Невеста на продажу (Том 1)

      - Поскольку выпивка - часть моего бизнеса, то я надеюсь, ваш служащий проводит свое свободное время в заведении "Голая правда". Но на сей раз я пришел не по поводу объявления, а за информацией.
      Проницательные глаза Меньона оценивающе осмотрели Риса.
      - И что же вас интересует?
      - Не что, а кто, - Рис помолчал, собираясь с мыслями о том, как описать свое приключение в холодной воде.
      - Я имею в виду женщину.., даму. Настоящую леди.
      Майк усмехнулся.
      - Здесь, на Западе, кто из них не величает себя настоящей леди, молодой человек?
      - Нет, это особая дама. Я столкнулся с ней вчера, к северу от города. Она читает вашу газету и знает, как меня зовут, поэтому она живет где-то поблизости. Примерно вот такого роста, - он показал на уровень своего плеча, - стройная, с золотистыми волосами и глазами цвета морской пены. Зовут ее Виктория.
      - Вы говорите так поэтически, видимо, здесь пахнет любовью. Забудьте о ней. Виктория Элизабет Лафтон уже помолвлена. Чарльзу Эверетту осталось жениться на ней.
      - Он высокий, крепкий, с темными волосами и самодовольной физиономией? - мрачно вопросил Рис.
      - Да, и ярый республиканец, - торжественно провозгласил Майк. - А его будущий тесть еще похлеще, Ему принадлежит крупнейший банк в Старлайте. Много лет назад он женился на денежном мешке, жена его с востока Америки. Она из клана Лоджей, обитающих в Массачусетсе. Поскольку вы воспитывались в приюте Нью-Йорка, вы можете не знать, что это значит...
      - Сестра Фрэнсис Роуз посоветовала мне прочитать кое-какие книжонки. Поэтому я в курсе, Майк, - огрызнулся Рис. - Мне известно, кто такие Лодаси. Значит, ее отец - владелец банка Стоддард Лафтон. Я познакомился с ним месяц назад - в самый первый день моего появления в этом городе. Он предлагал мне работу, - Рис ухмыльнулся. - Майк, на следующей неделе я пришлю вам новое объявление.
      Небрежно насвистывая, он повернулся, намереваясь уйти.
      Виктория Элизабет Лафтон... Ей идеально подходило такое имя. Он так сосредоточился на мыслях о ней, что чуть не столкнулся с приземистой, полной женщиной, которая входила в это время в помещение редакций. Поддержав хорошо одетую матрону с розовощеким круглым лицом. Рис подчеркнуто извинился, церемонно сняв шляпу:
      - Прошу прощения, мадам. Я не ушиб вас?
      - Ну что вы, сэр! Вы до меня даже не дотронулись, а я из тех людей, которые могут выдержать довольно сильный натиск, Майк может это подтвердить, - добавила она, поворачиваясь к низкорослому ирландцу и приветствуя его.
      - Разве вы не стыдитесь появляться в общественном месте с такими людьми, как я, Лаура Эверетт? - лукаво спросил даму Майк, увлекая ее в свой промозглый кабинет.
      - Майк, довольно пустопорожней болтовни. Я принесла объявление о ежемесячной встрече членов моего садового клуба, - она протянула ему лист бумаги и опять посмотрела на Риса.
      - А кто этот симпатичный проказник?
      - Вы поразитесь, - шепнул ей редактор. - Он даже еще более низкого пошиба, чем я.
      - Я не склонна верить изобретенным людьми химерам, - ответила она, а ее танцующие голубые глаза оценивали дорого одетого незнакомца.
      - Я Рис Дэвис, мадам. Боюсь, что Майк прав.
      Я владелец салуна.
      - А вы думаете, я борюсь за воздержание? - заметила она с улыбкой, от которой несколько приподнялись уголки ее рта. К удивлению Риса, дама протянула, ему руку в безукоризненно чистой перчатке и представилась:
      - Я Лаура Эверетт. Вдова Джекоба, - с гордостью добавила она.
      - И невестка Чарльза Эверетта, - криво ухмыльнулся Майк.
