Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Кровь тигра

ModernLib.Net / Вестерны / Ховард П. / Кровь тигра - Чтение (стр. 7)
Автор: Ховард П.
Жанр: Вестерны

 

 


Молли выложила последние события. Паттерсон рассердился, услышав, что Робин побывал в доме.

— И вы дали ему уйти?!

— Конечно! — крикнула Молли в страшном волнении. — Конечно! Потому что только и разговоров о его страшных злодействах, а никто видеть не хочет, как Робин всем помогает. Он ведь и вас спас! Ну зачем, скажите, сначала стрелять, а после перевязывать, а?

— Это он меня из строя вывести захотел… С Глайтоном-то он не церемонился. И с вашим отцом тоже.

— Он его мог и на плотине застрелить. Всю охрану обезвредил, инженера выкрал, а стрелять не стал!

— Мисс Ровер, откровенно говоря, все это для суда присяжных — не доказательства. Я сам Робина раньше любил и никогда бы не поверил… Но кто сможет подтвердить? И кто в таком случае убийца? И какого рожна Робин все берет на себя?

— Вот на Хилтона сегодня засада была. А Робин всех перехитрил.

— Да-да, мистер Паттерсон, — вмешался Хилтон, — мало я встречал людей, способных на такие дела, уж поверьте мне.

— Мистер Хилтон, расскажите шерифу все, что рассказали мне, — попросила девушка.

Хилтон рассказал с самого начала. Паттерсон слушал с непроницаемым лицом. А когда рассказ дошел до того момента, когда Робин выскочил, отвлекая на себя огонь, шериф удивленно вскинул голову.

— И тут из-за камней показалась голова. Жуткое лицо, торчащие усы, всклокоченная борода…

Паттерсон от удивления выронил изо рта трубку.

— Повторите еще раз! Вам, случайно, не привиделось?

— Я своими глазами видел, — пожал плечами Хилтон. — Впервые в жизни видел и вовсе не во сне…

Шериф недоверчиво оглядел обоих собеседников.

— Хилтон, вам не приходилось слышать такую кличку — «Тигр»?

— Разумеется, нет. Я только-только из Нью-Йорка, недавно университет окончил.

Паттерсон потянулся к бумажнику и достал оттуда фотографию.

— Знакомое лицо?

— Он! — воскликнул Хилтон. — Я его мгновенье наблюдал, но готов хоть под присягой подтвердить: он! Только не такой изможденный, как здесь. Клянусь честью: он.

Паттерсон убрал фотографию Тигра, сделанную на Кубе, обратно в бумажник. Наступила пауза. Молли тревожно поглядывала на шерифа. Тот облизнул пересохшие губы.

— М-да, и впрямь лихо дело заверчено… Жалко, что не могу сам подняться, — он совсем было собрался рассказать им историю с Олсеном, но в последний миг передумал. — В общем, как бы там ни было, а за парнем числятся Текс, Холл и Норвик…

Молли вскочила. Глаза ее подозрительно заблестели.

— Не верю! Ни за что не поверю, что Робин убийца!

— Факты, мисс Ровер, одни лишь факты… Да, он привез мистера Хилтона, но… Кстати, стоит прислушаться к его совету и хранить все в тайне. Пусть строительство идет своим чередом, а народ пусть поуспокоится. Главное — тайна!

— Мистер Паттерсон, — взмолилась девушка, — прошу вас, выясните правду. Робин берет на себя чужие грехи. Он не виновен! Я чувствую, я знаю!

— Попробую, мисс Ровер, — ответил тот и вернулся к своей трубке. — Сделаю все, что в моих силах.

«А потом? — печально подумала Молли. — Даже если он не убивал… Чего я жду, чего хочу? Ведь в нем — кровь Тигра…»

ПО СЛЕДУ

1

Робин вернулся к восточной скале и взобрался наверх. Верный Римбоу терпеливо дожидался хозяина. Робин любовно потрепал его по гриве и вскочил в седло. Им овладела жажда отыскать убийцу. Того, кто убивал — подло, из-за угла, в спину. В душе Робина не осталось места для любви к отцу. Образ бесстрашного предка растаял и уступил место совсем другому.

Но все-таки, Тигр — его отец… Сейчас он ранен, быть может, убит. И надо найти его. Как странно: сын так ни разу и не поговорил с отцом по-человечески. Может статься, уж и не доведется, и увидит он лишь мертвого Тигра.

