Обольщение под звездами

– Едва ли. Впрочем, я постараюсь его убедить. А вот как быть…

– С Джози? Не знаю. Ей-Богу, не знаю.

Нерида чуть не вскрикнула. Ее захлестнула радость, когда Слоун признался, что Джози ему не жена. И он не лгал, когда говорил, что не любит и не хочет ее. Но что-то связывало его с этой женщиной. Что-то более сильное, чем брачные узы или влечение, заставляло его лгать снова и снова.

Когда они вернулись, в доме было темно. Даже фонарь на крыльце не горел. Залаяли собаки, но больше никто не откликался. У Нериды волосы встали дыбом. Входная дверь оказалась незапертой. Они вошли в гостиную.

– Дедушка… – негромко позвала Нерида. – Ты здесь?

Чиркнула спичка, и девушка прикрыла глаза от света. На нижней ступеньке стояла Джози Макдонох.

– Вернулись все-таки. – Джози зажгла свечу. – Я начала волноваться.

– Где дедушка? – спросила Нерида.

– О, старичок в полном порядке. По крайней мере, сейчас.

– Ты пьяна! – воскликнул Слоун.

– Я? Есть немножко. Надо же чем-то заняться женщине, ждущей мужа… Тебя слишком долго не было.

– Дедушка… Дедушка… – шептала Нерида, ощупью пробираясь в комнату. Она нашла в темноте исхудалую руку и потрогала пульс.

– Мы просто слегка выпили на пару, вот и все, – объяснила Джози. – Он спит.

Рука была влажная и прохладная, но не холодная. Видимо, прикосновение потревожило деда: он пробормотал что-то неразборчивое…

– Как вы посмели? – гневно обернулась Нерида.

– Что? Нет, это как ты посмела, сучка? Мой муж…

– Я рассказал ей правду, – сухо и спокойно прервал Слоун.

Но Джози это не остановило. Нерида как зачарованная следила за разыгрывавшейся у нее на глазах драмой.

– Правду, Слоун? Всю? Или только часть? Конечно, часть, и только ту, которую хотел. Всю правду ты не расскажешь никому. Не посмеешь.

Джози торжественно прошла в гостиную и зажгла обе лампы. Мрак рассеялся. Так же церемонно она вручила Слоуну подсвечник. Нортон, побеспокоенный светом, громко захрапел.

– Иди спать, Джози, – принялся уговаривать Слоун. – Поздно. Все мы устали.

– Я вовсе не устала, Слоун. Похоже, ты не жаждешь, чтобы девчонка узнала остальное. И где ты собираешься спать? Не думай, что я пущу тебя в постель после того, как ты и эта лживая потаскушка…

Он хлестко ударил Джози по щеке. Женщина отшатнулась и осела на нижнюю ступеньку.

– Думаешь, это остановит меня, Слоун?

Его кулаки сжались, но не для нового удара. Он пытался успокоиться. Нериде хотелось утешить Макдоноха, но она боялась подойти ближе. Джози тоже увидела этот жест и злорадно улыбнулась.

– Очень похоже на Сан-Ривер, верно? Не говори, что ты забыл. Ты все помнишь не хуже меня.

Нерида проследила за взглядом Слоуна и похолодела. Пьяная Джози разительно изменилась. Спутанные каштановые волосы рассыпались по плечам. Теперь, при свете ламп, обострившиеся черты лица и морщинистая, увядшая кожа неумолимо выдавали ее возраст.

– Боишься вспоминать, правда, Слоун? – продолжала Джози. – Странно. Он не боялся, а ведь ты так похож на него! Рэндалл был совсем другим. Все считали их копией друг друга, но я-то видела, что это не так. А я слишком хорошо знала их обоих.

Она схватилась за перила. Слоун дернул ее за руку, поднял и потащил по лестнице.

– Хватить болтать.

В голосе Макдоноха не осталось ни гнева, ни волнения. Казалось, он ведет в тюрьму очередного пьянчужку. Но Джози упиралась и оборачивалась к Нериде.

