Регентство (№5) - Признания повесы

– Жаль, потому что у меня есть сведения, которые могли бы сделать ваши поиски более плодотворными.

– Что вы нашли? – спросила Верена. Брэндон бросил на нее взгляд и улыбнулся.

– Я встретился с Колбурном. Сотрудником министерства внутренних дел. Список, который вы ищете, примерно такого размера. – Он показал жестами.

– Этого мы не знали. Потому, возможно, и не нашли.

– Неужели ты веришь этому болтуну?

Верена задумалась. Доверяет ли она Брэндону? Странно, но, кажется, доверяет.

– Отец всегда советовал прислушиваться к своей интуиции. Так я и поступаю.

– Ну, ясно. А моя интуиция мне подсказывает, что ты ошибаешься. – Он еще больше нахмурился. – Постой-ка. Что ты имела в виду, когда сказала, что к Сент-Джону вернулся голос? Когда он его потерял? И откуда ты это знала? И что имел в виду Гербертс, когда...

– Джеймс, прошу тебя, – быстро заговорила Верена, – давай отложим этот разговор. Мистер Сент-Джон располагает интересующей нас информацией. Так давай выслушаем его!

– Не верь ни единому его слову. Он просто хочет снять подозрения со своего друга Уичэма.

Верена посмотрела на Брэндона.

– С Уичэма?

Джеймс сунул большие пальцы в проймы жилета.

– А кого, по-твоему, министерство внутренних дел подозревает в убийстве Хамфорда?

– Он этого не делал... не мог. – Брэндон скрестил ноги и вытянул их под маленьким столиком, чувствуя себя совершенно непринужденно. – Хотите услышать, что еще я узнал?

Верена молча кивнула. Джеймс не стал возражать.

– Министерство поручило лорду Хамфорду доставить список куда следует.

– Что в этом списке? – спросил Джеймс.

Брэндон нахмурился:

– Насколько я понял, имена оперативных сотрудников на континенте.

– Не представляю, как могли доверить ему такое важное дело, – сказала Верена. – Разве что не нашлось никого поумнее.

– Возможно, они думали, что он не вызовет подозрений. И если бы он молчал... Но он кому-то похвастался порученной ему миссией.

– И этот кто-то его убил, – вставил Джеймс.

– Когда он уходил из Уэстфорт-Хауса. Похоже, списка в этот момент при нем уже не было, но убийца, видимо, об этом не знал.

– Поэтому в министерстве уверены, что список находится в доме, – сказал Джеймс.

Брэнд кивнул:

– Думаю, именно этим и объясняется то, что вас, Джеймс, вынудили приехать в Лондон.

Джеймс напрягся.

– Вы полагаете, что письма...

– Они должны были найти способ привлечь внимание вашей сестры. Нашли эти письма и использовали их, чтобы вы вернулись в Англию. Они знали, что вы приедете к Верене, и они смогут заставить ее сотрудничать.

Джеймс долго молчал, потом вздохнул.

– Похоже на правду.

– По словам Уичэма, в тот вечер, когда Верена устроила званый ужин, Хамфорд просил его взять список и доставить вместо него. Уичэм должен был получить список в Уэстфорт-Хаусе.

– Черт побери! – воскликнул Джеймс. – Если тот, кто охотится за списком, убил Хамфорда и украл мои письма, тогда я...

– ...в опасности, – закончил Брэнд.

Верена с трудом сглотнула. Джеймс в опасности... они все в опасности. Сердце ее учащенно забилось. Джеймс снова стал мерить шагами пространство перед камином.

– Мне это не нравится.

– Неудивительно. За списком охотится правительство и еще кто-то.

– Это может быть целая группа людей, – предположила Верена.

– Не исключено, – согласился Джеймс.

– Более чем вероятно, – добавил Брэндон.

Джеймс вздохнул.

– Но это невозможно! Мы должны... – Он умолк и мрачно посмотрел на Брэндона. – Сент-Джон, почему вы поделились с нами этой информацией?

