Мой верный страж (№3) - Откровенные признания

Лиза КЛЕЙПАС

ОТКРОВЕННЫЕ ПРИЗНАНИЯ

Посвящается моей свекрови Айрите Эллис — за любовь, щедрость, понимание и умение всякий раз радовать меня.

С любовью от признательной невестки — Л. К.

Пролог

Лондон, 1839 год

В свои двадцать четыре года Ник Джентри еще ни разу не бывал в публичном доме. Он проклинал себя за ледяной пот, когда его сжигало желание и леденил ужас. Этот момент он отдалял уже несколько лет, пока наконец не обессилел под бременем плотского вожделения. Потребность в женщине пересилила страх.

Мысленно подстегивая себя, Ник поднялся на крыльцо красного кирпичного особняка миссис Брэдшоу — шикарного заведения для состоятельных клиентов. Всем известно, что ночь с одной из девиц миссис Брэдшоу стоит целое состояние, поскольку все они самые вышколенные блудницы Лондона.

Ник смог бы заплатить любую цену, какую понадобится. Ремесло частного сыщика приносило неплохие доходы, вдобавок он кое-что скопил, получая свою долю в преступном мире. При этом он приобрел почти скандальную славу: его боялись обитатели воровских притонов и недолюбливали сыщики с Боу-стрит, считая бесчестным конкурентом. Полицейские ищейки не ошибались: щепетильность была ему чужда. Принципы только вредят делу, поэтому Ник в них не нуждался.

Из окон доносилась музыка, за стеклами Ник видел элегантно одетых джентльменов и дам, словно явившихся сюда с великосветского приема. Но он знал, что на самом деле это проститутки со своими клиентами. Как все это далеко от трущоб близ Флит-Дич, где грязные толстухи ублажают мужчин в темных переулках за пару шиллингов!

Расправив плечи, Ник взялся за начищенный медный дверной молоток в форме львиной головы и громко постучал в дверь. Выглянувший дворецкий с непроницаемым лицом осведомился, что нужно здесь Нику.

А разве не ясно? Ник раздраженно нахмурился:

— Мне нужна женщина.

— Боюсь, миссис Брэдшоу не принимает в такой поздний час новых клиентов, сэр…

— Скажите ей, что пришел Ник Джентри. — Ник засунул руки поглубже в карманы и смерил дворецкого угрюмым взглядом.

Услышав известное всему Лондону имя, дворецкий испуганно вытаращил глаза, распахнул дверь и учтиво поклонился:

— Слушаюсь, сэр. Будьте любезны подождать в холле, я доложу о вас миссис Брэдшоу.

В холле пахло духами и табачным дымом. Глубоко вздохнув, Ник окинул взглядом мраморный пол и высокие белые пилястры. Единственным украшением холла служила картина с нагой женщиной, которая любовалась собой в овальное зеркало, небрежно положив тонкую руку на собственное бедро. Как зачарованный Ник засмотрелся на картину в тяжелой золотой раме. Отражение женщины в зеркале было слегка размытым, треугольник между ног нанесен смелыми мазками. Ник чувствовал себя так, словно ему набили живот холодным свинцом. Через холл торопливо прошел слуга в черных бриджах, с подносом, уставленным бокалами, и Ник поспешно отвел взгляд от картины.

Он постоянно помнил, что за его спиной находится дверь и что он в любую секунду может молча повернуться и уйти. Но он и без того слишком долго праздновал труса. Что бы ни случилось сегодня ночью, он пойдет до конца. Сжав кулаки в карманах, он уставился в отполированный белый пол с причудливым серым мраморным рисунком, в котором отражались огни люстры.

Внезапно в холле послышался томный женский голос:

— Неужели нам выпала честь принимать прославленного мистера Джентри? Милости просим!

Взгляд Ника пропутешествовал снизу вверх — от подола синего бархатного платья до смеющихся глаз оттенка темной вишни. На светлой коже миссис Брэдшоу, высокой, изумительно сложенной особы, тут и там виднелись янтарные веснушки; золотисто-рыжие кудри, сколотые высоко на макушке, рассыпались по плечам. Классическим канонам красоты она явно не соответствовала — слишком заостренный подбородок, чересчур крупный нос. Однако во внешности этой изящной холеной женщины было что-то настолько притягательное, что красота казалась для нее излишней.

