Макбет

Есть ли у нее очки, способные рассмот­реть происходящее за сотни и тысячи километров и приблизить их изображения к нашим глазам? Есть ли у нее инструменты, усиливающие слух до невероятной остроты? Офицер эрцгерцога только что принес мне весть о смерти Гламиса и вто­рую — о лишении меня владений. Неужто Макбет добился этого титула с помощью интриг? Мой по­рядочный друг, мой боевой соратник оказался все­го лишь коварным плутом? Неужто Дункан ока­жется столь неблагодарным, что не признает мо­их усилий и риска, на какой я шел, опасностей, каким подвергался, чтобы защищать его и спасти? Выходит, никому нельзя доверять и надо остере­гаться собственного брата? Самой верной собаки и вина, какое я пью? Воздуха, каким я дышу? Нет, нет. Я слишком хорошо знаю Макбета, чтобы не сомневаться в его порядочности и добродетели. Решение Дункана наверняка исходит от него са­мого. Ему никто ничего не нашептывал. Вот оно, его подлинное лицо. Но Макбету это еще не из­вестно. (Идет налево, потом возвращается на се­редину сцены.)Они способны видеть сквозь про­странство, эти чудовища, дьявольские отродья. Способны ли они увидеть будущее? Они предска­зали мне, что я стану прародителем целого клана королей. Странно и невероятно! Лучше бы кол­дуньи рассказали мне об этом побольше, если и вправду ведают будущее. Вот бы увидеть их сно­ва... Что-то их больше не видать. Но ведь они были тут! (Уходит налево.)
 
       Голос Макбета: «Банко! Банко!» Голос прибли­жается, зовет еще раз-другой: «Банко!»
 
       Макбет (входит справа).Куда он мог запропаститься, скотина? А ведь мне говорили, что он где-то в этих местах. Хотелось бы мне с ним поговорить. Посланец эрцгерцога призвал меня ко двору. Го­сударь сообщил мне, что Гламис умер и я насле­дую его титул. Но не земли. Предсказания ведьм сбываются. Я пытался сказать Дункану, что не хо­тел бы обездолить Банко. Пытался объяснить, что мы были слишком добрыми друзьями, что Банко не совершил недостойного поступка, а служил своему монарху верой и правдой. Он ничего не желал слушать. Приняв титул, я рискую потерять дружбу моего дорогого боевого товарища Банко. Отказавшись от него, не угожу эрцгерцогу. Впра­ве ли я ослушаться? Ведь я подчиняюсь ему, когда он шлет меня на войну, и не могу ослушать­ся, когда он меня вознаграждает. Я мог бы уни­зить его моим отказом. Я должен объяснить это Банко... В сущности, Гламисский тан — всего лишь титул, а не состояние, поскольку Дункан присоединяет земли Гламиса к престолу. По прав­де говоря, я хочу поскорее увидеть Банко и в то же время медлю. Я в трудном положении. Откуда ведьмы могли все разузнать? И сбудутся ли другие их предсказания? Мне кажется, что это невозмож­но. Хотелось бы мне постичь логику их предска­заний. Как они объясняют причины и следствия, которые приведут меня к трону? Хотелось бы мне знать, что они об этом говорят, лишь для того, что­бы над ними поиздеваться. (Уходит налево.)
 
       Несколько мгновений сцена пуста.
       Слева входит охотник за бабочками с сачком в руке, в светлом костюме и соломенной шляпе-канотье. У него черные усики, на носу пен­сне, он гонится за одной-двумя бабочками и исче­зает в погоне за третьей. Справа входит Банко.
 
       Банко. Где они, эти ведьмы? Они предсказали мне смерть Гламиса — и это случилось. Они предска­зали, что меня лишат титула Гламисского тана, который причитается мне по праву. Они предска­зали, что я стану предком целого рода принцев и королей. Откуда ведьмы могли это разузнать? И сбудутся ли их предсказания о судьбе моего рода, как и все остальные? Хотелось бы мне по­стичь логику их предсказаний. Как они объясняют связь причин и следствий, которые приведут моих потомков к трону? Хотелось бы мне знать, что они об этом говорят, лишь для того, чтобы над ними поиздеваться. (Уходит направо).
 