На месте перестрелки Робин попробовал определить, откуда стрелял убийца. Очень скоро это ему удалось. Две пустые обоймы валялись меж камней. Сюда прокрался Тигр, чтобы напасть неожиданно. И везде кровь, много крови кругом.

Судя по всему, пуля Хилтона серьезно ранила Тигра. Там и сям валялись окровавленные тряпки, большое темное пятно застыло на земле. Значит, делал перевязку. В таком состоянии далеко нельзя уйти. Робин поискал след. Помогали кровавые отметины. В одном месте валялся револьвер. Видно, оброненный во время движения. Выходит, Тигр совсем ослабел, не смог с коня сойти, чтобы поднять оружие. А вот место, где снова делал перевязку. И тут кровь, кровь, кровь. Наверное, силы на исходе…

Робин уверенно шел по следу и поражался выносливости старого Тигра. Он ожидал найти его где-нибудь на обочине тропы, лежащего без сознания. Но миля сменялась милей, а Тигр, судя по следу, все-таки держался в седле.

Робин добрался до ручья и обнаружил следы стоянки: остатки перевязки, холодную золу на месте небольшого костра. Здесь Тигр немного передохнул, а потом спустился в долину. Следы копыт вели дальше — в сторону от железной дороги, к бескрайним, поросшим густым кустарником прериям.

Отец… Кто бы он ни был, а он — отец, думал Робин. Надо обязательно разыскать его, помочь ему, принести еды. Он поправится, и они вдвоем уедут. Если надо, он силой увезет старика…

На пути стояла грубо сколоченная хижина. Может быть, какой-нибудь бродяга соорудил себе пристанище. Следы копыт вели прямо к порогу. Значит, Тигр здесь. Он не мог уйти дальше. Робин думал, что делать: старый Тигр избегает людей, даже смертельно раненный, он не попросит помощи — как-никак, Тигр! Робин пришпорил коня. В пустых глазницах окон ни огонька, дверь настежь распахнута…

Навстречу грохнул выстрел.

Стреляли из глубины окна. Пуля просвистела у самого виска. Робин рванул поводья. Отец?!

Прогремели еще два выстрела.

Нечеловеческим голосом вскрикнул Робин, словно мозг его не выдержал страшного напряжения: как он может, его отец?! Вонзив шпоры в бока Римбоу, он пронесся мимо хижины.

Вдогонку стреляли.

Пули отца просвистели в дюйме от головы сына.

2

В Фолкстоне тем временем воцарился мир. Белые фермеры пришли наконец к соглашению с индейцами о пастбищных землях. В истории городка подобного раньше не случалось. Не то, чтобы установилась сердечная дружба, но враждебность, во всяком случае, исчезла. Привыкли даже к тому, что в салуне посиживал сам индейский вождь по имени Микувайи. Ничто так не сближает, как общая ненависть.

— Я так считаю, — заявил веснушчатый Хайрон, — Ровер инженера не дождется. Всем известно про Глайтона, так что ни у кого охоты нет в петлю лезть.

— Убийца, конечно, мерзавец, вот, — подтвердил толстяк, — но службу нам добрую сослужил.

— Виски с содовой, эй! — гаркнул Микувайи.

Толстяк нахмурился, но подчинился, поставив перед краснокожим стакан.

— Чего как в воду опущенный, Алан? — спросил шериф Хоулд, ковыряя в зубах. — Пусть другие переживают, которые на Ровера горбатятся, а тебе-то что за дело?

— Да больно все спокойно, не нравится мне это. Ровер не тот человек, чтобы так легко отступиться…

— Инженера дожидается, — усмехнулся Хайрон.

— Давно бы в Денвер съездил да привез… И работают ведь, не сидят сложа руки. Даже ночью ковыряются, я сам с горы видел: факелы, факелы кругом…

— Видать, всякую черную работу делают.

— Черную-черную, а там глядь и плотина готова!

— Так ведь нету же инженера!

Алан замолчал.

— Микувайи и его люди всегда сделают плохо нехорошему белому человеку, — подал голос индеец. — Белые могут пожелать.

— Опять кровь проливать… — процедил толстяк.

— А все вокруг в болото превратится! — запальчиво ответил Хайрон. Остальные молчаливо поддержали: правду говорит.

