Совершенство там, где любовь

      – Как скажете, сэр! – гаркнул лейтенант, вытянувшись в струнку и чуть не отдав честь, и бросился к выходу.
      – Глупый юнец, – сказал Адам. – Надеюсь, впредь он будет осторожнее. – Он посмотрел на Эннис. – Я оставлю вас, леди Вичерли. – Его взгляд потеплел. – Я не забыл о своих обязательствах перед вами. К вашим услугам, мисс Кроссли…
      Он зашагал к двери. Фэнни зарыдала в голос.
      – Ну-ну, не надо, Фэнни, – успокоительным тоном проговорила Эннис. – Ты же не хочешь, чтобы Люси и остальные догадались о том, что ты плакала. Я уж не говорю о сэре Эверарде.
      Фэнни пробурчала что-то невнятное, но рыдать перестала.
      – А то они подумают, будто что-то случилось, – продолжала Эннис, выводя девушку в коридор. – Сэру Эверарду может показаться, что ты не хочешь выходить за него.
      – Я и не хочу!
      – И титула не хочешь, и танцевать на свадьбе своей сестры в качестве леди Добл тоже?
      Эннис понимала: хотя Фэнни девушка практичная, все же ей жаль расставаться со своей мечтой, пусть даже пустой.
      – Я хочу быть женой Джеймса Гривса, – заупрямилась Фэнни. – А вы, леди Вичерли, могли бы пригрозить ему скандалом и заставить его жениться на мне!
      – Не думаю, – холодно сказала Эннис. – Такие, как лейтенант Гривс, не склонны к серьезным отношениям. И еще вот что я скажу: это было непорядочно с твоей стороны – пытаться загнать его в ловушку. Знаешь, чем все это могло кончиться? Ты превратилась бы во всеобщее посмешище, и репутация твоя погибла бы навсегда.
      Фэнни помолчала, обдумывая услышанное. Эннис тем временем взяла пелерины, свою и девушки, и послала служанку в бальный зал за Люси. Затем, поняв по лицу Фэнни, что та уже достигла той стадии, когда на первое место выходит жалость к себе, она как бы в задумчивости произнесла:
      – Ты и сама понимаешь, Фэнни, что лейтенант Гривс тебя совершенно недостоин, правда?
      Фэнни засопела и вытерла нос краем пелерины.
      – Он наследник лорда Фармора. Я только что это узнала.
      Это многое объясняет, подумала Эннис. Узнав о том, что симпатичному лейтенанту ко всему прочему светит еще и титул, Фэнни решила превратить легкий флирт в нечто намного более серьезное, а поскольку времени у нее оставалось мало, она не стала медлить.
      – Боюсь, твои сведения верны лишь отчасти, милая Фэнни, – сказала она. – Да, пока что лейтенант Гривс является наследником лорда Фармора, но недавно лорд взял молодую жену. Так что тут есть огромный риск, тогда как баронетский титул, можно сказать, у тебя уже в руках. – (Фэнни охнула.) – Я понимаю, – продолжала Эннис, – тебе сейчас тяжело, но скоро ты сама поймешь, что я поступила правильно. Вспомни сама, как лейтенант вел себя только что! Вряд ли его можно назвать джентльменом. О, смотри, идут Люси и сэр Эверард. Давай сделаем вид, будто ничего не было.
      Фэнни кивнула, вытирая следы слез.
      – Хорошо, леди Вичерли. Вы все правильно говорите. – Ее лицо просветлело. – В конце концов, в следующий раз я могу выйти и за лорда!
      – Почему бы и нет, – кивнула Эннис. Не успев еще выйти замуж, эта глупышка уже представляла себя вдовой.
 
      Позже, оказавшись наконец в тишине своей спальни, Эннис сняла тюрбан, распустила волосы, с облегчением стянула красное платье и щедрой рукой плеснула в стакан мадеры.
      Она вполне заслужила хорошую выпивку. Как ловко она спасла от катастрофы Фэнни и себя!.. Слава богу, все улажено. На следующей неделе приедет сэр Роберт Кроссли и повезет племянниц в Лондон делать предсвадебные покупки, а Эннис сможет отправиться в Старбек.
      Эннис сидела, неторопливо расчесывая волосы.
