающих риска.

— Кто вам это сказал?

— Мой психотерапевт.

Эдвард удивленно посмотрел на Алексу.

— Если это так, то почему же вы сегодня здесь?

Она крепко сжала ремешок своей маленькой вечерней сумочки.

— Потому что сегодняшний вечер для меня очень, очень важен.

Эдвард понимающе кивнул.

— Иногда стоит и рискнуть, верно?

— Да.

— Не беспокойтесь, Алекса. Все сработает как надо. Вот увидите, через несколько месяцев вы с триумфом возвратитесь в мир искусства.

— Причем на этот раз я никаких начальников над собой не потерплю. Буду действовать самостоятельно. Макклелланд преподала мне хороший урок, бросив на съедение волкам.

— Не могу вас за это осуждать, вы сделали правильный вывод из случившегося. — Вэйл посмотрел на часы.

— Эдвард…

Он вопросительно поднял брови.

Алекса улыбнулась:

— Как бы там ни сложилось у меня в будущем, я хочу поблагодарить вас за все, что вы сделали.

— Не стоит. К тому же я ваш должник. — Он небрежно взмахнул рукой с превосходно наманикюренными ногтями. — Мне пора.

Дождавшись, пока он растворится в толпе, Алекса развернулась и двинулась в противоположном направлении.

Она медленно шла по застеленному ковром коридору западного крыла, время от времени останавливаясь полюбоваться пейзажами Юго-Запада , которые выбрала для коллекции отеля.

Уже в который раз она убеждалась, что драматическая игра светотени, характерная для здешних мест, особенно интересна в интерпретации художников, работающих в стиле ар-деко. Знаменитостей, таких как Хартли, Дасбург, и даже саму Джорджию О'Киф привлек штат Нью-Мексико, главным образом район между городами Санта-Фе и Таос. Но и в Авалоне тоже работали несколько талантливых художников.

В конце коридора она свернула за угол и поднялась по лестнице на второй этаж, где с облегчением обнаружила, что там, кроме нее, никого нет. Сегодня приглашенные могли осмотреть любое помещение отеля, кроме водолечебницы, но никто из гостей не решился зайти столь далеко. У Алексы появилась прекрасная возможность насладиться плодами своих трудов.

Снизу доносились звуки музыки и смех. Увязая каблуками в толстом ковре, она медленно двинулась вдоль широкого коридора.

Задержавшись у стенда с образцами керамики модерн, Алекса вдруг замерла: Затем повернула голову направо и… увидела блестящие бронзовые рога. Светильники в этом коридоре были такие, как и всюду в отеле, — кованое железо и резное стекло в стиле 20 — х годов, — и освещение давали приглушенное, неяркое, но она могла поклясться, что эта распутная тварь ей подмигнула.

Алекса резко выпрямилась и вне себя от ярости пристально всмотрелась в знакомые очертания бронзовой фигуры, установленной в небольшом алькове в дальнем конце коридора.

«Эдвард Вэйл, — выдохнула она, — ты сукин сын, и я беру обратно все, что недавно сказала насчет благодарности. Как ты посмел это сделать, ты, маленький прохвост? — Она подобрала длинную узкую юбку и ринулась к алькову. — Я его придушу, — сказала она, обращаясь к» Танцующему сатиру «. — Клянусь, я это сделаю».

Алекса осмотрелась и увидела дверь, ведущую в чулан или какую-то подсобную комнату. Превосходно. Сюда можно спрятать подделку под Икаруса Ивса, где она пробудет до окончания презентации.

Бросив на ближайшее кресло свою маленькую черную сумочку, Алекса ухватилась обеими руками за постамент сатира, стараясь сдвинуть его с места.

Несмотря на все усилия, бронзовая статуя сдвинулась только на несколько дюймов.

Алекса забыла, какая она тяжелая. Спасибо Эдварду, что он хотя бы не приказал прикрепить ее болтами, как другие открытые скульптуры.

Она налегла сильнее.

Наверное, немногие знают, что искусствовед, работающий в галерее, должен быть достаточно сильным. Ведь порой целые дни приходится проводить, переставляя увесистые образцы искусства начала двадцатого века, включая и мебель.

В «Сувенирах прошлого» она постоянно распаковывала и расставляла каменные горгульи , рыцарские доспехи в натуральную величину и прочие предметы старины. Это позволяло сохранять форму.

