Любовь и каприз

Она судорожно вздохнула. Что же теперь делать? Здравый смысл, покинувший ее после первого прикосновения Мэтью, снова возвращался к ней. Ну хорошо. Она провела с ним несколько часов в раю. Но, даже не имея никакого опыта любви, она прекрасно понимала, что то же самое могло у него быть и с другой женщиной. А может, и не с одной. С этим надо смириться, как бы ни было больно.

Что же она имеет в итоге? Чего можно ждать от их отношений в будущем? В лучшем случае, несколько недель любовной связи, без каких бы то ни было взаимных обязательств. Или же ей уготована участь Мелиссы, которая прибегает ко всяческим уловкам, лишь бы встретиться с ним. Даже если для этого ей приходится использовать другого мужчину. Саманту кольнула догадка, что появление Мэтью на помолвке Мелиссы не было случайным, как он пытался это представить. Он сказал, что Мелисса собиралась выйти за него замуж! Уж на это Саманта никак не рассчитывала.

Вздохнув, она взглянула на себя в зеркало. Ее наряд смотрелся замечательно, чего нельзя было сказать о ней самой. Она принадлежит к другому миру. И то, что всего несколько минут назад Мэтью дрожал от страсти в ее объятиях, не имеет никакого значения, как и то, что она, похоже, влюбилась в него. Она только затягивает агонию. Он ее не любит. Он просто хочет ее, вот и все. Вряд ли Мэтью когда-нибудь кого-нибудь любил. Любовь — и брак — не входили в его планы. Что же ей делать — ведь она мечтает именно об этом! У них всегда будут разные цели.

Одна часть ее души рвалась отсюда прочь — уехать, не встречаясь больше с Мэтью. Перспектива провести с ним остаток уик-энда тревожила ее. Нужно решительно покончить с этой связью, пока она полностью не разрушила ее жизнь. Чем больше они будут вместе, тем труднее будет сделать это. Она не хотела привыкать к нему. Она не хотела, чтобы он разбил ее сердце.

Но другая, чувственная ее половина, смотрела на вещи иначе. Сорок восемь часов — немалый срок, говорила она себе с оптимизмом. Может быть, Мэтью еще влюбится в нее. И, в конце концов, почему бы не воспользоваться тем, что ниспослано Богом, и быть благодарной, пусть за короткое счастье.

«Отличный шанс!» «Смотри на вещи трезво, Сэм!» — звучало два голоса в ее душе, пока она яростно расчесывала перед зеркалом волосы. Это реальная жизнь, а не миф фантазий и грез. Да и так ли уж стоит выходить замуж за человека, у которого хватило бесстыдства соблазнить чужую невесту?

Она отшвырнула расческу и отвернулась от зеркала. Что толку смотреть в собственные виноватые глаза? Если бы она не приняла приглашения Мэтью, ничего бы не произошло. Так что она одна виновата в том, что привычное течение ее жизни было нарушено.

Стук в дверь прервал ее мысли и положил конец печальному самоанализу. Несмотря на то, что всего несколько мгновений назад ее раздирали сомнения, Саманта, ни секунды не мешкая, пошла открывать дверь. Она не прислушалась к голосу разума. Я ничего не могу с собой поделать, сказала она себе. Вернувшись в Англию, она скажет Мэтью, что не может больше с ним встречаться. Ну а пока она бессильна.

Час назад, когда он вышел от нее, Саманта заперла дверь — для самозащиты, но больше для успокоения совести. Видимо, только поэтому он постучался, подумала она. После того, что между ними произошло, она не рассчитывала на его сдержанность.

Она открыла дверь, но на пороге стоял не Мэтью, а его мать. Саманта с недоумением смотрела на нее, и в ней нарастала тревога.

— Саманта, — Каролина Патнем (или она носит фамилию Аполлониус? — почему-то подумала Саманта) обезоруживающе улыбалась, — можно мне войти?

— Конечно… — Что еще она могла ответить? Саманта шагнула в сторону, пропуская ее. — Что-то случилось?

