СТОЛИЧНЫЙ ТЕАТР (№1) - Я ищу тебя

Да, сейчас он по-своему просил прощения и делал все возможное, чтобы вернуть отнятое у Джулии. И к тому же отец прав – время нельзя повернуть вспять. Однако будущее в их руках, и они способны сами творить его. Поднеся конверт к губам, Джулия с улыбкой посмотрела на отца поверх края. Заметив лукавые огоньки в глазах дочери, Эдвард, в свою очередь, улыбнулся.

– Значит, я все-таки поступил правильно.

– Ты позволил мне самой выбрать дорогу. Ничто не могло бы доставить мне большей радости. Отец медленно развел руками:

– Ты необыкновенная женщина, Джулия. Подозреваю, что всем было бы намного легче, походи ты на мать.

– Увы, – засмеялась Джулия. – Я удалась в тебя, папа.

Развлечения и достопримечательности Бата быстро наскучили Дамону. Он терпеть не мог магазины, редко бывал на балах и светских увеселениях и, уж конечно, не нуждался в целебном действии минеральных вод. Оставалось только ждать возвращения Джулии, и Дамон с каждым днем все больше раздражался. В Лондоне накопились неотложные дела, требующие его присутствия, а он бездельничает в Бате!

Он долго раздумывал, что лучше – остаться здесь или последовать за Джулией. Лестью и комплиментами выведав правду у Арлисс и таких же болтушек – ее товарок, Дамон узнал, что Джулия уехала, услышав о болезни кого-то из родных, и вероятнее всего, вернется ко вторнику. Наверное, Ив стало хуже, и она упросила Эдварда послать за дочерью.

Джулия отправилась одна, не попросив ни у кого помощи. Что ж, она вправе так поступить, и Дамон не станет нарушать покой семьи Харгейт. Кроме того, будь он проклят, если потащится за Джулией, словно жалкий влюбленный щенок!

На второй день после ее отъезда Дамон решил прогуляться в соседнюю деревушку Уэстон, расположенную в миле от Бата. Вернувшись, он, к собственному удивлению, обнаружил в библиотеке уютно устроившегося Уильяма. Тот, как обычно, лежал на диване с бокалом бренди в руках и при виде Дамона широко заулыбался.

– Размялся немного? – осведомился он, заметив румянец на щеках брата и ощутив запах осени, который тот принес с собой. – Только не говори, что не нашел в Бате иных удовольствий! В крайнем случае мог бы поухаживать за какой-нибудь приятной старой девой – говорят, их здесь хоть отбавляй! Лично мне кажется, что мужчины обделяют их своим вниманием. Стоит лишь представить их безграничную благодарность и готовность угодить в постели, с лихвой возмещающие недостаток красоты…

– Избавь меня от своих теорий, – сухо перебил Дамон, наливая себе бренди и усаживаясь в тяжелое кожаное кресло. Уильям, и не подумав обидеться, сел и дружелюбно взглянул на Дамона:

– Как поживает твоя жена, дорогой братец?

– Насколько мне известно, отлично, – коротко ответил Дамон, но, немного помедлив, все-таки добавил:

– Она уехала из Бата.

– Неужели? – удивился Уильям, по-птичьи склонив голову набок. – А когда вернется?

– Скорее всего во вторник. Она мне ничего не сказала.

При виде помрачневшего лица брата Уильям разразился громким смехом:

– Господи, – едва вымолвил он, задыхаясь, – какая ирония судьбы! Не мешает, пожалуй вспомнить о десятках женщин, бросавшихся тебе на шею, не говоря уже о леди Аштон. И все-таки Джулия избегает тебя, как зачумленного.

– Смейся, смейся, – проворчал Дамон, сам невольно улыбаясь. – Когда-нибудь она поймет, что теряет!

Уильям продолжал весело хихикать, как мальчишка-озорник.

– Зная тебя, нетрудно понять, в чем тут беда. Позволь дать тебе совет, братец.