       Несколько мгновений сцена пуста. Слева входит Макбет. Справа незаметно появляется Пер­вая ведьма.
 
       Первая ведьма (хриплым голосом, Макбету).Ты хотел меня видеть, Макбет?
 
       Прожектор высвечивает Первую ведьму. Она оде­та, как и положено ведьме, сгорбленная, с хрип­лым голосом. Опирается на деревянную клюку. У нее седые, грязные, нечесаные волосы.
 
      Приветствую тебя, Макбет.
       Макбет (вздрагивает и инстинктивно кладет руку на эфес шпаги).Ты была тут, проклятая?
       Первая ведьма. Я явилась на твой призыв.
       Макбет. Мне неведом страх на поле боя. Мне не стра­шен ни один рыцарь. Ядра разрывались у меня под ногами. Я проходил сквозь горящие леса. Бросал­ся в море с тонущего корабля и плыл среди акул, вспарывая им брюхо и не испытывая при этом страха. Но стоит мне заметить тень этой женщины или услышать ее слова, обращенные ко мне, как у меня волосы становятся дыбом. Словно вокруг распространяется запах серы. И я вынимаю из но­жен шпагу, потому что шпага более чем оружие — это крест. (Первой ведьме.)Ты угадала, я хотел тебя видеть.
 
       Вторая ведьма, пока он произносит этот мо­нолог, идет следом за Первой, на небольшом рас­стоянии от нее. Тем не менее нужно, чтобы между появлением одной и другой был интервал. Таким образом, Вторая ведьма должна медленно дви­гаться слева направо, чтобы оказаться позади Первой. Вторая, прежде чем сделать несколько шагов и оказаться рядом с другими персонажа­ми, показывается зрителям так: сначала голова, затем плечи, туловище и клюка. Ее тень, увели­ченная с помощью прожектора, ложится на задник сцены.
 
