Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Жертва подозреваемого X

ModernLib.Net / Детективы / Хигасино Кэйго / Жертва подозреваемого X - Чтение (стр. 1)
Автор: Хигасино Кэйго
Жанр: Детективы

 

 


Кэйго Хигасино
Жертва подозреваемого X

1

      В семь тридцать пять, как обычно, Исигами вышел из дома. Уже наступил март, но по-прежнему дул холодный, пронизывающий ветер. На ходу поплотнее укутал шарфом шею. Мельком взглянул на велосипедную стоянку у дома. Рядком выстроились несколько велосипедов, но интересующего его, зеленого, не было.
      Пройдя метров двадцать в южном направлении, вышел на широкую улицу. Син-Охаси. Если двигаться налево, на восток, попадешь в район Старая Эдогава, если идти на запад – окажешься в Нихонбаси. Перед Нихонбаси протекает река Сумидагава, ее пересекает мост Син-Охаси.
      Для Исигами самый короткий путь на службу – идти прямо на юг. Через несколько сотен метров упрешься в парк Киёсуми. Возле парка – частная гимназия. В ней-то он и работает. Короче говоря, он школьный учитель. Учитель математики.
      Увидев, что впереди загорелся красный сигнал светофора, Исигами свернул направо. Пошел в сторону Син-Охаси. Встречный ветер рвал пальто. Он сунул руки в карманы и слегка наклонился вперед.
      Небо было плотно затянуто тучами. Отражавшие их воды реки Сумидагава казались грязно-серыми. Маленький кораблик полз против течения. Провожая его взглядом, Исигами перешел по мосту Син-Охаси. Спустился по лестнице. Нырнув под мост, пошел вдоль реки. По обеим сторонам реки устроены пешеходные дорожки. Но родители с детьми и влюбленные парочки предпочитают гулять чуть дальше, возле моста Киёсу, а здесь даже в выходные безлюдно. С одного взгляда понятно – почему. Вдоль парапета выстроились в тесный ряд палатки из синего полиэтилена, в которых живут бездомные. Удобное место: прямо над головой проходит скоростная эстакада, защищающая от дождя. И вот доказательство – на противоположном берегу синих палаток нет. Разумеется, кроме всего прочего, бездомным сподручнее держаться сообща.
      Исигами равнодушно шел мимо палаток. Большинство в человеческий рост, но некоторые не доходили и до пояса. Их и палатками-то не назовешь – логова. Но чтобы спать, вполне достаточно. Вблизи палаток на веревках сушилось белье: красноречивое свидетельство того, что и здесь живут люди.
      Какой-то мужчина, прислонившись к парапету, чистил зубы. Исигами часто его здесь замечал. За шестьдесят, седые лохмы связаны в пучок на затылке. Видать, работа его не прельщает. Те, кто рассчитывает подзаработать физическим трудом, в такое время не болтаются без дела. На работу вербуют спозаранок. И на биржу труда идти явно не намерен. Даже если бы нашлось место, кто его возьмет с такой гривой! Впрочем, в его возрасте вероятность где-нибудь пристроиться близка к нулю.
      Еще один, усевшись возле своей «хижины», усердно плющил сваленные в кучу жестяные банки. Исигами уже не раз был свидетелем этой картины и про себя прозвал мужчину жестянщиком. На вид ему было около пятидесяти. По местным меркам он казался зажиточным, даже имел собственный велосипед. Полезная вещь для сбора банок. Его палатка располагалась в самом конце колонии и чуть в глубине – это место, судя по всему, считалось здесь самым привилегированным. Из чего Исигами заключил, что он – старожил.
      Миновав ряд синих палаток и пройдя несколько шагов, он увидел человека, сидящего на скамейке. Он был в пальто, когда-то бежевого цвета, но от грязи ставшем почти серым. Под расстегнутым пальто – вполне приличный пиджак и белая рубашка. Небось еще и галстук лежит в кармане, предположил Исигами. Он прозвал этого человека инженером. На днях видел, как тот читает технический журнал. Короткая стрижка, гладко выбрит. Видимо, «инженер» еще не отчаялся вновь найти работу. Наверняка и сегодня отправится на биржу труда. Но вряд ли ему повезет. Чтобы найти работу, ему прежде всего следовало бы поубавить гордыни. В первый раз Исигами увидел «инженера» дней десять назад. Было заметно, что он еще не освоился со здешними порядками. Все еще пытается провести черту между собой и этими полиэтиленовыми хибарами. Поэтому и сидит здесь, в отдалении, с трудом представляя свою дальнейшую жизнь среди бездомных.