– Спасибо… не хлопочи, – отмахнулся Дамон, но Уильям упрямо продолжал:

– Женщин не интересуют честность и искренность мужчины, они хотят, чтобы их покоряли, чаровали, обманывали, соблазняли… И кроме того, им вовсе не нужен преданный избранник. Женщины любят играть, притворяться и кокетничать. И прежде чем пронзать меня надменными взглядами, вспомни, что я сумел обольстить почти каждую женщину, которую пожелал.

– Служанки в пивных и актрисы – легкая добыча, Уилл, – язвительно ухмыльнулся Дамон. Хвастливая мина Уильяма мгновенно сменилась оскорбленной гримаской.

– В таком случае тебе несложно очаровать Джулию-как ее муж, ты имеешь некоторые преимущества над остальными соперниками.

Дамон внимательно наблюдал за братом. Несмотря на шутки и напускную веселость, тот явно чем-то озабочен. Он достаточно хорошо знал Уилла, чтобы понять: что-то неладно. И поэтому резко сменил тему:

– Чему обязан твоим появлением, Уилл?

– Хотел досмотреть до конца «Миледи-обманщицу», конечно. Узнать, чем все кончилось. – Он криво усмехнулся, но тут же повесил голову. – И… кое-что случилось.

– Так я и думал, – вздохнул Дамон. – Опять попал в передрягу?

– Не совсем. Честно говоря, неприятности у тебя, а я всего лишь невольная жертва.

– Объяснись.

Уильям поежился и двумя глотками допил бренди.

– Как-то вечером ко мне заявилась Полин под предлогом того, что хочет поближе познакомиться с будущим родственником. Дескать, мы должны стать приятелями и поддерживать друг друга, как брат и сестра.

– Какую поддержку она имела в виду?

– Судя по тому, что она пришла полуголая и откровенно заигрывала со мной, полагаю, и так все ясно. Но не подумай, я не поощрял ее. Дамон, поверь, я никогда бы не вторгся в твои владения. Клянусь, ведь мы же братья…

– Все в порядке, – спокойно перебил Дамон. – Лучше вспомни, что еще она говорила.

– Всячески умасливала меня, уверяла, что между нами много общего, и возможно, я захочу сам в этом удостовериться. Я, конечно, притворился, будто не понимаю намеков, и постарался побыстрее избавиться от нее… но Полин успела посетовать, как тоскует без тебя и надеется, что при необходимости сможет обратиться ко мне за помощью.

Хорошенько обдумав слова брата, Дамон облегченно вздохнул.

– Интересно, – пробормотал он. Уильям только что подтвердил его подозрения. Теперь он не сомневался – Полин не беременна. Но неужели она пала так низко, чтобы пытаться соблазнить его собственного брата?! Скорее, задумала перехитрить его! Если бы Полин удалось зачать ребенка от Уильяма, семейное сходство оказалось бы неоспоримым, а Уилл, терзаемый угрызениями совести и сознанием вины перед Дамоном, конечно, не посмел бы ни в чем признаться.

– Ты не сердишься? – робко спросил Уильям, радуясь, что нелегкая исповедь позади.

– Напротив, – качнул головой Дамон, поднимая бокал в молчаливом тосте. – Я тебе крайне благодарен, Уилл.

– За что?

– За то, что догадался сразу же прийти ко мне. И за выдержку. Уверен, не многие мужчины нашли бы в себе силы противостоять искушению.

– Это уж слишком! – негодующе воскликнул Уильям. – Даже у меня есть принципы!

– Иногда, – вставил Дамон, – мне кажется, что ты не безнадежен.

– Означает ли это, что я отплатил тебе за историю с Сибил Уайвилл?

– Почти. Если к тому же поможешь мне избавиться от Полин.

Уильям подался вперед; голубые глаза возбужденно заблестели.

– О чем ты?!

* * *

Во вторник актеры и рабочие собрались в «Нью-тиетр». Репетиция прошла без сучка без задоринки. Даже Логан, которому было весьма трудно угодить, не скрывал удовлетворения. Похвалив собравшихся, он отпустил всех пораньше с наказом получше отдохнуть и подготовиться к вечернему спектаклю.

