Пафнутий

Вот он и принялся за рыбу, лишь время от времени кивками подтверждая рассказ куницы.

Закончили они одновременно: Пафнутий есть, а куница рассказывать.

И оба спросили выдру, что та посоветует теперь делать.

– До чего же вы все несообразительные! – гневно фыркнула Марианна. – Если человеческая малышка не боится Грации и хочет, чтобы та осталась с ней, почему же они обе убегают? И пусть Клементина не говорит мне, будто такой детеныш может быть им опасен.

– Да ведь Грация и Клементина просто так сбежали, шум их вспугнул, – пояснила куница. – Наверное, они и сами вернутся.

– Пусть непременно вернутся! – решительно заявила Марианна. – Эй, есть ли тут какая-нибудь птица? А, дятел! Лети-ка, голубчик, туда и вели им обеим вернуться. Нужно, чтобы потерявшийся ребенок перестал плакать и кричать, не боялся и не шумел на весь лес.

– Кажется, девочке и белка понравилась, – заметил Пафнутий.

Марианна крикнула дятлу вслед:

– Пусть и белка вернется и побудет с девочкой! Скажи это ей.

Дятел, птица умная, и сам понимал, что первым делом нужно успокоить девочку, чтобы перестала громко кричать и бежать куда глаза глядят, ведь так ребенку и покалечиться недолго. И дятел поспешил выполнить приказание выдры.

– А теперь давайте подумаем, что дальше делать, – сказала Марианна. – Самое неприятное, если в лесу появятся люди…

Пафнутий уточнил:

– Ты полагаешь, они придут аж сюда, чтобы отыскать своего детеныша?

– А ты как думаешь? – сердито проворчала выдра. – И без всякой надобности в лес суются, а уж если тут их дитя потерялось, непременно явятся. Боюсь, целый табун явится, затопчут нам тут все. Очень мне это не нравится. Но сейчас меня интересует главное: девочка плачет, наверняка голодная. Кто-нибудь ее покормил?

Куница напомнила о том, что девочка ела землянику. Птицы видели.

– Землянику? – задумалась Марианна. – Не очень-то это сытная пища, ну да ведь и девочка маленькая, может, ей и хватит?

– Не думаю, – покрутил головой Пафнутий. – Я лично так не думаю. Нет, не хватит.

– Надо бы мне самой посмотреть на эту девочку, – сказала Марианна. – Где она сейчас?

Пафнутий постарался поточнее определить местонахождение девочки.

– От полянки она побежала в сторону бобрового озера. Но бежала очень медленно, так что, наверное, все еще там, где и была.

– Нехорошо! – укоризненно заметила Марианна. – Следовало сделать так, чтобы она пошла в ту сторону, откуда пришла. Пусть и медленно, но обратно в сторону шоссе.

– А как сделать? – не понял Пафнутий. – Толкать ее, что ли?

Тут наконец не выдержал барсук, который давно уже слушал весь разговор зверей, сидя под кустом вместе с супругой и тремя детьми, маленькими барсучатами.

– Не толкать, – сказал барсук. – Лучше тянуть.

– Как это? – не поняли звери.

– Да чего же проще! Если я правильно понял, человеческий барсучонок… то есть человеческий детеныш побежал следом за Грацией. Если бы у этих косуль была бы хоть капелька мозгов…

– От Грации нельзя требовать слишком многого, – заметила Марианна. – В ее возрасте… Но Клементина могла бы и сообразить. Пока мы просили дятла сообщить им, чтобы вернулись к девочке.

– …И если косули сумеют довести ее до шоссе, мы спасены, – ответил барсук. – Я, как и ты, очень боюсь нашествия людей в наш лес. Ведь сюда и в самом деле явятся толпы, так что следует нам поторапливаться, самим что-то предпринять. Неплохо было бы опять, как и раньше в критических случаях, обратиться к твоему другу, Пафнутий, псу Чаку.

Марианна возразила:

– Я и сама сразу же подумала о Чаке, да вот проблема: ведь он живет по другую сторону леса, очень далеко от шоссе. И люди наверняка примутся искать ребенка со стороны шоссе.

