Новый Вавилон

– Заставляешь меня врать подругам? А, если они узнают?

– Да как узнают? Только, если проговоришься! Ну, что я тебя уговариваю…

Ему вскоре надоело пререкаться, он неожиданно обнял ее и поцеловал. Афанасий не сомневался, Веда понимает, что не воспользоваться счастливым случаем – непростительная глупость.

4. Данилин. Москва

Господин Данилин был высоким, худым пятидесятилетним мужчиной с пышной шевелюрой и большой, расчесанной по особому, модному стилю бородой. Его карие глаза, когда он говорил с женой, становились добрыми и ласковыми, с дочерьми и подчиненными – стальными и строгими, а с начальством – стеклянными и бессмысленными, как у полосатых рыбок в большом домашнем аквариуме. Такое впечатление усиливали и вытянутые чуть вперед, выразительные губы.

Мудреной грамоте научил молодого Данилина предыдущий владелец его роскошного кабинета, Иван Харитонович Подколодный, царство ему небесное.

Данилин привязался к старику, который принимал чувства любимчика с неприятной для коллег благожелательностью. Всячески превозносил таланты, выделял пытливый ум и удивительную работоспособность Данилина на фоне многочисленных подчиненных, таких, как Сергий Архипович Вольный.

Нынешнее место Данилин выбрал по призванию. Он любил дисциплину и власть, предмет его настоящей, тайной страсти, а служба помогала пробираться в высшие круги.

Данилин до сих пор получал часть доходов от одной медицинской компании, оформленной на жену, как и у других чиновников, его связи помогали зарабатывать людям из окружения того самого «кровавого» министра.

Держась в русле политической моды и пользуясь врожденной интуицией, он представал перед окружающими как глубоко верующий человек, а не прихожанин «по обязанности», и стремился войти в круг советников Патриарха. Поэтому он следовал канонам религиозной жизни, помогал деньгами нуждающимся и строил собственный храм в новой Долине Церквей.

Властвовал он теперь из бывшего кабинета Ивана Харитоновича – просторного помещения с кожаным диваном на позолоченных ножках и креслами с высокими спинками. В глубине кабинета блестел массивный полированный, черный стол, в углу висела старинная икона.

Данилин посмотрел на золотые, именные часы – ровно десять утра, – затем привычно перекрестился и нажал кнопку вызова секретаря.

– Позовите ко мне, Дронова!

– Он в приемной, господин Данилин. Ждет, когда освободитесь.

– Пусть заходит.

Данилин поднялся и вышел из-за стола, чтобы встретить посетителя.

В комнату вошел молодой, крепкий, подтянутый мужчина лет тридцати с длинными, светлыми волосами и аккуратной бородкой, одетый в темные длинные одежды, наподобие монашеских. Войдя, молодой человек сразу перекрестился на икону и слегка поклонился Данилину. Затем, мужчины пожали друг другу руки.

Дронов был определен руководством на новое задание после долгих совещаний и выбора кандидатов с опытом работы в чужих, национальных странах. К неудовольствию Данилина, победил воспитанник его коллеги, Сергия Вольного. Кроме прекрасных физических данных, у спортивного на вид парня имелось неплохое образование по химии, но самое главное – это был крайне религиозный, воспитанный в строгих традициях человек.

– Здравствуйте. Присаживайтесь, уважаемый Алексий Михайлович.

Данилин усадил Дронова в кресло, напротив себя. Конечно, оба прекрасно знали, что кабинет прослушивается.

– Прекрасно выглядите, но не загорели!

– Спасибо, я несколько дней провел в монастыре, где молился за моих товарищей, убиенных в прошлом месяце на Кавказе.

– Замечательно и богоугодно, рад за вас. Уверен, души наших коллег уже в раю. Они погибли за правое дело в борьбе с мерзкими Гибридами.

Данилин сделал минутную паузу и затем решительно перешел к делу:

– Вам, Алексий Михайлович, решено доверить благородную миссию во имя спасения и процветания нашего великого народа – обнаружить и расшифровать формулы недавно созданного революционного продукта – искусственной нефти. Посмотрите на настенный экран.

Данилин спроецировал на черную, матовую поверхность объемную картинку.