       Первая ведьма (Макбету).Я тебя услышала. Я читаю твои мысли. Знаю, о чем ты думаешь сей­час, о чем думал перед этим. Ты хотел всего лишь позабавиться. А на самом деле ты меня боишься. Черт побери, мужайся, великий полководец! Что ты хочешь от меня узнать?
       Макбет. Судя по твоим словам, тебе это должно быть известно лучше, чем мне.
       Первая ведьма. Я кое-что знаю, но наше знание не ­беспредельно. Однако в твоей душе я ясно читаю тщеславное желание, родившееся безотчетно и вопреки всем объяснениям, какие находишь ты сам,— они фальшивы, они лишь маскировка.
       Макбет. Я желаю лишь одного — послужить своему монарху.
       Первая ведьма. Все это фарс, который ты разыгры­ваешь перед самим собой!
       Макбет. Ты хочешь заставить меня поверить, что я — совсем не я, а кто-то другой. Бесполезно! Первая ведьма. Не будь ты Дункану так нужен, он желал бы твоей смерти.
       Макбет. Он господин и волен распоряжаться моей жизнью.
       Первая ведьма. Ты для него — лишь орудие, и не более того. Ты прекрасно знаешь, как он заставил тебя воевать и победить Кандора и Гламиса.
       Макбет. Он был прав — они мятежники.
       Первая ведьма. Он присвоил себе все земли Гла­миса и половину земель Кандора.
       Макбет. Все принадлежит монарху. А монарх и его владения принадлежат нам. Он правит за нас всех.
       Первая ведьма. Он заставляет своих служителей вести двойную игру.
       Вторая ведьма. Хи-хи-хи-хи!
       Макбет (замечая Вторую ведьму).А эта еще откуда взялась?
       Первая ведьма. Он не умеет держать в руке топор, не умеет пользоваться косой.
       Макбет. Что ты обо всем этом знаешь?
       Первая ведьма. Он посылает вас в бой, но сам не­ способен сражаться.
       Вторая ведьма. Он бы умер со страху.
       Первая ведьма. Он только умеет пользоваться чу­жими женами.
       Вторая ведьма. Может, и они — часть общего до­стояния, то есть принадлежат монарху?
       Первая ведьма. Сам он служить не умеет, но умеет добиться, чтобы служили ему.
       Макбет. Я здесь не для того, чтобы выслушивать ва­ши наветы и клевету.
       Первая ведьма. Если мы не умеем ничего другого, зачем же ты пришел на эту встречу?
       Макбет. Откуда я знаю? Это моя ошибка.
       Первая ведьма. Так уходи же, Макбет...
       Вторая ведьма. Если тебе неинтересно...
       Первая ведьма. Ты, как видно, колеблешься. Ты остаешься.
       Вторая ведьма. Если тебя это больше устраивает...
       Первая ведьма. Если тебе от этого станет легче...
       Вторая ведьма. Мы сами можем исчезнуть.
       Макбет. Побудьте, дщери Сатаны, я хочу узнать от вас кое-что.
       Первая ведьма. Тогда владей собой.
       Вторая ведьма. Использовав оружие, Дункан отправляет его на свалку. Он хорошо попользовал­ся тобой.
       Первая ведьма. Своих приверженцев он не ставит ни в грош.
       Вторая ведьма. Он считает их трусами.
       Первая ведьма. Или же принимает за дураков.
       Вторая ведьма. Он уважает лишь тех, кто оказы­вает ему сопротивление.
       Макбет. И он их побеждает. Он победил мятежни­ков Гламиса и Кандора.
       Первая ведьма. Их победил не он, а Макбет.
       Вторая ведьма. До тебя Гламис и Кандор были его верными слугами и генералами.
       Первая ведьма. Их независимость была ему нена­вистна.
       Вторая ведьма. Он отнял у них то, что даровал им сам.
       Первая ведьма. Прекрасный пример дункановой щедрости!
       Вторая ведьма. Гламис и Кандор были гордыми.
       Первая ведьма. И благородными. Дункану это бы­ло невыносимо.
       Вторая ведьма. И смелыми.
       Макбет. Вторым Гламисом я не стану. Как и вторым Кандором. Другого Макбета, чтобы победить их, не найдется.
       Первая ведьма. Видно, ты уже начинаешь сообра­жать, что к чему.
       Вторая ведьма. Он станет ждать, пока ты проявишь неосторожность. А потом найдет себе другого Макбета.
       Макбет. Я недостоин такой чести. А ведь как я пови­новался своему монарху! Таков закон, ниспослан­ный нам свыше.
       Вторая ведьма. Ты удостоился чести воевать с пэрами.
       Первая ведьма. Но смерть мятежников тебе не зачтется.
       Вторая ведьма. Он воспользуется ею тебе во вред.
       Первая ведьма. Между тобой и троном преграды больше нет.
       Вторая ведьма. Признайся, ты желал бы сесть на трон.
       Макбет. Нет!
       Первая ведьма. Откройся, не таись. Ты достоин то­го, чтобы править.
       Вторая ведьма. Ты создан для этого, так говорят звезды.
       Макбет. Вы искушаете меня. Кто вы? Какую пре­следуете цель? Как бы мне не угодить в вашу ло­вушку. Я должен овладеть собой. Прочь отсюда!
 
       Обе ведьмы отходят в сторону.
 
