Звездный путь (№21) - Песнь Ухуры

– Эван, я была с Цепким Когтем годами. Я знаю всю ее технику. Но я не могу быть доктором, пока не стану взрослой.

– Чепуха, – ответила Вилсон. – Ты знаешь, что тебе нужно делать, и ты делаешь это. Ты в большей степени взрослая, чем Жесткий Хвост. Прошу прощения, Яркое Пятно. Поправь меня, если я не права… но Жесткий Хвост объявила нас детьми только затем, чтобы ей не пришлось думать о йауанцах, не так ли?

Яркое Пятно чихнула, кивнула, чихнула снова и жалко посмотрела на нее, то ли из-за простуды, то ли из-за замечаний Эван по поводу ее матери.

Этого Вилсон не могла сказать.

– Так кто же тогда более взрослый: тот, кто прилагает массу усилий, чтобы обойти проблему, или тот, кто работает как одержимый, чтобы решить ее?

Обе сиваоанки посмотрели друг на друга. Молчание длилось долго, затем Несчастье сказала:

– Я думаю, ты права, Эван. – Яркое Пятно согласно кивнула. – Я считаю также, что должна извиниться перед мистером Споком.

Несчастье снова посмотрела на Яркое Пятно, замялась, затем сказала:

– Яркое Пятно, в вулканском языке нет слова для обозначения акта самоубийства.

Уши Яркого Пятна дернулись назад, она посмотрела на Вилсон, которая кивнула, подтверждая этот факт, но все еще не понимая, куда клонит Несчастье.

Беспокойно наблюдая за Ярким Пятном, Несчастье продолжила:

– Он сказал, что не собирается менять мою жизнь на жизнь мистера Чехова. Он заставил меня поклясться на древнем языке, что я не пойду другой тропой к зрелости, даже если этот третий Поход обернется провалом.

Яркое Пятно, для меня это была единственная возможность доставить мистера Чехова прямо к Цепкому Когтю.

Шерсть встала дыбом на загривке Яркого Пятна, и Эван почувствовала, что волосы у нее на затылке тоже зашевелились. И хотя реакция могла быть одной и той же, причины были совершенно различными. Спок решил проблему Вилсон прежде, чем та узнала об этом, но только Яркое Пятно могла решить проблему Несчастья. Доктор ждала и наблюдала, надеясь найти возможность помочь.

Яркое Пятно нарушила неловкое молчание сильным приступом чихания.

Когда она закончила, Несчастье спросила:

– Тебе дать что-нибудь от этого, Яркое Пятно, или перетерпишь?

«Она уже решила для себя, что она доктор», – подумала Эван, и ее уважение к сиваоанке удвоилось. Яркое Пятно обвинительным тоном сказала:

– Ты говоришь прямо как Цепкий Коготь.

– Я принимаю это за комплимент, и я расскажу ей о твоих словах, возразила Несчастье. – Ты уже решила?

– Да, – сказала Яркое Пятно. – Я решила. Я рада, что мистер Спок заставил тебя поклясться. Ты мой друг, Несчастье, и я не хочу терять тебя.

Если у тебя не получится сейчас, то у меня тоже, и я пойду с тобой в Поход столько раз, сколько будет нужно. – Она обвила хвостом талию Несчастья. Или буду твоим другом, даже если ты решишь прекратить Поход. Эван может быть взрослой, не пройдя Поход, так почему ты не можешь? – Она подняла вверх подбородок в знак неповиновения всем обычаям.

Несчастье тесно обвила Яркое Пятно своим хвостом.

– Спасибо, – сказала она. – Спасибо вам обеим.

Эван едва смогла сдержать проявление чувства гордости за них обеих, но самое лучшее было как раз в том, что это не нуждалось в ее одобрении. И она удовлетворилась просто радостной улыбкой.

Затем что-то нелепое шевельнулось в ее памяти. Она нахмурилась, стараясь определить причину беспокойства. И вдруг Вилсон поняла, что эта причина кроется не в ее памяти, а в памяти Спока. Две сиваоанки обменялись обеспокоенными взглядами. Эван покачала головой.

