— Прощаться, — прошелестел или почудился ему голос Тьмы. — Прощаться с тобой я пришел... этой ночью все кончится или для меня, или для тебя.
— Не морочь мне голову. — Осторожно выбирая нужное место, чтобы поставить ногу, Павел сделал следующий шаг.
Посмотрел вниз — и пошатнулся.
Бездна, наполненная прозрачным маревом, простиралась под ним. Где-то там, на километровой глубине, его ноги выискивали точку опоры, а сам он уже наклонился, переламываясь на лету, рушился в эту пропасть.
И это наваждение сгинуло.
Еще шаг.
— Ты оступиш-ш-шься, — шипел Демон. — Ошибеш-ш-шься.
Или это он сам говорил себе.
«Ш-ш-шшша!!!» — словно тысячи рук щупалец рванулись к нему из покачнувшейся тьмы. Не дотянулись. Стали дурным туманом.
Еще шаг.
— Пугаешь. Ты только пугаешь меня. Ты ничего не можешь мне сделать, — говорил он Демону, медленно, но верно сокращая расстояние до изваяния. — Пока что.
Еще шаг. Странное творилось кругом.
— Ты...
Еще. Телефонный звонок — глупость какая — не оборачиваться.
— ...ничего не можешь...
Еще. Отец окликнул его. Он давно умер, его отец.
— ...мне предложить, кроме...
Совсем немного уже осталось.
— ...заигранного репертуара «Диснейленда», — ядовито закончил Павел и сделал последний шаг.
Перед постаментом он присел на корточки и все так же, не оборачиваясь на Демона, принялся искать на цоколе те единственно верные впадинки и ложбинки, вложив пальцы в которые можно легко, словно дверь на хорошо смазанных петлях, отвести в сторону тяжелый каменный блок с гнездом для вложенного в чехол Посоха.
Удалось.
Посох стал на место — и сразу словно неслышный. инфразвуковой аккорд обрушился на Павла. Вместе со страшной усталостью. Он с огромным трудом заставил себя вдвинуть каменный блок туда, где ему определено быть веками. Потом, пошатываясь, поднялся на ноги.
Демон гигантским нетопырем сидел перед ним на постаменте, поглотив, скрыв в своей массе желтый камень изваяния.
— Ты победил. — Голос Демона был глух. — Я — твой раб. Повелевай.
— Исчезни, — устало сказал Павел. — Исчезни и никогда не приходи больше.
— В моих силах исчезнуть, — все с той же напряженной покорностью ответило порождение Тьмы. — Но не в моих силах не являться на твой зов. Жди последнего испытания. Я — это ты теперь. И ты — это я.
Стаей летучих мышей Демон разлетелся во все стороны. Смрадным ветром обдал лицо Павла и, рушась, разрываясь на мириады крошечных клочков тьмы, превратился в пустоту. С постамента на Сухова снова скалился Тощий Лис.
Ларец, Кольцо и Посох, сойдясь на короткое время, сыграли свою непонятную роль в этой непостижимой игре, и теперь время разводило их снова врозь.
Сухов потрогал постамент. Каменная плита неподвижно стояла на месте. Если кому-то и суждено было открыть этот тайник вновь, то не Павлу.
* * *
— Я уже начал волноваться. — Том присматривался к Сухову. — Он... Джей принял Посох?
— Да. Взял. Пошли спать. Завтра... Завтра — ход Цинь. Последний ход в этой игре.
Они молча дошли до флаера.
— Цинь... — Павел сказал это, когда они уже шли над степью к шоссе на Лагодо. — Ты уверен, что с ней ничего не произошло? Ведь заклинание гласило...
— Она устала. — Том пожал плечами. — Выложилась до конца с этим Посохом. Но и только. Марика не отходит от нее. Все будет хорошо. Если
этоне придет к ней во сне. Здесь, на Джее, многое завязано на сны.
— Ладно. — Сухов прикрыл глаза и сам начал проваливаться в сон. — Все будет хорошо.