Джулия не могла не заметить, что за время ее отсутствия с Арлисс что-то произошло. Подруга словно помолодела: казалась девочкой, неотразимой и задорной. Ожидая за кулисами своего выхода, она строила глазки Майклу Фиску и беззастенчиво с ним флиртовала. Художник совершенно забыл о Мэри Вудз и не сводил взгляда с Арлисс. Всякий раз, когда эти двое оказывались рядом, в воздухе будто проскакивала молния.

После репетиции Джулия отвела подругу в сторону.

– Ну? – требовательно спросила она. – Что-то случилось между тобой и мистером Фиском, пока меня не было, и я должна обо всем услышать.

Лицо Арлисс осветилось самодовольной улыбкой.

– Я поняла, что ты права. И заслуживаю поклонника, который носил бы меня на руках. Как-то после ужина в гостинице я подошла к Майклу, прошептала ему на ухо несколько ласковых слов, и он растаял, как масло на огне. Майкл любит меня, Джессика! Ему все равно, кто я и как жила до сих пор… Когда я допытываюсь, неужели Майкл действительно не осуждает меня за прошлое, он отвечает лишь, что любит меня. Полюбил с первого взгляда. Можешь представить, чтобы мужчина признавался в подобных вещах?

– Разумеется, могу, – с искренней радостью ответила Джулия. – Ты прекрасная женщина, Арлисс, и достойна любви. Я счастлива, что ты наконец выбрала того, кто не воспользуется твоей доверчивостью и не бросит на следующее утро. Да, но как насчет твоего увлечения мистером Скоттом?

– Все кончено! Если хочешь знать, в жилах мистера Скотта течет рыбья кровь! Он холоден как лед! И никогда не подарит сердце ни одной женщине. – Она снова взглянула на Фиска и мгновенно просияла – Нынче мы собираемся пройтись по книжным лавкам, а потом зайдем в кондитерскую за имбирной коврижкой. Пойдем с нами, Джессика тебе не помешает немного прогуляться.

Идея побродить между полок с книгами неожиданно показалась Джулии весьма привлекательной.

– Спасибо, – оживилась она. – Возможно, я и соглашусь,

– Миссис Уэнтуорт, мне надо поговорить с вами, – вмешался подошедший Логан. Арлисс шутливо пожала плечами и, подбоченившись, кокетливо покачивая бедрами, направилась к Фиску.

Джулия вопросительно поглядела на Логана. Сегодня он встретил ее на удивление сдержанно – сухо поздоровался и даже не справился о здоровье отца. Впрочем, почти сразу же началась репетиция, и Джулия предположила, что Логан либо слишком занят, либо не желает больше ничего слышать о подробностях ее личной жизни.

Яркий свет зажигал красноватые отблески в волосах Логана, чуть расплывчатые черты казались более резкими.

– Как твой отец? – без предисловий спросил он.

– Гораздо лучше, спасибо.

– А все разногласия между вами, надеюсь, улажены?

По какой-то причине Джулия не сразу ответила, словно речь шла об очень интимных вещах. Но она и раньше делилась с Логаном секретами и знала, что ему можно доверять.

– Собственно говоря, да. Отец жалеет обо всем, что сделал, и пытается загладить вину. Даже отдал мой брачный контракт, чтобы я смогла подать прошение о признании брака незаконным.

– И что ты решила? – заинтересовался Логан.

Джулия подумала о встрече с Дамоном и ощутила приятную тяжесть внизу живота.

– Не знаю, – вздохнула она. – Я всей душой жажду помчаться к Дамону, признаться в любви, сказать, что он стоит любых жертв… и в то же время цепляюсь за театр и боюсь потерять все, что с ним связано. Не думала, что выбрать будет так сложно.

– Есть и другой выход, – загадочно произнес Логан.

– А именно?

– Возможно, позже мы об этом потолкуем. Джулия проводила озадаченным взглядом удалявшегося Логана. Как это похоже на него – бросить таинственный намек и поспешно уйти! Законченный лицедей! Знает, как привлечь и удержать внимание публики!

Джулия медленно брела между книжными лотками, раскинувшимися под открытым небом, и с наслаждением вдыхала запахи кожи и книжной пыли. Старые фолианты валялись вперемешку с новыми, и в каждом содержалось обещание чудесных открытий, неведомых миров, куда можно уйти, забыв обо всем. Количество покупок все росло, пока в руках не оказалась огромная стопка томов, готовых в любую минуту разлететься по земле. Арлисс и Майкл были заняты не столько книгами, сколько друг другом: весело шептались, обменивались многозначительными взглядами и даже поцелуями, когда воображали, что на них никто не смотрит.