Так или иначе, но Алексе удалось дотащить «Танцующего сатира» до двери чулана. И вот тут случилось то, что по всем законам теории вероятностей никак не должно было случиться. Она услышала знакомый голос — слишком знакомый, отчего по спине пробежал холодок.

— Я тоже не в восторге от этой штуковины, мисс Чемберс, — сказал Траск. — Но она обошлась мне, кажется, дороже джипа, так что, боюсь, я не смогу вам позволить уволочь ее отсюда.

Перед глазами Алексы в последний раз возник образ ее безоблачного будущего. Промелькнул и пропал, как и положено грезам.

— О черт! — Она медленно отпустила «Танцующего сатира»и выпрямилась.

Траск стоял неподалеку. Толстый ковер заглушил звук его шагов. В дорогом, прекрасно сшитом смокинге он выглядел очень большим и сильным. В приглушенном свете чуть поблескивали его темные волосы, слегка серебристые на висках. Его лицо бцло бесстрастным.

Она вздохнула.

— Поздравляю, презентация вам удалась на славу. Он многозначительно посмотрел на статую.

— Меня ваши слова удивляют. Я полагал, что если вы занялись здесь перестановкой статуй, то, должно быть, сильно заскучали.

Она тоже посмотрела на «Танцующего сатира».

— Ну, это долго объяснять.

— Почему бы вам не изложить это вкратце?

«Черта с два я позволю ему меня запугать», — поклялась себе Алекса.

— Понимаете, я вовсе не пыталась его украсть.

— Пожалуйста, давайте сразу договоримся: не считайте меня дураком. Ладно?

— Я только хотела убрать скульптуру куда-нибудь. — Она махнула рукой в сторону чулана. — Чтобы она постояла там некоторое время.

Он на несколько секунд вроде как задумался, а затем спросил:

— Зачем?

На долгие размышления времени не было. Взявшись за составление этой коллекции, она знала, на что идет. Придется говорить правду. А что делать?

— Потому что произошла ошибка. «Танцующего сатира» не следовало включать в экспозицию. Это не подлинный Икарус Иве.

— Вы хотите сказать, что я заплатил большие бабки за фальшивую статую?

— Это просто недоразумение, — ответила она по возможности спокойно.

— Мне не нравятся недоразумения, которые стоят денег.

— Я уверена, что все очень быстро разъяснится. Но пока не нужно, чтобы она присутствовала в экспозиции моей… хм… я имею в виду коллекции отеля. По крайней мере на сегодняшний вечер, когда здесь так много специалистов из мира искусства.

— Вы не хотите, чтобы эта вещь была в коллекции? — Траск рассматривал ее с грустным интересом. — Мисс Чемберс, почему вас волнует, что люди из мира искусства подумают о моей коллекции?

«Эх, была не была, — решила Алекса. — Играть в прятки больше нет смысла».

— Потому что ее составляла я, — ответила она, глядя ему в глаза. — Да, я участвовала в этом проекте в качестве специального консультанта Эдварда Вэйла по экспонатам ар-деко. «Танцующего сатира»я не одобрила. Очевидно, произошло недоразумение.

— Такое же, какое произошло два года назад в «Галерее Макклелланд»?

Алекса застыла. Она уже открыла было рот, пытаясь что-то сказать, но так и не сообразила что. Все было гораздо хуже. Совсем плохо. Он знал о скандале с «Галереей Макклелланд».

Траск продолжал сверлить ее холодными глазами.

— Итак, мисс Чемберс, должен или нет я подвергать сомнению подлинность всех остальных вещей в моей коллекции ар-деко, обошедшейся, кстати сказать, мне в немалую сумму?

Она вспыхнула:

— Черт возьми, Траск, откуда мне знать! Может быть, надо, а может и нет. Так же, как и мне сомневаться, действительно ли вы приехали в Авалон только на открытие курортного отеля, или затем, чтобы мстить ни в чем не повинному Ллойду Кеньону.

Он удивленно вскинул брови:

— Выходит, вы меня помните. Когда мы встретились у обрыва, я был уверен, что нет. Вы прекрасно сыграли роль.

— Вы тоже.