Глава 13
ПОСЛЕДНЕЕ УСЛОВИЕ
Циньмэй проснулась легко, будто и не думала спать вообще. Марика — уже совсем такая, какой была всегда, сидела у нее в ногах. На губах ее, так и не ставших губами взрослой женщины, нервных, каких-то подростковых, была грусть.
Цинь улыбнулась ей тоже грустной, понимающей улыбкой и быстро поднялась, несколькими быстрыми движениями приведя в порядок лицо и короткие иссиня-черные волосы. Потом они сели рядом. На коленях у Марики лежала казавшаяся налитой янтарной тяжестью плоская шкатулка «Джейтеста».
— Надеюсь, наши мудрецы не перемудрили с переводом последнего заклинания, — вздохнула Марика. — Пусть это будет действительно последний тест. Если вся эта хреновина пойдет по новому заходу, я, ей-богу, не выдержу.
— Нам всем давно пора или сбрендить по-тихому, или впасть в буйное безумие и жевать занавески в той жизни, которую нам устроила эта коробочка, — пожала плечами Цинь. — Но даже боги не знают, что там на уме у нее сейчас. Мне кажется...
Она замолчала, сосредоточенно пытаясь уловить тень какой-то идеи, возникшей у нее в это мгновение. Марика положила янтарный ларец на шерстяной плед ближе к Цинь и встала, словно сбрасывая с себя наваждение.
— Собираемся наверху, — сказала она. — Оба наших корифея всю ночь ломали голову над комбинациями команд. И не только эту ночь. Думаю, они выдадут напоследок что-то подходящее.
Цинь молча пожала плечами и тоже встала. Подхватила и подняла перед собой, словно принимая эстафету, плоскую коробку «Джейтеста». И уже в спину исчезавшей в дверях Марике бросила глухо:
— Хотела бы я однажды проснуться такой же оптимисткой, как ты. Даже после того страшного сна, который приходил к Кайлу.
Марика резко обернулась. Хотела сказать о страшных снах, наверное. Но что-то остановило ее. Может, мысль о том, что предстоит ее странной подруге.
— Мы ждем тебя, — кивнула она.
И вышла из комнаты.
* * *
Утренний свет, проникавший сквозь под самым потолком пробитые окна-щели, уже заполнил все неширокое пространство столовой. Павел, невыспавшийся, с темными мешками под глазами, мрачно и угрюмо навис над столом, словно немой укор одиноко стоящей перед ним маленькой чашечке кофе. Марика ссутулилась в углу, не изъявляя ни малейшего желания первой начать разговор. Том молча рассматривал разложенные на столе схемы сочетаний знаков-команд. Время от времени он перекладывал разные листки, словно пытаясь таким образом — перед самой развязкой — найти единственно истинное решение головоломки Древних Империй.
— По-моему, все наши попытки перехитрить Джей, понять его логику... это все — какая-то разновидность шаманства, — глядя в пустоту перед собой, хрипловатым еще с ночи голосом все-таки прервала общее молчание Марика. — Мы — словно те черные невольники, которые взбунтовались по пути из Африки. Ну, знаете ту хрестоматийную историю? Команду пошвыряли за борт, и управлять кораблем стало некому. И несчастные бунтовщики молились компасу. Понимали, что штука это важная, только вот не знали, как с ней обращаться. Не помню, помогло им это или нет.
— Должно быть, помогло, если кто-то все-таки спасся с той посудины и рассказал эту байку, — заметил Том, не отрываясь от своего странного пасьянса. — Но все-таки это твое сравнение хромает: те несчастные негры о компасах и понятия не имели, пока не столкнулись с необходимостью править судном. А мы за четыре поколения знакомства с Джеем о его колдовской машинерии успели все-таки узнать кое-что. В конце концов, это, как-никак, создание разумных существ, пусть даже совсем на нас непохожих. И не только Джей может крутить нами как захочет. Мы тоже в состоянии вмешаться в его жизнь.