Глупый вопрос. Наверняка что-то случилось, иначе мать Мэтью не стояла бы сейчас перед ней. Саманта представила себя и Мэтью обнаженными, в различных позах… О Боже! Неужели Каролина видела это?! Саманта была в панике. Ведь Мэтью сказал, что дверь не была заперта.

Каролина молча подождала, пока Саманта закрыла за ней дверь, а затем прошла на середину комнаты.

— Боюсь, у меня для вас плохие новости, — сказала она, и Саманту охватил ужас от того, что с Мэтью могло что-то случиться. Она прижала руки к горлу, потому что ей стало трудно дышать. Но, развеяв одни, Каролина вселила в ее душу новые страхи.

— Мэтью попросил меня передать вам, что ему пришлось вернуться в Лондон.

— В Лондон?

Каролина Патнем кивнула.

— Да. Дело в том, что с Мелиссой — это девушка, на которой, как мы все надеемся, Мэтью скоро женится, произошло… произошел несчастный случай… Разумеется, как только Мэтью об этом узнал, он тут же поспешил в Лондон, чтобы быть рядом с ней.

Саманта испытывала противоречивые чувства — тревогу, страх, возмущение. Как Мэтью мог вернуться в Лондон и бросить ее здесь одну, пусть даже ему очень срочно надо было уехать? Разве он не знал, в каком глупом положении она окажется? Как он мог с ней так поступить?

— Я, конечно, понимаю, что для вас это потрясение, — услышала она голос Каролины и постаралась не выдать своего волнения. Саманта не собиралась показывать ни Мэтью, ни его матери, насколько она унижена, и сделала вид, что просто обеспокоена.

— О Господи, — произнесла она, незаметно вытирая о юбку потные ладони. — Какая неприятность!

— Да. — Каролину было непросто обмануть. — Он причинил вам боль, не так ли? Я этого боялась.

— Ну что вы! — Саманта ответила более поспешно, чем ей бы хотелось, но слова Каролины больно задели ее. Она не хотела, чтобы ее кто-то жалел. — Наши отношения никогда не были достаточно серьезными, миссис Патнем. Если Мэтью говорил вам, что это не так, он сильно преувеличивал.

— О нет. Нет, он этого не говорил. — Саманта поморщилась. Она и не сомневалась, что он ничего подобного матери не говорил. — Просто я Знаю сама, что мой сын может быть бессердечным.

Саманта не знала, что ответить. «Я согласна с вами»? Это первое, что пришло ей в голову. Но тогда слишком явно прозвучит обида, которую она отчаянно пытается скрыть.

— Как бы то ни было, я… просто хотела предупредить вас, — продолжила Каролина после небольшой паузы. — Конечно, все мы будем очень рады, если вы захотите остаться здесь до конца уик-энда…

Это намек, с горечью поняла Саманта. Никто не хочет, чтобы она находилась здесь, и меньше всех — мать Мэтью. Ведь это не обычный прием, а семейное торжество. Теперь, когда Мэтью уехал, у нее нет никакого права остаться.

— О, это очень мило с вашей стороны, — проговорила она. Каролина настороженно смотрела на нее. Неужели эта женщина думает, что она не распознает блеф, и сдуру примет это приглашение? На какое-то мгновение у Саманты было искушение помедлить с ответом, чтобы позлить Каролину и этим хоть немного отыграться. Но она не стала этого делать. — Большое спасибо, но я, пожалуй, лучше уеду, если вы не против.

У Каролины явно отлегло от сердца. — Ну конечно, я не против, — ответила она. — Но боюсь, вы сможете улететь только завтра утром, не раньше. Вас устроит, если Ниакрос заедет за вами в половине десятого? Или, может быть, попозже?

— Половина десятого меня вполне устраивает, — твердо произнесла Саманта, и Каролина улыбнулась.

— Хорошо. Я поручу моей секретарше узнать расписание самолетов. Ежедневно из Афин в Англию вылетает несколько рейсов. Думаю, проблем не будет.

— Прекрасно. — Саманта вымученно улыбнулась и ждала, что Каролина наконец уйдет. Она успешно выполнила свою миссию, чего же она ждет?