– Речь не о вас двоих. Несчастье, поблагодари также мистера Спока. Он знал, какую жертву от тебя требует. Это было для него совсем непросто.

– Он не… – Несчастье резко осеклась. – Он не может показать, что он чувствует, так сказала Ухура. Когда мы вас всех потеряли, она сказала, что ему больно, даже если он ничем себя не выдал Эван кивнула.

– И я уверена, что ему больно и за тебя, Несчастье. Из всех нас он лучше всего понимает, что значит остаться одному, какого рода одиночество он от тебя требовал.

– Что ты имеешь в виду?

Эван вытянула пальцы, неосознанно имитируя Спока, и объяснила:

– Лучше всего относиться к Споку, как к вулканцу, потому что он сам хочет, чтобы к нему именно так относились… и именно так о себе думает.

Он был воспитан на Вулкане по традициям и согласно культуре этой планеты.

Но вся правда заключается в том, что мистер Спок наполовину вулканец, наполовину человек, его человеческая половина чужда вулканцам, с которыми он вырос, его вулканская часть чужда людям, с которыми он живет и работает рядом. Нет больше таких, как мистер Спок, и я догадываюсь, что капитан, Ухура и Чехов – это единственные настоящие друзья, которые у него есть.

Яркое Пятно добавила:

– И мы, Эван.

Вилсон покачала головой, затем смягчила жест словами.

– Возможно, Яркое Пятно, но, чтобы, стать друзьями нужно много времени. Награда, как, я, подозреваю, не имеет границ, но… время. Это та вещь, которой нет у многих из нас. – В этот момент она думала о себе и покачала головой. – Ну что ж, – сказала она. – Несчастье, тебе сейчас лучше поспать.

– Сначала что-нибудь дам Яркому Пятну, если этого не сделать, ее чихание не даст мне заснуть всю ночь.

Яркое Пятно попросила:

– Не дергай меня за хвост, Несчастье, – и одновременно свернула свой хвост петлей, приглашая Несчастье поближе. Несчастье завила свой собственный хвост петлей, лизнула разок щеку Яркого Пятна, затем ушла за травами. Вскоре она уже готовила еще одно из своих лекарств Эван все еще думала о Споке, когда Несчастье сказала:

– А, должно быть, трудно лечить мистера Спока, когда он болен?

– Ты права. Комбинация человека и вулканца делает его непредсказуемым. Ты должна послушать доктора Маккоя по этому поводу, тебе покажется, что физиология Спока была создана специально, чтобы мучить его.

– А ты знаешь, почему его дыхание изменилось?

– Спока? Он может контролировать функции своего тела, что совершенно невозможно для человека. Он замедлил ритм своего дыхания, чтобы предотвратить попадание влаги, выделяемой водопадами, в его легкие.

– Не замедлил, – возразила Несчастье. Она оторвалась от своего занятия и посмотрела на Вилсон, уши дернулись назад – Ты не слышишь разницу?

– Скажи мне, – попросила Эван, стараясь говорить настолько спокойно, насколько возможно.

– Оно не такое, каким было в лагере. А ведь там оно у него было нормальным. – Она подождала, пока Эван кивнула, затем продолжила:

– Теперь его дыхание звучит так, словно ему тяжело дышать. Коротко. Быстро.

Поверхностно. – Эван поднялась на ноги, и Несчастье резко закончила: Эван, что это значит?

Эван сильно выдохнула и снова села к Чехову.

– Будь ты проклят, мистер Спок, – сказала она, комментируя ситуацию.

– И будь я проклята за то, что отдала все свое внимание Чехову. Вы слышали, чтобы он кашлял, Несчастье, Яркое Пятно?

Яркое Пятно кивнула.

– Я думала, Он подхватил мою простуду… – Она сделала паузу, чтобы принять то, что приготовила Несчастье, и проглотила это с гримасой, при которой стали видны почти все ее зубы. – А он болен? Ты можешь что-нибудь сделать для него, Эван?