Хотя Джулия решила, что с нее хватит, все же не смогла устоять перед очередным романом в алом с золотом переплете и начала его перелистывать. В этот момент поблизости послышались смутно знакомые голоса. Девушка осторожно оглянулась, и сердце сжалось при виде высокого темноволосого мужчины с четко очерченным профилем. Дамон?! Нет… это его брат, Уильям! По всей видимости, его затащили сюда чуть ли не силой, поскольку молодой человек не стеснялся громко выговаривать невидимому спутнику.

– Можно подумать, у меня нет других дел, кроме как шататься среди этого хлама! – раздраженно воскликнул он. – Неужели у тебя дома нечего читать, дорогой братец?

Значит, Дамон тоже здесь? Как же она его не заметила! Вот он, широкоплечий, с гордо поднятой головой!

Должно быть, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, он обернулся и увидел ее. Джулия поспешно отвернулась, неуклюже прижимая к груди книги. Сердце бешено колотилось, а в мозгу настойчиво билась лишь одна мысль подойдет ли он к ней.

Постепенно она немного успокоилась и сразу же ощутила его присутствие. Дамон стоял за спиной, совсем близко, не дотрагиваясь до нее.

– Как ты съездила? – полушепотом, заглушившим, однако, уличный шум и оживленные разговоры книгочеев, спросил он, и в памяти Джулии. мгновенно всплыли все нежные слова, которыми они обменивались в последнюю проведенную вместе ночь. Ей хотелось улыбнуться, сказать что-то, встать к нему лицом, только ноги, казалось, приросли к земле, а голова шла кругом.

Каким-то непонятным образом ей все-таки удалось взять себя в руки.

– Отец перенес опасную горячку, – спокойно объяснила она. – Я выехала, как только узнала обо всем.

– Отец? – удивленно переспросил он. – Я думал, это леди Харгейт…

– Нет, с ней все в порядке. Ухаживает за папой. Ему уже гораздо лучше. Мы даже заключили нечто… вроде перемирия.

Дамон положил руку ей на плечо и осторожно повернул к себе. Девушка не сопротивлялась, по-прежнему стискивая книги.

– Я рад за тебя, – тихо сказал он. – Хорошо, что так случилось. Надеюсь, вы оба сумели облегчить душу.

– Ты прав, – кивнула Джулия, задыхаясь. Почему, ну почему он так неотразимо красив? И отчего так серьезен и задумчив? Что за неведомая сила влечет ее припасть к этим сжатым губам, изведать страсть его поцелуев? Ей хотелось бросить книги, сжать его большие теплые руки, припасть к могучей груди. Она хотела Дамона… изголодалась по нему… а он… ничем не выказывает своих чувств.

– Прости… прости, что не предупредила тебя об отъезде, но времени совсем не было…

– Пустяки, – отмахнулся он. – Могу я помочь тебе с этой ношей?

– Нет, спасибо.

Девушка отступила на шаг, по-прежнему стискивая громоздкую охапку фолиантов. Дамон коротко кивнул, словно и ожидал отказа.

– Мне надо кое-что сказать тебе, – деловито начал он. – Сегодня я отправляюсь в Лондон. Срочные дела требуют моего присутствия.

– Вот как? – с деланным безразличием улыбнулась Джулия, обрадованная, что догадалась надеть вуаль. Ни к чему Дамону видеть, как она расстроена, какая пустота поселилась в душе. И тут какой-то дьяволенок подтолкнул ее выдать себя.

– Собираешься

Встретиться

С

Леди Аштон? – неожиданно спросила она.

– Вероятно.

Резкий ответ разом отбил охоту к дальнейшим расспросам, но девушка сгорала от тревоги и волнения. Что произойдет между Дамоном и леди Аштон? Возможно, он попытается помириться с ней? Полин, конечно, простит его и с радостью примет назад. Наверное, они начнут строить планы будущей счастливой жизни втроем…

– Но ты вернешься в Бат? – негромко поинтересовалась она, стараясь прогнать мучительные мысли.