— Эээ… насчет ужина… Саманта замерла.

— Что?

— Я… Мы… Вероятно, вы предпочтете поужинать здесь, в своей комнате… Мы вполне понимаем ваше желание… — вкрадчиво проговорила мать Мэтью, и хотя еще минуту назад Саманта только об этом и мечтала, Каролина задела ее самолюбие.

— Вовсе нет, — ответила она, представляя себе, что подумают о ней члены этой семейки, если она не выйдет к ужину. Бедная глупая телка, скажут они, — правда, на их языке это, может быть, прозвучит иначе, — после того, как Мэтью бросил ее, она стыдится показаться на людях.

— Я с удовольствием присоединюсь к вам, если вы не возражаете, — сказала Саманта. — Вечер такой чудесный! Разве можно провести его в комнате!

И вот она примостилась на краешке балюстрады террасы, глядя на луну, а ее глаза полны непролитых слез. Саманта изо всех сил старалась выглядеть беззаботной, но отнюдь не была такой толстокожей, какой ее, по-видимому, считала Каролина. От нее требовалось немалое мужество, чтобы ходить по залу, в котором было много народу, и делать вид, что у нее есть право находиться среди этих людей. Сегодня днем ее представили очень многим, и, по крайней мере, один из присутствующих, Алекс, не скрывал желания занять место своего кузена Мэтью. Но поскольку рядом с ней не было человека, который привез ее сюда, она чувствовала себя здесь совсем, совсем чужой. И когда все встали из-за стола, она вышла на воздух, чтобы побыть одной.

Она думала о Мэтью. Что он сейчас делает? Интересно, почему его присутствие оказалось так необходимо? Может быть, несчастный случай произошел с князем Георгием? Или Мелисса просто расторгла помолвку? Что бы там ни произошло и что бы Мэтью ни говорил, вся семья ждет, что он женится на Мелиссе. Но как он поступит с ней, с Самантой? Было ли для него то, что между ними произошло, просто игрой, или он хотел заставить Мелиссу ревновать?

Саманта постаралась отогнать грустные мысли и найти утешение в том, что ее окружало. Вечер был чудесный. Вода в лунном свете казалась темной и загадочной, а бархатный небесный свод усыпан серебром. Из дома доносились монотонные звуки бузуки. С моря дул бриз, довольно прохладный. Он доносил до нее легкий запах сигарного дыма. Такая ночь предназначена для любви, но Мэтью, вместо того чтобы быть с ней, умчался в Лондон утешать женщину, которая помолвлена с другим.

— Вам не нравится здешний вид, мисс Максвелл?

Саманта вздрогнула. Грубоватый голос с сильным акцентом прозвучал из темноты откуда-то справа от нее. Она была уверена, что на террасе никого кроме нее нет, а все гости дружно танцуют под греческую музыку, которая, как она считала, располагает к импровизации. На предстоящее завтра торжество специально приглашены музыканты. Саманте это, как и многое другое, поведал Генри Патнем перед тем, как она, устав выдерживать испытующий взгляд Каролины и скрывать свое отчаяние, решила покинуть общество и спрятаться от посторонних глаз на темной террасе.

Повернув голову, она увидела светящийся кончик сигары. А когда ее глаза привыкли к игре теней, она увидела Аполлониуса, который, сидя в плетеном кресле, внимательно смотрел на нее.

Каролина несколько часов назад представила ее старику, причем сделала это весьма неохотно и только потому, что того требовали приличия, но не более. Она постаралась сделать так, чтобы Саманта не задержалась возле него и не сказала лишнего. Мать Мэтью быстро увела ее под предлогом, что ее надо познакомить еще с кем-то из гостей. Саманта и не предполагала, что он вспомнит, кто она такая. Однако, оказывается, он даже помнит ее имя.

— Простите, — произнесла она, слезая с балюстрады и собираясь уйти. — Я не знала, что нарушила ваше одиночество.

— Вовсе нет. — Старик нахмурился. — Прошу вас. — Он указал ей на кресло рядом. — Составьте мне компанию.

Саманта замешкалась.