– Знай, он никогда не бросит меня! Для этого он слишком благороден. А вот в Рэндалле не было ни капли благородства, правда, Слоун? Одно занудство. Упрямый, избалованный зануда, пыжащийся от чванства. Если бы Слоун позаботился о Рэндалле, ничего бы не случилось, потому что Слоун благородный, Слоун всегда прав, Слоун думает обо всех, Слоун то, Слоун се… Правда, Слоун? Обо всех, кроме родного брата…

Она вновь плюхнулась на ступеньку. Макдонох, стоявший чуть выше, не торопился поднимать мачеху. Может быть, он хотел дать ей выговориться? Какая разница… Нерида откашлялась.

– Начальник, я больше не хочу беспокоить вас. Спасибо за гостеприимство и за то, что помогли поймать мулов. – Ложь, снова ложь! Но только так можно выжить в этом мире. – Сейчас я запрягу их в фургон и вернусь за дедушкой. Было бы нечестно продолжать доставлять вам хлопоты.

Он попал в ловушку. Чтобы остановить Нериду, Слоуну пришлось бы переступить через Джози, но этого не позволяло благородство. Слишком старой и крепкой была их связь.

Нерида открыла дверь, и рыжий кот первым вылетел в темноту. Девушка готова была выйти следом, но услышала за спиной крик Джози:

– Черт побери, Слоун, ты не сделаешь этого!

Радость обожгла ее. Нерида обернулась. Слоун протиснулся мимо Джози, подошел и закрыл дверь.

– Ты не уйдешь, Нерида, – тихо сказал он.

– Я должна, – прошептала девушка, надеясь, что Джози ее не слышит. – Сам знаешь, я не могу остаться. Так будет лучше.

На секунду показалось, что Макдонох хочет поцеловать ее. Нерида собрала остатки сил.

– Слоун, пожалуйста… Дед умирает. Если он останется здесь, это ничего не изменит, только продлит агонию. – Слезы текли по щекам, но она не чувствовала этого. – У него тоже есть гордость. Пусть лучше он умрет в прерии…

– А что потом?

– Честно говоря, не знаю.

Решение было принято. Нерида выпрямилась, открыла дверь и вышла на крыльцо.

Слоун не пошел за ней, но Джози истерически выкрикнула вслед:

– Он убил их! Убил своего отца и брата!

Прошло около часа. Нерида запрягла мулов, проверила состояние фургона, но при этом неотступно думала о последних словах Джози. Это могло быть и ложью, однако поведение Слоуна доказывало, что он по крайней мере чувствует себя ответственным за смерть брата и человека, который называл Джози своей женой. Обстоятельства их гибели сейчас роли не играли. Главное было в другом: в гордости и благородстве Слоуна. Нерида не смогла бы нанести им урон.

Когда девушка пригнала фургон к дому, у нее не оставалось ни малейшей надежды на будущее. В гостиной по-прежнему горели две лампы. Рыжий кот, которому наскучило шляться по улице, сидел на крыльце и утробно орал.

– Поедешь со мной? – спросила Нерида. – Начальник найдет тебе другого беспризорника.

Она постучалась. Ответа не было. Толкнув дверь, девушка обнаружила, что та заперта на засов.

– Черт побери, – пробормотала Нерида. Неужели Слоун мог так поступить?

В окошко было видно, что пьяный дед спит беспробудным сном. Кот вонзил когти в твердое дерево, разозленная девушка отпихнула его в сторону и обнаружила, что тот сидел на сложенной бумажке. Неужели новая листовка? Нет, слишком мала. И краской не пахнет…

Она поднесла листок к окну, развернула его и начала читать.

«Ты сама сказала, что у вас нет припасов, – писал Слоун, – и денег, чтобы купить их. Как полицейский, я не могу толкнуть тебя на кражу. Без деда ты не уедешь. Поговорим утром».

Нерида смяла записку и швырнула ее в стекло. Бумажный комок упал на крыльцо. На него яростно накинулся кот и разорвал в клочья.

Что-то холодное ткнуло Нериду в нос, и она проснулась. Рядом сидел одноглазый кот.

В окошко фургона пробивался солнечный свет. Должно быть, Слоун уже встал и готовит себе завтрак. У девушки заурчало в животе. Ела она вчера или нет? Слоун, как всегда, был прав. Последнее печенье она давно догрызла, а ничего другого в фургоне не оставалось.