Брэндон открыто встретил взгляд Джеймса. Он мог бы сейчас уйти, даже не оглядываясь. Мог бы прибегнуть к другим средствам, чтобы помочь Уичэму. Но теперь ставки изменились. Гораздо важнее найти тех, кто угрожает смертью множеству людей.

Взгляд Брэндона переметнулся на Верену, которая встревожено смотрела на него. Он не покинет ее, пока они не разгадают эту тайну. На карту поставлено слишком многое, чтобы встать и уйти. На карту поставлена жизнь нежной, хрупкой женщины со светлыми волосами, фиалковыми глазами и таким соблазнительным телом.

С каждой минутой становится все яснее, что опасность, угрожающая Уичэму, пустяк по сравнению с той, которая нависла над Вереной с тех самых пор, как незадачливый Хамфорд вошел в ее дом.

– Я остаюсь, – сказал Брэндон. И спокойно посмотрел на Джеймса. – И пробуду столько, сколько нужно.

На скулах у Джеймса заходили желваки.

– А если я заставлю вас уйти?

– Я все равно вернусь. И буду возвращаться снова и снова. Сент-Джоны просто так не исчезают.

– А Ланздауны не позволяют посторонним вмешиваться в их дела.

– Боже мой! – Верена без сил опустилась в кресло. – Вы похожи на двух петухов, сражающихся за стадо гусынь.

Брэнд ухмыльнулся, Джеймс смутился.

– Верена, по-моему, ты запуталась в своих сравнениях.

– А вы потеряли здравый смысл. – Она посмотрела на брата. – Оба. Джеймс, мы везде искали этот список. Нам нужна помощь. И пусть уж лучше это будет Брэндон Сент-Джон, чем кто-нибудь еще.

Брэнд поднял брови.

Верена поймала его взгляд и покраснела.

– Я уже и так допустила ошибку, все вам рассказав. Значит, надо извлечь из этого выгоду.

Чудесно. Она не хотела его помощи, потому что понимала, что он может помочь. Теперь она хочет его помощи, потому что слишком упряма, чтобы доверить свои тайны кому-то еще.

Верена посмотрела на Джеймса.

– Ну? Будем работать вместе? Или мне позвать Гербертса, чтобы проводил мистера Сент-Джона?

Брэнд ждал. На самом деле его не слишком волновало мнение Джеймса. Он пришел сюда, чтобы остаться.

Глава 19

Я люблю женщин. Высоких. Невысоких. Пухлых. Но особенно люблю пикантных. Они никогда не наскучивают, редко храпят и достаточно умны, чтобы отсрочить скуку второй недели знакомства.

Сэр Роберт Долтри – герцогу Уэксфорду за игрой в вист в клубе «Будлз»

Джеймс, не моргая, смотрел на Брэндона.

– Прежде чем ответить, я хочу знать, чего вы ждете от нашего партнерства.

Брэндон разгладил манжету. Недоверие Ланздауна можно понять. Сложившаяся ситуация не вызывает желания верить в искренность человеческой натуры.

– Поскольку мы путешествуем в одном направлении, приятнее – и благоразумнее – преодолеть это расстояние вместе.

– Думаете, я поверю, будто вы пришли и делитесь своей информацией только потому, что считаете это более приятным?

– Ланздаун, я понимаю, почему вы не доверяете ни мне, ни кому-либо другому. Но я здесь не для того, чтобы доставить вам неприятности.

– Значит, вы хотите стать партнером? Делиться информацией, уликами?

– Почему нет? Наши позиции окрепнут, если мы объединимся.

– А когда мы найдем список?

– Когда начнем действовать сообща.

– Но мы преследуем разные цели.

Брэнд пожал плечами.

– Перейдем по мосту, когда дойдем до него. Но решение будем принимать вместе.

Джеймса никак не удавалось убедить.

Он хмыкнул, задумчиво разглядывая Брэндона, и спросил:

– Какие у вас причины доверять нам? А может, это мы с Вереной убили Хамфорда и украли список? А потом придумали любовные письма, шантажиста и все прочее, чтобы скрыть наши истинные намерения?

