Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Мертвый сезон (Стервятники)

ModernLib.Net / Детективы / Кетчам Джек / Мертвый сезон (Стервятники) - Чтение (стр. 10)
Автор: Кетчам Джек
Жанр: Детективы

 

 


      - Только одно мне не нравится во всей этой затее, - сказал Ник. - Ведь таким образом мы загоняем себя в тупик. Если они все же каким-то образом прорвутся наверх, единственное, что нам останется, это прыгать вниз через вот это окно. До земли футов пятнадцать, и я не уверен, что мне это окажется по силам. Внизу мы, по крайней мере, имели бы две двери и несколько окон.
      - Но это и им облегчает действия, - возразила Марджи. - Ты только представь себе, как они все разом пойдут на прорыв, тогда как нас внутри только двое, чтобы остановить его. А они обязательно попытаются прорваться, это как пить дать.
      - Пожалуй, - согласился он.
      - Значит, у нас осталось только одно место, которое еще можно хоть как-то укрепить.
      Ник подошел к окну и выглянул наружу.
      - Боже Праведный, я отсюда ни за что не прыгну.
      - Другого выхода у нас просто не остается, - заметила Марджи. - Разве что спасаться бегством.
      Ник нахмурился. - Лаура не сможет бежать.
      - К черту Лауру, - сказала, словно огрела его пощечиной, Марджи, и он на мгновение даже опешил от произошедшей в ней перемены. Неужели это была та самая девушка, которая боялась быстрой езды, а в кино предпочитала садиться на соседние с проходом места? Ведь из них двоих по-настоящему сильной всегда была Карла, тогда как Марджи постоянно нуждалась в защите. А может, они обе были, что называется, бой-бабы - сестры все же, как ни погляди, тогда как в данный момент именно он нуждался в защите.
      - По правде сказать, - заметил Ник, - сейчас я тоже едва ли способен на длительные пробежки.
      - Ник, если понадобится, ты сможешь.
      Он задумался над ее фразой и покачал головой.
      - Нет, мне бы этого не хотелось. А даже если и придется, куда бы мы побежали?
      - В лес.
      - Они знают этот лес, а мы не знаем.
      - Ну, мы могли бы по крайней мере спрятаться в нем. А при необходимости разделились бы.
      - Не нравится мне все это, - сказал Ник. - И этот вариант не нравится тоже. Они без труда смогут выкурить нас отсюда.
      - То же самое может случиться, если мы останемся внизу.
      - Да, но отсюда только один выход!
      - Опя-ять ты за свое.
      - Да, черт побери! Они могут в любой момент подпалить дом и стоять в ожидании, когда мы станем сигать вниз. Да-да, будут стоять и наблюдать, как мы начнем вдребезги разбивать себе зады о землю, после чего попросту подберут наши останки и отнесут своим ребятишкам, чтобы те забавлялись новыми папками. Внизу же мы, по крайней мере...
      Снизу послышался вопль Лауры, и они опрометью кинулись к лестнице.
      Оба одновременно услышали яростный стук в дверь, который поразил их подобно удару молнии, сменившемуся оглушительным громом. Нику казалось, что весь дом ходит ходуном; лестница чуть ли не выскальзывала у него из-под ног. Забыв про свою раненую ногу, он, все так же с револьвером в руке, кубарем скатился по ступеням; следом спешила Марджи.
      Им показалось, что окружавшие их люди находятся буквально повсюду.
      Кто-то пытался сокрушить - не исключено, что тем самым топором из сарая - заднюю дверь, тогда как другие наседали на окна спальни. Располагавшаяся непосредственно перед Ником дверь, казалось, готова была вот-вот рухнуть под натиском неведомой, но явно большой и мощной силы, причем сам он догадывался, кто именно наносил эти удары. Засов пока выдерживал, однако никто не взялся бы утверждать, сколько еще времени ему суждено выстоять.