      - Пожалуйста, не настраивайте против меня моего деверя, мистер Дэвис, - проговорила она.
      - Я никогда не позволю себе так недостойно поступить с дамой, ответил Рис, церемонно приподнимая ее руку в знак теплого приветствия.
      Лаура Эверетт от души рассмеялась, и ее полное тело заколыхалось от смеха, затряслись седые завитушки волос, заколебался подол шелкового платья в полоску...
      - Вы мне уже нравитесь, мистер Дэвис. Насколько я понимаю, вы уже встречались с моим деверем Чарльзом?
      - Боюсь, надежды вашего деверя стать лихим наездником превосходят его возможности. Фаэтон Чарльза перевернулся на мосту через реку Анкомпарг. Он потерял управление лошадьми, когда отправился на прогулку вместе с Викторией Лафтон.
      Лаура ахнула.
      - Так вот что произошло! Хедда ужасно перепугалась, когда Чарльз привез Тори домой промокшей насквозь и укутанной в одеяло. Думаю, это слегка подмочило ее репутацию, - с сожалением добавила она.
      - Его репутацию это подорвало еще сильнее.
      Проклятый осел мог угробить девушку. Она чуть не утонула, а сам он даже не промок! - покраснев, Рис быстро добавил:
      - Простите, что я говорю все это, миссис Эверетт!
      Она отмахнулась.
      - Фи! Я могу легко догадаться, кто спас Тори, вытащив ее из реки. Она ведь завернулась в ваше одеяло, не правда ли, мистер Дэвис?
      - Да, мадам, в мое. И я намерен получить его обратно, - подмигнул он. Притронувшись к краю шляпы, он вежливо простился с ней и с Меньоном, пожелал им всего хорошего и ушел.
      Вокруг глаз Лауры собрались морщинки, она задумалась, поджав губы.
      - Может быть, я смогу кое-чем помочь мистеру Дэвису, Майкл, - сказала она. - Расскажите мне все, что вы знаете об этом красивом шельмеце. Помимо того, что и так очевидно. Я уже поняла, что Тори поразила его.
      Майк закатил глаза.
      - Пресвятая Дева Мария, помилуй нас, - пробормотал он с сильным ирландским акцентом. - Владелец салуна из Уэльса и дочка банкира, посватанная за видного республиканца!.. Лаура Эверетт фыркнула.
      - Я горжусь своей принадлежностью к республиканцам, так и знайте это, мошенник-демократ. Во всяком случае, я не олицетворяю собой сдержанность, иначе я бы никогда не подумала, что мистер Дэвис - подходящая пара для Тори.
      - Вряд ли ее родители разделят вашу точку зрения, - отозвался Майк.
      - Однако в нем есть что-то притягательное. Я слышала, что он геройски вышел из положения во время этой ужасной перестрелки в минувшем месяце. Вы знаете, Стоддард предложил ему занять место шерифа.
      У Меньона отвалилась челюсть.
      - Неужели? Вот, значит, что он имел в виду, когда сказал, что Лафтон предлагал ему работу. Наверное, когда парень выиграл в карты салун и взбудоражил весь город торжественным открытием своего заведения, то этот надутый гусак быстро прикусил язык.
      - Думаю, вы правы. Но мне понравилось чувство юмора, которым обладает сей молодой человек. Вы написали ему эту ужасную рекламу? - она сделала паузу и смерила его строгим взглядом классной дамы. - Отвечайте честно, Майкл.
      - Нет. Хотя этот материал мог бы сделать и я. Что же касается биографии Риса Дэвиса, то знаю я о нем немного. Он остается настоящей загадкой с тех пор, как приехал в Старлайт.
      - Но он спас жизнь Тори, не так ли? - спросила она.
      Майк поскреб подбородок.
      - Не знаю почему, Лаура Эверетт, но моя ирландская интуиция подсказывает мне, что вы знаете об этой истории больше меня.
      Она протянула пухлую небольшую руку и неожиданно сильно сжала кисть его худой руки, а затем подвела Майка к единственным двум стульям, не заваленным хламом.
      - Я открою вам секрет, Майкл, а вы мне окажете любезность и кое-что разузнаете.
