Вечный огонь страстей

      Запах жарившегося на огне мяса разбудил Роса. Он потянулся и зевнул, но оставался лежать, понимая, почему так все тихо вокруг. Рос ничего не сказал о перемене погоды, и Джулиана еще больше расстроилась.
      «Он должен был заранее это предвидеть», – рассердилась она, однако понимая, что мужчин радует ранняя зима: чем быстрее она наступит, тем длиннее будет охотничий сезон и тем больше они заработают.
      Джулиана видела, как муж озабочен выпавшим снегом, потому что не дождалась обычных ласк. Каждое утро он нежно гладил и целовал ее грудь, не касаясь сосков. Они полностью принадлежали малышу. Сегодня у него не было никаких желаний. «Мой бедный Рос что-то очень озабочен, и никаких посторонних мыслей в голове не держит», – думала Джулиана. Он быстро умылся и сел к столу. Жена и ребенок требуют большой ответственности от хозяина в этой глуши.
      Джулиана решила позавтракать вместе с ним, надеясь, что ее присутствие успокоит Роса. Индианка посмотрела, как Джулиана потихоньку выходит к столу, и одобрительно покивала головой. При виде жены лицо Роса засияло.
      – А ты уверена в том, что тебе уже можно вставать, дорогая? – озабоченно спросил он и вскочил с места, помогая ей сесть, – еще прошло так мало времени после родов.
      Джулиана улыбнулась:
      – Я себя хорошо чувствую. Только небольшая слабость в ногах.
      – Скоро она совсем окрепнет. Долгое лежание только больше ослабляет женщину, – заметила Снежная Птица, ставя завтрак на стол, – после еды ты должен пойти на охоту, Рос. Я сделаю для Юли крепкий бульон из оленины. Она станет от него такая же сильная, как была прежде.
      Во время завтрака Джулиана постоянно наблюдала за мужем: ни ее болтовня, ни слова индианки не сняли с него тревогу. После еды он надел меховую куртку, взял ружье и машинально поцеловал жену в висок.
      Джулиана встала и подошла к окну, чтобы посмотреть на него прежде, чем он исчезнет в, лесу. «Когда закончится этот чертов снегопад?» Она отошла от окна и оглядела комнату. В глазах стоял ужас. «Быть замурованной в этих четырех стенах долгие зимние месяцы. Нет, это невыносимо». Но в то же время ей было страшно признаться Росу: он может обидеться.
      Джулиана направилась к столу и стала помогать индианке убирать посуду. «С сегодняшнего дня я буду есть и пить все, что ни приготовит Снежная Птица. Чем быстрее окрепну, тем быстрее мы сможем тронуться в путь».
      Ранний снегопад в конце концов прекратился. Близился конец ноября. Хотя снег больше не шел, на севере все время висели темные, пугающие облака; словно предупреждали, что в любое время снегопад может возобновиться.
      Было холодно, Джулиана с Росом спали на меховых матрасах. Малыш помещался между ними. Снежная Птица поверх одеяла набрасывала на них медвежью шкуру. Сто раз на дню подходила она к окну, чтобы посмотреть, не идет ли за ней Немас.
      Они продолжала строить планы своей поездки в поселок. Правда всегда начинала разговор Джулиана. Рос говорил мало, как будто эта тема была ему неприятна. Когда она настаивала на конкретной дате, ответ был один и тот же:
      – Нечего спешить. Давай еще немного подождем, пока ты полностью окрепнешь.
      Ей хотелось протестовать, доказывать, что чувствует в себе достаточно сил для переезда. Но она молчала, не желая с ним ссориться, в душе понимая, что он не очень хотел возвращаться в деревню. Как-то раз он обмолвился, что не любит, когда вокруг много людей, что он из тех, кому надо жить только в глуши. Иногда она даже тайно желала, чтобы индейский вождь предпринял какие-либо действия, заставившие Роса изменить свое мнение и вынудить его уехать вместе с семьей.
      Джулиана старалась отогнать печальные мысли. Она сняла мокрую рубашку с ребенка и поспешно вытерла тельце большим сухим полотенцем, которое индианка согрела у огня. Малыш чувствовал себя хорошо. Своими круглыми любопытными глазенками он обводил комнату.