      Ко всему прочему кто-то пытался то ли ломом, то ли еще чем проделать отверстие в искусственной перегородке, закрывавшей одно из кухонных окон. Ага, - смекнул Ник, - скорее всего, это была кочерга, та самая, что незадолго до этого находилась в руках Дэна. У него за спиной слышался треск ломаемого дерева, тогда как задняя дверь постепенно подавалась под ударами топора. Разумеется, так она долго не простоит.
      Несколько секунд он смущенно оглядывался по сторонам, пытаясь определить, имеется ли у них хоть какой-то иной способ обороняться, кроме как бежать по лестнице на чердак. Тем временем передняя дверь грохотала под натиском все той же сокрушающей силы, и Ник понимал, что через несколько минут и эта преграда окончательно падет. Когда же в толще задней двери также замелькала поблескивающая сталь лезвия топора, с него словно слетел последний остаток нерешительности.
      - Хватай Лауру! - крикнул он, устремляясь к лестнице на чердак. Быстрее!
      На ходу он споткнулся о верхний порожек лестничной площадки, но все же устоял на ногах и, пригибаясь, устремился к матрасам и поспешно оттащил один из них в сторону, оставляя достаточно места, чтобы можно было закрыть дверь. Следующим настал черед комода. В общем-то, чтобы сдвинуть такую тяжесть, потребовалась бы сила как минимум двух человек, однако в Нике внезапно прорезалась небывалая, яростная мощь; боли он уже не чувствовал и лишь повторял про себя, что будь он проклят, если именно сейчас позволит этим гадам убить себя. Мышцы его тела напрягались и вздымались под кожей, тогда как массивные ножки комода хоть и нехотя, отчаянно царапая по грубому деревянное полу, но все же ползли в сторону. Ник подтащил его ко входу, также оставляя место лишь для того, чтобы можно было проникнуть внутрь. Если женщины почему-либо замешкаются, он попросту столкнет всю эту громаду вниз и проломит кому-нибудь из наступающих башку, а если повезет, то и пару. Подхватывая упавший на пол револьвер, он наконец заметил стоявшую у стены косу, схватил ее и кинулся на лестницу.
      Марджи как раз тащила Лауру через гостиную, когда кухонная дверь наконец рухнула, с силой грохнулась на стол, и внутрь, падая на пол, ввалился лысый громила. Со всех сторон его окружали дети, которые первыми увидели девушек; пока лысый все еще поднимался на ноги, они с криком устремились к Марджи.
      Ухватившись одновременно за руку и короткую стрижку Лауры, та что было сил тянула ее в сторону лестницы, однако продвигались они медленно, слишком медленно, и в какой-то момент нервы Марджи не выдержали.
      - Шевелись! - закричала она на Лауру, увидев бегущих к ним детей. - Ну, двигайся, ты, сука!
      Однако даже столь грубый окрик ничуть не убыстрил движений Лауры, которая лишь принялась осматривать широко раскрытыми от ужаса глазами окружавшее ее пространство. А затем, через какую-то долю секунды, дети сомкнулись вокруг них буквально со всех сторон, перегораживая им путь. Марджи слишком хорошо помнила, что они сотворили с Дэном и Ником, и потому со всей отчетливостью представила себе, как они волочат ее тело вниз по лестнице. Лысый также наконец встал на ноги и, вытянув вперед руки, пошел ей навстречу, тогда как через распахнутую дверь в помещение просачивались все новые дети - с ножами в руках, ухмыляющиеся, по-звериному подвывающие и снова щерящиеся. Коротко вскрикнув, она бросила Лауру и со всех ног устремилась к лестнице.
      Ну так подыхай, толстозадая сука, - подумала она, - а я из-за тебя не хочу умирать. Боже, помоги мне...
      Неожиданно у Марджи подвернулась нога, и она всем телом грохнулась на лестницу. И в тот же миг крохотные, увенчанные острыми ноготками пальцы вцепились в ее лодыжки. Ей удалось на мгновение вырваться, и в то же мгновение у нее над головой грохнул оглушительный выстрел - Марджи увидела, как наседавший на нее томила вдруг запнулся и, выкатив глаза, схватился за кисть руки, точнее, бывшую кисть, ибо на сей раз Нику повезло и он напрочь отсек ее выстрелом из "магнума". В следующий миг Марджи почувствовала, как он с силой тащит ее наверх, к чердаку.