— Здесь такие идеи популярностью не пользуются, — неприязненно поморщился Павел. — После последнего Катаклизма по крайней мере. И потом... Это еще вопрос — кто чье создание: разумные существа построили Джей или Джей — разумных существ. — Он повернулся к Марике: — Как там Цинь?
Марика пожала плечами. Чуть заметно:
— По-моему, она в порядке. У девочки не нервы, а стальные канаты. Просто она слишком выложилась в этом... В последнем сеансе. Должно быть,
этоотнимает слишком много сил. А вот коробочка... Ларец... У нее... У нее странный след.
Оба мужчины озадаченно посмотрели на Слепую Цыганку.
— След... Мне не удается проследить, куда ведет он. Уходит во что-то очень странное.
— Так это ж и было бы удивительно, если бы с этим ящиком все оказалось ясным и понятным, — поморщился Павел. — Послушай, Марика, напрасно ты ее надолго оставила там одну — с... Том, ты бы поднялся.
Все трое задумчиво подняли глаза к потолку.
— Как бы мисс не учудила чего спросонок, — задумчиво пробормотал Сухов.
Они помолчали.
Потом Марика осторожно придержала Тома за руку и направилась к лестнице, потянув его следом за собой. Что-то детское было в этом. Том, положив руку на плечо Марики, жестом велел ей обождать, сам же в несколько шагов — легких и стремительных, неожиданных при его сложении — взлетел наверх, к дверям кельи. Резко постучал и тут же рванул створку на себя. Это потребовало некоторого усилия — изнутри ему попытался помешать старенький засов.
Когда героически исполнившая свой долг железка отлетела и дверь распахнулась, в лицо ему ударил свежий ветерок: окно было распахнуто настежь. А сама келья была, разумеется, пуста: в ней уже не было ни Цинь, ни янтарного ларца со странным именем «Джейтест».
* * *
— У нее же фора не больше получаса! — с досадой воскликнула Марика, выдирая из волос застрявшие в них мелкие сучья и листья. — Она просто не могла уйти далеко. Мы не могли не догнать ее.
— Разумеется, — согласился Павел, тяжело поднимаясь на крыльцо обители. — Разумеется, не могли не догнать. Кабы в окружности было не триста шестьдесят градусов да кабы не лес кругом.
— И если бы мисс Циньмэй не была ученицей Мастера Лю, — добавил Том. — И много других «если».
Он стоял внизу, не поднимаясь на крыльцо, и тоже отчищался от лесного мусора, которым в избытке оброс за час с небольшим, рыская окрест в поисках взбунтовавшейся китаянки.
— Хватит прихорашиваться, — позвал его Сухов. — Пойдемте сядем. Надо прикинуть, как дальше действовать. Чтобы не наломать дров. Снова.
Пока мужчины устраивались за столом, скрипя стульями, Марика запустила кофеварку и нацедила себе полкружки «эспрессо». Спохватилась и протянула кружку в их сторону:
— Кто хочет?
Том покачал головой, от кофе его уже мутило, а Сухов просто отмахнулся от чашки, словно в ней содержался не бодрящий напиток, а желчь престарелой ехидны.
Марика пожала плечами и, заняв место за столом, стала глотками пить обжигающую жижу.
— Какого же черта?! — спросила она пространство перед собой. — Какого же черта она пошла на это?
— Наверное, девочка решила скомандовать здешнему Богу что-то свое, — пожал плечами Павел. — Ее можно понять. Джей сообщил нам, что следующее испытание станет для нас последним. Не знаю уж почему. Но она... Цинь очень хорошо поняла еще с самого первого раза, что
этоможно использовать и как машину исполнения желаний. Пусть за такое исполнение и приходится платить страшную цену. Наверное, у нее было какое-то желание. Сокровенное. Которым она решила с нами не делиться. Хотя мне и не хочется в это верить.
— А и не стоит верить в такое, — неожиданно резко сказала Марика. — Ерунда это. Вообще — все не так!