– Джеймс! – воскликнула Верена.

– Это разумный вопрос, – грубо парировал Джеймс. – Хамфорд был здесь незадолго до того, как его убили. Неприятно сознавать, но нас с тобой вполне могут заподозрить в этом преступлении.

Верена покраснела.

– Об этом больно думать.

– Только потому, что это правда, – отозвался Джеймс, глядя ей в глаза. Что-то проскользнуло между ними, едва уловимое, отчего Верена поджала губы.

Брэндон наблюдал за ними с растущим интересом. Возможно, это именно то, на что намекал Колбурн, говоря о тайнах Верены.

– Что означает быть Ланздауном?

Джеймс вскинул бровь и посмотрел на сестру.

– Рассказать ему? Или сама расскажешь?

Верена вздернула подбородок:

– Не думаю, что ему нужно это знать.

Еще как нужно. Просто необходимо. И, не дав Верене снова возразить, Джеймс сказал:

– Ты уже все равно разболтала наши самые сокровенные тайны. Так договаривай то, чего не успела.

Брэнд улыбнулся, когда Верена наградила брата пылающим злостью взглядом.

– И не надо так на меня смотреть, – сказал Джеймс. – Если ты достаточно доверяешь ему, чтобы сообщить о моих досадных промахах и последовавших за ними неприятностях, можно рассказать и обо всем остальном. – И, чуть помолчав, добавил: – Мне бы не хотелось, чтобы что-то выплыло наружу потом, поставив под удар наше сотрудничество.

Раскрасневшаяся Верена разглядывала свои туфли. Наконец, после молчания, показавшегося вечностью, сказала:

– Ладно. Но, по-моему, твой совет неудачен.

Брэнд ждал.

Верена немного повернула кресло, чтобы сидеть точно напротив Брэндона, хотя и избегала его взгляда.

– Это очень трудно, но я... лучше уж ты узнаешь это от нас. Моя семья... Ланздауны...

Красивые часы на камине тикали, отмечая уходящие секунды, Брэндон ждал.

Верена вздохнула и начала снова:

– Как ты знаешь, некоторые люди добывают средства к существованию своим умом. Ну, так вот, моего отца считают очень умным.

Джеймс сокрушенно покачал головой:

– Верена! Хочешь, я расскажу?

– А я что делаю? – с вызовом спросила она.

– Ты намекаешь. Давай выкладывай. Если не ты, это сделает министерство внутренних дел.

– Министерство... ты думаешь, там знают?

– Конечно, знают.

– Великолепно. – Сделав глубокий вдох, она, наконец, встретилась с Брэндоном взглядом. – Мой отец – французский граф.

Только и всего?

Брэндон нахмурился, потом сказал:

– У моего деда ирландский титул. Он разводил лошадей и был очень...

– Нет, нет, – сказала Верена, ломая пальцы. – Ты не понимаешь. Мой отец иногда французский граф.

Брэндон помолчал.

– Иногда?

– А иногда он – русский аристократ.

– Как-то раз он был итальянским князем, – с готовностью подсказал Джеймс. – Это была его коронная роль.

– Ему всегда шел красный цвет, – заметила Верена, не смея взглянуть на Брэндона.

Джеймс был прав – настало время раскрыть все карты. И лучше сейчас, чем потом, когда она окончательно потеряет голову. Разумеется, она знает, что теперь ее ждет. Недоумение, за которым последует недоверие. Комок подступил к горлу Верены.

Хрипловатый голос Брэндона прервал ее размышления.

– Понятно. Ваш отец... – Он потер лоб. – Боже мой.

– Наш отец – сегодня французский граф, завтра – русский аристократ, в зависимости от обстоятельств. И это у него очень хорошо получается, – заявил Джеймс.

Брэнд медленно кивнул. Вопросительно посмотрел на Джеймса, потом на Верену.

– А вы двое?