— А я, между прочим, слыхал, будто Ровер просил у губернатора солдат для охраны, — проговорил один из фермеров. — Вот придут они, и пиши пропало. Против солдат не попрешь.

В молчании выпили, никому не хотелось говорить. В салун поспешно вошел новый посетитель. Кое-кто вскочил от неожиданности: в вошедшем узнали одного из людей Ровера.

— Тихо! — выдохнул тот, стараясь отдышаться. — Я один. Решил к вам перейти. Не могу больше. Ровера всегда уважал, но плотины этой не хочу. Погубит она нашу землю… Налейте чего-нибудь.

Фолкстонцы глядели с недоверием. Уж не задумал ли Ровер какой-нибудь новой хитрости?

— Не верите, да? А от Ровера многие бегут. Ему-то, по-моему, плевать. А я вот прямо к вам. Не хочу никаких плотин!

— Да пока ее построят…

— Через пять дней, между прочим. Земли в нижнем течении и так уж одно болото. Вы что, ослепли, не видите? Грех против Бога, так я скажу!

— Но ведь некому командовать там у вас?

— Есть кому. Сначала никто и не знал, в секрете держали, а сейчас уж все знают. Инженера тайком привезли через горы, ночью. Так что провели вас. Вот я и пришел. Пять дней осталось… Грех, большой грех!

Нависла тяжелая тишина, которую нарушил толстяк:

— А чем докажешь?

— Что доказывать?! — взорвался Алан. — Ясно сказано! Всем быть вечером в сборе, понятно?

— Да мы хоть сейчас…

— «Сейчас» слишком скоро для Микувайи, — размеренно проговорил индеец. — Надо идти вечером. Стрелы Микувайи подожгут ферму.

— Ступай к своим, — скомандовал Алан, — и скажи, что вечером мы ждем. Рассчитаемся с Ровером за все сразу.

— А может, сперва какое-нибудь там послание отправить? — начал было перебежчик. — По-людски с ними поговорить?

— К черту переговоры! — отрезал Алан.

Через несколько минут план мести был готов. Фолкстонцы разошлись по домам — готовиться к вечернему визиту. В суете они не заметили, что их приготовления не укрылись от одного внимательного свидетеля. То был человек, который еще с дальнего склона увидел скачущего от фермы Ровера в сторону города всадника.

Когда Микувайи вскарабкался в седло, человек тихо тронул поводья и шепнул коню:

— Вперед, Римбоу… По-моему, началось.

3

Индеец скакал в направлении каньона, откуда начиналась индейская территория. Внезапно он услыхал за спиной конский топот и характерный свист. Микувайи отлично понял, что означает этот свист, и потому попытался вильнуть в сторону, но не успел. Петля накрепко перехватила тело, индеец вывалился из седла, а преследователь потащил его за собой сквозь кусты, по камням — и больше он ничего не помнил, потому что потерял сознание.

Робин остановился. Ему вовсе не хотелось зря мучить вождя краснокожих. Быстро связав его, он перебросил тело через седло и повез на ферму Ровера. Связанного краснокожего он сбросил к ногам вооруженного часового.

— Зови сюда хозяина, быстро!

— На плотине он.

— Тогда Паттерсона. Живее!

Шериф вышел на крыльцо и тотчас схватился за револьвер.

— Сдавайся, Робин!

— Паттерсон, не время сейчас. Нынче вечером вам придется очень жарко.

— Слезай с коня!

— И не подумаю. И вообще, что за манеры, шериф? Я пришел сказать, что фолкстонцы задумали нынче вечером напасть на ферму. Индеец собирался свое войско созывать, да я перехватил. Пока там в Фолкстоне сообразят, что к чему, будет темно. Времени мало, но хватит. Готовьтесь к обороне!

— Ну спасибо, если не лжешь.

— Кто-то из людей Ровера перебежал к ним. Я все слышал. Они теперь знают и про Хилтона, и про плотину. Так что пощады не ждите. Всего хорошего, Паттерсон!

— Стой! Куда?!

— В Кантри. У меня тоже есть план. А не выгорит, обратно вернусь.

Робин развернул коня. Шериф опустил револьвер. Неудобно стрелять в спину…

БИТВА

1

Гастроли в Кантри закончились. Нельсон со своей труппой готовился к переезду в другой городок. Задержка вышла из-за того, что артисты задолжали хозяину гостиницы и все никак не могли наскрести денег. Нельсон объявил «большой бенефис», однако надежды на сборы не было никакой. Жизнь американских солдат, конечно, дело хорошее, но она изрядно надоела местной публике.

