Рукопись Памяти - Дорогами Миров

      — Это мой вопрос, Маг, а вовсе не вбитый в мою голову кем-то ещё. Мне действительно интересно, как ты на него сможешь ответить. Впрочем, если для тебя это затруднительно или почему-либо неприятно, то…
      — Да нет, Крылатый, просто я не ожидал…
      — Такого от большой ящерицы с крыльями? — дракон усмехнулся, сморщив верхнюю губу так, что блеснули снежно-белые громадные клыки. — А взамен, дабы соблюсти куртуазность нашей беседы, я готов сам ответить — относительно себя, естественно.
      — Я воин, Дракон, и этим всё сказано. Я иду Предначертанным Путём, путём, который я же сам и выбрал и нахожу в этом весь смысл своего бытия. Это вкратце, без нюансов и экивоков.
      — Воин, значит… Вечный Боец с Вечным Злом… Честно говоря, именно те самые нюансы, о которых ты обмолвился, Маг, и интересуют меня больше всего. А может, ты просто полицейский с большой огненной дубинкой, который усмиряет очередной дебош? Или тебе просто удобнее жить по установленной схеме и гвоздить этой самой дубинкой по всему, что не укладывается в эту твою схему?
      — А по-твоему, Пожиратели Разума всего-навсего безобидные шаловливые детишки?
      — Я сталкивался с ними, Маг. Это действительно страшные существа, и с ними не может быть мира. Но ведь кроме Пожирателей, есть невообразимое множество иных созданий, и вы уничтожаете их только лишь потому, что они вам непонятны и, следовательно, потенциально опасны…
      — Ты преувеличиваешь, Крылатый. Мы отнюдь не тупоголовые убийцы, сметающие всё, что нам почему-либо не по нраву. Да и Закон Равновесия…
      — Ладно, пусть будет так. Поговорим о другом — не слишком ли высокую цену ты платишь за право быть Избранным? Ты никогда не казался сам себе марионеткой в умелых руках невидимого кукловода? Ты несвободен, могучий Маг. При всех твоих умениях и возможностях ты просто винтик огромной и бездушной машины, которая, говоря языком Технолидеров, функционируетпо раз и навсегда заданной программе, и горе тому, кто попытается этой программе не подчиниться.
      — Не тебе, Дракон, судить о моём внутреннем мире. Что ты вообще знаешь о нас, Магах? А сам-то ты что, абсолютно свободен?
      — Ты прав, я почти ничего не знаю о вас — поэтому-то мне и хотелось этой встречи. А что касается меня самого… Да, я свободен. Я не знаю всего моего прошлого Пути Воплощений, но этим своим воплощением я вполне удовлетворён. Я впервые увидел свет здесь, в этом Мире, который вы называете Миром Сказочных, и здесь же надеюсь смежить веки, когда придёт мой час. Отсюда я уходил в Иные Миры, туда, где в нас, Сказочных Существах ,возникала потребность. Когда Разумные становятся настолько разумными, чтобы хотя бы интуитивно почувствовать всю невообразимую сложность Познаваемой Вселенной, когда вычленяются понятия Добра и Зла, когда приходит понимание того, что Созидание превыше Разрушения (не отрицая его в то же время), когда осознаётся, что же такое есть Любовь, и когда слово Магияперестаёт быть пустым звуком и образом, тогда и наступает наш час. Мы — то есть драконы, гномы, эльфы и прочие — приходим в тот или иной Мир, безошибочно ориентируясь на свет этого самого Понимания. И это великолепно, Маг. Миры эти, как правило, юны, у их обитателей горячая кровь, их не гнетёт излишняя мудрость, в которой много печали. Рыцари седлают коней и отправляются за тридевять земель в поисках приключений или в угоду Прекрасной Даме. Начинающие колдуны упорно пробиваются к овладению магическими тайнами, к познанию Сути. И те, и другие совершают великое множество ошибок, путаются в собственных заблуждениях, но упорно начинают снова и снова. Жалкий пигмей, нацепив на себя бесполезное железо и размахивая им же, бросается на меня, — на меня, который способен раздавить его мимоходом! — потому что так велят законы справедливости. И если дух этого воина достаточно высок, я позволяю ему одолеть себя…
      — Не понял…
      — Ну, не себя, конечно, в истинномоблике. Мечу или копью, если они не несут в себе сильной магии, весьма затруднительно пробить это… — Дракон сел на задние лапы, вытянул шею и потянулся всем своим гигантским телом. Плотная чешуя одевала его с лап до головы, до кончика бревноподобного хвоста, не оставляя ни пяди незащищённой плоти. — Я ведь тоже кое-что умею, в смысле магии. Я создаю фантом, очень правдоподобный, который кусается, царапается и пыхает огнём. И рыцарь побеждает его, заработав немало ран и ожогов! И это правильно — потому что он заслужил. Довольны все — и я, и он, и его Мир…
      — Ты что-то говорил о театре марионеток. Не кажется ли тебе, Крылатый, что эта твоя игра с Разумными Юных Рас ещё более похожа на водевиль?