Верена нахмурилась:

– Что – мы двое?

– Вы тоже граф и графиня? Или русские князь и княгиня?

– Разумеется, нет! – горячо воскликнула Верена.

Джеймс хмыкнул:

– Верена слишком упряма, чтобы принимать участие в подобных возмутительных розыгрышах, а я никогда не мог достигнуть высот отца в этом деле. Довольствуюсь своим ремеслом.

– Ремеслом?

Джеймс мгновение колебался.

– Карты.

– А, – отозвался Брэндон. – Стало быть, это у вас семейное.

У Верены перехватило дыхание. Ей показалось, что Брэндон едва сдерживает улыбку. Но не может этого быть. Его гордость не потерпит отношений с такими мошенниками.

Но когда она украдкой взглянула на Брэндона, то увидела в его глазах смех и тепло.

– Вообще-то вы не слишком меня удивили. Я уже заметил ваши способности за карточным столом.

– И вас это не волнует?

– Нисколько.

Действительно, подумала Верена. Их не связывают серьезные отношения, и он может извлечь выгоду из ее сомнительных связей, поскольку его это никак не коснется. Верена вздохнула.

– Теперь вы знаете все.

– Все?

Что еще можно сказать? Тут вмешался Джеймс:

– Вам бы понравился наш старик. Он – гений.

– В самом деле?

– Да. Вы убедились бы в этом, увидев его за работой.

– Не сомневаюсь, – сказал Брэндон. – И скоро мне представится такая возможность?

– Боже, нет. Родители сейчас во Франции. Без сомнения, извлекают выгоду из царящего там хаоса.

– Теперь вы знаете все наши секреты, – сказала Верена. За четыре года, прожитые в маленьком доме на Кингз-стрит, она ни одной живой душе не раскрыла их тайны, о которых сейчас рассказала Брэндону.

Не раскрыла потому, что знала образ жизни Ланздаунов. Как только джинна выпускали из бутылки, надо было двигаться в путь. Ланздаун пришел, увидел, победил, а затем ускользнул, прежде чем все открылось и обрушилось ему на голову.

Грустно, когда рассказ о своих родных можно приравнять к исповеди. И как обычно, только Ланздаунам есть в чём «исповедаться».

Но возможно, она слишком чувствительна. Возможно, у каждого есть свои тайны. Она пытливо посмотрела на Брэндона. В чем он мог бы признаться? В том, что страстно и безумно влюблен в нее?

Это было бы славно. Славно или печально? Сердце Верены болезненно сжалось.

– Ну? – спросил Джеймс, глядя на Брэндона. – Наше признание не изменило вашего решения? Все еще хотите связать свое будущее с нами?

– Еще больше, чем прежде. Мне просто не терпится начать. – Блеснули в улыбке зубы, синие глаза потеплели. – Надо внести в жизнь хоть какое-то разнообразие. А то что-то скучно.

– Разнообразие? – Верена нахмурилась. – Вы сами не знаете, что говорите. Порой я думала о том, что было бы очень неплохо поскучать.

– Скука хороша, когда она человеку по душе, – согласился Брэндон. – Но когда ее тебе навязывают, ты ловишь себя на том, что готов на что угодно, лишь бы разбить эти оковы.

Джеймс посмотрел на него с полным пониманием:

– Значит, решено. Ну и что будем делать с заварушкой, в которую угодили?

– Первым делом нужно обеспечить безопасность Верены, – вкрадчиво произнес Брэндон.

Она напряглась.

– Что?

Джеймс спрятал ухмылку:

– Вы теряете время, Сент-Джон.

– Она не должна находиться здесь, – еще более решительно заявил он. – Дело может принять опасный оборот. Особенно теперь, когда в него вмешалось министерство внутренних дел.

– И они знают, что мы здесь, – заметил Джеймс.

– Они упомянули о Верене. Не уверен, что они знают про вас.

– Узнают, – заметила Верена. Кто он такой, чтобы выдвигать подобные требования? – Думаю, они следят за домом.

Брэндон кивнул.