— Полагаю, здесь мы оба не оплошали. Давайте все же возвратимся к вашей репутации искусствоведа, которая стала не такой уж безупречной после того, как два года назад вы оказались замешаны в скандале, разразившемся в Скоттсдейле. Он, кажется, был связан с торговлей фальшивыми произведениями искусства.

Она смело выдержала его взгляд.

— С подделками в «Галерее Макклелланд»я не имею ничего общего. Если хотите знать, то фактически я это все и разоблачила.

— У вас есть какие-то доказательства?

— Наверное, не те, которые вы примете. Никакого уголовного расследования не было, потому что ни один из клиентов Гарриет Макклелланд не заявил претензий.

— Странно.

— В мире искусства это обычное дело.

Его лицо изобразило вежливое недоверие.

— Черт возьми, что же это за клиенты такие? Дают себя облапошить и даже не жалуются.

— А такие, — поддела она, — которым дороже своя репутация.

— Не понял.

— А что тут понимать? Ситуация в этом случае не очень сильно отличается от той, какая возникает в большом бизнесе. Когда обнаруживается, что один из сотрудников банка, грубо говоря, проворовался, или когда хакер взломал банковскую компьютерную систему и снял со счета какую-то сумму денег. Вы же знаете, что в подобных случаях никто не хочет шума и тем более громкого судебного разбирательства. Клиенты начнут сомневаться в способности фирмы или банка защитить их вклады.

Траск молча кивнул.

— Так вот, — продолжила Алекса, — в мире искусства примерно то же самое. Макклелланд продавала свои подделки не непосредственно коллекционерам, а посредникам, которыми были высококвалифицированные эксперты. Именно они потом продавали эти предметы искусства и антиквариат своим клиентам.

— Кажется, я уловил, — сказал Траск. — Никто из этих так называемых экспертов не захотел признаться, что был одурачен. Подделки наверняка были качественные?

— Конечно. Вот эти эксперты и набрали в рот воды. Иначе бы рухнул весь их бизнес. Слишком многое было поставлено на карту. Макклелланд, конечно, рассчитывала именно на такую реакцию. Поэтому не было никакого расследования, суда и всего прочего. Только слухи и инсинуации…

— …в которых довольно заметно фигурировала ваша фамилия.

— Мою фамилию, — устало проговорила она, — начали трепать только после очень гаденькой статейки, которую опубликовал влиятельный журнал «Памятники культуры двадцатого века». У этого идиота, автора статейки, не было никаких фактов. Согласно его домыслам, в этой истории с продажей подделок в «Галерее Макклелланд»я была чуть ли не самой главной участницей.

— А что же хозяйка?

— Макклелланд? — Алекса угрюмо посмотрела на «Танцующего сатира». — Исчезла, оставив меня один на один с обстоятельствами.

Некоторое время Траск молчал. По выражению его лица Алекса понимала, что он обдумывает полученную информацию.

Наконец Траск шевельнулся и рассеянно погладил лакированную поверхность стенда.

— Намекните, как можно проверить все, что вы рассказали?

Алекса безразлично пожала плечами, хотя это движение потребовало у нее немалых волевых усилий.

— Есть несколько клиентов «Галереи Макклелланд», правда, не очень много, которые в знак благодарности, что я отговорила их от покупки большого количества очень дорогих и необратимо фальшивых предметов искусства и антиквариата начала двадцатого века, возможно, согласятся поговорить с вами, но только не для записи.

— И сколько таких клиентов?

— Как я уже сказала, немного. Те, кто прислушался к моим советам не доверять Макклелланд. В их числе был и Эдвард Вэйл. Вот почему он…

Договорить Алекса не успела. В конце коридора со стороны лестницы возникла фигура Гленды Блан. Издали она показалась Алексе похожей на Валькирию.

— Наконец-то я вас нашла, сэр, — торопливо проговорила Гленда. — Внизу ждет телевизионная съемочная группа из Финикса. Я договорилась насчет интервью с вами, которое должно начаться через пять минут. Вы будете стоять у подножия лестницы в вестибюле рядом с большой мраморной птицей.

Траск не отводил взгляда от Алексы.

— Гленда, понимаете, я сейчас немного занят.

— Сэр, мне стоило большого труда организовать это интервью, — смущенно проговорила Гленда. — Вы сказали, что нужно привлечь все средства массовой информации, какие возможно.

Траск поиграл желваками, но взял себя в руки.

— Я буду внизу через несколько минут.

