СОВЕТЫ ФОТОГРАФА
Конечно, жизнь – не развлеченье,
Но ты про горести забудь.
Невозвратимый миг – значенье
Его поймешь когда-нибудь.
МОЙ ПЕРВЫЙ РЕДАКТОР
Редактор был поэтом,
и самовлюбленным.
Мои стихи, как скверные духи,
Он нюхал, чуя в них
огрехи и грехи,
А сам благоухал…
тройным одеколоном.
ПЕВИЦА
Уверен, вы запели зря,
Вам мало разговорной речи?
Но часто ведь, и говоря,
Вам не о чем сказать и нечем.
ЧТЕЦ
Ошибка у него в одном:
Он голос путает с умом.
АДА
Мы сидели, пили чай,
Лучше и не надо.
Всё напоминало рай,
Но хотелось Аду.
СТРАННЫЙ АРТИСТ
Он странен, будешь странный тоже,
Коль странность у тебя на роже.
Но иногда бывает так:
И очень странный, и дурак…
МОЛОДЕЖЬ «СОВРЕМЕННИКА»
Нет ничего дешевле и дороже,
Чем эта группа нашей молодежи.
ДАВИД БОРОВСКИЙ
С его приходом в нашем здании
Все формы стали содержанием.
«ГОРЕ ОТ УМА»
На спектакль
в Театре сатиры
Зачем напрасно тратить в споре
«Мильон терзаний» на пустяк?
Отсутствие ума не горе —
Сам постановщик был дурак.
«ЧАЙКА» ВО МХАТе И ГАБТе
Двух чаек разом подстрелили.
За что? Они б еще летали.
Но в ГАБТе недоговорили,
Во МХАТе недотанцевали.
ОЛЕГ ЕФРЕМОВ
Убита «Чайка», и «Утка» – дура,
Печальные у птиц дела.
Вся эта птичья режиссура
Зовется гибелью «Орла».
ГАЛИНА ВОЛЧЕК
В ней, толстой, совместилось тонко:
Любовь к искусству и комиссионкам!
(На спектакль «Эшелон»)
Не с чемоданом, не с вагоном,
В Америку – так с «Эшелоном».
Уж вывозить – так «Эшелон».
Зачем иначе нужен он?
ЛИЯ АХЕДЖАКОВА
Нет, совсем не одинаково
Всё играет Ахеджакова,
Но доходит не до всякого
То, что всё неодинаково.
ИГОРЬ КВАША
Артист великий, многогранный,
Чего-то глаз у Вас стеклянный.
Быть может, это фотобрак?
Так почему ж хорош пиджак?
ДОЛГИЙ КОНЕЦ МИШИ КОЗАКОВА
1
Все знают Мишу Козакова,
Всегда отца, всегда вдовца,
Начала много в нем мужского,
Но нет мужского в нем конца.
2
Он режиссер, артист и чтец,
Но это Мишу удручало,
А в Тель-Авиве и конец
Смотреться будет как начало.
3
Возвращение в Москву
С похмелья или перегрева,
Не отступая от лица,
Он справа там читал налево,
Чтоб снова здесь начать с конца.
ОЛЕГ ТАБАКОВ
К 60-летию
Худющий, с острым кадыком,
В солдаты признанный негодным.
Он мыл тарелки языком,
Поскольку был всегда голодным.
Теперь он важен и плечист,
И с сединою благородной,
Но как великий шут, – артист
Оближет снова что угодно.
И вновь, уже в который раз,
Как клоун перекувырнется,
Чтоб не узнал никто из нас,
Где плачет он, а где смеется.
Он августовский, он из Львов,
В нем самых странных качеств сговор.
Он сборник басен, он Крылов,
Одновременно – Кот и Повар.
Всё от Олега можно ждать:
Любых проказ, любых проделок,
Он будет щи еще хлебать
Из неопознанных тарелок.
БУЛАТ ОКУДЖАВА
Ну надо же так умудриться,
Как был продуманно зачат,
Что в день такой сумел родиться
Не кто-нибудь, а ты, Булат.
И тут не просто совпадете,
Здесь тайный знак судьбы самой,
Победы День и День Рожденья,
«Бери шинель, пошли домой!»
ВЛАДИМИР ЗЕЛЬДИН
Был пройден путь большой и яркий,
«Учитель танцев» что?! Бог с ним!