– Не здесь, – гневно сказала Вилсон. – Не здесь. Я должна сначала отправить его назад на «Энтерпрайз». Ему нужен отдых и ему нужны антибиотики, а у меня нет оборудования, чтобы я могла что-нибудь выделить из местных трав.

– Отдыхать ему тоже сильно не придется. Нам предстоит целый день перехода в Среталлес, – ответила Несчастье.

«Он знает, что с ним произошло, и отлично понимает, что я смогу вылечить его только на борту, – подумала Эван. – Он также считает, что сможет добраться до Среталлеса на своих двоих, и не хочет рассказывать об этом капитану, боясь, что тот пошлет нас вперед за помощью, в то время как мы должны сами прийти в Среталлес как взрослые, чтобы я смогла поговорить с местными врачами, и чтобы Несчастье на этот раз не потерпела поражение.

Логика была безупречной, но если Спок допустил ошибку в оценке своего состояния, эта логика могла означать для него смерть».

– Да, – сказала Вилсон и мрачно кивнула. – Нам придется сыграть эту пьесу на слух. – Это только еще больше озадачило сиваоанок, поэтому она добавила:

– Пока с Ярким Пятном все в порядке, а Чехов продолжает выздоравливать, мы пойдем медленно, с частыми остановками на отдых.

– Но… мистер Спок?

– Если мы попытаемся остановиться ради него, то кроме спора, ничего не получится, – сказала Эван. – Я сегодня ночью отстою его смену, отдых ему нужен больше, чем мне. Кроме того, у меня очень маленький вес и, если я упаду от истощения, вы сможете притащить меня в Среталлес за волосы.

Обе сиваоанки согласились. Несчастье устроилась, чтобы отдохнуть, а Яркое Пятно продолжила патрулирование, ее хвост был все еще свернут от мысли, что придется тащить Эван за волосы.

Капитан Кирк чрезвычайно удивился, когда Эван разбудила его утром.

– Я думал, – сказал он, – вы давно уже рассчитались с мистером Споком. Эван пожала плечами.

– Теперь да, – сказала она. Кирк нахмурился, но это было не то выражение лица, которое у него хорошо получалось, и Вилсон не почувствовала раскаяния. Пока он будил остальных, доктор занялась Чеховым.

В утреннем сером свете она видела, что нарывы действительно начали заживать. Хрупкая сухая корка покрывала места нарывов, кроме самых глубоких, но даже и те уже подсохли. Когда она легонько потрепала Чехова по щеке, Павел шевельнулся и открыл глаза.

– Утро? – спросил он все еще слабым голосом. Вилсон решила принять вопрос за приветствие.

– Доброе утро, мистер Чехов. Очень хорошо, что вы с нами. – Она погрозила ему указательным пальцем. – Даже и не пытайтесь встать.

– Но, доктор! – запротестовал он. Улыбаясь, она возразила:

– Вам могут простить даже убийство, если вы будете стрелять своими очаровательными глазами в доктора Маккоя, но на мне это не сработает… я знаю, все ваши фокусы.

– Действительно, мистер Чехов, я считаю, что доктор Вилсон очень точно подошла к описанию этого, – раздался голос подошедшего Спока, и Эван Вилсон подняла глаза, чтобы тут же оказаться объектом его критического взгляда. – Вы не разбудили меня на мою смену, доктор. – Он просто констатировал факт, но доктор Вилсон могла распознать обвинение, когда слышала его в чьих-нибудь словах. Она почувствовала, как краснеют ее щеки.

– Так же, как и вы не разбудили меня в прошлый раз, мистер Спок, проронила она.

Глубокие морщины придали его лицу задумчивое выражение, затем вулканец перевел свой взгляд на Чехова.

– Ваш вид говорит о том, что вы находитесь в процессе выздоровления.

Как вы себя чувствуете?

– Я еще слаб, сэр, но могу идти. Только, кажется, доктор Вилсон не разрешит мне вставать.

– Мистер Чехов, – сказал Спок, – по моим наблюдениям, лучше всего слушаться приказов тех, кто выше вас по рангу… особенно тех, кто работает на медицинском поприще.

