Валентин Гафт: ...Я постепенно познаю...

Мир, как всегда, «качнется вправо».
 
 
Молчат сомкнутые уста,
Совсем иного царства врата,
Непостижима чернота
Сверхгениалыюго квадрата.
 
 
Там время – черная дыра,
Как давит глубина сетчатку.
Какая темная игра.
Как ослепительна разгадка.
 

***

 
Красный палец отпечатал след.
Преступник знаменит,
Он под рамкой полуспрятан,
Тараканий ус торчит.
Красной зеброй раскаленной
На лице горит спираль.
Ты в тельняшке окрапленной
Сквозь Дали уходишь в даль.
 

СТУПЕНИ

 
Как спины черные тюленьи,
Лежат гранитные ступени.
Они давно молчат, не ропщут.
Путем коротким или длинным
Мы все идем по чьим-то спинам.
И ты не проклинай судьбу
И не страдай от унижений,
Когда по твоему горбу,
Жив ты или лежишь в гробу,
Пройдут, как по простой ступени.
 

ДРЕВНОСТЬ

 
И древность
Вызывает ревность.
На то есть веские причины,
В нее влюбляются мужчины,
И женщин покидает
Верность.
 
 
Нет в этой старости изъянов,
Ее ничем не удивишь,
В ней сексуальность ресторанов
И легкость черепичных крыш.
 
 
Она – как молодость в сединах,
Что век для древности – лишь час.
Она останется в гардинах,
Посуде, мебели и винах
И с королями на картинах
Переживет меня и Вас!
 

ТЛЕН

 
Уходит жизнь из тела постепенно,
Но, говорят, – душа нетленна,
Жаль только, ждать конца – такая маета,
Чтоб превратиться в прах мгновенно,
Зачем вся эта суета?
 
 
Но вот умру, и кто-нибудь степенно,
Не сразу вспомнив, скажет обо мне,
Что красота души его нетленна,
Забыв, как тело корчилось в огне!
 

ГРЕХИ

 
«Ах, если бы она была жива,
Я всё бы отдал за нее, всё бросил».
Слова, слова, слова, слова, слова,
Мы все их после смерти произносим.
 
 
И пишутся в раскаяньи стихи,
Но в глубине души навеки будут с нами
Грехи, грехи, грехи, грехи, грехи,
Которые не искупить словами.
 

ТРЕЛЬЯЖ

 
Я расстроен – я расстроен,
В профиль – нос длинней, чем думал,
И анфас – я лопоухий,
Что красив я – только слухи.
 
 
Влево я смотрю – вы вправо,
Вправо – вы наоборот.
Сам себя беру в облаву,
Ах, какой противный рот.
 
 
Ну, ребята, кто тут лишний?
Ведь не все. вы – пустота!
И костюмчик – никудышный,
И рубашечка – не та.
 
 
Кто из вас ненастоящий?
Кто здесь я, а кто мираж?
Хоть всю жизнь глаза таращи,
Не ответит вам трельяж.
 
 
И берут меня сомненья,
Лезет же такая блажь,
Может быть, я – отраженье
Тех, кто спрятан за трельяж?
 

V
Я И ТЫ

 
Я влечу к тебе, легкий, небесный
Без тяжелой земной чепухи,
Но увижу в дверях твоих тесных,
Что меня обогнали стихи.
 

ДОРОГА

 
Тук-тук-тук – стучат колеса,
Сердце – тук-тук-тук в груди.
Задаю себе вопросы,
Все ответы впереди.
 

ВАГОН

 
Я сяду в домик на колесах,
Пусть называется вагон,
Не вытирай, подруга, слезы,
Я с детства в поезд был влюблен.
 
 
Купе – не хуже, чем квартира,
Постели, лампочка, вода,
В вагоне даже два сортира,
Но только очередь туда.
 
 
Там есть вагоны-рестораны,
Поесть там можно и попить,
И есть там красные стоп-краны,
Но ручку лучше не крутить.
 
 
Дождаться надо остановки,
Послать вагон ко всем чертям,
И дунуть пулей из винтовки
Назад к любимой по путям.
 

***

 
Надоело тащиться поэтом,
Сердце камнем молчит – хоть кричи,
И я жарю стихи, как котлеты,
Чтобы в трубку шептать их в ночи.
 