       Первая ведьма. Мы здесь, чтобы открыть тебе глаза.
       Вторая ведьма. Только, чтобы помочь тебе.
       Первая ведьма. Мы желаем тебе только добра.
       Вторая ведьма. И пусть торжествует справедли­вость.
       Первая ведьма. Пусть торжествует справедли­вость.
       Макбет. Мне это кажется все более и более странным.
       Вторая ведьма. Хи-хи-хи-хи!
       Макбет. Вы и в самом деле желаете мне добра? Так ли уж дорога вам справедливость? Вы, старые уродки, страшные, как все пороки мира вместе взятые, циничные старухи,— выходит, что вы могли бы пожертвовать своей жизнью ради моего счастья? Неужто это правда? Ха-ха-ха!
       Вторая ведьма. Ну да! Хи-хи-хи! Ну да!
       Первая ведьма (голос начинает изменяться).Это потому, что мы любим тебя, Макбет.
       Вторая ведьма. Это потому, что она любит тебя. (Голос меняется.)Так же, как нашу родину, как справедливость, как благоденствие ее граждан.
       Первая ведьма (мелодичным голосом).Надо по­мочь бедным. Восстановить мир в этой многострадальной стране.
       Макбет. Этот голос мне кажется знакомым.
       Первая ведьма. Ты знаешь нас, Макбет.
       Макбет (обнажая шпагу).Последний раз приказы­ваю вам сказать, кто вы такие! Или я перережу вам глотку!
       Вторая ведьма. Не стоит труда.
       Первая ведьма. Ты еще узнаешь, Макбет.
       Вторая ведьма. Хватит повторяться!
 
       Макбет молчит.
 
       Атеперь, Макбет, смотри хорошенько, смотри хорошенько! Открой пошире глаза и напряги слух.
 
       Вторая ведьма кружит вокруг Первой, словно совершая магический обряд. Она делает два-три круга, ее скачки и прыжки становятся все более грациозными, по мере того как обе ведьмы меняют свой облик. Под конец обе исполняют медленный танец.
 
       Вторая ведьма.
      Кто? Что? Где? Каким способом? Почему? Как? Когда?
      Счастлив тот, кто может постичь суть власти .
      Да будет свет отныне и вовек! И да свершится воля твоя .
      К победе через преодоление трудностей (повто­ряется дважды) .
 
       (Берет клюку Первой ведьмы и швыряет ее в сторону.)
 
      Второе «я» проявляется (повторяет дважды).
 
       Первая ведьма, которая до этого была сутулой, распрямляет спину.
       В этой сцене преображения Первая ведьма стоит посередине сцены, ярко освещенная прожектором. Вторая ведьма, кружась вокруг нее, проходит через освещенную зону, когда оказывается впере­ди Первой ведьмы, и через затемненную, когда оказывается позади нее.
       Макбет стоит в стороне— в тени или в полутьме. Его трясет все сильнее и сильнее, по мере того как разворачивается эта сцена колдовства.
       Вторая ведьма орудует своей клюкой так, будто это волшебная палочка. Каждый раз, когда она касается Первой ведьмы, та преображается еще больше.
       Разумеется, вся эта сцена должна разыгрываться под музыку. Тут подойдет— по крайней мере, вна­чале— музыка прерывистая.
 
       Вторая ведьма.
      Анте, апуд, ад, адверсус...
 
       Вторая ведьма касается клюкой Первой ведьмы, и та сбрасывает с себя старую хламиду. Но под нею, оказывается, есть другая.
 
      Циркум, цирка, цитра, цис...
 
       Вторая ведьма снова касается клюкой Первой ведьмы, которая сбрасывает вторую хламиду. Теперь на ней старая шаль, завязанная на шее и спускающаяся до пят.
 
      Контра, эрга, экстра, инфра...
 
       Вторая, в свою очередь, выпрямляет спину.
 
      Интер, интра, юкста, об...
 
       Кружась, она проходит мимо Первой ведьмы и срывает с нее очки.
 
      Пенес, поне, пост эт прэтер...
 
       Вторая ведьма срывает с Первой ведьмы старую шаль. Под нею обнаруживается очень красивое платье, отделанное золотым шитьем и свер­кающими каменьями.
 
      Пропе, проптер, пэр, секундум...
 
       Музыка становится более связной и мелодичной. Вторая ведьма срывает с Первой ведьмы фальшивый острый подбородок.
 