      Она замерла с гребнем в руке. Ей живо вспомнилось, как Адам целовал ее. Она тряхнула головой, заставляя себя думать не об этом, а о странном разговоре Адама с Вудхаусом. Может, этот человек действительно знает что-то компрометирующее Сэмюэля Ингрэма… и Чарлза? А Адам, если у него появятся улики, – расскажет ли он ей об этом, как обещал? Эннис задумчиво покачала головой. Она и сама не понимала до конца, что ее заставило пообещать Адаму, что она никому ничего не скажет. Да, Ингрэм ей отвратителен, но, если с ним что-то случится, это неизбежно затронет и Чарлза, а она не хочет причинять ему вред. И почему она так безоглядно верит Адаму? То же самое было и тогда ночью, когда они встретились в темноте. Откуда такая вера? Не опасно ли это для нее?
      Эннис легла в постель и взяла книгу, но тут же отложила ее и стала смотреть на пламя свечи. Как чудесно было в объятиях Адама! Как упоительно он целует! Нет, это не просто флирт. Адам обиделся, когда она так назвала их отношения. Ладно, она будет честной с собой. Никогда ни один мужчина не был ей так желанен, как Адам Эшвик.
      – Вам письмо, – сообщила миссис Хардкасл. – Том Шепард принес. Том-младший. Говорит, у отца схватило поясницу.
      – О господи! – Эннис развернула листок и начала читать.
      “Уважаемая леди Вичерли, – аккуратно было выведено на листке. – Снова приезжал агент мистера Ингрэма и сказал нам, что вы собираетесь продать ферму, и что аренда подорожает. Как вы знаете, я не хотел бы стать арендатором у Ингрэма, да и слишком дорого. Нам не верится, что вы продаете ферму ему. Пожалуйста, сообщите обо всем, а то мы не знаем, что и думать. У нас украли еще несколько овец, и мы с трудом перебиваемся. Уважающий вас Том Шепард”.
      Эннис скомкала письмо в руке. Том и Элиза Шепард выбиваются из сил, пытаясь прокормить себя и детей на клочке земли, который маловат даже для одного, а тут еще наседают агенты Ингрэма. При мысли об этом Эннис хотелось закричать от отчаяния. Старший сын Шепардов в прошлом году отправился в соседний город на заработки, и Эннис пообещала ему позаботиться о Томе с Элизой и остальных детях, как это делал ее отец. Письмо от Тома, уже второе, пришло очень кстати, потому что как раз на сегодня у нее была назначена встреча с Ингрэмом. Она решила сказать ему окончательно, что не продаст Старбек.
      Хорошо бы посоветоваться с Чарлзом, но он поверенный Ингрэма и наверняка посоветует ей продать Старбек. Слов нет, продажа стала бы для нее великим облегчением, но об этом не может быть и речи. Вместе с домом и землей она унаследовала ответственность за судьбу крестьян и не собиралась увиливать от нее. Кроме того, ей претила наглость Ингрэма, и она твердо решила не уступать.
      Сунув письмо в ридикюль и одевшись, она вышла из дома. Ночью был дождь, и Эннис с удовольствием вдыхала свежий, бодрящий воздух. Контора Ингрэма находилась недалеко. Повернув на Парк-роу, Эннис заметила впереди хорошо одетую пару, свернувшую за угол. Женщину узнала – это была мисс Мардин, мужчину же она не успела разглядеть, отметила только, что он высок и темноволос. Наверное, Адам Эшвик. Эннис еще больше расстроилась.
      Она пришла слишком рано, пришлось ждать, то и дело ловя на себе презрительный взгляд клерка, шелестевшего бумагами. Эннис старалась не нервничать. Но вот прошло целых пятнадцать минут, и она поняла, что Ингрэм специально заставляет ее ждать, и с каждой новой минутой ее нервозность нарастала. Наконец дверь открылась, и у Эннис упало сердце – из кабинета вышел Чарлз и с улыбкой пригласил ее внутрь. За его спиной она заметила самого Ингрэма и… Вудхауса, с которым вчера вечером разговаривал Адам.
      Ингрэм пошел ей навстречу и склонился над ее рукой, сама любезность, но при этом весь его вид говорил о том, что он крайне занят и может уделить ей от силы минуты три своего драгоценного времени.
      – Леди Вичерли, чем могу служить?