      Сын рос и становился все дороже для Джулианы. Иногда она ловила в его чертах что-то такое, что заставляло сильнее биться ее сердце. Маленькое личико кого-то напоминало ей. Женщина продолжала наблюдать за ребенком, за его быстрыми глазками, за мягким изгибом маленьких губ. Когда-нибудь она обязательно вспомнит, кого напоминает ей сын.

* * *

      Сэйт склонился перед обломком зеркала, висевшем на стене вигвама. Рядом с ним стоял таз с горячей водой, от которого поднимался пар. Охотник готовился бриться.
      «Я собираюсь сделать глупость», – говорил он себе, обмывая лезвие бритвы и вытирая его.
      Но с тех пор, как он снова увидел Джулиану, ее образ ни на минуту не покидал его. Сэйт не мог переключиться на что-то другое, не мог спать ночами. Если бы у Роса хватило ума увезти свою семью, то их та встреча была последней.
      Докси лежала на шкуре, подложив под голову руку. Ее черные глаза ловили каждое движение охотника. Она видела, как он надел чистые штаны, сунул ноги в мокасины с двойной подошвой. Встал, опустил в чехлы широкий нож и томагавк. Последним мужчина засунул за пояс кремниевый пистолет. Докси молчала, пока Сэйт не направился к двери.
      – О, ты собираешься в гости к женщине Адамса.
      Ее слова повисли в тишине, охотник помедлил, потом повернулся в ее сторону и ледяным голосом отчеканил:
      – Не твое дело, куда я собираюсь… других это не касается тоже… я правильно говорю?
      Докси отвела взгляд, плотнее закуталась в медвежью шкуру и печально ответила:
      – Правильно.
      – И если кто-либо поинтересуется, где я, скажешь, что ушел на охоту.
      Индианка кивнула. Сэйт отбросил полог вигвама и вышел на свежий воздух.
      Река уже покрылась тонким льдом, и маленький пони недовольно фыркал, так как Сэйт заставлял его переходить речку. Спустя минут пять лошадь с седоком уже подъезжала к дому Адамсов.

* * *

      Джулиана сняла с огня горшок и подняла тяжелую крышку. Длинной ложкой она помешала содержимое и недовольно скривилась. Ей до тошноты надоела оленина и она надеялась, что Рос принесет для разнообразия пару зайцев.
      Чтобы как-то убить время, женщина прилегла на кровать рядом с ребенком. Мальчик играл со своими ручками. Джулиана задумалась о предстоящей дороге. Неожиданно ее привлек звук чьих-то шагов, приближающихся к дому.
      Она тревожно ждала, также как и индианка. Женщины были в доме одни. Джулиана быстро встала и поспешно подошла к окну, увидев Сэйта, привязывающего к изгороди лошадь. У нее отлегло от сердца.
      – Все в порядке, – улыбнулась она индианке и побежала открывать дверь.
      Охотник какое-то время молча и спокойно смотрел на женщину, затем его губы растянулись в улыбке.
      – Как дела, Джулиана?
      Она поднесла руку к голове, кровь стучала в висках.
      «О, боже, почему я его все еще люблю?» Джулиана заставила себя вспомнить, как он обошелся с ней, заставив поверить в женитьбу, и холодно ответила:
      – Хорошо. Заходи. Вождь тебе полностью доверяет?
      Следуя за Джулианой, мужчина пренебрежительно дернул плечом.
      – Его легко обмануть.
      «Особенно если спать с индианкой из его племени», – подумала про себя Джулиана с болью и горечью.
      Они прошли к камину, где сидела Снежная Птица.
      – Рос дома? – стул жалобно заскрипел под его весом.
      – Нет, – Джулиана опустилась на соседний стул, который оставался единственно свободным в комнате, – он на охоте. Хочешь кофе?
      Сэйт отрицательно покачал головой.
      – Спасибо, я пил недавно.
      Ревность снова поднялась в душе женщины. Воцарилось молчание. Они оба не знали, как продолжить разговор. Снежная Птица, поднявшись, нарушила тишину. Она подошла к мальчику, переложила его с кровати в колыбель, которую Рос сделал только вчера, закутала в одеяло и сообщила:
      – Пойду подышу свежим воздухом. Не волнуйся, если меня не будет пару часов.