      Глава 6
      Тори раскрыла глаза, но тут же зажмурилась от яркого утреннего солнечного света. Она была не в силах пережить еще один день, похожий на вчерашний. Но как только глаза ее закрылись, мысленно она опять оказалась в ледяной воде реки - с ним, пережила весь ужасающий, захватывающий дух случай. Всю ночь она металась на кровати, сминая подушки и пытаясь выбросить Риса Дэвиса из головы.
      Хедда Лафтон пришла в ярость, когда Чарльз привез Викторию домой, промокшую до нитки и завернутую в мерзкое одеяло азартного картежника. Ее дочь практически голой вытащили из реки и потом публично провезли по городу как какую-нибудь индианку, завернутую в одеяло. Такой возмутительный спектакль трудно даже себе представить! Закоченев от холода и онемев от унижения, Виктория выслушала яростную ругань матери, а потом с помощью Бесси приняла горячую, дымящуюся ванну.
      По мере того, как она отогревалась, по венам Тори разливался справедливый гнев, горяча замерзшую кровь. Мама больше беспокоилась о ее репутации, чем о жизни. В груди девушки помимо гнева нарастала боль, но ни то, ни другое чувство не обращалось против ее прекрасной, совершенной матушки. Вместо этого Виктория сердилась на Чарльза.., и на него. На своего жениха Тори не могла злиться долго, он был к ней таким внимательным во время возвращения в город. Чарльз был виноват в случившемся, но он так искренне сокрушался об этом. Он защищал ее перед матерью, целиком взяв на себя всю вину, как это сделал бы любой джентльмен.
      А вот Рис Дэвис, пользующийся дурной славой, конечно, не был джентльменом! Он был причиной всего этого скандального положения, потому что сорвал с нее одежду и понес практически голую на руках. Ночью Тори пробуждалась сотню раз, и всякий раз видела его красивое насмешливое лицо, а воспоминания о том, что он был в такой скандальной близости от нее, причиняли Тори мучения.
      Гневно отбросив одеяло, она села на кровати, стараясь заставить себя не думать о нем. Он принадлежит к отбросам общества, находится далеко за пределами социальных кругов, в которых она вращается.
      - Я его больше, никогда в глаза не увижу. Из-за чего же мне тогда расстраиваться? - пробормотала она, соскользнув с кровати, и вздрогнула от боли, почувствовав резкий укол в ушибленном бедре. Тори обулась в шлепанцы с меховой оторочкой и надела плотный атласный халат, подпоясав его на узкой талии. Все ее тело ломило!
      - Мне повезло, что я осталась в живых, - процедила она сквозь зубы, умываясь холодной водой и не обращая, внимания на боль.
      Тори задержалась в коридоре рядом со столовой и посмотрелась в большое овальное зеркало. На нее глядела побледневшая девушка с безукоризненно уложенными золотистыми волосами. Огромные бирюзовые глаза, казалось, могли выдать самые сокровенные тайны... Она содрогнулась, потом решительно направилась в столовую. Но рука, взявшаяся за изящную ручку двери, застыла, когда она услышала доносившийся из комнаты разговор.
      - Вся каша заварилась из-за этого гнусного типа, Дэвиса, - ядовито произнесла Хедда. - И не говори мне о его финансовых успехах. Он никогда не войдет в наш круг людей. Он всего-навсего низкий картежник.
      Стоддард усмехнулся.
      - Этому низкому картежнику принадлежат не только процветающий салун и дом развлечений в Старлайте, но и дюжина других объектов собственности, которые приносят ему доход.
      - Да, он обманывает несчастных, отупевших от пьянства глупцов, которые посещают заведения со скверной репутацией, - презрительно фыркнула Хедда.
      - Пусть так, но он становится человеком, с которым приходится считаться в кишащем ворами городе, где вдобавок орудует негодяй Меньон со своей демократической газетой. Он оттягивает значительную часть голосов.
      - Но все равно им не собрать столько, сколько получит Чарльз, - пылко воскликнула Хедда. - Уверена, что он станет очередным сенатором нашего штата.
