– Срочно нужна фактор-ракетница! – затараторил Маяги, прерывая ее мысли.
Лиза отключила режим увеличения на ИЛС щитка, чтобы получить общую картину боя.
И тут она увидела их – два приплюснутых, похожих па черепах аппарата, висящие в нескольких сантиметрах над землей. Лучи восходящего солнца сверкали па обшивке. Лиза дала команду имплантанту, и в ту же секунду перед ее глазами на экранчике появилась запрошенная информация. Это были устаревшие модели «Песчанников», их предшественники, называемые «Песочными крысами» или просто «Крысами». После списания эти машины находили применение и в гражданской жизни… а вот эти две, судя по всему, готовились к выполнению своих непосредственных функций.
Два БМП, даже не вооруженных, являлись неплохой защитой от пуль и гранат ФЕКов. Только фактор-ракетница могла расправиться с бронированным транспортом.
В замаскированном складе на контрольно-пропускном пункте «Татьяна» нашлась лишь одна боеголовка для фактор-ракеты, а цели было две.
– Давай! Вперед! – выкрикнул Вольф, почти насильно вытолкнув Катерину Воскович из траншеи. Темноволосая коренастая девушка бросилась к бетонной стене, крепко сжимая в руках ракетницу.
Сначала он, хотел сам взять установку. Большинство учебных боев он проводил в качестве фактор-стрелка и постепенно научился ловко обращаться с громоздкой трубой. Однако Воскович получила еще более высокую оценку… к тому же командир лэнса обязан контролировать бой, а этого никак не добиться, таскаясь с ракетницей.
Катерина заняла позицию. Вольф выругался. Он никак не ожидал увидеть магрэп-аппараты. Большинство гвиррианцев и винсаризов – примитивные и дикие, едва могли прокормить сами себя, занимаясь охотой, собирательством и грабежами. Кто бы мог подумать, что они держат в боевой готовности два «Песчанника», пусть устаревших, но все же на ходу?
Он поклялся никогда не недооценивать противника. Если они останутся в живых, то это будет хороший урок…
Воскович подняла стингер. Через пару мгновений одна из машин выросла прямо перед ней, неистовый рев турбодвигателей заглушал остальные звуки. В ту же секунду наверху мелькнула вспышка. Поначалу Вольф решил, что выстрелила дистанционная пушка на башне БМП. Однако, присмотревшись, увидел, что на корпусе примостился один из гвиррианцев. В его руке дымилась фактор-ракетница.
Снаряд со свистом полетел по направлению к стене. Туда, где стояла Катерина Воскович.
Взрыв разнес огромный участок стены, в стороны полетели осколки бетона. Сквозь дымную пелену Вольф увидел, как девушка схватилась за живот и упала. Неиспользованная установка выпала из ее рук и скатилась вниз.
Не медля ни секунды, он. выпрыгнул из траншеи и бросился к стингеру. В зияющий пролом протискивался бронированный монстр. Дикарь с ракетницей встал в полный рост, осматриваясь по сторонам. Рядом сидел еще один, сжимая в руке тяжелый автоматический пистолет.
Достоин ли ты быть легионером?
Сержант Жорж Ману, Французский Иностранный Легион, 1941.
«Песчаная Крыса» находилась уже менее чем в десяти ветрах от Вольфа. Турбодвигатели были выключены, и БМП покачивался, удерживаемый в воздухе магрэп-модулями. Прикрываемые стрелками на башне, мятежники могли беспрепятственно проникать в лагерь. Вольф не сомневался, что и вторая «Крыса» на подходе.
Время, казалось, замедлило ход, каждая мысль, каждое движение вдруг приобрели кристальную четкость. Такого он никогда прежде не испытывал. Вот медленно поднимается зловещий ствол автоматического реактивного пистолета; он почти ощутил жар раскаленного воздуха из сопла. Кто-то сзади выкрикивает его имя…
Словно по мановению волшебной палочки все вновь пришло в движение. Толчок сзади – как раз в тот самый момент, когда пистолет дернулся, изрыгнув пламя, – и пуля разорвала униформу на плече. Если бы не Лиза, успевшая подбежать, то в груди Вольфа зияла бы кровавая воронка. Он почувствовал, как болью обожгло руку, однако сумел удержать фактор-ракетницу.