— А как же? — повернулся к ней Том, подняв голову от раскладки знаков, которую было уже начал вычерчивать на подвернувшемся листке — это действительно стало у него привычкой, приобретенной в последние дни.
— Не знаю. — Марика сгорбилась над своей кружкой, словно пытаясь так отогреться от охватившего ее озноба. — Мне кажется, это Джей изменил ее. Когда дал ей Дар. Вложил в нее какую-то программу. Свою. Что-то такое, что идет вразрез со всем человеческим. Со всем, что внутри нас. Поэтому она и сорвалась. Вокруг нее... Вокруг нее — я это почувствовала, только понять вовремя не смогла — все вещи потеряли след. Даже не так. След у них не исчез — сменился. Вещи вокруг нее изменили судьбу.
— А мне... —Том скомкал свои каракули и гневно уставился на Марику. — Мне трудно поверить в то, что Цинь стала зомби. Мне все представляется по-другому. Из нас всех она ближе всего к этой магии. Это у нее с детства: дружба с колдунами, всякая эзотерика Древних Империй. Разве что Васецки так же хорошо разбирается в этом. Она что-то вычислила. Догадалась о чем-то, каким будет Последнее Испытание. О чем-то таком, от чего решила нас удержать. Спасти. От чего-то, что хуже, чем то, что постигло Случайного Стрелка. От чего-то, что хуже смерти.
— И по-твоему, это «что-то» даже не надо объяснить нам? — Лицо Марики нервно скривилось.
— По-моему, — Том отшвырнул скомканный листок, — надо найти Цинь и объясниться, прежде чем она, как любит выражаться Павел, «наломает дров». Но теперь это будет трудно. Инициатива у нее.
«Дьявол их всех побери! — подумал Павел. — Кажется, мы обречены только тем и заниматься, что гоняться по планете то за одной шальной бабой, то за другой». Он потер лоб, мучительно сморщился.
— Для того чтобы ее найти, — взмахнула рукой Марика, — надо иметь представление о том, что она задумала. А для того, чтобы понять, что она задумала, надо ее найти и спросить.
Она резко поставила на стол опустевшую кружку.
— В конце концов, — Сухов придавил ладонями наваленные перед ним на столе листки, — в нашем распоряжении есть и немного более сильные средства поиска, чем пешие прогулки по окрестным буеракам. У тебя, Том, твоя телепатия или как ты ее там называешь. А кроме того — за тобой вся мощь федерального сыска. Тут уж нечего играть в конспирацию — одному Богу известно, что сейчас выкинет эта чертова система, если мисс Циньмэй взбредет в голову, допустим, зашвырнуть «Джейтест» в море. — Он повернулся к Марике: — Про твой Дар я уже не говорю. Почему ты не хочешь...
— А почему вы не хотите позвать
того?! — Она резко выпрямилась на стуле. — Вы что, думаете, можно победить Джей, выпрашивая у него Дары? Это — ловушка. Неужели вы не понимаете, что каждый шаг, который мы делаем с помощью этой дурацкой магии, только затягивает петлю на нашей шее?!
Сухов стиснул зубы, сжал пальцы:
— Отвечаю по порядку. — Он выдержал гневный взгляд своей бывшей ученицы. — Когда будет надо, Демон придет. Когда и если. Я вызову его. Но здесь и сейчас он бесполезен. Демон — как стратосферный бомбардировщик. Он может жечь и разить. Но он не может искать. Ему нужна система наведения — я. Он не может узнать ничего сверх того, что знаю я сам. Так что в поисках мисс Циньмэй я пойду другим путем.
— Каким же? — уже более спокойно спросила Марика.
— Я думаю, нам с Томом надо действовать, так сказать, на пару. Том сможет очень облегчить поиск. И сделать это быстро, если...
Теперь Том выпрямился на стуле и пристально посмотрел на Павла.