Она вылезла из-под одеяла. Было куда теплее, чем прошлой ночью. Нерида сладко зевнула и вдруг услышала тихий стук в дверь.

– Кто там?

– Это Слоун, Нерида. Открой мне.

Господи, неужели она увидит его напоследок и они попрощаются как люди? Нерида вынула засов и распахнула дверь. Кот шмыгнул наружу.

– А я-то думал, что ты сбежала! – обрадовался Слоун.

– Дедушка проснулся? – спросила Нерида, осторожно вылезая из фургона.

– Да. Но он хотел, чтобы сначала ты поговорила со мной.

Она порылась в кармане и вручила ему золотую монету.

– Вот, возьмите. Заплатите доктору, миссис Катберт и всем, кому мы задолжали. Кое-что осталось и на припасы, так что краж в Кокерс-Гроуве не будет.

– Дед не собирается уезжать, Нерида. Поэтому он и хотел, чтобы я поговорил с тобой.

Она часто замигала и прошептала:

– Не может быть…

Слоун не мог противиться искушению и положил руки на ее худенькие плечи.

– Твой дедушка стар, измучен и напуган. Через день-два можешь предложить ему отправиться в дорогу, а пока дай старику отдохнуть.

– Здесь? В вашем доме? Простите, мистер Макдонох, это невозможно.

Слоун не стал ее переубеждать. Никуда она не уйдет!

– Думаешь, мне будет легче, если ты уедешь?

Ответа пришлось подождать. И в это время со стороны железной дороги донесся заунывный свисток. Девушка вздрогнула, лицо ее побелело, глаза расширились. Она схватила Слоуна за руку и задохнулась от ужаса.

– О Боже, Слоун! Я забыла!

Нерида подобрала юбки и бросилась бежать. Слоун в три прыжка догнал ее.

– Что за черт? Куда тебя понесло?

– Скорей! – крикнула она. – Сейчас на вокзале кого-то подстрелят! Я подслушала это вчера и пыталась рассказать, но ты не дал, а потом я все забыла. А когда вспомнила, ты запер дверь. Поезд подходит!

– Кто кого подстрелит? Кто говорил об этом?

– Харгроув и какой-то человек по имени Фиск. Фиск должен был стрелять со стороны трущоб. Харгроув вчера заплатил ему. Вот почему я не могла уехать.

– В кого будет стрелять Фиск? Ради Бога, Нерида! Я бегаю быстрее тебя!

– Не знаю! Харгроув не назвал его имени, только показал портрет или фотографию. Но это старик, я вспомнила! Он будет встречать сына из Сент-Луиса!

– Элиас… – выдохнул Слоун.

Он выпустил ее руку и со всех ног бросился к вокзалу, до которого было с четверть мили. Первый свисток подавали за десять минут до прибытия поезда. Он успеет!

Выстрел грянул за секунду до второго свистка. Слоун услышал женский визг.

Нерида глотнула теплого лимонада и протяжно вздохнула. На полицейском участке было жарко и душно, а она просидела здесь уже два часа. За это время ничего не изменилось. Элиас Дакворт с левой рукой на перевязи незаметно задремал. Его сын Калеб, стоя рядом со стулом отца, тщетно уговаривал старика пойти домой и лечь в постель, как советовал доктор. Нериде показалось, что Калеб потрясен случившимся куда больше, чем мэр. Молодой человек потел и переминался с ноги на ногу. То ли не привык стоять, то ли хотел в уборную.

– Я рассказала все, что запомнила, – в тысячный раз повторила она, глядя на Слоуна, лицо которого хранило непреклонное выражение с той минуты, как он склонился над окровавленным телом Элиаса. – Я искупалась, вылезла, спряталась за деревьями и хотела вытереться. Мулы задремали и не издавали ни звука. Мистер Харгроув и мистер Фиск нас не заметили… Потом я ждала до темноты, чтобы они не увидели, как я возвращаюсь. В это время мулы отвязались и ушли. Потом за мной приехал мистер Макдонох, мы стали ловить мулов, я очень устала, обо всем забыла и вспомнила лишь сегодня утром…

Во всем, кроме одного, эта история была правдивой. Почему же тогда Слоун смотрел на нее убийственным взглядом? Неужели он осуждает Нериду за то, что она забыла рассказать об этом, сгорая от страсти к начальнику полиции?