Дамон немного поколебался.

– А ты хочешь этого?

«Да!» – кричало ее сердце, но, скованная нерешительностью, девушка молча смотрела на мужа.

– Черт бы тебя побрал! – пробормотал Дамон, – Что тебе нужно от меня, Джулия?

Но прежде чем она успела ответить, рядом послышался кокетливый голосок Арлисс:

– …удивлена, что вы еще помните мое имя, милорд… Вы достаточно ясно дали понять, что я всего лишь мимолетное увлечение…

К досаде Джулии, Уильям заметил Арлисс и, не теряя времени, решил вновь завоевать хорошенькую актрису. Джулия отыскала глазами участников пикантной сцены. Уильям беззастенчиво пожирал глазами лукаво улыбавшуюся Арлисс, не замечая возмущенного Майкла Фиска, широко шагавшего к нему со стиснутыми кулаками. Боже, еще немного, и начнется драка! Страшно подумать, что станется с только что расцветшим увлечением Арлисс после такого скандала!

– Пожалуйста, – попросила она, умоляюще глядя на Дамона, – усмири своего брата! Дамон, однако, презрительно поморщился:

– Ничего не произойдет, если, конечно, твоя пустоголовая ветреная приятельница не станет заигрывать с Уиллом.

Джулия вполголоса пробормотала проклятие. Этот неисправимый повеса не задумываясь испортит жизнь Арлисс. Утешит ее задетую гордость комплиментами, заморочит голову, проведет веселую ночку, а наутро исчезнет без следа до очередной случайной встречи. Но Майкл Фиск, оскорбленный и униженный, вырвет ее из своего сердца.

А в это время Уильям, нимало не смутясь, пустил в ход свое неотразимое обаяние. Голубые глаза чарующе искрились.

– Разумеется, я помню ваше имя, прелесть моя. И еще много сверх того. Поверьте, я оказался в Бате только потому, что истосковался по вас и вашим ласкам.

Очевидно, Арлисс не хватало сил, чтобы устоять перед столь откровенной лестью.

– Говорите, приехали сюда специально, чтобы найти меня? – настороженно переспросила она.

– Ну конечно. Кто еще здесь может сравниться с вашей красотой?

Но в этот момент рядом появился Майкл Фиск и свирепо уставился на соперника. Сейчас он удивительно походил на дворняжку, скалившую зубы и готовую броситься на породистого бульдога.

– Арлисс – моя! Убирайтесь и больше не смейте надоедать ей!

Гневный отпор лишь позабавил Уильяма. Не отвечая, он обратился к Арлисс.

– Так я надоедаю вам, прелесть моя? Актриса стояла между мужчинами, нерешительно переводя взгляд с одного на другого. Наконец она незаметно подвинулась к художнику.

– Я теперь с Майклом, – неуверенно пробормотала она, но Майклу и этого весьма сомнительного подтверждения оказалось достаточно. Рывком притянув Арлисс к себе, он впился в ее губы властным поцелуем. Актриса только рассмеялась, ничуть не сконфуженная столь откровенным проявлением чувств, но Фиск, не удовлетворившись победой, подбросил ее в воздух, как ребенка, и перекинул через плечо. Веселый визг и смешки привлекли внимание окружающих. Покупатели оборачивались, удивленно глядя на странную парочку. Фиск почти бегом уносил Арлисс подальше от опасных знакомых.

– Но послушайте… – запротестовал Уильям, явно собираясь последовать за ускользавшей добычей, однако Дамон вовремя схватил его за руку.

– Уилл, найди себе другую птичку для постельных утех.

Уильям помялся, глядя вслед Фиску.

– Ты ведь знаешь, я всегда готов принять брошенный вызов.

– На этот раз, надеюсь, ты проявишь благоразумие, – настаивал Дамон. – Кроме того, мы сегодня уезжаем в Лондон… забыл?

Уильям, что-то проворчав, кивнул, однако быстро напустил на себя прежний залихватский вид и многозначительно посмотрел на Джулию.

– Не мешало бы тебе, в свою очередь, принять к сведению мой совет, – хмыкнул он и, весело подмигнув, удалился.

