Кай Санди (№7) - Последний вагон в рай

Старина Барни умел быть таким бестактным, как никто другой. Причем выходило это у него совершенно непроизвольно.

— Не думаю, — ответил Кай уже от двери.

* * *

Горизонт был так близок, что казалось, башня просто высится над обрывом. Только под обрыв этот торопливо убегали облака — отменно низкие и под завязку нагруженные снегом в этот поздний вечер.

— Щука готова поклясться, — сказала Леди Сью, молитвенно сложив перед собой кончики пальцев и разглядывая сквозь них огонь в камине. И повторила почти по слогам: — Щу-ка го-то-ва по-клясться... — Потом повернулась к Халимат:

— Итак — эти двое. Клюнуло?..

— Щуке можно верить, — прохладным тоном определила ситуацию Леди Халимат и отвернулась от окна, за которым все бежали и бежали снеговые облака.

— Черта с два клюнуло! — Леди Сью выпрямилась в кресле и чуть опустила уголки сухих губ.

В свои девяносто три — стройная, как балерина, с пронзительно ясным умом, рентгеновскими лучами, струящимися из ее глаз, она словно воплощала Матернальную Идею в ее самой свирепой форме.

— Вы со Щукой посвятили все силы тому, чтобы протолкнуть на роль инспектора этого мотылька, и воображаете, что одержали победу. Черта с два старый какаду попадется на такой крючок!

— Имеешь в виду Министр-Директора Фогеля? — нарочито фамильярно осведомилась Леди Халимат.

— А по-твоему — папу римского? — язвительно проронила Леди Сью, воткнув в угол рта тонкий, слоновой кости мундштук, и, не глядя, стала шарить на столике в поисках зажигалки.

— Он, в конце концов, тоже неплохо соответствует такому определению, — пожала плечами Леди Халимат.

Для своего возраста она выглядела слишком молодо. И, по мнению Леди Сью, не всегда была достаточно серьезна.

— Поразительное легкомыслие проявили наши сестры в Метрополии. Похоже, их совершенно не интересует тип, которого хитромудрые господа Фогель и Литлвуд вставили в пару нашему протеже. — Леди Сью одарила собеседницу взглядом, сочетающим глубокое осуждение с тенью надежды на то, что та еще способна стать на путь истинный. — А это, между прочим, еще тот экземпляр: мягко стелет, но спать, поверьте, жестко.

— В конечном счете денежные бумаги будет подписывать Де Жиль, и это расставляет приоритеты. А на работягу из Управления найдется, думаю...

— Не найдется! Стоило бы повнимательнее отнестись к его биографии...

— Можно подумать, что Управление выдает жизнеописания своих сотрудников по первому запросу...

— На белом свете есть и другие источники информации. Галактическая Мафия, к вашему сведению, неплохо зарабатывает, приторговывая своими досье на государственных служащих...

Леди Сью коснулась небольшой карточки, примостившейся рядом с зажигалкой.

— Будьте любезны, Халимат, вставьте это в терминал...

Правильное, не лишенное привлекательности, но профессионально невыразительное лицо Федерального Следователя глянуло на них с огромного демонстрационного экрана.

— Пропускаем всякую чушь о политике... Обратите внимание, что для сорокалетнего сотрудника Управления не быть примерным семьянином — основательная помеха в продвижении по службе... Причем наш друг не потому не соответствует этой характеристике, что гуляет налево и направо, а потому, что не заходит в общении с женщинами дальше чисто дружеских отношений... Поверьте, Мафия такие вещи рассматривает под микроскопом... Как вы думаете — с чего бы это? Надеюсь, вы понимаете, что с мальчиками он не балуется и свинку с осложнениями в детстве не переносил...

— Значит, какой-то зажим... Травма...

— Подобными догадками следовало бы заниматься раньше. Вот деталь биографии: «Помолвлен с Гердой Хансен...» Одиннадцать лет назад. Как, по-вашему, не затянулась ли помолвка?

— По всей видимости, Герда оставила нашего приятеля с носом...

Леди Сью поморщилась:

— Тогда была бы пометка: «Помолвка расторгнута». Такой нет. Фрау Хансен не изменила своего решения. Она просто умерла. Погибла при исполнении служебных обязанностей. Вот смотрите...