Она ждала, пока наконец уйдет мэр и его тучный сынок. Надо было объясниться. Но Дакворт и не собирался домой.

– Должно быть, это Билли Фиск, Слоун, – не в первый раз твердил мэр. – Если он вышел или бежал из тюрьмы, власти в Топике наверняка об этом знают. Пошли им запрос, и покончим с этим.

– Но почему стреляли именно в вас? Если Харгроув хотел лишить вас возможности участвовать в выборах, он мог бы сделать это удачнее. Фиск слишком хороший стрелок, чтобы промахнуться с такого расстояния.

Этот вопрос тоже звучал не в первый раз, но ответа на него не было. Если Слоун спросит об этом еще, она выцарапает его ледяные голубые глаза!

Макдонох снял ноги со стола.

– Не понимаю. Это бессмысленно! Если Харгроув не доверял Фиску, то зачем нанимал его?

И почему не боялся разоблачения? В Кокерс-Гроуве слишком многие помнят Билли Фиска.

– Ну вот что, с меня достаточно! – вскочила Нерида. – Мистер Дакворт, не будете ли вы добры отвести отца домой, пока он не уснул на стуле? Мистер мэр, ваша честь, сэр, вы должны подчиниться приказу доктора и слегка отдохнуть!

– Мисс Ван Скай, почему вы здесь распоряжаетесь? – вмешался Слоун. – Я пока еще начальник полиции, а вы лишь в шаге от тюремной камеры.

– Я всего-навсего пытаюсь уговорить раненого лечь в постель, – парировала Нерида, – а уставшего с дороги и испуганного человека пойти домой.

Она имела в виду совсем другое, и он прекрасно понимал, о чем речь. Но при мэре и его сыне Нерида не откроет и рта.

Внезапно Слоун сдался.

– Она права, Элиас. Калеб, ведите его домой. Если что-нибудь выяснится, я сообщу.

Нерида не смогла сдержать улыбки, когда Калеб с величайшей охотой потащил упиравшегося отца к двери.

Но как только они остались одни, улыбка тут же погасла. Слоун встал и принялся медленно прохаживаться по опустевшей комнате. Нериду охватил тот же страх, который она испытала в день, когда ее поймали с кошельком Бенуа Харгроува. Ленивая поза Слоуна – одна видимость. Все, что он делал, было заранее рассчитано и вычислено. И горе тому, кто в эту минуту дерзал бросать Слоуну вызов.

– Не объяснишь ли, какого черта ты впуталась в это дело?

Спокойствие Слоуна было обманчивым. Он скрестил руки на груди, и Нерида заметила, как сжались его кулаки.

– Слушай, если ты в чем-то меня подозреваешь, скажи прямо!

Да, ребенком здесь и не пахло. Только взрослая женщина могла так решительно выставить из конторы Элиаса и его нытика-сына. А теперь она бесстрашно смотрит в глаза начальнику полиции. Так кто же из них настоящая Нерида Ван Скай: голодный, испуганный ребенок, каким она была неделю назад, или страстная, гордая девушка, стоящая перед ним в эту минуту?

– Ты опять лжешь.

– Да, черт возьми, лгу! А ты хотел, чтобы я при мэре рассказала, как начальник полиции вместо того, чтобы слушать, целовал меня и помогал раздеваться? Молчишь? Сам ты лжец!

Воспоминание о вчерашнем вечере возбудило Слоуна. Он снова желал ее, но на сей раз при свете дня. Если бы эти золотые волосы небрежно рассыпались по подушке, если бы эти розовые губы раздвинулись в ожидании его поцелуя… Он потряс головой, отгоняя соблазнительное видение.

– Ладно, пусть и я лгал, – признался он. – Но тебя это не извиняет. Как ты могла забыть, что мэру угрожает опасность? Кому-то была чертовски выгодна такая забывчивость.

– Выгодна? – переспросила она. – Кому выгодна? Мне? И какую же пользу я могла из этого извлечь?

И вдруг Нерида остановилась, потрясенная ужасной догадкой. Ледяной взгляд подтверждал ее худшие опасения.

– Ты думаешь, я сделала это нарочно?