– Ну и что? – стоял на своем барсук. – Клементина с Грацией поведут девочку в сторону шоссе, а Чак поведет людей от шоссе им навстречу. И встретятся недалеко от шоссе. Только надо поторопиться. Действуйте же!

– Что значит «действуйте»! – возмутилась жена барсука. – А ты сам действовать не собираешься? Мне очень жаль человеческого детеныша, хоть он и человеческий. Заберу-ка я детей и отправлюсь туда, может, тоже пригодимся.

– В таком случае пойдем туда все! – решила Марианна.

Но звери не успели и шагу ступить, как с оглушительным стрекотаньем прилетела сорока и ошарашила всех новым сообщением:

– Спасите! Помогите! Клементина просит помощи! Человеческий детеныш топает прямиком в болото! Спасите!! Помогите!!!

Дурное известие оглушило зверей до такой степени, что они растерялись и не знали, как поступить. В их лесу и в самом деле имелись небольшие болотца. Небольшие, но довольно глубокие, причем поросшие красивой густой травой, делающей их совершенно незаметными. Обитатели леса хорошо знали эти места и издали обходили предательскую трясину, не соблазняясь чудесной травкой. А вот человек, к тому же ребенок, запросто мог не заметить опасности. Напротив, ровное место, поросшее красивой густой травкой, могло привлечь его. Подумает – еще одна полянка, по ней удобнее бежать, чем в лесной чаще.

А сорока вне себя стрекотала и от возбуждения подпрыгивала на ветке, на все лады передавая просьбу Клементины о помощи. И еще что-то кричала непонятное о бабочках и кабанах. Но совсем уж непонятное.

Впрочем, добиваться толку от сороки – пустое дело, вернее, пустая трата времени, а его терять никак уж было нельзя.

– Бежим! – первым опомнился барсук. – Бежим туда и на месте сообразим, что предпринять!

Сорока вспорхнула с ветки и полетела показывать дорогу, прежде чем звери пришли к этому решению. Куница бросилась следом, перепрыгивая с дерева на дерево, звери помчались по земле. Не все из них были хорошими бегунами, например Марианне и Пафнутию пришлось напрячь все силы, чтобы поспеть за сорокой, не упустить из виду вздорную птицу, которую вовсе не заботило, успевают ли за ней звери. Особенно тяжело пришлось барсучихе с малыми барсучатами.

Но вот куница, выдра и медведь почти одновременно прибежали на место и увидели картину, от которой кровь застывала в жилах. Маленькая девочка в желтом платье стояла на моховой кочке буквально в двух шагах от болота и тянулась ручонками к огромной яркой бабочке. Бабочка же сидела уже на траве, прикрывавшей ужасную трясину. Звери сразу поняли: девочка хочет поймать бабочку, вот сейчас сделает шаг и провалится в бездонную трясину.

К сожалению, с бабочкой звери разговаривать не умели.

– Надо ее оттащить! – кричала с дерева куница. – Оттащить подальше от болота! Надо ее оттащить! Но как?

– Давайте, я пойду схвачу и оттащу, – недолго думая предложил Пафнутий. – Мне это ничего не стоит.

И медведь даже шагнул к девочке, ибо нельзя было терять ни минуты.

– Стой, Пафнутий! – вцепилась в друга Марианна. – С ума сошел! Если она тебя увидит, от страха шарахнется и как раз угодит в трясину. Остановить ее должен кто-нибудь другой, кого она не боится. Куда подевалась эта проклятая белка?

– Здесь я! – послышался сверху жалобный белкин голосок. – Никуда я не подевалась, все время тут, и мы уже почти подружились с человеческой девочкой, но тут прилетела эта дурацкая бабочка и давай порхать прямо под носом девочки! Девочка и пошла за ней, и пошла, и вот, видите…

– Грация! – позвала Марианна.

– Грация не может! – встряла сорока. – У нее такие узенькие копытца, что она раньше девочки провалится в болото. Нет, косуле никак нельзя туда подходить близко.