      – Благодарю вас, что согласились встретиться со мной, мистер Ингрэм, – сухо проговорила Эннис. Она села на стул, на который он указал, и тут же пожалела об этом, потому что Ингрэм остался стоять. – Я ненадолго. Дело касается вашего предложения о продаже Старбека, имения и фермы.
      – Ага! – Ингрэм уставился в окно, словно увидел там что-то намного интереснее своей посетительницы. – Да-да. Я надеюсь, леди Вичерли, что вы приняли разумное решение. – Он хохотнул. – Хотя мистер и миссис Шепард не желают, видите ли, быть моими арендаторами!
      – Мистер и миссис Шепард уже устали от настойчивости вашего агента! – проговорила Эннис. – Они уполномочили меня сказать вам об этом и ждут, что вы отзовете своего человека и отстанете от них. И я, кстати, тоже. Я не намерена продавать старбекское имение…
      – Имение! – со смешком произнес Ингрэм. – Полуразрушенный дом да несколько акров земли!
      Спокойствие, приказала себе Эннис.
      – Эти несколько акров вы, как я вижу, цените очень высоко, мистер Ингрэм. Ваш агент чрезвычайно настойчив.
      Ингрэм пожал плечами.
      – Бенсон будет продолжать, леди Вичерли, пока вы не образумитесь.
      – Крадя наших овец? – Эннис бросила взгляд на Чарлза, но тот стоял, глядя в сторону. Вид у него был растерянный и несчастный.
      – Уж не думаете ли вы, что есть какая-то связь между визитами Бенсона и исчезновением овец? – Ингрэм изобразил изумление. – Это ж надо, какое у вас воображение, мэм!
      – Эннис, – внезапно заговорил Чарлз, – попробуй посмотреть на вещи трезво.
      Эннис резко повернулась к нему.
      – Я и смотрю, Чарлз! И что же я вижу? Ты как-то очень странно понимаешь свой долг перед родными!
      – Ваш кузен, леди Вичерли, попал в затруднительное положение, – вмешался Ингрэм. – Он поддерживает мои планы. И он глава вашего рода, так не лучше ли вам послушаться его? Он же о вас и печется, о вас и ваших крестьянах.
      Эннис, размахивавшая письмом Шепарда, засунула его в ридикюль и направилась к двери.
      – Наши представления о том, что лучше для Старбека, противоположны, – холодно сказала она. – Желаю вам доброго дня. Обоим, – добавила она, заметив, что Чарлз сделал движение в ее сторону.
      – Один момент, леди Вичерли… – торопливо проговорил Ингрэм. Эннис обернулась. – Я убежден, вы так или иначе придете к моей точке зрения, – продолжал Ингрэм. – Есть разные способы заставить человека понять свои собственные интересы…
      Кровь отхлынула от лица Эннис, в залитой солнцем комнате вдруг стало темно, к горлу подступила тошнота.
      – Вы мне угрожаете, мистер Ингрэм? – с трудом проговорила она.
      – Помилуйте, мэм, да ни в коем случае! – Ингрэм хохотнул. – Но вы сами знаете, в каком тяжелом положении Старбек и окрестные фермы. Вот вы упомянули про кражу овец. А если, к примеру, случится пожар, скот погибнет, постройки сгорят, что вы тогда будете делать, вы и ваши крестьяне? Или давайте посмотрим на вас… – понизив голос, вкрадчиво продолжал Ингрэм. – Словечко тут, словечко там, и люди начнут сомневаться, так ли уж вы хороши в качестве компаньонки… Репутация – вещь хрупкая, а кое-кто уже поговаривает насчет вашей связи с лордом Эшвиком…
      Глаза Эннис вспыхнули.
      – А о вас, мистер Ингрэм, говорят, что вы связаны с самим дьяволом! Люди не столь легковерны, чтобы верить всякой глупой выдумке. Прощайте. Не провожай меня, Чарлз.
      На крыльце Эннис остановилась, вдыхая свежий воздух и стараясь успокоиться. За ее спиной послышался голос Чарлза:
      – Эннис…
      – Ни слова, Чарлз, – с угрозой произнесла Эннис. – Прошу тебя, уйди.
      Оставив его стоящим на крыльце, Эннис шагнула на тротуар. В глазах все расплывалось, и она ожесточенно потерла лицо рукой.