Он так любил свою свинарку,
Как дай ей Бог любимой быть другим.
К 80-летию
Уменье жить и отвечать «на бис»,
Желанье всё вернуть и всё начать сначала,
Он, лишь коснувшись облака кулис,
Достигнет солнца и астрала.
Рождаться каждый день умеет он на свет.
То шут, то ангел на волшебной тризне.
В нем всё есть, только возраста в нем нет,
Как не бывает возраста у жизни.
АРКАДИЙ РАЙКИН
Когда смеемся мы – он плачет,
Под маской мы не видим слез…
Нет, он совсем нас не дурачит,
Он с нами говорит всерьез.
И стало страшным то, смешное,
Чем развлекал нас в тупике
Великий Шут времен застоя
С седою прядью в колпаке.
ЗИНОВИЙ ГЕРДТ
О, Необыкновенный Гердт,
Он сохранил с поры военной
Одну из самых лучших черт —
Колено он непреклоненный.
АЛЕКСАНДР ШИРВИНДТ, АНДРЕЙ МИРОНОВ, МИХАИЛ ДЕРЖАВИН
Державин Ширвиндта заметил,
Благословил, но в гроб не лег,
Им равных не было в дуэте,
Их превзойти никто не мог.
Ушел Державин в «Кабачок»,
Но Ширвиндт пережил разлуку.
Ему Миронов протянул
Свою «Брильянтовую руку».
Любимцы публики, кумиры,
Без выходных играют дней.
Три мастера одной сатиры.
Одной и той же – так точней.
АЛЕКСАНДР ШИРВИНДТ и МИХАИЛ ДЕРЖАВИН
(Гастроли в США)
Нет их смешнее и добрее,
Всё, что ни сделают, – ол раит,
Вот дружба русского с евреем.
Не то что ваши блэк энд уайт.
ЮРИЙ НИКУЛИН
Он как подарок с огорода,
Самый любимый у народа.
Пусть неказист слегка на вид,
Красавцы рядом с ним – уроды.
Вот вам и матушка-природа —
Она и клоунов родит.
РОЛАН БЫКОВ
Ему бы в сборную по баскетболу,
Какой-то черт сидит в нем, бес,
Всего-то два вершка от полу,
А звезды достает с небес.
ЭЛЬДАР РЯЗАНОВ
Переосмысливая заново
Картины Элика Рязанова,
Скажу: талант его растет,
Как и живот, им нет предела,
Но вырывается вперед
Его талантливое тело!
МИХАИЛ ГЛУЗСКИЙ
Он выдержит стойко любые нагрузки,
Мгновенно исчезнут сомненья и боль,
Когда в договоре написано ГЛУЗСКИЙ,
Приличная сумма и главная роль.
ОЛЬГА АРОСЕВА
Как обаятельно чудачество,
Когда таланта очень много.
На сцене верит в обстоятельства,
А в жизни верит только в Бога.
ЛЮДМИЛА ГУРЧЕНКО
Недолго ждать пришлось ей
свой счастливый случай.
«Ночь карнавальная» явилась тут как тут.
Была она везучей невезучей.
Всё в Люсе есть, «но без пяти минут».
ВАХТАНГ КИКАБИДЗЕ
И я, как ты, коплю года,
Чем вызвал зависть и злорадство,
Но сам не верю иногда,
Что лишь года – твое богатство.
ТАТЬЯНА ДОРОНИНА
Как клубника в сметане – Доронина Таня.
Ты такую другую поди поищи.
У нее в сочетаньи тончайшие грани,
Будто малость «Шанели» накапали в щи.
АЛЕКСАНДР КАЛЯГИН
Он настоящий лицедей:
Меняет состоянье плоти,
Котов играя и вождей,
Прославился… на «Вашей тете».
ИЯ САВВИНА
Всё это правда, а не враки,
И вовсе не шизофрения:
В Крыму гуляли две собаки,
Поменьше – шпиц, побольше – Ия.
АЛЕКСАНДР АБДУЛОВ
Ходит Саша гусаком
Из Ленкома да в Ленком,
Презирая все интриги.
Те, кто писал кипятком,
Нынче чешут языком,
А иные пишут книги.
АРМЕН ДЖИГАРХАНЯН
Гораздо меньше на земле армян,
Чем фильмов, где сыграл Джигарханян.