Ответа не последовало, да он и не требовался.

Все было ясно без слов.

– Тогда почему же ты не предъявляешь мне обвинение?

– У меня нет доказательств.

– Одни подозрения? Неужели ты думаешь, что я причастна к этому?

– Ты познакомилась с Бенуа Харгроувом в первый же день…

– Я залезла к нему в карман! И это ты называешь знакомством?

– Откуда я знаю, что вы не сговорились заранее?

– Оттуда, что это неправда! – взорвалась Нерида. – Слоун, почему ты мне не веришь? Хорошенькая выгода: дед при смерти, а мы застряли в этом Богом забытом городишке… Сколько раз я пыталась уехать?

– Но ты еще здесь.

– Если бы ты вчера не запер дверь, мы с дедом уже были бы далеко отсюда! Почему ты не дал мне уехать? Ведь нет же никакой надежды! Знаешь, как мне тошно?

Ее дымчатые глаза наполнились слезами, нижняя губа задрожала, и Слоун не выдержал искушения…

Короткие, частые, голодные поцелуи воспламенили Нериду. Слоун прижал девушку к себе, и она вновь ощутила всю силу его желания. Музыка страсти заставляла содрогаться ее тело, но сердце отказывалось сдаться даже на краю пропасти. Девушка отпрянула и схватилась за спинку стула с такой силой, что побелели костяшки. Слоун молча шагнул к ней.

– Не прикасайся ко мне, – хрипло попросила Нерида, не открывая глаз. – Я этого не выдержу.

– Думаешь, я выдержу? – так же хрипло ответил Макдонох, беря ее за подбородок и заставляя поднять голову.

– Дай мне уехать, – продолжала умолять Нерида.

– Не могу.

– Можешь. Да, у меня мало денег, но на муку и бобы хватит. В реке полно пресной воды, мулам есть где пастись до самого Уичито, а если дедушка умрет в пути… Что ж, он сам этого хотел.

Слоун положил ей палец на губы и заставил на секунду умолкнуть.

– Во-первых, дед не хочет уезжать. Во-вторых, я все равно не отпустил бы тебя. У меня есть обязанности по отношению к жителям города.

Она отдернула голову.

– Ты все еще считаешь меня виноватой? Думаешь, я связалась с Харгроувом, решила помочь ему победить на выборах и оставить тебя без работы?

– Это не работа, Нерида… Это…

– Знаю: обязанность, – саркастически бросила она. – А я мешаю тебе ее выполнять. – Сарказм быстро иссяк. – Вот поэтому я и хочу уехать, Слоун. Вернее, должна. Нашим отношениям нужно положить конец.

Мать была права. Если бы Томми Сарджент и женился на ней, то в конце концов возненавидел бы. Потому что ни семья, ни общество не приняли бы такую жену. Теперь Нерида была в этом уверена…

Держа в руке желтый зонтик, Джози стояла на крыльце. Лоб ее нетерпеливо хмурился.

– Тебя ищет дед, – сказала она и величественно выплыла на улицу.

О прошлом не было сказано ни слова. Нерида уже готова была спросить, куда собралась хозяйка, но вовремя одумалась. Не ее дело. Если Джози Макдонох захотелось посидеть в салуне Бенуа Харгроува, это ее право.

Но Джози направилась в другую сторону. Должно быть, на почту.

В гостиной было темно и прохладно. Привыкшие к девушке псы вильнули хвостами. Безымянный одноглазый кот вскочил с дивана, потянулся и вернулся на прежнее место.

– Она ушла? – донесся голос Нортона.

– Да.

– И ты не пошла за ней?

Нерида внимательно посмотрела на деда. Он был бледнее, чем утром. И кожа стала прозрачнее…

– Зачем мне за ней следить? Ей понадобилось на почту. Не настолько она глупа, чтобы средь бела дня побежать в «Луизиану».

Он закашлялся и прижал руку к груди.

– Джози может встретиться с ним где угодно. Ты ничего не знаешь, Нед. Она долго торчала на крыльце. Наверно, ждала сигнала. Или записки.

– О Господи, – вздохнула Нерида и похлопала старика по руке. – Дедушка, я поняла. Кажется, я знаю, куда она пошла и зачем. Молись, чтобы я не опоздала!