      — Может быть, может быть. Но сценарий этого спектакля гибок, он каждый раз новый, и никогда не повторяется. И никогда не нарушаются Вечные Принципы — Добро выше Зла, Любовь превыше Смерти… Разумные тянутся к Чуду, они подспудно чувствуют всеобъемлющую роль Магии в системе Мироздания, и я помогаю им в этом — по мере сил и возможностей.
      — Ты знаешь, Крылатый, ты не настолько свободен, как хочешь мне показать. У тебя тоже своя роль, своё место, свои рамки, за которые ты не можешь выйти — да и не хочешь. Почему же ты считаешь, что меня могут тяготить правила моей игры? Каждому своё, Дракон. Абсолютная свобода — это миф, её нет и быть не может в принципе. Всегда найдутся рамки, за которые ты не сможешь заступить. Весь вопрос только в том, уютно тебе или нет внутри этих рамок…
      Дракон слушал речь Эндара внимательно, чуть склонив голову набок. Глаза его были полуприкрыты тяжёлыми веками, но Маг ощущал напряжённую работу мысли существа. Потом Дракон шумно вздохнул.
      — Да, Алый, не зря я искал встречи с Магом. И хорошо, что этим Магом оказался именно ты. Случайностей не бывает, я знаю. В чём-то мы с тобой очень похожи — я говорю о родстве Душ, конечно. Ты прав, у каждого своя игра. И всё-таки — я свободен, мои рамки не столь жёстки, как твои. Впрочем, я ведь могу и ошибаться, не правда ли?
      — Очень даже можешь — как и любой Носитель Разума.
      — Угу. И всё-таки — насчёт этих самых рамок, или как их там правильнее назвать… Скажи: вот ваша структура — Орден Алых Воителей. Она ведь жёстко регламентирована, так? Каждый из вас занимает в этой системе вполне определённое место. Да, отбор достаточно естественный, и наиболее талантливые имеют возможность продвинуться, выделиться, забраться на самый верх этой вашей пирамиды, стать Магистром — и становятся. Ваш постулат — Орден есть орудие Вечнотворящего Разума, созданное (сложившееся) для чётко обозначенной цели: для защиты слабейшего и для борьбы с проявлениями Зла. Следовательно, вы проводники Его (не Зла, конечно, а Высшего Разума) Непререкаемой Воли. Но ктовыражает эту волю, ктодоводит её до рядовых бойцов? Ты сам-то хоть раз получал прямые приказы от Него Самого? Нет, ты выполняешь распоряжения своих командиров. А задумывался ли ты когда-нибудь о том, что нет никакой гарантии того, что получаемые тобой указания действительно являются волеизъявлением Вечнотворящего? Не приходило ли тебе в голову, что эта самая Воляможет быть просто-напросто искажена, и искажена никем иным, как твоими собственными вышестоящими соратниками? Ведь как ты сам только что сказал — любой Разумный может ошибаться. И что тогда? Как подобное укладывается в твою привычную схему?
      — Не понимаю, к чему ты клонишь?
