Джек Райан - Красный кролик

Повернувшись, Райан вздрогнул, увидев, как прямо к нему направляются трое с фотографий.

— Какого черта?…

— Должно быть, они идут в торговый центр, расположенный на соседней улице. Там целый квартал отведен туристам — магазины, сувенирные лавки и все такое. Вот так совпадение, твою мать! — заметил Хадсон, гадая, что бы это могло означать.

— Пойдем за ними? — предложил Джек.

— А почему бы и нет? — задал риторический вопрос Хадсон.

Закурив маленькую сигару, он подождал, пока Райан зажжет сигарету.

Тем временем «кроличье» семейство прошло мимо. Хадсон и Райан дождались, чтобы Трент тоже прошел мимо них, и двинулись следом за ним.

— В этом есть какой-нибудь смысл? — спросил Райан.

— Не знаю, — ответил Хадсон.

Однако, хотя внешне он не проявлял никакого беспокойства, его тон говорил сам за себя. Тем не менее приятели продолжали идти за «кроликами».

Все прояснилось очень быстро. Уже через несколько минут стало очевидно, что «кроличье» семейство отправилось за покупками, причем предводительствовала, как это бывает у настоящих кроликов, мамаша Крольчиха.

Вачи-утка находилась в старой части города, однако Райан решил, что здания, по-видимому, были восстановлены после Второй мировой войны. В начале 1945 года в Будапеште шли бои, и очень жестокие. Глядя на витрины магазинов, Райан увидел то же самое, что можно увидеть в Америке или в Лондоне, только худшего качества и в менее разнообразном ассортименте. Несомненно, на «кроличье» семейство это относительное богатство произвело впечатление, поскольку мамаша Крольчиха восторженно жестикулировала перед каждой витриной, мимо которой проходила.

— Эта женщина считает, что попала на Бонд-стрит, — заметил Хадсон.

— Разумеется, это не совсем одно и то же, — усмехнулся в ответ Джек.

Сам он оставил на этой лондонской улице немалые суммы. Вероятно, Бонд-стрит является лучшим торговым местом в мире — если только человек может позволить себе идти по ней. Но на что похожи московские магазины и какой эта торговая улица кажется русским?

На взгляд Райана, все женщины схожи в одном отношении. Они любят глазеть на витрины, но до тех пор, пока желание что-нибудь купить не перехлестывает через край. Миссис Крольчиху хватило приблизительно на 0,4 квартала, после чего она решительно направилась в магазин одежды, таща за собой маленького Крольчонка, а мистер Кролик с явной неохотой поплелся следом.

— Ну, скоро они отсюда не выйдут, — со знанием дела предсказал Райан.

— Мне уже доводилось не раз проходить через это.

— Ты о чем, Джек?

— Энди, ты женат?

— Да.

— Дети есть?

— Два мальчика.

— Счастливчик. Содержать девочек значительно накладнее, дружище.

Они подошли к магазину, в котором скрылась русская семья. Одежда для женщин и девочек. «Да, — подумал Джек, — скоро они отсюда не выйдут.»

— Ладно, по крайней мере, мы узнали, как «кролики» выглядят. Пора двигаться дальше, сэр Джон.

Хадсон принялся размахивать руками, словно описывая гостю Будапешт. Затем он направился по Вачи-утка обратно к посольству, вращая вокруг глазами, словно антеннами локатора. При этом английский резидент продолжал жестикулировать совершенно не в такт своим словам.

— Итак, нам известно, как они выглядят. Слежки я не заметил. Это хорошо. Если бы это была ловля на живца, русские ни за что бы не позволили наживке подойти к нам так близко — по крайней мере, я сам на их месте не позволил бы, а КГБ действует совершенно предсказуемо.

— Ты так думаешь?

— Да, русский Иван хорошо знает свое дело, но он действует в четко определенных рамках, так же, как играет в футбол или в шахматы: великолепное исполнение, но очень прямолинейно, без оригинальных шагов и импровизации. Все возможные действия русских строго очерчены; это у них в крови. Государство не поощряет человека выделяться из толпы, разве не так?

