Проданная Луна

А затем расплавленные вещества выносились к поверхности планеты, захватывая с собой и радиоактивные элементы. После этого началось постепенное охлаждение и затвердение Луны, так как количество радиоактивных элементов из-за распада уменьшилось. Около трех миллиардов лет тому назад затвердение наружного слоя Луны завершилось. Такова краткая история Луны, и множество фактов подтверждает эту точку зрения. Например, следы огромных лавовых излияний на поверхности Луны, следы необычайной магматической деятельности, а также и тот факт, что на Луне и в настоящее время возможна вулканическая деятельность, - закончил профессор свои объяснения.
      Термометр показывал плюс двенадцать градусов. Путешественники опять почувствовали сильную усталость и потребность в отдыхе. Все мучительней хотелось пить. После своей лекции о происхождении Луны профессор Коваленко стал молчаливым и устало шел сзади, замыкая шествие. По-видимому, он переносил путешествие тяжелее всех.
      Вдруг Лядов, поднявшись на ближайший холм, изумленно вскрикнул. Все поспешили подняться вслед за ним. Перед ними простиралась гладкая равнина; горизонт ее пересекала яркая линия, от которой шло слабое сияние, напоминающее зодиакальный свет. Казалось, что путь им преграждал стеклянный занавес, освещенный каким-то невидимым источником.
      Необычное зрелище заставило путников забыть об усталости. Лядов сразу же предложил, не теряя времени, поспешить к таинственному свечению.
      - Нет, Сергей Владимирович, - охладил его пыл Рощин. - Мы не доберемся до этого света, если не отдохнем. Разве вы не замечаете, как выбился из сил Петр Васильевич.
      Они устроили привал и крепко заснули.
      Когда Рощин проснулся и взглянул на часы, то обнаружил, что небольшой лагерь спит уже около девяти часов. Он разбудил товарищей. Подъем и завтрак заняли немного времени, и вскоре астронавты продолжали свой путь навстречу неизвестному свету.
      Прошло еще несколько часов, но таинственный свет оставался таким же далеким, как и раньше. Непроглядная тьма неожиданно сменилась слабым загадочным свечением.
      - Не наблюдаем ли мы эффект Вавилова-Черенкова? . рассуждал вслух Коваленко, стараясь не отставать от своих спутников. - Почему бы в самом деле здесь невозможна люминесценция, возбуждаемая в жидкости гамма-лучами радия! Теперь, после стольких часов пребывания в полной темноте, чувствительность глаза увеличилась в десятки тысяч раз. Вот почему так ясно видно это удивительное свечение, несомненно, идущее от воды.
      - Андрей Егорович, - воскликнул Коваленко, обрадованный своим выводом, подойдя к остановившемуся Рощину. - Вам ничего не говорит этот таинственный свет? Я уверен, что он вызван черенковским свечением. Вспомните природу этого явления. Оно возникает, если скорость заряженной частицы превышает скорость электромагнитных волн в том веществе, через которое пролетает частица. Но электрон или другая заряженная частица не могут двигаться со скоростью, превышающей скорость света в пустоте, то есть триста тысяч километров в секунду. Следовательно, излучение Черенкова невозможно в пустоте. В среде же, где скорость света меньше, чем в пустоте, например в воде, где она составляет двести двадцать пять тысяч километров в секунду, эффект Вавилова-Черенкова возможен. Другими словами, если заряженная частица со скоростью выше чем двести двадцать пять тысяч километров в секунду попадет в воду, неизбежно возникает черенковское излучение. Друзья мои! Впереди вода и спасенье!
      Измученные люди чувствовали себя слабее с каждым часом.
      - Что делать? Ведь мы прошли всего несколько километров, а больше топчемся на месте, . воскликнул с досадой Лядов. - Ведь по прямой мы бы уже давно дошли до цели.
      Всё чаще отставал профессор Коваленко. Его спутники уже не раз замедляли движение, стараясь, чтобы ученый не обнаружил, что из-за него отряд задерживается. Однако Коваленко вскоре разгадал этот маневр.