      Громила отшатнулся назад и, споткнувшись о порог, завалился в кухню; из обрубленной руки во все стороны брызгала кровь, тогда как сам он судорожно вертел ею над головой. Затем он снова опустился на колени и, чтобы окончательно не свалиться на пол, ухватился здоровой рукой за край стола. Кровь уже образовала на полу небольшую лужицу, которая стала медленно стекать в угол комнаты.
      Дети же тем временем гурьбой поднимались по лестнице. С того места, где она лежала у края лестничной площадки, Марджи слышала, как Ник колотит пустым револьвером по стене, и тут же смекнула, что он все еще находится в дверном проеме.
      Нет! - Подумала она. - Уходи, уходи внутрь! Вслух она этого выговорить так и не смогла. Подняв взгляд, Марджи увидела, как Ник, действительно стоявший в дверях, вдруг взмахнул косой, и в ту же секунду ее оросил взмывший ввысь кровавый дождь, вслед за чем голова одного из детей стала гротескно заваливаться на сторону и падать с плеч.
      Марджи услышала их разгневанные и одновременно удивлённые крики, а потом увидела, как маленькие дьяволята столпились рядом с обезглавленным и падающим на лестницу телом мальчика. И тут же послышался крик Лауры - крик погибающего, можно сказать, уже погибшего человека. И вот Ник уже подхватил Марджи под руки и, бросив на пол окровавленную косу, втащил внутрь помещения чердака, после чего яростно задернул задвижку, а сверху стал наваливать матрасы. Марджи заставила себя подняться на ноги и принялась помогать ему передвигать комод, чтобы еще больше укрепить ведущую на чердак дверь.
      Наконец-то вокруг нее образовалось безопасное пространство, хотя снизу по-прежнему непрерывно доносились их ожесточенные стуки в дверь.
      Стоя у основания лестницы, Лаура с изумлением смотрела на странный округлый предмет, который, катился навстречу ей, чуть подскакивая на ступенях. Со стороны он мог показаться ее собственным, почти зеркальным отражением - распахнутый рот, дикий взгляд, губы, окруженные коркой крови и пены. Глядя на все это, она погрузилась в спасительное забытье, изредка прерываемое ее отрывистыми, отдаленными воплями, которые, однако, отнюдь не казались ей чем-то реальным и, тем более, угрожающим. Она уже не узнавала интерьера окружавшей ее гостиной; никогда ранее ей не приходилось видеть и эту лестницу, и этих маленьких людей которые с криками неслись мимо нее вверх по лестнице, а потом достигнув верха, принялись с силой барабанить по двери. Она оказалась наедине с группой незнакомцев, которые как будто участвовали в непонятной ей гонке за каким-то объектом, также кстати сказать, ей совершенно неведомым, ибо там, за дверью, в чем у нее не оставалось никаких сомнений, ничего и никого не было. Она и сама не смогла бы сказать, откуда ей это известно - просто знала это, и все. Но ведь там и в самом деле лежали лишь старые журналы, какие-то газеты, а во всем остальном это был всего лишь грязный и пыльный чердак.
      Так что же, весь этот странный кровавый поток, который захлестнул сейчас весь дом, был лишен какого-либо смысла и лишь сопровождал их поспешное продвижение наверх, к чердаку, чтобы, вырвавшись оттуда через крохотное оконце, обрушиться сверху на землю, подобно воде, вырывающейся из края садового шланга?
