Тайны Российской империи - Тайны Шлиссельбургской крепости

Но начинать отсчет с детского ботика, с игрушки, которой в отрочестве забавлялся юный Петр, можно было, лишь решившись в эгоцентрическом ослеплении окончательно перевернуть на себя всю русскую историю.

Поражает, как тщательно, предусматривая все возможные осложнения, разрабатывает Петр I план перевозки ботика в Петербург.

«Для опасения от пожаров» воспрещалось ставить ботик в населенных пунктах, велено было оставлять его на ночь под охраной часовых вдали от строений.

В подорожной сержанта Коренева было указано, чтобы «от Москвы до Твери, от Новгорода и до Шлиссельбурга везде по городам и по ямам, под помянутый ботик и обретающимся при нем людям, давать по 16 подвод без всякого задержания»…

Дан был высочайший указ и шлиссельбургскому коменданту: «Послан от нас от гвардии сержант Коренев в Шлиссельбург с ботиком старинным, и когда он тот ботик в Шлиссельбург привезет, тогда поставить его в городе на площади против церкви, как возможно далеко от деревянных строениев, дабы от пожару безопасно было, и вели оный накрыть, и смотри прилежно, чтобы тот ботик чем не был поврежден».

Если сравнить эти указы и предписания с инструкцией, составленной через год Петром I для Витуса Беринга:

«1. Надлежит на Камчатке, или в другом там месте, сделать один или два бота с палубами.

2. На оных ботах плыть возле земли, которая идет на норд, и по чаянию (понеже оной конца не знают), кажется, что та земля часть Америки.

3. И для того искать, где оная сошлась с Америкою, и чтоб доехать до какого города европейских владений; или ежели увидят какой корабль европейский, проведать от него, как оной куст называют, и взять на письме, и самим побывать на берегу, и взять подлинную ведомость, и, поставя на карту, приезжать сюды», – то мы увидим, что инструкция по перевозке детского ботика составлена Петром I гораздо более тщательно, нежели план первой тихоокеанской экспедиции.

Возможно, благодаря предусмотрительности «отца Отечества» так блестяще справился сержант Коренев с порученным ему делом. В назначенный срок ботик «Св. Николай» был доставлен в Шлиссельбург и выставлен здесь, как и было указано, на площади против церкви.

27 мая Петр I отправился на яхте в Шлиссельбург и, как в далеком детстве, самолично спустил ботик на воду.

В команду он взял сына своего ближайшего сподвижника, капитана Николая Федоровича Головина[21], и капитан-командора Наума Акимовича Сенявина, который состоял в 1699 году матросом на корабле «Отворенные врата», совершившем плавание из Таганрога в Керчь под командой самого Петра I…

Сопровождаемый яхтой и девятью галерами, ботик поплыл в Петербург.

Грохотом барабанов, звоном литавр, ружейной пальбой приветствовали «дедушку русского флота» – так теперь указано было именовать ботик – выстроенные вдоль берегов полки.

В Александро-Невском монастыре «дедушку» уже ожидала императрица с министрами и генералитетом.

Был произведен салют и из орудий, стоявших на монастырских стенах.

Плавание на ботике «Св. Николай» по Неве пробудило в «отце Отечества» отроческие воспоминания. В подробностях припомнились плавания по Плещееву озеру, рассказы о Ярилиной горе, о Переславле-Залесском, об Александре Невском.

Не рискнем утверждать, что именно детские воспоминания и определили решение перевезти в Петербург еще и святые мощи благоверного князя, но доподлинно известно, что вечером 29 мая 1723 года, накануне своего дня рождения, когда по бледному петербургскому небу уже рассыпались огни фейерверков, Петр I, вспомнив, что завтра еще и день рождения Александра Невского, приказал: обретающиеся в соборе Рождества Богородицы во Владимире мощи благоверного князя перенести в Александро-Невский монастырь.

Ну а ботик после торжественной встречи отправили в Адмиралтейство, причем и здесь не оставил Петр своим попечением и заботой «дедушку».

Капитан-командор Наум Акимович Сенявин огласил тогда в Адмиралтействе царский указ, согласно которому в случае пожара на верфи первым делом следовало спустить на воду бот.

В августе, когда отмечали годовщину Ништадского мира, «дедушку» представляли «воинственным внукам» – кораблям Балтийского флота. Они выстроились на кронштадтском рейде – огромные, многопушечные фрегаты. В торжественной тишине двинулась от пирса к ботику шлюпка. На веслах сидели адмиралы, а впереди, склонившись над водою, промерял лотом глубину всероссийский вице-адмирал Белого флага, светлейший князь А.Д. Меншиков. Роли были расписаны строго по рангу. Сам император сидел в шлюпке за рулевого.

Сияло солнце. Сверкали над водой мокрые лопасти весел.