      Она набросила на себя толстую шаль. Джулиана хотела крикнуть ей, чтобы та осталась, и в то же время торопила ее.
      Индианка закрыла за собой дверь, и они остались вдвоем в еще более гнетущем молчании, чем раньше. Неожиданно оба подпрыгнули на месте, когда раздался громкий бой часов.
      – Как ты думаешь, почему она оставила нас одних? – поспешно спросил Сэйт, нарушая тишину.
      – Она объяснила, зачем, – довольно резко ответила Джулиана: перед ее глазами стоял образ Докси, приготавливающей Сэйту кофе. – Она всегда говорит то, что думает.
      – Возможно, – согласился мужчина.
      Потом посмотрел на нее холодным взглядом и произнес:
      – Ты не долго ждала, чтобы выйти замуж.
      Кровь сразу подступила к ее лицу. Она старалась сохранять спокойствие, но сердце захлестнула злость.
      – Ты обвиняешь меня? Я была беременна, без мужа, без отца для будущего ребенка.
      Охотник быстро поднял на нее глаза.
      – Ты могла бы…
      Джулиана вскочила, одернула юбку и стала у камина. По щеке катилась слеза.
      «Грубиян!» Женщина услышала, как за спиной скрипнула половица. Сэйт был от нее в нескольких дюймах.
      Его глаза горели дерзким желанием. Она пристально на него посмотрела. Сердце бешено билось в груди.
      «Я должна держаться от него дальше и сказать ему что-нибудь такое, чтобы он отошел». Но ноги не слушались, она продолжала стоять, не проронив ни слова. Казалось, прошла целая вечность. Мужчина обнял ее, прижавшись губами к ее губам. Его мускулистое тело заставило трепетать каждый ее нерв.
      – Джулиана, ты разрываешь на части мое сердце, – прошептал он, продолжая ее целовать.
      Казалось, сердце выскочит из груди, как будто не было той неприятной встречи. Она застонала и прильнула к нему всем телом. Сэйт разжал губы и поднял ее голову так, чтобы она могла видеть затаенное желание в его глазах. Джулиана утвердительно кивнула в ответ.
      Они торопливо раздели друг друга. Женщина видела тело охотника, напрягшееся в ожидании. Он жадно смотрел на ее грудь, отчетливо помня, как держал ее в своих руках год назад.
      Сэйт со стоном поднял ее и понес на кровать. Он начал нежно целовать ее глаза, лоб.
      – Бог мой, я мечтал об этом все ночи напролет, – бормотал он между поцелуями.
      Шли минуты. Они, не переставая, ласкали и целовали друг друга. Ее тело отвечало ему с долго сдерживаемой страстью.
      Джулиана никак не могла понять, что имеет в виду Сэйт, когда услышала его тихий вопрос.
      – Сколько уже малышу?
      Она улыбнулась и прошептала в ответ.
      – Пять с половиной недель.
      – Это не повредит тебе?
      Джулиана обняла его широкие плечи.
      – Нет, дорогой.
      В следующее мгновение он мягко и нежно овладел ею, стараясь не причинить ей боли. И его страсть сказала ей больше, чем любые слова.
      Мужчина забылся в сильном экстазе, в эти мгновения не думая о последствиях.
      Они тихо лежали в изнеможении, тяжело дыша.
      Сэйт посмотрел на закопченный потолок, чувствуя свою вину перед Росом Адамсом. «Что он наделал? А как же его друг, Джулиана и он сам? Рос хороший человек и совсем не заслуживает того, чтобы у него отнимали жену.
      Но Джулиана, она часть его самого. Разве у нее есть надежда на будущее? Что дальше?» В отчаянии от размышлений он прикрыл глаза. Мужчина загрустил, потянулся за одеждой и стал одеваться. Джулиана смотрела на его сборы. Улыбка стала сходить с ее лица. В глазах затаилась тревога. Выступили слезы. Сэйт молча, не глядя на женщину, подошел и колыбели:
      – Когда Рос увезет вас с ребенком отсюда? Скоро выпадет снег.