— Совершенно верно, однако про советских вождей этого не скажешь.

— Тот, кого ты имел в виду, умер тридцать лет назад, Джек, и второго такого русские больше не хотят.

— Согласен. — Тут нет смысла спорить. Советская система не поощряет индивидуализм ни в каком виде. — И что дальше?

— А теперь концертный зал, гостиница, достопримечательности. Полагаю, сюрпризов с нас на один день хватит.

Мальчики, как правило, терпеть не могут ходить по магазинам, однако про большинство девочек это не скажешь. Определенно, это нельзя было сказать про маленькую Светлану, которой еще никогда не приходилось видеть такого разнообразия ярких, красочных вещей, даже в «закрытых» магазинах, в которые совсем недавно получил доступ ее отец. Под присмотром матери девочка выбрала и примерила шесть платьев, от зеленого до огненно-красного с черным бархатным воротничком, и хотя после этого она надела еще два платья, в конечном счете куплено было именно красное. Светлана настояла на том, чтобы надеть его прямо сейчас.

В следующий магазин завернул уже Олег Иванович, купивший там три видеомагнитофона, копии японских «Бетамаксов» фирмы «Сони», изготовленных в Венгрии без лицензии. Зайцев выяснил, что магазин доставит покупки прямо в гостиницу — сюда нередко заглядывали туристы из западных стран. Этим посещением он выполнил сразу половину заказов, сделанных коллегами по работе. Олег Иванович решил также добавить несколько видеокассет, из тех, которые он не стал бы показывать дочери, однако которые будут иметь большой успех у друзей из центрального управления. Итого за один раз Зайцев расстался почти с двумя тысячами инвалютных рублей, которым на Западе все равно не будет никакого применения.

Поход по магазинам продолжался до самого обеда. К этому времени Зайцевы нагрузились таким количеством покупок, что им стало просто неудобно ходить. Поэтому, сев в древнее метро, они вернулись в гостиницу и оставили в номере все сумки и коробки, чтобы продолжить осмотр города налегке.

Площадь Героев была возведена в конце прошлого века Габсбургами в ознаменование установления своей монаршей власти над Венгрией (чему в самой стране были далеко не рады). Площадь украшали памятники всем предыдущим венгерским королям, начиная со Святого Стефана — по-венгерски Иштвана, — чью корону, ту самую, с погнутым крестом наверху, всего несколько лет назад возвратил Венгрии Джимми Картер.

— Легенда гласит, — объяснил Хадсон, что это произошло, когда Стефан с силой нахлобучил поверх нее новую корону. Наверное, ее возвращение было со стороны Картера мудрым шагом. Понимаешь, корона является символом венгерского государства. Коммунистический режим не мог отказаться от такого дара, а, приняв его, он тем самым признал, что история страны значительно древнее, чем учение Маркса и Ленина. На самом деле я не являюсь поклонником мистера Картера, но в данном случае, полагаю, он совершил очень тонкий шаг. Понимаешь, Джек, венгры в большинстве своем относятся к коммунизму с неприязнью. Население страны глубоко религиозно.

— Здесь действительно очень много церквей, — согласился Райан.

Сам он по пути к площади героев насчитал шесть или семь.

— Это еще один важный политический фактор. Властям религиозность населения не нравится, однако бороться с ней слишком опасно, поэтому между государством и церковью существует хрупкий мир.

— Если бы мне предложили сделать ставку, я бы поставил на церковь.

Хадсон обернулся.

— Как и я, сэр Джон.

Райан огляделся по сторонам.

— Просто чертовски огромная площадь.

Казалось, мощеный прямоугольник имел площадь больше квадратного километра.