— Если он обеспечит отслеживание управляющего луча. Того самого, которым «Джейтест» связан с машинерией Предтеч. Мы с вами немало говорили на эту тему. Тогда, десять лет назад, когда ни господин Стырный, ни Комплекс, ни Спецакадемия еще не взяли нас в клещи, Кайл со своими друзьями с физического — наивно, по-любительски — немало повозились с чертовой коробочкой. Тем ребятам, с которыми он тогда связался, теперь заткнули рот всяческими подписками и уровнями секретности, но одно я усвоил твердо: Джей отслеживает положение Ларца лучом, который исходит то из одной точки его недр, то из другой. И параметры луча, я думаю, легко найти в дневниках Кайла.
— Я в курсе дела, — сдержанно ответил Том. — Эти параметры Васецки приводил в своем меморандуме Директорату. Но... тогда, после вашего исчезновения, луч погас, некоторые считали его вообще артефактом. Иначе не составило бы труда все время держать «Джейтест» в поле зрения. Может быть, Джей продолжал отслеживать его каким-то другим способом. Тем же лучом, но иначе промодулированным. Но вы правы: я и не подумал о том, что, когда Цинь сделала свой ход, луч должен был «проснуться». Это — хорошая мысль. Насколько я помню, луч очень узконаправленный. По крайней мере, район поиска будет достаточно ограничен.
— Если вашей конторе все достаточно хорошо известно про луч, то задача упрощается, — вздохнул Павел. — Но тебе придется совершить кое-что почти невыполнимое: не дать никому из ваших... гм... коллег вмешаться в это дело.
— Думаю, мой кредит доверия еще не исчерпан до конца. — Том энергично почесал бровь, потом нос. — Хотя, по большому счету, ты прав, конечно. Но все это — уже моя проблема. Но, как я понял, и сам ты не собираешься сидеть в норе и ждать, пока махну флажком. Или пока Марика не даст знак.
— Нет, не собираюсь, — хмуро улыбнулся Павел. — Для этого я слишком много знаю о местных сектах и школах единоборств. У этого народа в здешних лесах полно ям и ямок, в которых можно перезимовать хоть денек-другой, хоть месяц. Правда, моя информация порядком устарела, но еще не поздно поднять некоторые старые связи.
— Вот уж не ожидал, что специализация в области экзоархеологии предполагает такие вот знакомства и такие познания, — усмехнулся Том и поднялся из-за стола.
Пора было собираться.
— Половина наших находок сделана по наводкам как раз «таких вот» знакомых, — вздохнул Сухов, тоже вставая, — и половина того, что мы по-настоящему знаем о Древних Империях, это те из так называемых «вздорных баек» людей Джея, которые подвернулись под руку достаточно умным исследователям. Достаточно умным, чтобы найти крупицы истины среди всякого словоблудия.
— Я поднимусь наверх, — сообщила Марика и стала собирать со стола накопившиеся за ночь чашки, кружки и остатки упаковки вчерашней снеди. — Может быть, там осталось что-то из ее вещей. Это может помочь. Не ждите меня. Я доберусь до шоссе без проблем, а там до города — автобусом.
* * *
Автобус и в самом деле не подвел. Марика спрыгнула с подножки древнего, как сам Джей, — на аккумуляторной еще тяге — автобуса, притормозившего на короткой промежуточной остановке у перекрестка бесконечной Мэйн-стрит и Кок-аллеи, точно напротив кафе «Шато». Здесь когда-то они любили посидеть с Цинь — в резной тени причудливого мозаичного навеса. Отсюда она начала свой поход по тем местам, где Цинь могла задержаться хоть на минуту, если, конечно, она заезжала в Лагодо. Но не заехать сюда она не могла. Ей надо было хотя бы получить деньги в банкомате — ведь ушла она из заброшенной виллы с одним «Джейтестом». Даже электронная кредитка осталась в куртке, запертой в шкафу. Мир не без добрых людей — до города беглянка могла добраться на попутке. Добраться и оставить след в Мире вещей.
Про гараж, где Цинь ставила свой «конспиративный», на чужое имя записанный кар, Марика вспомнила только после полудня, после того как обошла «объектов».