      — Да к тому, что существуют рамки объективные, накладываемые вселенскими Законами, а есть рамки, установленные самими же Носителями Разума. Вспомни жрецов любой религии любой Юной Расы: они ведь все вещают от имени Бога, и никак иначе! Они присвоили себе это право и никого не спросили. Так вот: я свободнее тебя просто потому, что живу внеискусственных рамок. А ты — нет.
      — Ты опять преувеличиваешь, Крылатый. Мы, Маги, можем отличить ложь от истины — на то мы и Маги.
      — Нет, Вселенский Воитель, на таком уровне — не можете…
      С этими словами исполинский крылатый зверь снова потянулся всем телом, взмахнул развернувшимися перепончатыми крыльями, — траву на лугу пригнуло резким порывом ветра — присел, подпрыгнул (удивительно легко и мягко при своём весе) и взмыл вверх. Стремительная тень пробежала по земле, становясь всё меньше и меньше по мере того, как Дракон поднимался всё выше и выше в прозрачное голубое небо. Эндар следил за полётом Дракона, подняв голову и прикрыв ладонью глаза от яркого солнечного света. Он мог бы следить за улетающим Крылатым и не прибегая к примитивному обычному зрению, без всяких для себя неудобств, но почему-то не стал так поступать. Попытка раздвинуть рамкиили всего лишь прихоть, вроде прогулки пешком, когда можно лететь или вообще телепортироваться?

* * *

      Солнце Сказочного Мира давно миновало зенит. Эндар шёл к Дому, ещё не зная, что этот длинный-длинный день ещё не преподнёс ему всех своих сюрпризов. Мысли Мага текли плавно и спокойно, Алый Воитель ослабил вечный жёсткий самоконтроль — подумать ему было о чём. Вынужденное пребывание на отдыхе неожиданно обернулось всплеском самоосознания и переоценки ценностей. Накопленный опыт превысил некий уровень, и запруду прорвало. Что там насчёт соломинки, ломающей спину верблюду, — или, философски говоря, о переходе количества в качество? Наверно, магия Мира Сказочных послужила катализатором этого перехода. И конечно — Аэль, Епископ, Натэна, Гейртар, Иридий, Командор, Дракон, наконец. Контакты с таким разными и сильными Сущностями оставили след (каждый — свой), заставили задуматься, взглянуть на ставшие давно привычными вещи по-новому. И в итоге во весь рост вставал неизбежный и самый важный вопрос — куда и как идти дальше, если хоть на миг допустить, что прежний Путь неверен, пусть даже не полностью, а лишь в каких-то очень существенных деталях?
      И тут размышления Алого Мага прервались. Эндар почувствовал что-то, происходящее где-то совсем рядом. Капитан быстро и бесшумно скользнул между живымикустами, теснившимися по обеим сторонам тропы, раздвинул листву и …замер.
      Прямо перед ним открылась маленькая лужайка, поросшая невысокой мягкой травой, такой густой и плотной, что образовался сплошной живой ковёр — отдельные травинки сливались в единое пушистое целое. И на этом ковре, на расстоянии вытянутой руки от лица Эндара лежала обнажённая Аэль, её великолепное тело наполовину утонуло в траве. Глаза Волшебницы были закрыты, густые длинные тёмные волосы переплелись с тонкими стеблями. А между её раскинутых стройных ног белела обнажённая же фигура Иридия. Руки Техномага сжимали бёдра Целительницы, и оба тела двигались в любовном ритме. Гибкие руки Аэль то взлетали, касаясь мускулистой спины Технолидера, то падали в траву, и тогда тонкие пальцы её рвали лепестки цветов и тут же роняли их. Они — Аэль и Иридий — не видели и не слышали ничего вокруг, всецело поглощённые друг другом. И если для Юного такое было совсем неудивительным, то что касается Алой Колдуньи… Значит, для неё происходящее было поистине настоящим, без примеси обязанности или вынужденности. Что ж, Аэль сумела выйти за те рамки, в которых жила, сумела — пусть даже ненадолго и по-своему. Интересно, выдержит ли сын Юной Расы подобную нагрузку без ощутимого вреда для себя? Ведь судя по свечению, Волшебница, отдающаяся на физическом плане как самая обычная (хотя и очень чувственная) женщина, сейчас проделывает с его Тонкими Телами такое, что не всякий Маг вынесет. Хм, а ведь Эндар должен был бы отметить раньше, что между Целительницей и Техномагом что-то есть — хотя бы тогда, в гостях… Неужели Иридий смог утаить сокровенное, сумел спрятать мысли (Чародейке-то такое сам Вечнотворящий велел, а вот Технодитё…). Способный мальчик, ничего не скажешь…
      Эндар абсолютно бесшумно отступил на шаг назад. Занавес листвы скрыл любовников, но их переплетённая аура, вспыхивающая разноцветными искрами любовной горячки, проникновения и слияния, ясно фиксировалась магическим зрением Капитана. И буйство красок этой двуединой ауры лишний раз подтверждало — да, происходившее таинство было для уединившейся пары искренним.