Лиза упала на землю, перекатилась, и, подхватив ФЕК, дала длинную очередь вверх. Тела двух стрелков на башне БМП задергались в конвульсиях, прошитые тучей смертоносных игл. Винсаризы рухнули вниз.
Вольф с трудом поднялся на ноги, не выпуская из рук установку и проклиная повисшую, словно плеть, руку. При столь незначительном расстоянии компьютерная система наведения была бесполезной, и он отключил ее, целясь на глаз. Ракета с ревом выскользнула из жерла и устремилась к вражеской боевой машине, попав в кабину пилота. Заряд пробил обшивку и разорвался внутри.
Магрэп-поля отключились, и «Крыса» медленно осела на землю. Турбины продолжали ритмичное вращение, но уже не могли поднять аппарат в воздух.
Вольф пошатнулся, едва устояв на ногах, и отбросил бесполезную теперь ракетницу в сторону. Подскочил Керн. Спрыгнув в окоп, он принялся интенсивно обстреливать подходы к лагерю, не давая мятежникам приблизиться к пролому в стене.
Вольф наклонился над истекающей кровью Катериной Воскович. Подошла Лиза, но он сердито отмахнулся:
– Я сам позабочусь о ней. Давай к стене и стреляй!
Раненая пошевелилась при звуке его голоса. Превозмогая боль в руке, Вольф протащил ее к окопу. Здесь она, по крайней мере, не попадет под пули. Спрыгнув в траншею, он раскрыл медицинский комплект и наложил обезболивающие повязки на раны девушки. Самая опасная зияла на ноге в угрожающей близости от бедренной артерии. Вытащив моток стерильного бинта, пропитанного стимуляторами, он перевязал ногу толстым слоем и отрезал остаток ножом. Лекарства попадут в кровь и восстановят жизненные функции. Вольф надеялся на это.
С минуту он пристально всматривался в лицо Катерины. Они никогда не были близкими друзьями, хотя впервые встретились еще на Робеспьере. Он решил доверить ей фактор-установку, и вот к чему это привело. Его приказ…
Вольф сунул нож за голенище сапога и неуклюже выбрался из окопа. Бой продолжался.
Вторая «Песчаная крыса» приближалась на малой скорости, трое мятежников, укрывшись за башней, непрерывно обстреливали аванпост. Несколько игл впились в бетон слева от Маяги. Кай испуганно отшатнулся, когда осколки камней забарабанили по его шлему.
Маяги вновь почувствовал острое желание ринуться в битву. Такое же воодушевление охватило его на плантации Сейвари. Кай попал в Легион в качестве прислуги. Он не был профессиональным воином, но быстро приходил в ярость. Легион не допускал, чтобы один из его солдат терял самообладание в бою, но Маяги пока не знал средства оградить себя от внезапного звериного бешенства.
Может быть, мужчина-человек Вольф и прав. Наверное, раса кьендипов тяготеет к животным инстинктам, к варварскому наследию. Он замечал, что люди порой тоже впадают в состояние неконтролируемой ярости, но все же лучше владеют собой. Несмотря на достигнутые за полтора года успехи, Маягн так и не смог полностью избавиться от странного мира духов и демонов – сил, находящихся за пределами его понимания.
Как Оомуур…
Из долины появилась новая толпа мятежников. Размахивая дубинами, кривыми мечами и ФЕКа-ми, винсаризы с торжествующим кличем устремились на стену аванпоста. Огонь с корпуса «Песчаной Крысы» заставлял защитников слишком часто пригибать головы, и основной массе бандитов удалось подобраться совсем близко. Скоро они вплотную подойдут к стене. Если это случится, битва будет проиграна.
Маяги прицелился и выстрелил, стараясь попасть в дикарей на башне БМП, но безуспешно. Кай выругался совсем по-человечески, почти как капрал Ростов из роты Браво. Керн выпустил длинную очередь и сразу же пригнулся, едва успев спрятать голову. Вансаризы не оставляли защитникам аванпоста никаких шансов, поливая из автоматов их позиции…
Вторая «Крыса», набирая скорость, направлялась к огромному пролому в стене. ВМП резко затормозил возле закопченного корпуса первого собрата. Несколько долгих секунд он висел в воздухе, словно пилот колебался, не зная, что делать дальше.