 
Я бегу впереди телефона
По упругим, стальным проводам,
А стихи мои с лаем и стоном,
Как ищейки бегут по следам.
 
 
Но меня ты не видишь, не слышишь,
Тебе нравится выдумка, бред.
Оттолкнувшись ногами о крышу,
Я запутаю, спрячу свой след.
 
 
Я влечу к тебе, легкий, небесный
Без тяжелой земной чепухи,
Но увижу в дверях твоих тесных,
Что меня обогнали стихи.
 

Я И ТЫ

 
Я и ты, нас только двое?
О, какой самообман.
С нами стены, бра, обои,
Ночь, шампанское, диван.
 
 
С нами тишина в квартире
И за окнами капель,
С нами всё, что в этом мире
Опустилось на постель.
 
 
Мы лишь точки мирозданья,
Чья-то тонкая резьба,
Наш расцвет и угасанье
Называется – судьба.
 
 
Мы в лицо друг другу дышим,
Бьют часы в полночный час,
А над нами кто-то свыше
Всё давно решил за нас.
 

***

 
Скажи, ты женщина иль фея?
Как от Евангелья Луки,
Как от Евангелья Матфея,
Благоговею от руки.
 

ВОСТОРГ

 
Нет, не от оргий я в восторге,
Когда пьяны мы и сильны.
Любимая, когда в постели
Тебя касаюсь еле-еле,
В восторге я – от Тишины.
 

БРА

 
Ты при свете спать хотела,
Наше маленькое бра,
Освещая твое тело,
Ночь горело до утра.
 
 
Но под утро, в чем тут дело,
Наше бра перегорело.
Ты куда-то вдаль глядела,
Похудела, побледнела.
 
 
Я спросил: «Не заболела?»
Ты сказала, что здорова.
Неужели наше бра
Нам выбрасывать пора?
 

ПЛЯЖ

 
Застыли, как в молитве,
Лежим без колебаний,
Как будто после битвы,
Как будто перед баней.
 
 
Головки, как на плаху,
Мы положили рядом,
Она – бела как сахар,
Я – кофе с шоколадом.
 

ТРЕПЛЕВ

 
Я тебя своей любовью
Утомил, меня прости.
Я расплачиваюсь кровью,
Тяжкий крест устал нести.
 
 
Кровь – не жир, не масло – краска,
Смоется, как акварель,
Станет белою повязка,
Станет чистою постель.
 
 
И не станет лжи и блажи,
Всё исчезнет без следа,
Смоет красные пейзажи
Равнодушная вода.
 

СВАДЬБА

 
Что тайной было лишь вчера,
Сегодня – новость площадная,
Что я люблю тебя – я знаю,
Но «горько» им кричать пора.
 

БОЛЬ

 
Вопят в молчании глаза,
А змей-горыныч сердце гложет,
Никто, никто помочь не сможет,
Пока не кончится гроза!
 

РАЗЛУКА

 
Лети, стрела! Прощай! Разлука!
Убийство – прямо на глазах.
Всё – нет натянутого лука,
Лишь тетива в моих руках.
 

ВСТРЕЧА

 
И ничего, и ни в одном глазу,
Всё выжжено, развеяно и пусто,
Из ничего не выдавишь слезу,
Река Души переменила русло.
 

ПЕС

 
Отчего так предан Пес,
И в любви своей бескраен?
Но в глазах – всегда вопрос,
Любит ли его хозяин.
 
 
Оттого, что кто-то – сек,
Оттого, что в прошлом – клетка!
Оттого, что человек
Предавал его нередко.
 
 
Я по улицам брожу,
Людям вглядываюсь в лица,
Я теперь за всем слежу,
Чтоб, как Пес, не ошибиться.
 

ШЛЯПА

 
Всегда на столбовой дороге
Мне преграждали жизни путь
Вот эти бешеные ноги,
Вот эта бешеная грудь.
 
 
Пошли последние этапы,
Уже недолго ждать конца,
А мне навстречу только шляпы,
И нет ни одного лица.
 

МОСТЫ

 
Я строю мысленно мосты,
Их измерения просты,
Я строю их из пустоты,
Чтобы идти туда, где Ты.
 