      Супра, версус, ультра, транс...
 
       Первая ведьма начинает издавать какие-то звуки и трели. Света достаточно, чтобы видеть ее лицо и губы. Она умолкает. Вторая ведьма, восполь­зовавшись тем, что она проходит в темной зоне позади Первой, отбрасывает клюку.
 
       Вторая ведьма. Доброе вижу, влекусь к иному.
       Макбет (впадая в транс, начинает двигаться как заво­роженный).Доброе вижу, влекусь к иному.
 
       Вторая ведьма кружится вокруг Первой.
 
       Первая ведьмаи Макбет (вместе).Доброе вижу, влекусь к иному.
       Первая и Вторая ведьмы. Доброе вижу, влекусь к иному.
       Первая ведьма, Вторая и Макбет. Доброе вижу, влекусь к иному .
 
       (Повторяют трижды.)
       Вторая ведьма срывает с Первой острый нос, парик. Продолжая кружить вокруг Первой ведьмы, она вкладывает ей в руку скипетр, возлагает на голову корону. При свете прожекторов со­здается впечатление, что над ее головой светя­щийся ореол. Теперь Первая ведьма предстает перед зрителями во всей своей красе. Оказы­вается, это леди Дункан. Вторая ведьма обер­нулась Придворной дамой, также красивой молодой женщиной.
 
       Макбет. О-о, ваше высочество! (Падает ниц перед леди Дункан.)
 
       Если Вторая ведьма, а теперь Придворная дама, не может поставить скамеечку позади леди Дункан — предпочтительней,— чтобы та подня­лась на нее, то леди Дункан может сделать несколько шагов вправо, где стоит эта скамеечка, на которую она, отступив назад, поднимается медленно и со всей величественностью. Придвор­ная дама будет нести шлейф леди Дункан. Леди Дункан все время окружена своего рода аурой. Макбет, встав было на ноги, снова при­падает к ногам леди Дункан.
       Макбет. Чудесное видение! О-о, миледи!
 
       Придворная дама одним взмахом руки срывает с леди Дункан пышный наряд, и та является зрителям в бикини с блестками под черно-красной длинной накидкой. Придворная дама вручает ей скипетр и кинжал.
 
       Придворная дама (указывая на леди Дункан).В своей естественной красе.
       Макбет. Как я хотел бы стать вашим рабом.
       Леди Дункан (Макбету, протягивая ему кинжал).Лишь от тебя зависит, стану ли я твоей рабыней. Желаешь ли ты этого? Вот орудие твоего власто­любия и нашего возвышения. (Чарующим голосом сирены.)Возьми его, если желаешь,— если желаешь меня! Но действуй решительно. Помоги себе, и ад тебе поможет. Загляни в свою душу и увидишь, как в ней растет жажда власти, как воспламеняется таящееся в тебе властолюбие и жжет тебя огнем. Этим кинжалом ты убьешь Дункана. Ты займешь его место рядом со мной. Я стану твоей любовью. Ты будешь моим госпо­дином. На этом лезвии навсегда останется кро­вавое пятно, напоминая тебе о твоем успехе. И да придаст оно тебе мужество свершить еще более славные подвиги, идя на них со мною вместе к нашей общей славе.
       Макбет. Миледи... Ваше высочество... Или, точнее сказать, моя сирена...
       Леди Дункан. Ты все еще колеблешься, Макбет?
       Придворная дама (к леди Дункан).Внушите ему решимость. (Макбету.)Решайтесь!
       Макбет. Миледи, право, я не знаю... Угрызения со­вести... Не могли бы мы...
       Леди Дункан (Макбету).Я знаю, страх тебе неве­дом. Но и у людей бесстрашных бывают минуты слабости и трусости. Особенно, когда они испы­тывают чувство вины — чувство губительное. Избавься от него. Ведь ты никогда не страшился убивать по приказу другого. Теперь страх может подавить твою волю. Я помогу тебе отбросить страх. Я знаю слова, которые внушат тебе мужество: поверь, тебя не победит ни один человек, женщиной рожденный, твоя армия неуязвима — разве что лес обратится в полк солдат и двинется на тебя в атаку.
       Придворная дама. В сущности, такое невозможно. (Макбету.)Скажите Дункану, что мы хотим спасти страну, совместными усилиями вы по­строите нам лучшее общество, мир новый и счастливый.
 