– Мы в красной точке, – он показал световой указкой на Москву. – Наши надежды и цель вашей миссии здесь, – Данилин переместил луч вниз, – в Кейптауне, столице Южной Африки. Есть несколько способов добраться туда – по земле, по воде или по воздуху, и лучшие «мозги» пытались разработать для вас безопасный маршрут, – Данилин провел светящуюся дугу из Европы до южного края африканского материка, и она как будто застыла в воздухе.

– Есть ли другие участники миссии?

– Пока, об этом не могу вам сказать! – Хозяин кабинета оторвал взгляд от карты и внимательно посмотрел на Дронова, и тот сразу уловил оттенок недоверия.

Реакция Алексия, в другом случае короткая и решительная, сейчас не годилась. Дронов сдержал обиду и решил только кивнуть, но вежливую улыбку выдерживать было трудно – с недавнего времени на лице проявлялся тик, который он тщательно скрывал.

Господин Вольный, его непосредственный начальник, предупреждал накануне о возможных провокациях коллеги. Тот хотел поставить на задание своего кандидата и, возможно, только и ждет срыва, чтобы заменить Дронова.

После мучительной встречи с Полиной Алексий провел несколько дней в неустанных молитвах и постах в новопостроенном Высоком монастыре. Именно там, в обители, он и узнал, о грядущей миссии от, специально приехавшего к своему сотруднику Вольного.

– Вашу подготовку проведем по обычной, но ускоренной программе, – продолжил Данилин. – Маршрут непростой, – он опять обратился к карте, – из Москвы отправляетесь на машине один. В районе Торгова остановитесь, сами найдете где, и ждете разрешения двигаться на границу. Пересекаете ее в закрытом кузове автоматического грузовика и попадаете в Балтию. Следующие указания получите от персонального самолета – разведчика. Про операцию знают американцы, к сожалению, – Данилин пожал плечами, подчеркивая сказанное, – и у вас большая вероятность встречи с ними. – Он выразительно провел ребром ладони себе по шее.

– Почему я должен их опасаться? – Дронов не привык публично выражать озабоченность, а тем более, тревогу за свою жизнь и спокойно смотрел на слишком уверенного Данилина. – Они что – то знают?

– Только то, что на юг Африки прибудет группа для выполнения некоей задачи. Теперь перехожу к главному, и вы все поймете, но вначале, коснусь истории.

Пока Алексий не понимал, почему такой высокий чин сам с ним возится? Вольный тоже озадачился, узнав, что вводить исполнителя в курс дела взялся лично Данилин. Объяснение напрашивалось одно – не доверяет своим.

«Интересно, какого уровня человек для него равный? Я, конечно, не в счет», – подумал Дронов почти без обиды.

– Начну издалека. Попытки изобретения искусственной нефти начались в Южной Африке еще в прошлом веке при апартеиде, когда белые имели все права, а местные черные – никаких. Сейчас белые и черные живут отдельно, благодаря Великому Разделению, слава Богу, – Данилин перекрестился на иконы, – а в те годы либералы пытались заставить белых отказаться от апартеида, но безрезультатно, и ООН ввела болезненное эмбарго – полный запрет на ввоз товаров и нефти. Санкции неожиданно положительным образом повлияли на развитие. Обратите внимание, перехожу к главному. – Данилин поднял указательный палец. – Особенно бурно изобретали искусственную нефть, и вскоре пошло первое черное золото. Нефть получилась дорогая и невыгодная, производство остановили, а научные изыскания прекратили. Но! – Он опять поднял палец. – После Разделения юг Африки начал заполняться бродягами со всего света, рвущимися в Новый Вавилон! Безбожниками, Гибридами и прочей дрянью, – Данилин был искренен в своем возмущении, – среди которой оказалось много беглых ученых, и разработки возобновили, но страна подписала постановление ООН по Разделению, и через два года началось истребление иностранцев черными.

Солнце за тяжелыми занавесями передвинулось и осветило приемную.

– Россия зависит от продажи газа и нефти, если африканцы смогут выпустить на рынок дешевый продукт, то – катастрофа… Мы ежедневно докладываем наверх про секты, идолопоклонников, бездуховных пророков и скитальцев! Границы держатся из последних сил, того и гляди, опять придется Бомбой отбиваться, Господи прости! – Данилин снова перекрестился и глотнул остывшего чая, ожидая реакции Дронова, но тот пока молчал. – Не понимаю, как примитивным африканцам удалось закончить разработку, но сведения достоверны, а подробности пригодятся вам.

Он победно, сверху вниз посмотрел на Дронова и попросил секретаря принести еще два чая.