Наконец Маяги понял истинную причину остановки. Задний люк распахнулся, опустился трап, и несколько громадных фигур спрыгнули на землю…
Кай отогнал все мысли и отдался во власть инстинктов. Перескочив через кучу щебня, он бросился к вражеской машине. Его сородичи, лазающие по деревьям, могли бы гордиться его ловкостью. Всунув ствол ФЕКа в открытый люк, Маяги отправил туда несколько гранат. Корпус «Крысы» затрясся от взрывов.
Но половина «пассажиров» БМП успела покинуть транспорт. Один из мятежников, огромный даже для гвиррнанца, с гирляндой из человеческих ушей на шее и массивным кривым мечом в руке, вырос за спиной кая. Маяги обернулся, но меч уже вошел в его тело до самой рукоятки…
Легионер третьего класса кьендип Маяги лежал посреди обломков и камней, устремив гаснущий взор в открытое небо. Прежде чем смерть приняла его в свои мрачные объятия, кай с облегчением понял, что свободен, что не нужно больше беспокоиться ни о цивилизации, ни о жестокости. Неважно, куда он отправится – в Загробную Жизнь к Древним Богам, в которых верит его народ, или в Рай на Небесах – предмет молитв капелланов в Пятом Легионе.
Его борьба закончилась.
– Отступайте! Все отступайте! – закричал Вольф, увидев, как упал Маяги. То, что у повстанцев оказались бронированные машины, спутало его тщательно разработанный план обороны. Они вынуждены отступить именно тогда, когда у аванпоста собрались основные силы мятежников. И вместо шквального огня из окопа врага встретят лишь отдельные, беспорядочные выстрелы.
Подвиг маленького ханна, уничтожившего вторую «Крысу», потряс Вольфа до глубины души. Но Маяги погиб. Такая же участь, видимо, уготована им всем. Провалившийся план Вольфа поставил лэнс Дельта на грань уничтожения.
– Отступать! – закричал он снова.
Керн, с ФЕКом наперевес, с трудом расчищал себе путь сквозь толпу гвиррианцев. Все больше и больше врагов перебиралось через бетонную стену. Вольф потерял из виду Лизу Скотт…
Неожиданно послышался треск еще одного кинетического ружья. Перезаряжая ФЕК, Вольф понял, что огонь ведется из окопа. Катерина Воскович… Тяжелораненая, она все же выбралась на край насыпи и, с трудом удерживая автомат, посылала залп за залпом в ряды мятежников. Когда волна наступающих откатилась, Вольф устремился к траншее. За ним бежал Керн. Через несколько мгновений появилась и Лиза Скотт.
Девушка была без шлема, со лба стекал пот. В одной руке она держала длинный, слегка изогнутый меч, в другой сжимала массивный гвиррианский пистолет.
– Надо укрыться в бункере, – задыхаясь, проговорил Вольф. – Мы заблокируем дверь и сможем еще какое-то время удерживать этих тварей…
– Кому-то надо остаться и прикрыть отход, – заметил Керн. – Так что давайте отсюда.
Воскович отрицательно покачала головой. Силы покидали ее.
– Я не могу идти… А если вы меня понесете, то буду только помехой. Я остаюсь. – Как бы подчеркивая свои слова, Катерина отвернулась и вновь принялась стрелять, холодная и расчетливая.
Но Вольфа не могло обмануть выражение ее лица, выступивший на лбу пот, скривившиеся от нестерпимой боли губы. Удивительно, что раненая держится до сих пор. Но она права.
– Сделай все возможное, Катерина, – мягко проговорил он и подтолкнул Лизу к краю окопа. – Так, пошла! Вперед!
Пули свистели прямо над головой, когда все трое бежали к командному бункеру, но, к счастью, ублюдки стреляли неважно. Лишь Керну повезло меньше. Одна из пуль угодила ему в спину. Здоровяк пошатнулся и упал. Вольф опустился на колени и осмотрел приятеля. Не было ни крови, ни следов проникновения. Дюраткань спасла Керну жизнь.