– Что за совет? – полюбопытствовала Джулия.

– Он считает, что женщинам нравится, когда их завлекают и соблазняют.

– Видно, твоему брату многому еще придется учиться. Он совершенно не знает женщин, – сухо заметила Джулия.

– Кажется, твои друзья тебя покинули. Предлагаю свои услуги в качестве провожатого. Джулия отрицательно покачала головой:

– Гостиница совсем рядом.

– Ты отталкиваешь меня одной рукой и манишь другой. Кое-кто назвал бы вас бессовестной кокеткой, миссис Уэнтуорт.

– Вот, значит, каково твое мнение обо мне?

– Я считаю тебя самой невыносимой женщиной в мире, дорогая. Ты просто сводишь меня с ума. – Несмотря на издевательский тон, он словно ласкал ее взглядом. – Поскорее решай, чего же ты все-таки хочешь, Джулия. Мое терпение не безгранично.

Он резко повернулся и ушел, оставив ее стоять между лотками.

Невзирая на неудачную премьеру спектакля в Лондоне, все билеты на сегодняшнее представление были проданы. В зале не было ни одного свободного места. Казалось, все сколько-нибудь заметные персоны в Бате стремились увидеть пьесу. Публика нетерпеливо ждала, пока поднимется занавес. Джулия стояла за кулисами в ожидании выхода, мельком улыбаясь рабочим, не упускавшим случая ободрить актрису.

Она добросовестно пыталась сосредоточиться на своей роли. Сегодняшний успех или провал в немалой мере зависит от ее игры. Однако события последних дней не давали покоя. Примирение с отцом… разговор на рынке с Дамоном… сознание того, что она может в любую минуту получить свободу. Дамон прав – необходимо решить свою судьбу, и как можно скорее, иначе она просто сойдет с ума.

Несмотря на тяготы профессии, ей нравилось актерское ремесло, волнение, тяжкий труд и удовлетворение от хорошо исполненной роли, которые оно дарило. Невозможно, немыслимо навек расстаться со сценой! Но никогда больше не видеть Дамона… или, еще хуже, знать, что он женился на другой, а ей самой суждено вечно оставаться в одиночестве… Нет, этого не вынести.

– Ты думаешь о чем угодно, только не о пьесе, – с упреком заметил неожиданно возникший рядом Логан Скотт.

– Верно, – невесело призналась она. – Откуда ты знаешь?

– Ты так напряжена, что голова втянута в плечи.

Джулия показала ему язык, но все же немного расслабилась, задержала дыхание и медленно выдохнула. А когда снова взглянула на Логана, тот ободряюще кивнул:

– Уже лучше.

Джулия задумчиво оглядела сцену. В полумраке едва виднелись очертания декораций, подпорок и стоек. Девушка всегда любила эти мгновения до начала действа. Знобящее предвкушение чего-то неведомого охватывало душу. Но по какой-то причине эти привычные ощущения сегодня были окрашены грустью. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которая развернула нарядный пакет и обнаружила, что внутри ничего нет.

– Сколько еще продлится моя сценическая жизнь? – спросила она скорее себя, чем Логана. – Десять лет? Или, если повезет, двадцать?

Логан окинул девушку критическим взглядом.

– Думаю, тебя ждет блестящая карьера. С возрастом, конечно, придется перейти на характерные роли.

– Интересно, удовлетворюсь ли я такой участью? – грустно усмехнулась Джулия.

– Только ты можешь ответить на этот вопрос. Джулия промолчала. Оба нетерпеливо ждали, пока прозвенит звонок и реальность уступит место волшебным иллюзиям.

Представление развертывалось с ошеломляющей быстротой. Почти два часа пролетели незаметно – одно действие перетекало в другое естественно и непринужденно. Публика не сводила зачарованных глаз со сцены. Какая-то загадочная сила подхватила Джулию и завладела ею настолько, что она порхала, словно на крыльях. В перерывах между выходами она всматривалась в зал, безошибочно ощущая, как ловят зрители каждое слово, следят за каждым жестом актеров.