      Исигами продолжал свой привычный путь вдоль реки. Не доходя моста Киёсу встретилась старушка, выгуливающая трех собачонок. Карликовые таксы, в красном, зеленом и розовом ошейниках. Когда он подошел ближе, кажется, и она его признала. Скривила губы в улыбку, едва заметно кивнула. Он кивнул в ответ и поздоровался.
      – Доброе утро! – ответила она. – Какие нынче холода!
      – Да уж, – поморщился он.
      И уже собирался пройти мимо, когда старушка неожиданно добавила:
      – Счастливого пути!
      Исигами вежливо поклонился.
      Несколько раз он видел, как она выходила с пакетом из универсама. В пакете, судя по всему, были сандвичи. Вероятно, на завтрак. Следовательно, заключил Исигами, она живет одна. Живет где-то поблизости: как-то раз на ногах у нее были сандалии. В сандалиях невозможно водить машину. Пережила мужа и коротает дни в одном из здешних домов с тремя собаками. Квартира, видать, вполне вместительная – может позволить себе держать аж трех собак. А имея трех собак, переехать в более скромную квартирку нечего и думать. Допустим, кредит весь выплачен, но затраты на коммунальные услуги немалые. Следовательно, приходится экономить. За эту зиму ни разу не сподобилась побывать в парикмахерской. И волосы некрашеные…
      Дойдя до моста Киёсу, Исигами поднялся по ступеням. Чтобы попасть в гимназию, надо было перейти мост. Но он двинулся в противоположном направлении.
      Еще издалека бросалась в глаза вывеска на маленькой лавчонке: «Бэнтэн». Здесь продавали бэнто. Исигами толкнул стеклянную дверь.
      – Милости просим! Доброе утро! – из-за прилавка долетел привычный, но оттого не менее волнующий голос. Продавщица, Ясуко Ханаока, с белым колпачком на голове, улыбалась.
      Он оказался единственным покупателем. От этого на душе стало еще веселее.
      – Пожалуйста, ассорти…
      – Благодарствуйте, всегда вам рады.
      Прозвучало приветливо, но что при этом выражало лицо, неизвестно. Он не успел разглядеть, поскольку как раз копался в своем бумажнике. Можно было бы заговорить с ней, все-таки соседи, но с чего начать?
      Расплачиваясь, он наконец выдавил из себя:
      – Холодно сегодня…
      Увы, его бормотание заглушил шум открывшейся двери. В лавку зашел новый покупатель. Все внимание Ясуко тотчас переместилось на него.
      Взяв коробку с бэнто, Исигами вышел на улицу. И теперь уже направился прямиком к мосту Киёсу. Он сделал крюк только ради того, чтобы зайти в «Бэнтэн».
 
      Проходит утренний час пик, когда служащие спешат на работу, и в лавке «Бэнтэн» наступает затишье. Но лишь в том смысле, что нет покупателей. В кухне кипит работа. К двенадцати часам надо доставить ленчи в фирмы, с которыми заключен договор. Пока нет посетителей, Ясуко помогает с готовкой.
      Работают в лавке, включая Ясуко, четверо. В кухне заправляют сам хозяин Комэдзава и его жена Саёко. Доставка заказов – в обязанности работающей по временному найму Канэко. Так что Ясуко практически одна обслуживает посетителей.
      Прежде она работала в ночном клубе в Кинси. Комэдзава нередко захаживал туда пропустить стаканчик. Там же работала Саёко, в роли «хозяйки». О том, что Комэдзава – ее муж, стало известно, только когда она объявила о своем уходе.
      – Ну и ну, из королевы кабака в лавочницы! – неодобрительно судачили завсегдатаи клуба. Но для Саёко иметь собственную лавку было исполнением давней мечты, она и в клубе-то работала только ради этого.
