Шантаж

– Перед домом, – последовал ответ.

В девять часов утра Чеп и Уэс постучали в дверь, а потом открыли ее своим ключом. Вот тут-то все и началось. В доме напротив все всполошились и забегали, когда Чеп доложил, что Тревора и след простыл, хотя его машина по-прежнему во дворе. Все пребывали в состоянии панического страха, кроме, естественно, Клокнера. Он сразу послал людей в бар Пита, еще в несколько ближайших забегаловок, а потом приказал осмотреть пляж. Паниковать он начал только после того, когда ему доложили, что Тревор пропал, не оставив следа. Он тут же позвонил в Лэнгли и передал сообщение, что адвокат неожиданно исчез и что он занимается его поисками.

В течение первой половины дня его люди проверили все рейсы самолетов, вылетающих до Нассо, но никого хоть отдаленно напоминающего Тревора Карсона там не было. Дэвилл тоже засуетился, но и его возможности оказались весьма ограниченными. Своих друзей на Багамах он так и не нашел, как, впрочем, и того банковского служащего, которому они щедро заплатили за информацию о клиентах банка. Тедди Мэйнарду его подчиненные осмелились доложить о происшествии только в полдень, когда он проводил брифинг по поводу странных перемещений войск Северной Кореи. Он спокойно выслушал доклад о внезапном исчезновении Тревора Карсона и недовольно поморщился.

– Как вы могли упустить такого идиота? – заорал он на Дэвилла, с трудом сдерживая гнев.

– Не знаю, сэр…

– Я даже представить не могу, что мои лучшие агенты упустили какого-то тупого адвоката!

– Сожалею, Тедди.

Директор ЦРУ наклонился вперед с перекошенным от боли лицом.

– Ничего не хочу знать! – прошипел он. – Найдите его немедленно!

Самолет действительно оказался двухмоторным, принадлежал он каким-то докторам, а пилотом был некто Эдди, молодой человек, которого Тревор поднял почти в шесть часов утра, пообещав, что заплатит приличную сумму наличными сразу и еще столько же после полета. Добраться от Дейтона-Бич до Нассо и обратно можно было за две тысячи двести долларов – два часа полета в одну сторону по четыреста долларов за час плюс приземление, иммиграционные сборы и чаевые пилоту. Тревор же пообещал пилоту еще пару тысяч, если тот вылетит немедленно и благополучно доставит его на Багамские острова.

Банк «Женева траст», расположенный в самом центре Нассо, начинал работать в девять часов по местному времени, и Тревору пришлось немного подождать, когда он откроется.

Как только двери банка отворились, Тревор тут же бросился в кабинет менеджера и заявил, что ему нужно получить почти миллион долларов – девятьсот тысяч от мистера Кониерса и еще шестьдесят восемь тысяч из суммы предыдущих поступлений. Постоянно оглядываясь на дверь, Тревор умолял управляющего, чтобы тот как можно быстрее перевел его деньги на другой счет. При этом он убеждал его, что деньги принадлежат ему и никто не имеет права посягать на них.

Управляющий долго не понимал, в чем, собственно, проблема, а потом махнул рукой и оформил все необходимые бумаги. Тревор объяснил ему, что у него есть друг на Багамах, известный банкир, и он хочет перевести деньги на его банк.

Попутно ему удалось посмотреть счет собратьев – сто восемьдесят девять тысяч долларов с копейками. Это все, что заработали мошенники за последние месяцы. Как ему хотелось в этот момент забрать все эти деньги и оставить их с носом! Это было в его силах, но он так и не сделал этого. Тревору стало жаль несчастных стариков, коротающих время в тюрьме. Ведь все-таки они работали в поте лица, и было бы несправедливо лишать их дохода, хотя они и заслужили наказание.

В конце концов он решил, что миллиона долларов ему будет вполне достаточно для приличной жизни, да и времени у него было в обрез. Чеп и Уэс уже, вероятно, вовсю шныряют вокруг его офиса.

Когда Тревор был на борту двухместного самолета, взлетевшего с международного аэропорта Нассо, его вдруг разобрал смех. Он смеялся над своей спешкой, над столь поспешным бегством, над Уэсом и Чепом, которые сейчас рыскали в поисках беглеца, над их богатым и влиятельным клиентом, ради которого они готовы были душу продать, над своим крошечным офисом, в котором он провел столько лет, и даже над миллионом баксов, который так щедро подарил ему неизвестный благодетель. Короче говоря, он смеялся над своим мрачным прошлым и невообразимо светлым будущим.