– Я сам! – прохрипел он, неловко поднимаясь.
Они уже почти достигли бункера, когда выстрелы из траншеи прекратились. Воскович выбыла из боя. Убита? Или потеряла сознание от потери крови и шока. Теперь это не имеет значения.
Они задраили за собой дверь и забаррикадировались. Бункер не был предназначен для продолжительной обороны… скоро в ход пойдут ножи и пистолеты. Несмотря на огромные потери, винсаризы намного превосходили их по численности.
Что-то ударило за дверью, потом еще раз.
– Они не используют взрывчатку, – заметил Керп. – Эти твари знают, что пульт управления находится внутри. Система распознавания не работает, и мины взорвутся даже от «своих», – он пристально посмотрел в глаза Вольфу и добавил: – Я знаю, что ты подумал. Но это неразумно. Скоро здесь будут наши люди, и тогда они подвергнутся опасности.
– Может быть, попытаться договориться с ублюдками? – предложила Лиза.
Керн затряс головой:
– Только не это. Они не пойдут на сделку. Я считаю, что слишком много чести. Лучше продолжать бой. Если нас захватят в плен, то, поверьте, сладко не покажется.
Девушка поморщилась. Снаружи продолжались настойчивые глухие удары. Дверь дрогнула и прогнулась.
Вольф взял из рук Лизы меч:
– Что ж, тогда в бой.
С грохотом стена рухнула. Вольф, издав непонятный Лизе немецкий боевой клич, бросился в проем, яростно размахивая клинком. Нападавшие расступились, и он очутился снаружи. Огромный гвиррианец, убивший Маяги, шагнул ему навстречу, выставив вперед огромный тесак, сверкающий в лучах утреннего солнца.
Толпа неистово загудела, подбадривая вожака, но ни один не сдвинулся с места. Великан шагнул вперед и резко бросился на Вольфа, взмахнув мечом. Тот умело подставил клинок и парировал разящий удар. Используя встречное движение, он отбросил противника назад. Удивленный, гвиррианец начал отступать, отбиваясь от настойчивых выпадов Вольфа. Фехтование левой рукой, которой выпускник Академии владел так же хорошо, как и правой, похоже, лишило противника уверенности.
Не ослабляя натиска, Вольф сделал еще один выпад и рассек кожу на правом плече гвиррианца. Но тот, похоже, не обратил внимания на ранение. С яростным ревом он кинулся на Вольфа и оттеснил его почти к самому входу в бункер. Гвиррианец был массивнее, сильнее и обладал более тяжелым оружием. На его стороне были все преимущества.
Как когда-то у Эриха Нойбека…
Неожиданным мощным ударом эйл выбил меч из рук Вольфа. Клинок сверкнул в воздухе и упал неподалеку. Толпа впервые притихла.
– Проиграть… нехорошо… оскорбление – пробормотал великан па ломаном терранглийском. – Поражение… смерть, – он махнул рукой двум стоящим рядом товарищам. – Мы берем тебя в плен. Свяжите его.
И отвернулся. Когда мятежники приблизились, Вольф отступил на шаг, затем опустился на колено. Молниеносным движением он выхватил боевой нож и метнул его в противника. Острое лезвие вонзилось в спину великана, чуть пониже шеи. Гвиррианец с хрипом повалился на землю. Наступила гробовая тишина.
В этот момент из бункера выскочила Лиза и открыла по ошарашенной толпе огонь из автоматического пистолета. Воздух прорезали крики и стоны. Затем все стихло.
Вольф не смог сдержать улыбку. На этот раз он не чувствовал, что запятнал свою честь, нарушив Кодекс. Он поступил так, как его учили в Легионе, и считал, что его действия будут одобрены. Легионер сражается, чтобы победить, а не набрать максимальное количество очков или доказать свое превосходство. Теперь Вольф понял, что стал настоящим легионером.
– Налево! Туда! – комендор-сержант Ортега хлопнул по плечу пилота «Пегаса» и указал ему направление рукой. Капрал молча кивнул и выполнил приказ.