       Макбет припадает к ногам леди Дункан. Сцена постепенно погружается в темноту.
 
       Голос Придворной дамы. Любовь всесильна .
 

Сцена четвертая

 
       Дворцовая зала.
       Офицер и Банко.
 
       Офицер. Его высочество утомлены. Его высочество не может вас принять.
       Банко. Известно ли его светлости о цели моего при­хода?
       Офицер. Я все ему объяснил. Он сказал, что дело сделано. Он пожаловал титул Гламисского тана Макбету и уже не может изменить этого распо­ряжения. Его слово неизменно.
       Банко. И все же...
       Офицер. Так обстоят дела.
       Банко. Известно ли ему о смерти Гламиса? О том, что Гламис утонул?
       Офицер. Я передал ваше сообщение. Впрочем, он был уже в курсе. Леди Дункан узнала эту новость от своей Придворной дамы.
       Банко. Выходит, не давать мне обещанного воз­награждения причины нет. Либо титул, либо земли, если только не то и другое.
       Офицер. Что я, по-вашему, могу поделать? Я тут не властен.
       Банко (возмущен и переходит на крик).Но как же это он подобным образом поступает со мной, со мной!
 
       Справа входит Дункан.
 
       Дункан (к Банко).Что тут за шум?
       Банко. Ваше высочество...
       Дункан. Я не люблю, когда меня беспокоят. Что вам еще?
       Банко. Разве не вы обещали мне вознаграждение, когда схватят Гламиса живым или мертвым? Дункан. Но где же он, Гламис, живой ли мертвый? Я что-то его не вижу.
       Банко. Вы прекрасно знаете, что он утонул.
       Дункан. У меня нет доказательств. Все это слухи. Покажите мне его труп.
       Банко. Его вздувшийся труп, труп утопленника, унесло в море.
       Дункан. Ступайте его искать. Плывите на корабле.
       Банко. Его сожрали акулы.
       Дункан. Возьмите большой нож и поищите в брюхе у акулы.
       Банко. Его сожрала не одна акула.
       Дункан. Ищите в брюхе у нескольких.
       Банко. Я рисковал жизнью, защищая вас от мятеж­ников.
       Дункан. Но вы же не потеряли ее.
       Банко. Я истребил всех ваших врагов.
       Дункан. Вы получили от этого удовольствие.
       Банко. Я мог бы без него обойтись.
       Дункан. Однако вы этого не сделали.
       Банко. Но, ваша светлость, смотрите...
       Дункан. Я ничего не вижу и видеть не желаю. Я не вижу Гламиса. Предъявите мне вещественные доказательства.
       Банко. Смерть Гламиса — истина общеизвестная. Но вы отдали его титул Макбету.
       Дункан. Вы требуете от меня отчета?
       Банко. Нет — справедливости.
       Дункан. Я сам себе судия. И у нас еще найдутся другие бароны-мятежники, которых придется лишить владений. Для вас всегда найдется что-либо в будущем.
       Банко. Как я могу вам верить, ваше высочество?
       Дункан. Да как вы смеете меня оскорблять?
       Банко. Ах, что вы, что вы! Ну и ну...
       Дункан (офицеру).Покажи джентльмену, где выход.
       Офицер (с притворной свирепостью налетая на Бан­ко).А ну, прочь отсюда!
       Дункан (офицеру).Без грубости! Банко в числе наших друзей. Сегодня у него шалят нервы, но это пройдет. Ему еще повезет.
       Банко (выходит со словами).Ну и ну! Ну и ну! Это уж слишком. Ну и ну...
       Дункан (офицеру).Не знаю, какая муха меня уку­сила. Я должен был дать ему баронский титул. Но он захотел еще и богатства. А они по праву принадлежат престолу. Ну, словом, так уж слу­чилось. Однако он становится опасным. Надо быть начеку. И даже очень.
       Офицер (кладет руку на эфес шпаги).Понял, ваше величество.
       Дункан (офицеру).Нет-нет, спешить не надо! Не сейчас. Потом. Если он станет явно опасным... А ты хотел бы половину его владений и его титул?
       Офицер (энергично).Да, ваше высочество. Я в вашем распоряжении, ваше высочество.
       Дункан. А ведь ты тоже маленький честолюбец, не правда ли? Ты хотел бы, конечно, чтобы я отнял титулы и богатства у Макбета и отдал часть их тебе.
       Офицер (та же игра).Да, ваше высочество. Я в ва­шем распоряжении, ваше высочество.
       Дункан. Макбет тоже становится опасным, очень опасным. Может, он хочет сесть на мой трон вместо меня? С такими людьми приходится быть начеку. Чистые гангстеры, говорю вам, гангстеры все до единого. В мыслях у них только деньги, власть, любовные утехи. А Макбет... Меня не удивит, если он начнет заглядываться и на мою жену. Не говоря уже о придворных дамах. (Офицеру.)А ты? Ты хотел бы, чтобы я одолжил тебе свою жену?
       Офицер (энергично, в ужасе).О-о, что вы, ваше высочество...
       Дункан. Она тебе совсем не нравится?
       Офицер. Она очень красивая, ваше высочество. Но моя честь... и ваша честь для меня превыше всего.
       Дункан. Ты славный малый. Спасибо тебе. Я возна­гражу тебя.
       Офицер. Я в вашем распоряжении.
       Дункан. Меня окружают алчные враги, опасные враги. Людей бескорыстных днем с огнем не сыщешь. А ведь им следовало бы довольство­ваться процветанием страны и благополучием моей персоны. Какое там! Они начисто лишены идеала. (Офицеру.)Мы сумеем себя защитить.
 