      Лаура засмеялась. Чем-то это напомнило ей старую игру, которой они забавлялись еще в средней школе. Они называли ее "китайской пожаркой": когда машина останавливалась на красный сигнал светофора, они распахивали дверь, выскакивали наружу, и прежде, чем успеет зажечься зеленый, обегали вокруг машины минимум раз, а если получится, то и два, после чего снова забирались внутрь через ту же самую дверь, через которую прежде вылезали. Вот и сейчас она видела, как какие-то незнакомые ей люди вбегали через пролом в кухонной двери, устремляясь затем в гостиную, а оттуда вверх по лестнице, на чердак, и при этом ярким, разноцветным потоком струясь по всему дому и возвращаясь назад, подобно маленьким черным тигренкам Самбо, которые вдруг превращались в масло. Вот и они скоро перестанут быть людьми и превратятся всего лишь в стремительно летящий, багровый, струящийся по всему дому поток, тогда как сама она так и будет стоять у его берегов, пребывая в полной безопасности и дикими глазами наблюдая за происходящим, поскольку хотя все это и являлось всего лишь сном, являлось также и чудом, смешным, но в большей степени всего лишь забавным - ну в самом деле, не чудно ли то, что люди превратились в реку, наполненную какой-то яркой жидкостью, отчего сами они вовсе перестали походить на людей?
      Она села на пол рядом со своим зеркальным отражением и осторожно дотронулась пальцем до его глаз; и в тот самый момент, когда веки отражения сомкнулись, ее собственные ресницы чуть дрогнули и опустились. Она мысленно представила себе, как сидит у основания лестницы; и, несмотря на окружающую темноту, отчетливо видит мелькающие вокруг черные тени.
      Скорость летящего потока стала ослабевать, и она уже начала было подумывать о том, чтобы рискнуть и, переступив через него, войти внутрь круга. Правда, сейчас это уже не казалось ей столь же волнующим событием, как несколько секунд назад, когда поток... да, исторгался, как если бы вокруг нее бушевала гроза или вдруг началось наводнение, и все же ей казалось, что будет все же приятно войти внутрь этого круга; вот, сейчас она ощутит его прохладное и освежающее прикосновение, и ей будет совсем не так страшно, как тогда, когда поток бушевал столь неистово. А что, и в самом деле стоит попытаться.
      Она опустила левую руку, намереваясь дотронуться до этого потока. Интересно, а эти живые существа - это ведь были рыбы, не так ли? - смогут они укусить ее? Скорее всего нет, - подумала Лаура и скользнула рукой внутрь его. Как странно, - пронеслось в ее голове, - вовсе не прохладно, а даже тепло, и как приятно это прикосновение вязкой влаги к ее сухим, потрескавшимся губам. Она сделала глубокий вдох и открыла глаза.
      У нее на коленях лежала голова ребенка, повернутая лицом вверх.
      Только сейчас она поняла, что это действительно голова ребенка, поскольку глаза зеркального отражения были бы открыты, точно так же, как и ее собственные. Лаура пристально всматривалась в это лицо, желая лишний раз убедиться в своей правоте. А потом вдруг заплакала. Поток куда-то исчез, и на его месте - на лестнице - оказалось лишь какое-то завывающее столпотворение, да еще разве что сохранившийся у нее на губах солоноватый привкус потока. Она подтянула голову ребенка ближе к груди, совершенно не ощущая размеренную капель темной крови, которая, растекаясь по ее рубашке, стекала ей на живот, словно гной из застарелой раны...
      Теперь между ней и открытой передней дверью стояли лишь две маленькие, одетые в какие-то лохмотья и молча взиравшие на нее девочки. Даже сейчас у нее не возникло и мысли вдруг вскочить и побежать, покинуть этот дом - ведь в этом не было никакой нужды. Она лишь снова сомкнула веки и, когда девочки стали медленно приближаться к ней, принялась подсчитывать плавающих рыбешек.
      А тем временем на лестнице двое мужчин пытались сокрушить заслон довольно-таки тонкой двери, ведущей на чердак. Снизу до них доносились стоны громилы, над рукой которого возились женщины, пытавшиеся остановить поток крови. Рядом, почти вплотную с ними, суетились дети, которым хотелось первыми прорваться наверх. Тощий просунул в образовавшийся разлом руку, отдернул задвижку и надавил - дверь даже не шелохнулась. Он разгневанно глянул на брата. Оттолкнув детей в сторону, оба спустились на несколько шагов вниз и с разбега разом кинулись на дверь - тот, что был в красной рубахе, метил ближе к дверной ручке. Увидев, что дверь подалась на пару дюймов, оба довольно ухмыльнулись, после чего снова отошли, чтобы предпринять очередную попытку.