Сухая рука Леди Сью пошевелила «мышь», и по экрану пополз текст справки. В левом верхнем его углу пошли сменять одна другую фотографии, иллюстрирующие текст.

— Причина смерти — взрыв напалмовой бомбы, подложенной в автомобиль... — сухо пояснила Леди. — Только мужчины способны на подобную жестокость... Это был период, когда Метрополия всерьез взялась за сепаратистов... Похоже, они оба в качестве агентов были внедрены в разных структурах... Бедняга сгорела заживо. Из обстоятельств дела можно заключить, что это произошло на глазах господина Санди...

— Они... были коллегами? — осведомилась Леди Халимат.

— Практически — да. Правда, работали в разных секторах... Были знакомы около четырех лет... До помолвки. Помолвка длилась около пятидесяти дней... Для Герды... В принципе это был бы типичный счастливый брак. И умри госпожа Хансен госпожой Санди от какой-нибудь сердечной недостаточности лет через пять, травма не была бы столь глубокой... А в том варианте, как это случилось...

Леди Сью выключила дисплей.

— Боюсь, что это — слишком глубокая заноза... У вас есть мысли на этот счет?

Леди Халимат снова отвернулась к проваливающимся за низкий горизонт облакам...

— Мои предки, — сказала она, — считали, что подобное надо исцелять подобным... Хотя у нас с вами речь идет не об исцелении...

Леди Сью щелкнула сухими, изящными пальцами.

— Хороший совет, Халимат! — воскликнула она. — Хороший, черт возьми, совет!!! Без вас я бы и не подумала о Джейн Гранж...

— Я вовсе не имела в виду Джейн...

— Я и не говорю, что вы ее имели в виду. Просто без вашего совета я не подумала бы о ней...

— Вам не кажется, что этот... вариант небезопасен? Джейн — взрывчатый материал...

Леди Сью поднялась с кресла и, немного ссутулившись, подошла к другому окну.

— Нам требуется нейтрализовать всего лишь двух мужчин всего лишь на пару недель... — сказала она. — После этого кто угодно может взрываться как ему угодно... Как любит говорить мой лучший после геморроя друг Серж Плотников: «За неимением гербовой пишу на простой». В переводе, Халимат, это значит, что выбора у нас нет...

* * *

— Ну кто бы мог подумать, что и на старушке Земле существуют такие заштатные космотерминалы! — с раздражением произнес Де Жиль, энергично меряя шагами номер гостиницы.

Занятый приготовлением нехитрого коктейля, Кай отреагировал на это замечание недоуменным и нечленораздельным звуком. У него космотерминал «Самбуру» не вызывал особо отрицательных эмоций. Утопающие в зарослях бугенвиллеи здания были оборудованы по последнему слову техники, а расписание вылетов челноков к отбывающим с заатмосферных орбит лайнерам соблюдалось неукоснительно. В тот вечер им не удалось повстречаться с Де Жилем на Терминале — Морриса задержали обстоятельства личного характера. Так что на Землю он прибыл всего за шесть часов до отправки последнего челнока на идущий к системе Цвингера «Декарт». Поговорить друг с другом членам Смешанной Комиссии удалось только сейчас. Правда, предстоял еще долгий путь, но начало его уже было многообещающим.

— Мало того, что каждые четверть часа бьет по нервам инфразвук от очередного «Шаттла», — с досадой произнес Моррис, — так еще никакого выбора пейзажных заставок на окнах. Извольте любоваться на проклятую саванну, пока не придет ваш черед улетать...

— Ну, вообще-то говоря — не самый неприятный пейзаж, — утешил его Кай. — Вот на Лоуренсе — вам не приходилось бывать там? У меня в окне была заставка «Дождь в Санкт-Петербурге». А снаружи лил самый настоящий дождь в Нью-Дублине. Вот это как раз я назвал бы отсутствием выбора...

— Они не смогли найти для Лионеллы номер с кондиционером... — продолжал сетовать на африканский сервис Моррис. — И парикмахера. Впервые сталкиваюсь с подобным хамством... В конце концов, я плачу из своего кармана...