— Вы так любезны… Но, право, я уже собиралась уходить…

— В самом деле? — Он приводит ее в замешательство. Так же, как Мэтью. — А мне показалось, что вы чувствовали себя очень уютно, пока я не заговорил. Вы показались мне немного печальной, но я не заметил, чтобы вы очень спешили спрятаться в своей комнате.

Саманта перевела дыхание.

— Я… я думаю, что нам с вами нечего сказать друг другу, мистер Аполлониус, — тихо сказала она. — И… мне пора собираться. Утром я уезжаю.

— Да. Каролина сказала мне об этом. — Он помолчал. — Это ваше решение?

— Да, — кивнула Саманта.

— Мой внук знает об этом? Резкие слова были готовы слететь с ее губ. Но, сделав над собой усилие, она сказала:

— Возможно. — И вытерла о юбку вспотевшие ладони. — Это не имеет значения. Его здесь нет. И мне вообще не следовало сюда приезжать.

— Так почему же вы приехали?

Дед Мэтью поднес к губам сигару и внимательно смотрел на нее. Хотя Саманта ожидала подобного вопроса, все же она оказалась к нему не готова. Вполне резонно, что он хочет знать, почему она здесь. Но у Саманты было ощущение, что ответ ему заранее известен.

— Потому что… Потому что Мэтт — Мэтью пригласил меня, — ответила она, глядя через его плечо на освещенные окна виллы. — Мне очень жаль, что вы считаете это бестактностью. Но… я ничего не знала о… вашем внуке, пока не увидела… всего этого.

Глаза старика сузились. Может быть, от дыма сигары, а может, он ей не поверил. Саманта не была уверена.

— Что вы хотите сказать? — спросил он. — Чего вы не знали?

— Видите ли… — Саманта не хотела затрагивать эту тему, тем более она была уверена, что ей все равно не поверят. — Я допустила ошибку, вот и все, — сказала она, пожимая плечами. — А в чем вы не правы, так это в том, что мне не нравится здешний вид. Здесь просто чудесно.

Аристотель сжал губы.

— Вы не знали, что Мэтью мой внук? — настойчиво спросил он.

— Нет.

— Вы знали его фамилию?

— Да, знала — Патнем.

— А как насчет компании, владельцем которой он является?

— Я не знала, что эта компания принадлежит ему. Да, мне было известно о существовании «Джей Пи Софтвэр».

Старик внимательно изучал ее лицо.

— Это было сказано с чувством. Должен ли я понимать так, что у вас были какие-то дела с фирмой? И вы познакомились с моим внуком на деловой почве?

— Нет. — Саманта покачала головой. — Совсем нет.

— Ну так расскажите же мне. — Старик снова указал рукой на кресло. — Сначала сядьте.

Саманта сжала кулаки, но у нее не было сил сопротивляться. Поэтому, хотя неохотно и с опаской, она подчинилась, предварительно отодвинув свое кресло на несколько сантиметров.

— Хорошо. — Аристотель был явно удовлетворен ее покорностью. — Теперь мне не надо запрокидывать голову, чтобы видеть ваше лицо. И кроме того, человеку в моем возрасте так приятно побыть в обществе красивой женщины.

Саманта сидела с застывшим лицом. Для чего он это говорит, думала она. Ему не стоит говорить ей такие вещи, только для того чтобы заставить рассказать о том, как она здесь оказалась. В конце концов, это не секрет. И Каролине, наверное, все уже известно.

— Итак, — поторопил он ее, — расскажите, как вы познакомились с моим внуком. Саманта опустила голову.

— Это долгая история.

— В нашем распоряжении целая ночь. Саманта с грустью посмотрела на него.

— Я уверена, вы все знаете.

— Нет, я не знаю. Он сказал мне, что у вас маленькое кафе, и это все. Мне любопытно узнать, как он вам представился.

Опять он об этом! Его интересует только одно: почему она притворяется, что не знала, кто такой Мэтью, когда его дед так знаменит! Наверное, он думает, что Мэтью с этого начал. Если он действительно так считает, он знает своего внука так же плохо, как она.