– До Разделения созданием искусственной нефти занимался и наш талантливый инженер доктор Априн. Он преподавал промышленную химию в южноафриканском университете и попал в группу разработки. После Разделения доктор, как настоящий патриот, бежал из Африки на родину и пытался возобновить исследования, но никто не заинтересовался ими, и, работы заглохли. В России доктор не прижился, выехал в Англию по поддельным документам, пока национальные двери не захлопнулись, и только сейчас о нем вспомнили.

– Он поедет со мной?

– Пока не решено. Его ищут. Окончательный вариант действий будет меняться. – Данилин начал говорить медленно и вдумчиво, заставляя Дронова принять свой темп. Ему нравилось разжевывать, разъяснять и убеждаться, что собеседнику понятно. – Связь с помощью беспилотного самолета – разведчика. Можете придумать имя верному другу, пока у него только серийный номер.

– Может, «Господин Великий Вольный»?

Дронов решился на маленькую дерзость, зная о непростых отношениях Данилина с коллегой – наставником Алексия. Хозяин кабинета усмехнулся и кивнул, что принимает иронию. На самом деле в голове Алексия возникло другое имя – Полина. А вдруг разведчика собьют? Нет, лучше «Пол».

– Задавайте вопросы, Алексий Михайлович. Понимаю, – их много, смогу – отвечу. Принесите, нам еще чаю, – обратился Данилин к секретарю.

5. Веда. Над океаном

Перелет в Африку нельзя было назвать легким. Небольшой сверхзвуковой самолет с Афанасием, Ведой и другими гостями взлетел с маленького подмосковного аэродрома и взял курс сначала на Балтийское море, а затем, делая большой крюк через океан, на юг Африки.

Лететь над сушей было бы быстрее, но небезопасно, поэтому, трассы прокладывали над нейтральными водами под охраной спутников, тогда самолет могла сбить только ракета с военного корабля. Афанасий накануне прикинул по карте выгодность южного направления, но там опять воевали за приграничные территории, деля свои страны.

В самолете было тесно, что не мешало получать удовольствие от полета. Веда сразу восторженно припала к иллюминатору, а Афанасий решил почитать о Кадингире, городе на берегу океана, построенном вавилонцами. Сеть не работала, и память корпускула выдавала только заранее загруженные «образы». Афанасий еще в Москве нашел старые, многолетней давности – новая информация по «гнезду сатаны» была засекречена, доступ к ней запрещен.

Кадингир возник стихийно в первые два года после Разделения, как последняя перевалочная база для переселяющихся в Антарктиду. Китайские и японские, испанские и арабские кварталы, во всех странах давно разрушенные, построили в нем первые переселенцы, а когда границы закрылись, эту землю выкупил Вавилон. Мигрантам, умудрившимся оказаться здесь, запрещалось находиться в городе больше десяти дней и надлежало продолжить путь в Антарктиду. Но таких с каждым годом становилось все меньше – чтобы попасть на юг Африки, нужно было преодолеть враждебные страны, где грозила неминуемая гибель.

Объемные «образы» переливались, показывая небоскребы необычной формы. Они подпирали яркое синее небо острыми, круглыми или овальными изгибами новомодной архитектуры. Как в Новой России родился свежий стиль после Разделения, так и вавилонцы строили Кадингир сообразно своим мистическим представлениям. От соседей город охраняли высокие бетонные стены с колючей проволокой и широкие рвы, соединенные с океаном. Его облик удивительно отличался от того, что видел Афанасий дома, а верхняя часть представляла единые, словно парящие в воздухе, сады.

«Наверное, именно так выглядели висячие сады первого Вавилона», – подумал он.

Нелегальный наплыв нуворишей, которым скучно было вариться в собственном национальном соку и хотелось похвастаться перед человечеством, вызвал небывалый расцвет Кадингира. Город мог себе позволить проект любой стоимости. Но если в Кадингир свободно пускали иноземцев, то остров Новый Вавилон, напротив, был закрыт, а секретные оборонные технологии сделали его невидимым, скрывая даже точное местонахождение. Ходили слухи, что его обитатели далеко продвинулись, их корабли регулярно взлетают в космос с морских платформ, но за последнее время не было человека, которому удалось бы побывать там и вернуться. В Кандигире обитала небольшая колония еще первых, «старых» вавилонцев – они утверждали, что остров дрейфует, где-то южнее мыса Доброй Надежды.