* * *
— Нет. — Лысый тип, присматривающий за гаражом-автоматом, отрицательно покачал головой и вернул Марике стопку сделанных «Полароидом-колор» фотографий. — Сегодня я не видел эту мисс. И ее кар на месте. — Он потянулся к клавиатуре своего терминала: — Вот он — «файерстрим» последней модели. Вообще-то я неплохо знаю эту девушку, она часто пользуется нашими боксами. Из богатеньких. На моей памяти сменила три или четыре машины. Предпочитает «файерстримы» — у них высокая проходимость. Уж и не знаю, по каким буеракам ее носит на них. Это, впрочем, и не мое дело, мисс.
Он пожевал губами, флегматично рассматривая сводку, которая ползла по экрану. Потом встрепенулся, как раз в тот момент, когда Марика, спрятав фотоснимки в сумочку, уже собралась двинуться дальше на поиски Цинь.
— А ведь я, пожалуй, наврал вам, мисс. Тут у меня компьютер выдает вот что: хозяйка заходила в бокс. Или кто-то, кому она давала свою карточку. На две минуты. Машину не забирала. Просто что-то взяла или что-то оставила в машине, должно быть.
— Послушайте, мистер. — Марика зафиксировала взглядом зрачки плешивого собеседника, от чего тому сразу стало чуть неуютно. — Я очень тревожусь за свою подругу. У меня есть, как говорится, причины думать, что она попала в беду. Влипла в историю. У нее могут быть большие неприятности. — Голос Слепой Цыганки стал профессионально вкрадчивым, убедительным. — Мне нужно взглянуть, только взглянуть, мистер, на то, что моя подруга взяла из своей машины. Или оставила. Это очень важно.
— Вы, стало быть, хотите, чтобы я отпер вам ее бокс? — догадался лысый. — Это, знаете ли, большое нарушение. Кто ж вас знает, может быть, вы — фокусница и что-нибудь, извините за выражение, стибрите. Или наоборот— подбросите. А у меня потом будут неприятности с полицией.
— Вот этого как раз я и не хочу! — перебила его Марика. — Если вы беспокоитесь, то вот моя карточка. — Она протянула дежурному свой идентификатор. — И вы можете не спускать с меня глаз все это время. Поверьте, — она двинула по стойке купюру в направлении правой руки собеседника, — это очень важно. Может быть, ее — мою подругу — еще удастся вытащить из очень скверной истории. Из беды. И вот тогда не потребуется никакая полиция.
Купюра исчезла со стойки. Как и не было ее.
— Ну что ж... — Гаражный сторож тяжело и сочувственно вздохнул. — Из беды, говорите... — Он с трудом поднялся из-за стойки и кивнул Марике на дверь. — Пойдемте. Но только все — на виду у меня. Только на виду.
Платные гаражи «Индепендент эрроуз» были громадны, как трюм трансгалактического «грузовика». Марике они показались каким-то циклопическим ульем, в прозрачных, словно льдом подернутых ячейках которого причудливыми личинками неведомых насекомых дремали несколько тысяч каров, флаеров и других чудес техники, предназначенных избавить род человеческий от утомительного прямохождения на задних конечностях.
Бокс, в котором дремал «файерстрим» Циньмэй, находился на самом дорогом — нулевом, на уровне улиц находившемся этаже. Отсюда быстрее и удобнее всего было выбираться в поток уличного движения. И наоборот — поставить машину на место можно было быстро и без проблем.
Дежурный, бормоча что-то себе под нос, провел магнитной карточкой по щели замка, и боковая панель бокса отъехала в сторону. Марика подошла к машине, окинула ее взглядом, закрыла глаза и прикоснулась к чисто вымытому металлу корпуса. Ничего.
К счастью, боковое стекло справа от места водителя было опущено, и Марика, не спрашивая уже разрешения, отперла кар и скользнула внутрь. Расположилась на месте водителя. Откинулась на сиденье и снова прикрыла глаза. Если бы только этот тип не мешал своим бурчанием. Ага, что-то есть.