Летательный аппарат опускался на территорию контрольно-пропускного пункта «Татьяна». Кучка мятежников, окружавших командный бункер, в панике разбегалась, однако пулеметы легионеров безжалостно загудели, кося дикарей. Из-за холма вынырнули еще два «Песчанника», их орудия в два счета завершили дело.
У входа в командный бункер Ортега увидел три изможденные фигуры. Лэнс Дельта Второго Взвода Тренировочной Роты Одинцева с честью выполнил поставленную задачу. Скоро отряды легионеров закончат разгром повстанцев.
Замечательная победа… одержанная пятеркой новобранцев.
Ортега улыбнулся. Эту историю он будет рассказывать на занятиях с будущими курсантами… а возможно, ей уготовано почетное место среди легендарных подвигов Иностранного Легиона.
Маяги похоронили в Форте Кессель вместе с другими легионерами, погибшими во время вражеского налета. Это был единственный погибший в лэнс-отделении Дельта. Жизнь Катерины Воскович пока еще вызывала опасения, но были надежды на то, что ее раны окажутся под силу медицине. Вольф, Лиза Скотт и Керн получили легкие ранения, поэтому их лечение ограничилось первой помощью, умело и заботливо оказанной прибывшими легионерами. Регенерационная повязка на руке доставляла Вольфу неудобства, однако он старался поменьше трогать ее и не тревожить заживающую плоть.
Отец Чавигны, капеллан Учебной Роты, был вызван, чтобы отпеть погибших. Он медленно и торжественно читал мессу, а Вольф, плечо к плечу с товарищами, повторял вслед за ним слова Священного Писания.
Когда священник закончил псалом и отложил молитвенник, Вольф вспомнил о похоронах Антонелли. Погибшие были истинными героями Легиона, и относились к ним подобающим образом.
По старинной традиции, товарищи ушедшего в Последний Поход легионера делили между собой его личные вещи. Керн взял себе обрывок веревки, которую Маяги хранил после самоубийства друга-эйла Оомуура. Вольфа интересовал лишь один предмет.
Перед тем как гробы заколотили, он снял с шеи ханна маленькую капсулу, опустился на колени возле свежей могилы и всыпал внутрь немного мягкой земли. Выпрямившись, он открыл медальон, подаренный Лизой. Эта вещь помогла ему обрести душевное равновесие в тот момент, когда он так в нем нуждался.
Секунду подержав медальон в руке, он положил его на могилу Маяги. Это была последняя почесть, которую он мог вернуть достойному солдату и легионеру.
Трудности по-разному влияют на людей. Бывали времена, когда приходилось туго, но я все-таки выдержал и выжил.
Неизвестный легионер, Французский Иностранный Легион, 1984.
Над Фортом Хантер клубились облака пыли. Наступил вечер, такой же, как и многие другие, но для Карла Вольфа и еще пятидесяти курсантов Тренировочной Роты Одинцева он был особенным.
Батальон выстроился на плацу. Волнуясь и сгорая от нетерпения, будущие легионеры ждали, пока офицеры и сержанты поднимутся на трибуну.
Начиналась церемония «kepi noir» – торжественного вручения черных беретов. Этим событием знаменовалось окончание курса подготовки. Теперь их производят в легионеры.
Комендор-сержант Ортега махнул рукой, и выстроенные по периметру плаца легионеры из батальона безопасности одновременно зажгли свои факелы. Отблески пламени осветили полсотни изнуренных, но счастливых лиц.
Наряженный в парадную форму, с черным беретом в руках, Вольф вспомнил долгие недели тренировок и удивился тому, что прошел этот путь до конца. Они работали с полной отдачей сил… приняли участие в настоящих боях… мучения и муштра, которым их подвергали инструктора Легиона, не прошли даром: теперь им не страшны любые нагрузки.
Тем, кто прошел все испытания, предстояло влиться в ряды Пятого Иностранного Легиона.
Стоя в первой шеренге, между Керном и Лизой Скотт, Карл Вольф не видел лиц курсантов, но считал их своими сестрами и братьями. Хосни Майзар, суровый лидер лэнса Омега, в жилах которого бурлит арабская кровь… Бурундай, сумевший постигнуть уроки цивилизации и добравшийся таки до конца трудного пути… Лористон, приятель Макдаффа… Радья Суартана, с которым Вольф виделся крайне редко… Индомеец по-прежнему хранил преданность бывшему аристо.