У Верены упало сердце. Боже, как же все это ей ненавистно. Как похоже на жизнь с родителями – всегда быть начеку, не раскроют ли их, всегда быть готовыми сбежать под покровом ночи.

Годы тренировок приучили ее, что этот момент неизбежен. В шкафу у нее до сих пор стоит дорожная сумка с вещами на случай, если придется уезжать ночью.

Она не заглядывала в эту сумку четыре года и уже не помнила, что в ней, но вид аккуратно застегнутой сумки придавал уверенности, помогал чувствовать себя защищенной.

И теперь она поняла почему. Если ты родился Ланздауном, то это на всю жизнь.

– У меня есть одна проблема в связи с образом жизни отца, – сказал Джеймс. – Если ты однажды хоть чуть-чуть нарушил закон, то навсегда остаешься под подозрением.

Брэндон кивнул:

– Вполне вероятно. Сначала они хотели обвинить в потере списка Уичэма, чтобы скрыть собственную небрежность. А потом, узнав историю Верены, переключили внимание на нее.

– Да, – согласился Джеймс, – если они потеряли нечто важное, непременно станут искать козла отпущения.

– Если мы не обнаружим преступников первыми, – вставила Верена.

– Для этого необходимо найти список, – сказал Брэндон.

Верена права, необходимо найти способ выманить злоумышленника из укрытия.

Брэндон откинул волосы со лба.

– Джеймс, как только мы надежно спрячем Верену, мы с вами... /

Верена встала, глаза ее засверкали.

– Вы с Джеймсом? Послушайте, Сент-Джон, мы в этом деле вместе. Куда вы, туда и я.

– В этом деле у вас нет права голоса. Наше предприятие небезопасно, и этим все сказано.

Джеймс с одобрением посмотрел на Брэнда:

– Две минуты партнерства, и вы уже отдаете приказы. Мне это нравится.

– Еще бы, – бросила Верена, – тебе-то он никаких приказов не отдает.

– Верена, будь благоразумна, – запротестовал Джеймс. – Не строй из себя жеманную барышню.

– Я ничего не строю. – Она сложила руки на груди. – Я участвую в деле, хочет того Сент-Джон или нет. Если только он не свяжет и не запрет меня в чулане, я пойду с вами.

Брэнд в задумчивости потер подбородок и вздохнул.

– Тогда даете слово, что не станете подвергать себя опасности?

– Нет.

Верена постучала пальцами по подбородку.

– Нам необходим план. Что, если мы притворимся, будто нашли список?

Джеймс нахмурился:

– И что дальше?

Мысль Брэндона лихорадочно заработала.

– Погоди, Джеймс. Она дело говорит. Если преступник поверит, что мы нашли список, нам останется только сидеть и ждать. Он вынужден будет действовать, опасаясь, что мы передадим список министерству внутренних дел. Шах, – произнес Брэндон.

– Нет, – возразила Верена, сияя фиалковыми глазами. – Шах и мат.

– Я понял! – воскликнул Джеймс. – Блестяще!

Верена ответила брату насмешливым взглядом.

– Не прикидывайся удивленным.

– Извини, – усмехнулся он.

– Это совсем нетрудно. Нам известен размер списка. Кроме того, преступник будет думать, что он уже у нас... будет надеяться.

Брэндон задумчиво кивнул:

– Мы можем использовать листок примерно такой же величины, но показывать его только на расстоянии.

Джеймс радостно потер ладони.

– Мы потребуем обменять его на письма... место встречи назначим. Таким образом, мы сможем контролировать ситуацию, вернуть мои письма, а главное – выяснить, кто стоит за этой аферой со списком.

Дерзкий план. Но, слава Богу, в обмене Верена не будет участвовать. Брэнд испытал облегчение.

– Нам понадобятся карета и резвые лошади, – сказал Джеймс. – Я привез свои лучшие пистолеты, но Верене тоже понадобится парочка.

– Разумеется, – спокойно согласилась она, словно предложение вооружиться было для нее самым обычным делом.