      - Андрей Егорович, - заявил он Рощину. - Нельзя терять времени из-за меня. Я останусь здесь и буду вас ожидать. Наши рации еще в порядке, и вы сумеете найти меня.
      Рощин недовольно отклонил предложение астронома.
      - Выпейте мою долю воды, Петр Васильевич, . сказал он. - Поверьте, что я переношу все довольно легко.
      Но Коваленко не соглашался. Прошло еще несколько часов, когда стало ясно, что астроном идти дальше не может. Теперь свет вдали стал значительно ярче и, казалось, что цель совсем близка.
      - Я останусь здесь, - твердо заявил Коваленко, . и буду ждать от вас известий.
      - С вами останется доктор, - решил Рощин, - а я и Сергей Владимирович пойдем дальше.
      Затем он приказал Касымову взять весь остаток воды и, поручив ему уход за профессором, отправился вместе с Лядовым продолжать поиски.
      А в это время в Альберии происходили важные события. Акционерное общество "Альберия . Луна" переживало период неожиданного расцвета.
      Предсказания Рамиреса полностью оправдались. Едва в газетах появилось заключение экспертов о наличии нефти на Луне, как тысячи людей осадили контору Оливейра.
      Толпы людей на бирже не отходили от светящихся табло с непрерывно меняющимися ценами. Они росли буквально на глазах, и поэтому каждый торопился купить участок, пока еще возможно. Некоторые скептики, правда, предполагали, что, возможно, здесь дело не совсем чисто, что это умелый ход Оливейра.
      Но когда стало известно, что генерал Рамирес приобрел огромную лунную территорию на общую сумму в миллион диархов, вся биржа пришла в страшное возбуждение.
      Телефонные звонки к Оливейра ни на минуту не прекращались, и он вынужден был отключить все аппараты.
      Для наведения порядка на бирже вызвали полицию, но она не решилась применить брандспойты в месте, которое в Альберии считалось священным, и потому оказалась не в состоянии справиться со своей задачей. Несколько полицейских, забыв о своих обязанностях, сами приняли участие в лихорадочной биржевой игре.
      Перед обществом "Альберия - Луна" вплотную стал вопрос об организации массовых полетов на Луну. Предстояло разрешить практические вопросы, связанные с производством скафандров и другого оборудования.
      Как известно, Оливейра не собирался организовывать массовые перелеты на Луну, и общество "Альберия - Луна" оказалось не подготовленным к решению столь сложных задач. К тому же не был решен основной вопрос - надежная защита людей в атомных ракетах от ионизирующего излучения - и, что самое главное, все атомные двигатели, которые были сконструированы в последнее время, были далеко не совершенными, так что ракета, работающая на таком двигателе, в лучшем случае могла совершить посадку на Луну. На возвращение ее нечего было рассчитывать. Однако владельцы лунных "земель" не желали ни с чем считаться.
      Вопрос об организации массовых полетов на Луну обсуждался в правительственных кругах. По предложению Рамиреса было решено вновь обратиться к профессору Ренару с просьбой наладить производство препарата "Комплексин" с учетом опыта русских.
      Глава 37
      Прошло два часа. Рощину и Лядову стоило нечеловеческих усилий заставлять себя идти вперед. По временам их охватывала слабость, появлялось головокружение. Нестерпимая сухость в горле вызывала галлюцинации: светлая полоса на горизонте казалась гладью огромного водного бассейна.
      Почва под ногами стала неровной. В одном месте им пришлось идти через россыпи какой-то руды, в которой ярко блестели металлы. То были жилы золота, платины и меди. В особенности много было золота. Его бесчисленные прожилки многократно отражали свет фонаря. Через час каскад огней исчез, и почва под ногами астронавтов приняла снова темную окраску.