      Эннис попыталась думать о том, что ее ждет в будущем, но что ее могло ждать? Сибелла и Дэвид не смогут содержать ее, а от Чарлза она никакой помощи не приняла бы. За аренду дома на Черч-роу заплатил он, но, если они порвут отношения, ей придется из него выехать… Может, ей вообще покинуть Хэррогейт, поселиться в Старбеке и заняться фермерством… но ведь она ничего не смыслит в сельском хозяйстве, у нее мало денег, а дом почти разрушен…
      В бессильном гневе она ударила зонтом по ограде.
      – Будь все проклято!
      – Леди Вичерли?
      Эннис круто развернулась. Адам Эшвик. Он стоял всего в нескольких шагах и наверняка видел ее неженственную выходку. В его глазах стоял вопрос. Эннис сделала надменное лицо, стараясь скрыть свое состояние. В памяти вдруг всплыло, как он обнимал ее вчера вечером, и еще подумалось, как хорошо, что она не в тюрбане, и тут же она решила, что Адам, наверное, идет от своей любовницы. Она покраснела.
      – Доброе утро, лорд Эшвик.
      – Утро в самом деле доброе, – учтиво ответил Адам. – Но мне показалось, вы его таким не считаете. Я надеюсь, вы не сломали свой зонтик?
      Эннис рассеянно взглянула на зонт.
      – По-моему, нет. Кажется, я выместила на нем свою досаду.
      – Понятно. – Адам улыбнулся. – Надеюсь, ваши трудности преодолимы. Могу я вам чем-то помочь?
      Эннис заколебалась. Ее подмывало рассказать ему все, ей очень нужен был союзник, а Адам, как она теперь знала точно, настроен против Ингрэма. Но нельзя забывать о Чарлзе. Пусть он и пренебрег своим семейным долгом, она-то помнит о нем…
      – Благодарю вас, но не надо, милорд. И прошу простить мне дурные манеры. Кое-какие затруднения по работе, но я уверена, скоро все наладится.
      – Понятно, – медленно повторил Адам. Он задумчиво посмотрел на дверь конторы Ингрэма, потом снова на Эннис. – Могу я проводить вас до Черч-роу, мэм?
      – Спасибо, но мне надо еще зайти в магазин.
      – Так, может, мы пойдем на Парк-стрит? Мне тоже надо кое-что купить.
      Отказаться было трудно. Эннис положила руку на согнутую руку Адама, и они пошли по тротуару. Надеюсь, с мисс Кроссли вчера все благополучно уладилось? – спросил Адам. – Ее помолвка с сэром Эверардом не отменена?
      Эннис легко улыбнулась.
      – Нет, все в порядке, спасибо.
      – Значит, вы расстроены не из-за этого. – Адам свел брови. – Дайте-ка подумаю. Значит, это, наверное, Старбек.
      – Вы почти угадали, милорд. – Эннис засмеялась. – У меня есть два повода для расстройства, и один из них касается именно Старбека. Мой кузен… – Она осеклась. – Почему-то все считают, что я должна продать имение, а я не хочу.
      – И мистер Ингрэм предложил продать имение ему…
      Эннис искоса посмотрела на Адама. Лицо его было хмуро.
      – Да. Но я отказалась.
      – Вам придется нелегко. Как я понял, на вас оказывает давление не только Ингрэм, но и Лефой.
      Эннис кивнула.
      – А у вас достаточно средств, чтобы содержать имение?
      Эннис помотала головой.
      – Нет. Моего скромного годового пенсиона хватает лишь на то, чтобы все окончательно не обвалилось. И еще я зарабатываю… – Она умолкла, сообразив, что рассказывает Адаму слишком много о своих личных делах. С ним это получалось, как-то само собой.
      Оказалось, впрочем, что на ее откровенность Адам был готов ответить не меньшей откровенностью.
      – Мне не хочется даже думать о том, что Ингрэм заполучит эту землю, но вы знаете о моих стесненных обстоятельствах. К сожалению, я не в состоянии купить Старбек, иначе я бы обязательно это сделал.
      – Ничего, я как-нибудь справлюсь.
      – Вы упомянули два повода, – сказал Адам. – Если Старбек первый, то что второе?
      Эннис посмотрела на него из-под ресниц.
      – Это очень личное, милорд. Наверное, я не… Нет, я не вправе говорить об этом.