Последние дни Баркер бродил мрачный. Никто не знал, что с ним стряслось, но он почти ничего не ел и — вот странное дело! — не пил. Наконец он понял, что не в силах дальше носить в себе страшную тайну.

— Нельсон, поговорить надо. Срочная помощь требуется.

— Дружище, я сам на мели, ты же знаешь.

— Да я не о деньгах…

— Насчет бифштекса, что ли?

— Да не о еде… У меня, Нельсон, душа болит. Давай-ка сядем вот тут, а?

Старые приятели уселись возле фургона.

— Помнишь того парня, он меня еще встретил?

— Нет, Баркер, не помню. А ты?

— Парня помню. Но вот кличку его никак не вспомню…

— Вот-вот, вечно тебе суфлера подавай!

— Ну, этот… бандит с кличкой хищника!

— А, страус твой?

— Да нет, кровожадный и быстрый, как молния…

— Тогда москит.

— Может, и москит… — Баркер безнадежно махнул рукой. — В общем, я сам видел, как он убил одного инженера. Я давал телеграмму, что тот человек не приедет. А еще… одного на моих глазах застрелили…

— Слушай, приятель, какого дьявола ты впутываешься в мокрые дела?

— Сон потерял, Нельсон… Ведь выходит, раз убили, так я в сообщниках.

— Кто он такой, твой знаменитый хищник?

— Разбойник! За поимку тысячи обещаны.

— Ну и донеси на него, — посоветовал Нельсон. — Монетой разживемся и съедем отсюда, а то застряли в этой дыре…

— Не могу. Он мне как сын родной.

— Ох, молчал бы ты лучше, Баркер. Твоего настоящего сына я, слава Богу, знаю. А ты опять загремишь в тюрягу. Хорошенькая реклама для трупы будет, ничего не скажешь!

Нельсон ничего не видел дальше своего театра, и разговора не получалось. Кто-то позвал его, Баркер остался сидеть один. Ох, Господи прости, что за жизнь собачья на старости лет!

— Привет, старина! — окликнул голос, который Баркер узнал мгновенно. Задрожав, он поднял голову: перед ним стоял Робин.

— Не бойтесь.

— Что с инж… с инженером?

— Не понял?

— Жив он или нет?

— Конечно, жив. Работает. Только вот сегодня вечером его намереваются прикончить. И тогда вас точно впутают в эту историю.

— Знал же я, ох! — застонал Баркер.

— Я провез инженера через горы. Таким переходом можно гордиться, Баркер. И он сейчас плотину строит. Так что вы могли бы заработать деньжонок себе на спокойную старость. Ровер человек богатый. Помогите ему, и он будет весьма обязан.

— А потом за это в тюрьму? Не хочу больше обивкой заниматься!

— Что вы, ваше дело будет геройское. За такое награждают. Готовы выслушать?

Робин присел рядышком. Баркер слушал внимательно, потом начал горячо протестовать, бил себя в грудь, клялся и даже поплакал под конец. Но Робин его все-таки убедил.

— Короче говоря, вечером встречаемся здесь. Вспомните: пока вы меня слушались, с вами ничего худого не приключалось!

— Ох, на любую авантюру уговорите старика… Так что я должен делать?

— Слушаться, Баркер, слушаться.

Робин решил вернуться обратно в салун, подыскать пару-другую парней в подмогу. Быть может, в Кантри найдутся такие. Но не успел он отъехать и нескольких ярдов, как раздался вопль:

— Тигр! Тигр! Хватайте его!

Кричал Нельсон. Он узнал человека, шептавшегося тогда с Баркером, его осенило: да вот же он, тот самый, хищный и кровожадный, о котором наперебой строчат газеты, — вот он, Тигр! И закричал он потому, что вспомнил, сколько денег трупа задолжала гостинице.

Робина мгновенно окружили. Одно движение, один шаг — и десяток стволов превратят бандита в решето. Молодой человек понял, что попался.

Дрожа всем телом, Нельсон ткнул пальцем в Робина:

— Вы… вы — Тигр.

— Да, — спокойно ответил тот. — И что из того?

Полчаса спустя его водворили в тюремную камеру. Баркер просил о свидании, однако начальник тюрьмы ему решительно отказал.