      - Ты помышляешь только о том, чтобы в один прекрасный день Тори стала женой губернатора, - огрызнулся Стоддард.
      Тори стояла смирно, как нашкодивший ребенок, не желая входить в комнату, пока они обсуждали ее, и в то же время боясь, что кто-нибудь из слуг увидит, как она подслушивает.
      Судорожно сглотнув, она церемонно открыла дверь и вошла в комнату как раз в тот момент, когда Хедда спросила:
      - Ты уже переговорил с Сандерсом? А, Виктория, доброе утро! Ты не видела брата? Вы оба запаздываете к завтраку.
      - Разве вы когда-нибудь беспокоились о сыне, мадам? - язвительно спросил Хедду Стоддард, небрежно кивнув дочери, которая проскользнула на свое место. - Сандерс; наверное, торчал вчера вечером в заведении Дэвиса или в каком-нибудь подобном месте.
      Кутил, как всегда.
      - Стоддард, давай сейчас не будем говорить об этом, - прервала мужа Хедда, и в ее спокойном голосе проскользнули стальные нотки.
      Он что-то пробурчал, но не промолвил больше ни слова. В столовую вошла кухарка с подносом, уставленным наполненными серебряными блюдами.
      Тори всегда испытывала склонность становиться на защиту младшего брата, если ему доставалось от родителей. А сейчас это вдобавок отвлекло бы родительский гнев от ее собственной выходки. Она положила себе на тарелку ложку яичницы с блюда, которое поднесла Тесе, и медленно ела, ожидая, пока кухарка закончит свои дела и удалится из комнаты.
      - Сандерс вчера вечером долго не спал. Он читал, папа. Когда он заглянул в мою комнату, в руках у него был томик Теннисона.
      - Разве это чтение для банкира? Романтические бредни! - воскликнул с отвращением Стоддард. - Учти, милая девушка, сегодня утром ему следует явиться на работу без опозданий. Я говорю серьезно. Мы с Чарльзом должны будем обсудить несколько сделок, включая недавно приобретенные горные разработки. Хочу, чтобы твой братец присутствовал и узнал кое-что полезное для себя.
      - Для образованного джентльмена чтения банковских отчетов недостаточно, Стоддард, - покровительственно заметила Хедда.
      Всегда испытывая раздражение, когда родители начинали препираться, Виктория намеревалась уйти под благовидным предлогом до того, как разгорится настоящий скандал. Но тут строгое лицо Стоддарда обратилось к ней.
      - Заканчивай свой завтрак. Тори. Мне надо переговорить кое о чем и с тобой, - он помолчал, а она, поднявшись было со своего стула, неохотно опять опустилась на него. - Как все-таки случилось, что ты оказалась завернутой в одеяло, и тебя, словно едва не утонувшую кошку, положили на порог нашего дома? Чарльз обо всей этой истории говорил чрезвычайно уклончиво.
      - Ерунда, - вмешалась Хедда. - Он взял на себя всю ответственность за происшествие.
      - Но это не объясняет, почему Тори вернулась в город в таком виде.
      - Папа, меня снесло вниз по течению. Я бы утонула, когда Чарльз потерял управление фаэтоном и я свалилась в воду. Но мистер Д.., этот картежник, нырнул в воду и вытащил меня на берег. Вся я насквозь промокла в ледяной воде. Он.., просто предложил мне одеяло, чтобы я не замерзла.
      Серые глаза Стоддарда засверкали, как агаты, когда он заговорил снова:
      - Но в своем объяснении ты забыла упомянуть о том, как случилось, что под одеялом ты оказалась без одежды! Во всяком случае, до меня дошло, что после того, как мать отправила тебя в постель, слуги судачили именно об этом!
      Глаза Тори наполнились слезами, но она пыталась сдержать их, не желая прибегать к обычному девичьему приему, хотя ее и уязвило его обвинение.
      - В воде он сорвал с меня юбку и куртку, чтобы иметь возможность доплыть до берега. Иначе набухшая одежда потянула бы нас на дно. Поверь, мне все это было ужасно неприятно! - сердито добавила она.
      Очевидно, когда Чарльз объяснял случившееся отцу, он несколько отошел от, версии благородного защитника, каким выставил себя перед Хеддой.