Она постаралась запомнить, зафиксировать в сознании образ, колыхнувшийся перед ней в темноте. Открыла отделение для перчаток и запустила туда руку, перебирая на ощупь его содержимое, всякую мелочь: ненужные «Магнитки», отвертку, ключи неведомо от чего, разряженный электрокарандаш. Снова что-то шевельнулось в ее сознании — на самом его краешке.
Она решительно захлопнула «бардачок» и вышла из кара, отомкнув предварительно замок багажника. Обошла машину и подняла крышку.
Зашедший сзади дежурный присвистнул.
— Ого! — с некоторым даже восторгом пробормотал он. — Да тут целый арсенал.
Арсенал не арсенал, а два отличных — боевых, не охотничьих — «ствола» были тщательно уложены между контейнерами с картечными патронами и другими ящиками с армейской маркировкой. И еще — пара бластеров в разборе и нечто, упакованное в толстую фольгу. Остатки одной из таких упаковок валялись на выстланном амортизирующей резиной дне багажника.
Марика подняла обрывки фольги, попробовала разобраться в маркировке.
Плазменные гранаты. Ее передернуло.
Снова сосредоточившись, она закрыла глаза и стала осторожно, кончиками пальцев гладить мягкий, податливый металл. У того явно была аура. Злая и совсем свежая.
Марика торопливо сняла с пояса блок связи.
— Вы слышите меня? Том? Павел? — сказала она в тихо шипящую пустоту. Подождала, пока те отзовутся, и объяснила: — Это должен быть Лес. Снова Лес. Павел, ты слышишь меня? У тебя должно быть «горячо»: Лес, Павел. Лес. И дом в Лесу. Снова дом в Лесу.
* * *
Охранник на КПП базы федерального десантирования посмотрел на Тома с недоумением, но пропустил, доложив по инстанции о появлении «гражданского к майору Циммеру». Майор Циммер никакого удивления при виде неожиданного визитера не выказал, а только молча пропустил его карту-идентификатор через щель своего терминала и осведомился, чем может быть полезен господину следователю.
— Мне нужен переговорный бокс, — объяснил ему Том. — И кодированный канал связи. На двадцать минут — не более.
Через две минуты он уже находился в стереотипном боксе напротив полковника Листера.
То есть сам Марк Листер — резидент Управления в системе Джей, конечно, пребывал себе спокойно в точно таком же боксе, но на геосинхронной орбите — на борту космокрейсера «Шторм», а переговорный бокс Тома делило с ним всего лишь достаточно точное голографическое изображение полковника. Настроено оно было чуть иронически. Задержка во времени на прохождение сигналов до геосинхронной орбиты и обратно почти не ощущалась.
— Ну что же, рад вас видеть живым и здоровым, следователь, после такого... э-э... каскада пережитых вами приключений. — Листер перекинул ногу на ногу. — Мы здесь уже наслышаны о ваших... м-м... подвигах. Рад также тому, что вы наконец вспомнили о том, что, кроме ваших новых и... э-э... странноватых друзей, у вас есть еще и довольно надежная поддержка здесь, на небесах. Как я догадываюсь, вас слегка прижало там, на планете.
Том улыбнулся, как мог более вежливо:
— Вы правы, полковник. Ваша помощь может потребоваться теперь в любой момент. Я, собственно, собираюсь просить вас только о двух услугах. Относительно небольших.
— Слушаю вас внимательно. — Листер подался вперед.
— Во-первых, мне нужно ваше заключение по программе поиска «направленный луч». Мне надо хотя бы приблизительно знать местоположение тех «управляющих центров», о которых говорит в своей записке декан Васецки.
— А во-вторых? — Глаза полковника прищурились: он явно сознавал, что «во-вторых» будет гораздо заковыристее, чем «во-первых».
— Во-вторых, нам может потребоваться огневая поддержка крейсера.