      – Господи, почему? – удивился Адам. – Может, Ингрэм шантажирует вас?
      Эннис устремила на него прямой взгляд.
      – Нет. Ну, не совсем. – Ей вспомнились сценка в бальном зале и сомнение, пробежавшее по его лицу, прежде чем он отказался от приглашения Ингрэма. – Неужели он шантажирует вас, милорд?
      Адам был ошеломлен. Он резко остановился и повернулся к Эннис.
      – Почему вы так решили? Эннис улыбнулась.
      – По-моему, милорд, вы впервые не даете прямой ответ на прямой вопрос. Это позволяет мне думать, что я права.
      – Я, как и вы, тоже испытываю давление, – со вздохом признался Адам. – Вы знаете, что мой зять был должен Ингрэму крупную сумму. И теперь тот угрожает раскрыть подробности их сделки.
      – А чего он хочет? Уж не Айнхоллоу ли? Адам грустно усмехнулся.
      – Пока он так далеко не заходит. Хочет с моей помощью войти в общество, жаждет признания, высоких знакомств. Ради этого он готов на все!
      – Ого! – Эннис осенило. – Так там на балу, когда Чарлз передал вам приглашение Ингрэма, это было частью его плана?
      – Думаю, да, но только я не собираюсь помогать ему. Презренный наглец – вот кто он такой.
      Эннис, не удержавшись, хихикнула.
      – Представляю, как он на вас зол! Я понимаю, вам не до смеха, но все-таки как приятно, когда мистер Ингрэм получает отпор. Там были Эмили Трамптон и леди Кардью, так я слышала, как они назвали его выскочкой и заявили, что ни за что не примут его. Хорошо, что вы не согласились его поддерживать, милорд, а то бы они решили, что вы не в своем уме!
      Адам засмеялся.
      – Да уж, ссориться с леди Кардью себе дороже, это настоящая львица! Но вы не сказали мне, что же все-таки есть у Ингрэма на вас. Что он может использовать для шантажа?
      Эннис помрачнела.
      – Ничего такого, милорд, он мне просто угрожает.
      – Чем?
      Эннис вздохнула.
      – Я вам уже говорила, милорд, репутация компаньонки очень хрупкая вещь. Вот на это мистер Ингрэм и делает упор.
      – Он что, угрожает распустить некие слухи? Но какие?
      – О вас, милорд, – сказала Эннис, глядя в глаза Адаму. Заметив, как он хмурится, она торопливо добавила: – Но я не боюсь… хотя если не это, так он что-нибудь другое найдет. Вы сами сказали, он мастак по этой части.
      – Грязная скотина, – выругался Адам.
      – Прошу вас… Я уже жалею, что сказала вам об этом.
      – А я нет. – Он посмотрел на Эннис загадочным взглядом. – Мне и в голову не приходило, что о нас уже судачат.
      Эннис торопливо проговорила:
      – Я уверена, никто не судачит. Это выдумка на пустом месте.
      Адам мгновение мрачно о чем-то думал.
      – А что, если это не так, леди Вичерли?
      – Что не так?
      – Что, если я действительно ухаживаю за вами? Вы заинтересовали меня с самой первой встречи. Мы можем превратить слухи в правду, тогда не о чем будет и сплетничать.
      Эннис широко открыла глаза.
      – Я… но… – Она взяла себя в руки. – Я должна отвергнуть ваши ухаживания. Мы с вами уже говорили об этом. Это невозможно.
      – Почему? Эннис потупилась.
      – Потому что… потому что… Я же вам объясняла, компаньонке это не пристало.
      – А когда уедут мисс Кроссли, положение ведь изменится?
      – Временно. А потом я уеду в Лондон, уже все решено.
      – Это первое препятствие. Есть что-то еще?
      У Эннис было такое чувство, будто она ведет битву, в которой непременно проиграет.
      – Их много. Я предпочитаю быть независимой.
      – Я заставлю вас передумать.
      – Очень самоуверенно с вашей стороны, – сказала Эннис, но впервые подумала, что, возможно, так оно и будет.
      – Пусть. Поживем – увидим. Так что же еще?
      – А еще ваша любовница. Я ее сегодня видела. Адам рассмеялся.
      – Как я понимаю, вы имеете в виду мисс Мардин?