      Видя, как расстроилась дочь, и опасаясь потока девичьих слез, Стоддард решил, что продолжать говорить на эту тему бессмысленно.
      - Я хочу лишь одного - чтобы впредь ты была поосторожнее. В конце концов, - он взглянул на Хедду, - мы не можем позволить, чтобы на жену будущего губернатора упала даже тень скандала, не правда ли?
      После ужасной сцены за завтраком у Тори не было настроения видеть через два часа позеленевшее лицо Сандерса. К тому же отец оказался прав. Сандерс ушел из дома кутить после того, как вчера вечером заглянул в ее комнату и зафиксировал свое присутствие дома. Она видела, как он, крадучись, вышел из конюшни к боковому выходу. Тори в это время стояла у овального окна библиотеки. Вот уж воистину, Теннисон!
      Она вздохнула. Сандерс был чересчур большим мечтателем, чтобы стать банкиром или вообще добиться успеха в суровом мире строителей и созидателей нового, бурно развивающегося штата Колорадо. Ясно, что для этой цели куда лучше подходит Рис Дэвис - во всяком случае в том, что касается чисто материальных успехов. Тори еще раз мысленно одернула себя за мысли об этом мерзавце и опять принялась внимательно рассматривать последние моды Гуды. Этот номер журнала посвящался молодоженам. С некоторым трепетом разглядывала она модели из белого шелка и кружев. Скоро они с Чарльзом должны будут установить дату свадьбы...
      Робкий стук в дверь библиотеки заставил ее поднять голову.
      - Входите! - крикнула она. На пороге появился дворецкий Ральф. Он нерешительно обратился к ней:
      - Мисс Тори, вы.., поскольку миссис Лафтон нет дома, я не могу спросить ее.., он очень настойчив.
      - Кто он? О ком это вы говорите, Ральф?
      - Похоже, я заставляю нервничать людей в зажиточных районах, мисс Тори, и даже их вышколенных слуг, - раздался в ответ знакомый голос.
      Рис Дэвис протиснулся мимо возмущенного дворецкого. В одной руке он держал шляпу с плоским верхом и, взмахнув ею, вновь одарил Тори своей ослепительно-озорной улыбкой.
      Она вскочила на ноги. Вот наглец!
      - Как вы посмели явиться сюда без приглашения, мистер Дэвис? спросила она, старательно подражая интонациям Хедды.
      - А как же, мисс Тори? Я ведь пришел забрать свою вещь, - невинным тоном ответил Рис. - Нам не нужны лишние свидетели. Достаточно одного хорошего человека, - он кивком указал на Ральфа и практически вытолкнул ворчавшего старика-дворецкого из комнаты, всучив ему свою шляпу.
      - Как вы смеете отпускать моих слуг! Вы повели себя в высшей степени неприлично, явившись сюда, мистер Дэвис. Я понимаю, что я ваша должница, но вы вообразили себе несусветное.
      - Разве можно так разговаривать с бедным простолюдином, который вытащил вас из ледяной могилы, рискуя собственной жизнью? - спросил Рис с наигранной обидой, а сам между тем подходил к ней, словно крупная рысь, подкрадывающаяся к завороженному зайцу.
      - Я повторяю: что вам от меня надо, мистер Дэвис? - спросил она, пятясь задом вокруг массивного кожаного кресла.
      Он плотоядно ухмыльнулся.
      - Вряд ли вы действительно хотите, чтобы я вам это сказал.., во всяком случае - пока, мисс Тори, и не здесь, - он явно подтрунивал, продолжая приближаться к ней. - Я пришел, желая получить обратно то, что одолжил вам - мое одеяло. Вижу, что вы про него не забыли, - добавил Рис и слегка усмехнулся, когда она оказалась у окна возле шнура к звонку.
      Рис оказался значительно проворнее Виктории и, схватив ее не грубо, но твердо за хрупкую кисть, притянул ее от спасительного шнурка к себе в объятия. Тори задохнулась от возмущения и страха.
      - Я закричу на весь дом, если вы сейчас же не отпустите меня.