— Это все последствия 1956 года, — объяснил Хадсон. — Советы настояли на том, чтобы на огромной площади могли совершать посадку военно-транспортные самолеты. В случае чего, здесь может приземлиться Ан-10. Если местные жители вздумают снова поднять бучу, это будет самый быстрый способ переброски войск. Направить сюда десять или двенадцать «Анов», а на борту каждого сто пятьдесят солдат, которые очистят центр города от контрреволюционеров и будут ждать подхода танков с востока. План не блещет оригинальностью, но Советы думают именно так.

— А что если просто пригнать на площадь пару автобусов и прострелить им шины?

— Джек, я же не говорил, что план совершенный, — ответил Хадсон. — Еще лучше, заминировать площадь. Два — три самолета подорвутся, начнется пожар. А летчики самолетов, заходящих на посадку, все равно не будут ничего видеть. Пилоты военно-транспортной авиации — самые слепые и тупые на свете.

«Но Иван рассчитывает на то, что успеет перебросить сюда свои войска до того, как все выйдет из-под контроля, — подумал Райан. — Что ж, в этом есть свой смысл.»

— Джек, а ты помнишь, кто был советским послом в Венгрии в пятьдесят шестом году?

— Нет… хотя дай-ка подумать… не Андропов ли?

Хадсон кивнул.

— Юрий Владимирович, собственной персоной. Это объясняет, почему местные жители питают к нему такую любовь. В той кровавой бойне слишком многие лишились жизни.

Райан вспомнил, что в то время учился в начальной школе и был еще слишком маленьким, чтобы понимать всю значимость происходящего. Стояла осень, канун президентских выборов, и в это же время Великобритания и Франция решили вторгнуться в Египет, чтобы защитить свои права на Суэцкий канал. Вынужденный иметь дело одновременно с двумя кризисами, президент Эйзенхауэр не смог предпринять никаких существенных шагов. Впрочем, Америка получила после венгерских событий приток эмигрантов. Тоже неплохо.

— Ну а местная тайная полиция?

— Штаб-квартира располагается ниже по Андраши-утка, дом номер шестьдесят. С виду обычное здание, внутри буквально насквозь пропитано кровью. Правда, сейчас уже стало чуть лучше, чем было прежде. Первые обитатели здания, истовые поклонники Железного Феликса, в жестокости превосходили гитлеровское гестапо. Но после неудавшегося восстания местные чекисты несколько присмирели и сменили свое название с Allamedelmi Osztaly на Allavedelmi Hivatal — вместо «Отдела государственной безопасности» — «Бюро государственной безопасности». Прежнего начальника сместили, и они стали действовать мягче. Раньше в этом заведении широко практиковали пытки. Теперь считается, что это осталось в прошлом. Однако одной его репутации оказывается достаточно для того, чтобы сломать задержанного. Вот когда по-настоящему понимаешь, какое же это счастье — иметь дипломатический паспорт, — заключил Хадсон.

— Насколько компетентно работает эта контора? — поинтересовался Райан.

— Грубые дилетанты. Возможно, когда-то им и удавалось пригласить на работу знающих людей, но все это осталось в далеком прошлом. Вероятно, последствия того зла, которое было совершено в сороковых и пятидесятых. Сейчас у порядочного человека не возникает никакого желания идти работать сюда, и венгерское ЧеКа, в отличие от КГБ, не может предложить своим сотрудникам никаких преимуществ. А при этом в Венгрии есть несколько великолепных университетов. Которые готовят блестящих ученых и инженеров. И медицинская школа Семмельвайса считается первоклассным учебным заведением.

— Черт побери, кажется, половина тех, кто работал над «Манхэттенским проектом», была родом из Венгрии, разве не так?

Хадсон кивнул.