— Был прием, — медленно проговорила она. — Я его обслуживала. Мэтью был там.

Конец истории.

— Не конец, а начало, — поправил ее Аристотель, дымя сигарой. — Наверное, мой внук попросил вас о встрече?

— Нет, не тогда, — вздохнула Саманта. — Послушайте. Я была, я и сейчас помолвлена с другим человеком. Я сказала Мэтью, что не могу встречаться с ним. Но он не привык получать отказ.

— Это похоже на моего внука, — сухо заметил старик. — И в конце концов, похоже, он добился своего.

— Можно так сказать, — согласилась она, разглаживая дрожащими пальцами юбку на коленях. — Он прислал ко мне какого-то человека, которому поручил заказать обслуживание приема для фирмы «Джей Пи Софтвэр». А когда я пришла туда, оказалось, что там сидит Мэтью.

Аристотель нахмурился.

— Он прислал к вам другого человека? Кого же?

— Я не знаю. — Саманта пожала плечами. — Берджесс — кажется, так кто-то назвал его. Если это его настоящее имя.

— А! Виктор.

Саманта не могла скрыть своего любопытства.

Старик кивнул.

— Да. Виктор Берджесс — камердинер моего внука или что-то в этом роде. Дело в том, что Мэтью отказался иметь телохранителя. И тогда к нему приставили Виктора.

— Телохранителя?! — Саманта смотрела на него с недоумением. — Но для чего Мэтту телохранитель?

— Он мой внук, — просто ответил Аристотель. — К огромному моему сожалению, вокруг слишком много дурных людей, которые могут причинить вред членам моей семьи.

— Похитить? — Саманта была в ужасе.

— Похищение, вымогательство, убийство… Все идет в ход, мисс Максвелл. А Мэтью такой независимый. Именно поэтому он и создал собственную компанию. Он хотел доказать, что не нуждается ни во мне, ни в моих деньгах.

Саманта перевела дыхание.

— О, я уверена, что это не так…

— В самом деле? — губы старика скривились в усмешку. — Но насколько хорошо вы знаете моего внука? — Он помолчал. — Боюсь, не слишком. В один прекрасный день ему придется все же занять мое место.

Он нервно раздавил в хрустальной пепельнице остаток сигары. Саманта смотрела на него, и ей стало по-настоящему жаль старика. Она не сомневалась, что несмотря ни на что, он очень любит своего внука. Его переживания выдавала глубокая печаль, сквозившая в каждом слове о внуке.

— Я, пожалуй, пойду, — тихо проговорила она, но, протянув руку, старик удержал ее.

— Вы сказали, что помолвлены. Почему же вы приехали сюда с Мэтью?

— Потому что я была дурой, — ответила Саманта и, вырвав свою руку, поднялась с кресла. — Не беспокойтесь, мистер Аполлониус. Я не стану больше встречаться с вашим внуком.

Глава 10

— Где она?

Мэтью в гневе мерил шагами спальню своей матери. Сжавшись от страха, она физически ощущала исходившую от него агрессивность. Его отражение в зеркале, перед которым она сидела, излучало угрозу. Крася ресницы, она не могла сосредоточиться на собственном лице. Впервые в жизни он пугал ее.

— А ты как думаешь, где? — воскликнула она, делая отчаянную попытку продолжить свое занятие. Но ее рука, державшая щеточку, дрогнула, и тушь оставила на щеке черный след. — А, черт, — пробормотала она. — Мэтью, уйдешь ты от меня, наконец?

— Я уйду, когда дождусь ответа, что ты ей наговорила, — мрачно заявил он. — Ты же знала, что я вернусь. Я сказал, что обязательно буду на чествовании Аполлона — и вот я приехал. Так какого же черта ты отослала ее в Англию? Я просил тебя объяснить ей… — Он выпрямился. — Господи, и зачем я доверил это тебе? Надо было самому поговорить с ней.

Каролина безуспешно пыталась вытереть тушь салфеткой. Ее передернуло.

— Как я поняла, ты пытался поговорить с ней сам, — ответила она.