      Он неодобрительно покачал головой.
      - И скандал разгорится еще сильнее. Думаю, этого не надо делать. Верните мне мою вещь и я уйду.., но сначала... - он сделал паузу, изучающе посмотрел ей в лицо, а она безуспешно пыталась оттолкнуться своими слабыми ручками от его стальной груди, - я деловой человек, мисс Тори. А настоящие деловые люди всегда взимают проценты со ссуд.
      До нее доносился запах кожи и мыльной пены для бритья, сердце громко застучало, когда Рис притянул ее еще ближе к себе. Она знала, что он поцелует ее, и если не хотела скандала, то была бессильна остановить его. Поврежденное бедро сильно ныло, но Тори не вскрикнула от боли, не желая льстить его самолюбию.
      - Только хам может воспользоваться слабостью дамы, - холодно сказала она, отворачивая в сторону лицо.
      Он взял ее так, что она не могла повернуть голову, а потом ласково заглянул в лицо.
      - Никогда не претендовал на роль джентльмена, любовь моя. Может быть, вы когда-нибудь обучите меня этому. Но не сейчас, - сказав это. Рис коснулся своими теплыми и мягкими губами ее губ, по-хозяйски лаская и целуя их. Он высунул язык и провел его кончиком по крепко сжатым губам девушки.
      Тори держалась с напряженным спокойствием, но все ее тело издавало дикие тревожные сигналы. Инстинктивно она сознавала, что если шевельнется или повернется, то он прижмется к ней еще крепче. Она просто задыхалась и, наконец, приоткрыла рот, невольно ахнув от возмущения. Его язык тут же проник в ее рот, нежно коснувшись чувствительной внутренней стороны губ, и сразу же убрался назад, пока она не догадалась укусить его.
      Как бы прочитав ее мысли, он покачал головой и отпустил девушку.
      - А теперь давайте одеяло, любовь моя.
      - Я - не ваша любовь, невыносимый, аморальный эгоист... - Она захлебнулась, дрожа от гнева, исчерпав все известные ей бранные слова. Когда она замахнулась, чтобы дать ему пощечину, он легко перехватил ее руку и нежно погладил.
      - Тихо, тихо, любовь моя! Дама всегда контролирует свои эмоции, - во всяком случае, так, бывало, говорила сестра Фрэнсис Роуз девочкам в нашей школе.
      - Вы и не нюхали школы. Вы - пришлый бандит, - парировала Виктория, выдернув у него свою руку. - Я даже сомневаюсь, что вы умеете читать - во всяком случае, по-английски, - добавила она язвительно и с удовлетворением отметила, что его красивое лицо болезненно скривилось.
      Но Рис тут же расплылся в улыбке.
      - О, не беспокойтесь, читать я умею. В последнее время я стал заниматься здесь делами об имуществе. Спросите об этом своего жениха Чарльза.
      Вспомнив слова отца за завтраком о том, что Дэвис покупает землю и деловые предприятия в Старлайте, Тори испытала прилив любопытства, который тут же сменился раздражением.
      - Чарльз, конечно, не обсуждает со мной вопросы бизнеса, - заметила она высокомерно, проскользая мимо Дэвиса и моля Бога, чтобы ее ушибленные колени не подогнулись. Но дрожавшие ноги, к счастью, не подвели, и она направилась к двери библиотеки. Он тихо произнес:
      - Жаль, что у вас с Чарльзом так мало тем для разговоров. И вы собираетесь выйти замуж за этого дуралея?
      Она хотела отбрить его, но, спохватившись, повернулась к нему лицом и презрительно произнесла:
      - Ральф проводит вас до кухни, где наша кухарка Тесе вернет вам одеяло. Прощайте, мистер Дэвис!
      Наблюдая, как длинноногий Рис грациозно пересекает комнату, она гордо выпрямилась, быстро прошла в зал и позвала Ральфа. Старик появился, как из-под земли, и кивнул, выслушав ее краткие указания. На Риса он глядел с явным неудовольствием и опаской. Ральф осторожно протянул Дэвису шляпу.
      Рис рассеянно взял ее, неотрывно глядя в лицо Виктории. Ее щеки гневно пылали.