      После открытия «Бэнтэна» Ясуко изредка наведывалась туда, посмотреть что и как. Дело быстро шло на лад. Уже через год ей предложили место. Супруги были физически не в состоянии справиться с навалившейся работой.
      – Ясуко, не хочешь же ты до скончания дней ублажать пьянчуг! – уговаривала ее Саёко. – Да и дочь твоя, Мисато, уже большая, того и гляди начнет комплексовать, что мать подвизается в таком злачном месте.
      И добавила:
      – Решать, конечно, тебе.
      Пять лет назад Ясуко развелась с мужем и с тех пор жила одна с дочерью. Она и без советов Саёко понимала, что дальше так продолжаться не может. Мисато жалко, но главное, возраст уже не тот, вот-вот укажут на дверь. Раздумывать было особенно не о чем. Она согласилась.
      В ночном клубе к ее уходу отнеслись равнодушно. «Что ж, поздравляем» – вот все, что она услышала. Там тоже понимали, что немолодой уже женщине пора побеспокоиться о будущем.
      Прошлой весной Мисато закончила младшую школу и, воспользовавшись этим, Ясуко переехала на свою нынешнюю квартиру. От прежней ей было бы тяжело добираться до «Бэнтэна». В отличие от ночного клуба в лавке работа начиналась рано. Она вставала в шесть, в половине седьмого садилась на велосипед и ехала на работу. Зеленый велосипед.
      – Учитель опять приходил? – спросила Саёко во время короткой передышки.
      – Приходил. Так ведь он каждый день заходит!
      Саёко, хихикнув, переглянулась с мужем.
      – Чего это вы оба? Смеетесь надо мной?
      – Не обижайся. Просто мы только вчера с мужем говорили – видать, этот учитель в тебя втюрился.
      – Что?! – Ясуко от неожиданности отпрянула, едва не расплескав чашку, которую держала в руке.
      – Сама посуди. Вчера у тебя был выходной, так? И учитель не появлялся. Заходит каждый день, и только в те дни, когда тебя нет, его не видно. Разве не странно?
      – Ну, может, это случайно так совпало…
      – Что-то сомневаюсь. А ты как думаешь? – Саёко обратилась за поддержкой к мужу.
      Тот, осклабившись, кивнул:
      – Уже не первый месяц. Как у тебя выходной, учитель не заходит. Я давно стал замечать, вчера только лишний раз убедился.
      – Но я беру выходные в разные дни, по договоренности с вами. Откуда же он знает?
      – Действительно, странно. Но он же твой сосед. Наверно, видит, как ты утром выходишь из дома, и так узнает, работаешь ты в этот день или нет.
      – Но я ни разу не сталкивалась с ним по утрам.
      – Значит, следит за тобой из окна.
      – Это невозможно, окна выходят на противоположную сторону.
      – Ладно, не бери в голову, – сказал Комэдзава, не желая продолжать этот разговор. – Если действительно втюрился, рано или поздно сам признается. Во всяком случае, нам повезло, благодаря тебе у нас появился постоянный клиент. Не зря же ты работала в ночном клубе!
      Ясуко, только для приличия улыбнувшись, быстро допила чай. Учитель никак не выходил у нее из головы.
      Его звали Исигами. После переезда она в тот же вечер, как принято, обошла соседей, чтобы представиться. Тогда-то она и узнала, что он преподает в гимназии. Крепкого телосложения, с широким, круглым лицом. Но глаза узкие, как щелочки. Волосы короткие, редкие, из-за этого выглядит лет на пятьдесят, но скорее всего, моложе. Из тех, что не особо заботятся о своем внешнем облике – постоянно носит одно и то же. Почти всю зиму проходил в коричневом свитере. Если прибавить к этому пальто, то именно таким Ясуко видела его каждый раз, когда он заходил в лавку. Но кажется, чистюля – на его маленьком балконе вечно что-то сушится. Судя по всему, холост, более того, никогда не был женат.
      Новость о том, что он в нее «втюрился», оставила Ясуко равнодушной. Для нее он был все равно что трещина на стене комнаты – знаешь, что она есть, но внимания не обращаешь, да и нет в том необходимости.
