Изогнутый стержень (= Согнутая петля)

      - Пожалуй,- признался Пейдж.
      - Итак, она приняла крайние меры. Действовать надо было сразу же, мгновенно, без страха! Действовать до того, как завершится сравнение отпечатков пальцев! Она приняла эти меры так же быстро, как вчера, когда на чердаке нанесла мне ответный удар - прежде, чем я успел открыть рот! Надо признать, действовала она великолепно, да, она убила своего мужа!
      Барроуз, бледный и весь в поту, тщетно стучал по столу, чтобы призвать собравшихся к порядку. Наконец у него появилась искра надежды.
      - Кажется, вас не остановить,- проворчал Барроуз.- Если полиция этого не сделает, мне ничего не остается, как только подать протест. Нечего сказать, ваша теория очень стройна. Но замечу, у вас нет доказательств. Пока вы не покажете, как был убит сэр Джон,- он был в полном одиночестве,- до тех пор я не стану...- Он задохнулся своими словами, возмущенно надулся и широко развел руками.- А этого-то, доктор, вы показать и не можете!
      - Да нет, могу,- возразил доктор Фелл.- Первая путеводная нить у нас появилась вчера на дознании,- задумчиво продолжил он.- Хорошо, что показания записаны. Теперь нам осталось лишь собрать некоторые детали, которые с самого начала лежали у нас под носом. Смотрите, чудо совершилось у нас на глазах. Мы получили устные доказательства. Мы ими воспользуемся. Мы упорядочим улики и предоставим их следственному совету. И...- он сделал неопределенный жест,- выдернем засов из люка виселицы.
      - Вы получили доказательства на дознании?- переспросил Марри, уставившись на него.- От кого?
      - От Ноулза,- сказал доктор Фелл.
      Из уст дворецкого вырвался сдавленный крик. Он сделал шаг вперед и закрыл лицо рукой, но не произнес ни слова.
      Доктор Фелл пристально смотрел на него.
      - Ах, я знаю,- проворчал доктор.- Дело дрянь. Но такова жизнь. Ирония судьбы. Да, такова жизнь. Ноулз, приятель, вы любите эту женщину? Она ваш любимый ребенок. Но вы, по своей невинности, желая сказать нам правду, своими показаниями на дознании приговорили ее, словно сами повесили.- Он по-прежнему неотрывно смотрел на дворецкого.- Теперь я могу сказать,спокойно продолжал доктор Фелл,- некоторые думали, что вы лжете. Но я знал, что вы не лжете. Вы утверждали, что сэр Джон Фарнли покончил с собой. Вы завершили вашу историю, сказав,- это застряло в вашем подсознании,- что видели, как он отбросил нож. Вы заявили, что видели в воздухе нож. Я знал, что вы не лжете, потому что у вас в этом месте возникли те же проблемы, как тогда, когда вы за день до этого разговаривали с Эллиотом и со мной. Вы колебались. Вы ощупью искали ответ в вашей несовершенной памяти. Когда Эллиот надавил на вас, вы призадумались и дрогнули. "Это бы зависело от размера ножа,- сказали вы.- Порой я вижу летучих мышей. А иногда, сэр, не видишь и теннисного мяча, пока..." Выбор слов говорит о многом. Думаю, было так: примерно во время преступления вы видели, как что-то пролетело в воздухе. Ваше подсознание зафиксировало, что вы увидели это перед убийством, а не сразу после него!
      Он развел руками.
      - Замечательная летучая мышь!- с сарказмом произнес Барроуз.- И еще более замечательный теннисный мяч!