– Минуточку, – произнес Брэнд. – Одно дело – мы с Джеймсом встретимся с преступником, но совсем другое – привлекать к открытой встрече с противником вас.

Верена нахмурилась:

– Не вижу в этом ничего особенного.

– Напрасно. Этот человек – убийца. Я не хочу, чтобы вы испытывали судьбу.

Верена в изумлении уставилась на Брэндона. Он понял, о чем она сейчас думает. Ведь он не может ей ничего запрещать, как человек посторонний.

Или может? Потому что не совсем посторонний. Но это известно только ему и ей.

– Верена, я этого не допущу.

– Не вам это решать.

– Джеймс, скажите хоть вы ей.

Джеймс поднял руки:

– Зная ее темперамент, я лучше промолчу.

Черт побери. Брэндон бросил взгляд на Верену.

– Это опасно.

– Это было опасно с того самого момента, как Хамфорду передали список, а я, считая его просто добродушным старичком, любителем рассказывать забавные истории и критиковать правительство, пригласила его на ужин.

На скулах Брэндона заходили желваки. Ну как ее вразумить? Он мрачно посмотрел на Джеймса:

– Насколько я понимаю, вы позволите сестре пойти навстречу опасности.

Джеймс пожал плечами:

– Она никогда не слушала моих советов.

– Совершенно верно. – Верена вздернула подбородок. – Если мое участие тревожит вас, Сент-Джон, можете уходить. Мы с Джеймсом справимся и без вас.

Брэндон попал в ловушку. Он не может уйти, бросив Верену на произвол судьбы.

– Прекрасно, – мрачно заявил он. – Полагаю, мы можем начать немедленно.

– Что будем делать? – спросил Джеймс.

– Вести себя так, словно уже нашли этот треклятый список.

Верена кивнула:

– Поскольку преступника мы не знаем, придется убеждать в этом всех и каждого – слуг, родных, прохожих.

Брэндону показалось, что это несложно.

– А что с министерством? Мы скажем им правду?

– Нет, – ответила Верена. – Скажете, что список у меня, но где я его прячу, вам неизвестно.

– Мне не хотелось бы их обманывать, – заявил Брэндон.

Их взгляды скрестились, Верена нахмурилась.

– Кто убил Хамфорда?

– Неизвестно, – пожал плечами Брэндон.

– Вот именно. А кто знал, что список был у Хамфорда?

Министерство внутренних дел. Брэндон потер лоб. Боже, узел с каждой минутой затягивается все туже. Джеймс ругнулся.

– Об этом я не подумал. Надо поступить так, как предлагает Верена. Притвориться, будто список у нас в кармане.

– Нам понадобится тайник, – сказала Верена. – Пусть это будет один из ящиков моего письменного стола.

Брэндон нахмурился:

– Зачем нам нужен тайник для несуществующей бумаги? Просто притворимся, что он у нас есть.

Верена даже не удостоила Сент-Джона взглядом.

– Если мы хоть немного отойдем от избранной линии поведения, преступник сообразит, что это обман.

И тогда кого-нибудь убьют. Они понимали, что играют с огнем. Встретившись с Вереной глазами, Брэндон представил ее в постели, вспомнил ее кожу цвета сливок, пылающую от страсти, полуприкрытые глаза, когда она в экстазе прошептала его имя. Тело Брэндона моментально напряглось.

Что с ним творится?

Надо думать о чем-нибудь другом. И он представил себе Хамфорда. Перерезанное удавкой горло, капли крови на мостовой. Рядом с этим домом. Рядом с Вереной. Брэндону пришлось вцепиться в подлокотники, чтобы усидеть на месте.

– Верена, не...

– Брэндон. – Она не повысила голоса, не сделала угрожающего жеста. Но в ее тоне он услышал предостережение.

– Я не могу, – сказал он, – участвовать в осуществлении этого плана, если вы собираетесь подвергать себя опасности.