Катерине Воскович предстоял длительный период восстановления. Единственная в учебной роте, она уже получила приказ о назначении в часть – в роту капитана Фрейзера, переброшенную в Республику Трех Систем для отражения агрессии убренфаров. Долгое путешествие залечит физические раны. Рубцы в душе могут и не зажить так скоро, подумал Вольф. Но если кто-то и способен преодолевать любые трудности, то это – Катерина Воскович.
Вольф вновь прислушался к словам церемонии. На выпуске присутствовало много важных персон, в том числе Мэпди Хантер и капрал Суам, тот самый владелец бара в Вилластре, который к тому же являлся председателем Ассоциации Ветеранов Легиона. Капитан Одинцев и комендант Статопулос, командующий Тренировочного Батальона, уже произнесли свои речи, отметив высокий уровень подготовки курсантов и их великолепные перспективы. Но речь третьего оратора взволновала Вольфа.
– Свыше тысячи лет черный берет является символом легионера, – торжественно и размеренно говорил полковник Джейсон Карр, командир гарнизона Форта Хантер. – На протяжении веков подразделения с именем и традициями Иностранного Легиона побеждали или погибали в черных беретах, борясь как за правое дело, так и за неправое. Мы, легионеры, – довольно странное племя, верное не столько цветам развевающихся над нами знамен, сколько самим себе и нашим традициям. Одни называют нас наемниками, другие – сбродом… но мы знаем, что прежде всего являемся легионерами, теми, кто носит священные черные береты. Ради наших товарищей, ради Легиона, ради священного черного берета мы произносим клятву чести и верности. Может быть, настанет день, когда вам придется повторить подвиг героев Камеруна или Дэвро, или тысячи других отчаянных сражений, – он скользнул взглядом по лэнсу Дельта, и Вольф невольно подтянулся. – Фактически многие из вас уже доказали это. И когда придет этот день, помните о вашей клятве и о долге. В этом – сущность легионера.
Полковник кивнул, и ком-техник нажал кнопку на звуковой панели трибуны. Воздух наполнился медленными и величественными аккордами «Le Boudin».
Мелодия боевого марша за многие века нисколько не изменилась, а словам насчитывалось немногим более ста лет. Столько же, сколько существует Пятый Иностранный Легион. Вольф невольно подхватил мотив, присоединившись к воодушевленным голосам легионеров. Его переполняло волнение.
Когда замерли последние слова припева, капитан Одинцев подал знак Ортеге, смуглое лицо испанца по-прежнему было суровым и непреклонным. Ортега кивнул, и по звуку фанфар пятьдесят один человек – мужчины и женщины – все как один дружно надели на головы черные береты.
Дело сделано.
Снова звучали речи, но магический момент остался позади. Все курсанты получили звание легионеров третьего класса, и их пятилетние контракты вступили в силу с того момента, как священные береты коснулись голов.
Вольф слушал ораторов с чувством какой-то непонятной тоски. Как, однако, тяжело расставаться с жизнью в Форте Хантер. Завтра они получат назначения. Кто-то продолжит тренировки для получения командных должностей, кто-то отправится в линейные подразделения. Говорили, что многие пополнят ряды сил Содружества в республике Трех Систем, поскольку эскалация напряженности на Лаут Безаре продолжалась.
Карл Вольф принял решение. Его место там. Его помимо желания вынудили покинуть родину. И хотя он нашел свое место среди легионеров, он знал, что никогда не почувствует себя по-настоящему свободным от прошлого, пока народ будет страдать.
После церемонии они с Лизой прошли через плац мимо Monument aux Morts, направляясь к левитационному туннелю. Наступала ночь… прекрасное время для прогулки, для того, чтобы поговорить о будущем. Он ценил советы Лизы и полагал, что верная подруга одобрит его решение.
Ворота крепости распахнулись, и в сопровождении унтер-офицеров появилась нестройная и пестрая колонна гражданских. В их глазах застыли испуг и благоговейный трепет.
Новобранцы для Форта Хантер… из них еще предстоит сделать легионеров.