      - Что-то очень похожее на теннисный мяч,- серьезно согласился доктор Фелл,- хотя, конечно, намного меньше. Гораздо меньше. К этому мы еще вернемся. Пойдем дальше и обсудим природу ран на шее покойного. Мы уже слышали много потрясающего и душещипательного об этих ранах. Мистер Марри утверждал, что они походили на следы клыков или когтей; он считает, что их нельзя было нанести окровавленным складным ножом, найденным в изгороди. Даже Патрик Гор, если вы мне правильно его процитировали, сделал очень похожее замечание. И что же он сказал? "Я никогда не видел ничего подобного до тех пор, пока Барни Пул, лучший дрессировщик запада Миссисипи, не был убит леопардом". Этот мотив о когтях мы слышали не раз. А еще мы находим много любопытного в потрясающих, наводящих на размышления медицинских показаниях доктора Кинга на дознании. У меня есть записи этих показаний. Черт! Ха! Дайте взглянуть. "У него было три неглубокие раны",- сказал доктор.- Тут доктор Фелл очень сурово посмотрел на собравшихся.- "Три неглубокие раны, начинающиеся на левой стороне горла и заканчивающиеся под правой челюстью, направленные чуть вверх". И наконец, еще более убийственный вывод: "Ткани сильно разорваны". Ткани разорваны, а? Конечно, это странно, господа, если оружием был тот острый (даже с зарубками) нож, который инспектор Эллиот сейчас вам показывает.
      Разрыв горла бывает... Что ж, посмотрим. Вернемся к версии следов когтей и рассмотрим ее. Каковы основные черты ран, нанесенных когтями? Как это вписывается в картину смерти сэра Джона Фарнли? Основные характеристики следов от когтей следующие. Первая: они неглубокие. Вторая: они нанесены острыми концами, которые скорее рвут и царапают, нежели режут. Третья: это не отдельные порезы, они нанесены одновременно. Мы считаем, что каждое из этих качеств соответствует характеру ран на шее Фарнли. Я обращаю ваше внимание на несколько странные показания, данные доктором Кингом на дознании. Он не говорит откровенной неправды; но он явно действует так, чтобы представить смерть Фарнли как самоубийство! Зачем? Заметьте - он тоже, как и Ноулз, любил маленькую Молли Фарнли, дочь своего старого друга, которая называет его "дядей Недом" и черты характера которой, вероятно, ему знакомы. Но, в отличие от Ноулза, он защищает ее; он не хочет, чтобы ее шея сломалась пополам на конце веревки.
      Ноулз протянул руки, словно в мольбе. Лоб его покрылся потом; но он по-прежнему молчал.
      Доктор Фелл продолжил:
      - Мистер Марри некоторое время назад намекнул нам, что тоже видит суть нашего дела, когда говорил о чем-то летящем в воздухе и спросил, почему нож не бросили в пруд, если он действительно был оружием. Так что мы сейчас имеем? Мы имеем нечто, брошенное в Фарнли в сумерках, и этот предмет был меньше теннисного мяча. Это было что-то, обладающее когтями или остриями, которые могут оставить следы, похожие на раны от когтей...
      Натаниэль Барроуз хихикнул.
      - История с летающими когтями,- усмехнулся он.- Браво, доктор! И вы можете сказать, что это были за летающие когти?
      Я сделаю лучше, невозмутимо произнес доктор Фелл.- Я вам их покажу. Вы их вчера видели.
      Из вместительного бокового кармана он извлек что-то завернутое в большой красный носовой платок. Разворачивая осторожно, чтобы тонкие, как иголки, лезвия не задели носового платка, он достал предмет, который Пейдж узнал и от чего пришел в состояние шока. Это был один из тех предметов, которые доктор Фелл извлек из деревянной коробочки, припрятанной в чулане. На ладони доктора Фелла лежал тяжелый свинцовый шар с четырьмя большими крючками, похожими на те, которые используются для ловли глубоководной рыбы.
      - Вы интересовались назначением этой своеобразной вещицы?- дружелюбно спросил доктор.- Вы интересовались, как это можно использовать? Центральноевропейскими цыганами - именно цыганами, я повторяю,- это опасное оружие использовалось очень эффективно. Я возьму моего Гросса, не возражаете, инспектор?
      Эллиот открыл портфель и достал оттуда большую плоскую книгу в серой обложке.
      - Вот,- продолжил доктор Фелл, поигрывая книгой,- это самый полный из когда-либо написанных учебников для судей, полицейских и адвокатов. Я вчера вечером послал за ним в город, чтобы навести справки. Здесь на страницах двести сорок - двести пятьдесят вы найдете полное описание этого свинцового шара. Цыгане использовали его как метательное оружие, а также для осуществления сложных, почти фантастических краж. К шару прикреплена длинная, очень легкая и очень крепкая леска. Когда шар бросают, крючки легко цепляются за все, что попадается, как якорь судна. Свинцовый шар дает необходимый для броска вес, а леска позволяет возвратить его назад с добычей. Послушайте, что пишет об этом Гросс: "В бросках цыгане, особенно дети, необычайно искусны. Дети всех народов развлекаются, бросая камешки, преследуя цель бросить их как можно дальше. Но не таков юный цыганенок; он собирает груду камешков величиной примерно с орех и выбирает цель, такую, например, как небольшой камень, маленькая дощечка или старая тряпка, отходит от нее на расстояние от десяти до двадцати шагов и начинает бросать свои камешки... Он тренируется часами и вскоре добивается такого мастерства, что никогда не промахивается, целясь в предмет не больше своей руки. Когда он достигает этой стадии, ему дают метательный шар с крючком... Юный цыганенок считается готовым к работе, когда он способен, бросив шар, снять кусок тряпки, подвешенный на ветку дерева". Дерева, заметьте! Вот так он с потрясающей ловкостью может похищать белье, одежду и тому подобное - и ни загороженные окна, ни прочие преграды ему не препятствие. Можно представить, насколько эффективно это невероятное метательное оружие! Оно может разорвать человеку горло и вернуться...
      Марри застонал. Барроуз продолжал молчать.
      - Гм-м... да. Итак, нам известно о жутком и поразительном умении Молли Фарнли бросать камни, которое она приобрела, когда в детстве общалась с цыганами. Мисс Дейн нам об этом говорила. Нам известны ее неожиданные суждения, которые подчас поражают. Так где же была Молли Фарнли во время убийства? Вряд ли вам надо об этом напоминать: она была на балконе своей спальни, выходящем на пруд. Вот так, прямо над прудом; а ее спальня, как нам известно, находится над столовой. Как и Уэлкин в нижней комнате, она стояла менее чем в двадцати футах от пруда, но наверху. Очень высоко? Вовсе нет. Как сказал Ноулз, бесценный в своих поговорках, обеспечивающих ей путь на виселицу, это новое крыло "немного смахивает на кукольный домик", а балкон находится всего в восьми-девяти футах над садом. Итак, в сумерках она следит сверху за своим мужем, стоя достаточно высоко, чтобы цель была как на ладони. В комнате за ней, как она призналась, темно. Горничная находится в соседней комнате. Что привело ее к столь неожиданному решению? Может быть, она что-то шепнула, чтобы ее муж посмотрел вверх? Или он уже смотрел на звезду, задрав вверх свою длинную шею?
      Маделин с ужасом в глазах повторила:
      - Смотрел на звезду?
      - Вашу звезду, мисс Дейн,- - мрачно пояснил доктор Фелл.- Расследуя это дело, я много беседовал с самыми разными людьми; и, полагаю, это была ваша звезда.
      Память вернулась к Пейджу. Он сам думал о "звезде Маделин", когда бродил по саду за прудом в вечер убийства. Это восточная звезда, которой он дал поэтичное название и которую видно от пруда, если вытянуть шею и посмотреть в сторону дальних труб нового крыла.
      - Да, она вас ненавидела. Виной тому было внимание к вам ее мужа. Может быть, она решилась на убийство, именно увидев, как он смотрит на вашу звезду. А ведь ее он не замечал. Держа в одной руке леску, а в другой свинцовый шар, она размахнулась и метнула его! Господа, я обращаю ваше внимание на странное поведение этого бедняги, оказавшегося на крючке! Борьба, хрипы, удушье, подергивание тела, прежде чем оно упало в пруд,- что это вам напоминает? Поняли? Все становится ясно, правда? Крючки не проникли глубоко - она об этом позаботилась. Тело было сильно покалечено, о чем свидетельствуют все. Направление ран, как было установлено, шло слева направо и вверх. Он потерял равновесие и упал в пруд (помните?), слегка повернув голову к новому крылу дома. Когда он упал в воду, она дернула оружие к себе.
      С тяжелым, мрачным выражением лица доктор Фелл поднял свинцовый шар.
      - Вот эта маленькая красавица! Конечно, когда вытащили тело, не осталось ни кровавых, ни каких-либо других следов. Оно упало в пруд, и кровь смылась. Вы помните, что вода в пруду была настолько взбаламучена (естественно, из-за ее попыток выдернуть шар), что залила песок на расстоянии нескольких футов. Но шар следов не оставил - он, видимо, упал в кустарник. Теперь подумайте! Кто был тем единственным человеком, который слышал какое-то любопытное шуршание? Единственный человек - Уэлкин, находившийся в столовой внизу, достаточно близко, чтобы слышать его! Это шуршание его заинтриговало. Очевидно, оно было произведено не человеком. Вы поймете, что я имею в виду, если попытаетесь в качестве эксперимента пролезть сквозь тисовый кустарник, густой, как широкая ширма, как заметил сержант Бертон, когда позже нашел нож с отпечатками пальцев покойного, "вонзенный" в заросли. Я избавлю вас от подробностей. Но в общих чертах именно так она осуществила одно из самых безнравственных убийств, с которыми мне приходилось сталкиваться. Оно было спровоцировано вспышкой ненависти и увенчалось успехом. Она всегда ловила мужчин и теперь поймала свою жертву. Разумеется, она не уйдет от возмездия. Ее схватит первый же полицейский, встретившийся по дороге. Затем ее повесят. Это будет справедливо. А все из-за счастливого побуждения Ноулза рассказать нам о полете теннисного мяча в сумерках!
      Ноулз слегка развел руками, словно пытался остановить автобус. Его лицо стало совершенно прозрачным, и Пейдж испугался, что он потеряет сознание. Но он по-прежнему молчал.
      Барроуз, сверкая глазами, казалось, воодушевился.
      - Это изобретательно!- воскликнул он.- Это убедительно! Но это ложь, и я разобью вас в суде! Ваши измышления недоказуемы, и вы это знаете. Ведь остальные тоже клялись! Уэлкин! Вы можете повторить, что он сказал? Ведь Уэлкин кого-то видел в саду! Он утверждает, что видел! Что вы скажете на это? ,.
      Пейдж с тревогой заметил, что доктор Фелл выглядит довольно бледным. Он очень медленно поднялся, возвысившись над всеми, и указал на дверь.
      - Вот он, мистер Уэлкин,- ответил он.- Стоит перед вами. Спросите его. Спросите его, сможет ли он сейчас с уверенностью объяснить, что он увидел в саду.
      Все оглянулись. Никто не заметил, как долго Уэлкин стоял в дверях. На его, как всегда, безукоризненно выбритом ангелоподобном лице читалось беспокойство. Уэлкин вытянул нижнюю губу.
      - Э...- протянул он, откашлявшись.
      - Говорите же!- прогремел доктор Фелл.- Вы слышали, что я сказал. Теперь говорите вы. Вы уверены, что видели что-то глядящее на вас? Вы уверены, что там вообще что-то было?
      - Я думал...- замялся Уэлкин.
      - Да?
      - Я... э... господа!- Он помолчал.- Я бы хотел, чтобы вы мысленно вернулись во вчерашний день. Вы все поднялись на чердак, а потом мне рассказали, что там вы осматривали какие-то любопытные предметы, которые нашел доктор Фелл. К сожалению, я с вами туда не ходил. Я не видел этих вещей до сегодняшнего дня, когда доктор Фелл обратил на них мое внимание. Я... э... говорю о черной маске Януса, которую нашли там, в деревянной коробке.- Он снова откашлялся.
      - Это заговор,- заявил Барроуз, быстро вертя головой направо и налево, словно следя за быстрым движением машин на дороге.- Вы не выйдете сухим из воды. Это все умышленный наговор, и вы все в нем...
      - Пожалуйста, дайте мне договорить, сэр,- резко возразил Уэлкин.- Я сказал, что видел что-то или кого-то, глядящего на меня через нижнее стекло двери. Теперь я знаю, что это было. Это была маска Януса. Я сразу же узнал ее, когда увидел. Мне приходит в голову - тут я понял, на что намекает доктор Фелл,- что несчастная леди Фарнли, чтобы доказать мне, что в саду действительно кто-то был, просто привязала эту маску на другой конец лески и спустила ее вниз; к сожалению, она спустила ее слишком низко, так что...
      Тут наконец заговорил Ноулз.
      Он подошел к столу и положил на него руки. Старик плакал, и какое-то время слезы мешали ему говорить членораздельно. Когда он все же смог заговорить, его слова шокировали всех, словно заговорил какой-нибудь предмет мебели.
      - Это наглая ложь!- сказал Ноулз.
      Старый, запутавшийся и жалкий, он принялся стучать рукой по столу.
      - Правильно!- поддержал его Барроуз.
      - Это все ложь, ложь и ложь! Вы все в этом замешаны! Вы все ополчились против нее, вот что! Никто из вас не даст ей шанса. Что из того, если она немного взбалмошна? Что из того, если она читала книги и, может быть, флиртовала с молодыми людьми? Сильно ли это отличалось от игр, в которые они обычно играли в детстве? Они все дети! Она не хотела никому причинить вреда. Она ничего плохого не хотела... И вы ее не повесите! Клянусь богом, вы ее не повесите! Я позабочусь о том, чтобы никто не причинил вреда моей маленькой леди, вот что я сделаю!
      Его голос сорвался на крик, слезы текли по щекам, и он погрозил им пальцем.
      Я покажу вам... Грош цена вашим великим идеям и великим догадкам! Она не убивала этого сумасшедшего, безумного нищего, который пришел сюда и выдавал себя за мистера Джонни. Тоже мне мистер Джонни! Этот нищий - Фарнли? Это ничтожество? Он получил то, что заслужил, и мне очень жаль, что его нельзя убить еще раз. Из свинарника он - вот откуда! Но мне на него наплевать. Говорю вам, вы не причините вреда моей маленькой леди. Она его не убивала, нет, никогда! Я могу это доказать!
      В глубокой тишине все услышали стук трости доктора Фелла по полу и его хриплое дыхание. Он подошел к Ноулзу и положил руку на его плечо.
      - Я знаю, что она не убивала,- мягко произнес он.
      Ноулз бросил на него непонимающий, безумный взгляд.
      - Вы хотите сказать,- воскликнул Барроуз,- что сидели здесь и рассказывали нам всякие небылицы только потому...
      - А вы думаете, мне нравится это занятие?- прервал его доктор Фелл.- Вы думаете, мне нравится хоть одно слово, которое я сказал, или хоть одно движение, которое мне пришлось сделать? Все, что я рассказал вам об этой женщине, ее собственном культе ведьм и ее отношениях с Фарнли,- чистая правда. Все. Она вдохновила убийцу и помогла ему. Только она не убивала своего мужа! Она не сталкивала куклу и не была в саду в момент убийства. Но...- Его рука сжала плечо Ноулза.- Вы знаете закон. Вы знаете, как он действует и как может раздавить человека. Я запустил этот механизм. И леди Фарнли будет висеть выше, чем Натан Хейман, если вы не скажете правду! Вы знаете, кто совершил убийство?
      - Конечно знаю,- огрызнулся Ноулз.- Еще бы мне не знать!
      - И кто же это?
      - Это же так просто!- ответил Ноулз.- И этот сумасшедший нищий получил все, что плыло ему в руки! Убийца...
      Часть четвертая
      СУББОТА, 8 АВГУСТА. ПАДЕНИЕ ПЕТЛИ
      Было одно обстоятельство, которое Фламбо, со всем его умением маскироваться, не смог преодолеть. Это был его огромный рост. Если бы зоркий глаз Валентайна заметил высокую торговку яблоками, высокого гренадера или умеренно высокую герцогиню, он бы арестовал их на месте. Но ему еще не встречался человек, который мог замаскироваться под Фламбо больше, чем кошка могла бы замаскироваться под жирафа.
      Г.К. Честертон. Голубой крест
      Глава 21
      Письмо Патрика Гора (урожденного Джона Фарнли) доктору Гидеону Феллу.
      "Дорогой доктор!
      Да, я виноват. Я один убил этого обманщика и создал все доказательства самоубийства, которые Вас так встревожили.
      Я пишу это письмо по ряду причин. Первая. Я по-прежнему (как глупо это ни звучит!) питаю к Вам искреннее глубокое уважение. Второе. Вы действовали превосходно! То, как Вы заставляли меня шаг за шагом отступать: сдавать комнату за комнатой и, наконец, удрать из дома и пуститься в бега, вызывает во мне восхищение до такой степени, что мне хотелось бы знать, всегда ли я правильно понимал Ваши умозаключения! Я делаю Вам комплимент: Вы единственный, кто сумел перехитрить меня, а я считал себя лучшим психологом! Третья. Я верю, что выбрал действительно безупречную маскировку, и теперь, когда в ней больше нет необходимости, я бы хотел ею похвастать.
      Я буду ждать ответа. Когда это письмо попадет Вам в руки, мы с моей обожаемой Молли уже будем в одной из стран, с которой у Великобритании нет договора о выдаче преступников. Это довольно жаркая страна, но мы с Молли любим жару! Я обязательно напишу Вам, когда мы поселимся в новом доме.
      У меня к Вам одна просьба. В нескончаемом потоке разговоров, которые начнутся после нашего бегства в газетах, среди судей и всяких обывателей, безусловно, я буду представлен дьяволом, монстром, оборотнем и тому подобным. Но Вы-то прекрасно знаете, что это не так! Убийства мне не по душе, и если я не чувствую раскаяния за смерть этой свиньи, то только потому, что я не являюсь лицемером! Да, мы с Молли так устроены! Если мы стремимся нашим учением и нашими мечтами сделать мир более волнующим, полагаю, это не преступление. Надеюсь, что обыватели будут брать с нас пример. Поэтому, когда Вы услышите, как кто-то в своих сплетнях упомянет о дьяволе и его невесте-ведьме, скажите этому человеку, что Вы пили чай с обоими и не заметили ни рогов, ни клейма!
      Но теперь я должен раскрыть Вам свою тайну. Она имеет отношение к делу, которое Вы так серьезно расследуете. Это очень простой секрет, и его можно выразить четырьмя словами: у меня нет ног.
      У меня нет ног!
      Обе они были ампутированы в апреле 1912 года, после того как их раздавила эта свинья во время маленькой заварушки на "Титанике", о которой я сейчас Вам расскажу. Великолепные протезы, которые я ношу с тех пор, боюсь, не совсем скрывают мою инвалидность. Я увидел, что Вы обратили внимание на мою походку, которую хотя и нельзя назвать хромающей, но можно назвать неуклюжей. Она выдает меня, когда я пытаюсь двигаться быстрее. Я на самом деле не могу двигаться быстро, и об этом я тоже очень скоро скажу.
      Вам когда-нибудь приходило в голову, какую замечательную возможность дают протезы для маскировки? Можно устроить маскарад с помощью париков, бород или грима; можно изменить лицо с помощью глины и фигуру с помощью толщинок.
      Но, как это ни поразительно, нас никогда не пытались обмануть самым простым способом. Всегда существовало утверждение: "То-то и то-то человек может сделать, но есть нечто, что скрыть нельзя,- это рост". Смею утверждать, что я могу сделать свой рост таким, каким мне хочется, и я делаю это уже много лет.
      Я не высокий человек. То есть, если точнее, я полагаю, что должен бы быть невысоким человеком. Впрочем, у меня нет возможности оценить, каким бы мог быть мой рост. Скажем так, если бы не мой маленький друг с "Титаника", мой рост был бы примерно пять футов и пять дюймов. Без фундамента (заметьте мою деликатность!) мой рост не превышает трех футов. Если Вы в этом сомневаетесь, измерьте собственный рост на фоне стены и заметьте, какую часть в нем занимает таинственный придаток, называемый ногами.
      С помощью нескольких пар разных протезов - сначала это было применено в цирке - и длительной, ежедневной, болезненной практики я могу сделать свой рост таким, каким мне нужно. Интересно обнаруживать, как легко можно обмануть глаз. Представьте, например, как Ваш маленький и худенький друг появляется перед Вами человеком ростом в шесть футов; Ваш мозг откажется его узнать, а искусно подобранные другие средства маскировки сделают его совершенно неузнаваемым.
      У меня было несколько ростов. Например, шесть футов один дюйм. А в своей знаменитой роли Аримана, предсказателя, я был почти карликом, да с таким успехом, что обманул доброго мистера Гарольда Уэлкина, когда позже появился перед ним в роли Патрика Гора.
      Вероятно, лучше было бы начать рассказ прямо с "Титаника". Теперь, когда я уже предъявил иск на свое состояние, могу признаться, что история, которую я рассказал зевакам, собравшимся в библиотеке, была правдой - с одним небольшим искажением и одним серьезным упущением.
      Мы, как я уже сказал, поменялись ролями. Наш добродушный парень, как я и говорил, действительно хотел меня убить. Но он пытался осуществить это с помощью удушения, так как был сильнее меня. Это была высокая трагедия с элементами трагикомедии, а об ее декорациях Вы догадываетесь. Этой декорацией была огромная, стальная, выкрашенная белой краской дверь, призванная служить одной из переборок, которые делят пароход на отсеки. Дверь очень массивна и может выдержать напор нескольких тонн воды. Самым ужасающим зрелищем, которое когда-либо представало моим глазам, был перекос и скрежет ее петель, когда судно накренилось; это было похоже на крушение всех привычных устоев или на падение вершин Гаты.
      Цель моего друга была несложной. Сдавливая мое горло до тех пор, пока я не начал терять сознание, он намеревался закрыть меня в затопляемом отсеке, а потом бежать. Я боролся, использовал все, что было под рукой, например деревянный молоток, висевший у двери. Не помню, сколько раз я его ударил, но сын исполнительницы танцев со змеями против этого, похоже, не возражал. Мне, к несчастью, удалось откатиться к этой белой двери; сына исполнительницы танцев со змеями отбросило в другую сторону, и, когда судно накренилось еще больше, петли не выдержали, и дверь упала. Вряд ли нужно говорить, что я, уже безногий, оказался за бортом.
      Это были моменты героизма, доктор, героизма, о котором не сложено ни песен, ни возвышенных од, о котором вспоминают разве что в узких кругах. Кто меня спас - пассажир или кто-то из экипажа,- я не знаю. Помню только, что меня выловили за шкирку, как щенка, и бросили в шлюпку. Сына исполнительницы танцев со змеями, с окровавленной головой и блуждающими глазами, думаю, оставили умирать. Тем, что я сам не умер, полагаю, я обязан соленой воде, но испытание было не из приятных! Что происходило со мной в течение следующей недели - я не помню.
      В своем рассказе в "Фарнли-Клоуз" я упомянул о том, что Борис Елдрич, хозяин цирка, принял меня как Патрика Гора. Я не раскрыл ему свою душу, и Вы знаете почему. Борис без труда нашел мне применение в цирке, потому что я (говоря откровенно) был уродцем, но уродцем, умеющим предсказывать - этому я обучился еще дома. Это было мучительное и унизительное время. Особенно тяжело давалась мне наука хождения на руках. Я не буду останавливаться на подробностях, потому что мне бы не хотелось, чтобы у Вас создалось впечатление, что я прошу жалости или сочувствия. Меня всегда это бесит! Я чувствую себя полноценным человеком и не нуждаюсь ни в чьем сочувствии!
      Мне кажется, что я немного рисуюсь. Примем ситуацию с улыбкой и посмеемся над тем, чего уже не исправить! Моя профессия Вам известна: я был и предсказателем, и спиритуалистом, и иллюзионистом. Об этом я довольно прозрачно намекнул, когда появился в "Фарнли-Клоуз". Я превращался в стольких различных людей и жил под столькими вымышленными именами, что не боюсь разоблачения.
      Искренне заверяю Вас, что отсутствие ног очень помогало мне в моих делах. И я не хотел бы, чтобы все сложилось иначе. Но протезы всегда мне мешали, и, боюсь, я до сих пор не привык к ним. Я рано научился передвигаться с помощью рук и делаю это с невероятной скоростью и ловкостью. Вряд ли нужно объяснять Вам, как это пригодилось мне в моей профессии мошенника-спиритуалиста и какой это производило эффект. Подумайте над этим, и Вы поймете!
      Чтобы передвигаться на руках, не повреждая культи, я всегда носил на теле облегающие кожаные штаны, заканчивающиеся подушечками, и лишь на них надевал протезы и обычные брюки. Передвигаясь на руках, я не оставлял за собой никаких следов. Поскольку в моем деле была важна скорость переодевания, я научился надевать протезы и брюки ровно за тридцать пять секунд.
      И в этом заключается секрет загадочного оживления куклы.
      Несколько слов об этом, ведь история повторилась. Вы знаете, доктор, как работал шахматный автомат Кемпелена и Мальзеля? {Мистер Гор говорит правду. Я впервые столкнулся с этим объяснением в старом издании "Encyclopaedia Britannica" (девятом издании, опубликованном в 1883 году). Писатель Д.А. Кларк говорит: "Первым исполнителем был польский патриот, Воруски, потерявший обе ноги во время кампании; поскольку на людях он носил протезы, его внешность не вызывала подозрений; а тот факт, что с Кемпеленом не путешествовал ни один карлик и ни один ребенок, рассеял подозрение, что внутри куклы может кто-то сидеть. Куклой, совершившей не одно путешествие по столицам и дворам Европы, короткое время владел Наполеон I, она выставлялась Мальзелем после смерти Кемпелена в 1819 году и, наконец, погибла при пожаре Филадельфии в 1854 году". Т. XV. С. 210. (Примеч. автора)} Просто с участием такого человека, как я, помещенного в ящик, на котором сидела кукла! И так они пятьдесят лет дурачили Европу и Америку! Если кукле удалось обвести вокруг пальца таких людей, как Наполеон Бонапарт и Финеас Барнум, не надо расстраиваться, что обманули и Вас! Хотя на самом деле Вас не одурачили, я это ясно понял из Ваших намеков на чердаке.
      Мне давно было известно, что тайна Золотой Ведьмы заключалась именно в этом! Теперь Вы понимаете, почему мой уважаемый предок, Томас Фарнли, купив куклу за баснословную цену, потерял интерес к ней и отправил на чердак? Он узнал эту тайну и пришел в ярость. Он хотел купить чудо, а на самом деле получил искусную фальшивку! Ведь если у него на службе не было специального оператора, он не мог удивлять и восхищать своих друзей!
      Теперь о кукле. Пространства внутри ящика достаточно для такого человека, как я. Вы это заметили. Когда Вы забираетесь в ящик и дверь закрывают, одновременно отодвигается маленькая дощечка в верхней части ящика и открывает доступ к механизму, управляющему движениями куклы. Он состоит из нескольких стержней, соединенных простейшим способом с руками и туловищем куклы. Хорошо замаскированные отверстия, открывающиеся изнутри, позволяют оператору видеть, что происходит снаружи. Так кукла Мальзеля и играла в шахматы, а Золотая Ведьма играла на цитре более ста лет назад.
      Но Золотая Ведьма была игрушкой более совершенной, чем автомат Кемпелена. И это усовершенствование заключалось в приспособлении, с помощью которого оператор незаметно проникал в ящик. В начале представления фокусник открывал ящик и позволял всем убедиться в том, что он пуст. Как же туда попадал оператор?
      Думаю, Вам не надо это объяснять. Своими недавними замечаниями на чердаке, осторожно адресованными мне (о костюме фокусника), Вы дали понять, что Вам все известно. И я понял, что моя песенка спета!
      Традиционный костюм фокусника, как всем известно, состоит из огромного струящегося халата, расписанного иероглифами. Тот, кто его придумал, просто довольно неуклюже применил принцип, используемый индийскими факирами.
      Халат всегда использовался для того, чтобы что-то скрыть; в случае факира - это ребенок, залезающий в корзину незамеченным; в случае представления с ведьмой - оператор, который проскальзывает в ящик, пока фокусник в своем огромном халате в полутьме суетится около куклы. Я пользовался этой уловкой - и весьма успешно - во многих представлениях.