Глаза Верены сверкнули, но прежде чем она успела ответить, вмешался Джеймс:

– Прошу прощения, но вы, кажется, забыли, что в деле участвуем мы трое. Нам нужно работать всем вместе, если мы хотим разоблачить убийцу Хамфорда.

Брэнд оторвал взгляд от Верены.

– И я о том же. Если вам нужна моя помощь, пообещайте оберегать свою сестру от опасности. Я буду править каретой, а вы – сидеть внутри. Зачем же ей ехать с нами?

– Верена, он прав. Ты будешь нас отвлекать.

– Ох! – Верена подбоченилась. – Даже не знаю, кто из вас злит меня больше. Я вполне способна вам помочь, и вы это знаете. Великолепно стреляю, умею обращаться с лошадьми!

– Знаю, но я буду волноваться за тебя и...

– Отец позволил бы мне поехать. Он никогда не оставлял меня вне игры.

Джеймс застыл при этих словах.

– Да, конечно, но я не отец.

– Верена, мы только хотим защитить вас, – сказал Брэндон.

Ее глаза сверкнули презрением.

– Я не нуждаюсь в защите. Я иду на дело – с вами или без вас.

Брэндон вздохнул.

Верена скрестила руки на груди, стиснула зубы. Джеймс откашлялся, переводя взгляд с сестры на Брэндона.

– Э... прошу прощения, что вмешиваюсь, но, может, мы продолжим поиски списка?

Верена пожала плечами:

– Зачем?

– Министерство потребует список. Не думаю, что их удовлетворит объяснение, будто мы притворялись.

Верена закусила губу.

– Ты прав. Мы займемся этим попозже. Хотя все разрешится, как только... – Верена умолкла, глядя на Джеймса.

Они обменялись взглядами. Брэндон, хмурясь, выпрямился в кресле. Они что-то скрывают.

Но через мгновение Верена как ни в чем не бывало договорила:

– Как только мы схватим преступника.

Джеймс потер руки:

– Знаешь, Верена, по-моему, у нас все получится. Брэндон поднялся. Он потом спросит Верену, а сейчас ему есть чем заняться.

– Значит, решено. С этого момента мы действуем так, будто список у нас.

Верена кивнула.

– Когда преступник сделает ответный ход?

Джеймс нахмурился:

– Я бы дал ему два-три дня. Теперь он будет осторожен. Он не может позволить себе рисковать.

– Надеюсь, вы правы, – сказал Брэндон. Можно было добавить кое-что еще, но время пока не настало. Он кивнул Джеймсу и вышел.

В холле Брэндон остановился. Черт, ему совсем не нравился принятый план. Но что делать, придется его поддержать. Иначе Верена с Джеймсом продолжат без него, и будь он проклят, если оставит Верену в одиночестве расхлебывать эту кашу.

– Сейчас-сейчас, – весело сказал Гербертс, неся Брэндону пальто. – Уже уходите?

Брэндон взял у дворецкого пальто и надел.

Гербертс поспешил открыть дверь, посторонился и жестом указал на выход.

Брэндон вышел за порог и остановился. Нашарил в кармане монетку и, обернувшись, бросил дворецкому.

Гербертс, очень довольный, поймал ее:

– Вот черт! За что вы мне ее дали?

– Чтобы ты приглядывал за своей госпожой.

– Вы хотите, чтобы я, это, подглядывал в замочную скважину? Это, конечно, можно, только многого так не увидишь, разве что как леди Уэстфорт беседует со своим братом, мистером Ланздауном, и чаще всего о погоде.

– Бога ради... – Брэндон не знал, то ли смеяться, то ли плакать. – Я не хочу, чтобы ты шпионил за ней, недотепа. Хочу, чтобы примечал все необычное. Если увидишь, что что-то не так, сразу же пошли за мной. – Он достал визитную карточку и подал ее дворецкому. – Понял?

Гербертс взял карточку и, прищурив один глаз, воззрился на нее.