От ее приветливой улыбки Ник вдруг почувствовал себя увереннее. Позднее он узнал, что в присутствии Джеммы Брэдшоу все мужчины невольно переставали конфузиться. Почему-то всем сразу становилось ясно, что она не станет строго выговаривать за грубые слова или дурные манеры, что она ценит остроумные шутки, не робеет и не выказывает пренебрежения. Мужчины любили Джемму потому, что и она относилась к ним с искренней любовью.

Заговорщицки улыбнувшись Нику, она присела в реверансе — достаточно низко, чтобы продемонстрировать великолепную кожу и загадочную ложбинку в вырезе платья.

— Стало быть, вы пришли сюда не по делу, а, скорее, развлечься? — Дождавшись краткого кивка Ника, она снова улыбнулась. — Замечательно! Пройдемте в гостиную, поговорим о том, чем мы можем вам помочь. — Шагнув вперед, она взяла гостя под руку. Ник вздрогнул, с трудом подавив инстинктивное желание оттолкнуть ее.

Мадам не могла не заметить, как напряглась его рука. Естественным жестом она убрала свою руку, но продолжала непринужденно беседовать с гостем как ни в чем не бывало.

— Сюда, прошу вас. Мои гости часто играют в карты или на бильярде или же отдыхают в курительной. Можно сначала поговорить с одной девушкой, со второй, третьей и наконец выбрать кого-нибудь из них. Избранница проводит вас в одну из верхних комнат. Вам будет позволено провести час в ее обществе. Я сама учу девушек, у каждой из них свой особый талант. Конечно, прежде всего мы выясним ваши пристрастия — далеко не все девушки готовы участвовать в жестоких играх.

Они вошли в гостиную, и несколько девушек скользнули по Нику мимолетными кокетливыми взглядами. Все они выглядели пышущими здоровьем и ухоженными, совершенно не похожими на потаскух Флит-Дич и Ньюгейта. Девушки миссис Брэдшоу флиртовали с клиентами, щебетали, о чем-то договаривались — так же непринужденно, как их хозяйка.

— Буду рада представить вас моим воспитанницам, — услышал Ник мелодичный голос миссис Брэдшоу. — Вас никто не привлекает?

Ник отрицательно покачал головой. В известных кругах он славился развязностью, надменностью, хорошо подвешенным языком. Но теперь, очутившись в новой для него ситуации, он словно утратил дар речи.

— Тогда вам не помешает мой совет. Вон та темноволосая девушка в зеленом пользуется бешеным успехом. Ее зовут Лоррейн. Она обаятельна, весела и остроумна. Блондинка рядом с ней, Мерсия, — тихая, ласковая, наши гости от нее без ума. А Нетти, малышка у зеркала, владеет экзотическими искусствами… — Миссис Брэдшоу умолкла, заметив, как ожесточенно Ник сжал зубы. — А может, вы предпочитаете впечатление невинности? — осведомилась она. — Могу познакомить вас с деревенской красавицей, прекрасно играющей роль девственницы.

Ник понятия не имел, что он предпочитает. Он смотрел на девиц — брюнеток и блондинок, стройных и пышнотелых, миниатюрных и рослых — и терялся в этом ошеломляющем разнообразии. Он попытался представить себя в постели с одной из этих красавиц, и его прошиб пот.

Ник перевел взгляд на миссис Брэдшоу. Над ее ясными карими глазами изгибались дуги бровей гораздо темнее волос. Ее тело манило, приоткрытые пухлые губы влажно поблескивали. Ника добили веснушки: эти похожие на праздничное конфетти янтарные пятнышки на бледной коже вызвали у него улыбку.

— Здесь внимания достойна только одна женщина — вы, — услышал Ник собственный голос.

Мадам взмахнула темно-рыжими ресницами, пряча глаза, но Ник понял, что удивил ее. Легкая улыбка тронула ее губы.