      Внутри, на чердаке, Ник матерился и изо всех сил пытался задвинуть комод на прежнее место. Он злился на себя за то, что они столько времени потратили впустую, тогда как вполне можно было спуститься за гвоздями и молотком и накрепко заколотить дверь. Что и говорить, это было его упущение. Сейчас же он слышал, как они колотят по дверной панели, и прикинул, что даже навалившись телами на комод, они с Марджи едва ли смогут сдерживать натиск более нескольких минут. Значит, придется прыгать.
      Ник прикидывал про себя, всели из тех людей, что копошились внизу, собрались в доме. А вдруг некоторые остались снаружи и поджидают их появления? Прямо под окнами? Раздался очередной громовой удар по двери, и комод снова сдвинулся на пару дюймов.
      - Так дело не пойдет, - сказал он.
      Марджи кивнула. Она стояла так близко от него, что он чувствовал запах ее пота и ощущал щекой горячее дыхание. На секунду выглянув в окно, он сказал:
      - Ты первая.
      Марджи посмотрела на него, раскрасневшаяся и испуганная.
      - Но как же я...
      - Крыша как раз у тебя над головой и выступает вперед примерно на фут. Дотянись до нее руками, как следует уцепись, вытяни вниз ноги и падай просто падай вниз, тихо и спокойно. Если попробуешь как-то иначе, непременно сломаешь себе шею. Не разжимай рук, пока не перестанешь раскачиваться, покуда твои ноги не окажутся параллельно стене дома. Падая, постарайся чуточку согнуть ноги в коленях, чтобы смягчить приземление.
      Он заметил, как по лицу Марджи проскользнуло выражение полной безнадежности, даже обреченности. Оставалась, правда, еще одна возможность, но о ней он не решался даже упоминать, поскольку понимал, что для этого у нее явно не хватит сил. Он оставлял ее для себя, как говорится, на всякий случай, если сорвется первый вариант.
      - Марджи, - сказал он. - Придется прыгать. Ты только не бойся. У тебя получится, уверяю, все будет как надо. Мне кажется, что сейчас все они собрались в доме. Как только окажешься снаружи, тут же беги в сторону леса и дожидайся меня. Постарайся, чтобы тебя не заметили, а потом постарайся найти меня. Если не получится, если со мной что-то случится, беги со всех ног. А сейчас не забудь самое главное: когда будешь падать, держи колени чуть согнутыми. Поломанные ноги нам никак не нужны.
      Он слегка улыбнулся ей. Ну вот, это уже лучше.
      - Поторопись, - сказал Ник.
      Марджи отошла от комода, и тут же снаружи раздался очередной оглушительный удар по двери.
      - Да, и вот еще что... - сказал он.
      Марджи обернулась, и он увидел, что в глазах девушки застыли слезы. Только сейчас до него дошло, что именно надо было сказать ей, давно уже следовало. - Кроме тебя у меня теперь никого не осталось. И я тебя чертовски люблю. Всегда любил. Тебя и Карлу, вас обеих. Постарайся, чтобы с тобой ничего не случилось.
      Ник почувствовал, как ее губы скользнули по его губам, и уже через секунду она оказалась у окна.
      Он увидел, как Марджи сначала высунула наружу голову, потом правую руку, левую, и принялась нащупывать ею край крыши. Ему было видно, как напряглись ее тоненькие плечи, когда она стала дюйм за дюймом вытягивать себя наружу - сначала скользнув по оконной раме ягодицами, затем бедрами, и наконец, замирая от страха, икрами. И вот вся она оказалась за окном, опершись сначала одной ногой о край подоконника, потом обеими. В таком положении она застыла на короткое мгновение, а потом стала смещать центр тяжести со всей ступни на одни лишь мыски, медленно и осторожно подступая к краю подоконника, покуда не оказалась вся за его пределами, всем телом вытянувшись вдоль стены дома.