Нерида подобрала золотые локоны под старую кепку и сморщила нос. Дешевая маскировка, но делать нечего. Никто, кроме Слоуна, не обращал внимания на мальчишку, рыскавшего в толпе; сойдет и сейчас.

Она высунулась из фургона, проверила, нет ли слежки, а затем быстро шмыгнула к заднему забору.

Был самый разгар дня, как и неделю назад, во время выступления доктора Меркурио. Неужели прошло так много времени? Ладно, сейчас не до этого…

У Джози была фора минут в десять-пятнадцать, но она шла не торопясь. Не в ее правилах привлекать к себе внимание. На это и рассчитывала Нерида. Девушка добежала до угла, бросила взгляд на почту и попятилась. Джози стояла у дверей, беззаботно беседуя с какой-то женщиной. Оставалось надеяться, что хозяйка ее не заметит, но шансов на успех почти не было.

Мимо прогромыхала дровяная телега. Джози на секунду отвлеклась; этого мгновения Нериде хватило, чтобы проскочить в дверь. Спрятаться было негде, и девушка сделала вид, будто завязывает шнурок на ботинке.

– Добрый день, миссис Макдонох, – гнусаво и заискивающе произнес почтмейстер.

– Здравствуйте, мистер Прайн, – любезно ответила Джози. – Мистер Кепплер заходил к вам?

– Да, мэм, было такое.

Нерида затаила дыхание. Боб Кепплер забрал послание для Слоуна, но Джози ни в коем случае не следовало знать, о чем в нем говорилось.

– Отлично. Я обещала Слоуну зайти на почту, но задержалась. Он очень ждет телеграмму.

– А, наверно, это телеграмма из Топики о том, что Фиск сбежал из тюрьмы. Вы ее имели в виду? Так она уже у него.

– О да! – рассмеялась Джози. – Вы сняли с моей души камень! Большое спасибо, мистер Прайн.

Даже не поинтересовавшись, есть ли для нее письма, Джози повернулась и вышла. Выждав секунду, Нерида пустилась следом.

Слава Богу, на улице было полно народу. Укрываясь за спинами прохожих, Нерида следила за ярким желтым пятном впереди. Джози неторопливо возвращалась домой, то и дело здороваясь с соседями и знакомыми.

Девушке едва хватило времени, чтобы переодеться. Она ворвалась в дом с черного хода, надеясь, что Джози еще не вернулась. Голос деда развеял ее опасения.

– Нед, это ты?

– Да, дедушка…

Она выпустила псов и кота на прогулку и прошла в гостиную. Джози и не пахло. Нерида облегченно вздохнула, но тут же поняла, что Джози могла, пройдя мимо дома, направиться прямиком в «Луизиану» и сообщить услышанное человеку, который, возможно, собирался убить ее мужа.

Нерида подошла к окну и выглянула наружу.

– Что ты там делаешь? – окликнул старик.

– Слежу за миссис Макдонох. Но желтого платья нигде не было.

– И где тебя носило эти пятнадцать минут?

Всего пятнадцать? Да, похоже на правду. Сердце еще колотилось от бега, а разговор на почте не занял и минуты.

– Похоже, ты прав, дедушка, – откликнулась она. – Думаю, Джози как-то связана с этим Харгроувом. Черт возьми, я позволила ей улизнуть!

Но спустя мгновение желтое платье выплыло из-за фигуры какой-то толстухи. Джози перешла улицу и направилась прямо к дому.

– Нет, вот она, – сказала Нерида, задернула занавески и отошла от окна.

– Так ты расскажешь, что случилось, или позволишь мне умереть от любопытства?

– Не шути так, дедушка. Она ходила на почту и узнала, что пришла телеграмма про Фиска. Зачем ей это? Только чтобы сообщить кому-то…

Девушка наспех состряпала обед и поела вместе с Нортоном в его комнате. Джози и Слоун сидели в столовой. Тягостное молчание то и дело нарушалось взрывами лихорадочной болтовни. Даже собаки вели себя странно. Только рыжий кот, как обычно, спал мертвым сном.