      Джулиана так закусила губу, что почувствовала боль. «Почему он не предложил пойти мне вместе с ним?» Потухшим голосом она произнесла:
      – Думаю, как можно быстрее.
      Было так тихо, что женщина слышала свое дыхание. Она надеялась услышать от охотника хоть одно обнадеживающее слово. Но когда он, наконец, заговорил, слова оказались холодными и жесткими.
      – Чем быстрее, тем лучше, – кратко сказал мужчина и стал одевать куртку.
      Взялся рукой за щеколду, но передумал и повернулся к Джулиане. Быстро пересек комнату, подошел к кровати и снова заключил ее в объятия, зарывшись лицом в ее волосах.
      – Если бы я только мог возвратить тот вечер, когда ты увидела меня… Все было бы по-другому.
      – Но, Сэйт… – начала Джулиана.
      Дверь мягко закрылась за ним. Она с рыданиями бросилась к окну.
      – О, Сэйт, это не все, это не может быть концом…
      Охотник, разрываемый противоречиями, садился на пони. Две пары черных глаз следили за ним: старые с любопытством, молодые с опаской.
      Джулиана оплакивала свою любовь до тех пор, пока хватало сил на слезы. Они прекратились, и вместе с ними умерла надежда на жизнь с Сэйтом. «Этого никогда не будет», – сказала она себе. С самого начала судьба была против них. Охотник смирился. Ей тоже не остается ничего другого.
      Когда возвратилась Снежная Птица, молодая мать нянчила малыша. Она даже не взглянула на старую индианку. Ее сердце было полно стыда и угрызений совести. Она думала о муже, который так любил ее.
      «О, Боже! Прости меня, но я не могла поступить иначе. Я очень сильно его люблю и поступила бы завтра также, если представилась бы возможность».
      Ребенок крепко спал, и Джулиана снова положила его в колыбельку, затем торопливо пошла снимать с огня котелок с едой. Она бросила взгляд на часы. Скоро вернется Рос. Ее беспокоило, чтобы он не заметил на ее коже остатков страсти. Джулиана подошла к зеркалу, посмотрела на себя и замерла на месте, снова услышав звук шагов возле дома. Сердце забилось.
      «Неужели Сэйт возвращается? Хочет сказать, что любит ее, что они должны уйти вместе?»
      Она остановилась на полдороге к двери. «Не так быстро. Я должна дождаться стука в дверь».
      Прошло несколько секунд. Только посапывание уснувшей индианки нарушало тишину. Джулиана подняла голову, внимательно прислушиваясь к звукам извне. Все было тихо. Недоумевая, она напряженно ждала. В голову шли всякие мысли. А что если это не Сэйт, если за дверью прячется краснокожий? Она бросила взгляд на засов, у нее перехватило дыхание: он лежал у стены! Джулиана взмокла от страха. Сколько раз Рос предупреждал ее быть осторожной. Зоэ убили, когда он был на охоте.
      Онемев, женщина непослушными губами пыталась позвать пожилую индианку. И тут в окне она увидела чье-то темное лицо и дико взвизгнула. Ее глаза уловили две пряди длинных темных волос.
      – Черт, это же Докси. Все время шныряет вокруг.
      Джулиана распахнула дверь и грубо сказала:
      – Что ты все бродишь? Почему не постучишь в дверь, как все люди?
      Индианка быстро осмотрела комнату.
      – Я стучала, никто не ответил, – пробормотала она.
      – Значит, очень тихо стучала, – сердито сказала она, – я не слышала никакого стука. Зайди, если хочешь. Только не пускай холод в дом.
      Черные глаза индианки зло сверкнули, затем она молча прошла за хозяйкой. Джулиана посмотрела на женственную фигуру Докси, очертания которой угадывались под одеждой, и в груди защемило. Она представила, как Сэйт каждую ночь держит в руках это тело. Индианка подошла к камину и прислонилась к нему спиной. Их взгляды встретились. Будто читая ее мысли, Докси самодовольно улыбнулась.