– Так что же делать? – волновался под кустом барсук. – Ох, не могу смотреть на такое, глаза бы не глядели!

Тут рядом с ним появилось все его семейство. Маленькие барсучата играли и резвились, не соблюдая тишины, задирали друг дружку, и опрокидываясь на траву, устраивали кучу малу. Девочка обернулась на шум.

– Ах, какая прелесть! – вскричала она в полном восторге.

Сразу же позабыла о бабочке, протянула ручки к маленьким зверькам, присела и чуть ли не на четвереньках осторожно двинулась к ним, немного отдалившись от опасного болота. Барсучата немного испугались и собрались бежать, но услышали голос матери барсучихи.

– Спокойно! Не бойтесь! Мы с отцом рядом. Поиграйте с человеческим детенышем, только не подходите к нему, пусть он идет за вами, а вы потихоньку пробирайтесь к нам сюда, под куст.

Барсучата сразу же успокоились. Им и самим интересно было поиграть с человеческим детенышем, такого они еще не встречали. Вот и уставились с любопытством на девочку, а она еще немного подползла к ним, приговаривая:

– Вы кто, собачки или котятки? Кис-кис, не бойтесь меня. Какие вы хорошенькие, какие славные! Не убегайте, можно вас погладить?

– Надо же! – удивился Ремигий, тоже притаившийся в траве.

– А, наконец-то появился! – проворчала Марианна. – Быстро переведи, что сказала девочка! Хоть какая-то польза будет от тебя!

– Девочка восхищается барсучатами, говорит, они хорошенькие и славные.

– Какая милая девочка! – растрогалась под кустом барсучиха.

Ремигий же ехидно продолжал переводить:

– Вот только она не знает, собачки это или котятки. Я понял – она хочет с ними поиграть. Просит, чтобы не убегали и дали себя погладить. Пусть и в самом деле немного отодвинутся от болота, она пойдет за ними.

Барсучата послушно продвигались к кусту, где прятались их родители. Девочка тянулась к ним и тоже понемногу удалялась от болота. Остальные звери, спрятавшись в траве, в кустах или в листве дерева, затаив дыхание следили за ними.

Барсучата великолепно справлялись со своей ролью. Они не убегали, просто играли, по-прежнему валяясь и прыгая во мху, потихоньку продвигаясь в безопасную сторону, перелезали через коряги, сучья и через друг дружку, хватали друг дружку за хвосты, сбивались в клубок и отпрыгивали в стороны – в общем, развлекались как могли. Девочка была в восторге, уже давно не плакала, а смеялась и продолжала тянуться следом за ними, присев на корточки, а иногда и становясь на четвереньки. Главное, теперь уже довольно большое расстояние отделяло ее от трясины, замаскированной под зеленую лужайку.

Вот наконец это расстояние оказалось достаточным, чтобы на нем поместился медведь. Пафнутий только того и ждал. Он знал – теперь уже мох его выдержит.

И вот Пафнутий бесшумно вышел из кустов, за которыми скрывался до сих пор, выбрал поудобнее кочку между девочкой и болотом и сел.

Сначала сел почти на краю болота. Поскольку девочка, всецело увлеченная барсучатами, не видела его и продолжала вслед за ними двигаться в безопасную сторону, Пафнутий пересел на другую кочку, подальше от болота. Так все они продвигались шаг за шагом, пока Пафнутий не уселся уже на совсем безопасное место.

Предательская трясина осталась далеко в стороне.

Но вот девочка устала гнаться за барсучатами, которые упорно не давали себя погладить, и со вздохом тоже уселась на кочке. Тут над ее головой порхнула большая красивая бабочка. Девочка оглянулась ей вслед и внезапно увидела Пафнутия.

Внимательно наблюдавшие за ними звери затаили дыхание, ожидая, что человеческий детеныш непременно испугается медведя, как это делали взрослые люди, и с ужасным криком бросится бежать куда глаза глядят.

Однако ничего подобного не произошло. Неизвестно почему человеческий ребенок вовсе не испугался медведя, а даже вроде бы обрадовался его появлению. Во всяком случае, девочка засмеялась и даже шагнула к Пафнутию безо всякого страха.