      При встрече здоровались, да еще как-то раз она спрашивала у него совета по поводу оплаты коммунальных услуг. Но собственно о нем самом Ясуко ничего не знала. Лишь недавно догадалась, что он преподает математику. Увидела у него под дверью стопку перевязанных веревкой старых учебников по математике.
      Хорошо хоть не напрашивается на свидание! При этой мысли она усмехнулась. Интересно, какую мину состроит этот бирюк, если вдруг паче чаяния решится за ней приударить?..
      Как всегда в первой половине дня, работа шла по нарастающей, достигнув пика в полдень. Но к часу более-менее управились. Все как обычно.
      Это произошло, когда Ясуко меняла ленту в кассовом аппарате. Открылась стеклянная дверь, и кто-то вошел.
      – Добро пожаловать! – сказала она и подняла глаза на посетителя. И в ту же секунду похолодела. Стояла, хлопая глазами, потеряв дар речи.
      – Неплохо выглядишь! – засмеялся вошедший. Но во взгляде была злоба.
      – Ты… Как ты здесь оказался?..
      – Чего удивительного? Найти сбежавшую бабу – на это я еще способен.
      Мужчина, сунув руки в карманы синего джемпера, оглядел лавку. Казалось, он что-то ищет.
      – Зачем ты пришел? – спросила Ясуко резко, но понизив голос. Не хотела, чтобы услышали находившиеся на кухне хозяева.
      – Ну что вылупилась? Давно не виделись, хоть бы улыбнулась для приличия, – мужчина мерзко ухмыльнулся.
      – Если никаких дел нет, убирайся!
      – Есть дело, поэтому и пришел. Надо поговорить. Можешь освободиться на пару минут?
      – Что ты мелешь! Не видишь – я на работе.
      Сказав это, Ясуко тотчас раскаялась. Получилось, что если б она не была занята, то согласилась бы на разговор.
      Мужчина плотоядно облизнулся:
      – Когда заканчиваешь?
      – Нам не о чем разговаривать. Сказала же – уходи. И больше не появляйся.
      – Какой бессердечный прием!
      – А ты ждал другого?
      Ясуко посмотрела с надеждой в сторону витрины – не идет ли какой-нибудь покупатель, но улица была пустынна.
      – Да уж, чего еще от тебя ждать. В таком разе пойти, что ли, туда… – Он задумчиво почесал затылок.
      – Куда это «туда»?
      – Раз ты от меня нос воротишь, придется заняться твоей девкой. Школа где-то здесь рядом, да?
      Он сказал именно то, чего Ясуко страшилась больше всего.
      – Не смей! Оставь мою дочь в покое!
      – Тебе решать. Мне все равно, с кем из вас двоих говорить.
      Ясуко обреченно вздохнула. Но все еще надеялась как-то отвязаться.
      – Я работаю до шести.
      – С раннего утра до шести, надо же, какая ты усердная!
      – Тебя это не касается.
      – Ну ладно, подвалю в шесть.
      – Сюда не приходи. Направо по улице перекресток, на углу семейный ресторан. Там в половине седьмого.
      – Договорились. Но только смотри, если обманешь…
      – Приду, приду. Уходи.
      – Ладно, уговорила. Я ж не зверь какой-нибудь!
      Мужчина еще раз окинул взглядом лавку и вышел. Уходя, сильно хлопнул дверью.
      Ясуко приложила руку ко лбу. Начала побаливать голова. Подступила тошнота. Ее охватило отчаяние.
      Она вышла замуж за Синдзи Тогаси восемь лет назад. В то время она работала в баре в Акасаке. Он был одним из посетителей.
      Тогаси занимался продажей иностранных машин и преуспевал. Делал ей дорогие подарки, водил в роскошные рестораны. Поэтому, получив от него предложение, она почувствовала себя Джулией Робертс из фильма «Красотка». После своего неудачного замужества она одна, работая, воспитывала дочь и уже устала от такой жизни.
      Первое время она была счастлива. Тогаси имел стабильный доход, она смогла с легким сердцем оставить ненавистную работу. К тому же он души не чаял в Мисато. Со своей стороны Мисато всеми силами старалась относиться к нему как к отцу.