Свободный доступ людей и капитала сделали город настоящим африканским бриллиантом, на зависть остальным городам и странам. Здесь можно было общаться, и даже влюбляться в людей другой расы, не боясь заточения в тюремную камеру, что произошло бы на родине. Негласно, все государства понимали – такое место должно быть, и так получилось, что стал им – Кадингир.

В Москве про сам Вавилон Афанасий слышал множество легенд. Одни, говорили, например, что жители полностью изменили свой внешний вид. Другие – что остров давно безлюден и им управляют то ли из космоса, то ли из – под земли, а то, что он был спрятан, вызывало естественное желание – проникнуть в его тайны.

Начитавшись полезной и не очень информации, Афанасий незаметно уснул, убаюканный легким гулом. Ему снился костер, разведенный в пустыне, под черным звездным небом, где что-то жарилось на огне, и, чувствовался запах горелого мяса. Афанасий подбросил было хворосту, но обжегся и открыл глаза.

Справа – мирно спала Веда, свернувшись на кресле и смешно свесив ногу. Вскоре в окне отчетливо появилась темная береговая полоска вдали.

– Слева земля! Это – Африка! А где-то справа скрывается Новый Вавилон. – Афанасий растормошил Веду, а самолет начал снижаться.

На посадку они зашли со стороны океана. Мягко приземлившись, самолет вырулил к большому ангару на стоянку, остановился, и турбины затихли – можно было выходить.

Аэродром Кадингира оказался меньше подмосковного, откуда они взлетали. Вавилонцы не хотели нерационально тратить драгоценную землю.

Афанасий привычно перекрестился, закинул за плечи свой рюкзак, а в руку взял сумку Веды.

– Спасибо, гостеприимный самолет. – Афанасий на прощание поклонился в салон, и они спустились по невысокому трапу, разминая ноги и с удовольствием вдыхая незнакомые запахи.

– Вот так зима! Не меньше двадцати градусов тепла, это тебе не московский снег и лед. А воздух – то, какой сухой!

Ангар был полон самолетами разных стран.

– Смотри, – красный с желтым. Красавец! Похоже, личный самолет господина Левицкого – на борту фамилия написана, по – английски. Я слышал, его модель – рекордсмен по скорости и роскоши в салоне.

– Кто этот – Левицкий?

– Бывший наш соотечественник – теперь британский миллионер, – давно обосновался в Лондоне. Я случайно слышал, как его упоминал князь Андрей Романов, когда беседовал с кем – то в спортивном клубе о политике. Кстати, вот и самолет самого князя – царский герб на борту, а тот, с красной полосой, – сына президента.

Пока на аэродроме они не встретили ни души, а к трапу бесшумно подъехал яркий автобус без водителя, и Афанасий с Ведой вместе с другими пассажирами уселись внутри.

– Я мечтаю … увидеть вавилонцев, а ты?

– Просто не терпится, не могу дождаться встречи с ними!

Афанасий понимал, что девушке больше хочется оказаться на балу у князя и показать свое модное новое платье, подчеркивающее изящную фигурку. Он купил его в одном из московских магазинов за какие-то безумные деньги, взятые у отца. Пусть все видят, что его Веда не просто девушка из провинции, а настоящая столичная красавица.

Автобус тихо подъехал к небольшой кабинке с надписью по – английски: «Контроль».

– Там, за стеклом, вавилонец! – воскликнул Афанасий.

Действительно, внутри сидел чернокожий мужчина в костюме и белоснежной рубашке с галстуком и ждал, пока они подъедут.

– Здравствуйте! – Афанасий поздоровался на английском, когда подошла их очередь.

Чернокожий вежливо наклонил кучерявую голову и приветливо улыбнулся.

Молодые люди первый раз в жизни стояли напротив живого иностранца, к тому же, черного. До этого Афанасий видел подобных ему изредка в сетевых программах новостей, тщательно цензурируемых властями. Народу внушали, что за закрытыми наглухо границами царят войны, эпидемии и хаос, но узнать правду было негде – Сеть связывала исключительно пользователей внутри страны. Только отец иногда откровенничал с ним.

– Мы – в списке приглашенных гостей на праздник у князя Романова. Место называется – «Парк Нга», – Афанасий продолжал с интересом рассматривать африканца.

Тот опять кивнул, явно не собираясь их задерживать или проверять багаж.

– Извините, а автомобиль?