      Сдерживаясь, чтобы не влепить пощечину по язвительному лицу, Джулиана спросила:
      – С какой целью ты пришла сюда? Может быть, по приказу своего вождя?
      В глазах Докси промелькнула неловкость:
      – Никто не знает, что я здесь, – она бросила взгляд в сторону колыбели, – я пришла посмотреть на ребенка.
      Она с сомнением на нее посмотрела.
      – Трудно поверить в то, что тебя интересует мой ребенок.
      Чувствуя, что Джулиана наблюдает за ней, индианка испытывала неловкость и безразлично пожала плечами.
      – Да так, просто любопытно.
      В тишине громко тикали часы. «Не придумала ли Докси причину своего появления на ходу? Продолжала ли эта хитрая женщина считать Роса отцом ребенка? Может быть». Джулиана очень сомневалась. Проснулась Снежная Птица и села на кровати. Джулиана немного успокоилась. Конечно, пожилая женщина плохая помощница ей, если вдруг Докси замыслила что-то недоброе. Но тем не менее она лишний свидетель и гостья должна это понимать.
      Хозяйка заставила себя говорить спокойно.
      – Ребенок проснулся, – и пошла к колыбели сына.
      Когда индианка подошла к ней и стала смотреть на малыша, Джулиана почувствовала исходивший от нее ужасный запах медвежьего жира, смешанного с запахом каких-то корней. Та наклонилась над колыбелью. Ее свисающие пряди заинтересовали малыша. Джулиана затаила дыхание, когда его ручонки потянулись к ним.
      – Не трогай их, милый, – тихо прошептала она.
      К облегчению женщины, Натан не дотянулся до волос индианки. Докси пристально смотрела на мальчика, затем двусмысленно изрекла:
      – Ребенок похож на отца, особенно рот, глаза и цвет волос.
      Джулиана поняла, что она хотела обидеть не столько ребенка, сколько мать. «Ну что же; пусть попробует», – Джулиана прищурила глаза. Бросив па индианку уничтожающий взгляд, она фыркнула:
      – Как смешно. Натан нисколько не похож на своего отца, – она подозрительно посмотрела на Докси, – разве ты видела моего погибшего мужа?
      – Погибшего мужа? – На широком лице индианки появилось притворное удивление. – Нет, я его никогда не видела.
      – Но ты только что сказала, что Натан…
      – Я не говорила, что он похож на твоего погибшего мужа, – отрезала Докси, – а сказала, что он похож на своего отца.
      Джулиана посмотрела в ее недобрые глаза.
      – Мой сын не похож на Роса Адамса, – холодно ответила она.
      Докси снова взглянула на ребенка.
      – Я не говорила, что он похож на Адамса.
      Терпение Джулианы кончилось.
      – Так на кого же он похож по-твоему? – требовательно спросила она.
      Индианка продолжительно посмотрела на нее и наконец заговорила:
      – Бледнолицая женщина чувствует себя достаточно сильной, чтобы услышать правду?
      Озадаченная тоном, которым был задан вопрос, Джулиана кивнула.
      Сначала ей показалось, что индианка раздумала: ее зрачки вдруг расширились, как будто ей в голову пришла внезапная мысль. Но потом, будто что-то толкало ее, продолжила разговор.
      – Ты хорошо помнишь свое появление в доме Сэйта Магрудера?
      Джулиана утвердительно кивнула, смущенная поворотом разговора.
      – Да, но довольно смутно. Большую часть времени я была без сознания. А в чем дело?
      Докси оставила ее вопрос без ответа.
      – В ту первую ночь снился ли тебе сон о том, что охотник овладел тобой?
      Джулиана почувствовала, как покраснела. «Откуда эта ненавистная индианка может знать о ее снах?»
      На губах Докси появилась довольная усмешка.
      – Я вижу по твоему лицу, что да.
      Джулиана ухватилась за стул и села.
      – Что ты хочешь этим сказать, Докси? – почти шепотом спросила она. – Говори, хватит тянуть.
      В глазах индианки была неприкрытая ненависть. Долгие месяцы она хранила эту тайну и сейчас горела нетерпением выдать ее.