— Дорогой мой мистер Джентри, какой чудесный комплимент! Но я не сплю с посетителями своего заведения, это давно в прошлом. Позвольте познакомить вас с одной из девушек, и…

— Я хочу вас, — перебил он.

Увидев неприкрытое влечение в его глазах, миссис Брэдшоу порозовела.

— Боже мой! — Она негромко засмеялась. — Вам удалось вогнать в краску тридцативосьмилетнюю женщину! Мне казалось, я давным-давно забыла, как это бывает…

Ник не улыбнулся.

— Я готов заплатить любую цену.

Миссис Брэдшоу удивленно покачала головой, продолжая улыбаться, и уставилась куда-то в подбородок Нику, словно пытаясь принять трудное решение.

— Я избегаю необдуманных поступков — это мое правило.

Ник потянулся к ее руке, осторожно коснулся ее, вкрадчиво провел кончиками пальцев по ладони. У нее были длинные кисти, под стать росту, но ладони Ника оказались гораздо крупнее, а пальцы — вдвое толще. Он ласково коснулся влажных впадинок у основания се пальцев.

— Правила существуют для того, чтобы их нарушать, — заметил он.

Мадам вскинула голову, словно привлеченная выражением, мелькнувшим на его умудренном опытом лице. И вдруг приняла решение:

— Следуйте за мной.

Ник зашагал за ней, сопровождаемый взглядами. Мадам провела его через холл к изогнутой лестнице. Ее апартаменты оказались уютными и роскошными, обставленными дорогой мебелью, с французскими обоями на стенах и приветливо пылающим огнем в камине. Приставной столик в будуаре был уставлен сверкающими хрустальными графинами и бокалами. Миссис Брэдшоу взяла с серебряного подноса суженный кверху бокал и вопросительно взглянула на гостя:

— Бренди?

Ник согласно кивнул.

Она плеснула в бокал густо-янтарной жидкости, потом чиркнула спичкой и зажгла свечу. Удерживая бокал за ножку, слегка подогрела бренди над пламенем и, удовлетворенно кивнув, протянула бокал гостю. Впервые в жизни женщина оказала Нику такую услугу. Делая первый глоток, он с наслаждением вдохнул пряный аромат вязкого бренди с насыщенным ореховым привкусом.

Оглядевшись, Ник увидел, что одну стену будуара занимают книжные полки, сплошь заставленные фолиантами в тисненых кожаных переплетах. Любопытство повлекло его к полкам. Читал он плоховато, но понял, что большинство книг посвящено плотской любви и анатомии человека.

— Мое увлечение, — пояснила миссис Брэдшоу, поблескивая глазами. — Я собираю книги о плотской любви и интимных обычаях разных народов. Среди них есть и настоящие раритеты. За последние десять лет я собрала целую сокровищницу знаний по моему излюбленному предмету.

— Наверное, это гораздо интереснее, чем собирать табакерки, — наивно предположил Ник, и мадам рассмеялась.

— Побудьте здесь, я скоро вернусь. А вы пока осмотрите мою библиотеку.

Она вышла из будуара в соседнюю комнату, в приоткрытую дверь Ник успел заметить кровать со столбиками.

Его желудок вновь налился свинцом. Залпом допив обжигающее содержимое бокала, он направился к книжным полкам. Его взгляд привлек увесистый том, переплетенный в красную кожу. Старинный переплет слегка потрескивал, открываясь, на страницах замелькали раскрашенные вручную иллюстрации. Исходящее жаром нутро Ника свилось в тугой узел при виде нагих тел, соединенных в причудливых, невообразимых позах. Его сердце гулко застучало о ребра, мужское достоинство восстало. Ник поспешно захлопнул книгу и втиснул ее на прежнее место. У стола он налил себе еще бренди и проглотил его, не почувствовав вкуса.

Миссис Брэдшоу сдержала обещание и вскоре вернулась, остановившись в дверях. Она переоделась в воздушный пеньюар, отделанный кружевом, с рукавами, задрапированными на средневековый манер. Сквозь белый шелк просматривались заостренные соски пышных грудей, виднелась даже тень внизу, между ног. Мадам была великолепно сложена и знала об этом. Она стояла, слегка согнув одну ногу в колене, пеньюар обрисовывал длинные плавные изгибы ее тела. Пылающие волосы рассыпались по шее и плечам; с такой прической она выглядела моложе и наивнее.