— По всей видимости, вы не указали вашу подругу в заказе, который оформляли для транзита через «Самбуру»... — предположил Кай. — Да и стоило ли входить в расходы — проще было бы попрощаться заранее... Простите меня за то, что я касаюсь столь деликатных вопросов.

Моррис высоко поднял плечи:

— Я привез эту суку сюда, чтобы они с Элиа наконец встретились... Не могу же я таскать ее через всю Галактику...

— Вы уверены, что ваша подруга заслуживает такого э-э... эпитета? — недоуменно спросил Кай, протягивая Моррису его порцию смеси, рекомендованной ему на Святой Анне под названием «Белый медведь».

Тот еще выше поднял плечи.

— А какого, по вашему мнению, эпитета заслуживает трехлетняя породистая самка колли? — недоуменно спросил он. — Не Леди Баскервиль, надеюсь?

— О Господи! — поперхнулся забористой смесью Федеральный Следователь. — Наше с вами взаимопонимание с первых минут заслуживает восхищения... А Элиа, как я понимаю, это — кобель, заждавшийся своей суженой?...

На этот раз очередь поперхнуться «Белым медведем» настала для Морриса.

— Вот Элиа Майссен — это как раз моя подруга... Конечно, имя ее можно принять за... Собака, собственно, принадлежит Элиа, и я вот уже второй год не могу от нее избавиться... От Лионеллы я имею в виду... Неплохо и повторить... — Моррис оценивающе рассмотрел на свет опустевший бокал.

— Если отвлечься от проблем кинологии, — попробовал уйти от щекотливой темы Кай, отмеряя новые порции нехитрых ингредиентов древнего напитка, — то я хотел бы поделиться с вами некоторыми предварительными соображениями относительно сути проблем, которые ждут нас с вами на гостеприимной Химере-второй...

— Химера — не Химера, но нечто химерическое нам предстоит. Охотно вас выслушаю, — тоном, несколько не соответствующим смыслу произносимого, отозвался Де Жиль. — Хотя я, честно говоря, не люблю рассуждений, не базирующихся на непосредственном знакомстве с фактами...

Моррис воззрился на прозрачный потолок номера. В темнеющей глубине неба начинали загораться первые звезды. Но ту, к которой им предстояло лететь, не было видно с Земли...

— Именно это я и имею в виду... — пояснил Кай. — Все, что я прочитал в дороге и здесь, в ожидании э-э... «Декарта», не внушает мне особого доверия к версии господина Министра...

— Он излишне оптимистично оценивает количества сверхплотных материалов, потребные для компенсации дефицита бюджета Химеры, — вяло согласился с ним Моррис.

— Во всяком случае, сверхплотные материалы не относятся к категории таких, которые можно спрятать в карман. — Кай тоже задумчиво уставился на все увеличивающиеся в числе звезды. — Мы имеем дело с каким-то специфическим товаром или с какими-то особыми услугами...

— Надеюсь, не сексуальными, — пошутил Моррис. — Значит, надо искать нечто, умещающееся в кармане... И может прокормить целую планету...

Тон его оставался не слишком серьезным. Возможно, виной тому был опрометчиво быстро принятый двойной «медведь».

— А вот и Элиа, — добавил Де Жиль, опустив взор на подъездную дорожку, по которой к гостиничному блоку подруливал последней модели открытый «Порше». За рулем его виднелось нечто весьма элегантное, цвета эбенового дерева.

— Ну что ж, счастливо вам решить проблемы Лионеллы и ее хозяйки... — Кай отвесил Де Жилю легкий поклон.

— Вы не хотите познакомиться с одной из самых очаровательных претенденток на «Оскара» этого сезона? — с огорчением спросил тот.

— О, это будет слишком высокий стиль для скромного путешественника по казенной надобности, — улыбнулся Кай чуть грустно.

В этот момент на открытом, неспособном что-либо утаить лице Морриса отразился невероятный, какой-то инфернальный ужас. Взгляд его сфокусировался на чем-то, что находилось за спиной Кая. Тот обернулся.