      Она почти выдохнула в лицо женщины:
      – Я говорю о том, белая шлюха, что это был не сон. Сэйт Магрудер взял тебя на самом деле, – Докси наклонилась вперед и ядовито продолжила, – и ты ему ответила, как самая последняя шлюха, и свела своей любовью охотника с ума. Она выпрямилась и уставилась на побледневшую Джулиану.
      – Ты забеременела от него в ту ночь. И вон там результат, – она показала рукой в сторону колыбели.
      Джулиана, пораженная, оставалась неподвижно сидеть. Один лишь мозг безмолвно кричал, что это не так. Она как во сне слышала, что за Докси закрылась дверь.
      – Не удивительно, что я так все отчетливо запомнила тогда, – шептала она, – теперь понятно, почему при виде Сэйта я хорошо представляла все его обнаженное тело.
      «Догадывается ли Сэйт, что Натан его сын? Может быть, индианка сказала ему об этом? Нет, скорее всего, нет, Докси сама любила Сэйта и не хотела, чтобы тот ушел от нее, узнав о сыне», – заключила она.
      Малыш забеспокоился во сне, и Джулиана взяла его на руки. С легкой улыбкой она стала внимательно изучать личико ребенка.
      «Как же я не догадалась раньше? Малыш был копией Сэйта». Джулиана даже встряхнула головой.
      Она медленно ходила по комнате, что-то напевая ребенку.
      – Как бы то ни было, у нее теперь есть частичка Сэйта. Живая, дышащая его частичка.
      – Итак, теперь ты знаешь, на кого похож твой ребенок, – прервал тишину скрипучий голос Снежной Птицы.
      Женщина спокойно приняла ее утверждение. Она посмотрела на сморщенное лицо старушки и печально вздохнула.
      – Что мне делать, Снежная Птица? Если Рос узнает, это очень огорчит его.
      Индианка тихо и дружелюбно начала:
      – Между охотником и Адамсом много миль. Если твой муж не увидит сына и отца вместе, он никогда не догадается. Они так похожи, что если Рос увидит их вместе, ему все станет ясно.
      Джулиана согласно кивнула.
      – Ты поняла это сразу, когда увидела Сэйта, Снежная Птица?
      – Еще раньше того, как он мне сказал, что этот ребенок особенный. Адамс возвращаемся. Следи за своим лицом, – добавила она, посмотрев в окно.
      Позже, помогая индианке накрывать на стол, женщина постоянно думала, как заставить Роса отправиться в дорогу. Они ужинали. Джулиана была так занята мыслями, что даже не замечала, какие взгляды бросает на нее муж.
      Ей казалось, что ужин никогда не закончится. У Роса было хорошее настроение, и он без конца говорил то о местах, где охотился, то о войне. Она старалась делать вид, что ее интересует все, что он рассказывает.
      Наконец Рос поел, допил кофе и уселся к огню. Джулиана посмотрела на индианку, как будто хотела сказать, чтобы та пожелала ей удачи, и подошла к мужу.
      Мужчина ласково обнял ее.
      – Ну, давай говори, что у тебя, дорогая. Я ведь еще с порога понял, что тебя что-то беспокоит, – подзадорил он ее.
      Джулиана оторвалась от его плеча, серьезно посмотрела в глаза и откровенно призналась:
      – Рос, я хочу, чтобы мы завтра отправились в поселок. Снежная Птица говорит, что нам нельзя тянуть с отъездом, погода вот-вот испортится.
      Он нахмурился.
      – Завтра? Но мы не успеем подготовиться. Как ты понимаешь, надо все обдумать.
      – Мы уже все давно обдумали. У нас было для этого достаточно времени, – в ее голосе звучало раздражение, – что еще не готово? Нам осталось только собрать немного еды и взять постели.
      Рос молча смотрел на ее нетерпеливое лицо. Он знал, что его настойчивая жена не захочет больше выжидать. «Ну что же, она права. Пора отправляться. Вождю нельзя доверять. Этот старый дьявол может совершить что-либо, когда я совсем к этому не готов. Но, боже мой, как не хочется уезжать в это суетливое место из своего тихого дома». Его лицо оставалось спокойным. Ни одна из мыслей, беспокоивших его, не отразилась на нем.