– О, Винни-Пух, хорошо, что ты пришел! – радостно вскричала девочка. – Как ты вырос! А поросенок Пятачок тоже пришел с тобой?

Лис Ремигий раздраженно ворчал в траве:

– Я-то думал, уж хорошо знаю людей, а вот поди же… Ничего не понимаю! Этот ребенок совсем сбил меня с толку. Пафнутия ни капельки не испугался, хотя люди смертельно боятся медведей. А эта малявка, глядите, бесстрашно идет к нему. Правда, неизвестно почему называет его каким-то Винни-Пухом и спрашивает про какого-то поросенка. Что такое поросенок я прекрасно знаю, лично приходилось видеть, это детеныши домашних свиней, точь-в-точь как детеныши наших кабанов. Но хоть убейте, никак не пойму, как домашний поросенок может оказаться в нашем лесу?

– Мне все равно, как она меня обзывает, – добродушно отозвался Пафнутий. – Согласен и на Винни-Пуха, лишь бы не боялась меня, не плакала и отошла подальше от опасного болота. Мне подумать страшно, что будет, если она опять бросится бежать к болоту!

– Нам всем страшно, – согласилась куница. – Может, теперь пусть подключится Грация?

По просьбе лесной общественности Клементина разрешила дочке подключиться. Пугливая Грация нерешительно высунулась из кустов. При виде ее девочка от радости всплеснула ручонками.

– Бэмби, ты вернулся!

Пафнутий воспользовался тем, что внимание девочки отвлекла косуля, и передвинулся еще на одну кочку поближе к ребенку. А тот, повернувшись и увидев медведя совсем близко, ничуть не встревожился, а лишь пуще обрадовался:

– Как хорошо! Все здесь! И Бэмби, и Винни-Пух, и белочка! Я так рада! Ведь вы мне обязательно поможете, правда? Знаете, я заблудилась в лесу. И ножки болят, и не знаю, где мама, и есть мне хочется! Помогите мне, пожалуйста!

– Ребенок устал, голоден и просит у вас помощи, – коротко перевел Ремигий.

Марианна высказала всеобщее мнение, заявив:

– Первым делом надо ее увести подальше от болота. А если она желает иметь дело с кошечками, собачками и прочими поросятками, пусть кто-нибудь сбегает к кабанам и одолжит одного из их многочисленных детенышей. Лучше всего самого маленького. Хорошо бы и волчонка маленького привести, сойдет за собачку. Грация, дитя мое, давай потихоньку уводи ее вон в ту сторону.

Марианна принялась командовать и совсем позабыла об осторожности. Она высунулась из травы, девочка ее увидела и опять пришла в восторг.

– О, какая прелестная такса! У нас дома тоже есть такса, я очень ее люблю. Иди ко мне, давай подружимся.

Ремигий не преминул ехидно заметить:

– Поздравляю, Марианна! Тебя приняли за собаку. Но считают, что ты просто прелесть! И хотят с тобой подружиться.

– А я действительно прелесть, – спокойно отозвалась Марианна. – Умненькая девочка, ничего не скажешь. Надо ее спасти во что бы то ни стало! А что касается моего сходства с собаками… не будем мелочны.

Тут послышалось веселое хрюканье и из кустов выскочил маленький детеныш дикого кабана, очень похожий на обыкновенного поросенка. Правда, был он не беленький и голенький, как поросята домашней свиньи, а черненький и довольно-таки лохматый. Девочка, однако, не была привередой.

– А вот и Пятачок! – обрадовалась она. – Как хорошо, что ты пришел. Очень прошу, очень прошу тебя и Винни – отведите меня к Кристоферу Робину!

Ремигий даже зубами заскрипел от раздражения.

– Нет, с этой девчонкой можно спятить! Не успеваешь приспособиться ко всем ее новым выдумкам. Только я смирился с котятками и собачками, как она выдумала какого-то Кристофера Робина. Понятия не имею, что это такое, но она просит отвести ее к нему.