Дрожь желания прошла по спине Ника, дыхание стало тяжелым и сбивчивым.

— Хочу предупредить, что я придирчиво выбираю любовников. — Мадам жестом велела ему приблизиться. — Талантом, подобным моему, не следует разбрасываться.

— А как же я? — хрипло выговорил Ник. Он подошел почти вплотную и понял, что от мадам не пахнет духами. От нее исходил только аромат мыла и чистой кожи — более возбуждающий, чем благоухание жасмина или роз.

— Мне пришлось по душе ваше прикосновение: вы наугад нашли самые нежные местечки моей руки. У мужчин такая чувствительность встречается редко.

Но ее комплимент не польстил Нику, а вызвал приступ паники. Мадам возлагала на него большие надежды, а он знал, что неизбежно разочарует ее. Он сохранял безучастное выражение лица, но его сердце с тошнотворной быстротой ухнуло в пятки. А миссис Брэдшоу уже вела его в жарко натопленную уютную спальню.

— Миссис Брэдшоу! — смущенно начал Ник, приблизившись к кровати. — Я должен предупредить вас…

— Джемма, — вполголоса поправила она.

— Джемма, — послушно повторил он, и у него перепутались все мысли: хозяйка спальни помогла ему снять сюртук.

Развязывая узел влажного от испарины галстука, мадам улыбалась раскрасневшемуся гостю.

— Вы дрожите, как тринадцатилетний мальчишка! Неужели прославленный мистер Джентри боится лечь в одну постель с миссис Брэдшоу? От такого умудренного опытом человека я этого не ожидала. Вы наверняка не девственник — в вашем-то возрасте! Ведь вам… двадцать три?

— Двадцать четыре. — Он был готов провалиться сквозь землю, понимая, что сыграть роль опытного мужчины ему не под силу. С трудом сглотнув, он хрипло признался:

— У меня это впервые.

Пушистые дуги ее бровей взлетели вверх.

— Вы никогда не бывали в публичном доме?

Нику удалось чудом вытолкнуть слова из пересохших губ:

— Никогда не занимался любовью с женщиной… Выражение лица Джеммы не изменилось, но она была явно изумлена. После продолжительной паузы она деликатно осведомилась:

— Значит, вы были близки с мужчинами?

Ник покачал головой, уставившись в узорные обои. Тягостное молчание нарушал только гул у него в ушах.

Любопытство мадам стало почти осязаемым. Она встала на деревянную подножку высокой кровати, поднялась на нее и улеглась на бок, приняв томную кошачью позу. Прекрасно зная мужчин, она хранила молчание и терпеливо ждала.

Ник попытался заговорить деловитым тоном, но голос предательски дрогнул.

— Четырнадцатилетним мальчишкой я отсидел в плавучей тюрьме десять месяцев.

По лицу Джеммы он увидел, что она сразу все поняла. Ужасные условия содержания узников в плавучих тюрьмах, мужчин вперемешку с почти детьми, ни для кого не были тайной.

— И конечно, мужчины вас домогались, — бесстрастно заключила она. — Кто-нибудь из них добился своего?

— Нет, но с тех пор… — Ник долго медлил. Он никогда и никому не рассказывал о прошлом, неотступно преследовавшем его, — облечь страх в слова было не так-то просто. — Я не выношу прикосновений, — наконец признался он. — Никаких, ни от кого. Мне хотелось… — Он осекся и начал снова:

— Иногда мне так хочется женщину, что я буквально схожу с ума. Но не могу даже… — Он беспомощно умолк. Он никак не мог объяснить, что для него плотская любовь, боль и чувство вины сплелись воедино и что предаться любви с кем-то для него все равно что заставить себя спрыгнуть со скалы. Что любое, даже самое невинное, прикосновение другого человека вызывает у него защитную реакцию.