      – Ты уверена, что вы с ребенком выдержите долгое и холодное путешествие?
      Джулиана весело ответила.
      – Никогда в жизни я не чувствовала себя так хорошо. Да и Натан – здоровый мальчик.
      Рос чмокнул ее в кончик носа.
      – Хорошо, завтра едем.
      Индианка обнажила в довольной улыбке беззубый рот, а Джулиана бросилась к мужу на шею.
      – Спасибо, дорогой, большое спасибо.
      Ночью, лежа в кровати, Рос обнял ее и мягко спросил:
      – Стоит ли откладывать еще на несколько дней наше супружеское общение?
      Но благодарность Джулианы за завтрашнюю поездку не шла дальше поцелуев. Она не могла забыть минуты, проведенные с Сэйтом. И, ненавидя себя за обман, мягко объяснила ему:
      – Снежная Птица говорит, что осталось ждать совсем немного.

ГЛАВА 22

      Рассвело. Рос и обе женщины хорошо позавтракали. Пока Джулиана кормила и одевала ребенка, индианка собрала еду. Мужчина пошел на конюшню запрягать лошадей.
      После первого снегопада он сменил повозку на сани с полозьями. Снег улежался, и они будут легко скользить по снежному насту, а высокие деревянные щиты по бокам хорошо защитят от ветра. Женщинам и ребенку будет вполне тепло и уютно сидеть среди сена.
      Прежде чем вывести лошадей через огромную двухстворчатую дверь, Рос окинул взглядом большое строение и вздохнул. На его возведение у него ушло три месяца. Лицо стало печальным. У него было чувство, что он прощается навсегда. Джулиана с легким сердцем застелила кровать и прибрала в комнате. Она провела в этих стенах слишком много часов в одиночестве и надеялась, что ей больше не придется возвращаться сюда. Когда зашел Рос, принеся с собой клубы холода, женщина не подала вида, что рада отъезду.
      Лошади встряхивали гривами от утреннего холода, и хозяин поторопил женщин. В последний раз он запер дверь и с сожалением подумал, что к вечеру, если пойдет снег, ее полностью занесет. Он помог Джулиане сесть в сани и устроиться лучше в сене, подал ребенка и набросил на них шкуру бизона. Затем повернулся к индианке, усадил рядом с женой и закутал в такую же шкуру. Та с удивлением посмотрела и улыбнулась. Никогда в ее жизни ни краснокожий, ни белый мужчина не были так заботливы с ней.
      Рос улыбнулся в ответ и стал что-то поправлять в санях.
      – Не знаю, стоит ли отправляться в такую погоду, – сказал он, глядя на темное небо сзади них, – похоже будет буря.
      Джулиана посмотрела на него паническим взглядом, но ее сейчас ничего не могло остановить.
      – Рос, эти облака очень далеко от нас. Я уверена, мы успеем доехать, – сказала она довольно резко.
      – Если не поднимется ветер, – ответил Рос, садясь в сани и стегнув лошадей, – иначе не проскочим…

* * *

      Кони бежали легко, сани бесшумно скользили по снегу. Ребенок спал. Ему было тепло и спокойно на материнских руках. Когда бледное солнце поднялось высоко в небо, они остановились пообедать под большим кедром. Джулиана накормила и перепеленала Натана, и они возобновили путешествие.
      Часа два спустя женщина первой заметила, как зашумели верхушки кедров, ее волосы растрепались. Небо заволокло тучами, совсем не стало видно солнца. Джулиана посмотрела назад и нахмурилась.
      Облака приближались и темнели. Лицо мужчины стало озабоченным.
      – Все обойдется, – бодро сказала она, – а если все-таки начнется буря, мы укроемся где-нибудь.
      – Я не знаю, – неуверенно, отозвался Рос, не переставая наблюдать за надвигающимися тучами. – Я видел, как внезапно бури обрушиваются в этих краях.
      Джулиана не ответила, но раздраженно подумала, что он медленно едет.
      Небо все больше темнело, приобретая свинцовый оттенок.