А девочка совсем приободрилась и привыкла к зверям, которые ничего плохого ей не делали, не пугали и не обижали ее. Детеныш кабана понравился ей чрезвычайно, она со смехом гонялась за ним, тоже, наверное, хотела погладить. И все подзывала к себе Пафнутия и Грацию, а они, наоборот, старались заманить ее подальше в лес и не давались в руки.

Но вот постепенно девочка затихла, уже не так радовалась барсучатам и кабаненку, уже не так быстро шла за Пафнутием и Грацией. Она явно устала и еле передвигала ноги. И когда все вдруг вышли опять на земляничную поляну, девочка шлепнулась на травку и крикнула:

– Бэмби и Винни-Пух, подождите немного, тут такие замечательные ягодки, давайте немножко поедим!

Получив передышку, звери в кустах тоже остановились и принялись обсуждать увиденное.

– Сдается мне, первый раз встречаю я человеческое существо, у которого хватает ума не бояться Пафнутия, – задумчиво произнес лис Ремигий. – А вот что дальше делать, откровенно признаюсь – не имею понятия. Но уверен, люди так просто в лесу ее не оставят.

– Зяблик принес весть – люди с шоссе уехали, – заметила сверху куница. – И еще он сказал, там остался один человек. Наверное, мать этой девочки. Потому что этот человек сидит на опушке леса и плачет.

– Значит, поехали за подмогой, – мрачно отозвался Ремигий. – Вернутся целой стаей и примутся прочесывать лес, попомните мое слово. А кроме того, оба они с таким аппетитом уплетают землянику, что и у меня слюнки текут. Есть хочется по-страшному, но, надеюсь, есть землянику вы меня не заставите? Хватит того, что в горле пересохло от перевода с человеческого языка на звериный.

– Рыбу хочешь? – спросила Марианна.

– Не очень-то я люблю рыбу, – скривился Ремигий. – Да и не в этом дело. Вы поняли, какая новая опасность грозит лесу? Подумайте над этим.

Лис был прав. Все звери так занялись девочкой, что забыли об опасности. Пафнутий с увлечением собирал землянику на полянке и горстями отправлял ее в рот, а ведь это он должен был уже давно отправиться к своему другу Чаку и посоветоваться с ним. И если можно извинить легкомыслие детенышей – барсучат, кабаненка, Грации, то уж бездействие взрослых не находило никакого оправдания. Хорошо, хоть Ремигий напомнил о необходимости срочно что-то предпринимать.

– Пафнутий, немедленно оторвись от земляники! – строго крикнула Марианна. —

Приближается вечер, а ты еще не посоветовался с Чаком.

Выдру поддержала Клементина.

– Мы присмотрим за девочкой, а ты отправляйся к Чаку, – сказала она.

Очень неохотно оторвался Пафнутий от вкусной земляники. Ну да ничего не поделаешь, никто кроме него не способен пообщаться с Чаком. И времени оставалось в обрез.

Как всегда, ни слова не говоря, Пафнутий развернулся и стремглав бросился в лес. Хорошо, девочка так увлеклась земляникой, что не заметила, как Винни-Пух ее покинул.

Солнце уже клонилось к западу, когда совсем запыхавшийся Пафнутий добрался до большого луга за лесом. И, к своей большой радости, сразу увидел кого искал – дорогого друга Чака. Издали увидел, потому что Чак – собака крупная, к тому же белого цвета – на зеленой траве луга был хорошо заметен.

Чак в данный момент был очень занят – загонял домой подопечных коров и овец. Те неохотно покидали привольное раздолье луга, вот и приходилось подгонять их, обегать кругом и лаять. Овцы каждый раз при этом пугались, всполошено сбивались в кучу, будто впервые отправлялись домой. Коровы же шествовали неторопливо, степенно.

Пафнутий вышел на луг, чтобы Чак его увидел. Тот и в самом деле сразу заметил лесного гостя и, пробегая мимо, крикнул:

– Привет, Пафнутий! Рад тебя видеть. Погоди, сейчас управлюсь со стадом и приду. Немножко подожди! Что-нибудь случилось?