      Алый Маг-Воитель не испытал ни зависти, ни ревности, ни обиды. Он вдруг поймал себя на том, что все эти обычные, человеческие, чувства давно уже потускнели в глубине его души. А что же там оставалось, в конце-то концов? Неужели только лишь вечная жажда боя, перед которой меркло всё прочее?
      А почему, собственно говоря, ему должны быть присущи человеческие эмоции? Маги — не люди, телесная схожесть ни о чём не говорит, и движет ими совсем иное. Всё то, что тревожит людей, что представляет для них ценность, для Мага с его почти неограниченными возможностями воздействия на окружающее и получения всего требуемого — ничто. Маги самодостаточны, и если для людей жизнь в племени, народе, государстве есть непременное условие физического выживания и развития, то Маг встречается с другими Разумными лишь потому, что нуждается в общении с себе подобными. Маги — это существа другого порядка, и они бесстрастны…
      А ветви деревьев Сказочного Леса мягко обнимали тело Капитана, Лес что-то шептал, неразборчиво и невнятно, но что-то утешительное и доброе. Алый Маг шагал через Лес, шагал к Дому. Пришло время уходить, время возвращаться…
      Войдя в Дом, Эндар сбросил одежду и вызвал бодрящий душ. Стоя под тугими струями, ласкавшими и мявшими его тело, Маг ощущал, как внутри него рождается, растёт и крепнет Решение. Он не знал ещё, какон воплотит его в реальность, но чувство грядущего Освобождения переполняло и согревало. Потом Алый долго сидел в кресле перед распахнутым окном, закрыв глаза и вдыхая волшебный аромат Леса, стараясь запомнить его и сохранить. Мягкий ветерок, напоённый колдовством, пушистыми невесомыми лапками касался обнажённого тела Волшебника. Освободившись из плена телесной оболочки, дух Мага взмыл в небо, уходя всё выше и дальше. Сверкнули звёзды, и перед ним распахнулась вся Познаваемая Вселенная. Где-то рождались и умирали Миры и планеты, где-то креп и развивался Разум, где-то лилась кровь, и в захлёбывающихся криках боли и ярости бушевали войны. Вечная круговерть Жизни… И где же здесь твоёместо, Алый Маг-Воитель по имени Эндар? Ответа не было…
      Транс прервался, когда Маг почувствовал, что он в Доме не один. Воитель открыл глаза и увидел Аэль. На миг Эндару показалось, что в пышных волосах Целительницы застряла зелёная полоска травы. Но нет, женщины вообще тщательно следят за своей внешностью, а уж Волшебницы — тем более…
      — Я пришла проститься. — Аэль первая нарушила затянувшееся молчание, становившееся уже несколько тягостным для обоих. — Да будет лёгок твой Путь по Дорогам Миров…
      — Лёгкого Пути не будет, Аэль. Ты сделала всё, что могла, и даже больше. А теперь осталось лишь только сказать: «Прощай…»
      — Мне бы не хотелось, что бы что-то осталось недосказанным. И поэтому я…
      — Не надо, Аэль. Я знаю всё — или почти всё. Мы все живём в рамках, и выйти за их пределы может далеко не каждый из нас. Спасибо тебе: за то, что ты восстановиламеня и за твою… любовную магию.