– Но, мистер Спок… вы и доктор Маккой, сэр… – начал было Чехов.

Спок не дал ему договорить.

– Доктор Маккой не славится искусством владения посохом.

Кирк находился достаточно близко, чтобы слышать разговор. Он захохотал и, опустившись на колени, чтобы взять руку Чехова, сказал:

– Мистер Спок знал, на что сослаться. С выздоровлением, мистер Чехов, но придется вам оставшуюся часть пути до Среталлеса проделать на носилках.

– Черт возьми! – только раз сквозь зубы по-русски выругался лейтенант. Каждая кочка на земле, на которой подскакивала волокуша, заставляла его содрогаться, и из-за тряски вскрылось множество его нарывов. Эван видела, как болезненно это было для него, но кроме случайно сорвавшихся с его губ русских ругательств, единственной его жалобой было то, что она не разрешала ему встать.

Частые остановки вызвали нарекания капитана Кирка. Вилсон понимала его нетерпение. Так близко от цели было неразумно замедлять переход, скорее следовало наоборот прибавить скорость. Она разделяла его нетерпение, но старалась держаться как можно ближе к Споку и теперь отчетливо слышала его затрудненное дыхание. Но выбора не было. Она должна доставить его на корабль, но в то же время не может рисковать им. Спок старался кашлять так, чтобы никто не заметил. И Эван специально не смотрела в его сторону.

– Капитан, – позвала она, – время для остановки. Я хочу накормить своего пациента.

– Эван, он не может подождать два-три часа, пока мы не достигнем Среталлеса? – В его голосе почти слышалась мольба.

– Нет, не может, – ответила Вилсон и так посмотрела на Чехова, что это заставило Кирка заткнуться на середине предложения.

В следующий раз они задержались на небольшой опушке в лесу. Пока Несчастье поддерживала Чехова за плечи и кормила его ягодами, Эван осматривала вновь открывшиеся нарывы.

– Они все еще хорошо выглядят, Несчастье, – сообщила она. – Те, которые не вскрылись при переходе, определенно заживают. Мы можем сделать что-нибудь, чтобы ускорить заживление других?

– Наложим на них серебряный мох, – предложила Несчастье. – Это абсорбент, и он такой же чистый, как и все, что у нас есть.

Кирк мерил шагами опушку, пока они работали, раздраженный тем, что слишком много времени уходило на обработку больного. Когда они наконец закончили, Эван поднялась, чтобы сообщить, что можно двигаться дальше. К ее удивлению капитан внимательно рассматривал Спока.

– Мистер Спок. – сказал Кирк встревожено. – Вы ужасно выглядите!

– Я заверяю вас, капитан, что мой вид не отличается от вашего в какой-либо существенной степени.

Кирк бросил взгляд на свою мятую, грязную одежду и исцарапанные, огрубевшие руки.

– Вас понял, Спок, – уныло сказал он. Эван Вилсон мысленно зааплодировала: «Браво, мистер Спок, вы делаете это мастерски! Зачем лгать, если достаточно запутать».

И в эту секунду раздался громкий крик Несчастья:

– Спинорезы! – Она показала в ту сторону, откуда они пришли. Чувствуешь запах, Яркое Пятно?

Яркое Пятно покачала головой и потерла нос. У нее не было копья, и она плелась за Несчастьем и Эван. Спок и Кирк моментально метнулись, чтобы присоединиться к защитному кругу, образованному вокруг Яркого Пятна и Чехова.

– Три, – сказала Несчастье, – или пять.

– Как далеко? – спросил Кирк.

– Должно быть, как раз на том месте, на котором мы ночевали, капитан… запах у них сильный. Прекратите говорить и используйте уши.

Не слыша ничего, Эван Вилсон подняла свой посох.

* * *

Капитан был жив! Вулканские буквы, вырезанное на дереве, убедили Скотти в этом больше, чем заверения Стремительного Света, утверждавшего на основании запаха, что вся партия собралась в полном составе. Теперь Скотти хотел увидеть все своими глазами, особенно после того, как Стремительный Свет сказал ему, что Чехов болен.