2

Фолкстон находился в тихой долине. С гор поглядеть, так просто райский уголок: маленькие домики, мирные фермы, густые сады. Словом, кругом безмятежный покой.

А вокруг фермы Ровера возводили баррикады. Валили деревья на дорогу, укрепляли заборы мешками с песком.

Индейцу разок пригрозили кнутом, и он во всем сознался.

— Повесить собаку! — разъярился старый Боб.

— Нет, — отрезал Ровер. — Отпустим. И немедленно.

— Отпустить? — удивился Паттерсон, сидевший рядом: он тоже готовился к сражению.

— Фолкстонцы поступили гораздо подлее, потому что связались с ним, — ответил Ровер. — Пусть идет в Фолкстон. Эй, ты, возвращайся, откуда пришел. Скажи фермерам, что крови я не хочу. Но если они не могут по-другому, что ж, Ровер готов. Так и скажи. А теперь развяжите его!

Мало кто одобрил про себя решение хозяина, но прекословить не решились. Вождя освободили. Глаза его горели ненавистью. Не сказав ни слова, он скрылся.

— Зря, — раздумчиво проворчал Паттерсон, — обиды он не простит. До самой вашей смерти, Ровер.

— Я не боюсь. Главное, пусть знают! Может, одумаются, если хоть капля мозгов осталась.

— Едва ли, Джек. Их в десятки раз больше.

— Мы еще посмотрим, — упрямо повторил Ровер. — А кто боится, тот может уйти. Нечего жизнь на карту ставить, если в дело не веришь…

Но ни один не ушел. Горстка преданных Роверу храбрецов осталась, чтобы сражаться до конца.

3

К полуночи на ферме стало тихо. Трое дежуривших на передовом посту, что на холме, услышали, как около часа ночи заволновались птицы с южной стороны фермы. В лунном свете блеснул металл. Идут!

Один из ковбоев пальнул в воздух, давая сигнал остальным, и часовые поскакали к главным укреплениям. С восточной стороны начали атаку индейцы.

— Патроны экономить! — приказал Ровер. — Бейте наверняка.

Фолкстонцы, отряд в сотню человек, выжидали, пока индейское нападение отвлечет главные силы защитников фермы.

— Ищите Ровера, — инструктировал Алан. — Главаря ухлопаем, остальные разбегутся.

В ночи набухала гнетущая тишина, изредка взрываемая редкими выстрелами: постреливали подползавшие индейцы. Оборона молчала. Порой раздавался громкий вскрик: видимо, какой-то из индейцев поплатился за излишнюю храбрость.

Но нападавшие неуклонно приближались к ферме. И тут прогрохотал плотный залп: то была засада под началом Паттерсона. Фланг нападавших оказался совершенно незащищенным, раздались крики раненых, в рядах наступавших возникла сумятица.

— Вперед! — крикнул Ровер. — В атаку!

Пошла рукопашная схватка. Продолжалась она недолго. Застигнутые врасплох краснокожие обратились в бегство. Фолкстонцы недоумевали, прислушиваясь к стрельбе и крикам.

— Видать, что-то не так, а? — забеспокоился Алан.

Прибежал связной и сообщил, что индейцы начали разбегаться, потому что попали в засаду.

— Слышь, Алан, может, у них там подкрепление? — нервно спросил шериф Хоулд.

— Какое к дьяволу подкрепление! Залезли двое с ружьями в кусты да перещелкали всех, как белок! — сказал Хайрон.

— Боже правый, а что ж теперь делать?

— Пусть Микувайи собирает свой сброд и снова атакует! — приказал Алан. — А нам дожидаться некого. Пора!

Фолкстонцы двинулись на приступ. Одновременно с другой стороны полетели горящие стрелы. Пальба не стихала ни на минуту, и среди защитников фермы уже появились раненые. Загорелся сарай. Наступавшие прорвали первую линию баррикад.

— Пропадем, хозяин! — тяжело дыша, крикнул Боб. — Уж и меня зацепило!

— Огонь! — прорычал Ровер. — До последнего патрона стрелять!

Но с каждой секундой все меньше оставалось надежд. Фолкстонцы орудовали уже во дворе фермы. Огонь перекинулся от сарая к флигелю прислуги.

— Бросай оружие, Ровер! — заорал Алан.

Ответом были несколько выстрелов. Ровер уложил Хайрона.