      – Кого же еще? – сердито отозвалась Эннис. – Или у вас их несколько?
      – Ни одной, поверьте. Мисс Мардин меня не интересует. Уж не знаю, кого вы с ней видели, но это точно был не я.
      – Ладно, оставим это. – Эннис только сейчас сообразила, что Адаму может показаться, будто она его ревнует. – Это же смешно, – сказала она. – С чего вдруг вам вздумалось за мной ухаживать? Такого со мной как-то не случалось.
      – Не хотелось бы мне противоречить леди, но это уже случилось. Неужели вам действительно кажется странным, что мне хочется за вами ухаживать?
      – Наверное, я должна поверить вам, но… но это же глупо! – вырвалось у Эннис. – Мы же почти незнакомы…
      – Но это не значит, что мы не можем познакомиться получше, – с улыбкой сказал Адам. – А мне казалось, я вам немножко нравлюсь.
      Эннис вздохнула.
      – Вы мне симпатичны, милорд. В его глазах загорелись искорки.
      – Тогда дайте мне шанс.
      Эннис мучили сомнения. Соблазн был велик, но жива была память о прошлом, подсказывавшая, что замужество не для нее. Тягостное ощущение неволи осталось у нее от тех лет. Она качнула головой.
      – Мне очень жаль, милорд, но нет, не могу. До свидания.

Глава восьмая

      Сэр Роберт Кроссли приехал за своими племянницами на следующий день. Фэнни встретила его с наигранной радостью, Люси – вполне искренне, а Эннис выслушала слова благодарности да в придачу получила толстый кошелек с деньгами.
      В три часа пополудни явилась Сибелла и потащила Эннис из дома.
      – Я вот что подумала, – начала она, когда коляска остановилась у отеля “Корона”. – За твое терпение с этой дурочкой Фэнни ты заслуживаешь награды, так что я заказала минеральные ванны для себя и тебя. По-моему, гораздо полезнее посидеть в горячей воде, чем пить холодную!
      – Ладно, – согласилась Эннис, хотя вот уже много лет не принимала таких ванн, и этому были свои причины. Уж очень плохо пахла эта вода. Сероводородный запах чувствовался уже около парадной лестницы.
      Владелец отеля провел их в небольшое помещение, где стояли рядом две ванны.
      – Уф! – сказала Эннис, в нерешительности останавливаясь перед ширмой, за которой уже раздевалась Сибелла. – Здесь ужасно воняет, а вода, наверное, такая горячая, что можно раков варить! Что тебе тут нравится, не понимаю!
      Сибелла скользнула в воду и, блаженно закрыв глаза, улыбнулась.
      – Давай-ка раздевайся и залезай! Тебе тоже наверняка понравится!
      Служанка помогла Эннис расстегнуть платье и ушла, пообещав вернуться через час. Эннис попробовала воду ногой и скривилась.
      – Это же просто кипяток!
      – В этом-то весь и секрет, – ответила Сибелла. Эннис осторожно залезла в ванну.
      – Уф! – пропыхтела она.
      – Да ты дыши! – сказала, поворачиваясь к ней, Сибелла. – Эти пары очень полезны, прочищают мозги. – Сибелла громко зевнула. – Эннис, ты рада, что избавилась от этих девчонок?
      – Еще как рада! Конечно, сэр Роберт Кроссли хорошо мне заплатил, но как вспомню, сколько я перенесла из-за этой Фэнни… Честное слово, я не удивлюсь, если она сбежит перед самой свадьбой!
      – Может, Фэнни просто-напросто несчастна? От этого у людей часто портится характер. Моя мама, например, мучилась подагрой и от этого часто раздражалась.
      – Ты верна себе, Сиб. В каждом пытаешься найти что-то хорошее. Наверное, если постараешься, так и у Ингрэма что-нибудь найдешь.
      – Кстати, хотела сказать… Я видела сегодня Чарлза, – вспомнила Сибелла. По ее тону Эннис поняла, о чем пойдет речь. – Он говорит, вы с ним разругались. Ах, Эннис, я ненавижу, когда вы ссоритесь!
      – Мне жаль, Сиб, – искренне произнесла Эннис. – Я знаю, как тебя расстраивают наши ссоры с Чарлзом, я тоже их ненавижу. Я понимаю, ему нужно зарабатывать на жизнь, но мне претит, что он работает на Ингрэма. Это же такой бессердечный, наглый человек!