Поскольку, задав этот вопрос, Чак умчался за какой-то отставшей овцой, Пафнутий счел ненужным давать ответ – напрасный труд.

Дождался того, что пес опять появился поблизости, и только тогда крикнул:

– Человеческий детеныш в нашем лесу!

Услышав эту невероятную новость, Чак так стремительно затормозил, что все четыре лапы прокатились по траве сами по себе, пока пес не остановился.

– Что ты сказал? – повернулся он к медведю. – Я не ослышался?

– Человеческий детеныш, – поспешил повторить Пафнутий. – Девочка маленькая в нашем лесу. Заблудилась.

– Надо же! – расстроился Чак. – Этого еще не хватало!

И решительно крикнул коровам:

– А ну марш домой! Сами знаете, где живете, и без меня дойдете.

И гавкнув для острастки на них еще пару раз, пес подбежал к Пафнутию.

– До чего бестолковые эти коровы – сил нет! Каждый вечер приходится их подгонять. А ну, быстренько расскажи мне, что с девочкой? Как она оказалась в лесу?

Пафнутий честно попытался коротко сказать сразу обо всем и у него не очень складно получилось.

– Девочка бежала, сидела и плакала… Барсучата, собачки и котятки… Чуть не утонула в болоте… Я и Грация помешали, и еще белочка и кабаненок… Бабочка, наоборот, есть землянику, а нашествия людей не желаем!

Хотя Чак и был собакой очень умной, даже он не сумел разобраться в столь запутанной истории и попросил:

– Нет, это слишком уж кратко. Не понял, почему бабочка ест землянику, и это плохо для девочки, и откуда в вашем лесу взялись собачки и котятки?

– Собачки и котятки – это детки барсука, – пояснил Пафнутий. – Девочка так считает. А Ремигий не все сумел перевести, там такие сложности! И все-таки давай я лучше расскажу тебе все по порядку.

Чак решительно сел рядом с медведем.

– Да, – согласился он. – Так будет лучше. Валяй!

По мере того, как Чак выслушивал рассказ Пафнутия, он все больше беспокоился и волновался.

– Плохо дело! – сказал пес. – Почему только сейчас ты пришел ко мне? Сразу надо было. Ведь того и гляди стемнеет.

Пришлось Пафнутию оправдываться: не мог он бросить человеческого детеныша в критический момент, того и гляди глупая малышка зашла бы в болото, вот и пришлось сидеть там, к тому же она очень его полюбила, просила ей помочь, не хотела отпускать. Он, Пафнутий, и то волнуется, как там она, без него. А ведь это очень далеко, за озером, пока он туда дотопает. К тому же в брюхе урчит от го…

– Погоди, – перебил Чак медвежьи жалобы. – Помолчи, дай подумать.

Пафнутий послушно замолк на полуслове, а Чак стал напряженно думать.

– Конечно, я и без тебя мог бы туда сбегать, – стал он думать вслух, – да не так хорошо знаю ваш лес, пришлось бы тратить время на поиск твоих следов. Ну, понятно? К девочке я бы шел по твоему следу, а потом стал бы искать ее следы. Ведь я прекрасно знаю кабаньи тропы, места, где живут бобры, где расположено волчье логово, найду это все с закрытыми глазами. А девочку искать лучше днем.

– И что бы ты сделал днем? – поинтересовался Пафнутий.

– Одно из двух, – ответил Чак. – Мог бы ее вывести к шоссе, туда, где плачет ее мама. Девчонка очень пугливая?

– Нет, не очень, – подумав, ответил Пафнутий. – Сначала она и в самом деле очень боялась, просто жутко боялась, а потом совсем перестала бояться. И плакать перестала. Думаю, теперь совсем не боится.

– Если не боится, я мог бы схватить зубами ее за платье и тащить, – решил Чак. – Но не в темноте же! Ваш лес на редкость густой и неровный, в темноте мы бы не прошли.

– Ты сказал – одно из двух, – напомнил Пафнутий. – А что второе?