      - Прощайте, мисс Тори, - тихо произнес он.
      - Прощайте, мистер Дэвис, - решительно ответила она, захлопывая перед его носом дверь библиотеки.
      Тори стояла у фасадного окна и смотрела, как он уходил по дорожке, вымощенной камнем, к тому месту, где был привязан его огромный вороной конь. На мгновение Рис остановился, поднес к лицу одеяло и вдохнул запах тела Виктории, которым пропиталось влажное одеяло. Горячая волна прилила к ее щекам и распространилась по всему телу. Опустив приподнятую кружевную занавеску, она отвернулась, а он пошел дальше к своему коню. Тори чувствовала себя незваной гостьей, наблюдающей какую-то интимную сцену, и в то же время странным образом сама оказалась неразрывно связана с ней.
      Что ему нужно? Она боялась ответа на собственный вопрос.
      ***
      Жесткий металлический звук музыки эхом отзывался в опустевшем переулке за питейным заведением Форти Роуд. Сандерс Лафтон дрожал от холода, несмотря на три большие стопки крепкого вина, которые он выпил для храбрости, идя на встречу с Эмметом Хаузером.
      Он нервно поглядывал по сторонам, но тень крупного мужчины не появлялась в переулке. Эммет опаздывал; может быть, он напился и сидел в помещении. Сандерс ни за что бы не согласился встретиться со злобным дядюшкой Эллы, но она намекнула, что если он откажется, Эммет может явиться в банк Стоддарда Лафтона. Сандерс вздрогнул.
      - Боишься меня, парень? Правильно делаешь, - раздался низкий рычащий голос из темноты между двумя зданиями. Затем в неясном туманном свете луны показался сам Хаузер, он навис, будто глыба, над хлипким юношей.
      - Вы просили встретиться с вами, Эммет? Чего вы хотите? Я сказал Элле...
      - Забудь о том, что ты сказал Элле! - прервал его Хаузер. - Послушай, что скажу я. Живот у нее растет очень быстро. Для игры в бирюльки времени не осталось. Либо ты приносишь достаточно денег, чтобы отвезти ее к доктору в Денвере, либо я иду к твоему папаше. А, может быть, - к мамаше, это даже лучше, - хитро добавил Эммет.
      Сандерс бессильно привалился к стене дома, но потом собрался с духом и заставил себя взглянуть на злобно скосившееся и резко очерченное в неясном свете лицо.
      - Если вы все расскажете моим родителям,. Хаузер, то мы все пропали. Они лишат меня наследства и заставят вас с Эллой уехать из города. Вы не получите больше ни цента.
      - Я не собираюсь вам подыгрывать. У вас больше отговорок, чем у дьякона, которого накрыли, когда он засунул руку в сосуд для подаяний.
      Он схватил Лафтона за лацканы пиджака и, рванув его от стены здания, приподнял вверх, так что дорогой костюм затрещал по швам.
      - Отпустите меня, ради Христа! - Сандерс отлетел назад, безуспешно стараясь привести в порядок испорченный костюм. У него закружилась голова от тошноты, вызванной запахом гнилых зубов и немытого тела Хаузера. - Я же сказал, что как только отец закончит бухгалтерские отчеты за месяц, я достану для вас деньги - возможно, в начале недели.
      - Ладно, но дольше Элла ждать не может. Учти, прямо сейчас я хочу получить пять тысяч. Нам придется жить в Денвере и; как я слышал, жизнь там ужасно дорогая, - он ухмыльнулся и от души хлопнул Сандерса по спине между лопатками.
      От такого удара Лафтон чуть не свалился на землю, но все же устоял. Хаузер двинулся по переулку к задней двери другого салуна. В отчаянии Сандерс запустил пальцы в волосы, потом достал из заднего кармана фляжку, которую в эти дни всегда носил с собой. Сделав большой глоток, он слегка успокоился и направился в противоположную сторону, размышляя о том, что можно предпринять в подобной ситуации.