      Воды все не было. К страданиям астронавтов прибавилось теперь самое страшное: в их сознании зародилось сомнение в необходимости дальнейших усилий и борьбы. Понадобилась сверхчеловеческая энергия Рощина, чтобы продолжать идти и подбадривать изнуренного Лядова.
      И когда уже совершенно обессиленные и потерявшие надежду они вошли в странно светящуюся холодным светом полосу, оба увидели массу какой-то жидкости, на поверхности которой местами виднелись черные пятна, напоминающие пролитый в воду мазут.
      Не веря собственным глазам, Рощин и Лядов, собрав последние силы, ускорили шаги. Через несколько минут оба стояли на песчаном берегу.
      Перед ними расстилалась неподвижная жидкая масса, казавшаяся совершенно черной, несмотря на излучаемое ею свечение. Плоские берега этого мрачного озера переходили вдали в дикое нагромождение скал, теснившихся у самой воды.
      Но вода ли это? Не будет ли вероятнее предположить, что здесь, в недрах Луны, образовалась какая-то другая жидкость? Не ядовита ли она?
      Рощин наклонился, зачерпнул в флягу жидкость и стал медленно выливать ее на песок.
      Жидкость хотя и напоминала воду, но казалась маслянистой. Оставалось ввести ее под скафандр и попробовать. При помощи специального устройства, позволяющего пить, не снимая скафандра, Рощин попробовал неизвестную жидкость. Несколько холодных капель, упавших на губы, словно оживили его и вдохнули новые силы в ослабевающий организм. Вода!
      - Это вода, Сережа! - крикнул он радостно и жадно прильнул к трубке.
      И только утолив жажду, оба почувствовали, что жидкость имеет неприятный вкус и странный острый запах. Но какова бы она ни была, это была вода.
      Рощин связался по радио с Касымовым и, сообщив ему радостное известие, спросил о состоянии здоровья Коваленко.
      - Я еще держусь, а Петр Васильевич без сознания, . услышал он слабый голос доктора.
      Спасти Коваленко могла лишь срочная помощь, и астронавты немедленно тронулись в обратный путь.
      Рощин и Лядов шли молча. Обоих тревожили одни и те же мысли. "
      Успеют ли они спасти Коваленко?"
      Как ни спешили Рощин и Лядов, прошло пять часов, прежде чем они нашли оставленных товарищей. Рощин распорядился развернуть палатку и наполнить ее кислородом.
      Несколько глотков воды привели в чувство Коваленко.
      - Значит, искали не напрасно, - произнес он слабым голосом. - Вода на Луне - этому трудно поверить?
      Вскоре он задремал, но через полчаса проснулся и сразу же попросил пить. Однако, сделав несколько глотков, Коваленко отставил стакан.
      - Вы не находите, что у воды странный привкус? . произнес он, обращаясь к окружившим его товарищам. - Запах самой настоящей нефти. На Луне . не только вода, но и нефть!
      Это открытие взволновало их не меньше, чем водный бассейн в недрах Луны.
      - Нефть! Да ее можно было ожидать на Луне, скорее, чем воду! взволнованно продолжал Коваленко. - Ведь еще Менделеев высказал гипотезу о неорганическом происхождении нефти. И она блестяще подтверждается. Подумайте, какие замечательные перспективы откроются для космической станции на Луне, если здесь окажется в большом количестве нефть.
      Когда Лядов показал образцы найденных им на обратном пути металлов, Коваленко настолько заинтересовался, что попытался встать.
      - Вот еще факты в пользу "холодного" происхождения Луны и других планет, произнес он. - Космогонии нужны доказательства!
      - Да не думайте ни о чем, Петр Васильевич, . произнес с досадой Рощин. Принимайте факты, какими они есть, не пытаясь их объяснить. Вам необходим полный покой!