Увидев землю и, конечно, зубы спинорезов, он вообще удивлялся, как участники похода проводили ночи. Сам Скотти не желал бы оказаться на их месте. По настоянию Стремительного Света он возвратился на ночь на «Энтерпрайз», выспался в своей собственной каюте, в то время как Стремительный Свет спал на дереве.

– Замри, Скотти, – приказал Стремительный Свет.

Скотти замер с поднятым вверх и готовым к использованию фазером, Стремительный Свет сделал два беззвучных шага вниз по тропе и принюхался.

– Еще cпинорезы, – шепотом сообщил он. – Мы с подветренной стороны, и они не знают пока, что мы здесь.

– Ты полагаешь, они идут за детьми? Стремительный Свет кивнул.

– Их много… дожди, должно быть, согнали их с привычных мест.

Спинорезов слишком много, чтобы дети справились. Если мы сможем подобраться поближе, то решим эту проблему так, что никто не узнает.

– Я бы с удовольствием сделал это, дорогуша! Веди.

Стремительный Свет нырнул с тропы в заросли по направлению к реке.

Бесшумная грация огромного сиваоанца заставила Скотти почувствовать себя шумным и неловким, но, если речь шла о защите жизней капитана и остальных, то он готов был пойти на что угодно.

Минутой позже он уже жалел о своем выборе. – Будь готов, предупредил Стремительный Свет, – они услышали нас.

Несмотря на предупреждение, атака началась неожиданно. Заросли перед ними разорвались на части. Скотти видел только длинные смертоносные зубы.

Он выстрелил из фазера по переднему спинорезу, затем по второму, прежде чем первый успел рухнуть наземь. Все это сопровождалось вспышками яркого голубого света и треском, как от удара грома. Стремительный Свет свалил двух других, затем он и Скотти напряглись в ожидании, не смея расслабиться.

* * *

Джеймс Кирк припомнил детали описания Споком схватки со спинорезами и предположил, что, если такое незнакомое им существо, как человек, бросится на них, то хищники могут испугаться. Должно быть, у Эван Вилсон появилась та же мысль. При молчаливом появлении спинорезов на тропе Кирк и Вилсон, с почти одинаковыми боевыми кличами бросились на животных. Удивленные и испуганные, звери на секунду замерли как вкопанные.

Эван Вилсон была ближе. Пронзительно закричав что-то еще раз, она ткнула торцом своего посоха в морду самке. Когда та отпрыгнула назад, громко взвыв от боли, доктор тут же бросилась на самца, ударив его своим оружием сбоку по челюсти.

Удар отбросил спинореза на Кирка, и капитан воткнул свое копье в горло хищника. Пока он сопротивлялся попыткам спинореза с помощью резких крутящихся движений сорваться с наконечника копья, Яркое Пятно крикнула:

– Вверх и внутрь, капитан!

Кирк собрал всю свою силу и надавил на копье внутрь и вверх, послышался неприятный звук, и капитан почувствовал, что что-то рвется под его напором. Животное кашлянуло и заметалось в конвульсиях. Древко копья вырвалось из рук капитана. Ожидая новой атаки животного, Кирк вытащил нож.

– Он мертв, капитан! – крикнула Яркое Пятно. – Помогите Эван!

Самка пыталась маневрировать, обходя вокруг и отделяя ее от остальных членов отряда. Спок двинулся было вперед, чтобы атаковать существо сзади, но Эван выкрикнула ему что-то на вулканском, и он остановился. Железная хватка Спока также воспрепятствовала вмешательству Кирка.

– Вы будете мешать ей пользоваться оружием, – сказал Спок. – Следите, вдруг появятся другие.

Кирк подчинился, хотя так и не отвел глаз от Эван. Доктор продолжала внимательно следить за кружащимся вокруг нее животным. Внезапно Вилсон сделала выпад, выставляя вперед конец посоха, и когда спинорез поднял свою когтистую лапу, чтобы ударить по оружию доктора, она молниеносно дернула оружие назад, переворачивая его и одновременно с треском нанося другим его концом удар по голове существа.