За односторонне-прозрачной дверью номера нетерпеливо топтались двое. Один — коренастый, крепко сложенный негр лет под пятьдесят, отменно хорошо одетый и отменно лысый. Вид у него был угрожающе натянутый. Портрет его дополняла основательная бамбуковая трость. Второй — одетый с чуть меньшим вкусом рыжий дылда, оснащенный коллекцией веснушек, бакенбардами и типичным адвокатским кейсом.

Потоптавшись перед дверью Кая, оба дружно принялись стучать и звонить в двери соседнего номера, в котором должен был находиться господин Де Жиль. Видимо, предполагалось застать негодяя на месте преступления.

— Это мистер Майссен... — пояснил Моррис, возвращая своей физиономии более-менее естественный цвет. — И его адвокат. Вы позволите?

С этими словами он распахнул высокую створку окна и примерился сигануть с полутораметровой высоты.

— Не ушибитесь, — посоветовал ему Кай.

— Ну что ж... Постараюсь. Встретимся на борту «Декарта». Наши каюты — рядом. Или вы тоже отбудете последним «Шаттлом»? Тогда...

Не дожидаясь ответа, он удачно приземлился в куст бугенвиллеи, стрелой метнулся к «Порше», лихо забросил себя на переднее сиденье и вместе со своей спутницей и каром скрылся за углом гостиничного блока. Немного спустя в поле зрения Кая появился стремительно мчащийся вприпрыжку черный крепыш, преследуемый отменно породистой колли. В арьергарде следовал рыжий адвокат, пытающийся отвлечь Лио-неллу от ее жертвы. Большого энтузиазма в этом занятии он, впрочем, не проявлял.

— У меня — предубеждение против последних «Шаттлов»... — ответил в пространство Кай на вопрос, убывшего собеседника. — С ними всякое случается.

Глава 2

ИЗ КОТОРОЙ ЧИТАТЕЛЬ УЗНАЕТ ТО,

ЧЕГО НИКАК НЕ МОГ БЫ УЗНАТЬ

ИЗ ГЛАВЫ ПЕРВОЙ, И В КОТОРОЙ БЬЮТ

БАРАБАНЫ ПОБЕДЫ

Лики отбросил книгу и сжал ладонями голову. Это не помогло.

«Чушь, Чушшь, Чушшшь!!» — Это метелки по барабанам.

«Ер-р-р-р-р-ун-да!!!» — Это палочки по зубцам жвал жуков-носорогов.

Победный звон литавр ввинчивался в мозг, а на них накладывалась ликующая барабанная дробь: «Др-р-р-рянь — дре-бе-день! Др-р-р-р-р-рянь — дре-бе-день!! Др-р-р-р-р-р-р-рянь — дре-бе-день, дре-бе-день, дре-бе-день!!!»

И снова: «Чушь! Чушшь!! Чушшшь!!! Е-р-р-р-р-р-р-р-р-р-рунда!!!! Чушь — ер-р-рунда! Чушшь — ер-р-р-рунда!! Чушшшшь — ер-р-рунда!! Ер-р-р-рунда!!! Ер-р-р-р-р-рунда!!!!»

Ярость душила его. «Все пропало! Все пропало!» — казалось, скандировала толпа снаружи.

Он отнял руки от ушей.

«Виктис Вае! Виктис Вае! Виктис Вае! Вае!! Вае!!!» — неслось с улицы. Стадо кастратов. Лики горько усмехнулся. Ну вот, мир стал немного проще. Вместо шести Священных Родов страной будет править только один — Большой Виктис и его семейство. Но это не радует... Наоборот: надеждам на скорый отъезд пришел конец. Хана... Труба... Кранты... — он задумался на мгновение, подбирая рифму, и, не найдя, длинно выругался, упомянув недобрым словом недавнего правителя Города.

В аккомпанемент его мыслям щетки и палочки за ставнями надрывались:

«Чушь — ер-р-рунда! Чушшь — ер-р-р-рунда!!»

Как ни странно, ему стало немного легче. Раньше он не мог себе позволить и намека на поношение Высокородного Тоода, а теперь оскорбления в адрес Деррила будут поощрять как проявления лояльности по отношению к новой власти. Ну что ж, поупражняемся в этом полезном искусстве: «Вонючий венценосец, не мог продержаться еще недельку! Шесть поколений Вечной Войны Шести Родов — прямым ходом в задницу! Господи, а народу-то сколько загубили из-за этой бездари, а сколько недоели-недоспали...»