Сцена пятая

 
       Звучат фанфары и музыка, старинные мелодии. Зала во дворце эрцгерцога. Достаточно всего нескольких элементов декорации и меняющегося задника. Справа входит возбужденный Дун­кан, за ним леди Дункан, которая с трудом за ним поспевает. Дункан резко останавливается на середине сцены. Поворачивается к леди Дункан.
 
       Дункан. Нет, миледи, я этого не разрешу.
       Леди Дункан. Ну что ж, тем хуже для вас.
       Дункан. Ведь я же сказал вам, что этого не разрешу.
       Леди Дункан. Но почему, почему?
       Дункан. Позвольте мне говорить прямо, со всей присущей мне прямотой.
       Леди Дункан. Прямо ли, криво ли, а в результате — одно и то же.
       Дункан. Разве это не мое дело?
       Леди Дункан. Говоря одно, не подразумевайте совсем другое.
       Дункан. Уж это как мне заблагорассудится. Все возможно.
       Леди Дункан. А как же я? Что скажу я?
       Дункан. То, что вам придет на ум.
       Леди Дункан. Я говорю не то, что мне приходит на ум.
       Дункан. Откуда же вы берете то, что говорите, если вам ничего не приходит на ум?
       Леди Дункан. Вы сказали одно, говорите другое, а назавтра скажете третье.
       Дункан. Я ценю то, что пожелаю.
       Леди Дункан. И я ценю то, что пожелаю.
       Дункан. Правда слагается не из противоположных мнений.
       Леди Дункан. Все завтра да завтра!
       Дункан. Пеняйте сами на себя.
       Леди Дункан. Где еще вы найдете подобную неразбериху?
       Дункан. Миледи, миледи, миледи!..
       Леди Дункан. Каким же вы порой бываете упря­мым! Все мужчины — эгоисты.
       Дункан. Вернемся к теме нашего разговора.
       Леди Дункан. Напрасно вы сердитесь, да и я сама сержусь. Но самое срочное дело уже сделано. Будь вы объективнее. Но это не так. Значит, выхода больше нет. По вашей вине.
       Дункан. Миледи, оставим громкие слова. И тихие тоже. Смеется тот, кто смеется последним.
       Леди Дункан. О-ля-ля, ваши навязчивые идеи...
       Дункан. Давайте прервемся на этом.
       Леди Дункан. Дункан, уж не хотите ли вы все-таки...
       Дункан. Вы еще в этом раскаетесь.
       Леди Дункан. В омлете все яйца сбивают в одно.
       Дункан. Вы еще увидите, во что вам это обойдется.
       Леди Дункан. Вы мне угрожаете?
       Дункан. От кончиков пальцев до макушки головы.
       Леди Дункан. Он все еще мне угрожает.
       Дункан. Вы заболеете, и неизлечимо.
       Леди Дункан. Он продолжает мне угрожать.
 