      Милое лицо Сибеллы исказила огорченная гримаса.
      – Я уверена, мистер Ингрэм не такой уж и плохой, – жалобно сказала она. – Я знаю, он хочет купить Старбек, но ведь он предлагает хорошую цену…
      – Ах, давай не будем об этом! – воскликнула Эннис. – А то настроение испортится, а мне так хотелось отдохнуть сегодня. Я это заслужила!
      Сибелла продолжала хмуриться.
      – Насчет Ингрэма. Чарлз говорит, в Линфорте снова неспокойно. Ночью был настоящий бунт, разграбили и подожгли один из его амбаров.
      – А чему удивляться? Людей как будто специально подталкивают к бунту. Я слыхала, на той неделе Ингрэм выгнал несколько семей из их домов, потому что они не могли заплатить повышенную арендную плату. Идти им просто некуда, там была одна беременная женщина, так у нее случился выкидыш… Нет, ты знаешь, я не могу осуждать крестьян за то, что они бунтуют.
      – Чарлз говорит, их подстрекает кто-то из местных дворян, – сказала Сибелла. – Вроде бы вожак бунтовщиков был на гнедой лошади и разговаривал как образованный. Ингрэм назначил вознаграждение за сведения о нем. – Она повернула лицо к Эннис. – Как ты думаешь, кто это может быть?
      – Понятия не имею, – ответила Эннис. Ей вдруг вспомнилось, что гнедая лошадь есть у Адама Эшвика.
      – Может быть, сэр Эверард Добл…
      – Ты что?! – засмеялась Эннис. – Вот уж нашла кого подозревать!
      – Ну, ладно, а как насчет Тома Шепарда?
      – Возможно… – Эннис нахмурилась. На конюшне в Старбеке она тоже видела гнедую лошадь. – Или мистер Бенсон…
      – Но он же работает у мистера Ингрэма!
      – Да и Чарлз тоже, так что их можно исключить. – Эннис вздохнула. – Наверное, это тот, на кого меньше всего можно подумать.
      – Лорд Эшвик?
      – Уже теплее. Я подозреваю его брата. Попомни мои слова, Сиб, преподобный мистер Эдвард Эшвик – вот кто окажется виновным.
      Сибелла прыснула.
      – Эннис, ты что выдумала?! Подозревать священника? Он же такой хороший человек!
      – Да? Но это еще ничего не значит. Честно говоря, я восхищаюсь теми, кто отваживается выступить против Ингрэма, пусть даже это называется нарушением закона.
      – Посмотрим, – с улыбкой сказала Сибелла. – Боюсь, его скоро поймают. За него обещано сто фунтов, кто-нибудь непременно его выдаст.
      – Не будь так уверена, – сказала Эннис. Ей вспомнилась сцена у будки на дороге. – Кем бы ни был предводитель бунтовщиков, крестьяне считают его своим, а своего они не выдадут.
      – Ну ладно, – проговорила Сибелла. – Давай лучше поговорим о чем-нибудь более веселом. О тебе, например! Почему бы тебе снова не выйти замуж?
      Эннис засмеялась.
      – Ты никогда не угомонишься?
      – Наверное, нет. Я очень счастлива и тебе тоже хочу счастья! Я знаю, как тебе было тяжело. Но ведь не все мужчины такие, как твой бывший муж! А когда любишь кого-то, то веришь ему до такой степени, что про все остальное забываешь. Смотри, в один прекрасный день ты сама себе удивишься!
      Эннис откинулась в ванне и закрыла глаза. Ей хотелось поверить и довериться Адаму Эшвику, как никогда и никому прежде.
      Послышался шум: Сибелла села в ванне, выплескивая драгоценную лечебную воду на пол, затем вылезла и обмоталась полотенцем.
      – Я пойду немножко полежу, – сказала она, направляясь к двери, ведшей в комнату отдыха, – а потом сходим к источнику. А ты тоже, когда вылезешь, полежи. Эти ванны очень расслабляют, после них требуется восстановить силы. – Сибелла показала на дверь в противоположной стене. – Служанка отнесла твою одежду в ту комнату, там и отдохнешь.