— Сэр, вы нужны там сейчас.

К удивлению Алексы, Траск понимающе кивнул.

— Хорошо, Гленда. Я иду.

По-видимому удовлетворенная, Гленда развернулась и зашагала к лестнице.

Траск посмотрел на Алексу.

— Мы с вами не кончили этот разговор. После презентации я отвезу вас домой. Нам нужно поговорить.

Не ожидая ответа, Траск направился вслед за Глендой.

Ответ Алекса прошептала, только когда осталась в коридоре одна:

— Я еще не совсем потеряла голову, чтобы садиться в машину к незнакомым мужчинам.

Затем она повернулась, зло ухватилась за «Танцующего сатира», затащила его в чулан и захлопнула дверь.

Глава 9

Густой рокот автомобильного двигателя Алексу не разбудил. Она лежала в постели, а сна — ни в одном глазу. За окном тьму прочертили два луча фар. Через несколько секунд машина остановилась. Двигатель замолк.

То, что он приедет, она знала с самого начала.

Алекса сбросила одеяло, встала и потянулась за черным атласным халатом с золотыми узорами. Затем обреченно сунула ноги в пушистые домашние туфли без задников.

У стены спальни находился великолепный деревянный туалетный столик. Лакированный, инкрустированный зеленым стеклом. Это была ее драгоценность, одна из нескольких принадлежащих ей подлинных вещей стиля деко. Столик был изготовлен в 1927 году в манере Пола Франкла, этого мастера чувственности. Все его работы имели характерные закругления и отличались особой мерцающей поверхностью. Алексе казалось, что эта вещь делает ее спальню похожей на будуар.

Она подошла к столику, включила лампу и, увидев в овальном зеркале свое отражение, чуть сразу же не выключила. Перед тем как лечь в постель, она тщательно вымыла лицо. Сейчас на нем не было ни малейших признаков косметики. Глаза казались глубоко утонувшими в глазницах. Волосы спутаны — она очень долго ворочалась в постели, и вообще все лицо было какое-то напряженное.

«Ну что за вид? — спросила она себя. — А с другой стороны, зачем, спрашивается, производить на Траска впечатление? Я что, собираюсь его обольщать?»

Алекса угрюмо уставилась в зеркало. Откуда у нее взялось это словечко «обольщать»? Она не припоминала, чтобы оно было в ее словаре.

Дурная примета.

В дверь требовательно постучали, три раза.

Все как в сказке. Только в какой-то не правильной. Бал действительно был, а когда он закончился, она сбежала. И вот Траск ее нашел. Но ведь Эдвард ее предупреждал: Траск вовсе не прекрасный принц. С другой стороны, она ведь тоже не Золушка.

С гулко бьющимся сердцем она быстро прошла по небольшому коридору в темную гостиную.

Раздался еще один короткий стук, который эхом отозвался в гостиной. Не обращая внимания, она включила торшер, разумеется, также в стиле двадцатых, а затем только подошла к двери и осторожно посмотрела в глазок.

Траск стоял на верхней ступеньке. Очевидно, когда он .ехал сюда, окно в машине было опущено, потому что его темные волосы потревожил ночной ветерок. Свой черный смокинг он сбросил. Концы галстука-бабочки свободно свисали на плиссированную белую рубашку, рукава которой были закатаны.

Алекса увидела рельефные контуры бицепсов. Видимо, этот человек не всю жизнь сидел за письменным столом главного администратора корпорации, а занимался чем-то еще.

Вид у Траска был, как будто он собрался выхватить шпагу и начать сражение с противником не на жизнь, а на смерть.

Слава Богу, что у нее с ним никогда не будет никаких личных отношений.

Алекса, глубоко вздохнув, резко распахнула дверь.

— Что так поздно?

— Презентация только что закончилась. — Он пристально смотрел на нее. — Угостите чем-нибудь. Лучше всего выпивкой.

Резкий свет от фонаря, висящего над дверью, падал прямо на ее лицо. Когда Алекса представила, какой у нее сейчас вид, дерзости слегка поубавилось.

Впрочем, это ее не очень заботило.

Она отступила назад, в мягкую тень гостиной. И немедленно осознала свою ошибку.

Траск переступил через порог прежде, чем она смогла придумать способ, как отвоевать потерянную территорию. Пришлось примириться.

— Как насчет того, чтобы выпить? — спросил он.