– На выходе из ангара – стоянка, можете взять любой. Оплата картой или наличными, там есть приемник.

Еще в Москве на «черном» рынке Афанасий с трудом купил настоящие сикли – деньги с непонятными символами, которые обращались в Кадингире. В России они считались экзотикой и никому были не нужны. Наверное, кто-то так же тайно посетил Кадингир и привез оттуда иностранную наличность. Неопытный Афанасий не подозревал, что необычная покупка сразу привлекла внимание: «стукачи» – торговцы с рынка сразу сообщили вверх по цепочке.

Наконец он не выдержал и задал чернокожему вопрос, который назойливо крутился в голове:

– Простите, вы – вавилонец?

– Нет, – солидно ответил мужчина. Я приехал и работаю здесь, а жители Нового Вавилона никогда не появляются в Кадингире.

«Интересно, чем он заслужил право работать на вавилонцев?» – подумал Афанасий и спросил:

– А мы сможем их где-нибудь встретить?

– Не могу вам сказать, мистер. – Мужчина пожал плечами – он был немногословен. – Сам, ни разу не встречал. Они, если и посещают материк, то так, чтобы никто не видел.

На небольшой аэродромной автостоянке их ждали самые дорогие модели всех континентов. У человека увлеченного тут могло случиться тихое помешательство. В России давно запретили ввозить иностранные автомобили, а старые, эпохи до Разделения, можно было увидеть лишь в музеях и частных коллекциях.

«Все настоящие патриоты должны пользоваться только товарами, произведенными в родной стране» – этот лозунг, произнесенный после Разделения, навсегда перекрыл дорогу всему заграничному.

Растерявшийся Афанасий до сегодняшнего дня видел подобные машины на нелегальных снимках, в Сети и казалось, они все подмигивают ему. Он заметил, что и другие пассажиры, летевшие с ними, выбирают себе машины, чтобы добраться до места проведения торжества.

– Какую берем?

– Если хочешь, я угадаю, что ты выберешь? Вот, пишу на корпускуле и отдаю в закрытом виде.

– Ты разбираешься в марках заграничных машин, интересно, откуда? Все равно, не отгадаешь, нарочно, другую выберу. – Афанасий внимательно смотрел на Веду, словно стараясь рассмотреть, написанное ею.

– Попробуй! – Девушка смешно передразнила его.

Восхищенный Афанасий снова обратился к рядам переливающихся на солнце красавиц. Задумчиво окинув их взглядом, он решительно направился к красной, приземистой машине с широкими, спортивными колесами.

– Эта, – сказал Афанасий, указав на значок в форме лошади на капоте, и нетерпеливо открыл корпускул.

В смеющихся глазах Веды, он увидел отражение похожего контура лошадки.

Афанасий быстро сориентировался по навигатору, молодые люди выехали с автостоянки, расположенной прямо на берегу океана, и стремительно понеслись в сторону саванны, видневшейся вдалеке. Мощный двигатель спортивного кабриолета охотно откликался на желание Афанасия пофорсить перед спутницей и мгновенно набирал скорость, вжимая пассажиров в глубокие сиденья.

Примерно через час появилась надпись на дорожном указателе: «Парк Нга», а на склоне холма возникли одноэтажные домики цвета глины, утопающие в зарослях.

Чернокожий администратор вышел навстречу новичкам, приветливо улыбаясь, сверился с картой приглашенных и выдал ключи вместе с планом – на большой площади парка насчитывалось несколько десятков отдельных домиков со своей территорией, кухней и бассейном. Напоследок он предупредил, что на шесть утра запланировано сафари.

Ранним утром их встретила, приветственно сигналя, молоденькая негритянка – егерь на открытом джипе, вооруженная тяжелым и длинным не по росту карабином.

Все для них было в новинку: запахи, звуки, дикие животные, подходившие к машине. Грациозные жирафы, стадо мощных африканских буйволов и, конечно, львы – целое семейство лакомилось свежим мясом антилопы, пойманной львицей. На сафари приехали и остальные гости в таких же джипах.

– Смотри! Там, справа, сын президента с девушкой. Она, похоже, китаянка – Гибрид, вот это новость! Жирафа рассматривают и целуются.

– Ты сюда приехал разглядывать чужих подружек?

– А ты красивее, чем она!

Довольные и полные впечатлений, к полудню они вернулись готовиться к предстоящему вечером торжеству.