      - Нет, нет, Андрей Егорович, это очень важно, . не унимался Коваленко. Если наша планетная система образовалась из холодного газопылевого облака, окружавшего Солнце миллиарды лет тому назад, то Луна, как и Земля, на ранних стадиях своего существования была совершенно лишена атмосферы. Воздушная и водная оболочки Земли и Луны образовались несколько позже за счет выделения газов из недр планет, сквозь "поры" в коре. Только Луна, имея массу в 80 раз меньше земной, потеряла воздушную и водную оболочки. И если на Луне невозможно существование открытых водных бассейнов, то, как видите, они существуют в совершенно замкнутом пространстве.
      - И в самом деле, Петр Васильевич? Ваши доводы очень убедительны, и мы имеем все основания считать доказанной не только теорию Менделеева, но и "поровую" теорию, - сказал Лядов. - Но вот вопрос. Если нефть находится на дне лунного озера, то она должна была бы всплыть на поверхность. Между тем, мы видели лишь отдельные пятна.
      - Я думаю, нам следует предоставить покой Петру Васильевичу, - вмешался доктор. - Что же касается вашего вопроса, Сергей Владимирович, то позвольте на него ответить мне, так как я немного знаком с ним. Нефть может находиться под водой и не всплывать. Вы забыли, что если она выделяется со дна озера, то на нее оказывает давление столб воды, не дающий ей всплыть. Для каждой жидкости существует так называемый "критический порог", выше которого она не должна всплывать, а ниже - тонуть. Для большинства жидкостей "критический порог" весьма велик: например, для спирта он выше пятидесяти километров, но зато для нефти он сравнительно небольшой - всего четыреста-пятьсот метров, а для некоторых сортов и значительно меньше. По-видимому, глубина лунного озера не больше пятисот метров, и некоторое количество нефти могло всплыть, а основную массу еще нужно поднять до "критического порога", и она всплывет на поверхность. Нет сомнений, что на дне лунного озера имеется еще озеро, на этот раз из нефти.
      - Вы совершенно правы, Юсуп Габитовкч, . одобрительно сказал Коваленко и собирался что-то добавить, но неожиданный резкий толчок, казалось, идущий из центра Луны, помешал ему.
      Все тревожно переглянулись и настороженно прислушались. Несколько толчков еще большей силы, чем первый, последовали один за другим.
      - Это похоже на вулкан! - проговорил уверенно Рощин.
      Спустя несколько минут путешественники отчетливо услышали шум, напоминающий свист воздуха, выходящего под большим давлением. Стенки палатки сжимались и вибрировали. Казалось, что сильный ветер треплет палатку и готов унести ее вместе с обитателями.
      И вдруг палатка оторвалась и стала подыматься, словно воздушный шар, увлекаемая непонятной и неведомой силой.
      - Черт возьми! Происходит что-то необыкновенное! - вскричал Лядов.
      Скорость движения все нарастала. Рощин бросился к небольшому окну, но разобрать, что происходит снаружи, не было никакой возможности.
      - Я, кажется, понял, что произошло! - воскликнул слабым голосом Коваленко.
      - Так, что же это?! - в один голос произнесли астронавты, цепляясь за стены, чтобы не упасть.
      - Друзья мои, мы... - но новый толчок не дал ему договорить.
      Палатка на минуту остановилась, сделала несколько оборотов, словно попала в завихрение, а затем, выталкиваемая неведомой силой, снова стала подниматься.
      - Мы спасены! Нас выталкивает на поверхность пар! Вы понимаете? - успел сообщить профессор в промежутке между толчками.
      - Какой пар?! Где спасение? Мы разобьемся сейчас о скалы, - с досадой выкрикнул Касымов, пытаясь подняться после очередного падения.
      - Море... - продолжал пояснять Коваленко, с трудом выговаривая слова и жестикулируя руками. . Море закипело! - произнес он наконец, когда движение палатки стало более плавным.
      По-видимому, сотрясение, вызванное действием вулкана, соединило пустоту, в которой странствовали астронавты, с лунной поверхностью. И тогда водяной пар, находящийся в ней в ненасыщенном состоянии, мгновенно улетучился, а вода лунного моря при отсутствии давления превратилась в пар. Огромные массы пара и, вероятно, скопившихся газов устремились к поверхности Луны и по пути увлекли палатку астронавтов.