      Но неожиданно произошла катастрофа. Тогаси уволили из фирмы. Выяснилось, что он на протяжении многих лет незаконно присваивал деньги. Его не привлекли к суду только потому, что начальство боялось ответственности за недосмотр и предпочло замять дело. У них не осталось ничего. Все неправедно нажитые деньги он уже давно растранжирил.
      С этого момента Тогаси точно подменили. Нет, вернее сказать, проявились его истинные качества. Он либо слонялся целыми днями без дела, либо пропадал в казино. Если Ясуко делала замечание, набрасывался с кулаками. Начал много пить. Постоянно во хмелю, постоянно взбешенный…
      Само собой разумеется, Ясуко вновь пришлось устраиваться на работу. Но теперь все, что она зарабатывала, Тогаси отнимал силой. Она стала припрятывать деньги, дошло до того, что в день зарплаты он раньше нее являлся в ресторан и без спросу забирал ее жалованье.
      Мисато теперь боялась его как огня. Не хотела оставаться с ним вдвоем в квартире и даже, случалось, вся в слезах прибегала к Ясуко на работу.
      Ясуко потребовала развода, но он не желал ничего слушать. Когда она стала настаивать, избил ее. Дойдя до предела отчаяния, Ясуко обратилась за помощью к адвокату, знакомому одного из ее клиентов. Под напором адвоката Тогаси скрепя сердце подписал заявление о разводе. Он понимал, что если дойдет до суда, он наверняка проиграет, хуже того, заставят платить алименты.
      Но увы, беды Ясуко на этом не кончились. Несмотря на развод, Тогаси продолжал ее преследовать. Мол, взялся за ум, собираюсь работать не покладая рук, может, помиримся? – Поскольку Ясуко упорно его избегала, он начал приставать к Мисато. Подстерегал ее, когда она возвращалась из школы.
      Глядя, как он кидается ей в ноги и умоляет простить, Ясуко понимала, что это спектакль, и все же в ней просыпалась жалость. Как-никак прожили вместе какое-то время, и сердце у нее не камень. В конце концов, не выдержав, она дала ему денег. Это было ошибкой. Войдя во вкус, Тогаси стал еще более навязчивым. Чем сильнее он унижался, тем более наглым становился.
      Ясуко сменила место работы, переехала на другую квартиру. Бедняжке Мисато пришлось перейти в другую школу. После того как она стала работать в Кинси, Тогаси больше не появлялся. Она еще раз сменила квартиру, поступила на работу в «Бэнтэн». Прошел почти год. Она уже поверила, что навсегда избавилась от этого проклятия…
      Нельзя впутывать Комэдзаву и его жену. Нельзя, чтобы об этом узнала Мисато. Она должна сама, без посторонней помощи, сделать все, чтобы этот человек больше здесь не появлялся, иначе… Ясуко, собрав волю в кулак, с тоской глядела на стрелку, ползущую по циферблату.
      В назначенное время Ясуко пришла в ресторан. Тогаси курил, сидя у окна. Перед ним стояла чашка кофе. Ясуко, присаживаясь, попросила официантку принести какао. Вторая порция любого другого напитка была бесплатной, но она не собиралась засиживаться.
      – Ну и какое же у тебя ко мне дело? – спросила она, с ненавистью глядя на Тогаси.
      Тот ухмыльнулся:
      – Не так скоро…
      – У меня нет времени на пустую болтовню. Если есть дело, говори, и на этом покончим.
      – Ясуко… – Тогаси протянул руку. Видимо, хотел коснуться ее лежащей на столе руки. Догадавшись, она отдернула руку. Он скривился:
      – Сердишься?
      – А ты как думал! Ну же, выкладывай, что это за дело такое, ради чего ты меня выслеживаешь?
      – Не надо так. Разве не видишь, я пришел с серьезным разговором.
      – Знаю я твои серьезные разговоры!..
      Официантка принесла какао. Ясуко тотчас взяла чашку в руку. Поскорее выпить и уйти.
      – Ты все еще живешь одна? – спросил Тогаси, глядя исподлобья.
      – Тебя это не касается.
      – Тяжело, наверное, женщине одной воспитывать дочь. С каждым годом расходы растут. А что это за работа – стоять за прилавком? Никаких перспектив. Может быть, все-таки передумаешь? Я уже не тот, что прежде.
      – И что же, интересно знать, в тебе изменилось? Никак устроился на работу?