      — Он погибнет… — неожиданно произнесла Аэль глухо, глядя в пол. — Он не согласится вернуться без всего того Знания, какое приобрёл здесь. А иначе…
      — Ну и что? Стоит ли жалеть человека, даже если он оказался неплохим любовником? Мы Маги, а Маги…
      Аэль вскинула горящие глаза, и Эндару показалось на миг, что сейчас она влепит ему прямо в лицо какое-нибудь жгучее заклятье.
      — О да, мы Маги! Но только плох тот Маг, который не помнит, что когда-то Расы Магов были Расами Людей! Мы не только владеем Силой и можем мыслью переворачивать Миры — мы ещё знаем, что такое привязанность, дружба, любовь и другие Высокие Понятия. Да, мы Маги, но мы не машины, и мы бесстрастны только лишь по внешним, человеческим же меркам!
      — Я понял, Целительница Аэль. Мы всё сказали друг другу.
      Несколько мгновений оба молчали, потом Аэль заговорила снова:
      — Ты завтра уходишь. Хочешь, я останусь здесь до утра?
      — Тебе придётся ночевать в пустом Доме. Я хочу уйти сегодня, сейчас.
      Аэль внимательно посмотрела ему в глаза, потом повернулась и пошла к выходу. Остановилась, снова взглянула на Капитана и тихо произнесла:
      — Не делай глупостей, Капитан Эндар. Мне почему-то совсем не хочется…
      Она замолчала, резко повернулась спиной к Воителю и исчезла. Не вышла через дверной проём, а именно исчезла, использовав заклинание телепортации. Куда она отправилась? На Станцию, где формируют караваны для пересечения необозримых бездн пространства, времени и измерений, откуда Дороги ведут в Миры Алых? Оттуда можно быстро вернуться домойи вкусить честно заработанный отдых в кругу заждавшейся семьи… Алому Воителю по имени Эндар не было до всего этого никакого дела. Его ждали Дороги Миров, и ждал его собственныйПуть. Вот только какой? Прежний, уже переставший удовлетворять мятежную натуру Мага Эндара полностью, или же…?
      Капитан шагнул за порог. Пройдя несколько шагов, он обернулся на запахсотворяемого заклятья.
      Дом таял. Заложенное в его стены заклинание проснулось — активировалось, как говорят техногенщики. Дом был создан только для него, Эндара, и теперь, когда хозяинуходил, существование Дома теряло всякий смысл. Если появится другой временный хозяин, то и Дом для него будет создан другой. И сделает это та же Аэль, или кто-нибудь ещё… «Не хочу думать об этом и не хочу знать. Во многом знании слишком много печали…».
      Дом истаивал. Материя трансформировалась, меняла структуру, вновь становясь землёй и травой Сказочного Леса, минуя тоскливые стадии химического распада. И вот уже только зыбкий контур Дома ещё просматривался в темнеющем воздухе. Вот и он растаял без следа.
      На опустевшую поляну опускался чёрный занавес ночи. Эндар повернулся и зашагал через Лес. Можно и полететь, но ведь у него в запасе ещё целая ночь. Вдруг по пути снова встретится что-нибудь интересное?

* * *

      Когорта, рассыпавшись на синтагмы (а те, в свою очередь, — на боевые четвёрки), вела стандартное патрулирование Обитаемых Миров галактиан. Прошло совсем немного времени с того момента, когда Капитан вернулся к привычному ритму жизни, а ему уже казалось, что он и не уходил, что Мир Сказочных и все фантасмагорические его картины ему просто-напросто привиделись в необычайно ярком и приближенном к реальности сне.
      Алый Маг ждал. Вот-вот должен был прибыть новый командир когорты, а Эндара вновь ждала Цитадель, а там — Путь в Неведомое, к Горловине, к бастионам Серых Тварей в рядах атакующих легионов Ордена Алых Воителей, вершащих Великое Очищение Вселенной от мерзкой плесени.