 
Мостами землю перекрыв,
Я так Тебя и не нашел,
Открыл глаза, а там… обрыв,
Мой путь закончен, я – пришел.
 

МЕЧТА

 
Душой задуманная мысль,
Стрелой умчавшаяся ввысь,
Мечта моя, лети!
Но не пустой ко мне вернись.
Я буду ждать, не торопись,
Счастливого пути!
 

НОСТАЛЬГИЯ

 
Закрой глаза, грудь полную вдохни
И мысленно ей улыбнись —
Нет, это не шаманство.
Пусть на щеке слеза,
Ты крыльями взмахни
И улетишь в то самое пространство.
 

ЗВЕЗДА

 
Потухшая звезда мерцает прошлым светом.
Она давно мертва, а мы еще горим.
Жизнь воспевается Поэтом.
Любима ты, и я любим.
И солнца шоколадный грим
Нас украшает жарким летом.
…Всё меньше впереди у нас холодных зим.
 

***

       Оле

 
Когда стихи Ахматовой
читала ты на солнце,
Загар темнел агатово
от красоты и стронция.
 

***

 
Вечер не вечность. Промчится —
как миг новогодний,
Снег, поискрившись – сойдет,
не оставив следа.
Знаю, что очень люблю,
что люблю тебя очень —
сегодня,
Завтра, быть может, не будет уже
никогда.
 

БУДУЩЕЕ

 
Оно, всегда к себе манящее,
Находится не за горами.
Давай испортим настоящее,
И будущее будет с нами!
 

VI
УГОЛ ЗРЕНИЯ

***

 
Что я слышу в конском ржанье,
Зов любви или страданье?
В нем раскаты грома, взрыв,
В нем к бесстрашию призыв,
 
 
А потом опять тревога.
Словно просят на подмогу
Лошадиные глаза.
Снова страх, обвал, гроза,
 
 
В конском ржанье приступ страсти
Вороной каленой масти.
Конь меж ног, как бы хлыстом,
Охлаждает страсть хвостом.
 
 
Но натягивают жилы
Вулканические силы,
Радость ржет, и ржет печаль,
Конь, как дьявол, сатанеет,
Всё мгновенно каменеет
И становится как сталь.
 
 
Выхлоп, буря, изверженье,
Приступ, ноздри, храп и стон,
И награда за терпенье —
Взлет, астрал, освобожденье
И блаженство облегченья
Сразу в сотни тысяч тонн.
 
 
Вот какое содержанье
Я услышал в конском ржанье.
 

НОЖ

 
В нем лаконично всё и кратко,
Вот – лезвие, вот рукоятка.
Убей им или что очисти,
Он – ничего без нашей кисти.
 
 
Но если вдруг над ним нависли,
Как колдовство, дурные мысли
И чует острие металла,
Когда внутри клокочет жало,
 
 
Тогда одно телодвиженье —
И кровь смывает напряженье,
Волною набегает дрожь,
В моей руке слабеет нож.
 

СУМКА

 
Человек – не недоумка,
Приспособился в миру,
Например, придумал сумку,
Подражая кенгуру.
 
 
Человек – не недоумка,
Он и гений, и злодей,
Словно дети, деньги в сумках
Спят у сумчатых людей.
 

ПЕПЕЛ

 
Кто в урну соберет мой серый пепел,
Лишь пальцы помню и помады след,
Дым, пепельница, спички… всё нелепо…
Я был вчера лишь пачкой сигарет.
 

ЦВЕТОК

 
Расти, цветок, сил свежих набирайся,
Пока тебя к какому-нибудь дню
С утра не срежут, выжить не пытайся.
Я срезан был и продан на корню.
 

ОБЛАКО

 
Вот облако, похоже на рояль,
Кусочек влаги надо мной несется,
Сейчас оно, как сердце, разорвется,
И не сыграть на нем, а жаль.
 

СНЕЖОК

 
Небесный лёгенький пушок
На землю темную прилег.
После тяжелого маршрута
Окончен затяжной прыжок.
Пришел зимы недолгий срок,
И замер белый купол парашюта.
 

КАПЛЯ ДОЖДЯ

 
К земле стремится капелька дождя
Последнюю поставить в жизни точку.
И не спасут ее ни лысина Вождя,
Ни клейкие весенние листочки.
 