С высоты трех тысяч футов Тревор смотрел на спокойные воды Карибского моря и представлял себя за штурвалом небольшой уютной яхты, рассекающей волны теплого моря.

Причем эта давняя мечта, как никогда, была близка к воплощению. Еще несколько дней – и он будет на этом море в вожделенном качестве хозяина небольшого морского судна.

Не долго думая Тревор подошел к кабине пилота, открыл холодильник и, взяв оттуда пару банок пива, тут же опустошил их, после чего быстро задремал. Через некоторое время они приземлились на острове Элеутера, название которого Тревор видел вчера вечером в одном из журналов для туристов. Заплатив пилоту наличными, как и договаривались, адвокат целый час ждал на стоянке такси, но в конце концов уехал в город. Там он зашел в магазин, купил себе одежду в отделе для туристов, а потом прошелся до отеля на берегу моря, удивляясь тому, как быстро отвык от шпионивших за ним Чепа и Уэса. Конечно, у этого мистера Кониерса денег куры не клюют, но даже ему не по карману нанять агентов, которые нашли бы Тревора на Багамских островах. Теперь его будущее застраховано от всяческих неожиданностей, и он не станет ломать себе шею, постоянно оглядываясь назад. В баре на самом берегу океана он заказал несколько рюмок рома и выпил сразу, как только официантка принесла их. В возрасте сорока восьми лет Тревор Карсон вступил в новую жизнь.

Адвокатская контора Тревора открылась в обычное время, и все происходило так, словно хозяин кабинета был на своем месте. Разумеется, адвоката не было, но зато секретарь и офис-менеджер сидели на своих местах. До обеда дважды позвонили люди, которые перепутали номера в телефонном справочнике, и ни одного клиента. Даже никто из друзей не позвонил, чтобы спросить, как у Тревора дела. Чеп и Уэс, истосковавшись по работе, стали просматривать бумаги, до которых у них не дошли руки ранее, но и там ничего интересного не обнаружили. Еще одна группа экспертов самым тщательным образом исследовала весь дом Тревора в поисках хоть каких-нибудь документов или на худой конец наличных денег, но и их постигло разочарование. Ничего особенного, кроме пустого брифкейса в ванной комнате. И никаких следов. Тревор просто ушел, захватив с собой наличные. Люди Клокнера тут же связались со своим банкиром на Багамских островах, но тот, как оказалось, неожиданно улетел в Нью-Йорк по своим делам. После долгих препирательств он все-таки позвонил в свой банк и выяснил, что в час дня деньги были сняты с указанного счета. Причем владелец этого счета явился лично и оформил все необходимые документы. Куда же могли пойти эти деньги? На этот вопрос их банкир ответить не мог и лишь указал, что они переведены на другой счет. Финансовая репутация его страны, дескать, всецело зависит от тайны вкладов, и он ничем не может помочь им. Он, конечно, берет взятки, но всему есть предел.

Таможенная служба США тоже долго не шла на сотрудничество. Паспорт Тревора Карсона был зарегистрирован в международном аэропорту Нассо рано утром, и с тех пор, по их сведениям, этот человек не покидал пределов Багамских островов. Во всяком случае, официально. Если бы он пересек границу любой другой страны, они узнали бы об этом наверняка и в течение двух часов.

Дэвилл быстро доложил Тедди и Йорку о сложившейся ситуации и примерно час болтался вокруг кабинета шефа, дожидаясь указаний. А начальство тем временем пребывало в растерянности.

– Он непременно сделает ошибку, – уверял шефа Йорк. – Он вынужден будет использовать свой паспорт, и вот тогда-то мы непременно поймаем его. Он понятия не имеет, что мы следим за каждым его шагом.

Тедди недовольно хмыкнул, но ничего не сказал. Его агенты легко свергали королей и отправляли в отставку президентов, но с простыми людьми, как показывал опыт, справлялись с большим трудом.

– Нам нужен свой человек в этой проклятой тюрьме, – сквозь зубы процедил Тедди.

– Мы уже приближаемся к решению этой задачи, – туманно ответил Дэвилл. – Мы установили контакт с министерством юстиции и Национальным бюро по делам тюрем.

– Ну и как близко вы уже подобрались? – не без ехидства поинтересовался Тедди. – Я думаю, мы направим своего человека в эту тюрьму в течение ближайших двух суток.

– Кто он такой?

– Наш агент Аргроу с одиннадцатилетним стажем работы.

Надежный человек тридцати девяти лет с прекрасными рекомендациями и великолепным послужным списком.

– Его легенда?

– Он будет переведен в эту тюрьму из федеральной тюрьмы на Виргинских островах. Все его документы будут исправлены здесь, в Вашингтоне, таким образом, что у начальника тюрьмы «Трамбл» не возникнет никаких подозрений.