      Буря разразилась, когда они подъехали к лесу. Ничего не видя от снега, Рос инстинктивно направлял лошадей. Женщина плотнее укрыла ребенка и себя шкурой. Индианка, приставив ладонь к глазам, смотрела вперед. Им показалось, что прошла целая вечность, пока они добрались до густого леса. Мужчина искал убежище. В этих местах не было огромных кедров, под которыми можно спрятаться. Только голые дубы и клены, растущие так густо, что лошади не могли проехать. Оставаться на открытом месте равносильно самоубийству. Если лошади и не замерзнут, то на них набросятся волки, и им никогда не добраться до селения.
      Только Рос так подумал, как между порывами ветра послышался волчий вой. Он крепче сжал в руках вожжи. Неужели волки уже учуяли добычу? Мужчина лихорадочно смотрел в разные стороны в поисках удобного места. Где-то здесь должны быть пещеры, на мили простирающиеся под землей.
      Рос остановил лошадей, спрыгнул в снег, провалившись по самые колени и прокричал индианке:
      – Я хочу осмотреть здесь. Может, найду пещеру. Ты можешь подержать вожжи?
      Старуха утвердительно кивнула, перебралась по снегу к его сидению и взяла у него поводья.
      Ветер прекратился так же внезапно, как и начался. От тишины зазвенело в ушах. Они обменялись довольными улыбками. Донесся приглушенный шум воды, в нескольких ярдах от них был обрыв.
      Росом овладело двоякое чувство. С одной стороны его огорчило то, что он сбился с проторенной дороги и сейчас они оказались на гребне высокого обрыва. По телу прошла холодная дрожь. Он вовремя остановил лошадей. Но, с другой стороны, сознавая, что могло произойти несчастье, он обрадовался, найдя укрытие. Слава богу, им повезло.
      Не успел Рос осмотреться, как в воздухе раздался оружейный выстрел. Он донесся из-за его спины и эхом отозвался в горах. Пуля попала в дерево в нескольких футах от головы лошади. Испуганное животное дернулось, заржав, и разорвало чембур. Мужчина ухватился за исчезающий конец, но было поздно. Его гордость, его жеребец, исчез в лесу.
      – Черт побери! Попадет волкам на ужин, – он мрачно усмехнулся и подошел к саням.
      Джулиана смотрела на него с ужасом.
      – Иди сюда, дорогая, – он прижал ее и ребенка и себе, – боюсь, что нас преследуют индейцы. Рядом пещера. Побудьте здесь. Я скоро вернусь.
      Пещера оказалась достаточно глубокой. Рос спокойно мог стоять в ней во весь рост. Он провел женщину к дальней стене и помог сесть. Затем принес запас еды, положив рядом с ней.
      – Что бы ни случилось, оставайся здесь. Я приведу сюда индианку и постараюсь отвлечь внимание индейцев.
      Джулиана смотрела, как он исчезал в темноте. Шел снег. Ей хотелось позвать его, ее охватил ужас одиночества и пустоты вокруг.
      Это чувство усилилось, когда спустя некоторое время снова раздались выстрелы.
      – О, Боже! – прошептала Джулиана, положила спящего ребенка на шкуру, а сама пошла к выходу. Она успела только увидеть, как Рос вырвал поводья из рук индианки, вскочил в сани и стегнул лошадь. Испуганная женщина уловила движение в лесу. Это оказался прятавшийся за дерево индеец. Он целился выстрелить. Ей хотелось громко закричать, но из горла вырвались лишь хрипы, насколько всю ее сковал страх. Беспомощная, она видела, как тщательно прицеливался индеец. Раздался выстрел. Рос вскрикнул и упал. Вскоре лошади пропали из вида. Джулиана опустилась на землю и закрыла лицо руками. Раздался шум упавших в воду саней.
      Также как погиб старик извозчик из Трентона и в одну секунду не стало Роса. Ее тело сотрясалось от безутешных рыданий. Никогда больше не услышит она его смеха, не увидит его лица. Все-таки она любила его…
      Прошло какое-то время прежде, чем Джулиана услышала плач проснувшегося малыша. Это заставило ее подняться и пойти к ребенку. Она села, взяла сына на руки и набросила на себя шкуру. Кругом было тихо. Интересно, есть ли рядом индейцы? Или они решили, что все погибли?