Они с Логаном еще никогда не играли так слаженно. Обмен репликами напоминал поединок на шпагах. Диалоги содержали глубинный смысл, искрились юмором и были насыщены подлинными эмоциями. В эти минуты Джулия полностью перевоплотилась в свою героиню. И когда занавес опустился, она с восторгом поняла, что оправдала ожидания Логана и остальной труппы и показала себя во всем блеске.

Актеры, взявшись за руки, отвешивали поклоны под оглушительный гром аплодисментов и крики «браво!». Джулия, сиявшая от радости, изящно приседала, стараясь показать, как ценит признание зрителей. Когда в зале стало чуть потише, девушка собралась ускользнуть к себе. Но Логан задержал ее и снова вывел вперед. Вопли возобновились с новой силой. Сцену завалили цветами и сувенирами. Нагнувшись, Логан поднял белую розу и вручил Джулии. Она сжала длинный стебель и поклонилась, прежде чем уверенно зашагать за кулисы, несмотря на мольбы поклонников.

Бутафоры и декораторы набросились на нее с поздравлениями и похвалами, но горничная Бетси, решительно протиснувшись в толпу, повела Джулию в гримерную.

– На столе кувшин с лимонадом, – объявила она и направилась к двери, зная, что хозяйка после представления любит несколько минут побыть одна. – Я сейчас вернусь, чтобы развесить ваши костюмы.

– Спасибо, – поблагодарила Джулия с облегченным вздохом. Как тихо и тепло!

Встав перед зеркалом, она начала расшнуровывать корсаж. Теперь, когда возбуждение немного улеглось, девушка поняла, что устала. Под мышками расплывались огромные пятна пота; грим кое-где смазался. Джулия расстроено покачала головой, но тут в комнату скользнула чья-то темная фигура. Джулия испуганно обернулась. Перед ней стоял Дамон. Она не ожидала его прихода – кажется, он предупредил, что уезжает в Лондон. Но что бы он ни думал о ее игре, на лице не отражалось ни гордости, ни восторга. Лихорадочный румянец выступил на скулах, в глазах горело пламя. Он сердит на нее… и Джулии придется испытать всю неудержимую силу его ярости.

Глава 11

Глядя с молчаливым удивлением на мужа, Джулия не подумала сопротивляться, когда он одним прыжком оказался рядом и прижал ее к зеркалу. Одна рука стиснула ее пальцы, другая сжала подбородок, не давая пошевелиться.

– Ты сегодня собирался отправиться в Лондон, – выдавила она.

– Сначала мне необходимо было встретиться с тобой.

– Ты был в театре…

– Совершенно верно. И видел, с каким наслаждением ты играла. Понял, как много это значит для тебя и всех остальных в этом проклятом месте.

Джулия покачала головой, сбитая с толку его настроением. Пальцы Дамона безжалостно впились ей в подбородок, причиняя боль.

– Выбираешь сцену, не так ли? – проскрежетал он сквозь стиснутые зубы. – Ты не сможешь оставить эту жизнь. Скажи правду, Джулия.

– Не сейчас…

– Именно сейчас. Мне нужно все точно знать, прежде чем я покину этот город.

– Но как бы поступил ты, если бы я попросила всем пожертвовать ради меня?

– Это и есть твой ответ?

– Объясни, чего ты добиваешься! – вскрикнула девушка, пытаясь освободиться.

– Я хочу тебя, – пробормотал он.

– Но только на твоих условиях.

– Да. На моих. Ты берешь мое имя, живешь в моем доме, каждую ночь спишь в моей постели. Жажду, чтобы ты была моей, только моей… каждой частичкой тела… каждой мыслью… каждым словом, которое произносишь…

Джулия внезапно обмякла и перестала отбиваться, едва ощутив прикосновение его губ к своим. Дыхание ее пресеклось. Исступленным неистовым поцелуем Дамон словно пытался поставить на ней свое клеймо, пленить самую душу своей ревнивой страстью.

Он притянул Джулию к себе, сжал стальной хваткой, наклоняя все ниже, пока она не выгнулась струной. Девушка силилась остаться равнодушной, но напрасно – безумие уже завладело ею, и она со всхлипом отчаяния отдалась на волю безрассудных ласк. Джулия обвила руками его шею, зарывшись пальцами в темные завитки. Дамон, хрипло застонав, накрыл ладонями ягодицы девушки и поднял ее.