Словно одобряя его недовольство низложенным правителем, барабаны отчеканивали за окнами: «Др-р-р-р-рянь — дре-бе-день! Др-р-р-р-р-рянь — дре-бе-день!! Др-р-р-р-рянь, др-р-р-р-рянь, др-р-р-р-рянь, др-р-р-р-рянь — дре-бе-день!!!!»

Лики вскочил со стула и принялся мерить шагами комнатку. Шесть шагов вперед, шесть назад... Попавшийся некстати под ноги чемоданчик с инструментами, жалобно хрустнув, отскочил к стене, а его содержимое рассыпалось металлической мелочью по полу.

В душе царили пустота и отчаяние. Жизнь казалась бессмысленной и нелепой. Ведь все уже было схвачено, еще несколько дней — и Лики был бы Наверху... Чертов метеоритный дождь! Чертова, на соплях державшаяся Система Защиты. Чертова армия — орава некормленых бандюг...

Толпа за окном подтвердила это: «Виктис Вас! Виктис Вае! Виктис Вае! Вае!! Вае!!!»

Кастраты.

Лики резко остановился. Сел на кровать. Достал из сумки пакет с остатками пайка и свистом подозвал Злюку. Кормление любимца всегда успокаивало его. Заботиться о других всегда приятнее, чем решать свои проблемы... Он вздохнул.

И дверь тут же открылась, чуть не слетев с петель. Можно было подумать, что в нее не был врезан надежный государственный замок. Проклятое гнилье!

А через порог, нимало не смущаясь, перешагнул и был радостно атакован Злюкой капитан Дирк, командир Второго Особого взвода личной гвардии высокородного Тоода Деррила, Правителя Города. Бывшего.

— Здравствуй, Мастер, — как ни в чем не бывало приветствовал он старого друга. — Переночевать пустишь? Куда тут ствол поставить?..

Оркестр за окном подтвердил кошмар ситуации: «Чушь — ер-р-рунда! Чушшь — ер-р-р-рунда!! Чушь! Чушшь!! Чушшь!!! Е-р-р-р-р-р-р-р-р-рун-да!!!!»

Происходила действительно чушь и ерунда.

— Здравствуй, смертник, — голос Лики чудом не дал фальшивого «петуха». — Пушку спрячь в шкаф. Дурную воду пить будешь?

Сам Лики выпивку не одобрял, но сейчас ничего другого изобрести просто не мог. Уже само присутствие в его квартире офицера гвардии Деррила «при полных вензелях» в разгар торжества победителей было порядочной причиной для головной боли. Наличие в той же квартире еще и «ствола», и, судя по характерно оттопыренному локтю капитана, — не одного, переводило дело в чисто уголовную плоскость. Да какую там уголовную — в плоскость Государственного Преступления.

Но сирота и беспризорник Дирк стал курсантом Дирком только потому, что его взял на воспитание род Лики. А мастер Лики не лишился в свое время вида на жительство в столице только потому, что за него замолвил кому-то словечко тогда еще сержант Дирк... И много чего еще было... Деваться им друг от друга просто некуда.

— А есть? — с изумлением спросил Дирк. Ошалевший Лики не сразу сообразил, что речь — про дурную воду.

— А ты что, не помнишь: сам заносил — на черный день...

День, и впрямь, выдался черный...

Барабаны за окном давали ему верную оценку: «День — др-р-р-р-рянь! День — дре-бе-день! Др-р-р-р-р-рянь — дре-бе-день!! Др-р-р-р-р-р-рянь — дре-бе-день! Дре-бе-день!! Дре-бе-день!!!»

— Кто бы вырубил это радио... — сурово глянул гвардии капитан на забранное ставнями окно. — Наливай!

Он расстегнул заплечную сумку и положил на стол пару свертков со снедью. Гвардейский паек. Лики наполнил стаканы и, только когда Дирк чуть не пронес свой мимо рта, понял, что тот и так вдрезину пьян.

— З-за нашу п-победу! — коротко и к месту провозгласил гость.