— Ты совершенно прав; в основном, это были венгерские евреи. Из них далеко не все бежали из страны. Во время Великой войны венграм удалось спасти жизнь больше чем половине своих евреев. Вероятно, именно это и стоило жизни адмиралу Хорти, главе государства, — он умер при, как это иносказательно называется, «загадочных обстоятельствах». Трудно сказать, что именно за человек был Хорти, однако есть целая школа исследователей, которые утверждают, что он был убежденным антикоммунистом, но никак не сторонником нацизма. Вероятно, просто человеком, которому не посчастливилось родиться там и тогда, когда он родился. Думаю, точно мы это уже никогда не узнаем.

Энди Хадсон получал наслаждение от роли гида, дающей возможность хотя бы на время отдохнуть от короны короля — ну, по крайней мере, принца шпионов.

Однако пора было заняться и делом.

— Хорошо, как мы все это провернем? — спросил Джек.

Он постоянно оглядывался, ища слежку, но если «хвост» и был, Райан его не видел, — если только за ними не следил целый отряд вездесущих грязных «Жигулей». В этом вопросе придется положиться на чутье Хадсона.

— Возвращаемся к машине. Нам надо взглянуть на гостиницу.

До «Астории» было всего несколько минут на машине по Андраши-утка, улице, чья застройка была осуществлена определенно во французском стиле. Райану еще никогда не приходилось бывать в Париже, но, закрыв глаза, он смог представить себя в столице Франции.

— Ну, вот мы и на месте, — сказал Хадсон, сворачивая к тротуару.

Есть свой плюс и в коммунистических странах: везде нетрудно найти место для того, чтобы поставить машину.

— За нами нет слежки? — спросил Райан, стараясь не озираться слишком очевидно.

— Если и следят, то делают это очень умело. А сейчас смотри, прямо напротив находится местное отделение КГБ. Центр дружбы и культурных связей с Советским Союзом, увы, не имеющий никакого отношения ни к дружбе, ни к культуре. По нашим оценкам, там от тридцати до сорока сотрудников КГБ — а нами никто не интересуется, — добавил Хадсон. — Обычный венгр, вероятно, скорее подхватит гонорею, чем зайдет в это здание. Трудно передать, насколько сильно в Венгрии ненавидят Советы. Местные жители берут у русских деньги и, возможно, даже пожимают им после этого руку, но и только. Здесь еще слишком хорошо помнят 1956 год, Джек.

Увидев гостиницу «Астория», Райан вспомнил слова, которыми Г. Л. Менкен, американский сатирик начала столетия описал «золотой век»: «претензии на шампанское в то время, когда бюджет едва позволяет пиво».

— Мне приходилось останавливаться и в лучших, — заметил он.

«Астория» не шла ни в какое сравнение с нью-йоркской «Плаза» и лондонской «Савой».

— А нашим русским друзьям — вряд ли.

«Черт побери, — тотчас же подумал Джек, — если мы переправим их в Америку, им покажется, что они попали в рай.»

— Зайдем внутрь, — предложил Хадсон. — В гостинице очень милый бар.

Бар находился сразу справа за входом и вниз по лестнице. Он очень походил на обычную нью-йоркскую дискотеку, только в нем было не так шумно. Оркестр еще не начал играть, поэтому крутили пластинки, и не очень громко. Джек отметил, что музыка исключительно американская. Странно. Хадсон заказал два бокала токайского.

Райан пригубил вино. Оно оказалось весьма неплохим.

— Кажется, такое же готовят и в Калифорнии. Вы называете его просто «токай», а в Венгрии это национальный напиток. Вкус у него своеобразный, но лучше, чем у граппы84.

Райан усмехнулся.

— Согласен. С итальянского это переводится как «жидкость для заправки зажигалок». Граппу очень любил мой дядя Марио. Но, как говорится, de gustibus. — Он огляделся по сторонам. Вокруг не было никого в радиусе двадцати шагов. — Мы можем здесь говорить?