– Ты слышал, Слоун? У Мэйвис Дункан вчера умерла мать. Семьдесят восемь лет ей было. Она просила похоронить ее в подвенечном платье. Чего только не приходит людям в голову перед смертью…

Слоун не знал, ждут ли от него ответа, и предпочел промолчать. Чему приписать эту истерическую словоохотливость? Видно, что-то случилось. Он не успел поговорить с Неридой, но несколько раз поймал на себе ее красноречивый взгляд. Ей не терпелось рассказать какую-то важную новость.

– Гарриетта Фосдик думает, что учительница собирается замуж за Уолтера Чайлза. Придется искать новую. Я сказала Гарриетте, чтобы они взяли мужчину. Эти легкомысленные девчонки больше думают не об учениках, а о женихах.

Нерида жевала механически, не ощущая вкуса еды. Какое дело Джози до чужих детей?

На улице раздался крик. Ничего необычного в этом не было. В этот час многие торопились домой. Кто-нибудь окликнул приятеля по пути в салун или спросил дорогу к гостинице…

Но тут же прозвучал второй крик, громче первого. В нем слышалась угроза. По спине Слоуна побежали мурашки. Он отодвинул стул и шагнул к двери. За ней стоял Боб Кепплер.

– Извини, Слоун. Дело плохо.

– Что случилось?

Начальник полиции надел шляпу и привычным жестом похлопал себя по бедру. В последнее время он не расставался с оружием.

– Так что на этот раз?

– Парень, который затеял днем драку, вернулся, приведя с собой дружков. Они сидят в трущобах, кричат, что в Кокерс-Гроуве все жулики и что они положат этому конец.

Все было совсем не так, как в ту ночь, когда разыгрался пожар. Нерида выскочила на крыльцо, но не побежала за Слоуном. Сейчас она была бы ему помехой. Сердце у нее сжалось.

В сумерках были хорошо видны фигуры пяти мужчин, бьющих стекла в лавке на дальнем конце главной улицы. Казалось, кроме дубинок, оружия у них не было. Один из них вылакал из горлышка последний глоток, швырнул пустую бутылку в разбитое окно и наклонился за камнем.

Старик в потрепанной форме конфедератов размахивал кавалерийской саблей и изрыгал проклятия в адрес ненавистных янки.

Скрипнула дверь, и на крыльцо вышел дед.

– Что происходит? Их целая толпа или просто несколько пьяных хулиганов?

– Их немного, но они могут быть опаснее целой толпы…

Раздался новый крик, и на улицу высыпали горожане. Старый вояка взмахнул саблей над головой, но кто-то с виду похожий на молотобойца вырвал ее и сломал о колено.

– Может, тебе лучше войти в дом, Нед? Пусть этим занимаются начальник полиции и его помощник.

Девушка покачала головой. Пока хулиганы не начнут стрелять, она останется здесь. Но и после этого она не могла бы усидеть в четырех стенах. Вдруг Слоуна ранят?

Макдонох не видел у буянов огнестрельного оружия, но на всякий случай вынул из кобуры револьвер. Их было человек двадцать-двадцать пять. Те, кто крушил лавку в Хиллз-Сэддлери, составляли лишь небольшую часть погромщиков. Другие ворвались в помещение компании по перевозке грузов. Они могли лишь разрушить здание: ни товаров, ни денег, ни вина в конторе не было.

Спеша за погромщиками, Слоун покачал головой. Злые и пьяные, они были обречены. Взбешенные бизнесмены попросту изрешетят их.

Откуда-то выскочил Берлингейм.

– Вы назначаетесь моим заместителем, Уинн…

Прежде чем член совета успел принять или отклонить предложенную ему честь, окна компании озарились пламенем. Повалил густой черный дым. Стекла дождем посыпались на мостовую.

– Проклятые ублюдки! – прорычал Берлингейм на бегу. – Черт побери, они сожгут весь город!

– Только через мой труп! – хрипло ответил ему Слоун.

В свете пожарища он заметил одного из обитателей трущоб. Тот бежал зигзагами, словно пытаясь избежать пули. Слоун остановился, прицелился, выстрелил и отвернулся, когда человек упал.

Забил пожарный колокол, и Нерида загнала старика в дом. На диване в гостиной уютно расположилась Джози, просматривавшая последние номера журнала мод.

– Какой отвратительный шум, – не поднимая головы, пробормотала она и перевернула страницу.