      Непрерывный гул и свист ни на минуту не прекращались. По временам палатка приходила во вращательное движение, а затем с новой силой устремлялась вверх. Заявление Коваленко "мы спасены" астронавты встретили без всякого оптимизма. Перспектива быть выброшенными через несколько минут на поверхность Луны, возможно, с обломками скал, тучами шлака и пепла, казалась не особенно радостной.
      - Нужно что-то сделать для ослабления удара при падении! - произнес Рощин, с трудом сохраняя равновесие.
      Но времени уже не было. За окном вдруг блеснуло Солнце, едва различимое сквозь густые клубы белого пара. Палатка пролетела несколько минут по инерции в горизонтальном направлении, замедлила скорость и вдруг стала опускаться. Спуск, вопреки ожиданиям, проходил сравнительно медленно. Очевидно, палатку поддерживали массы пара.
      Спустя несколько минут астронавты почувствовали, как палатка ударилась обо что-то твердое и, подпрыгнув словно мяч, остановилась.
      Глава 38
      Первое, что ощутили астронавты, - было полное безмолвие. Облачившись в скафандры, они вышли из палатки. Яркий свет Солнца, сияющего на черном небе, на мгновенье ослепил всех.
      Примерно в километре от них из кратера вырывался громадный клуб беловатого пара. Не отклоняясь никакими воздушными течениями, он поднимался отвесно вверх.
      Несколько минут астронавты наблюдали это грандиозное зрелище.
      - Сколько драгоценной воды пропадает зря, . заметил Лядов.
      - Вот и объяснение явления, наблюдаемого Торнтоном в долине Геродота, произнес Коваленко. - Десятого февраля тысяча девятьсот сорок девятого года он заметил в телескоп клуб беловатого пара, закрывающего детали лунной поверхности на протяжении десятка километров, в то время как окружающая местность оставалась совершенно чистой и хорошо видимой. Не объясняются ли той же причиной местные помутнения кратеров Платона, Шикард, Тимохариса и других, которые отмечали многие наблюдатели?
      - Но если так, - воскликнул Лядов, - то таких пустот, как та, которую мы открыли, на Луне множество, и есть надежда найти еще водные бассейны в каком-нибудь внутрилунном пространстве.
      - По-видимому, их должно быть много, - ответил Коваленко.
      - Но где же мы все-таки находимся? - спросил Рощин, внимательно осматриваясь по сторонам.
      - Андрей Егорович, - воскликнул Лядов, - мы же в районе кратера Птолемея. Взгляните! Мы искали здесь ракету. Не вы ли указали на тот утес как на ориентир.
      Рощин взглянул на утес, напоминающий своей формой шпиль, и произнес:
      - Да, вы, кажется, правы, Сергей Владимирович.
      - Здесь где-то должна быть ракета с кислородом. Надо найти ее.
      С этими словами Лядов громадными прыжками пересек небольшую равнину и скрылся за ближайшими, отрогами гор. Наблюдательность штурмана делала честь его профессии; вскоре он уже обнаружил металлическую сигару, блестевшую на Солнце.
      Но что это? Возле ракеты виднелась фигура человека в скафандре. Человек вынимал баллон с кислородом из люка ракеты и неожиданно заметил Лядова. Он вздрогнул и выронил из рук баллон.
      Судя по скафандру, это был один из альберийских астронавтов, но кто именно? Лядов приветственно махнул рукой, спрыгнул со скалы и побежал к неизвестному. Он пробежал сотню метров, когда заметил, как в руках альберийского астронавта блеснул металлический предмет. И в то же мгновенье громадная скала поблизости от Лядова разлетелась на десятки кусков. Несколько камней пролетело над его головой; к счастью, ни один из них не задел штурмана.