Животное упало на задние лапы и замотало поврежденной головой. Прежде чем Спинорез смог подняться, Эван Вилсон нанесла еще три удара один за другим. Спинорез растянулся на земле. Она бросила свой посох так, что он упал поперек шеи животного и прыгнула сверху, наваливаясь своим весом на оружие, чтобы прижать существо к земле, и тут же вытащила нож. Вилсон приставила его к горлу спинореза, и. замерла в нерешительности.

– Если ты не убьешь его, Эван, – сказала Несчастье очень отчетливо, он последует за нами, когда оправится. Капитан убил его товарища. – Эван вонзила нож в горло спинореза и оставалась на животном, пока из того хлестала кровь, окрашивая мшистое покрытие тропы.

– Будут еще? – спросила доктор. Кирк посмотрел на Несчастье.

Сиваоанка покачала головой.

– Двое из них убежали, вероятно, вы напугали их, я почувствовала этот запах! Там еще несколько на тропе, но, кажется, они нашли другую цель. Я думаю, нам сейчас можно двигаться дальше.

Кирку это понравилось.

– Хорошо, команда, – сказал он, – двинулись дальше, – и указал Споку жестом на волокушу.

С мрачным выражением лица Эван Вилсон подняла свой посох, так что его конец пришелся на грудь Спока, не коснувшись ее.

– Моя очередь, капитан, – сказала она, не сводя взгляда со Спока. Если я не использую весь адреналин, то не смогу четко видеть.

Проследив за взглядом Вилсон, Джеймс Кирк сразу понял, что ошибался насчет состояния своего первого помощника. «Он болен!»

– Хорошо, Эван, – произнес капитан таким тоном, как будто подшучивал над ней. Он сделал знак Споку отойти и наклонился, чтобы помочь ей удобно натянуть шарф от волокуши. Наклонившись к ее уху, капитан проговорил: Эван, Спок…

– Заткнитесь, капитан, – отрезала она. Ее слова были слышны только ему, но фраза оглушила капитана.

«Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, доктор Вилсон», – подумал он. А вслух Кирк сказал:

– Я следующий на очереди, Эван. Дайте мне знать, когда используете весь адреналин. – Лицо доктора стало менее напряженным. Она кивнула, и капитан легонько коснулся рукой ее плеча. Вилсон двинулась вниз по тропе, таща за собой волокушу. Кирк дал знак Споку следовать позади, ему хотелось, чтобы тот находился поблизости, там, где капитан мог бы следить за его состоянием.

* * *

Еще два спинореза вырвались из зарослей. На этот раз Скотти и Стремительный Свет расправились с ними быстро. Еще до того, как Скотти успел выровнять дыхание, Стремительный Свет сказала:

– Я больше не чувствую запаха. Кажется, это все.

– Тогда давай посмотрим на детей, – сказал Скотти. С каждым новым взглядом, который он бросал на хищных тварей, ему все больше хотелось увидеть товарищей.

– Сначала нужно закончить с этими, – предложил Стремительный Свет. Он вынул свой нож и опустился на одно колено рядом с ближайшей тушей. – Ты сказал, что твое оружие только оглушило их?

– Да… Стремительный Свет, подожди. Ты собираешься убить их?

Стремительный Свет удивился – Конечно.

Скотти поймал его руку, немного ошеломленный ощущением мягкого меха, покрывавшего твердые мускулы.

– Если они тебе не нужны, то я знаю одного приятеля, биолога, который с удовольствием бы рассмотрел поближе этих тварей. Я смог бы телепортировать их к нему, если ты не против.

– Скотти, ты не можешь позволить таким тварям свободно разгуливать по кораблю.

– Я ничего не говорил насчет свободного передвижения, – успокоил его Скотти. Он достал свой коммуникатор и, убедившись на всякий случай, что там будут офицеры безопасности, распорядился, чтобы мичман Орсэй телепортировала на борт оглушенных спинорезов. Это заняло не более секунды.

– Все уже в клетках, мистер Скотт. Нет проблем, – послышался голос Орсэй из коммуникатора. – Доктор Иризарри хотел бы знать, что они едят, сэр.