      Нику удалось выдавить из себя невеселую улыбку. А что, следовало признать, что пока все ее действия были достаточно разумными и хладнокровными. Что и говорить, смекалистая оказалась девчонка, и если кому-то из них и суждено было спастись, то этим человеком, скорее всего, должна была стать именно она.
      Он услышал ее судорожный вздох, когда тело качнулось от окна и, напрягши руки, зависло над пустотой, потом пару секунд помаячило в воздухе и вслед за этим неожиданно исчезло.
      Марджи казалось, что она падала целую вечность. Ей хотелось сделать вдох и не получалось, словно она забыла, как это делается. Легкие словно стремились вытолкнуть из себя воздух, хотя она всячески заставляла их, напротив, вогнать его внутрь. Падая, она чувствовала, что делает это как-то не так, что не полностью добилась вертикального положения. Непроизвольно и как-то натужно перед глазами замаячили всевозможные образы.
      Падение на спину - жуткий шлепок, с хрустом. Падение лицом вниз - руки нелепо, беспомощно вытягиваются вперед и в стороны. Падение головой вниз, на щебеночное покрытие, которого, о чем она прекрасно знала, там не было и в помине - в итоге мучительная, захлебывающаяся в собственной крови агония.
      Дом становился все ближе и ближе, и ей казалось, что именно он падает на нее, а не она приближается к земле, и что через несколько мгновений он окончательно завалится и подомнет ее под своими обломками. И вот она увидела, как какие-то грязные, неряшливо одетые дети стоят над ее исковерканным, покореженным телом. А достаточно ли она согнула колени, о чем предупреждал ее Ник? Трудно сказать. У Марджи было такое ощущение, что стоит ей совершить хотя бы малейшее движение, как тут же нарушится тот шаткий баланс, который она доселе сохраняла, и ее голова тут же грохнется о твердь земли. Она помнила, что, едва отпустив край крыши, тут же подогнула ноги, а потому надеялась лишь на удачу, что все так и получится. В ее воображении снова возникла фигура Ника, которая летит следом за ней и падает в кучу окровавленной плоти, которая некогда была ее собственным телом. Все это она увидела в какую-то долю секунды до того, как действительно рухнула на землю.
      Она тут же почувствовала, как судорожно прогнулись лодыжки, ощутила резкую, пронзительную боль в бедрах и коленях, о которые с силой ударился подбородок, вслед за чем откуда-то из глубины рта потекла кровь. И вот неожиданный, мощный удар ягодицами обо что-то твердое, тогда как легкие с натужным хрустом словно выплеснули наружу все свое содержимое, оставив ей лишь возможность хватать ртом воздух, и перед глазами на фоне непроглядной, похожей на плотный экран темени, заплясал хоровод крохотных огоньков. Марджи почувствовала, как где-то в глубине головы зарождается чудовищная, боль, однако, несмотря на это, понимала, что все же достигла земли, что все еще жива и даже ничего себе не сломала. И в тот же миг в груди ее всколыхнулась волна небывалого восторга.
      Но как только взгляд ее начал различать давно знакомые предметы, вокруг снова замельтешили все те же детские фигуры.
      Ник увидел их на несколько секунд раньше, к тому времени уже цепляясь руками за край крыши. Именно в ней теперь заключалось его спасение. Самым трудным было вылезти в окно - на какое-то ужасное мгновение ему вдруг показалось, что правое плечо так никогда и не сможет протиснуться наружу. Он плотно, что было сил прижал локоть к животу и остервенело рванулся плечом вперед; каким-то образом ему удалось нащупать наиболее широкий участок оконного проема, в который проскользнуло и остальное тело. Раненая нога отдавала ноющей болью, пульсировавшей в такт бешеному сердцебиению. Стараясь не обращать на нее внимания, он нащупал руками край крыши, слегка подтянулся и вскоре почувствовал под ногами твердь подоконника, после чего через голову закинул их на крышу - слава Богу, что за плечами были занятия гимнастикой в Вестсайдском университете. Как бы то ни было, но ему удалось сделать это, хотя еще полгода назад молитва даже не понадобилась бы. Откуда-то снизу послышался треск дерева и грохот падающего на пол комода: преграда по пути на чердак оказалась сломлена. Распластавшись по поверхности крыши, Ник заглянул вниз.