– Думаю, беды не будет, ежели я буду держать ухо востро, ведь это мой долг. – Внезапно улыбка пропала. – Постойте-ка, сударь! Вы думаете, что-то случится? Что-нибудь нехорошее?

Брэндон кивнул. Он не допустит, чтобы даже волос упал с головы Верены. Может, она и колючая, и по природе своей авантюристка, но она принадлежит ему, знает она об этом или нет. А Сент-Джоны всегда заботятся о своей собственности.

Брэндон нахмурился. Уж не познакомиться ли ему с родными Верены? Со всеми, если это возможно. Интересно, подумал он, где их искать? В Тайберне, или в эту пору они отдыхают за границей, в Бастилии?

– Твоя госпожа – очень необычная женщина.

– Это уж точно. – Дворецкий почесал нос и подмигнул. – Не бойтесь, я буду следить за ней день и ночь. Как ястреб.

Именно это Брэндону и требовалось. Он махнул рукой на прощание и через несколько секунд уже садился в свой фаэтон.

В гостиной царило молчание. Верена едва сдерживала слезы при взгляде на дверь.

Спустя какое-то время Джеймс тихо произнес:

– Прости меня.

Верена молча кивнула. У них не было выбора. Как только они получат письма Джеймса, им придется покинуть Лондон. Верена обвела взглядом гостиную. Здесь ее дом. Другого у нее нет.

– Ты, наверное, вернешься в Италию? Джеймс кивнул:

– Чтобы закончить со своими инвестициями. Поедешь со мной?

Ей было все равно, куда ехать.

– Наверное, нужно сообщить обо всем отцу... – Голос ее дрогнул, она зажала рот ладонью, чтобы сдержать рыдания.

Джеймс наклонился к сестре, взял ее ладони в свои.

– Мне жаль, что другого выхода нет.

Верена была в отчаянии. Она высвободила руки, вытерла глаза.

– А что нам делать? В министерстве внутренних дел знают, что я – Ланздаун, и вскоре догадаются, что ты тоже здесь, если уже не догадались. Они ни за что не поверят, что у нас нет пропавшего списка.

– Особенно после того, как мы станем притворяться, будто он у нас. Сент-Джон прав, – с тяжелым вздохом произнес Джеймс. – Кто-то должен заплатить за проклятый список, и это будет один из нас.

– Брэндон считает, что может нам помочь.

– Не нам, а тебе. – Джеймс нахмурился. – Верена, что для тебя Сент-Джон?

Что он для нее? Добрый, заботливый, хоть и грубоватый. Неотразим и ужасно упрям.

Трудно сказать, но, возможно, она могла бы привязаться к нему. Гораздо сильнее, чем того требовала безопасность.

На короткое время она позволила себе забыть, что между ними лежит пропасть. Больше это не повторится.

Верена через силу улыбнулась брату.

– Что для меня Сент-Джон? Разве что друг.

Именно друг. И не больше. В ее жизни нет места для такого мужчины. Он слишком хорош для нее. Верена отбросила неприятные мысли. Сейчас нужно помочь Джеймсу. Все остальное не важно.

– Идем, – сказала Верена, с деланным энтузиазмом потирая руки. – Нас ждет работа.

Глава 20

Поразительно, как незначительный случай может засесть в голове. Не могу забыть день, когда потерял 50 фунтов, поставив на лошадь по кличке Невезучий. В основном потому, что жена напоминает мне об этом по меньшей мере три раза в день.

Герцог Уэксфорд – графу Грейли у магазина модистки на Бонд-стрит, где они ожидали своих жен

Через несколько часов после ухода из дома леди Уэстфорт Брэндон поймал себя на том, что все еще обдумывает их план. План ему нравился все меньше и меньше, хотя ничего другого он придумать не мог. Нужно вывести из игры шантажиста. И побыстрее, пока не пострадал кто-нибудь еще.

Но будь он проклят, если оставит Верену одну в этом доме с охраной в лице полусумасшедшего дворецкого и безмозглого лакея. Скоро Брэндон Сент-Джон вернется в Уэстфорт-Хаус.