      Лядов быстро укрылся за соседней скалой. "
      Кто бы это мог быть? - подумал Лядов, наблюдая из-за своего укрытия. - И почему он стреляет?"
      Между тем человек у ракеты, захватив два баллона, стал быстрыми шагами удаляться.
      Лядов связался по радио с Рощиным и сообщил о случившемся.
      - Надо во что бы то ни стало захватить его, . ответил Рощин.
      - Я попытаюсь. Если пересечь большую трещину, то можно обогнать его минут на пятнадцать, . сказал штурман и побежал по направлению к трещине, которую обходил удаляющийся альбериец.
      Вскоре путь ему преградил широкий зияющий провал. Мрачный вид черной пропасти на минуту остановил Лядова. Но время было слишком дорого. Отбросив колебания, штурман разбежался и решительно оттолкнулся. Опасность придала ему силы, ибо подобный прыжок даже на Луне мог считаться рекордом.
      Пробежав минут десять, Лядов решил подождать, укрывшись в одной из расщелин. Вскоре вдали показался альбериец с кислородными баллонами. Он прошел поблизости от Лядова.
      И тогда Лядов, стремительно выскочивший из своей засады, набросился на противника. Сбитый с ног, тот успел вынуть пистолет, но штурман сильным ударом выбил его. Неизвестный упорно сопротивлялся. Ему удалось сбросить с себя Лядова и вцепиться в его скафандр. Поняв опасность, Лядов собрал все силы и резко рванул скафандр врага, разорвав прочную ткань. Судорожно сцепленные пальцы альберийца ослабли. Жадно хватая ртом улетучивающийся воздух, он задыхался.
      Лядов поднялся тяжело дыша. Только теперь он рассмотрел своего противника. Это был Альварес.
      На помощь Лядову уже спешили астронавты. Подбежав к месту схватки и убедившись, что помощь не нужна, все молча пожали руку мужественного штурмана.
      - Альварес всегда вызывал у меня неприязнь, . сказал Рощин. - Надо узнать, что делают остальные, что они задумали. Прежде всего проверим, цела ли наша ракета.
      Небольшой отряд снова двинулся в путь. Вскоре они вышли из-за гор на просторную равнину, в центре которой возвышалась ракета. Знакомый силуэт "Циолковского" вызвал у астронавтов теплое и радостное чувство.
      В течение часа они наблюдали за ракетой. Наконец Рощин дал приказание приблизиться к кораблю. Добравшись до ракеты, они обнаружили около нее сложенные баллоны с кислородом и топливом. Несомненно, альберийцы заканчивали приготовления к отлету. Рощин первым решил подняться на ракету. Прошло несколько минут напряженного ожидания. Рощин сообщил, что на корабле никого нет, и предложил астронавтам подняться. В этот момент они заметили бегущего к ним человека, возбужденно машущего им рукой. Когда он приблизился, астронавты узнали Диаса. Диас остановился и поднял руки. Лядов немедленно обыскал альберийского астронавта, но никакого оружия не обнаружил.
      Диас что-то возбужденно говорил, но его никто не мог расслышать: передатчики альберийцев, как известно, работали на другой волне.
      Лядов дал знак Диасу подняться на корабль. Вместе с Диасом поднялись остальные астронавты. В кабине все сняли скафандры и сели за стол.
      - Где Линье? - сурово спросил Рощин.
      Этот вопрос явно смутил Диаса и он, по-видимому, не знал, что отвечать.
      - Как понять ваше молчание? - спросил удивленно Рощин.
      - Хорошо. Я объясню все. Постарайтесь только понять меня правильно, начал, наконец, Диас, нервно постукивая пальцами по столу. - Сразу же после лунотрясения, когда мы обнаружили обвал в пещере, Линье организовал спасательные работы. Мы приступили к рытью хода. Работа шла медленно, и я не верил в ее успех. Когда Альварес стал доказывать мне бесполезность наших усилий, я согласился с ним. Но Линье категорически отказался прекратить работы и вернуться на Землю. И тогда мы решили заставить его сделать это силой.