      Мысли Эндара текли размеренно. Чуткие струны Следящих Заклятий фиксировали малейшие всплески магической активности, сопровождавших любые мало-мальски значащие события в бурлящих Мирах Юных. Капитан был центром паутины, сотканной из ста шестидесяти девяти разумов-сущностей, центром сбора информации. Сам же он, в свою очередь, сообщал обо всём дальше — Командору Аргентару. Огромная и сложная машина функционировала бесперебойно — так было, так есть, так будет. Ничего особо из ряда вон выходящего не отмечалось, но Капитан поддерживал состояние сосредоточенности, которое за столетия въелось в его плоть и кровь.
      И тут… Сколько раз за долгую и опасную жизнь Мага в данном воплощении всё и вся переворачивалось в единый краткий миг!
      Первое ощущение было таким, словно вся Вселенная качнулась, заколебалась, а потом забилась в судороге всепоглощающего Ужаса. Опора уходила из-под ног, хотя в привычном смысле слова её, опоры, и не было — Маг свободно парил в межзвёздной пустоте в структурном коконе, образованном воинами одной из своих синтагм. Но именно эта призрачная опора — ткань Мироздания — и поплыла под ногами Алого Мага по имени Эндар.
      Звёзды сместились. Тонкие связи между Параллельными Мирами скручивались, как скручивается мокрая тряпка, когда из неё выжимают воду. Только теперь невидимый исполин выжимал из Сущего всё, что это самое Сущее составляло. А потом повеяло холодом, — не тем, который определяется законами термодинамики и ощущается органами чувств и измеряется приборами, — а Истинным, предвестником Конечного Распада.
      Звенящий сигнал тревоги — высшей её степени — уже летел по всем системам магической связи между Мирами, сквозь пространство, время и измерения. Мыслеприказ Капитана его когорта начала выполнять в тот самый миг, когда Эндар отдал его. Синтагмы сворачивались в плотные клубки, и вся когорта сжималась в единый кулак, готовый встретить любую неведомую опасность. Впрочем, уже ведомую…
      В Мироздание хлынула Абсолютная Чернота. Материализовавшийся Хаос (хотя, конечно, в нем ни было ни грана материи) расползался чудовищным пятном, пожирая в мгновение ока Миры, обитатели которых, проваливаясь в Ничто, даже не успевали осознать, что же с ними происходит. Картина развернувшейся катастрофы подавляла своей невероятной мощью, пределы которой превосходили всё, что мог себе представить даже самый совершенный Разум. Казалось невозможным, чтобы этой напасти что-то вообще можно было противопоставить.
      Но способ всё-таки существовал. Единственный, найденный в результате многих тысячелетий борьбы и бесчисленных жертв. Противостоять Лавине в лоб бессмысленно, её всеподавляющая мощь сметает любые защитные барьеры, как взбесившийся носорог паутину. Магические тенёта способны лишь несколько замедлить расползание Распада — здесь всё зависит только от количества энергии, влитой в оборону. Остановить чудовищное Проявление Хаоса можно было лишь отсечением Лавины от его тела. Но и разрыв этих связей требует невероятного напряжения сил и магического умения. Лавины по праву считались самым страшным врагом, с которым когда-либо приходилось сталкиваться Алым Магам. И труднее всего приходилось тем, кто волею судьбы оказывался на острие удара — Лавину необходимо было сдерживать, насколько это вообще возможно, ибо она подпитывалась энергией не только от материнского лона Хаоса, но и от того количества материи, которое успевала пожрать и обратить в самоё себя. И сейчас на этом самом направлении главного удара оказалась когорта Эндара.