— Сам напросился, мерзавец…

Круг нападавших смыкался все теснее. Еще несколько минут и…

Вдруг заиграл рожок.

Армейский рожок вдруг заиграл «атаку», замелькали в темноте штыки и солдатские мундиры, сверкнула сабля офицера.

Солдаты! Армейский отряд бегом приближался к ферме Ровера. Ружья наперевес, штыки примкнуты. Громко играл рожок. Нападавшие не заставили себя долго упрашивать. Первыми испарились с места побоища индейцы, за ними последовали фолкстонцы. И те, и другие прекрасно понимали, что стычка с солдатами не сулит ничего хорошего.

— Уф, слава тебе, Господи, — пробормотал Паттерсон, вытирая платком лицо.

Армейский отряд промаршировал через ворота фермы и оказался весьма немногочисленным. Защитники фермы встретили солдат рукоплесканиями. Офицер с достоинством выслушал Ровера, обратившегося к нему со словами благодарности.

— Не стоит, мистер Ровер. Моя фамилия Баркер. Бродячим артистам нечем платить за постой. Уповаем на вашу щедрость, мистер Ровер!

В руках одного из солдат гордо реял звездно-полосатый флаг.

4

Прибыли настоящие солдаты. Никто уже не мог помешать окончанию работ: ни индейцы, ни белые. На открытие плотины приехал сам губернатор Хантон. Фолкстонцы своим присутствием не удостоили.

Молли также участвовала в церемонии открытия, но лицо ее покрывала бледность, а в глазах стояли слезы. После торжественного обеда, за которым она ни крошки не съела, она постучалась к губернатору.

— Господин губернатор, я слышала, что молодого Тигра приговорили к смерти?

— Верно, мисс Ровер. Завтра приговор приведут в исполнение.

Молли разрыдалась. Хантон дал девушке выплакаться.

— Дорогая моя, будьте умницей, неужто вы, в самом деле…

— Да! Да! Да! Он не виновен!

— Мисс Ровер, он негодяй и мерзавец, и сам признался в своих злодеяниях.

— Он не виновен! Его отец настоящий убийца, а Робин все взял на себя.

— Это не доказательство, мисс. Чтобы помиловать человека, у нас в Америке необходимо собрать не меньше доказательств, чем для того, чтобы повесить, вы же знаете.

— Паттерсону все известно!

— А где же ваш Паттерсон?

— Он неделю назад вновь ушел в горы, по следам Робина, и до сих пор не вернулся, — в отчаянье вновь заплакала девушка.

— А про поезд вы забыли, мисс? — сурово произнес Хантон.

— Робин никого там не убивал!

— Но напал ведь на поезд? Я же лично с ним разговаривал. Разве это не преступление?

Молли сидела неподвижно: Боже мой, как же она раньше не додумалась!.. Ум девушки лихорадочно заработал.

— Он не виновен, мистер Хантон! — вскричала она. — И свидетель — вы!

— Каким образом, мисс?

— От Бакфорда до Брикхема полдня пути, так?

— Так… Только я не понимаю, что это доказывает…

— Он не виновен, мистер Хантон! Как же он мог убить Норвика в Бакфорде около трех часов, часом позже оказаться в Торонтоне, а между тем в три часа ровно остановить ваш поезд?

Хантон озадаченно поглядел на Молли Ровер.

— Черт возьми, однако, в самом деле…

— Вы главный свидетель, мистер Хантон! В половине четвертого вы разговаривали с убийцей за много миль от места преступления. И завтра Робина должны казнить?!

— Джимми! — губернатор вышел на крыльцо фермы. — Скачи-ка в Кантри. Погоди, сейчас я напишу.

Хантон послал распоряжение немедленно отменить казнь и пересмотреть дело об убийствах. Он проводил взглядом ускакавшего вестового. М-да, как тяжко сознавать, что едва-едва не отправили на виселицу невиновного человека…

— Мисс Ровер, с вашей стороны было весьма своевременно… — начал он, входя в комнату. — Гм, постойте-ка. Эй, кто-нибудь! Воды!

Молли Ровер без сознания лежала на полу.

5

Пересмотреть дело оказалось непросто. Во всяком случае, для судьи. Еще бы! Несмотря на очевидные доказательства невиновности, подсудимый твердил противное.

Один и тот же диалог повторялся десятки раз.