– Мог бы привести к ней тех людей, которые отправятся на ее поиски. Если, конечно, кто-то из вас будет мне показывать, где девочка будет находиться в данный момент. Но опять же ночью это невозможно сделать, да ночью люди и сами в лес не сунутся.

– Тогда, может, днем? – спросил Пафнутий.

– Да, только днем. И надо сделать так, чтобы девочка провела ночь безопасно. Погоди, дай еще подумать.

Пафнутий ждал, а Чак думал. Так долго думал, что за это время в голову Пафнутия пришли беспокойные мысли. Ну, во-первых, о волках. Они живут как раз в тех краях, где утром появятся толпы людей. Наверняка это волкам очень не понравится. Придется бежать из собственного дома, а у них дети малые. И еще. В тех же краях проживает известный всему лесу матерый секач-одиночка. Старый кабан прославился своим скандальным характером. Очень он необщительный, очень задиристый, не выносит никакого общества, не только человечьего. Кто знает, как поведет себя злой старик. Набросится на людей? Ему это ничего не стоит, он никого не боится. А людям, в свою очередь, это тоже может не понравиться, глядишь, и обидят старика… И так нехорошо, и так плохо. А еще в тех местах целые заросли орешника, из-за него в дуплах окрестных деревьев поселилась колония белок. Нашествие людей заставит и их покинуть дома, а людские стада переломают заросли лещины, потопчут земляничные поляны…

И тут Чак придумал.

– Слушай, замечательная идея! – вскочил пес. – Пафнутий, ведь ты дружишь с лесничим. Сумеешь с ним договориться?

Пафнутий тоже обрадовался.

– Ну конечно, как я сам о нем не подумал! С лесничим мы всегда найдем общий язык.

– Так вот, ты приведешь лесничего прямиком к девочке. Потом с ними пойдешь навстречу людям, я же поведу людей навстречу девочке и лесничему. Так поведу, чтобы они встретились. Постараюсь не заводить глубоко в лес и не рыскать по сторонам, в поисках ваших следов, поэтому пусть кто-нибудь из птиц или зверей будет моим проводником. Тогда люди не станут углубляться в лес и не очень его затопчут. Где-нибудь недалеко от шоссе и встретимся. Понял?

Пафнутий уже давно понял и давно кивал головой в знак полного согласия с замечательным планом Чака.

– Ну так что, я пошел к лесничему? – спросил он, горя желанием немедленно осуществить этот план.

Чак возразил:

– Да нет, ведь уже темнеет. Давай поступим так. Сначала, с рассветом, пусть кто-нибудь из вас проводит меня к людям на шоссе. Уверен, они начнут поиски, едва рассветет. Ты же помчишься к лесничему, тоже с рассветом, и приведешь его к ребенку. Ты должен хорошо знать место, где будет девочка, и пусть мне тоже кто-нибудь укажет это место. Лучше всего какая-нибудь птица. И мы пойдем навстречу друг другу. Все понял? Значит, сейчас ты возвращаешься в лес, а мне еще придется погоняться вон за той дурехой-коровой, которой обязательно надо влезть в чужое клеверное поле.

Медведь и собака распрощались. Пес с оглушительным лаем кинулся выгонять корову с клеверного поля, а Пафнутий поспешил в лес.

Уже на первом дереве Пафнутия ожидала сорока.

– Меня прислала Марианна, – застрекотала сорока. – Она у себя и считает, что тебе необходимо поужинать.

Сорокины слова придали Пафнутию бодрости, и он рысцой устремился к Марианниному озеру. А сорока летела следом и на ходу выкладывала новости:

– А с девочкой остались Клементина с дочкой. Человеческая дочка очень устала и легла на травку, а Клементина со своей дочкой легли рядом с ней. Человеческая девочка очень голодная.

Услышав такое, Пафнутий даже приостановился. Он и сам был очень голоден, поэтому всей душой сочувствовал девочке, но не знал, как ей помочь. Ладно, решил, посоветуюсь с Марианной, самому ничего не придумать.

Сорока же все летала за ним и выдавала информацию:

– Барсуки вернулись к себе, их детям пора спать. Крутились возле девочки маленькие волчата, она называла их «собачки». А я тоже полечу домой, мне тоже спать порра, спать порра!