Если бы Джемма расчувствовалась, ужаснулась или пожалела его, Ник не выдержал бы и удрал. Но она не сводила с него задумчивого взгляда. Грациозным движением она спустила длинные ноги с кровати и соскользнула на пол. Встав перед Ником, она принялась расстегивать его жилет. Ник окаменел, но не стал сопротивляться.

— У вас наверняка есть тайные фантазии, — заметила Джемма. — Видения и мысли, которые будоражат вас.

Дыхание Ника опять участилось, он неловко выпрастывал руки из пройм жилета. В голове вихрем проносились обрывки мыслей — тех самых похотливых мыслей, от которых одинокими ночами у него так часто напрягалось и ныло все тело. Да, фантазий у него хоть отбавляй: ему видятся нагие связанные женщины с широко раскинутыми ногами, стонущие под ним. Признаться в таких постыдных видениях он не смел, однако карие глаза Джеммы Брэдшоу неудержимо манили его излить душу.

— Сначала я расскажу о моих фантазиях, — предложила она. — Хотите послушать?

Он опасливо кивнул, и его чресла охватило пламя.

— Мне иногда представляется, как я стою обнаженная перед целой толпой мужчин, — негромким, вкрадчивым голосом начала Джемма. — Я выбираю из них того, кто мне особенно нравится. Он выходит ко мне и предается со мной любви по моему желанию. Потом я выбираю второго, третьего, и так до тех пор, пока не утолю жажду.

Она вытащила из-под ремня брюк полу его рубашки. Ник стащил ее через голову и бросил на пол влажный комок ткани. Едва Джемма взглянула на его обнаженный торс, орудие Ника болезненно запульсировало. Джемма коснулась поросли на его груди, густой и более темной, чем каштановые волосы на голове, и с ее губ сорвался одобрительный возглас.

— У вас мускулистое тело. Это мне нравится. — Кончиками пальцев она распутала пружинистые завитки и задела горящую кожу под ними. Ник невольно попятился. Джемма ленивым жестом поманила его обратно. — Дорогой мой, нельзя заниматься любовью, не прикасаясь к партнеру. Постойте смирно. — И она потянулась к пуговицам его брюк. — А теперь расскажите о своих фантазиях.

Ник уставился в потолок, в стену, посмотрел на бархатные шторы. Он был готов смотреть куда угодно, только не на руки Джеммы, пребывающие в опасной близости от низа его живота.

— Я… хочу, чтобы мне подчинялись, — хрипло признался он. — Представляю себе, как привязываю женщину к постели. Она не может пошевелиться или дотронуться до меня. Я могу делать с ней все, что захочу.

— Об этом мечтают многие мужчины. — Джемма словно невзначай задела его торчащее орудие, расстегивая последние пуговицы. Внезапно Ник забыл о том, как надо дышать. Мадам шагнула ближе, от ее дыхания шевельнулись волоски у него на груди. — А что потом, когда вы свяжете эту женщину? — спросила она.

Лицо Ника потемнело от возбуждения, смешанного со стыдом.

— Я касаюсь ее… везде. Губами и руками… довожу до исступления. Жду, когда она будет умолять взять ее. Стонать и кричать… — Он стиснул зубы: длинные прохладные пальцы мадам охватили его копье и извлекли его наружу. — О…

— Вот так… — промурлыкала она, ловко поглаживая его достоинство от основания до самого кончика, дразняще задевая набухшую головку. — А вы очень щедро одарены природой!

Ник закрыл глаза, отдавшись мощному потоку ощущений.

— Это нравится женщинам? — робко осведомился он. Продолжая ласкать его, Джемма пояснила:

— Не всем. Некоторые просто не в состоянии вместить мужчину вашего размера. Но это поправимо. — Она оставила в покое Ника и направилась к большой шкатулке красного дерева, стоящей на столике у постели, подняла крышку и принялась что-то искать. — Разденьтесь полностью, — бросила она не оборачиваясь.

Страх и вожделение вступили в нем в яростную схватку. Наконец вожделение победило. Ник почти содрал с себя остатки одежды, чувствуя себя беспомощным и жалким, изнывая от страсти. Джемма нашла то, что искала, обернулась и что-то легко бросила ему.