– Людей, – сообщил Стремительный Свет, говоря прямо в коммуникатор.

Скотти добавил:

– Я не рекомендовал бы доктору Иризарри скармливать весь оставшийся персонал этим существам. Скажите ему, что они едят мясо и предпочитают ловить сами. Не хотелось бы портить удовольствие, которое он получит, изучая этих животных – Я скажу ему, мистер Скотт, – ответила Орсэй, – Конец связи.

– Конец связи, – подтвердил Скотт и, закрыв коммуникатор, кивнул Стремительному Свету. Оба снова двинулись вниз по тропе. Полчаса спустя они нашли тела еще двух спинорезов. К облегчению Скотти, не было никаких признаков того, что кто-либо из людей пострадал. Стремительный Свет принюхался, чтобы подтвердить это, его хвост, загнутый в кольцо, успокоил главного инженера еще до того, как сиваоанец заговорил.

– Все в безопасности, – объявил он. – И мистеру Чехову лучше. Теперь нам нужно поспешить, Скотти, если мы хотим быть в Среталлесе, чтобы приветствовать их.

– Ты уверен, что с ними все в порядке?

– Да, – сказал Стремительный Свет, на этот раз произнеся это на стандартном английском – Уверен.

– Тогда, если тебе все равно, Стремительный Свет, я оставлю тебя, чтобы ты отправился туда один. Не думаю, что капитану понравится, если он увидит, что я следил за ним.

Хвост Стремительного Света завился, ему это показалось забавным, затем сиваоанец вытянул хвост и обхватил запястье Скотти.

– Я понимаю, Скотти. Давай. Мне было приятно путешествовать в твоей компании. Ты сделал дорогу короткой, как настоящий бард.

– Спасибо, приятель, – Скотти пожал кончик его хвоста. – Я буду скоро с тобой говорить. – Он вытащил коммуникатор и заказал транспортировку.

Затем снова посмотрел на Стремительный Свет. – Побереги себя, старина. Я не хотел бы пропустить шанс выпить… – Тут он вспомнил как раз вовремя, что сиваоанцы не переносят алкоголь – … поболтать с тобой где-нибудь в более дружелюбной обстановке.

* * *

Джеймс Кирк услышал вдалеке шумные крики «приветственной делегации» и в первый раз по-настоящему понял, почему сиваоанцы так называют этих животных, хотя они приветствовали еще не их.

– Слышите? – крикнула Несчастье, сделав несколько шагов назад, чтобы разделить свое возбуждение с теми, кто шел следом. – Мы уже почти на месте!

Яркое Пятно чихнула, должно быть, лекарство Несчастья прекратило свое действие, и сказала:

– Чтобы обогнать нас, несколько минут назад кто-то сошел с тропы.

– Обогнать нас? – удивился Кирк. Яркое Пятно развернулась и подбежала к нему. Сиваоанка объяснила:

– Никто не может вмешиваться в Поход, так что они просто обходят нас.

Объяснение казалось совершенно очевидным, затем Кирк припомнил разговор со Стремительным Светом. Так вот почему спинорезы не атаковали их всеми силами? Ему вдруг захотелось, чтобы Стремительный Свет остался живым и здоровым… и не только потому, что Кирк хотел по прибытии найти свой коммуникатор в целости и сохранности.

Чехов никак не отреагировал на новость, а Кирк, тянувший волокушу, не мог сказать, был ли тот без сознания или просто спал.

– Эван?

Она подалась поближе к Чехову и без лишних вопросов сказала:

– Чехов в порядке, капитан. – Затем встала на свое место за Споком.

Кирк не мог разобрать, точно ли она сделала ударение на имени Чехова…

Внезапно деревья вокруг них неистово закачались, и «приветственная делегация» разразилась криками от которых даже уши заложило. Тропа повернула, расширилась, и, не говоря ни слова, члены экспедиции перегруппировались, чтобы войти в Среталлес плечом к плечу. Шум «приветственной делегации» тут же перекрыли восторженные крики более пятидесяти сиваоанцев, встречавших отряд. Заглушая на мгновение весь этот гам, послышался резкий приказ доктора Вилсон:

– Спок! Садитесь… или лучше ложитесь на носилки.