Стоя на юте «Мальбурга», капитан второго ранга Витус Беринг, вглядываясь в гребцов, пытался рассмотреть, кто где. Вот сам Федор Матвеевич Апраксин, возглавляющий Адмиралтейств-коллегию, вот Наум Акимович Сенявин… За ними, кажется, Григорий Григорьевич Скорняков-Писарев – начальник Военно-морской академии, особо доверенный человек государя. А вот и старый знакомый – адмирал Сиверс, с которым двадцать лет назад плавал матрос Беринг в Ост-Индию. В один год они поступили на русскую службу… Вот адмирал Крюйс… А кто это в паре с ним? Да это же Николай Федорович Головин! А ведь когда-то он плавал под его, Беринга, командою…

Отвыкшие от весельной работы, адмиралы гребли вразнобой. Дергаясь, шлюпка медленно двигалась по голубой воде залива.

Царь с трудом удерживал курс.

Наконец подошли к ботику.

Задорно громыхнули три пушечки, установленные на его борту. А мгновение спустя показалось, что раскололось небо. Это полторы тысячи орудийных стволов откликнулись «дедушке».

Над тихой водой залива поплыли клочья орудийного дыма.

А вот мощи святого князя Александра Невского к годовщине Ништадтского мира не поспели…

Когда 29 мая 1723 года Петр I огласил свое решение, срочно был изготовлен ковчег с балдахином для помещения в него раки с мощами. По описаниям, ковчег был 5 аршин 10 вершков в высоту, в длину – 11 аршин, в ширину – 7 аршин, и несли ковчег 150 человек.

Всё было сделано вроде бы и согласно указу, но совершенно не так, как хотел «отец Отечества».

Петру нужно было, чтобы мощи Александра Невского доставили в Петербург, как доставили туда ботик «Св. Николай», а не устраивали торжественного шествие с мощами через всю Россию.

Но поправить ничего не поспели.

11 августа приготовления во Владимире были завершены, и после литургии и водосвятного молебна святые мощи вынесли из собора Рождества Богородицы через южные двери и поставили в ковчег. Тут и выяснилось, что ни через одни ворота ковчег не проходит.

Монастырь словно бы не отпускал Александра Невского, принявшего перед кончиной схиму…

Пришлось разбирать стену.

Однако задержки на этом не кончились. Когда несли ковчег через торговую площадь, тоже то тут, то там останавливались – ломали прилавки.

«И вынесли из города святые мощи с крестами и со звоном и с провожанием духовных персон и светских всяких чинов жителей, со множеством народа, несли святые мощи за город… – свидетельствует очевидец. – И вынесли, и поставили на Студеной горе».

Был уже вечер. Начинался дождь. Внизу, в городе, во всех церквях и монастырях не смолкал колокольный звон.

Путь оказался трудным и неподготовленным.

Как отметил архимандрит Сергий, «была остановка на реке за худым мостом, стояли долго и мост делали», а однажды – «мост под мощами обломился», иногда – «дождь во весь день и дорога огрязла».

Священнослужители подошли к перенесению мощей Александра Невского в Северную столицу подобно тому, как во времена правления отца Петра I, царя Алексея Михайловича, подходили к перенесению с Соловков мощей святителя Филиппа, митрополита Московского. И хотя будущему патриарху Никону тоже пришлось преодолеть тогда на своем пути немало препятствий, он справился со своей задачей намного успешнее, нежели петровские посланцы.

Впрочем, иначе и быть не могло.

Во времена Никона праздником было само прибытие святых мощей в Москву. Петр I день прибытия святых мощей назначил, как он это любил, по своей «державной воле».

Неделю добирались от Владимира до Москвы…

18 августа мощи были в Первопрестольной. Весь день звонили тогда колокола в Москве.

Понятно было, что к годовщине Ништадского мира уже не поспеть в Петербург, и лучше было оставить мощи в Москве, но от «отца Отечества» не поступало никаких указаний, и движение было продолжено.

23 августа зазвонили колокола в Клину.

26 августа – в Твери.

31 августа – в Вышнем Волочке.

7 сентября пришли в село Бранницы, погрузили здесь ковчег на судно и поплыли. И снова стояли, пережидая погоду, и только 9 сентября вышли в Ильмень.

10 сентября – были в Новгороде…

Перенесли мощи святого князя в Софийский собор, где не раз бывал при земной жизни Александр Невский, и здесь епископ Иоаким отслужил над ними литургию.

Вечером поплыли дальше, по Волхову…

Снова останавливались – теперь уже в Хутынском монастыре.

«И от того Монастыря в путь пошли. А в ночь 13 сентября дошли до города Старой Ладоги, и из оной Ладоги встретили святые мощи со кресты Ивановского монастыря игумен Лаврентий, да Николаевского монастыря строитель Гавриил с братиею и с прочими духовными персонами и со светскими служителями и с собранием многочисленного народа, и проводили за город со обычайною процессиею и с звоном».

15 сентября 1723 года из Новой Ладоги поплыли в Шлиссельбург.

Давно уже завершились торжества в честь годовщины заключения Ништадтского мира, и в Шлиссельбурге, препроводив мощи к Пушечной пристани на Неве, остановились, ожидая дальнейших указаний императора.

Император молчал.