СЕМЕН ФАРАДА
И к тебе пришла фортуна,
Фарада, и ты поешь,
Но тебя в «моменто уно»
Не задушишь, не убьешь.
ЛЕОНИД ЯРМОЛЬНИК
Чего не сделаешь за стольник,
Чтоб овладеть теплом сердец,
Был даже чайником Ярмольник,
Но унитаз – его венец…
ИРИНА МИРОШНИЧЕНКО
В таланте у Мирошниченко
Все краски есть и все оттенки,
Но самая большая краска,
Когда лицо почти как маска.
НАТАЛЬЯ НЕГОАА
Всю обнажить себя в искусстве —
Такая у Негоды страсть.
В картине оголила чувства,
В «Плейбое» – остальную часть.
АЛЕКСАНДР МИТТА
У Вас, как и у всех, Митта,
Есть ахиллесова пята:
Вам Богом было суждено
Пятою вляпаться в кино.
ГРИГОРИЙ ГОРИН
Пишите, Ваш талант бесспорен,
А юмор, эрудиция
Пусть Вас не беспокоят, Горин,
У Вас всегда есть – дикция.
АЛЕКСАНДР ИВАНОВ
Я Сашеньку люблю давным-давно,
Он худ, опрятен, говорит любезно,
Но нюх такой на свежее говно,
Что рядом ковыряться бесполезно.
ЕВГЕНИИ РЕЙН
Хоть в Черном море, хоть в бассейне,
Когда плывет со мною Рейн,
Я думаю, что речку Гейне
Мы назовем «азохен вейн!»
ИЛЬЯ ШТЕМЛЕР
(На роман «Уйти, чтобы остаться»)
Вам вообще не приходить бы,
И вообще б не появляться,
Ну а вы еще хотите
Так уйти, чтобы остаться!
ИГОРЬ ГУБЕРМАН
Посаженный – курил чинарики,
Ходил в тюрьме туды-сюды,
И проросли там эти гарики
Без удобрений и воды.
Почти таблеточки, как шарики,
Но в них и зерна и плоды.
От всех болезней ваши гарики —
Три раза в день, после еды.
МИХАИЛ БАРЫШНИКОВ
Гастролировал балет,
Все на месте – Миши нет.
Оказалось, он – на месте,
Остальные – просто вместе.
РЕЖИССЕРУ ПИТЕРУ ШТАЙНУ
НА ЕГО ПОСТАНОВКИ СПЕКТАКЛЕЙ В РОССИИ
Устное сочинение во время
спектакля «Дядя Ваня»
Иностранно, но не странно,
Без загадок и без тайн
Чехов вам не итальяно,
Дорогой геноссе Штайн.
Всё чужое – ноги, руки,
Ваня – это не Джованни.
Не смотрел бы эту скуку
Даже лежа на диване.
Гром гремел, потели стекла,
Бесконечно дождик лился,
За окном земля промокла
И… спектакль провалился.
Просыпаюсь постепенно,
Окна настежь, а мне душно.
Сделай что-нибудь, Елена,
Чтобы не было так скушно.
На спектакль «Орестея»
в Центральном театре Армии
Вам с нашей армией не нужно
Осуществлять свои затеи.
Она годна для Сталинграда
И не годна для «Орестеи».
ШОЛОХОВ. «ТИХИЙ ДОМ»
Хоть Шолохов – само очарованье,
Всяк в Тихий Дом зашедший на очаг
Запомни твердо: не теряй вниманья!
Период полового созреванья
У мальчика не кончится никак.
КОНСТАНТИН БЕСКОВ
Два «Спартака» – один в Большом,
Другой в Большом футболе,
Но я б в театр не пошел,
Когда «Спартак» на поле.
Тогда мой театр – стадион,
Скажу, быть может, резко:
Хоть Григорович и силен,
Сильнее Костя Бесков.
ВЯЧЕСЛАВ ЗАЙЦЕВ
Царь моды – он теперь у власти,
Все страны рвут его на части,
Он моды раб и господин.
Дел тряпочных великий мастер,
И женщин розовое счастье,
И голубая страсть мужчин.
ПОСЛЕ ВЫБОРОВ
Басня
Был рак – дурак, а щука – просто сука,
Но Лебедь впрягся с ними в тяжкий воз.
Его пример – другим наука:
Умен, с редчайшим тембром звука,
Но если рядом рак и щука —
Мораль нельзя читать без слёз.