Он бросил на мать яростный взгляд. Слегка запнувшись, она продолжала:

— Но ты же сам сказал, что она не открыла тебе дверь.

— Я сказал, что дверь была заперта, — возразил Мэтью. — Я не говорил, что она не захотела открыть дверь. Может быть, она была в ванной или еще где-нибудь и не слышала, как я стучал. Да мало ли что могло быть! — Его глаза потемнели. — А ты так жаждала, чтобы я поскорей уехал.

— Я беспокоилась из-за Мелиссы, — попыталась оправдаться его мать. — И ты тоже — иначе ты бы не помчался туда сломя голову.

— Верно. Но мы оба знаем, что это было глупо, не так ли? — презрительно произнес он. — Скажи-ка, а ты случайно не замешана в этой истории?

Каролина возмутилась, но Мэтью был беспощаден.

— Ты вполне могла приложить к этому руку, — проговорил он и, засунув руки в карманы своих темных брюк, снова нервно зашагал по комнате. — Ты же все время уговаривала меня жениться и остепениться. Неужели ты всерьез рассчитывала, что эта трогательная попытка Мелиссы привлечь к себе внимание сработает? Последняя попытка — после того, как все предыдущие не увенчались успехом.

Каролина поморщилась.

— То, что ты говоришь, Мэтью, бессердечно и жестоко.

— Однако это правда, — холодно констатировал он. — Полдюжины таблеток парацетамола вряд ли стоят времени и усилий, которые на нее потратили врачи и медсестры! Теперь давай посмотрим, что произошло. Иванов обнаружил, что она с кем-то спит. Не со мной, — быстро добавил он, еще до того, как Каролина успела об этом подумать. — Мелисса похотлива. Она всегда была такой. И вот выясняется, что Иванов не может… сделать ее счастливой в этой области, скажем так. — Он криво ухмыльнулся. — Она не стесняется в выражениях. Достаточно сказать, что она заявила, будто некоторые части его тела так же холодны, как его родные степи.

— Я не желаю тебя слушать. — Каролина взяла баночку с увлажняющим кремом и начала отвинчивать крышку. Ее пальцы слегка дрожали. — Никогда не поверю, что Мелисса так глупа!

— Конечно, нет. — Мэтью немного смягчился. — Но когда бывают задеты наши чувства, все мы делаем глупости.

Мать резко повернулась к нему.

— Ты, наверное, сожалеешь, что не женился на ней, когда у тебя была такая возможность?

— Нет. — Мэтью снова помрачнел. — Я хочу сказать, что это ты сделала глупость, отослав Саманту в Англию. Ты и в самом деле думаешь, что это что-нибудь изменит? С глаз долой — из сердца вон? Так ты думала?

Ноздри Каролины дрогнули.

— Не хочешь ли ты сказать, что продолжишь встречаться с этой женщиной?

— Несомненно. — Мэтью помолчал, стоя у нее за спиной. — И не называй ее «этой женщиной». Ее зовут Сэм — Саманта. Советую тебе привыкать.

Щеки его матери порозовели, но она не сдавалась.

— Ну хорошо. Конечно, я не могу помешать тебе, — сказала она, накладывая крем на то место, где еще оставался след от туши, — но тебе, должно быть, интересно будет узнать, что я не отправляла мисс Максвелл в Англию. Она уехала по собственному желанию. Это была ее идея.

— Я тебе не верю.

Мэтью просто выпалил эти слова. Но впервые с той минуты, как он ворвался в ее комнату, Каролина почувствовала, что он дрогнул. Боже праведный, думала она, в то время как ее пальцы продолжали автоматически втирать крем в кожу. Мэтью не уверен в этой женщине! У него есть сомнения на ее счет.

Каролина заморгала и вытерла пальцы клочком ваты. За последние сутки она перебрала множество вариантов, но мысль о том, что эта весьма заурядная девица, возможно, «ровно дышит» к ее сыну, даже не приходила ей в голову. Да, она действительно хотела уехать немедленно. Но Каролина прекрасно знала, что сама подтолкнула ее к этому решению. А что, если девушка не была так расстроена, как ей показалось? Ее реакция была достаточно спокойной. Правда, Каролину не проведешь. Она сочла, что это всего лишь маска, под которой Саманта скрывает свои истинные чувства. А вдруг ей действительно безразличен ее сын — а он-то как раз без ума от нее?