       Дункан уходит, леди Дункан следует за ним.
 
       Леди Дункан. Я опережу вас, Дункан, но когда вы это заметите, уже будет слишком поздно.
 
       Дункан уходит налево, он по-прежнему в боль­шом возбуждении, а леди Дункан произносит свою последнюю реплику, догоняя его почти бегом.
       Эта сцена между Дунканом и леди Дункан должна быть разыграна в стиле бурной ссоры. Справа входят Макбет и Банко. У Макбета озабоченный вид.
 
       Макбет. Нет, говорю вам это откровенно. Я считал леди Дункан женщиной фривольного нрава. Но я ошибся. Она способна на глубокую страсть. Она деятельна, энергична. На самом деле она настоящий философ. У нее широкие взгляды на будущее человечества, лишенные всякого утопизма.
       Банко. Возможно. Я вам верю. Люди раскрываются не сразу. Но стоит им открыть вам душу... (Указывает на пояс Макбета.)Какой красивый кинжал.
       Макбет. Подарок леди Дункан. Так или иначе, я рад, что наконец мы с вами поговорили, ведь столько времени мы бегаем друг, за другом, как собака за своим хвостом или дьявол за своей тенью.
       Банко. Хорошо сказано.
       Макбет. Она далеко не счастлива в браке. Дункан груб, он третирует ее. Ей тяжело это переносить. Она такая хрупкая натура. К тому же он угрюм, ворчлив. А леди Дункан ребячлива — она любит поиграть, развлечься, порезвиться. Не подумайте, однако, что я собираюсь вмешиваться не в свои дела.
       Банко. Ну, разумеется.
       Макбет. Я далек от того, чтобы клеветать на эрцгер­цога или злословить по его поводу.
       Банко. Я слежу за вашей мыслью.
       Макбет. Эрцгерцог очень добр, порядочен и... щедр. Вы знаете, как я предан ему.
       Банко. А я сам?
       Макбет. Короче, монарх — совершенство.
       Банко. Почти что совершенство.
       Макбет. Конечно, в той мере, в какой совершенство в этом мире возможно. Это совершенство, не исключающее некоторых несовершенств.
       Банко. Несовершенное совершенство — все же совер­шенство.
       Макбет. Лично мне не в чем его упрекнуть. Но речь сейчас не обо мне. Речь о нашей дорогой родине. О-о, он добрый монарх. Однако ему следовало бы прислушаться к бескорыстным советникам, таким, например, как вы.
       Банко. Или вы.
       Макбет. Как вы и я.
       Банко. Конечно.
       Макбет. Он немножечко абсолютист.
       Банко. И даже очень.
       Макбет. Он неограниченный монарх. В наше время абсолютизм — далеко не всегда лучшая система правления. Кстати, так думает и леди Дункан. Она ребячлива, но своенравна — обычно эти черты сочетаются с трудом, но в ней они ужива­ются.