6. Филарет. Под Землей

У генерала Назария Вениаминовича Филарета в одном из подмосковных подземных автономных бункеров по защищенной линии проходил важный разговор с Борисом Левицким, бывшим российским миллионером. Вскоре после Разделения тот успешно выдал себя за британца во втором поколении и получил необходимые документы для эмиграции в Великобританию. Обычно он проживал в одном из своих домов в фешенебельном районе Лондона, но сейчас беседовал с Филаретом из Кадингира, где был в числе приглашенных на торжество к молодому князю Романову.

Генерал Филарет прошел суровую школу от простого «топтуна», следившего сначала за иностранцами в собственной стране, а потом и за своими соотечественниками за границей, до человека, возглавлявшего службу проведения тайных операций, подчиняющуюся лично президенту.

– Мы могли бы где-то встретиться, обсудить детали?

– Вы, господин генерал, наверное, забыли, что я давно живу в Британии, и почему-то не доверяете собственной секретной связи? Ведь она надежна, как броня танков. Правда, танки сегодня никому не нужны.

– Можно встретиться на Балтике, на борту вашей яхты, например. Впрочем, хорошо, если вы настаиваете на срочности, то я в ближайшее время получу разрешение от «Головы» на ваше участие в деле Априна по искусственной нефти.

«Головой» Филарет называл действующего президента.

– На решение этого вопроса уже выделены немалые средства – все напуганы последствиями появления искусственного заменителя нефти на мировом рынке. Мы сможем перевести часть суммы на счет, который вы укажете.

– Вам пришлют номер. Только не перепутайте, как в прошлый раз, – перечислите на счет в Английском банке, а не в Шотландии – она закрыта для англичан, уже пять лет и новой границей отделена от Англии! Сколько я должен, оттуда…

– Не надо, не здесь…

– Тогда, укажите по обычному каналу. Теперь – у меня вопрос. Вы обдумали?.. Я говорил с вами в прошлый раз… о том, что если вы становитесь новым «Головой» и…

– Я же просил вас аккуратнее выражать свои мысли!..

– Простите, генерал, но мы нашу позицию должны обсудить. Она важна для меня. Я уже говорил, что хочу вернуться в Россию только победителем. Собранные на сегодняшний день средства помогут быстрее решить вопросы вашего продвижения вверх, если возникнет противодействие. Вы меня понимаете?

– Вполне.

– Вы должны прислать мне расклад, сколько нужно, чтобы убедить депутатов поддержать вас в нужный момент? Не будем скупиться, и если у вас получится стать…

– Господин Левицкий…

– Да, да, простите. Если у вас получится стать «капитаном» вашей сборной, то все вложения вернутся уже через год. Не верите, посмотрите на вашего бессменного капитана – как, он эти годы купался в миллиардах! Если нам удастся достать документы по разработке искусственной нефти, то у меня… простите, у вас, будут непобиваемые козыри для Думы и для губернаторов. «Голова» – собирается и дальше быть капитаном?

– Никаких сомнений… иначе его на костре сожгут или кожу снимут с живого за то, что он творил.

– Так, может, перед самыми выборами… помешать? А вас в преемники? Что думаете, уважаемый Назарий?

– То же, что и вы. Теперь, к делу – в Англию скоро выезжает наш человек, профессионал. Вы поможете ему найти Априна и вместе отправиться дальше, в Кадингир. Доктор обязательно должен поехать, постарайтесь убедить его, если вдруг заупрямится.

– Не беспокойтесь. Его смогут уговорить.

– Только, прошу, без ваших… Априн нужен нам здоровый и разумный – это выход на лабораторию, где он работал, и ошибиться с ним нельзя. Вы обещали, что найдете его?

– Мои люди отыскали доктора – не волнуйтесь. Он тихо и мирно существует в Лондоне и работает в каком-то мелком бюро. Жду вашего человека, чтобы встретиться, совместно с ним и Априным. Всего хорошего, уважаемый Назарий, берегите себя, вы скоро будете нужны.

Филарет долго обдумывал итоги разговора – хитроумный Левицкий тянет его на президента, это поможет ему вернуться из Англии. Хочет ли сам Борис стать президентом? Интересно, сколько денег этот нувориш собрал и с кого? К поискам Априна, тем не менее, он вовремя подключился – интуиция у Левицкого феноменальная.