Эта догадка была просто невыносимой. Да нет же, разумеется, он метнулся к этой девушке из-за размолвки с Мелиссой. Он все еще увлечен Мелиссой.

Но если это так, почему он здесь? Ведь помолвка Мелиссы с князем Георгием расторгнута. Мелисса все еще хочет быть с Мэтью, это не вызывает сомнений. Поэтому она и позвала его в трудную минуту, когда ее увезли в больницу. Бедняжка, все эти промывания желудка и прочие неприятные процедуры… И надо же, какое совпадение: Мэтью был с этой девушкой; когда стало известно, что Мелисса пыталась покончить с собой. Его отъезд должен был вызвать размолвку с Самантой и положить конец их отношениям. Каролина и представить себе не могла более удобного случая. И вот теперь, когда все, казалось бы, так удачно складывалось, события приняли совсем нежелательный оборот.

Каролина вздохнула. Она не всегда бывала в восторге от Мелиссы и, конечно, до глубины души была возмущена ее решением порвать с Мэтью — решением, которое так больно ранило ее сына. Но Мелисса хороша собой и прекрасно воспитана, она была бы вполне приемлемой женой, если бы только Мэтью вообще хотел жениться. Но он никогда не жаждал этого.

Его нельзя строго за это судить. Мэтью видел ее собственное двойственное отношение к браку и знал о многочисленных приключениях «на стороне» собственного дядюшки. У него перед глазами никогда не было примера супружеской идиллии. Его лучший друг дважды развелся, а греческие родственники сохраняли узы брака только в интересах семейной династии и продолжения рода. Да и ее отец завел себе любовницу сразу после того, как она появилась на свет, когда, к его разочарованию, выяснилось, что его жена больше не сможет иметь детей. Женщины нескончаемой чередой сменяли одна другую в этом доме. В этой атмосфере рос ее сын. Так стоит ли удивляться, что он взбунтовался против такого лицемерия? Кроме того, он знал, что женитьба положит конец его независимому образу жизни, и он больше не сможет игнорировать свою принадлежность к этой семье.

Каролина задумчиво провела рукой по щеке. Нет, наверное, это не так. Она все преувеличивает. Просто она заметила в Мэтью перемену и стала переживать из-за несуществующих проблем. Он всего лишь злится, что она расстроила его планы на уик-энд. Ничего, в конце концов, одну ночь он может обойтись без женщины!

— Я сказал, что не верю тебе, — Мэтью чуть ли не скрежетал зубами, стоя у нее за спиной и гневно глядя на ее отражение в зеркале. Каролина с трудом оторвалась от собственных мыслей. Она надеялась, что Мэтью не догадается, о чем она думает. Это были мысли «не для печати».

— Но это действительно так, — ответила Каролина после некоторой паузы, так как не сразу вспомнила, о чем идет речь. — Она сама настояла на том, чтобы уехать рано утром. — И, переплетя пальцы рук, уже уверенным тоном продолжила:

— Думаю, она уехала бы еще вечером, если бы я не уговорила ее дождаться утра. Мэтью сжал губы.

— Что за черт! — процедил он сквозь зубы. И хотя Каролину раздражало, когда сын срывался, в тот момент она чувствовала только тревогу.

— Мэтт, успокойся! — беспомощно воскликнула она и, не зная, как спасти положение, попробовала пошутить:

— Похоже, ты влюбился в эту девушку! Отец Саманты пришел в кафе в понедельник, в обеденное время. В этом не было ничего необычного. Однако, вопреки заведенному порядку, он не сел на свое обычное место за столиком, а, улыбнувшись Дебби, подошел к прилавку, за которым его дочь готовила.

— Сэм, — произнес он, оторвав ее от работы. — Могу я поговорить с тобой?