Очень своевременно за окном раздалось: «Виктис Вае! Виктис Вае! Виктис Вас! Вае!! Вае!!!»

Кастраты!

Осушив стакан, гвардеец, не закусывая, налил второй. Лики тупо смотрел ему в рот, забыв о своей выпивке.

— За Великого Тоода — светлая ему память, и гореть ему ясным пламенем в у-утробе Вечного Огня! — выдал Дирк следующий тост.

«Чтобы проклятому ублюдку гнить в заднице у Зловонного Червя до Пришествия Богов Оттуда Сюда!» — дополнил его Лики — мысленно.

Чертовы идиоты за окном добавили стройным хором: «...Виктис Вае! Вае!! Вае!!!»

Кастраты!!

Выглушив вторую дозу дурной воды, Дирк вроде ожил.

— Что бы там ни говорили про Деррила, — стал развивать он начатую тему уже более связным слогом, — Тоод прямой потомок Великой Матери в сто тридцать втором колене. А предок поганого метиса Виктиса в седьмом колене был Уборщиком! Я лично видел досье на этого ублюдка в Службе Безопасности Деррила. И после этого вы хотите, чтобы я сидел сложа руки или пошел к нему на службу?

Лики давно обратил внимание на тот факт, что никто не придает такого громадного значения вопросам, связанным с родословной, как безродные дворняги, к разряду которых принадлежал Дирк. Что, кстати, не делало его плохим гвардейцем или плохим другом. Сам Лики был потомственным Мастером — во всех поколениях, сколько их мог насчитать — и все чаще с ужасом понимал, что не придает этому факту ни малейшего значения...

Он задумчиво подобрал инструмент и принялся приводить в порядок замок.

— Да, — продолжил Дирк стеклянным голосом, — вся наша жизнь покатилась к чертям вонючим именно оттого, что некоторые особо умные члены нашего общества начали нарушать старые добрые традиции. И до чего мы теперь докатились? Воители работают Сборщиками, а члены Рода Вершителей занимаются незаконными операциями на черном рынке!

— Послушай, — Лики воспользовался минутой просветления, наступившего в мозгах друга детства, — что же в конце концов случилось на самом деле?

— Где? — осведомился Дирк и налил по третьей. Собственно, самому себе. Стакан Лики оставался нетронутым.

Лики, продолжая колупаться в замке, неопределенно указал в потолок:

— Ну, дождь этот метеоритный, который разнес всю систему защиты... С детских лет такого не припомню... Как это получилось?.. Правду говорят, что это Спонсоры устроили?

— Хрен их поймет, Всеблагих Спонсоров, а насчет метеоритного удара — точно. Ионосфера в-возбудилась. И системы раннего предупреждения оглохли. И ослепли. В таких случаях обычно объявляли всеобщую б-бое-вую и...

Взгляд гвардейца постепенно стекленел, и сам он начал крениться куда-то вбок. Лики отвлекся от возни с дверью и встряхнул друга детства за плечо.

— Обычно, ты сказал, всеобщую боевую объявляли и...

— И ждали. Неведомо ч-чего... Второго пришествия Богов Оттуда Сюда... А в этот раз, какой-то м-м-м... м-му... Чудак, какой-то, одним словом... Из тех, что у Виктиса на кнопках сидел...

Толпа словно откликнулась на упоминание имени победителя: «Виктис — Вае, Вае!! Виктис — Вае, Вае!!!»

Кастраты!!!

— Из тех, что на к-кнопках у Виктиса сидел, — продолжил после легкого потряхивания за плечо Дирк, — взял, да и дал Залп. По полной программе... И все!

— Что — все?

— Да все — во всех трех Воюющих Родах всем ракетным шахтам — хана. И п-преславная армия Виктиса, хошь не хошь, а победным маршем входит во все три столицы. А в двух других она и так уже стоит постоем... Еще с прошлой войны... Чудака этого, конечно, в Вечный Огонь спустили, но толку — чуть... Все равно, как Виктис из этого дерьма выползет — одному Богу известно.

— Из дерьма, — резонно заметил Лики, заканчивая прикручивать массивную металлическую планку на место вылетевшего куска древесины, — предстоит выбираться нам, а не Виктису. Он — победитель...