— Давай лучше просто посмотрим, что к чему. Я приду сюда еще раз сегодня вечером. Этот бар закрывается в полночь, и мне нужно выяснить, чем будет заниматься обслуживающий персонал. Наш «кролик» остановился в номере 307. Третий этаж, угловая комната. Легко добраться по пожарной лестнице. Три входа, главный и два боковых. Если, как я надеюсь, ночью за столиком дежурит только один администратор, достаточно будет чем-то его отвлечь и поднять «упаковки» наверх, а «кроликов» спустить вниз.

— Какие упаковки?

Хадсон удивленно обернулся.

— А разве тебе не объяснили?

— Что объяснили?

«Гром и молния, — мысленно выругался Хадсон, — эти люди никогда не выдают информацию в полном объеме всем тем, кому она нужна. Так было всегда, и так будет и впредь!»

— Поговорим об этом позже, — сказал он Райану.

«Ого,» — тотчас же подумал тот. Тут начинает пахнуть чем-то таким, что ему совсем не понравится. Это как пить дать. Быть может, все-таки следовало захватить с собой «Браунинг». Проклятие! Допив токайское, Райан отправился в туалет. Нужное помещение он отыскал по пиктограмме. Унитаз давно не мыли, и Райан порадовался, что ему не надо садиться. Вернувшись из туалета, он обнаружил, что Энди уже собирается уходить. Вдвоем они направились к выходу.

Приятели сели в машину.

— Ну хорошо, теперь-то мы можем обсудить эту маленькую проблему? — нетерпеливо спросил Райан.

— Потерпи еще, — ответил Хадсон.

Беспокойство Джека возросло еще больше.

А в это время «упаковки» как раз прибыли в аэропорт: три больших ящика с бирками дипломатического багажа. Приехавший из посольства сотрудник проследил за тем, чтобы ящики были выгружены из самолета невскрытыми. Кому-то в Сенчури-Хаузе пришло в голову уложить их в картонные коробки немецкой электрической компании «Сименс» — пусть все думают, что это шифраторы или какое-нибудь другое громоздкое и хрупкое оборудование. Ящики были уложены в посольский грузовичок и отвезены в центр города. Ни у кого из служащих аэропорта не возникло никаких подозрений. Присутствие сотрудника английского посольства защитило дипломатический груз от просвечивания рентгеном, что было очень важно. Разумеется, решили венгерские таможенники, это было сделано для того, чтобы уберечь от повреждения микросхемы, о чем они и доложили в Министерство внутренней безопасности. Вскоре все заинтересованные стороны, в том числе и КГБ, будут знать, что посольство Великобритании в Венгрии получило новое шифровальное оборудование. Эта информация будет должным образом оприходована и тотчас же забыта.

— Как тебе понравилась прогулка по городу? — спросил Хадсон, когда они вернулись к нему в кабинет.

— Ну, определенно, это лучше, чем копаться в вашей отчетности, — натянуто улыбнулся Райан. — Ладно, Энди, шутки в сторону. Что ты хочешь мне сказать?

— Мысль эта пришла в голову вашим людям. Нам предстоит похитить «кроличье» семейство так, чтобы в КГБ всех троих считали погибшими и, следовательно, не перебежчиками, готовыми сотрудничать с Западом. Для этой цели мы заготовили три трупа, которые оставим в гостиничном номере после того, как заберем Шалуна, Кривляку и Пушистого хвостика.

— Так, правильно, — согласился Райан. — Саймон Хардинг предупреждал меня об этом. А что потом?

— Потом мы подпалим номер. Три тела станут жертвами пожара. Их должны доставить в Будапешт сегодня.

Райан ощутил подступающую к горлу тошноту. Его лицо красноречиво выдало то, что он почувствовал.

— Сэр Джон, работенка будет не из приятных, — предупредил своего гостя венгерский резидент СВР.

— Господи, Энди! Откуда эти тела?

— А это имеет какое-нибудь значение?

Долгий вздох.

— Нет, наверное, не имеет, — покачал головой Райан. — И что дальше?