— Каким образом вы могли убить Норвика и Холла, если почти одновременно с этим вы задержали поезд?

— Ошибка во времени.

— Вы утверждаете, что убили Норвика?

— Да.

— Но ведь это неправда!

А Робин упорно твердил одно и то же. Наконец поднялся адвокат и объявил, что в деле появился новый свидетель. Судья дал разрешение ему выступить, и публика замерла в ожидании.

Вошел шериф Паттерсон. Похоже, что в зал заседаний он попал прямо из седла и путь проделал неблизкий.

— Что вы хотели сообщить суду?

— Я хочу дать показания, ваша честь, проясняющие суть дела.

— Назовитесь суду.

— Паттерсон, шериф из Биркхема.

— Подсудимый утверждает, что он убил Текса, Норвика и Холла.

— Он лжет, потому что считает, будто защитит от возмездия собственного отца, ваша честь.

— Вам известен убийца?

— Да, ваша честь. Он дал свои показания. Я записал все и могу предъявить их суду.

— Кто этот человек?

— Он уже на том свете. Со вчерашнего вечера. А звали этого мерзавца Олсен Джеф.

6

Прохладным вечером Паттерсон сидел на террасе фермы Ровера. Он рассказывал хозяину и Робину с Баркером о том, как все произошло.

— Сразу после нападения на вашу ферму, мистер Ровер, я ушел, как вы помните. Поехал к той скале, где ты, Робин, чуть с жизнью не расстался. А оттуда к хижине, в которой лежал Олсен. При смерти. Я его сразу узнал, хоть он и пробовал исполнять роль Тигра: бороду да усы отрастил, брови выстриг. При свете, Робин, ты б его сразу признал. На смертном одре он во всем признался. Олсен вместе с Тигром на разбой когда-то ходил. Доктора Веллера, твоего, Робин, настоящего отца, убил именно он: ворвался со своими головорезами в дом, всех перебил. Помнишь, ты говорил, будто на тебя иногда словно волна накатывает… Это с той ночи. Олсен тебя подобрал среди убитых. Ты ему очень кстати подвернулся, потому что тогда как раз настоящий сын Тигра умер, и Олсен перетрусил, что Тигр отомстит. И стал он тебя воспитывать. Жил, вроде как добропорядочный фермер, а растил-то приемыша для мщения! Все ждал момента, чтоб рассказать историю про Тигра и натравить тебя на мистера Ровера. А тут вдруг ростовщик Текс стал прижимать за долги, ну вот Олсен и решил разыграть все. Дьявольский план придумал, ничего не скажешь. Ты, Робин, бросился очертя голову мстить, а убивал-то Олсен! Ты с Тексом повздорил, а Олсен был тут как тут. А дальше пошло-поехало… Трое людей погибли — Холл, Норвик, Глайтон. А все подозрения пали на тебя. Слава Богу, что Хилтон его подстрелил. Он долго подыхал, трудно… Сколько лет таился, сколько лет выжидал, а?

— И что же теперь делать? — спросил Ровер.

— По-моему, — подал голос Баркер, — самое время подкрепиться.

7

Молли стояла в одиночестве, глядя на заходящее солнце. За спиной раздались шаги, но она не обернулась. Чьи-то сильные руки обняли ее за плечи. Девушка не обернулась, а лишь закрыла глаза.

— Легенды больше нет, — прошептал Робин. — Нет больше крови Тигра… Можно мне…

— Что, Робин?

— Можно мне кое о чем спросить?

Но молодой человек не спросил ни о чем. Они постояли, обнявшись, потом Молли подняла лицо.

Робин поцеловал ее.

Вдалеке шумела в плотине вода.

8

Прошло двадцать лет. Выросло множество новых домов, а еще больше ферм. Плотина все-таки принесла много пользы, потому что началось искусственное орошение полей. Железная дорога завернула и в Фолкстон, и отпала необходимость покупать товары втридорога у ловких перекупщиков с Востока. Маленький городок перестал быть глухой провинцией.

Баркер так и остался в нем. Цель его жизни — организовать в Фолкстоне свой театр. Правда, эту ступень прогресса городок преодолевает с трудом. Но в целом жизнь течет спокойная, и народ ею доволен. А муниципальные власти недавно приняли решение назвать главную улицу, ведущую от вокзала, именем человека, которому Фолкстон обязан своим благоденствием.

Улица теперь так и называется — Ровер-стрит.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7