      Марджи, судя по всему, не пострадала и в данный момент стояла и оглядывалась в поисках пути к бегству. Ник сразу смекнул, что такового у нее не было - девушку со всех сторон окружали дети, потрясавшие длинными палками и ножами. В животе у Ника словно образовалась пустота. Он увидел, как один из мужчин выглянул из окна, посмотрел вниз и тут же скрылся внутри дома. Вслед за этим послышался топот бегущих по лестнице ног.
      Вскоре все они оказались внизу - с детьми, тем самым громилой с оторванной левой кистью и двумя женщинами. Лаура оказалась между ними, и Ник искренне удивился тому, что она все еще жива. А что, - пронеслось у него в голове, - может, не все еще потеряно? Может, они и в самом деле не убьют их, а сам он еще успеет что-то сделать?
      Он увидел, как глаза Марджи метнулись вверх, и, рискуя быть обнаруженным, махнул ей. Ему хотелось подать ей знак, показать, что он все еще жив, и, если такое было еще возможно, хоть как-то приободрить ее. Заметив ее легкий кивок, он снова перевел взгляд вниз. Если бы только ей удалось сохранить голову на плечах, а уж он-то обязательно попытается спасти ее. Чуть отодвинувшись назад, в темноту, Ник затаился и стал ждать.
      Судя по всему, нападавшие были убеждены в том, что ему удалось ускользнуть от них. Поначалу было много совершенно неразборчивых криков и ругани, после чего двое мужчин - двое целых мужчин, что он отметил к своему явному удовольствию - медленно двинулись в сторону зарослей кустарника. Он слышал, как они то бегали из стороны в сторону, то останавливались, явно прислушиваясь, то снова переходили на бег, громко шелестя ветками кустов. Ник невольно порадовался тому, что в данный момент его там не было, поскольку сразу заметил, что эти люди чувствовали себя в лесу как дома.
      Остальные между тем поджидали их возвращения, хотя через некоторое время из леса вернулся лишь один из преследователей - тот самый тщедушный мужичонка с чахлой бородой. Ник догадался, что второй, "красный", остался в лесу, пытаясь найти его. Между тем Лаура, опустившись на колени, пребывала в ступорозном состоянии; тощий рывком поставил ее на ноги, повернул к себе спиной и толкнул обеих девушек в сторону горевшего на холме костра. Пожалуй, для одной ночи с них достаточно, - подумал он. - Они возвращаются домой. Ну что ж, это мне только на руку.
      Ник понимал, что теперь все зависит только от него одного, и буквально ощутил внезапно свалившееся на плечи бремя ответственности. И все же на протяжении нескольких минут он совершенно не представлял себе, что делать дальше. Без машин и телефона они пребывали в полнейшей изоляции, а к тому моменту, когда ему удастся отыскать еще один дом, Марджи и Лаура, скорее всего, будут уже мертвы. Сколько же пройдет времени, пока они не надумают убить их? - подумал Ник. - Скольким временем я располагаю?
      Ответа на свой вопрос он так и не нашел и лишь почувствовал, как все больше погружается в пучину отчаяния и самобичевания. Эти люди напали и едва было не лишили его жизни, точно так же, как сейчас они захватили и угрожали жизням двух женщин, которых он любил. Еще одна, которую он любил больше всех, уже лежала мертвая, причем прежде, чем умереть, пережила жуткие мучения. Он не мог позволить, чтобы то же самое случилось также и с Марджи. Словно охваченный странным изумлением, он вспомнил, как стоял тогда на ступенях ведущей на чердак лестницы, и к нему как-то разом, неожиданно, пришло осознание того, что именно он сделает. Резким движением насадив очки на переносицу. Ник замер, выжидая удобного момента.