 
Ударится о серый тротуар,
Растопчут ее след в одно мгновенье,
И отлетит душа, как легкий пар,
Забыв навек земное притяженье.
 

МОРЕ

 
Ну успокойся, подремли.
В тяжелых думах постоянно,
Ты, море синее, – земли
Незаживающая рана.
 

ВОДА

 
Потоп – страшнее нет угрозы,
Но явны признаки Беды,
Смертелен уровень воды,
Когда в нее впадают – Слезы!
 

РЫБА

 
О, Рыба, чудо эволюции!
Тебя ел Моцарт и Конфуций,
Ел, кости сплевывая в блюдо,
Так чудо пожирает чудо!
 

НАПОЛЕОН

 
Об половину мира гений ноги вытер,
Чтоб сладкий след его вылизывал кондитер.
 

ГИТАРА

 
О, Гитара! Бюст и таз,
Будь вы стары или юны,
Словно жилы, ваши струны
Вдоль пересекают вас.
 
 
Ваш атласный алый бант
Украшает гриф, как шею.
Взять вас на руки не смею,
Жаль – но я не музыкант.
 
 
Кто-то взял вас не спеша
И запел тихонько, грустно.
И откликнулась Душа
Почему-то из-под бюста.
 

МАТЬ И ДИТЯ

 
Нет, не ошибка, не накладка,
Не сказка это, не загадка.
И грудь полна, бела как снег,
Без крыльев, голенький, весь в складках,
Быть может, спит утенок гадкий,
А может, гадкий человек.
 

СТАРУШКИ НА ДОРОГЕ

 
Яблочки, цветочки,
огурчики, яички,
Белые платочки, —
сморщенные личики.
 

РОМАН

 
Роман – любовь, но очень редко
Читать не скучно до конца.
Любовь – короткая заметка,
Но всё зависит от чтеца.
 

ХУДОЖНИК

 
Короткий взгляд, мазок, еще мазок.
И подпись краткая… Ван Гог.
 

НОЧЬ

 
Ночь, улица, два человека,
Фонарь горит, а где Аптека?
 

ВЕНА

 
Вена, река голубая, подкожная,
Вена, готовься, идет «неотложная».
 

ДУБЛЕНКА

 
Вот так умрешь, а кто-то сдуру
В тебе оценит только шкуру.
 

НОТА

 
Мне слух раздражала фальшивая нота.
Всю жизнь проверял я проклятое «ля».
Как поздно дошло до меня, идиота,
Что скрипка в порядке, жена моя – …
 

ОРЕХ

 
Как глупы бывают дамы,
Зря берут на душу грех.
Надо б Еве дать Адаму
Вместо яблока – орех.
 
 
Придавив орех зубами,
Он подумал бы о том,
Что не хочет эту даму
Ни сейчас и ни потом.
 

КОЖА

 
И тонкой была, и чувствительной кожа,
Любого она доводила до дрожи,
Теперь эту кожу ничто не тревожит,
Хоть стала и тоньше, и с виду моложе.
Ту, старую кожу, распяли подтяжкой,
Разгладив все чувства и память бедняжке.
 

ДОЛГИ

 
Выполнив гражданский долг,
Пал на землю храбрый полк.
Перед Родиной долгов
У нас больше, чем полков.
 

КУЗНЕЧИК

 
Кузнечик был похож на саранчу,
Как русский мог похож быть на еврея,
Приказ убить был отдан палачу,
Кузнечик мертв. Разобрались позднее.
 

КАМЕНЬ

 
Ласкала камень синяя волна.
Как удержать ее он ни старался,
Она ему шептала: «Не вольна,
Мой Океан опять разволновался».
 

***

 
Ты с ума сошел, прибой?
На кого пошел ты в бой?
На свою подругу сушу?
На ее земную душу?
 

ФОНАРЬ

 
Я вам, фонарь, хочу сказать одно:
Служа искусству света беззаветно,
Вы освещали так порой дерьмо,
Что становилось и оно заметно.
 

ПОЛЕТ

 
На небо взлетел писатель,
Звездный час его настал.
Легок, пуст, парит в халате,
Всё, должно быть, рассказал.
 