— С-самого себя он п-победитель... Сколько он п-продержится без войны? Б-без Большой Войны? Запомни без Войны всем — хана! У об-бщества д-должна быть цель... А кроме Войны, никакой цели Бог не придумал!!! Ни Там, ни Здесь... Без войны все, как один, захотят сладко жрать и мягко дрыхнуть... А ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ? И что станет с г-государством?.. И зачем тогда Великий и Мудрый Виктис? Нужен-то он был, как и наш Деррил — чтобы вести подданных от п-побе-ды к п-победе... А после ПОБЕДЫ, после САМОЙ ПОСЛЕДНЕЙ ПОБЕДЫ — на хрена он? Б-большая к-ка-тастрофа впереди... Г-глад и с-смерть...

— Получается, что пока все мы тут друг друга режем и стреляем — это благо. А в мире жить — большое горе...

— Для п-побежденных — особенно, Лики, друг мой... А ты разве не знал, что между Шестью Родами испокон веку сговор был... О Вечной Войне. Чтоб никому, значит, верх не взять...

За такие речи при Дерриле публично расчленяли. Но, видно, не гвардии капитанов.

Оркестр за окном продолжал давать свою оценку жизни в этом мире: «Чушь — ер-р-рунда! Чушшь — ер-р-р-рунда!! Чушшшшь — ер-р-рунда!! Ер-р-р-рунда!!! Ер-р-р-р-р-рунда!!!!»

Интересно, какое наказание за разглашение общеизвестных фактов будет предусмотрено при Виктисе?

— Но он поплатится... За нарушение Сговора Предков — видит Бог, поплатится, сука! — огласил свой вердикт Дирк и взял в руку стакан.

Поднес его ко рту и, неожиданно передумав, решительно поставил на стол. Встал и строевым шагом проделал путь до постели Лики. Сделал поворот «налево кругом». Потом — еще раз. После чего навзничь рухнул поперек койки. Лики прислушался к его ровному и глубокому дыханию и благословил Богов за то, что Дирк не храпит во сне.

Злюка лег на страже гостя и давнего друга.

Вздохнув, Лики закончил ремонт замка и надежно запер дверь.

В нее тут же шумно заскреблись. Злюка зарычал. Лики прислушался. Кто-то тяжело сопел за дверью, а потом два раза икнул. Запахло дурной водой. Лики, вздохнув, отодвинул запор и впустил Руждана, — как всегда, растрепанного и под хмельком.

* * *

— Заходи, я уже начал беспокоиться. Почему задержался?

— Изъявлял, понимаешь ли, чувства по поводу великой победы Отца Нации Виктиса над тираном и узурпатором Деррилом. Перед камерами вечерней хроники. Пришлось изобразить из себя полный восторг и истечение слезами радости. Понюхали и отпустили...

— Патруль задержал?

— Служба Почтения.

— У Виктиса она тоже так называется?

— Да нет же — наша родная, старая, жуком закаканная Служба Почтения Великого Деррила. Нашего обожаемого. Отца народа и Сына Богов. Перестроились, суки. Еще вчера за полшепота против Вождя отрывали конечности, а сегодня трясут прохожих и требуют корчить из себя жертв преступного режима.

— Да, придуряться ты умеешь.

— Тем и держусь! Иначе давно б турнули из Дома Развлечений за пьянку. Кстати — дурную воду пить будем?

Руждан широким жестом извлек из-за пазухи мутную бутыль. Похоже, все запреты на пьянство стремительно рухнули вместе с тоталитарным режимом Деррила. У всякого минуса есть свои плюсы.

Узрев на столе два непочатых стакана, закуску и недопитую бутыль, старый комик остолбенел. А вот вид гвардии капитана, в полной боевой выкладке покоящегося на ложе закадычного друга, оставил его совершенно равнодушным. Не в свои дела Руждан не лез. Никогда. Он осторожно водрузил свою бутыль среди имеющего место великолепия и протянул стакан Лики. Тот послушно взял его.

— Как с эшелоном? — задал Лики самый неприятный из всех возможных в данной ситуации вопросов.

Руждан помрачнел, выглушил свой стакан и плюхнулся на диван.