— Мы повезем «кроликов» на юг. Встретимся с моим агентом, Иштваном Ковачем, профессиональным контрабандистом, который за хорошее вознаграждение переправит нас через границу в Югославию. Далее мы направимся в Далмацию. Многие мои соотечественники любят загорать на тамошних пляжах. Там мы посадим «кроличье» семейство и тебя в придачу на обычный рейсовый самолет, вылетающий в Англию, и операция «Беатрикс» будет завершена ко всеобщему удовлетворению.

— Хорошо, — сказал Джек. «А что еще я мог сказать?» — Когда?

— Полагаю, дня через два — три.

— Ты возьмешь с собой оружие? — спросил Райан.

— Ты имеешь в виду, пистолет?

— Ну не рогатку же, — уточнил Райан.

Хадсон покачал головой.

— На самом деле от пистолетов никакого толка не будет. Если мы столкнемся с неприятностями, нам придется иметь дело с обученными солдатами, вооруженными автоматами, и пистолет окажется совершенно бесполезной штуковиной. Противник откроет по нам ответный огонь, и будет высока вероятность, что кого-то из нас заденет. Нет, если все пойдет не так, как мы предполагали, тебе придется спасать нас своим языком, призывая на помощь дипломатические документы. Мы уже заготовили «кроликам» английские паспорта. — Хадсон достал из ящика стола пухлый конверт. — Мистер Кролик, по слухам, прилично говорит по-английски. Надеюсь, этого будет достаточно.

— Значит, вы все предусмотрели, да? — Райан никак не мог решить, приходит ли он сам к такому же выводу.

— Именно за это мне и платят деньги, сэр Джон.

«А я не в том положении, чтобы выступать с критикой,» — подумал Райан.

— Ну хорошо, ты у нас профессионал и ты играешь на своем поле. А я лишь бестолковый турист.

— Поступило донесение от Тома Трента. — На столе Хадсона ждала записка. — Он не обнаружил слежки за «кроликами». Так что пока что операция движется до скучного гладко. Можно даже сказать, все в полном порядке. — Энди не стал упоминать лишний раз про замороженные обгоревшие тела в подвале посольства. — Очень хорошо, что сегодня утром нам предоставилась возможность взглянуть на русских. У них самая обычная внешность, а это нам на руку. Хорошо хоть нам не придется похищать из страны кого-нибудь с внешностью голливудской кинозвезды. На таких людей обращают внимание, а на миссис Крольчиху никто не посмотрит дважды.

— Шалун, Кривляка и Пушистый хвостик… — задумчиво промолвил Райан.

— Вся задача заключается в том, чтобы переправить их в другую норку.

— Как скажешь, дружище, — с сомнением произнес Райан.

Этот человек просто живет другой жизнью. Кэти зарабатывает на жизнь, вспарывая людям глаза, от чего Джек свалился бы в обморок, словно девушка, столкнувшаяся у себя в ванной с гремучей змеей. И что с того — у каждого своя профессия. Вот только он сам не стал бы заниматься этим даже под страхом смерти.

Том Трент проследил, как семейство «кроликов» не спеша прошло пешком от гостиницы до будапештского зоопарка, места, которое так нравится всем детям. Самцы лев и тигр оказались великолепными, а в загоне для слонов, построенном в мавританском стиле, обитали несколько подобающих толстокожих гигантов. Осмотр достопримечательностей завершился рожком мороженого, купленным для девочки. Семья вернулась домой, причем отцу пришлось последние полкилометра нести заснувшую дочь на руках. Это явилось самым серьезным испытанием для Трента, которому пришлось напрячь все свое профессиональное мастерство, чтобы оставаться невидимым на крошечном пятачке. Однако, к счастью, «кролики» не отличались наблюдательностью. По возвращении в «Асторию» Трент первым делом нырнул в туалет, чтобы вывернуть наизнанку свой двусторонний плащ и тем самым хотя бы сменить окраску. Полчаса спустя Зайцевы снова спустились вниз, но на этот раз только для того, чтобы завернуть в ближайший ресторан. Еда там была достаточно приличной, хоть и не отличалась особыми изысками, и, самое главное, не сильно била по карману. Трент проследил за тем, как «кролики» заставили стол тарелками с блюдами венгерской кухни и жадно набросились на еду. Все трое оставили в желудке место для яблочного штруделя, который в Будапеште ничуть не хуже того, что можно отведать в Вене, но в десять раз дешевле. Еще минут через сорок Зайцевы, насытившиеся и усталые, вышли из ресторана и, даже не прогулявшись, чтобы утрясти пищу в желудке, поднялись на лифте на третий этаж, готовые отойти ко сну. Трент прождал еще с полчаса, чтобы быть уверенным наверняка, после чего поймал такси до парка Красного Марти. День выдался длинный, а ему еще нужно было составить отчет для Хадсона.