      У юноши было совсем немного вариантов. Хаузер и Элла высосут из него все соки, постоянно требуя денег на регулярной основе, и наконец кто-нибудь узнает о ловко скрываемой растрате. Он подумал было отказаться от всего, заявить, что у него с Эллой ничего не было, но понял, что номер не пройдет.
      По крайней мере две ее злыдни-приятельницы много раз видели, как они уединялись в домике Хаузера. Элла могла пригласить достаточно свидетелей, чтобы раздуть неприятный скандал, если будет нужно, - а Элла Хаузер была не менее мстительной, чем ее дядюшка. Она пойдет на это, если он не заплатит.
      Ему были нужны деньги и для потворства пагубным привычкам, главной из которых за последние месяцы стало пьянство. Сандерс так расстроился из-за угроз Эллы и Эммета, что в последнее время несколько раз сплоховал с красотками из дорогих борделей. Униженный этим обстоятельством, он теперь зачастил в салуны. Если бы только Сандерс мог признаться Тори, в каком ужасном положении он оказался! Если бы только можно было уговорить ее взять вину на себя, как она делала, когда они были детьми!
      "Не выйдет, - решил он, поразмыслив. - Его образцовая, совершенная сестра будет ошеломлена таким низким падением, возможно, она опрометью бросится к родителям... - Конечно, чтобы помочь ему", - с иронией подумал он.
      - Господи, я ненавижу Тори! Ненавижу и вас, мама с папой! Ненавижу всех, - рыдал он, ударяя кулаком по стене до тех пор, пока не занозил руку.
      Глава 7
      Лаура Эверетт не считала себя мстительной, женщиной, просто у нее было обострено чувство справедливости. Вдобавок она считала, что очень хорошо разбирается в людях. Именно это привело ее в контору Майка Меньона солнечным утром в конце июня. Она созрела для того, чтобы исправить давнюю несправедливость. И Рис Дэвис станет орудием для осуществления ее замысла. А если при этом ей удастся выполнить роль свахи.., что ж, тем лучше. Негромко напевая, она с улыбкой взирала на прохожих и резво шагала по улице Мэйн к редакции газеты "Плейн Спикер".
      В кабинете на шатком стуле сидел Рис, с любопытством разглядывая небольшого, похожего на птицу человечка, который что-то лихорадочно строчил для готовившейся в последний момент передовицы. В глубине зала щелкал и стонал ручной печатный станок, а Виргил вынимал из него первые экземпляры сегодняшнего номера газеты.
      Рис еще раз пробежал глазами рукопись Лауры Эверетт. Почему же, черт возьми, невестка жениха Тори хочет его увидеть? Его мысли перескочили с Эвереттов на Викторию. На Тори с пылающими щеками; да, за безукоризненной внешностью леди явно таилась страстная натура. Он хотел стать человеком, который пробудит эту страсть. Нет, мысленно поправился Рис с самонадеянной ухмылкой, не просто хочет, а пробудит эту страсть! Ясно, что паинька Чарльз этого не сделает. Эверетт не из таких! Она будет держать его в узде своей чопорностью. А он потом улизнет в бордель, чтобы облегчиться там со шлюхой.
      Конечно, мужчина не сможет покувыркаться с такой дамой, как Виктория Лафтон, если не связан с ней супружескими узами. Рис не допускал даже мысли об этом. Как английский милорд называл в Нью-Йорке такую связь... "супружеские оковы"? Ну что ж, если он будет с ней связан, то она тоже будет привязана к нему не менее крепко.
      Может ему поспособствует Лаура Эверетт? Несмотря на растущее богатство, Риса все еще не признавали в лучших кругах Старлайта. Да, конечно, они шли к нему в заведение, чтобы получить телесные удовольствия, - обычно украдкой - и даже продавали ему недвижимость и скот. Некоторые люди, получив отказ в местных банках, занимали деньги у него - под более высокие проценты из-за риска. Но для того, чтобы обосноваться здесь и построить свою жизнь в соответствии с юношескими мечтами, ему надлежало добиться к себе уважения. Это означало даже продажу в подходящее время салуна "Голая правда". Возможно, ему удастся договориться с Джинджер, и она приобретет через несколько лет это заведение. Он обязан пойти ей навстречу.