Наконец пришел указ Святейшего синода – разместить святые мощи в Шлиссельбурге, поставив их в каменной церкви. Здесь и находились они до августа 1724 года…

Вдумаемся в сам факт пребывания святых мощей благоверного князя Александра Невского в Шлиссельбурге, крепости, построенной его внуком, князем Юрием Даниловичем!

Пять столетий назад здесь, на Неве, разгорелась слава благоверного князя, начался его Путь, созидавший Русь…

Здесь остановил юный князь Александр поход крестоносцев на Русь, здесь разгромил он шведов.

Его прозвали за эту победу Невским.

С таким же правом он мог бы носить прозвище Александра Псковского или Александра Чудского, и всё же народная молва не ошиблась, выбрав Александру имя.

Невская битва – это не просто выигранное сражение, а явленное Господом Чудо, свидетельствующее, что страна сохранится, что Русь нужна Богу, и Он возродит ее в новой силе и славе…

В духовном смысле сражение на Неве стало небесным знаком, обетованием Московской Руси, идущей на смену Руси Киевской…

И совсем не случайно, что одержана эта судьбоносная победа была на подступах к городу, которому предстояло подняться здесь пять столетий спустя. Городу, на улицы которого никогда не ступала нога чужеземного захватчика…

А через шесть лет Александр Невский потерял отца.

Он умер в Каракоруме, и сразу распространились слухи, что Ярослав Всеволодович отравлен вдовой хана Угэдэя…

Задумаемся, какие мысли могли занимать Александра Невского, когда вскоре после похорон отца отправился он в ставку хана.

Какие чувства переполняли отважное сердце осиротевшего князя?

Он был князем единственного нетронутого вражескими нашествиями княжества! Блистательные победы одержал он над могущественными врагами… Вспомним, наконец, что Александру Невскому было тогда всего двадцать шесть лет…

Как же не воспламениться, как не разгореться в сердце праведному огню мщения?!

Примечания

1

Его бабушка Евдокия Александровна Ардашева была двоюродной сестрой братьев и сестер Ульяновых.

2

Финский залив.

3

Сейчас на этом месте находится современный Будённовск (бывший город Святой Крест).

4

«Словарь исторический о русских святых».

5

Кодекс общешведских законов – Ландслаг вырабатывался большой комиссией под председательством лагманов – глав отдельных областей Швеции. Ландслаг основывался на законах Уппланда и Эстергетланда и королевских постановлениях.

6

«Под духовным руководством одного образованного монаха Бригитта начала изучать Писания и оказала очень благотворное влияние на свою семью: благодаря Бригитте она стала настоящей “домашней Церковью”, – говорил недавно в катехитической беседе с русскими католиками папа Бенедикт XVI. – Этот первый период жизни Бригитты помогает понять то, что сегодня мы могли бы назвать подлинной “супружеской духовностью”: христианские супруги вместе могут пройти путь святости, укрепляемые благодатью Таинства Брака».

7

Накануне известия из Авиньона о кончине папы Климента VI, 2 декабря 1352 года, колокольня Святого Петра была подожжена ударом молнии. Все колокола упали на землю, разбились и расплавились.

8

Калика – паломник, странник. Словарь русского языка XI–XVII веков.

9

Кирпичников А.Н., Савков В.М. Крепость Орешек.

10

Фрагмент северной стены новгородской крепости 1352 года с Воротной башней законсервирован и стал экспонатом музейной экспозиции.

11

* Из башен цитадели уцелела только одна – Светличная.

12

Стены и башни Орешка начала XVI века, хотя и в значительно измененном виде, сохранились до наших дней. Реставраторами восстановлены сейчас Государственная башня и боевой ход на стене между нею и башней Головина.

13

Современный Ломоносовский район.

14

Швед. N?teborg. N?te – орех, borg – крепость, город.

15

Доску эту изготовил заключенный Шлиссельбурга, бывший кузнец, народоволец П.А. Антонов.

16

Вознесенский Андрей. Ахиллесово сердце. М., Художественная литература, 1966.

17

Газета «Ведомости» от 3 февраля 1703 года.

18

Любопытно сравнить: когда у Евдокии вырвали ребенка, его повезли в Преображенское, а саму царицу – в Покровский монастырь.

19

Публичная свадьба Петра I состоялась в 1712 году.

20

Записная книга С.-Петербургской гарнизонной канцелярии.

21

Отец Николая Головина – Федор Алексеевич Голови?н – был выдающимся русским дипломатом и государственным деятелем, имел чин генерал-адмирал. Он составил и заключил Нерчинский договор 1689 года с Китаем. Был вторым послом Великого посольства в Западную Европу. Совместно с Петром I вёл в 1699 году секретные переговоры о заключении договоров с Саксонией и Данией. Участвовал в создании русского флота, был начальником Военно-Морского приказа. Принимал участие в организации русской регулярной армии. В 1700 году возглавлял Посольский приказ и одновременно ведал Ямским приказом и Оружейной, Золотой и Серебряной палатами. Ввел гербовый сбор в России. Умер в 1706 году.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.