      – Да, у меня уже есть на примете хорошая работенка.
      – Другими словами, сейчас ты бьешь баклуши?
      – Говорю же, работа есть. Начну со следующего месяца. Это новая фирма, но если дело пойдет на лад, я смогу обеспечить и тебя, и твою дочь.
      – Отлично. Если тебе так подфартило, найдешь себе новую подругу. А меня, пожалуйста, оставь в покое.
      – Ясуко, я не могу без тебя!
      Тогаси вновь попытался схватить ее за руку, держащую чашку.
      – Не трогай меня! – крикнула Ясуко, отпрянув. От толчка какао расплескалось и попало на руку Тогаси.
      – А, горячо! – Он отдернул руку. Глаза его наполнились злобой.
      – Не надо мне вешать лапшу на уши! Думаешь, я тебе поверю? Я уже не раз говорила, между нами все кончено, у меня нет ни малейшего желания возвращаться к прежней жизни. Неужели не понятно? Пора перестать на что-то надеяться.
      Ясуко решительно поднялась. Тогаси смотрел на нее, не говоря ни слова. Избегая его взгляда, она положила на стол деньги за какао и направилась к выходу.
      Выйдя из ресторана, она вскочила на велосипед и налегла на педали. Надо было спешить, чтобы Тогаси не успел ее догнать. Проехав по улице Киёсу-баси, она пересекла мост и свернула налево.
      Говорить им больше не о чем, но она сомневалась, что Тогаси на этом успокоится. Наверняка вскоре вновь явится в «Бэнтэн». Будет приставать к ней, устроит в лавке скандал. Возможно, подстережет Мисато по дороге из школы. Будет ждать, пока у нее сдадут нервы. Сдадут нервы, и она даст ему денег. Все это уже проходили.
      Вернувшись в квартиру, она начала готовить ужин. По сути, всего лишь разогрела остатки, принесенные с работы. Несмотря на это, ее руки то и дело замирали. В груди теснились неприятные предчувствия, мешая сосредоточиться.
      Между тем Мисато пора уже было вернуться. Она посещала после занятий секцию бадминтона и после тренировки, немного поболтав с подругами, шла домой. Поэтому возвращалась обычно около семи.
      Неожиданно раздался звонок в дверь. Ясуко, заподозрив недоброе, вышла в прихожую. У Мисато был свой ключ.
      – Кто? – спросила она, не открывая двери. – Кто вам нужен?
      После продолжительной паузы послышался голос:
      – Это я.
      Ясуко почувствовала, что у нее темнеет в глазах. Дурные предчувствия не обманули. Тогаси уже успел пронюхать, где она живет. Наверно, на днях проследил, как она возвращалась с работы.
      Не дождавшись ответа, Тогаси стал бить кулаком в дверь:
      – Эй!
      Она заставила себя отпереть дверь. Но не сняла дверной цепочки.
      Едва дверь приоткрылась, в образовавшейся щели показалось лицо Тогаси. Он ухмылялся, скаля желтые зубы.
      – Уходи! Что ты здесь делаешь?
      – Наш разговор еще не окончен. Уж больно ты вспыльчивая!
      – Я же сказала – прекрати меня преследовать!
      – Я всего лишь хочу с тобой поговорить. Может, все-таки впустишь?
      – Нет, уходи.
      – Если не впустишь, придется ждать здесь. Вот-вот подойдет Мисато. Раз не получилось с тобой, поговорю с ней.
      – Оставь ребенка в покое!
      – Тогда впусти.
      – Я вызову полицию.
      – Валяй! Сколько угодно. Разве плохо, что человек пришел навестить свою бывшую жену? Уверен, полицейские меня поймут. «Что же это вы, дамочка, своего бывшего мужа даже на порог не пускаете?»
      Ясуко закусила губу. Как ни странно, но Тогаси был прав. У нее уже был опыт общения с полицейскими. И никто палец о палец не ударил, чтобы ей помочь.
      Кроме того, она боялась поднимать шум на лестнице. Она вселилась в этот дом, не имея поручительства, и стоит поползти слухам о скандале, ее в два счета выставят на улицу.
      – Но только чтобы сразу ушел!
      – Ладно! – сказал Тогаси с торжествующим видом.