Резидент Управления поднялся и стал мерить шагами неширокий бокс. Остановился, внимательно разглядывая партнера:
— Конечно, я в курсе ваших полномочий, следователь. — Он остановился напротив Тома и некоторое время словно пытался выиграть у него очередной тайм в «гляделки». — Махнул рукой и, вернувшись на свое место, морщась, как от зубной боли, продолжил: — Я хочу сказать, что применение огневых средств Космофлота в пределах одного из Обитаемых Миров без санкции региональных властей — это нечто выходящее из ряда вон.
Том пожал плечами:
— Такая санкция у вас будет. Тем более что применять придется не главный калибр. И не против людей. Не против разумных существ вообще.
— Так что же тогда имеется в виду? — Теперь настала очередь полковника пожимать плечами. — Помогать протонными пушками в проведении землекопных работ? Или разгонять ракетами саранчу?
— Нет. Возможно, вам придется применить ваши ракеты более разумным способом. В полной увязке с программой поиска источника — того, что вы называете «направленный луч».
— Источников, следователь. Источников — во множественном числе. Их несколько. — Призрак полковника Листера назидательно поднял над столом сухой, как осенняя ветка, палец.
Том принял поправку без особых возражений.
— Так или иначе, — примирительным тоном продолжил он, — весьма вероятно, что потребуется заставить замолчать какие-то из этих... источников излучения. Во избежание повторения событий, подобных явлениям драконов и эпидемий «кокона».
— И когда вам потребуется такого рода помощь? — Листер нервно забарабанил пальцами по столу. — Вы сами понимаете, что такое вмешательство в дела региональной администрации требует... э-э... подготовки.
Вообще-то идея попугать вконец распустившийся народец, населяющий Республику Лжей, явно была не чужда полковнику. Некоторыми спецэффектами, на которые был горазд вверенный его попечению контингент Космодесанта, он не без основания мог гордиться. В чем он хотел быть уверен твердо, так это в том, что ответственность за возможные политические последствия такого вот фейерверка целиком ляжет на чудака из Управления расследований, в помощь которому группа Космодесанта, истосковавшаяся уже от безделья, лишь «придана».
— Надеюсь, что так круто действовать вообще не придется, — вздохнул Том, — но если придется, то боюсь, что счет идет уже не на сутки. На часы.
— На то, чтобы согласовать вопрос о бомбардировке, потребуется часов десять. — Полковник встал. — Не уходите из эфира. Я поставлю вас в известность, как только мы будем готовы. А информацию по местонахождению источников «направленного луча» вам перекачают на терминал вашего филиала немедленно.
Поднялся со стула и Том. Собственно, разговор прошел гораздо более гладко, чем он рассчитывал. Так что нотка благодарности в его голосе, когда он прощался с Листером, была вполне искренней.
* * *
Сухов внимательно осмотрелся вокруг. Куда-то сюда, в непотребную чащобу, направлен был управляющий луч. Отраженный от Темного Спутника, он предназначался для «Джейтеста», должен был проинтерферировать со своим отражением от причудливо расположенных граней кубиков, в которые играет дьявол, и донести неведомо где скрытому мозгу Джея, какое испытание должен он послать тем странным и неведомым разумным существам, которые после тысячелетнего перерыва вновь закопошились на его поверхности.
Сухов уже понял, что окликать Циньмэй бессмысленно: не для того она покинула их, чтобы играть в непритязательные «кошки-мышки». Он еще раз сверился с показаниями индикатора и бесшумно двинулся вперед. Годы служения Случайному Стрелку выработали у него тысячи совершенно автоматических рефлексов, которые делали все его движения неслышными и предельно скрытными. Но он не забывал, что лучшая ученица Мастера Лю тоже не лыком шита.
В облаках над головой стали все чаще и чаще появляться узорчатые разрывы, и каждый раз, когда в разрывы эти заглядывали торопливые, злые луны Джея, под ногами от каждого кустика и каждой былинки ложились веером на землю сразу несколько теней. Тоже злых и торопливых.
А потом он услышал птиц. Ночных птиц Джея, которые перекликались в темноте своими перекатывающимися голосами, так похожими на скрип попавших под каблук черепков.