      - Что же вы сделали?
      - Мы связали его и стали готовиться к отлету.
      Астронавты возмущенно переглянулись.
      - Ну, Диас, я не ожидал, что вы могли принять участие в таком деле, произнес, наконец, Рощин.
      - Но Линье упрям до фанатизма, господа! Не могли же мы из-за его упорства рисковать жизнью.
      - А вы уверены, что обвал в пещере - результат вулканической деятельности? - спросил Рощин и испытующе посмотрел на Диаса.
      - Какая же может быть еще причина? - недоуменно ответил Диас.
      - А где ваш пистолет? - неожиданно спросил Лядов.
      - Ваш вопрос мне не совсем понятен, - ответил Диас. - У нас ни у кого нет оружия.
      - Но несколько часов тому назад Альварес стрелял в Лядова.
      - Стрелял! - воскликнул Диас. - Но я вижу, к счастью, все обошлось благополучно.
      - Только не для него. Он погиб.
      Диас побледнел. Несколько минут он сидел молча и вдруг, охваченный неожиданной догадкой, произнес:
      - Когда произошел обвал, меня и Линье не было поблизости. Насколько я понял, вы подозреваете Альвареса и всех нас в инсценировке лунотрясения?
      - Да, мы сразу заподозрили что-то нехорошее, . подтвердил Рощин.
      - Не считайте меня, господа, хуже, чем я есть, . пробормотал растерянно Диас. - Ни я, ни тем более Линье не могли быть сообщниками Альвареса.
      - Ну что ж, в благородстве Линье мы не сомневались, и очень рады, что не ошиблись в нем, . сказал Рощин вставая. - Отправляйтесь, Юсуп Габитович, и вы, Сергей Владимирович, освободить Линье. Попросите его прийти к нам. А в отношении вас, - добавил он, обращаясь к Диасу, - решение примет ваш командир.
      Лядов и Касымов охотно отправились выполнять поручение Рощина. Спустя два часа они возвратились с Линье, искренне обрадованным счастливым спасением советских астронавтов.
      До наступления лунной ночи оставалось четверо земных суток. "Циолковский" в основном уже был готов к старту; об этом позаботились альберийские астронавты, перенесшие со своего корабля радиостанцию и кое-какое оборудование. Лядов связался с Москвой и передал сводку о необычайных событиях на Луне.
      Было решено лунный дом не откапывать, а в оставшееся время произвести ряд исследований и готовиться к отлету.
      Линье, принявший деятельное участие в работах астронавтов, тем не менее был озабочен какими-то мыслями.
      Однажды он подошел к Рощину и обратился к нему со следующими словами:
      - Господин профессор! У меня нет в Альберии ни семьи, ни родственников. После того, что произошло, я не хочу возвращаться в Альберию. Не смогли бы вы зачислить меня в штат вашей научной станции? После возвращения на Землю я буду просить разрешения остаться в Советском Союзе.
      - Лично я не возражаю, - ответил начальник советской экспедиции, - но, к сожалению, этот вопрос я не могу решить самостоятельно. Нужно запросить Москву.
      В тот же день Лядов запросил Москву. Ответ пришел через несколько часов. Линье, согласно его желанию, зачислялся в штат научной станции Академии наук СССР. Это известие было встречено Линье и всей экспедицией с энтузиазмом.
      И лишь один Диас не разделял радости астронавтов. Сознание вины перед Линье и советскими астронавтами тяготило его. Он стал еще более молчаливым и замкнутым.
      Глава 39
      Деятельность общества "Альберия - Луна" напоминала температуру больного лихорадкой: она переходила от внезапных скачков к столь же неожиданным спадам. Бурный подъем, связанный с очередной сенсацией по поводу нефтяных запасов на Луне, должен был, как и предполагал Оливейра, смениться опасным затишьем.