— Папа! — Саманта не знала, что и ответить. Странно, что он решил осуществить задуманное здесь, в кафе. Она догадывалась, что его волнует, но все же не была совсем уверена.

— Так мы можем поговорить? — повторил отец, и Саманта покосилась на Дебби, возившуюся около кассы. — Пожалуй, да, — ответила она, глядя на свою помощницу. — Мы можем пройти в контору, — добавила она, вытирая руки салфеткой. — Деб, подмени меня, ладно? Я вернусь, как только освобожусь.

Дебби, заинтригованная визитом мистера Максвелла, утвердительно кивнула в ответ, и Саманта, волнуясь, провела отца в маленькую конторку. Ясно, Дебби захочет быть в курсе, что стряслось. Мистер Максвелл никогда раньше не вмешивался в управление кафе, значит, думала она, дело серьезное.

— Мама просила, чтобы я поговорил с тобой, — сказал отец без всяких предисловий, как только за ними закрылась дверь. — Она очень переживает эту историю с Полом. Неужели ты всерьез собираешься расторгнуть помолвку? Вы же с ним неразлучны столько лет!

Саманта вздохнула.

— Помолвка расторгнута, папа. Мы объяснились с Полом вчера вечером. Кстати, насчет того, что мы были неразлучны. Возможно, это не пошло на пользу нашим отношениям. Мы были так близки, что никого вокруг не замечали.

Мистер Максвелл не знал, что возразить.

— Сэм… — он беспомощно развел руками. — Сэм, ты не можешь так поступить из пустого каприза.

— Это не каприз, папа. Я не могу встречаться с Полом: это было бы нечестно по отношению к нему. Я не люблю его, и, наверное, вообще никогда не любила. Я имею в виду, по-настоящему.

— По-настоящему! — нетерпеливо перебил ее отец. — А «по-настоящему» — это как? Ты сама-то знаешь? Я лично не знаю. Это все богачи, с которыми ты общаешься в последнее время. Это они сбили тебя с пути истинного, так ведь? Внушили тебе, что надо делать деньги и быстро богатеть.

— Это не так! — возмутилась Саманта. — У меня нет никаких таких планов. Я же говорила тебе, что буду, как и прежде, работать в своем кафе. С разъездами по домам покончено. Что мне еще тебе сказать?

Мистер Максвелл поморщился.

— Объясни мне тогда, почему ты так сразу вдруг решила насчет Пола. Мама сказала, что тут не замешан другой мужчина. Это правда?

У Саманты перехватило дыхание.

— Да. Да, это правда, — сказала она твердо. — Я просто вообще не хочу выходить замуж. Ты что-то имеешь против?

— Да, имею. — Ее отец выглядел очень расстроенным. — Ты же знаешь, что мама уже готовилась к свадьбе. Она даже начала составлять список гостей, и мы с ней обсуждали, что тебе подарить. Мы подумали, что те две тысячи фунтов по твоей закладной пришлись бы кстати. И поскольку Пол — агент по торговле недвижимостью, он мог бы присмотреть для тебя что-нибудь подходящее…

— Нет, папа.

— Что ты хочешь сказать? Конечно, он…

— Я хочу сказать: нет. Я не собираюсь выходить замуж за Пола, — сказала Саманта бесцветным голосом. — Мне так жаль, что ты разочарован, да и мама зря мечтала о дочери-невесте. Но на этот раз я поступлю так, как сама считаю нужным. Я, а не вы.

— На этот раз? — нахмурился мистер Максвелл. — Ты хочешь сказать, что до сих пор мы вмешивались в твою жизнь?

— О, папа! — простонала Саманта. — Я знаю, что вы все старались делать мне на благо. Но поверь мне, этот брак был бы ошибкой! Теперь я знаю это. Хорошо, что я вовремя это поняла. По крайней мере не придется пережить ужасную процедуру развода.

Отец внимательно посмотрел на нее.

— Ты сказала: «Теперь я знаю это». Почему теперь? Значит, что-то произошло?

Саманте хотелось закричать. Но вместо этого она засунула руки поглубже в карманы фартука и храбро встретила взгляд отца.