 
      Эннис полежала еще минут десять в остывшей ванне и вылезла, чувствуя себя полной сил и энергии. Вместо того чтобы снова отдыхать, она решила одеться и спуститься в гостиную отеля. Там она выпьет чая и подождет Сибеллу.
      Она завернулась в большое жесткое полотенце.
      Открыв указанную Сибеллой дверь, она заглянула в комнату, ища свои вещи. Кушетка, на которой сестра советовала ей полежать, стояла за ширмой, а белье и платье висели на крючке у камина. Служанка должна была скоро прийти, но Эннис решила, что вполне может одеться сама. Она хорошенько вытерлась, оделась и посмотрела на себя в мутное зеркало. Неплохо. Сейчас она подберет волосы, наденет капор – и можно выходить в свет.
      Негромкий звук, похожий на вздох, заставил ее оцепенело замереть на месте. Не отрывая застывших глаз от зеркала, она только сейчас заметила, что в нем, помимо нее самой, отражается часть кушетки и… чья-то нога, голая. Она осторожно зашла за ширму.
      На кушетке лежал Адам Эшвик. Он спал. А еще он был обнажен, по крайней мере Эннис так решила, потому что, кроме живота, прикрытого смятым одеялом, все остальное предстало ее взору. Глаза Эннис скользнули по его длинным ногам, на долю мгновения задержались на скомканном одеяле, подольше – на широкой, мускулистой груди и остановились на его лице. Темные волосы в беспорядке падали на лоб, жесткие линии щек и подбородка во сне казались мягче. Густые длинные ресницы придавали лицу какое-то по-детски беззащитное выражение. По спине Эннис пробежал озноб.
      – Лорд Эшвик!
      Адам открыл глаза, непонимающе посмотрел на Эннис, снова закрыл, потом широко распахнул, ошеломленно уставившись на нее.
      – Эннис? – Его взгляд остановился на белокурых прядях, обрамлявших ее лицо. Эннис показалось, что Адам сейчас улыбнется, но нет, его лицо приняло какое-то серьезное, сосредоточенное выражение. Он схватил ее за запястье и потянул к себе. Эннис пришлось упереться свободной рукой в его обнаженную грудь. – Вы?! Вот так неожиданность!
      Адам отпустил руку Эннис, неотрывно глядя ей в глаза, отодвинул падавшие ей на лицо волосы и погладил по щекам. Потом обхватил пальцами ее подбородок и медленно притянул к своему лицу. Эннис, смущенная, растерянная, не сопротивлялась.
      Он целовал ее, и она, словно в полусне, почувствовала, как его пальцы расстегивают одну за другой пуговицы платья. Эннис хотелось прижаться к нему, и пусть будет что будет. Адам просунул руку в разрез платья, его пальцы коснулись груди, и Эннис, уже ничего не осознавая, упала на кушетку рядом с ним.
      И это заставило Адама очнуться от сладостного сна. Его взгляд стал пугающе серьезен. Эннис вскочила на ноги и, растерянно оглянувшись, увидела раскрытую дверь, за которой находилась еще одна ванная комната. Вот, значит, в чем дело! Мистер Текрей, хозяин отеля, забыл запереть дверь между номерами.
      Адам поправил одеяло на поясе и, спустив ноги на пол, встал.
      Эннис мысленно ахнула, такой он был высокий и огромный. Одно дело – когда он одет и причесан, и совсем другое – когда перед тобой стоит могучий, почти голый мужчина и сердито смотрит на тебя. А ведь он только что так страстно целовал ее…
      – Прошу прощения, милорд, – пробормотала Эннис. – Кто-то из нас ошибся дверью…
      Это прозвучало смешно, как будто она извиняется за то, что, танцуя, нечаянно наступила ему на ногу. Недаром Адам не обратил никакого внимания на ее робкие извинения. Он, прищурившись, шагнул к ней.
      – Леди Вичерли, какого черта вы тут делаете?
      – Что я делаю? – вскипела Эннис. – То же самое можно спросить и у вас, милорд! Вы сами начали целоваться и… – Она запнулась.
      – И?.. – Нагота почему-то ничуть его не смущала, вид у него был самоуверенный до безобразия. – Может, это ваше “и” относится к вашему платью? Оно у вас не застегнуто.
      Эннис посмотрела вниз. Крохотные перламутровые пуговички действительно были расстегнуты, чем Адам был явно доволен.