      Сняв цепочку, вновь открыла дверь. Тогаси, внимательно осматриваясь, скинул ботинки. Квартира двухкомнатная. Сразу за прихожей – комната в традиционном стиле, крытая циновками, к ней справа примыкает маленькая кухонька. В глубине еще одна комната, также крытая циновками. За ней – балкон.
      – Квартирка маловата и обшарпана, но в общем ничего, – сказал Тогаси, бесцеремонно засовывая ноги под обогреватель «котацу», установленный посреди комнаты. – А что это тепла нет?
      Не спросив разрешения, вставил штепсель в розетку.
      – Можешь трепать что угодно, я тебя насквозь вижу, – сказала Ясуко, продолжая стоять, – ты пришел за деньгами.
      – Ну вот еще! Что это ты вздумала!
      Тогаси достал из кармана джемпера пачку сигарет. Щелкнул дешевой зажигалкой и, затянувшись, огляделся по сторонам. Должно быть, заметил отсутствие пепельницы. Перегнувшись, вынул из мусорного мешка пустую банку и стряхнул в нее пепел.
      – Деньги – это единственное, что тебе от меня нужно. Разве не так?
      – Ну что ж, если ты так уверена, пусть будет по-твоему.
      – Денег ты от меня все равно не дождешься. Поэтому уходи, и чтоб я тебя больше не видела!
      Ясуко еще продолжала говорить, когда дверь распахнулась и вошла Мисато. Она была в школьной форме. Заметив, что в квартире кто-то посторонний, она замерла. А как только увидела, лицо исказилось страхом и отчаянием. Из руки выпала ракетка для бадминтона.
      – А, Мисато, привет! Давненько не виделись! Как ты вытянулась! – развязно заговорил Тогаси.
      Мисато, бросив вопросительный взгляд на мать, сняла спортивные тапочки и молча вошла в комнату. Прошла в дальнюю комнату и плотно задвинула за собой перегородку.
      – Можешь думать что угодно, – медленно заговорил Тогаси, – но все, чего я хочу, – это восстановить наши прежние отношения. Что тут плохого?
      – Сколько раз повторять: у меня нет ни малейшего желания. Ты и сам не рассчитываешь на мое согласие. Тебе это нужно как предлог, чтобы меня преследовать.
      Должно быть, она попала в точку. Но Тогаси ничего не ответил, взял пульт и включил телевизор. Показывали мультики.
      Ясуко, тяжело вздохнув, пошла в кухню. Достала бумажник из ящика возле мойки. Вынула две купюры по десять тысяч иен.
      – Вот, и больше не проси! – Она бросила деньги на обогреватель.
      – Это еще что такое? Сама говорила, что денег не дашь.
      – В последний раз.
      – Забери свое бабло обратно!
      – Я знаю, что без денег ты не уйдешь. Тебе мало? Извини. Больше не могу, сами с трудом перебиваемся.
      Тогаси посмотрел на деньги, затем перевел взгляд на Ясуко.
      – Раз так, делать нечего. Что ж, ухожу. Но повторяю, я пришел не за деньгами. Беру, только чтоб тебя не обидеть.
      Тогаси сунул купюры в карман джемпера. Стряхнув пепел в пустую банку, вылез из-под одеяла обогревателя. Но направился не к выходу, а в сторону второй комнаты. Резко отодвинул перегородку. Было слышно, как вскрикнула Мисато.
      – Эй, что ты задумал! – не выдержала Ясуко.
      – Нельзя поздороваться со своей дочерью?
      – Она тебе уже не дочь!
      – Можно к тебе, Мисато? Как поживаешь?
      Тогаси вошел в комнату. С того места, где стояла Ясуко, не было видно реакции Мисато.
      Наконец Тогаси направился к прихожей.
      – Подрастет, станет отличной бабенкой. Я уже предвкушаю.
      – Что ты несешь!
      – Помяни мое слово, года через три пойдет работать – такую красотку везде с руками оторвут.
      – Хватит молоть ерунду, уходи!
      – Ухожу, ухожу. На сегодня хватит.
      – И больше не приходи!
      – Ну, это еще посмотрим.
      – Что?!
      – Предупреждаю, ты от меня никуда не убежишь. Решать буду я.