      Сейчас все его чувства были до предела обострены. Наблюдая за тем, как дикари медленно бредут в сторону костра, Ник почти не шевелился - разве что на самую малость повернул голову, чтобы проследить за их продвижением вверх по склону холма, и определить, куда именно они двигаются. Он услышал, как пронзительно закричала Марджи, проходя мимо обугленного трупа своей сестры, а потом все стихло.
      Когда процессия почти скрылась из виду, он медленно перекинул тело через карниз с противоположной от них стороны дома, и, нащупав ногами алюминиевую водосточную трубу, бесшумно опустился на землю, стараясь что было сил не выдать голосом адскую боль в ноге, молнией взметнувшуюся от бедра аж к самой щеке. Ожидая в любой момент появления "красного", Ник стал подбираться ко входу в дом; пока все было тихо и относительно безопасно. Он проник внутрь.
      И тут же принялся взглядом обшаривать захламленное пришельцами помещение в поисках револьвера, моля Господа лишь о том, чтобы они оставили его в доме. Револьвер значил для него сейчас в буквальном смысле все. Он отыскал его на полу в гостиной, рядом с лестницей на чердак, и вспомнил, как в сердцах швырнул бесполезное оружие в одну из нападающих женщин, матерясь и проклиная судьбу за то, что рассыпал патроны по дну багажника. Впрочем, у механизмов была одна положительная сторона - их почти всегда можно было завести снова.
      Ник потянул на себя затвор и проверил спусковой крючок - вроде бы от удара ничего не сломалось, все работает. Сунув револьвер за пояс, Ник неслышно направился в сторону кухни, и, стараясь действовать максимально бесшумно, принялся один за другим выдвигать ящики столов в поисках карманного фонаря. Наконец отыскал его - луч оказался слабым, но все же это было лучше, чем ничего. Оставив ящики в открытом положении, он на цыпочках двинулся в сторону двери и, дойдя до нее, огляделся. Вроде бы, все спокойно.
      Направляясь к машине, Ник извлек из кармана связку ключей и выбрал нужный ему - от багажника. Быстро откинув его крышку, опустил фонарь глубоко внутрь, стараясь, чтобы наружу не вырвался ни единый проблеск света. Собрав с дна все остававшиеся патроны, он выключил фонарик и вернулся назад к дому, держась спасительной тени его стен; там же заполнил все ячейки барабана патронами, а оставшиеся положил в карман, сунув в другой ключи от машины.
      Ник решил обойти костер, двигаясь по широкой дуге и держась наиболее густой тени. Еще днем он заметил, что в сторону ручья тянется узкая тропинка, и предположил, что дикари, скорее всего, двинулись именно по ней, по крайней мере, в начале своего пути. Он также смекнул, что с полубессознательной Лаурой на руках они едва ли смогут передвигаться достаточно быстро. Ну что ж, Лаура, спасибо тебе хотя бы за это, - подумал Ник.
      Насколько он мог припомнить, сейчас у них оставалось семеро детей, две женщины и трое мужчин, один из которых держался где-то сзади, в лесу, а еще один был серьезно ранен - лишился руки и, судя по лужам на полу гостиной, нескольких кварт крови. В принципе, если действовать достаточно быстро, и при некотором элементе везения, он мог бы вывести из строя обоих мужчин, женщин и пару подростков. Правда, для этого нужно будет сделать так, чтобы каждый выстрел попал в цель, после чего - при условии, что "красный" не подкрадется к нему сзади - можно будет перезарядить револьвер.
      В какой-то момент Ник пожалел о том, что не прихватил из сарая топор или, по крайней мере, кочергу, но тут же вспомнил, что топора там уже нет. Они взяли его с собой; они вообще взяли абсолютно все, оставив ему лишь это - ладонь скользнула на рукоятку торчавшего из-за пояса револьвера. Что и говорить, даже с остающимися пятерыми сопляками придется основательно повозиться, однако, если судьба и дальше будет на его стороне, а сам он не станет мешкать, то по очереди разделается со всеми. Именно это он и намеревался сделать.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15