И сорока улетела. Пафнутий же добрался до озера Марианны без труда, хотя в лесу стало совсем темно, но медведь – не птица, он и в темноте хорошо видит.

Шлепнувшись рядом с кучкой рыбы, Пафнутий ни слова не говоря ухватил первую и уже хотел затолкать ее в рот, да Марианна помешала.

– Ну уж нет! – раздраженно прикрикнула она на приятеля. – Пафнутий, имей же совесть, хотя бы в двух словах расскажи, о чем вы договорились с Чаком, а потом и ешь себе спокойно. У меня уже терпение кончилось, не могу больше ждать!

Пришлось Пафнутию собрать свою волю в кулак и выполнить просьбу выдры. Скороговоркой изложив ей концепцию Чака, он принялся за рыбу, а Марианна принялась за обсуждение их идеи.

– Неплохо, очень неплохо придумано, – похвалила она предложение Чака. – Вот только одно непонятно: зачем людям вообще соваться в лес?

– Кхы? – не понял Пафнутий.

Марианна раздраженно пояснила:

– Лесничий ведь тоже человек. Почему же он не может взять девочку и привести ее к людям, чтобы тем не было необходимости ходить по лесу и искать ее? Неужели твой Чак не может сказать людям, чтобы они просто немного подождали на опушке?

Пришлось Пафнутию опять собрать волю в кулак и воздержаться от следующей рыбы, чтобы объяснить Марианне все тонкости идеи Чака.

– Чак считает, что люди начнут свои поиски чуть свет, – сказал он. – Так рано, что мы с лесником не успеем привести к ним девочку, ведь она довольно далеко от шоссе, а ночью действовать нельзя.

– Добрый вечер! – послышался над их головами чей-то голос.

Пафнутий с Марианной подняли головы и увидели на ветке дерева сову. Она так тихо прилетела, что они и не слышали.

Поздоровались с ней, и сова сказала тихим голосом:

– Дневные птицы попросили меня принять у них эстафету, что я и сделала. Немного рановато для меня, с трудом проснулась, ну да ведь делаем общее дело. Итак, мне велено информировать вас о том, что происходит. Хотите послушать?

– Хотим, конечно хотим! – радостно вскричала Марианна. – И я очень рада тебя видеть, давно не встречались. Это они здорово придумали, дневные птицы! Нам очень нужна информация, мы как раз решаем, как завтра действовать. А тебе ведь темнота не помеха?

– Конечно не помеха, совсем напротив, я люблю темноту. Ну так что, могу я передавать информацию? А то ведь мне еще поужинать надо.

– Можешь, можешь, мы слушаем! – ответил Пафнутий.

– Так вот, на опушке леса у шоссе все сидит девочкина мама и все плачет. Только что к ней приехали другие люди на своих вонючих машинах восемь штук!

– Восемь машин? – ужаснулся Пафнутий.

– Нет, восемь человек, – пояснила сова. – Пытались углубиться в лес, светили себе каким-то маленьким светом, но ничего у них не вышло и они вернулись на опушку.

– А почему не получилось? – не поняла Марианна.

– А ведь люди в темноте ничего не видят, – пояснила сова. – Один из них сразу угодил в яму и принялся кричать, пришлось его вытаскивать. А второй налетел на дерево и, видно, здорово ударился, потому что тоже вскрикнул от боли.

– И что же, их маленький свет не помогает? – поинтересовался Пафнутий.

Сова снисходительно заметила:

– От того, что в одном месте становится немного светлее, во всех остальных делается еще темнее, а это для них еще хуже. Во всяком случае, они, по всей видимости, отказались от поисков девочки ночью и решили начать на рассвете. Ремигий перевел птицам, а они передали мне: девочкина мама плачет еще и потому, что считает: ее ребенку сейчас холодно и голодно, он до смерти боится темноты; девочке страшно, она наверняка свалилась в какую-нибудь яму и ее сожрут дикие звери. И много еще подобных глупостей наговорила, но я всего не запомнила, уж извините.