      Алый Маг-Воитель сталкивался с Лавинами и раньше — уже дважды. Но этот третий раз вполне мог стать для него последним — Лавина рушилась прямо на него, давя, сминая, обращая в Ничто всё, что только встречала на своём пути. Стремительно возводившиеся на её пути защитные заклятья-барьеры лопались под первобытной мощью чудища, как мыльные пузыри. Лопались, но на какие-то краткие доли мгновения тормозили победное шествие Хаоса. Разум Эндара впитывал всё происходящее, Маг знал, что он не одинок, что все, кто только мог и успевал, уже спешат на помощь. Когорты фаланги Аргентара охватывали телоЛавины со всех сторон, рассекая магией питающие её артерии. Чёрная кровь — энергия Хаоса — хлестала во всех направлениях, отравляя плоть Мироздания. С этой заразой, порождающей чудовищных сущностей, ещё предстоит бороться, но это — потом. Сейчас главное — остановить Лавину. Воинства Звёздных Владычиц — в том числе и домена Тенэйи — уже бились плечом к плечу с Алыми, сдерживая давящий напор. Одна из дружин Янтарных Искателей, Викингов Вселенной, восемьдесят Магов с Таном Торольфом, прошлась сверхунад Лавиной, разрезая связи — захлёбываясь в чёрной кровии теряя своих. И всё-таки тяжелее всего пришлось именно Эндару.
      Лавина продолжала своё победное шествие — чёрное пятно ширилось и ширилось. Мало того, Лавина начала резко выбрасывать во все стороны длинные убийственные щупальца, пронзавшие и Миры, и гиперпространство. Одно из таких щупальцев Эндару с двумя синтагмами удалось перебить — чёрный зловещий обрубок затрепыхался, извиваясь, и медленно истаял под разящими клинками Алых — его напрочь выжгли Абсолютным Оружием, Ничто вернулось в Ничто. Но другое щупальце хлестнуло — под совершенно непредсказуемым углом — по третьей синтагме.
      Капитан видел, как это было. Чёрный удав врезался тараном в боевой порядок синтагмы, и этот порядок мгновенно рухнул — слишком уж велика была мощь Хаоса. Искры Разума — воинов синтагмы — накрыло пологом Абсолютной Тьмы. Гибель Воителей произошла молниеносно, не спасли никакие защитные слои. Лишь одного из воинов отбросило невероятно далеко. Он, скорее всего, сумел превратить разящий удар в скользящий и потому уцелел. Эндар даже не догадывался, что этот опыт умелого бойца совсем скоро сослужит неоценимо добрую службу самому Капитану.
      А Лавина наступала, язва на теле Мироздания углублялась и кровоточила. Казалось, что никакие, самые отчаянные усилия Магов не остановят эту смерть в её конечном, необратимом проявлении. Когорта Эндара понесла (и продолжала нести) тяжелейшие потери. Почти половина его воинов выбыла из строя, причём большинство из них бесследно растворились в чёрных объятьях. Те же, кто выпал из боя в результате тяжких магических ран (Лавина несла в себе и страшную магию разрушения), могли считать, что им ещё повезло — гибель прошла мимо. Их подберут, пока искорка Разума горит, сообщая о том, что его Носитель продолжает жить. Магия безошибочно засечёт этот сигнал; и раненогоотыщут, куда бы ни забросил его удар Лавины.
      В область Прорыва Хаоса стянулось уже несколько тысяч Магов, и новые подкрепления продолжали прибывать. Перед лицом вселенской Беды были забыты прежние распри и даже прямая вражда — ведь гибель угрожала всем одинаково, ни для кого не делая исключения. Алые Воители, Янтарные Бродяги, Голубые Хранители, Зелёные Дарители (не слишком умелые воины, они, тем не менее, делали всё, что было в их силах, бестрепетно погибая в страшном противостоянии), даже Серебряные Познающие и Чёрные Разрушители бились сообща. Только Технодети не умели ещё противостоять такомуврагу (слишком мало было среди них магов) и лишь пытались хоть как-то изучить обрушившуюся неведомую напасть своими более чем бесполезными в данной ситуации приборами — для техники Лавина абсолютно непознаваема.
      Дьявольский разбег Лавины замедлялся, чудовище хаотично дёргалось в разные стороны. Маги уклонялись от выбросов чёрных протуберанцев и кромсали отсечённые червеобразные обрубки магическими клинками. Тело Лавины корчилось, питающие пуповины лопались одна за другой. Их прижигали, бесповоротно отрывая от Лавины. Цена победы была высокой, гибли десятки и сотни Магов, десятки и сотни их получали ранения и ожоги — брызги чёрной крови жгли страшнее огня и яда. И речь шла не о травмах белковых тел-оболочек — страдали Тонкие составляющие тех Разумных Сверхсущностей, которых называли коротким словом Маги. А вот сколько погибло в уничтоженных Мирах, сказать было невозможно даже приблизительно. И всё-таки чаша весов мало-помалу склонялась в пользу Носителей Разума.