Ник машинально поймал брошенный предмет. Им оказался моток красного бархатного шнура.

Озадаченный, он проследил, как Джемма развязывает пояс пеньюара и сбрасывает его к ногам. Взгляду Ника предстало все ее упругое, сильное тело, буйный ярко-рыжий кустик между ног. С соблазнительной улыбкой Джемма забралась на кровать, ловко продемонстрировав при этом пышные ягодицы. Опираясь на локти, она указала на шнур, который Ник растерянно сжимал в руке.

— Что делать с ним дальше, вы знаете, — улыбнулась она.

Ник не верил своим глазам: как она не боится обнажаться перед совершенно незнакомым человеком? Как может позволять ему все, что он захочет?

— Вы настолько доверяете мне? Она откликнулась еле слышно:

— Эта игра потребует доверия не только от меня, не так ли?

Ник влез на кровать, трясущимися руками соединил запястья Джеммы и привязал их к изголовью. Ее гибкое тело оказалось в его власти. Нависая над ней, Ник наклонился и поцеловал ее в губы.

— Чем можно порадовать вас? — шепотом спросил он.

— На этот раз порадуйте себя. — Игривым движением языка она коснулась его нижней губы. — Обо мне позаботимся потом.

Ник принялся разглядывать ее, сдерживая нетерпение. Вожделение бушевало в нем, особенно когда он находил местечки, от прикосновения к которым Джемма начинала извиваться, — впадинку у основания шеи, сгибы локтей, нежную кожу под грудью… Он ласкал их пальцами, губами и языком, упиваясь гладкостью ее кожи и женственным ароматом. И наконец, когда его страсть стала невыносимой, он лег между ее ног и проник в горячие влажные глубины, куда его так неудержимо влекло. К собственному унижению, он извергся моментально, не успев ублажить мадам. Его тело долго содрогалось от невероятного наслаждения; зарывшись лицом в густые пламенные волосы Джеммы, он испускал хриплые стоны.

Отдышавшись, он принялся развязывать Джемме руки. Затем лег на край кровати и устремил невидящий взгляд в стену. От облегчения у него кружилась голова. По какой-то невообразимой причине у него жгло в уголках глаз, и он зажмурился, боясь расплакаться.

Джемма придвинулась к нему и легко положила ладонь на его обнаженное бедро. От этого прикосновения Ник вздрогнул, но не отпрянул. Ее ладонь прошлась по его спине, и эти ощущения эхом отозвались в чреслах.

— Ты подаешь большие надежды, — прошептала Джемма. — Будет очень жаль, если твои способности пропадут зря. Я предлагаю тебе выгодную сделку, Ник: ты будешь время от времени навещать меня, а я — делиться своим опытом. Я отличная наставница. Платить мне не надо, только не забывай иногда баловать меня подарками. — Ник не шевелился, и Джемма игриво укусила его за плечо. — Когда обучение закончится, перед тобой не сможет устоять ни одна женщина в мире. Ну, что ты на это скажешь?

Ник обернулся, порывистым движением опрокинул ее на спину и вгляделся в смеющееся лицо.

— Я готов к первому уроку, — объявил он и зажал ей рот губами.

Глава 1

Три года спустя

По давней привычке Ник вошел в комнаты Джеммы без стука. Уже три года они встречались почти каждое воскресенье. От знакомого запаха будуара — аромата кожи, бренди и свежих цветов — где-то в глубине тела Ника начало нарастать возбуждение. Сегодня его особенно сильно влекло сюда, поскольку две предыдущих недели он посвятил делам.

Со дня знакомства Ник беспрекословно следовал правилам, установленным Джеммой, — таким было условие их встреч. В некотором смысле они стали друзьями, но узы между ними оставались исключительно телесными. Джемма не проявляла ни малейшего интереса к мыслям и чувствам Ника и, похоже, не желала даже знать, существуют ли таковые. Несмотря на всю ее доброту, в тех редких случаях, когда Ник робко заводил серьезные разговоры, Джемма мягко, но решительно прерывала их. И это даже к лучшему, наконец понял он. Ему самому не хотелось вспоминать о своем постыдном прошлом и сложном клубке чувств, спрятанном в глубине души.