Девушка сначала отвела Нортона в его комнату, а потом ответила:

– Вы сидите с журналом, а в это время горит контора фрахтовой компании. Вас это не волнует?

– Нет, нисколько, – спокойно прозвучало в ответ.

– Слоуна могут убить! Это вас тоже не волнует?

– Мисс Ван Скай, меня не волнует ничто на свете. А теперь будьте добры помолчать и не мешать мне просматривать журнал.

Нерида взмахнула рукой, и злополучное периодическое издание отлетело на другой конец комнаты.

– Смотрите на меня, когда я говорю! – прошипела она. – Человек готов отдать за вас жизнь, а вам все равно? Сука бессердечная! Ты не стоишь того, чтобы он ударил для тебя палец о палец!

Зеленые глаза мигнули, полные губы сжались в ниточку, но Джози отнюдь не была обескуражена неожиданным нападением.

– Если я и стала бессердечной, то только благодаря ему. Ты, дорогая гостья, и понятия не имеешь, что он со мной сделал. Плевать мне на то, убьют его или нет! Он выбрал это место, не я. Ему захотелось стать начальником полиции в захолустном городишке. Еще бы! В Сан-Ривере он был никем.

– Неправда! – вырвалось у Нериды. Она тут же спохватилась, но было поздно.

– Да? И что же он тебе рассказывал? – заинтересовалась Джози.

На улице пронзительно завизжала женщина, и этот звук заставил их оцепенеть. Джози опомнилась первой. Она подошла к окну и подобрала журнал.

– Едва ли он говорил, что бросил Сан-Ривер как раз тогда, когда в нем больше всего нуждались. Рэндалл был смелый и красивый, но не умел управлять плантацией, даже маленькой. Слоун умел, но не захотел помочь.

Раздалось несколько выстрелов, а затем послышались новые вопли. У Нериды по спине побежали мурашки. Захотелось выскочить на улицу и найти Слоуна, но что-то заставляло ее внимательно слушать Джози.

Она пыталась составить собственную картину происшедшего: маленькая плантация, отважный Рэндалл, легкомысленная красавица Джозефина Притт, безответственный Слоун… Все было ясно, за исключением последнего.

– Знаешь, я ведь должна была выйти замуж за Рэндалла. Это было решено задолго до того, как мой папочка умер от белой горячки. Никто не сомневался, что я перееду в Сан-Ривер, хотя Рэндалл и говорил, что не женится до двадцати пяти лет, когда ему предстояло получить наследство от матери. Мне было тогда шестнадцать, а ему двадцать. Если бы я решила ждать, то рисковала остаться старой девой.

– Но все же пришлось подождать, верно?

Джози пожала плечами, вернулась на диван и снова раскрыла журнал. Однако желание выговориться было слишком велико.

– Шла война. Рэндалл хотел присоединиться к конфедератам, а Слоун пытался убедить его, что он должен позаботиться о нас и плантации. Но Рэндалл не захотел остаться, а Слоун не смог, потому что должен был ехать в свой идиотский Бостонский университет. Он бросил нас, а Рэндалла подстрелили в первом же бою.

– Вы же сказали, что Слоун убил его.

Джози удивленно посмотрела на Нериду, словно не понимая, как та очутилась в ее гостиной, но вскоре пришла в себя.

– Рэндалл вовсе не погиб. Он вернулся домой, тяжело раненный в ногу. В это время Слоун приехал на летние каникулы и стал уговаривать Рэндалла выполнять указания дураков-врачей.

Голос ее звучал монотонно, но за нарочитым бесстрастием скрывались гнев и горечь.

– Тот ничего не хотел слышать, и Слоун уехал обратно в Бостон. Однажды Рэндалл прогуливался верхом, а когда вернулся, рана вскрылась. Слоуна рядом не было, и Рэндалл истек кровью на веранде собственного дома…

Когда поблизости загремели выстрелы, Джози вздрогнула, но взгляд ее по-прежнему отсутствовал. Она слишком глубоко погрузилась в прошлое. Нерида не могла себе этого позволить. А вдруг одна из этих пуль угодила в Слоуна и он сейчас лежит на крыльце, умирая той же смертью, что и брат?