— Можно сказать, никак. Парни из клана Виктиса оседлали все туннели... кроме одного. Эмиграция будет резко сокращена, а цены соответственно взлетят до небес. Ведь теперь Виктис, имаго ему в задницу, м-о-н-о-п-о-л-и-с-т и будет единолично диктовать всем условия! Точно известно только одно: последний вагон в Рай уходит через неделю, а дальше — мрак.

В глазах Лики мелькнула надежда:

— Может, успеем?

Руждан печально улыбнулся.

— Ты знаешь, сколько теперь стоит билет?

— Нет. Но догадываюсь.

— Триста оборотов! Иридием, — конечно.

Лики обреченно поморщился. У него не было и четверти этой суммы.

— Что же нам делать? Как говорили Великие: «Делать-то что?»

— Думать! И действовать! Но сначала — выпить. Лей больше. Неизвестно, что ждет нас завтра. Да хватит хандрить! Я, думаешь, не переживаю? Но не раскисаю же! А ведь мне тоже обрыдло ежедневно корчить из себя идиота в Доме Развлечений, пока нашу национальную культуру добивают свои продажные ремесленники, а теперь — еще иноземные выродки...

Лики почти не слушал его. Все его радужные надежды на изменение жизни лопнули в одночасье. Это был уже не первый крах в биографии Мастера из рода Мастеров. Судьба благоволила к нему в ранней юности — он был лучшим учеником самого Ларса, — лучшим из клана бесчисленных Лики, различающихся лишь номерами, данными при рождении. Ларса — единственного, удостоившегося чести избрать себе новое имя. Ему, Лики, вместе с секретами мастерства должны были достаться после утверждения в правах и собственная мастерская, и именная стипендия из немалых доходов Учителя. Но на Ларса донесли — черт дернул его лезть в политику. И только Всеблагие Спонсоры, видно, заботой своей спасли Учителя и его друзей от Вечного Огня. Учитель успел уйти в Большую Эмиграцию, цех его пошел с молотка в пользу двора Высокородного Деррила, а Лики пришлось встать к конвейеру. Это ему-то — Мастеру, знающему в совершенстве технику филигранных работ... Чего стоило ему усвоить совсем другую технику — технику выноса на черный рынок ходовых «изделий» и «компонентов», технику получения и укрывания с риском заработанных виточков. И вот наконец и ему замаячил свет в конце унылого туннеля — накопленная сумма уже только чуть-чуть не дотягивала до той, за которую Тайный Народ спроваживает ко Всеблагим подданных Царей Вселенной. И теперь — за считанные часы все рухнуло. Снова сборочный цех, ряды микросхем, с утра до позднего вечера бегущие по конвейеру, и всевидящий телеглаз, следящий за каждым движением. Две минуты без работы — а это вовсе не от тебя зависит, если, скажем, опять не завезли нужные шаблоны и мало ли еще какая напасть приключится у смежников, — штраф, пять минут без работы — удар током, десять минут без работы или повышенный процент брака — карцер и лишение еды на сутки. Кстати, теперь, под оккупацией, все еще похреновеет — можно голову давать на отсечение...

И: «Виктис Вае! Виктис Вае-Вае!!!»... Он с силой сжал пальцы и повернулся к другу.

— Мы должны достать деньги любой ценой, — выдохнул он. — Любой!

Раскрасневшийся от выпитого Руждан иронически усмехнулся.

— Хочешь пойти на панель? Ты знаешь — я с удовольствием составлю тебе компанию. Но вот большого притока клиентов — не гарантирую...

Наступила невеселая пауза. Барабаны из-за ставен утешали их: «Др-р-р-рянь — дре-бе-день! Др-р-р-р-рянь — дре-бе-день!!» Гвардии капитан завозился на койке, чуть изменил позу и, не просыпаясь, с большим чувством вполне членораздельно сообщил: «Мир должен иметь форму... стакана!»

И вновь отключился.

Руждан в задумчивости крутил в руках упомянутый сосуд. Пустой. Потом осторожно спросил:

— А ты давно виделся с Поко? Он еще продолжает мечтать об эмиграции?

Лики не сразу понял, о ком его спрашивают.