Раз в неделю они соединялись в постели, продолжая оберегать свои сокровенные тайны, — наставница и ее усердный ученик. В роскошном коконе спальни Джеммы Ник узнал об искусстве плотской любви больше, чем когда-либо надеялся узнать. Он научился ценить женскую чувственность, на что способны лишь немногие мужчины, познал ее утонченность, убедился, что она будоражит не только тело, но и разум, научился расточать ласки не только пальцами, но и языком, зубами, губами и мужским орудием, проявляя нежность и силу. Но самое главное — он научился владеть собой и узнал, что терпение и изобретательность помогают распалить даже опытную миссис Брэдшоу. Ник знал, как продержать женщину на грани экстаза несколько часов подряд, как вызвать у нее сильнейшее возбуждение единственным прикосновением к соску или легчайшим движением пальцев.

В прошлый раз Джемма велела ему довести ее до экстаза без единого прикосновения. Десять минут Ник нашептывал ей на ухо самые соблазнительные, пикантные слова, рисовал невероятные, изощренные картины, и наконец Джемма вспыхнула и задрожала.

Вспоминая ее роскошное тело, Ник ощутил теплую волну предвкушения и шагнул в будуар. И замер, увидев в бархатном кресле молодого блондина, одетого только в шелковый халат винного цвета. Тот же самый халат, который надевал Ник, приходя к Джемме.

Она никогда не клялась ему в верности, а он знал, что за прошедшие три года у нее были и другие любовники. И все-таки присутствие постороннего человека в будуаре Джеммы и витающий в воздухе аромат плотской любви застали Ника врасплох.

Увидев его, незнакомец покраснел и выпрямился. Он был плотно сложенным и светлокожим и еще не разучился краснеть, попадая в неловкие положения.

Из спальни вышла Джемма в прозрачном зеленом неглиже, едва прикрывающем темно-розовые бутоны сосков. При виде Ника она улыбнулась как ни в чем не бывало.

— А, это ты! — воскликнула она непринужденным и дружелюбным тоном. Скорее всего встреча Ника с ее новым дружком была случайной, но это ничуть не волновало Джемму. Повернувшись к блондину, она мягко попросила:

— Подожди меня в спальне.

На пороге спальни он бросил через плечо почти рабский, покорный взгляд.

Глядя ему вслед, Ник вспомнил, как три года назад, робея и изнывая от желания, он сам познакомился с чувственным искусством Джеммы.

Джемма грациозно подняла руку и провела по темным волосам Ника.

— Я не думала, что ты вернешься так быстро, — без тени сожаления произнесла она. — Как видишь, у меня новый подопечный.

— Вместо меня, — добавил Ник, ощутив тоскливый холодок.

— Да, — подтвердила Джемма. — Тебе больше не нужны мои уроки. Ты усвоил все, чему я могла научить тебя, наши отношения зашли в тупик. Я предпочла бы прекратить их, не оставляя друг у друга неприятных воспоминаний.

Ник с трудом выговорил:

— Но меня все еще влечет к тебе.

— Только потому, что мы давно знакомы и что со мной ты чувствуешь себя уверенно. — Ласково улыбаясь, Джемма поцеловала его в щеку. — Не робей, дорогой. Тебе пора подыскать себе другую женщину.

— С тобой никто не сравнится, — мрачно возразил он. Этими словами он заслужил негромкий смех и еще один поцелуй.

— Значит, тебе предстоит еще многое узнать. — В ясных карих глазах возникли лукавые искорки. — Найди женщину, которая по достоинству оценит твои таланты. Уложи ее в постель, вскружи ей голову. У каждого человека в жизни бывает по меньшей мере одна безумная любовь.

Ник ответил ей хмурым взглядом.

— Только этого мне не хватало! — выпалил он, и Джемма снова рассмеялась. Отстранившись, она ловко выбрала шпильки из прически и тряхнула головой, рассыпав волосы по плечам.