Спок не сделал ни того, ни другого.

– Давайте заканчивать все это, – сказал Кирк. Несчастью, и та, кивнув, помогла ему избавиться от шарфа. Вместе они осторожно спустили край волокуши на землю. Кирк наклонился, с облегчением увидев, что Чехов зашевелился, и сказал:

– Уделите мне несколько минут своего времени, мистер Чехов, а затем сможете отдыхать, сколько пожелаете.

Чехов открыл глаза. Джеймс Кирк улыбнулся и крикнул ему, перекрывая рев толпы:

– Мы дошли. Сообщите свое имя, звание и номер служебной карточки, это все, что им необходимо для официальной процедуры!

Толпа затихла. Чехов посмотрел на лица, склонившиеся над ним, и сказал:

– Меня зовут Павел Андреевич Чехов. Лейтенант звездолета «Энтерпрайз». Номер служебной карточки СД710—820.

Кирк положил ему на плечо руку.

– Прекрасно, теперь вы, Спок.

Тяжело опершись на свое копье, Спок последовал примеру Павла.

– Спок, – представился он. – Офицер по науке и первый офицер «Энтерпрайза». – Его голос звучал крайне хрипло. – Я не думаю, что им нужен серийный номер, капитан.

Кирк кивнул Ухуре, и та в свою очередь сказала:

– Мое имя Найета Ухура. Главный офицер по связи «Энтерпрайза». – Она повернулась к Яркому Пятну.

Яркое Пятно хмуро посмотрела в толпу… Кирк проследил за ее взглядом и увидел, что она смотрит на Вызывающего Бурю и Жесткий Хвост. Наконец сиваоанка сказала:

– Мое имя Яркое Пятно в-Энниен. Есть возражения? – Эван Вилсон на минуту оторвала свой взгляд от Спока, чтобы закричать от восторга. Яркое Пятно обвила своим хвостом руку доктора и сказала:

– Я думаю, нет. Твоя очередь.

Эван Вилсон стукнула своим посохом один раз оземь и сообщила:

– Скручиватель Хвостов в-Энниен. – Все хвосты вокруг нее восторженно завились от одобрения. А доктор в свою очередь кивнула Несчастью.

Несчастье сказала:

– Мое имя Другая Звездная Свобода, – она сделала паузу, глубоко вздохнула и закончила:

– в-Йауо. – Вздох изумления прокатился по толпе, но Несчастье игнорировала его. – Капитан…

Кирк вышел вперед и сказал:

– Мое имя Джеймс Тиберий Кирк. Я капитан Федерального Звездного Корабля «Энтерпрайз».

Ад кромешный разверзся в ту же минуту. Ногохват забрался по его боку и оказался на плече, крича:

– Джеймс Тиберий Кирк в-Энтерпрайз!

«Достаточно близко к оригиналу», – подумал Кирк, уже жалея о том, что назвал свое полное имя. Цепкий Коготь закричала:

– Отойдите назад вы, пустоголовые! Назад, назад! – Она сопроводила свои слова звенящими в ушах оплеухами направо и налево. – Вы что, не видите, есть пострадавшие!? Назад, Ногохват, вниз!

Кирк аж подпрыгнул, Ногохват уколол его, поспешно повинуясь матери.

Несчастье, или как ее теперь называли Другая Звездная Свобода, подвела Цепкого Когтя, чтобы осмотреть Чехова.

Эван Вилсон подошла к Стремительному Свету. С большой осторожностью достав свои принадлежности из вороха вещей сиваоанца, она покопалась там, и, отыскав упаковку с пистолетами для инъекций, поспешила к Споку. Видя ее поспешность, Кирк устремился к Стремительному Свету за коммуникатором. Он мгновенно открыл его и с облегчением вздохнул, услышав: «Энтерпрайз» на связи, капитан». От радости он едва ли расслышал остальные слова приветствия Скотти.