      Компания, возглавляемая Оливейра, оказалась не в состоянии решить проблему массовых полетов на Луну. Согласие Ренара вернуться к работе над препаратом "комплексин" могло в какой-то степени вывести общество из тупика. Однако после инцидента с телеграммой Оливейра не решался вступить с Ренаром в переговоры. Роль парламентера взял на себя генерал Рамирес, отправившийся для веления переговоров с ученым в Эскалон.
      Ренар принял генерала неохотно. Последнее время здоровье его сильно пошатнулось: допросы, пребывание в камере Центрального сыскного бюро и гибель любимого ученика Педро Гаррета не прошли бесследно. Войдя в кабинет, Рамирес увидел за письменным столом сгорбленного старика с усталым взглядом и дрожащими руками. Ренар кивком головы указал на кресло.
      - Я слушаю вас, господин Рамирес, - произнес ученый.
      Генерал, не имевший обыкновения смущаться, на этот раз замялся, почувствовав всю трудность своей миссии.
      - Мне хорошо известны неприятности, которые пришлось вам испытать, профессор, - начал он после небольшой паузы. - Поверьте, что общественность Альберии глубоко сожалеет обо всем, что произошло. Я явился к вам, профессор, от имени будущих пионеров освоения Луны. Именно они, наши славные колонисты, положат начало массовому освоению космоса и понесут в просторы Вселенной знамя Альберии. Но нам нужен ваш препарат. Он понадобится срочно и в больших количествах, и мы не сомневаемся, что вы приложите все силы во славу Альберии, чтобы улучшить его защитное свойство.
      Ренар, получивший накануне письмо из Правительственной канцелярии с аналогичной просьбой, без труда догадался о цели приезда Рамиреса и теперь терпеливо слушал напыщенную речь генерала.
      - С некоторых пор, - продолжал Рамирес, . препарат потерял военное значение, поскольку противник также обладает им, и потому, я полагаю, у вас нет причин отказываться от нашего предложения.
      - В настоящее время я не считаю возможным продолжать работу над препаратом, - ответил Ренар.
      - Но почему же?
      - Из сообщений советской печати мне, как и вам, известно, что с нашими астронавтами произошло то, чего я опасался и что пытался, к сожалению безуспешно, предотвратить - они заболели лучевой болезнью. Вам также известно, что перед отлетом всему экипажу была сделана инъекция комплексина. Как видите, препарат им не помог.
      - Но массовая колонизация Луны - вопрос ближайшего будущего. Мы не имеем права откладывать ее, - неуверенно возразил Рамирес.
      Ренар, взглянув насмешливо на собеседника, произнес:
      - Я не владелец лунных участков и потому не могу вам посочувствовать. К тому же достижение Луны - теперь пройденный этап; я не вижу причин так спешить. Не лучше ли, чем рисковать жизнью людей, усовершенствовать наши космические корабли. Ведь на русской ракете не было излучения.
      - Но в настоящее время у нас нет иного выхода, . попробовал доказать Рамирес. - А вы могли бы улучшить свойство препарата и сделать его более надежным.
      - Если даже это и удастся, что мало вероятно, то потребуются длительные исследования.
      - Ну что ж, профессор, вы отказываетесь и только подтверждаете вашу недостаточную лояльность, . произнес Рамирес, убедившись в неудаче своей миссии, и, холодно попрощавшись, вышел.
      В тот же день Оливейра постиг и второй удар . сообщение московского радио о том, что после трехдневной потери связи с Луной удалось снова услышать советских астронавтов, которые оказались живы и здоровы. Вслед за тем было передано, что советская экспедиция забирает на свой корабль и альберийских астронавтов.
      Полный самых мрачных предчувствий, Оливейра удалился в свой кабинет. После тяжелых размышлений он пришел к выводу о неминуемом крахе общества "Альберия Луна" и решил, что настало время уйти со сцены.
      Глава 40
      Первая советская космическая экспедиция пробыла на Луне два дня и одну ночь, что в переводе на земное время означало полтора месяца.