КРЕСТЫ

 
Когда умрем – сойдем со сцены,
Пусть раньше я – потом и ты,
На нас поставят, как антенны
На телевизорах, – кресты!
 

ПТИЦА

 
Быстрей тебя – обычный самолет,
Но разве может он с тобой сравниться!
Зависит от меня его полет,
А ты свободна маленькая птица.
 

МОНЕТА

 
В забытом кармане монета лежала,
Была она мелкой и стоила мало,
Но цену монета себе набивала
И старый карман про себя презирала.
 
 
Однажды забытый карман приоткрылся,
И пальцами кто-то в монету вцепился.
Когда она звякнула в мокреньком блюдце,
Ей снова в карман захотелось вернуться.
 

ПРОШЛОЕ

 
Ах, неделя моя полуночная,
Вся счастливая жизнь впереди.
Если это и есть мое прошлое,
Значит, прошлое всё – впереди!
 

VII
ЗООСАД

ВОЛК

 
Скомпрометировано имя Волка,
Съел внучку с бабушкой – таков его удел,
А выстрелы и псы ему вдогонку
За то, что зайца съесть еще хотел.
 
 
Детей пугают им еще с пеленок.
За что? За то, что горд? За то, что смел?
Чтоб в будущем какой-нибудь подонок
От страха застрелить его посмел.
 
 
Волк – оппозиция, он зверь, а не собака,
Но право у людей отстреливать волков,
Но право у людей на них ходить в атаку
И бить их в окружении флажков.
 
 
Не трогайте волков, лес – только их
планета.
Друг друга поедайте в городах,
Друг друга предавайте в кабинетах,
Но на волков не списывайте страх.
 
 
Пусть сказки переходят век от века,
Пусть будут детки снова их читать,
Я волком называю – человека,
Чтоб человеком – волка называть.
 

ТИГР

 
Если б знали его предки,
Что за рвом, водой, за сеткой
Мечется их родич редкий,
Наступая на объедки,
 
 
Что в пижамках его детки,
Что бросают им конфетки,
Что полоски, как пометки,
Тени черной, страшной клетки.
 

ЗМЕЯ

 
Лоснится шпротой тело длинное,
Всосав в трубу, крольчонка схавала,
Витками, как по полю минному,
Ползет змея, как почерк дьявола.
 
 
Ползет наземное лохнесское,
Как шланг намокший, бесконечное.
Ползет красивое и мерзкое,
Нас искушающее, вечное.
 

ЖИРАФ

 
Не олень он и не страус,
А какой-то странный сплав,
Он абстракция, он хаос,
Он ошибка, он жираф.
 
 
Он такая же ошибка,
Как павлин, как осьминог,
Как комар, собака, рыбка,
Как Гоген и как Ван Гог.
 
 
У природы в подсознаньи
Много есть еще идей,
И к нему придет признанье,
Как ко многим из людей.
 
 
Жираф —
Эйфелева башня,
Облака над головой,
А ему совсем не страшно,
Он – великий и немой.
 

ВЕРБЛЮД

 
Нет, на спине верблюда неспроста
Волнистый путь от шеи до хвоста,
Теперь, бредя по огненной пустыне,
Где нет оврагов, гор, где ни куста,
Он вспоминает те прохладные места
И ночи ждет, когда земля остынет.
 

СЛОН

 
Нет, он не торт,
Не шоколадный.
На двух ногах,
Живой, громадный,
Забыв достоинство и честь,
Перед хлыстом стоит,
нескладный
В попонке цирковой,
нарядной
За то, чтоб только дали есть.
 

МАРТЫШКА

 
Мартышка, малышка,
Что чешешь подмышки?
Что попочку чешешь,
Затылок и лоб?
Скажи, за какие такие делишки
Аж в клетку тебя засадить кто-то смог?
С тобой мы похожи,
Наивные рожи,
И глазки, и ушки, и пальцы, и рот.
Чесался б я тоже,
Кто знает, быть может,
Всё мог сделать Боже наоборот!
 

ЦАПЛЯ

 
Только ноги, только шея,
Остальное – ерунда,
Остальное только тело,
То, куда идет еда.
 
 
Тычет воду длинным клювом,
Точно шлангом со штыком,
И рыбешек и лягушек
Поглощает целиком.