      При всей своей невероятной, слепой разрушительной силе Лавина не была разумной, её действия не направлялись злой Волей. Так огромная волна рушится на берег, дробя скалы и сметая жилища — но она не выбирает место, где могла бы нанести максимальный ущерб. Изощрённость Совершенного Разума столкнулась с дикой, грубой энергией разрушения — и Разум одолевал. Стремительный бег Лавины всё более замедлялся, броски её уродливого тела становились всё более судорожными. Чудовище ещё собирало свою страшную дань, Разумные ещё гибли, но исход эпической битвы становился всё яснее — победа.
      Эндар потерял счёт времени. Воители его поредевшей когорты бились в полукольце (полусфере?). В чёрной бесформенной туше образовалась глубокая впадина-брешь, на границе которой натиск Лавины был остановлен. А той самой костью в горле, которой поперхнулось кошмарное чудище, и стала когорта Эндара. Капитан знал, что перелом произошёл, что Лавина умирает, лишённая притока свежих сил Хаоса. Теперь Магам останется только лишь расчленить чудовищное псевдосоздание и уничтожить куски жуткого тела по частям. И когорта Эндара билась до конца, внося свой вклад в приближающуюся окончательную победу.
      То, что произошло, можно было бы назвать предсмертным броском издыхающего хищного зверя — если Лавину уподобить невероятной мощи хищнику. Чёрная стена перед воинами Эндара вздыбилась и метнулась вперёд, одним броском преодолев разделявшее её и Магов расстояние. Эндар успел сконцентрировать, сжать в громадное копьё общие силы нескольких десятков уцелевших своих бойцов. Стена дрогнула, получив ошеломляющий удар, заколебалась… и бросилась снова. Отбить этот второй удар сил уже не оставалось. Единственное, что ещё успел сделать Капитан, — сработал не разум, сработали боевые инстинкты, — это сжатьсяи встретить падающую на него чёрную махину вскользь, под углом, использовав для этого все остатки сил, до последней капли.
      Чудовищная тяжесть обрушилась на Мага, на всю совокупность его тел, завертела и понесла. Разум ещё успел отметить гибель товарищей, бившихся до конца, судорожные подёргивания чёрной плоти Лавины под яростными взблесками Алых Лезвий, расшвыриваемых в разные стороны Воителей из тех, кто находился чуть в стороне от оси последнего броска чудовища. И пылающие разрезы, распахавшие чёрное туловище — Лавина была уже отсечена от Внешнего Хаоса, и Маги, окружившие зверя, перешли в последнее, решающее наступление. Однако самому Эндару не хватило какой-то доли мига — совсем как тогда, в бою с Чёрной Колдуньей. Последнее, что Маг ощутил перед тем, как его поволокло, — это осознание того, что он всё-таки сделал всё возможное, чтобы избежать прямого сокрушающего удара, а значит…

ГЛАВА ПЯТАЯ. ВРЕМЯ ОБНАЖАТЬ КЛЫКИ

      Стоя на башне храма, Эндар смотрел на звёзды. Небо над Хамахерой — как, впрочем, и в остальных местах этого Мира, не ведавшего загрязнённой атмосферы, — прозрачно и не мешает взору проникать далеко за его пределы. Рисунок созвездий совершенно незнаком — это совсем не удивительно, принимая во внимание бесконечное множество обитаемых Миров в Познаваемой Вселенной. Маг пытался определить хотя бы примерно, куда его закинуло, в какую Реальность, и насколько далекоон находится от Миров Алых, от Мира Сказочных и от Обитаемой Галактики Технолидеров. Магию Поиска Эндар применять не хотел — после того, как он принял решение, требовалось принять все меры предосторожности (если он не желал, чтобы его проворно разыскали).