— Прощаться не будем, — предупредила она, кладя шпильки на столик у кресла. — Скажем друг другу «до свидания». А теперь прошу меня простить — ученик ждет. Если хочешь, выпей перед уходом.

Ник застыл как вкопанный, а Джемма неторопливо удалилась в спальню. Послышался резкий, как выстрел, щелчок замка. Ник чертыхнулся, неловко хохотнул, не в силах поверить, что от него избавились так просто и без сожалений. Но разозлиться на Джемму он не мог: она была так великодушна и добра, что Ник испытывал к ней лишь чувство глубокой признательности.

«Найди другую женщину», — мысленно повторил он. Невыполнимая задача! И дело не в том, что на свете мало женщин — их хватает повсюду: образованных и невежественных, пухленьких и худышек, блондинок и брюнеток. Каждая из них по-своему хороша. Но только с Джеммой Ник осмеливался дать себе волю. Он просто не представлял на ее месте другую, чужую, женщину.

«Вскружи ей голову…» Ник горько усмехнулся, впервые усомнившись в правоте Джеммы. Она понятия не имеет, что говорит. Ни одна женщина на свете не сможет полюбить его… а если и полюбит, то очень скоро пожалеет об этом.

Глава 2

Она где-то здесь. Он чувствовал это. Ник вгляделся в толпу гостей, гуляющих по саду Стоуни-Кросс-Парк. В кармане у него лежал футляр с миниатюрным портретом Шарлотты Ховард. Сунув руку в карман, Ник провел большим пальцем по гладкому эмалевому боку футляра, не спуская глаз с толпы.

Двухмесячные поиски Шарлотты привели его в Гэмпшир — край поросших вереском холмов, старинных охотничьих угодий и коварных топей. Это западное графство процветало, двадцать его торговых городов в изобилии поставляли стране шерсть и древесину, молочные продукты, мед и бекон. К числу самых богатых поместий Гэмпшира принадлежал и Стоуни-Кросс-Парк. Особняк на берегу озера располагался посреди плодородной долины реки Итчен. Подходящее место для убежища, ехидно подумал Ник. Если его подозрения верны, Шарлотта нашла приют в доме графа Уэстклиффа, поступив в компаньонки к его матери.

Чтобы разыскать Шарлотту, Нику пришлось выведать ее подноготную. Он научился понимать ее мысли и чувства, узнал, как относятся к ней окружающие. Любопытно: отношение к Шарлотте было настолько противоречивым, что порой Нику казалось, будто ее подруги и родные говорят о двух разных девушках.

Родители считали Шарлотту послушной, услужливой дочерью, всеми силами старающейся заслужить их похвалу. Ее исчезновение стало для них полнейшей неожиданностью — ведь они уже думали, что Шарлотта примирилась с ролью невесты лорда Раднора. С раннего детства девушка знала, что от ее замужества всецело зависит благосостояние семьи. Супруги Ховард заключили сделку с дьяволом, пожертвовав будущим дочери ради финансовой поддержки со стороны Раднора. Покровительством сиятельного лорда они пользовались на протяжении десяти лет. И вот теперь, когда пришло время отдать дьяволу его долю, Шарлотта сбежала. Супруги Ховард ясно дали понять Нику: они хотят разыскать Шарлотту и без промедления отдать ее Раднору. Они не понимали причин ее бегства и считали, что замужество пойдет ей только на пользу.

Но судя по всему, Шарлотта не разделяла их взгляды. "Ее подруги из Мейдстоуна, пансиона для девочек из аристократических семейств, где училась Шарлотта, почти все уже успели выйти замуж. Они нехотя признавались, что Шарлотту с каждым годом все сильнее раздражало вмешательство Раднора в ее жизнь и жизнь ее близких. Очевидно, руководство пансиона, обрадованное щедрыми пожертвованиями Раднора, охотно исполняло все его требования. Шарлотта занималась по особому расписанию — Раднор сам выбирал для нее предметы. Он распорядился, чтобы ее отправляли спать на час раньше, чем остальных пансионерок. От него даже зависел размер и состав порций пищи, которую получала Шарлотта, — Раднор стал пристально следить за ее рационом после того, как вдруг решил, что она слишком располнела.