– Ты моя, – пробормотал он, почти не отрывая губ от ее шеи, чуть царапая щетиной нежную кожу. – И никогда не избавишься от меня, как бы ни старалась.

Голос Дамона доносился будто издалека. Джулия льнула к нему в неосознанном стремлении обрести наслаждение, которое мог дать только он. Пальцы Дамона скользнули за корсаж, развели края, и шнурки выскользнули из петель. Рывком отодвинув тонкую ткань, он накрыл ладонями ее грудь и принялся поглаживать большими пальцами соски. Джулия, приоткрыв рот, извивалась всем телом. Он прислонил ее к туалетному столику и впился губами в розовые вершинки, обводя языком напряженные камешки. Держась за него, чтобы не упасть, Джулия сжала бедрами его стройные ноги и обхватила руками торс. Дамон продолжал неустанно ласкать ее. Желание боролось в Джулии с протестом. Она отчаянно жаждала Дамона… хотя отчетливо сознавала, что вожделенная близость обернется горьким раскаянием.

– Пожалуйста, не надо… – едва выговорила она, с трудом ворочая языком. –Я не хочу этого.

Казалось, Дамон не слышал Джулию, одурманенный сладостью ее тела. Девушка попыталась оттолкнуть его, сначала слабо, потом сильнее и, наконец, сумела отстраниться. Он опалил жену горящим взглядом, сжал ладонями ее лицо.

– Я отправлюсь в Лондон, – прохрипел он, – но потом вернусь за тобой.

– Нет…

– Я никогда не расстанусь с тобой. Никогда… пока не посмотришь мне в глаза и не признаешься, что не любишь меня и сможешь провести остаток жизни без слез и сожалений. Забыть обо мне навсегда. Поклянешься, что равнодушна ко мне.

Губы Джулии затряслись, но она не издала ни звука. Щелчок открывшейся двери заставил обоих поднять головы. На пороге стояла Бетси с охапкой одежды. При виде позднего посетителя она громко ойкнула. Дамон поспешно загородил Джулию, та лихорадочно шнуровала корсаж.

– Простите, миссис Уэнтуорт, – пробормотала горничная, исчезая. Дверь с громким звуком захлопнулась.

Джулия, красная от смущения, пыталась привести себя в порядок под неотступным взглядом Дамона.

– Пожалуйста, не возвращайся, – прошептала она, пряча глаза. – Сейчас нам ни к чему встречаться. Я должна все хорошенько обдумать.

– Иными словами, убедить себя, что ничего особенного не случилось и все пойдет своим чередом, как до нашей встречи? Не выйдет, Джулия. Нам уже вовеки не стать прежними.

– Ты мешаешь моей работе. Я не могу ни на чем сосредоточиться.

– Что бы ты ни говорила, я все равно приеду, – повторил он, – и мы обо всем договоримся раз и навсегда.

После ухода Дамона, усталая, Джулия обмякла. Кажется, она окончательно утратила способность распоряжаться собственной жизнью. А контракт? Хватит ли у нее смелости воспользоваться им с тем, чтобы навсегда расстаться с Дамоном? Да что это на нее нашло? Как сильно Джулия ненавидела себя за то, что боится потерять мужа и уступить ему!

Наконец она медленно разделась, оставив костюм на полу.

– Миссис Уэнтуорт, – позвала Бетси, робко постучав.

– Да, войдите.

Сконфуженная девушка ступила в комнату.

– Простите, что ворвалась так бесцеремонно, мэм, но я не знала…

– Ничего страшного, – спокойно ответила Джулия. – Помоги мне одеться.

Бетси принялась хлопотливо застегивать пуговицы на спине зеленого шелкового платья и расправлять юбки. Заколов волосы, Джулия умылась и в последний раз взглянула на свое отражение. Ярко-красные губы распухли, щеки горят, а на шее выступили предательские алые точечки от уколов щетины. Джулия подтянула рюшки повыше, чтобы скрыть следы бурных ласк, и уже хотела идти, когда за дверью раздался голос Логана: