Там (Город крыс)

— Именно так, — величественно склонила голову Вильгельмина.

— А вы знаете, что для того, чтобы получить лицензию на право архивировать свои произведения в электронной библиотеке инфора, достаточно ознакомиться или просто сделать вид, что ознакомился, с теоретическим курсом словесной эстетики? Я занимался изучением вышеназванного курса весьма серьезно, и у меня ушло на это чуть больше трех месяцев.

— Вы думаете, что кому-то может прийти в голову получить лицензию писателя только для того, чтобы заполнять библиотеку инфора бессмысленными наборами букв, выдавая это за литературные произведения? — с показной иронией поинтересовалась Мейла.

— А почему бы и нет?

— С таким же успехом можно предположить, что кто-то захочет получить лицензию врача для того, чтобы давать пациентам вредные советы, — сказала Вильгельмина.

Довольная придуманным силлогизмом, она улыбнулась и пригубила бокал с шампанским.

— Но это же ужасно, — с благоговейным негодованием выдохнула Мейла и посмотрела на Блума.

Вопреки её ожиданиям, Блум не стал возражать.

— Именно так, — сказал он. — Мы не застрахованы от идиотов.

— Абсурд! — резко, со сдерживаемой злостью, бросила Вильгельмина.

— Как и вся наша жизнь, — мило улыбнулся ей Блум.

— Подобное может вообразить себе разве что только писатель, — мягко заметила Лиза.

Реплика её была направлена на то, чтобы попытаться снизить резко подскочивший вверх эмоциональный градус разговора.

— Естественно, — не стал спорить Блум, — людям творческих профессий, как объяснил мне недавно твой муж, вообще свойственно время от времени выкидывать всякие глупости. Так что и мне, наверное, можно кое-что простить.

— Например? — приподняв тонкую бровь, строгим голосом спросила Вильгельмина.

— Например то, что я предложил наполнить ваши бокалы из бутылки, которой для вас не существует.

— Но ведь вы же сделали это не нарочно? — с надеждой спросила Мейла.

— В этот раз — нет. Но, честно признаться, я довольно-таки часто прибегаю к этому тесту.

— И с какой же целью? — спросила Лиза.

— Чтобы узнать, существует ли мой собеседник на самом деле.

— То есть? — удивленно переспросила Лизы.

— Призраки не пьют. Ни воды, ни вина, — вообще ничего. Я даже думаю, что влага им противопоказана.

Откинувшись на спинку стула и приложив палец к губам так, словно делая знак сохранять молчание, Лиза с интересом посмотрела на Блума. Она понимала, что Стили, конечно же, шутит. Но делал он это настолько убедительно, с такой неподдельной искренностью, что у Лизы невольно создавалось впечатление, что все это он не раз обдумывал наедине с собой на полном серьезе. Хотя, может быть, она просто давно не видела Блума и успела забыть, как ловко он умеет преподносить свои подначки и шуточки.

Мейла и Вильгельмина тем временем быстро переглянулись, прыснули смехом и, звонко чокнувшись, осушили свои бокалы. Мейла ещё и с удовольствием причмокнула губами при этом.

— Это меня не убеждает, — меланхоличным тоном все повидавшего и во всем успевшего разочароваться старика произнес Блум. — Я знаю, что в моей бутылке налито вино, но, что находится в ваших, мне неизвестно.

— Смотрите же!

Вильгельмина высоко подняла свою бутылку и наклонила её. Тонкая золотистая струйка ударилась о дно бокала и, запузырившись, растеклась по краям.

Блум, усмехнувшись, чуть подался вперед и подставил раскрытую ладонь под винную струю.

Не подозревая о возникшей на её пути преграде, струя продолжала заполнять бокал.

Резким движением, так, что вино, расплескавшись, залило скатерть, Вильгельмина поставила, почти бросила бутылку на стол. Ее красивое, с тонким чертами лицо на мгновение исказила морщинистая гримаса отвращения, словно её белая, с длинными пальцами ладонь коснулась чего-то мокрого, липкого и пугающе холодного.

Сделав вид, что он не заметил реакции Вильгельмины на свой поступок, Блум посмотрел на других женщин.

Лиза все также с интересом наблюдала за ним. А Мейла…

Выражение лица Мейлы не поддавалось однозначной расшифровке. Среди бури чувств, бушевавшей на нем, выделялись только огромные острова серых, восхищенных глаз. Почувствовав на себе заинтересованный, изучающий взгляд Блума, Мейла ни капли не смутилась, не отвела глаз в сторону, а только быстрым, привычным движением подцепила пальцем и убрала за ухо прядь огненно-рыжих волос.

Подняв руку, Блум продемонстрировал сухую ладонь.

— Иллюзия. Одно из двух: либо моя рука, либо ваше вино.

— Или и то, и другое, — шепотом произнесла Мейла. Вильгельмина вскочила на ноги и, оперевшись руками о край стола, вся подалась вперед. Лицо её напряженно застыло, на скулах выступили багровые пятна.

— Вы… Как…

Вильгельмина не могла говорить, захлебываясь гневом и ненавистью.

«Интересно, что я почувствую, если она попытается вцепиться мне в горло?» — подумал Блум.

Наконец ей удалось с собой справиться. Медленно и ясно, не выговаривая, а словно бы выплевывая слова, она произнесла:

— Порядочные люди так себя не ведут. По крайней мере, в обществе.

Блум беззащитно развел руки в стороны.

— Я думал, вам объяснили, что мне, как литератору, свойственна некоторая ненормальность. Ко мне следует относиться со снисходительностью.

— Вас нельзя приглашать в приличное общество!

— Вильгельмина, сядь и успокойся! — не глядя на подругу, негромко, но властно произнесла Лиза.

Вильгельмина бросила на неё гневный взгляд, хотела было что-то ответить, но сдержалась и, вскинув подбородок, с сознанием собственной правоты, развернулась и отошла в сторону, к группе что-то оживленно обсуждающих гостей.

— Я бы на её месте просто отключил инфор, — едва слышно, словно разговаривая с самим собой, произнес Блум. Лиза, взглянув на него, невесело улыбнулась.

— Тебе ясно сказали, Сти: ты не умеешь вести себя в обществе.

— Ах, да, конечно, — с очень серьезным видом сдвинул брови Блум, — похоже, я поссорил тебя с подругой… Извини…

— А, — неопределенным жестом кисти руки Лиза прочертила в воздухе замысловатую кривую, — с Вилыельминой всегда так.

— Как? — не понял Блум.

— Как и с тобой, — устало вздохнула Лиза и налила себе вина. — Ей самой всегда хотелось сделать то, что совершил сегодня ты. Но она для этого слишком хорошо воспитана.

— Ты знаешь, — доверительно наклонился в сторону Лизы Блум, — по-моему, она готовый пациент для твоего мужа. Как и я сам.

— Как и все мы, — добавила Лиза. Подняв бокалы, они чокнулись и, вместо того, чтобы выпить, одновременно расхохотались.

Мейла удивленно перевела взгляд с одного на другую.

— Может быть, кто-нибудь и мне объяснит, что собственно произошло? — немного обиженно спросила она.

Лиза и Блум, на мгновение умолкнув, посмотрели на Мейлу, переглянулись и снова грохнули смехом, да так, что на них обернулись почти все гости. А Шейлис посмотрел на них так даже с некоторой тревогой.

Лицо Мейлы вспыхнуло обидой. Тряхнув головой, она взметнула огненный шквал волос и схватилась за подлокотники кресла, собираясь последовать примеру Вильгельмины. Но одновременные движения в её сторону Лизы и Блума удержали девушку на месте.

— Оставайся с нами, Мейла, — Лиза погладила подругу по руке.

— Только если вы перестанете хохотать, как ненормальные, — сказала Мейла и, расслабившись, отпустила подлокотники. — И объясните, наконец, что же вас так развеселило?

— Вам не приходилось видеть во сне дракона, кусающего свой хвост? — спросил её Блум.

— Да, — удивленно вскинула брови Мейла. — Несколько раз… Но как вы об этом узнали?

— Я не знал, а просто спросил, — ответил Блум. — Дело в том, что я сам довольно-таки часто вижу этот сон. Разве не смешно: все мы, совершенно разные люди, видим один и тот же сон?..

Блум поднял бутылку, чтобы наполнить бокал, и, обнаружив, что она пуста, разочарованно отставил в сторону. Грустно глянув на дно пустого бокала, он вдруг протянул его вперед и умоляющим голосом попросил:

— Может быть, кто-нибудь плеснет винца?

Женщины, не сговариваясь, одновременно подняли свои тоже пустые бокалы. Три бокала столкнулись, рассыпав поток иллюзорного звона, который, не успев упасть, потонул в живом, неудержимом смехе.

Теперь смеялись все трое.

Со стороны это походило на истерику.

Стили Блум

«Я должен сделать… Я неприменно должен сделать это сегодня… Сейчас. Иначе я не знаю, хватит ли у меня когда-нибудь решимости и воли выполнить задуманное…

Что ж, последний взгляд на себя в зеркало…

Если бы не имитатор, я, пожалуй, выглядел бы смешно: не в меру располневший, сутулый тип, натянувший на себя полевую камуфляжную форму. А так, — сидит, как влитая. Имитатор какую угодно одежду подгонит под любую, самую несуразную фигуру… Ни единой складочки…

Ну, вот и все… Теперь я подхватываю за лямки небольшой рюкзачок ярко-красного цвета, — собранный уже давно, он долго ждал своего часа в углу прихожей, — и подхожу к двери.

Невольно я задерживаю дыхание на вдохе…

Раз… Два.. Три…

Пада-падам…

Можно ещё подождать…

А можно и вообще никуда не ходить… Бросить рюкзак в угол, вернуться в комнату, сесть в кресло и включить инфор…

Изо всех сил обеими руками толкаю дверь от себя…»

Глава 2

Рюкзак, дождавшийся своего часа

(4-й уровень, 63-я улица)

Блум открыл дверь и…

Ничего не произошло.

Ровным счетом ничего!

Не провалился пол, не закачались стены, не обрушился потолок…

А что, собственно, должно было произойти?

Блум сам не знал ответа на этот вопрос. Он просто затаился в напряженном ожидании, подобно дикарю, нарушившему тысячелетнее табу только ради того, чтобы узнать, какова будет ответная реакция высших сил, стоящих над ним.

Прошло несколько секунд.

Блум глупо хихикнул и, закинув рюкзак на плечо, постарался придать себе беспечный вид. Ну, собрался человек прогуляться, что же здесь такого необычного? Он попытался даже насвистывать какой-то пришедший в голову легкий, незатейливый мотивчик, но свист то и дело срывался, переходя в беспомощное сипение. Ну, и ничего страшного, все равно его никто не видит и не слышит. Нет никого вокруг!

Блум не стал вызывать лифт, а отправился вниз по лестнице. Три этажа — какой пустяк! Зато в коленях по мере пересчитывания ступенек накапливалась тяжесть, придававшая шагам твердость и уверенность. — Добрый день, господин Блум!

Блум от неожиданности чуть не упал, промахнувшись ногой мимо очередной ступени.

Оказалось, что это всего лишь робот-привратник, — серый цилиндр с одной длинной рукой-шарниром, намертво вцепившейся в ручку парадной двери.

— Вызвать вам автоэл, господин Блум? —услужливо осведомился робот.

«Откуда он меня знает?» — испуганно подумал Блум, замерев на месте. Еще бы мгновение, и он, развернувшись, бросился бы вверх по лестнице, чтобы поскорее снова оказаться за стенами своей квартиры, такими реальными, надежными и родными…

— Сообщение инфора, — словно угадав его мысли, произнес робот-привратник. — Поступило сразу же, как только вы покинули квартиру. И я подумал, что, если вы собрались куда-то, вам непременно понадобится автоэл.

Через стеклянную дверь парадного Блум увидел, как подкатил и аккуратно припарковался на площадке у входа небольшой двухместный автоэл.

Контроль! Постоянный, неусыпный, вездесущий контроль! Едва он переступил порог своей квартиры, инфор мгновенно передал данные о нем своим контролерам — по цепочке, по всем возможным направлениям движения человека!

— Автоэл не потребуется! — громко, гораздо громче, чем было необходимо, произнес Блум. — Я пойду пешком.

— Как вам будет угодно.

Голос робота-привратника оставался бесстрастным, однако Блуму показалось, что он уловил в нем скрипучую нотку недовольства. Про себя он не без самодовольства отметил, что решение его идти пешком, должно быть, пришлось не по вкусу инфору.

— Приятной прогулки.

Робот-привратник распахнул перед Блумом дверь.

Одновременно с этим его движением, сорвавшись с места, исчез автоэл.

Блум вышел на улицу.

Ровная, без помарок, равномерная по всем направлениям синева неба с нарисованными по краям призрачными тенями облаков. Неподвижная зелень листвы на сферических кронах деревьев. Интересно, как они называются?.. Травяной ковер газона, как будто только сегодня утром расстеленный после чистки. Стройный ряд одинаковых зданий, выставленных вдоль уходящей вдаль стрелы улицы… Статичный, застывший в своей раз и навсегда определенной данности мир. Никаких нарушений строгой симметрии. Никаких признаков жизни…

Блуму показалось, что за воротник ему завалился кусочек льда и медленно ползет вниз, вдоль впадины по позвоночнику. То, что он задумал, сейчас представлялось полнейшим безумием. Стоит только ему сделать несколько шагов, отойти от дома, и Город засосет его, проглотит, переварит в кишечнике своих переплетающихся улиц…

Блум обернулся назад.

Сквозь стекло двери на него был направлен пустой, безжизненный зрачок видеосенсора робота-привратника, через который за человеком наблюдал безликий и вездесущий инфор. Он ждал, когда Блум вернется в свою квартиру, чтобы снова присосаться к нему всеми своими датчиками, сенсорами, анализаторами, экранами, микрофонами, зуммерами, переключателями…

Блум пониже натянул на глаза широкий козырек пятнистой кепки, ухватился рукой за лямку рюкзака и решительно зашагал по тротуару в сторону от дома.

Дальше, дальше, дальше, — туда, где его никто не сможет узнать…

Он шел, не зная, в правильном ли направлении движется. Он пока ещё не умел ориентироваться в строго перпендикулярных пересечениях улиц и линий. Планировка Города представлялась ему запутанным лабиринтом, и поэтому, чтобы не заблудиться, он просто шел по прямой, никуда не сворачивая.

Вначале его сковывал глубокий, затаенный, холодный, не поддающийся никакому разумному объяснению страх, поднимающийся из какой-то первобытной темноты человеческого сознания. Блум то и дело бросал быстрые, напряженные взгляды по сторонам, оглядывался через плечо, — ему чудились бесплотные движения в пустоте, какие-то неясные шевеления среди неподвижных кустов, призрачные взгляды, прожигающие спину.

Один раз, на перекрестке, Блум увидел, как через дом справа от него, из-за угла на мгновение выглянул кто-то, одетый в черное облегающее трико, и тотчас же скрылся, стоило только Блуму сделать непроизвольное, почти неуловимое движение в его сторону. Все произошло настолько быстро, что Блум засомневался, видел ли он действительно живого человека или воображение, подхлестнутое нервозностью и страхом, сыграло с ним шутку?

Как бы там ни было, но встреча эта, — произошла ли она на самом деле или только пригрезилась, — повлияла на Блума благотворным образом. В самом деле, кто бы там ни прятался за углом, человек или призрак, он обратился в бегство, как только понял, что обнаружен. А, следовательно, его страх был не меньше того, что испытывал Блум.

Теперь Блум шагал вперед твердой, уверенной походкой, плотно, со смаком припечатывая подошвы к мостовой. Он по-прежнему иногда оглядывался по сторонам, но уже не затравленно, а с вызовом, который бросал всем и вся: инфору, мертвому Городу и всем его призрачным обитателям. Но это не было ещё полным обретением уверенности в собственных силах и окончательной, бесповоротной победой над страхом. Скорее — безрассудно отчаянное решение идти до конца, даже не зная точно зачем и куда.

Эйфория длилась недолго. Вскоре Блум почувствовал, как на плечи его наваливается страшная усталость. Ноги отказывались слушаться, лямки рюкзака то и дело соскальзывали с плеча, на висках выступила испарина. Блум посмотрел на часы, — он шел, не останавливаясь, уже почти два часа. Для человека, не помнящего, когда он в последний раз выходил на улицу, это было неплохим достижением. Отмахав приличную дистанцию, он теперь ощущал естественную потребность просто присесть где-нибудь и отдохнуть. Хотя бы несколько минут. Вот только где? Не посреди же улицы…

Блум остановился, чтобы изучить указатель на доме.

«63-я улица, дом 84. Уровень 4».

Блум извлек из кармана бумажник и, достав из него свою визитную карточку, выяснил, что сам он живет в доме номер 24. Если предположить, что нумерация домов на улицах Города идет строго по порядку, то, выбрав противоположное направление, он уже достиг бы конца или, вернее, начала 63-й улицы. Нужно было, конечно, с самого начала все как следует обдумать и решить, в какую сторону идти. А так, что ж… По крайней мере, он приобрел какой-то опыт.

Умело сориентировавшись на местности, Блум почувствовал себя едва ли не бывалым путешественником, для которого пройти улицу из конца в конец — сущий пустяк. Теперь следовало найти место, где можно было спокойно отдохнуть и подумать, что делать дальше: продолжать идти вперед, к намеченной цели, или же вернуться назад, успокоившись мыслью о том, что для одного дня сделано уже немало. Конечно, проще всего было воспользоваться уличной кабиной инфора, одну из которых Блум не так давно миновал. Но поступить таким образом означало расписаться в собственной беспомощности и в очередной раз признать свою зависимость от всемогущего информационного спрута, держащего Город в своих щупальцах.

Блум поступил иначе, — он направился к парадному подъезду дома.

— Добрый день, господин, — предупредительно распахнув дверь, приветствовал его робот-привратник. — К сожалению, я не был заранее извещен о вашем визите. Если вы скажете, к кому вы пришли, я незамедлительно оповещу хозяев. Буду рад оказаться вам полезен.

— Я, собственно, так… Просто шел мимо… — Блум остановился на пороге. Открытая дверь показалась ему вдруг гостеприимно распахнутой дверцей ловушки. — Я просто хочу где-нибудь отдохнуть.

— Если вы завернете за угол дома, то найдете там очаровательное маленькое кафе, открытое круглосуточно. Вам это подойдет?

— Отлично! В самый раз!

Блума захлестнула волна ликующей радости, и губы его сами собой расплылись в счастливой улыбке. Ему удалось справиться самому, не обращаясь за помощью к инфору! Ну, естественно, в конечном счете полученная информация исходила именно от инфора, но запросил-то её не он сам, а робот-привратник из дома номер 48. Скорее всего, инфор даже и не подозревал о том, что его косвенным собеседнком был путешествующий по Городу Стили Блум.

— Спасибо, — поблагодарил Блум робота. И в приливе безудержной лихости, уходя, бросил через плечо: — Передавай привет инфору!

— Извините, но названный вами господин в этом доме не проживает, — ответил вслед ему робот.

Блум только рукой махнул и, выйдя из подъезда, свернул за угол.

Пройдя по узкой гравийной дорожке между кустами, он оказался на заднем дворике, чистом и аккуратном.

Все здесь выглядело как-то ненатурально, миниатюрно, игрушечно, — словно декорации, приготовленные для съемок фильма. Неподалеку от зазывно распахнутых дверей кафе стояло четыре маленьких столика. Стульчики на гнутых ножках с похожими на арфы спинками, казалось, не смогли бы выдержать даже ребенка. Конечно, вся эта видимая легкость и невесомость на деле могла оказаться работой имитатора, но кому могло прийти в голову настолько все усложнять? Стул — он и есть стул, и основное его назначение — дать человеку возможность присесть, чтобы расслабить натруженные ноги.

Вытянув шею, Блум с некоторой опаской заглянул в распахнутые двери.

Несмотря на то, что на улице был день и фасадная стена кафе была полностью стеклянной, маленький зал освещали ярко горевшие под потолком плоские круглые светильники. Между ними, в самом центре, непонятно для чего вяло вращались серебристо поблескивающие лопасти огромного вентилятора. Обстановку зала составляли такие же невесомые, словно парящие над полом, столы и стулья, как и те, что стояли на улице. В дальнем углу возвышался громоздкий горбатый ящик с горящим зеленым огоньком на лицевой панели, из которого едва слышно просачивалась какая-то нестерпимо заунывная мелодия.

Все ещё не решаясь войти, Блум согнутым пальцем тихонько постучал по стеклу двери. И тотчас же откуда-то из-за музыкального шкафа пулей вылетел робот. От роботов-привратников, неподвижно стоявших в парадных домов, он отличался большим числом манипуляторов без ограничения числа степеней свободы и тем, что корпус его был установлен на хитроумной роликовой тележке, позволяющей роботу очень быстро передвигаться и сохранять равновесие, мгновенно меняя направление под немыслимо крутым углом.

Лихо развернувшись в центре зала, робот подкатил к Блуму и, когда тот уже приготовился к неизбежному столкновению, замер на месте, как вкопанный.

— Добрый день, господин! Что желаете? Завтрак, обед, ужин, легкая закуска? У нас в ассортименте все только самое свежее, только что приготовленное, с пылу, с жару! Не желаете ли ознакомиться?

Блум даже понять не успел, каким образом в руках у него оказалась большая, обтянутая искусственной красной кожей папка с причудливо закрученной витками и петлями, выдавленной золотом надписью «Меню».

— О, нет! Гостя следует вначале усадить! Прошу простить мне мою оплошность!

Робот снова спрятал непонятно куда папку с меню и, подхватив Блума под руку, вежливо, но настойчиво, повлек его за собой в зал.

Ошарашенный такой энергией и напором, Блум даже и не помышлял о сопротивлении.

— А, может быть, лучше на воздухе?

Неожиданно и резко робот развернул Блума на сто восемьдесят градусов и начал подталкивать его в сторону двери, без умолку напевая:

— Конечно же, на воздухе, на природе, на прохладном, славном ветерке!..

— Нет, в зале, — неожиданно для себя самого возразил Блум.

— Как скажете! — тут же согласился робот. — Желание клиента — закон для меня! Прошу вас, господин!

Заведя сзади под Блума стул, робот заставил его сесть. Вопреки опасениям Блума, стул оказался прочным и уверенно держал его вес. Сняв с плеча рюкзачок, Блум положил его на соседний стул, который предварительно пододвинул к себе поближе.

— Я уберу ваш багаж, дабы он не мешал вам наслаждаться отдыхом и вкушать пищу!

Робот подцепил было рюкзачок за лямку, но Блум успел перехватить его манипулятор.

— Положи на место! — протестующе закричал он.

— За сохранность своих вещей можете не беспокоиться! — попытался заверить его не в меру услужливый робот.

— Немедленно! — ещё громче заорал Блум.

— Если у вас там столовый прибор, то вы совершенно напрасно волнуетесь, — мы подаем свои! — продолжал увещевать его робот.

Не найдя более веских аргументов, Блум занес кулак, готовясь нанести удар по видеосенсору своего механического оппонента.

— Все! Понял! — тут же сдался робот и, отпустив лямку рюкзачка, вскинул вверх все свои манипуляторы. — Желание клиента — закон для меня! Хотя уверяю вас, мною двигала исключительно забота о вашем удобстве!

Положив руку на рюкзак, Блум устало откинулся на спинку стула.

— Может быть, для начала подать что-нибудь прохладительное? — продолжал суетиться вокруг него робот. — Например, лимонад со льдом?

— Черный кофе без сахара и булочку с орехами и изюмом, — громко и внятно произнес Блум, у которого от безостановочного мельтешения робота уже начало рябить в глазах.

— Великолепный выбор! Сразу же чувствуется вкус гурмана и стиль знатока! Но я бы ещё рекомендовал вам попробовать восхитительный зеленый салат!…

— Кофе и булочку! — громче и уже с долей раздражения произнес Блум.

Робот четко уловил перемену обертонов в его голосе.

— Один момент! — произнес он уже на ходу, и на предельной скорости, чудом не сбивая встречающиеся на пути столы и стулья, унесся за музыкальный шкаф.

Вернулся робот, как и обещал, буквально через мгновение.

— Прошу вас! — На столик перед Блумом опустился серебристый поднос с чашечкой кофе, над которым вился легкий ароматный дымок, и булочкой, которая, казалось, дышала всеми порами своего мягкого сдобного тела. — Приятного аппетита! Если пожелаете что-нибудь еще, — я всегда рядом!

Робот деликатно отъехал за спину Блума.

Блум, в свою очередь, переместился вместе со стулом так, чтобы сидеть лицом к входу. Робот, оказавшийся по левую руку от клиента, попытался было вновь исчезнуть за спиной Блума, но тот жестом велел ему оставаться на месте.

Вытянув губы трубочкой, Блум осторожно попробовал обжигающе горячий кофе и убедился, что приготовлен он безупречно. Булочка так же показалась Блуму гораздо вкуснее тех, что он обычно ел дома на завтрак. Возможно, причиной тому была непривычная для него физическая усталость, заработанная отнюдь не в тренажерном зале. А, может быть, все дело было в том, что он просто впервые попробовал пищу, приготовленную в другом месте, не там, откуда он получал её ежедневно. Или вкусоимитаторы в этом кафе были лучшего качества?

— Послушай-ка, — обратился Блум к неподвижно замершему роботу.

— Да, господин? — с готовностью отозвался тот. Похоже было, что только строгие правила, к которым он был приучен, и огромное желание угодить клиенту заставляли его сохранять вынужденное молчание и неподвижность.

— Что ты стоишь возле меня? Тебе что, больше нечем заняться?

— Мои функции сводятся к наиполнейшему и максимально быстрому удовлетворению потребностей посетителя. Как вы можете убедиться, кроме вас, других посетителей нет, — робот сделал красноречивый жест одним из манипуляторов. — Таким образом, местоположение, которое я занимаю в данный момент, соответствует наилучшему выполнению возложенных на меня обязанностей.

— А когда посетителей совсем нет, что ты делаешь?

—Жду.

Блум вспомнил про фигуру в черном, не то увиденную, не то померещившуюся ему на улице.

— Скажи-ка, а из кафе ты не выходишь?

— Не дальше этого дворика, — робот указал на столики за стеклянной стеной.

— И на улицу не выглядываешь?

— Нет.

— И тебя не интересует, что там?

— Это не входит в мои обязанности.

— Ну, а помимо обязанностей?

— Нет. Я все время должен находиться на своем рабочем месте, — в любой момент в кафе может зайти посетитель.

— Понятно.

Значит, неизвестный в черном, если он существует на самом деле, никак не мог быть одним из покинувших свое рабочее место роботов, поскольку правила запрещали им это делать. Но, возможно, что существует другой тип роботов, чья деятельность связана с перемещением по Городу?

— А что тебе известно о других роботах? — задал новый вопрос Блум.

— Ничего, — ответил робот. — Я здесь совершенно один. Ясно. Нужно будет попытаться разузнать что-нибудь на этот счет. Но для начала следует придумать, как сделать это, минуя прямой контакт с инфором?

Блум покачал на дне чашки остатки кофе.

— Гадаете на кофейной гуще? — спросил робот.

— Что? — поднял на него удивленный взгляд Блум. Судя по тому, как суетно задергались его манипуляторы, робот испытал нечто, похожее на смущение.

— Когда-то давно существовал такой способ гадания, — мистическая попытка предсказать судьбу по тому, каким образом ляжет кофейная гуща на дне чашки.

— Откуда тебе это известно?

— Через сеть инфора.

— У тебя с инфором прямая связь?

— Конечно. Но о гадании на кофейной гуще я знаю уже давно. Меня вообще интересует всевозможные необычные истории и факты, так или иначе связанные с продуктами питания. Я мог бы рассказать вам про картофель…

— В другой раз, — перебил робота Блум. — Узнай-ка для меня у инфора, существуют ли роботы, служебные обязанности которых связаны с передвижением по улицам Города?

— Уже узнал. Такие роботы есть: уборщики, мусорщики, газонокосилки, роботы, обрезающие ветви деревьев… Всего двадцать три вида. Перечислить все?

— Не нужно. Кто-нибудь из них похож на тебя?

— Нет. Все они монофункциональные аппараты, внешне более похожие на автоэлы.

— Спасибо, — Блум одним глотком допил остававшийся в чашке кофе.

— Не за что, — ответил робот. — Рад был оказать вам услугу.

Блум посмотрел на робота, с надеждой и терпением ожидавшего нового проявления внимания к своей персоне со стороны случайного посетителя. Невежливо было бы уйти, не сказав ему на прощание хотя бы пару добрых слов.

— И часто у тебя бывают посетители? — спросил Блум первое, что пришло в голову.

— Увы! Увы! Увы! — вскинутые вверх манипуляторы красноречиво отобразили весь трагизм положения их обладателя. — Как это ни прискорбно для меня, крайне редко.

— И как давно заходил последний?

Робот в крайнем смущении втянул в себя все имевшиеся на его корпусе манипуляторы.

— Вынужден признаться, что вы — первый посетитель вверенного моим заботам кафе, — едва слышно произнес он.

— А как давно оно открыто?

— Вот уже тридцать три года.

— Тридцать три года? — отказываясь верить услышанному, переспросил Блум. — И за все это время ни одного посетителя?

— Ни одного, — все так же тихо, с прискорбием подтвердил робот.

— Да-а-а, — удивленно протянул Блум.

— Да, — уныло согласился с ним робот.

— Но ничего, не расстраивайся, — решил ободрить совсем упавшего духом робота Блум. — Пусть печалятся те, кто ни разу не заходил к тебе в кафе. Мне, например, здесь очень понравилось, — ничуть не покривив против истины, признался он. — Уютно и кормят вкусно… И обслуживание превосходное.

— Правда? — воспрянул духом робот. И пользуясь моментом, с робкой надеждой спросил: — Может быть, закажите что-нибудь еще?

— В другой раз, — ответил, поднимаясь из-за стола, Блум.

— Правда?! — снова, едва ли не с восторгом воскликнул робот. Если бы ему позволял двигательный аппарат, он, наверное, подпрыгнул бы на месте и расцеловал своего первого посетителя. — Вы зайдете к нам ещё раз?!

— Непременно, — пообещал Блум, направляясь к выходу.

— О! — только и смог произнести в ответ на это робот.

— И вот ещё что, — Блум остановился и достал из внутреннего кармана куртки бумажник. — Я дам тебе свою визитную карточку. Сам ты её не читай, даже не смотри на нее. Но, если кто-нибудь вдруг зайдет в твое кафе, отдай ему карточку.