Одновременно с тем искусственная нефть – элемент шантажа. Не позволите мне стать президентом – секреты уйдут, и где вы будете с природной нефтью? Искусственный заменитель с удовольствием купит Америка или Германия, например. Как воспримут возвращение Левицкого? Да как всегда. Пошумят и забудут, а еще в Сети напишут: «Истинный патриот специально скрывался в Англии, чтобы достать секрет нефти». Что-нибудь придумаем – борзые «писаки» все что угодно накропают, слава Богу.

Он вытер со лба пот. Если кто-то подслушивал – это смертный приговор, впрочем, обратного пути не было – первые деньги от Левицкого на прошлой неделе он уже получил.

7. Бал. Нга

Антикварный телефон на столе в каминном зале требовательно просил ответить. Взял трубку Афанасий.

– Это администратор звонил и вежливо просил нас – не опаздывать. Веда, к тебе тоже относится!

– Я почти готова, а ты – подарок не забудь взять.

В Москве Афанасий купил старинную дорогую икону.

Они слышали шум голосов снаружи и звонкий цокот каблучков по выложенным камнями садовым дорожкам. С улицы доносились звуки музыки духового оркестра.

Внизу, возле бассейна, был поставлен гигантский белый шатер, вокруг которого расположилось несколько шатров поменьше, оформленных в национальном, африканском стиле. Солнце начало заходить.

День рождения отмечался с размахом – Афанасий насчитал около двух сотен гостей. Он радостно потащил Веду в центр нарядной и благоухающей публики, по ходу здороваясь с завсегдатаями сетевых разделов светской хроники. Эти люди чувствовали себя свободно и раскованно, а Веда первый раз оказалась рядом с такими известными персонами.

Среди гостей Афанасий заметил господина Левицкого, который после Разделения неожиданно обнаружил в своей родословной английские корни. Его, лысоватого лондонского господина, сопровождал хмурый, мордатый телохранитель. Возле шатра в обнимку стояли и сын президента с той самой подругой – китаянкой. Прилетели известные писатели, музыканты, несколько представителей иностранных королевских династий, крупные кремлевские чиновники и депутаты Думы. Получить приглашение и попасть сюда могли только избранные, в чьих руках богатства и власть. Афанасий понимал, как ему удивительно повезло оказаться знакомым князя Романова, благодаря занятиям спортом.

Афанасий уже разглядел князя в строгом фраке и прелестную девушку в голубом воздушном платье – его невесту, княжну Елизавету.

Блестяще образованный, богатый молодой аристократ, князь Андрей Николаевич Романов, потомок императоров, считался в России женихом номер один, и многие девушки мечтали познакомиться с благородным носителем царской фамилии.

Его невеста, юная княжна Павлова-Ногинская, тоже происходила из знатной семьи и была единственной дочерью и наследницей богатого владельца химического технопарка, погибшего недавно. В Сети упорно проталкивали слухи о несчастном случае, но Афанасий, под строгим секретом узнал трагическую историю семьи Елизаветы от своего отца. На самом деле, его расстреляли неизвестные недалеко от родового замка.

– Сейчас познакомишься с князем Андреем и его невестой.

Телохранитель преградил им дорогу, но князь, увидев Афанасия, радостно велел пропустить их.

– Афанасий, приветствую тебя, очень рад видеть вас здесь! – добавил он, обратив внимание на Веду.

– Добрый день, князь Андрей. Добрый день, уважаемая Елизавета. Очень рады присутствовать на торжестве и… в таком удивительном месте!

Они поздравили юную княжну с днем рождения, обменялись милыми любезностями, и Афанасий торжественно вручил подарок. Князь Андрей успел только пригласить его на утренний теннис, как к нему уже прорвались новые гости. Молодые люди с удовольствием уступили им место и направились к маленьким столикам с аппетитными блюдами.

После поздравлений, затянувшихся почти на час, с небольшой импровизированной сцены ведущие громко пригласили публику в белый шатер на торжественный ужин и затем принялись развлекать. Подавали мясо крокодила, акулы и неизвестных Афанасию, даже по названиям африканских экзотических животных – это был гастрономический пир, а известный оперный певец волнительно выводил на сцене классические романсы под незнакомыми созвездиями Южного полушария, ярко проступившими на небе.

Внезапно, Афанасий увидел, что стоит один – Веды рядом не было. Молодой человек высматривал свою спутницу среди веселящихся гостей, но разглядеть девушку не удавалось – мешали сумерки, освещаемые только неяркими цветными прожекторами.