Когда Трент вернулся в посольство, резидент и Райан пили пиво в столовой. После надлежащих представлений последовала еще одна пинта пива для Трента.

— Ну, Том, что ты думаешь?

— Судя по всему, эти трое русских — именно те, о ком нас предупреждали. Отец без ума от своей дочери, очень милой девочки. В остальном обычная семья, ведущая себя совершенно обычно. «Кролик» купил три видеомагнитофона на Вачи-утка. Магазин доставил их в гостиницу. После чего семья «прошвырнулась».

— Что сделала?

— Прогулялась, бесцельно походила по городу, как это делают туристы, — объяснил Трент. — Они сходили в зоопарк. На девочку произвели подобающее впечатление звери, однако больше всего ей понравилось красное платье с черным воротничком, которое мать купила ей утром. В целом — обычное, довольно приятное семейство, — заключил разведчик.

— Ничего необычного? — спросил Хадсон.

— Абсолютно ничего, Энди, и если за ними и был «хвост», то я его не заметил. Единственный сюрприз ждал меня сегодня утром, когда русские направились прямиком к нашему посольству. Вот этодействительно был очень тонкий момент, но, судя по всему, все произошло совершенно случайно. Вачи-утка — лучшее место для того, чтобы делать покупки, как для жителей западных стран, так и для тех, кто приехал в Венгрию из стран Восточного блока. Наверное, дежурный администратор в гостинице посоветовал русским доехать туда на метро.

— Значит, чистое совпадение? — спросил Джек, допивая пиво.

— По крайней мере, все говорит о том, — подтвердил Трент.

— Хорошо, когда наш следующий шаг? — спросил американец.

— Итак, этот дирижер Роса дает концерты начиная с завтрашнего дня. Значит, послезавтра, так? Дадим миссис Крольчихе возможность послушать хорошую музыку. А нам можно достать билеты на концерт? — спросил Хадсон.

— Уже сделано, — ответил Трент. — Шестая ложа, по правой стороне, отлично просматривается весь зал. Иногда очень полезно быть дипломатом, не так ли?

— Что в программе?

— Иоганн Себастьян Бах, первых три Бранденбургских концерта, затем еще несколько произведений.

— Должно быть весьма прилично, — заметил Райан.

— Здешние оркестры имеют очень высокую репутацию, сэр Джон.

— Энди, перестань величать меня всякими титулами, договорились? Меня зовут Джеком. Если уж быть совсем точным, Джоном Патриком, однако с трехлетнего возраста я для всех Джек.

— Понимаешь, тебе оказана большая честь.

— Замечательно, и я поблагодарил за это ее величество, но у меня на родине такое не принято, понятно?

— Ну, с мечом на боку очень неудобно садиться, — сочувственно заметил Трент.

— А заботиться о коне слишком хлопотно, — со смехом добавил Хадсон. — Не говоря уж о том, что рыцарские турниры — вещь очень накладная.

— Ну хорошо, последнее мне, вероятно, все же предстоит, — признался Райан. — Нам позарез нужно увезти «кролика» из Красной страны.