— Вы же только что с презентации.

— Там я занимался делом. А на работе я никогда не пью. — Не скрывая любопытства, он быстро оглядел гостиную. — Похоже на оформление номеров моего отеля. Чувствуется, что вы действительно спец по деко.,

— Я же вам говорила, это моя специальность.

Он посмотрел на нее.

— Если не хотите дать мне выпить, то хотя бы сварите кофе.

Она повернулась, чтобы пойти на кухню.

— Я приготовлю вам чаю.

— Согласен и на это. — Он последовал за ней до дверного прохода и стал наблюдать, как она наполняет чайник водой. — Мне кажется, здесь никто понятия не имеет, что такое хороший кофе.

— Вашу проблему решить очень просто.

— Я знаю. Завтра утром позвоню в мой офис в Сиэтле и в срочном порядке поручу прислать сюда кофе в достаточном количестве.

— Я имела в виду даже более простой способ, — тихо проговорила она. — Вы можете возвратиться в Сиэтл.

— Возвратиться?.. — Он оперся плечом на дверную раму и скрестил руки. — Рано или поздно придется.

Она поставила чайник на плиту.

— Траск, зачем вы пришли?

— Я же сказал, хочу поговорить.

— Мне кажется, нам больше не о чем разговаривать.

— Вы не правы.

Она молча открыла кухонный шкаф и достала заварной чайник с ярким геометрическим орнаментом деко и две большие чашки из того же сервиза.

— Вы уже объяснились с Эдвардом Вэйлом по поводу моей роли в составлении вашей новой коллекции? — Этот вопрос ее беспокоил все время, с тех пор как она уехала из отеля.

— Нет, и вы это прекрасно знаете, — ответил Траск. Ее рука задержалась на коробке с листовым зеленым чаем.

— Почему?

Он сердито хмыкнул.

— Потому что нахожусь в том же самом положении, что и клиенты Макклелланд, о которых вы мне рассказывали. Которые были обмануты, но не хотели публично в этом признаться.

— Понимаю. — Их взгляды встретились. — Ваша корпорация потеряет престиж, если кто-нибудь поставит под сомнение подлинность экспонатов художественной коллекции нового курортного отеля?

— В известной степени.

Она насыпала чай в заварной чайник.

— Хотите совет?

— Почему бы и нет? Вы единственный эксперт, с которым я могу проконсультироваться по этому вопросу.

Она на несколько секунд задумалась.

— Я бы порекомендовала вам подождать до тех пор, пока не появятся отклики в печати. Как только так называемые эксперты объявят вашу коллекцию выдающейся, замечательной и поразительной, вы сможете вздохнуть свободно.

— Неужели? — произнес он с сомнением. — С чего вы взяли?

— Не беспокойтесь, критики не любят менять свое мнение о коллекциях после того, как высказали его в печати.

— Иными словами, они тоже не хотят выглядеть дураками?

— Вы правильно поняли.

— Ну а что будет с вами? Она медленно улыбнулась:

— Если хоть немного повезет и в журналах появятся комплиментарные обзоры коллекции, особенно в «Памятниках культуры двадцатого века», я тоже смогу вздохнуть спокойно.

— Значит, мне предписывается молчание?

— Только несколько недель. Самое большее пару месяцев. — Она быстро прокручивала в уме, какие еще можно привести доводы.

— Согласен, — сказал он.

Она чуть не уронила чашку.

— Вы всегда так быстро принимаете решения?

Его глаза на мгновение вспыхнули.

— Именно это решение, Алекса, я принял еще во время разговора с вами сегодня на втором этаже отеля.

Она смутилась.

— Почему?

— Потому что вы правы. К тому же ближайшие несколько недель у меня будут заняты более важными делами, чем выяснение подлинности экспонатов коллекции деко.

В этот момент раздался резкий свист чайника. Алекса быстро сняла его с плиты.

— Итак, слухи подтвердились. Вы приехали мстить.

— Всего лишь найти ответы на некоторые вопросы.

— Но, Траск, прошло двенадцать лет. Неужели вы рассчитываете что-нибудь здесь отыскать?

— Последние полгода на меня работает частный детектив. Он проверил подноготную двух бывших деловых партнеров отца.

— Ллойда и Дина Гатри.

Траск кивнул.

— Теперь у меня есть необходимая информация.