      Тогаси захихикал и нагнулся, чтобы надеть ботинки.
      Тут-то все и произошло. Ясуко услышала за спиной шум. Обернувшись, увидела, что Мисато, все еще в школьной форме, стоит возле нее. И чем-то замахивается.
      Ясуко оцепенела, не в силах ни остановить ее, ни крикнуть. Мисато ударила Тогаси по голове. Раздался тупой звук, и Тогаси рухнул на пол.

2

      Что-то выпало из рук Мисато. Это была медная ваза. Подарок по случаю открытия «Бэнтэна».
      – Мисато, что ты наделала! – Ясуко удивленно смотрела на дочь.
      Лицо Мисато ничего не выражало. Она застыла, точно из нее вынули душу.
      Но в следующий миг ее глаза широко раскрылись. Взгляд был устремлен за спину Ясуко.
      Обернувшись, Ясуко увидела, что Тогаси, пошатываясь, встает на ноги. Он морщился от боли и держался рукой за затылок.
      – Ты, сучка… – взревел он, злобно глядя на Мисато. Покачиваясь из стороны в сторону, тяжело ступая, он двинулся на нее.
      Ясуко встала на его пути, пытаясь защитить дочь:
      – Прекрати!
      – Прочь! – Он схватил Ясуко за руку и резко отбросил в сторону.
      Ясуко отлетела к стене, больно ударившись боком.
      Мисато хотела убежать, но Тогаси схватил ее за плечо. Навалившись на нее всем своим весом, он опрокинул ее на пол. Оседлал и, схватив за волосы, начал бить рукой по щекам.
      – Сучка, убью! – рычал он, как зверь.
      И правда убьет, пронеслось в голове Ясуко. Если его не остановить, он убьет Мисато.
      Ясуко посмотрела вокруг себя. На глаза попался электропровод обогревателя. Она выдернула его из розетки. Другой конец был прикреплен к обогревателю. Но она, не обращая на это внимания, схватила провод и вскочила на ноги.
      Зайдя за спину ревущего Тогаси, придавившего Мисато к полу, набросила изогнутый петлей шнур на его шею и что было сил дернула.
      Захрипев, Тогаси откинулся назад. Не понимая, что происходит, он судорожно цеплялся пальцами за шнур. Она потянула изо всех сил. Если сейчас отпустить, больше шанса не представится. Более того, этот мужлан, как чума, уже никогда не оставит их в покое.
      Однако силы были неравные. Провод выскальзывал из рук Ясуко.
      Но в этот момент Мисато удалось разжать пальцы цепляющегося за провод Тогаси. Тотчас она взгромоздилась на него, сдерживая его яростное сопротивление.
      – Мама, быстрее, быстрее!
      Времени на раздумья уже не было. Крепко зажмурившись, она налегла из последних сил. Сердце бешено колотилось. Слыша, как шумит в ушах, она продолжала тянуть за провод.
      Невозможно сказать, как долго это продолжалось. Она пришла в себя, услышав тихие всхлипы:
      – Мама, мамочка…
      Ясуко медленно приоткрыла глаза. Она все еще сжимала в руках провод.
      Прямо перед ней была голова Тогаси. Широко раскрытые глаза потускнели и смотрели в пустоту. Из-за закупорки вен лицо стало иссиня-черным. Кожа вдоль глубоко врезавшегося в шею шнура вздулась багровой полосой.
      Тогаси лежал неподвижно. На губах выступила пена. Из носа тоже что-то сочилось.
      Ясуко отбросила шнур. Голова с тупым стуком упала на пол.
      Мисато опасливо слезла с неподвижного тела. Юбка была вся измята. Присела, прислонившись к стене. Глаза ее не отрываясь смотрели на Тогаси.
      Некоторое время и мать, и дочь хранили молчание. Их взгляды были прикованы к распростертому телу. Со странной отчетливостью Ясуко слышала, как жужжит флуоресцентная лампа.
      – Что нам теперь делать? – прошептала наконец она. В голове зияла пустота. – Мы его убили.
      – Мама…
      Ясуко посмотрела на дочь. На мертвенно-бледном лице страшно краснели заплаканные глаза. Когда только она успела поплакать?

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16