— Мы это обязательно сделаем, Джек, — заверил приятеля Хадсон. — И ты станешь тому свидетелем.

— Все действующие лица в Будапеште, — доложил Майк Босток. — «Кролик» и его семейство остановились в неказистой гостинице с громким названием «Астория».

— А в Нью-Йорке нет района с таким названием? — спросил директор ЦРУ.

— Есть, в Куинсе, — подтвердил Грир. — Что можно сказать про гостиницу?

— Судя по всему, полностью удовлетворяет нашим требованиям, — ответил помощник заместителя по оперативной работе. — Сэр Бейзил утверждает, операция должна стать чистой формальностью. Наружного наблюдения за нашими объектами не обнаружено. Должен сказать, у наших кузенов в Будапеште очень компетентный резидент. Все три тела доставлены в британское посольство сегодня утром. Теперь осталось только поставить точки над i.

— Оценка вероятности успеха? — спросил зам по РА-работе.

— О, ну, скажем, семьдесят пять процентов, адмирал, — прикинув, ответил Босток. — Возможно, еще выше.

— Что насчет Райана? — продолжал Грир.

— Из Лондона на него никаких жалоб. Полагаю, ваш мальчик отлично справляется со своим делом.

— Райан — парень толковый. Так и должно быть.

— Интересно, как он относится к этому заданию, — заметил судья Мур.

Его собеседники, переглянувшись, улыбнулись и покачали головами. Первым заговорил Босток. Подобно всем оперативным работникам, он с подозрением относился к сотрудникам гораздо более многочисленного разведывательно-аналитического отдела.

— Наверное, ему все же уютнее чувствуется в кабинете, в удобном крутящемся кресле.

— Джентльмены, Джек сделает все, что от него требуется, — заверил остальных Грир, надеясь, что его пожелание сбудется.

— Интересно, что есть для нас у этого русского… — задумчиво произнес Мур.

— Узнаем это через неделю, — сказал Босток.

Он, как всегда, был полон оптимизма. И три из четырех — очень хорошие шансы, особенно когда на карту не поставлена твоя собственная жизнь.

Сверившись с настольными часами, судья Мур добавил шесть часов. В Будапеште сейчас все спят, как и в Лондоне. Директор ЦРУ вспомнил своей опыт оперативной работы, состоящий в основном из ожидания тех, кто должен прийти на встречу, и из составления отчетов о работе для оставшихся дома бюрократов, которые до сих пор заправляли деятельностью ЦРУ. Ему никак не удавалось свыкнуться с тем, что Управление является правительственным учреждением, которое подчиняется тем же порядкам и заражено той же неэффективностью, что и все остальные государственные ведомства. Но на этот раз, подготавливая операцию «Беатрикс», им все же удалось в кои-то веки провернуть все быстро… но только потому, что, по утверждению русского «кролика», оказались скомпрометированы линии правительственной связи. А не потому, что он предупредил об опасности, нависшей над невинным человеком. У правительства есть свои приоритеты, которые не всегда совпадают с потребностями рационального мира. Судья Мур вроде бы занимал пост директора Центрального разведывательного управления — и, согласно федеральному закону, руководил всей деятельностью правительства Соединенных Штатов Америки по сбору и анализу разведывательной информации. Однако заставить эффективно работать эту неповоротливую бюрократическую машину было сопоставимо с тем, чтобы вытащить на берег кита, а затем приказать ему взлететь в небо. Можно кричать сколько душе вздумается, однако победить силу земного притяжения это все равно не поможет. Правительство сотворено людьми, и, следовательно, люди должны обладать возможностью его менять, однако на практике это не происходит. Поэтому с вероятностью три четверти им удастся вытащить русского из Красной страны, побеседовать с ним в уютном охраняемом доме, затерявшемся среди вирджинских холмов, выдоить из него все, что ему известно, и, быть может, выяснить много интересного и полезного, однако правила игры это не изменит, как, вероятно, не изменится и само ЦРУ.