– И он готов для выполнения задания?

– Почти. Будет готов через сорок восемь часов.

– Отошлите его туда немедленно.

Дэвилл ушел в удрученном состоянии. Снова его ожидает бессонная ночь.

– Мы должны выяснить, что мошенники знают о нашем клиенте, – подытожил напоследок Тедди.

– Да, но у нас нет оснований подозревать, что они вообще что-либо знают о нашей операции, – возразил Йорк. – Я просмотрел все их письма и не заметил ничего такого, что могло бы сделать предположение об их подозрениях относительно Эла Кониерса. А Тревор уже не представляет для нас никакой угрозы. Сейчас он на Багамских островах, наслаждается свободой, не испытывая недостатка в деньгах. Что же до почтового ящика Кониерса, то им уже занимаются наши люди.

– Но мы все еще можем использовать его, – сказал Тедди.

– Разумеется.

– Я бы чувствовал себя намного спокойнее, если бы он просто исчез куда-нибудь, – проронил Мэйнард, не поднимая головы.

* * *

В полдень в библиотеку вошел охранник в форме, но без оружия. На пороге натолкнулся на Спайсера и остановил его.

– Начальник тюрьмы хочет видеть вас, – сказал он без предисловий. – Вас, а также Финна Ярбера и Хэтли Бича, – добавил он.

– А что случилось? – поинтересовался Спайсер, с трудом подавляя дурное предчувствие.

– Не знаю, меня это не касается, – невозмутимо ответил охранник. – Он желает видеть вас немедленно.

– Скажи ему, что мы очень заняты, – попытался увильнуть Спайсер.

– И не подумаю. Пошли.

Они направились по длинному коридору к выходу, а потом пересекли двор и вошли в административное здание, где к ним присоединилось еще несколько охранников. Через минуту они уже стояли перед секретаршей. Она ждала их и тотчас же препроводила в кабинет шефа. Эммит Брюн широким жестом пригласил их сесть и сразу перешел к делу:

– Я получил сообщение из ФБР. Ваш адвокат бесследно исчез.

Собратья даже не шелохнулись, но каждый подумал о деньгах в оффшорном банке.

– Он исчез этим утром, – продолжал начальник тюрьмы, пристально наблюдая за подопечными. – А вместе с ним пропала и большая сумма денег. К сожалению, подробности этого дела мне неизвестны, – быстро добавил он, желая предупредить возможные расспросы.

Собратья удивленно переглянулись. Какие деньги? Откуда? Если это их деньги, то о них никто ничего не должен знать.

Может быть, Карсон еще где-то подрабатывал?

– Почему вы говорите об этом нам? – с подчеркнутым равнодушием спросил Бич.

Начальник тюрьмы и сам толком не знал, зачем это нужно. Просто ему позвонили из Вашингтона из отдела юстиции и попросили его сообщить эту новость троим заключенным его тюрьмы, вот и все.

– Я подумал, вы попытаетесь связаться с ним по каким-то своим делам, – подыскал он наиболее разумное объяснение. – Так что теперь вы знаете: ваш адвокат в бегах, поэтому не стоит названивать ему.

Они отказались от услуг Тревора только вчера и еще не успели сообщить об этом начальству.

– Как же нам теперь быть с адвокатом? – спросил Спайсер с таким угрюмым видом, словно речь шла о жизни и смерти.

– Это ваши проблемы, – злорадно ответил Эммит Брюн. – Откровенно говоря, вы, джентльмены, наговорились со своим адвокатом на много лет вперед.

– А что нам делать, если он вдруг попытается связаться с нами? – с наивным видом вопросил Ярбер, прекрасно зная, что никогда больше не увидит Тревора. Не такой Карсон дурак, чтобы еще раз засветиться в тюрьме.

– В таком случае вам надлежит немедленно сообщить об этом мне.

Они охотно дали начальнику такое обещание, поскольку не привыкли спорить с ним без особой надобности, и вскоре он отпустил их.

Осуществить побег Бастера оказалось гораздо легче, чем сходить в супермаркет. На следующее утро, когда после завтрака заключенные разошлись на работу, Ярбер и Бич отправились на прогулку и стали внимательно наблюдать за административным зданием. Спайсер в это время бродил неподалеку от баскетбольной площадки и смотрел, не появятся ли охранники. К счастью, все вокруг было тихо и спокойно. Бастер сделал небольшой круг со своей жужжащей машиной для уничтожения сорняков и стал осторожно приближаться к краю тюремной территории. Там он остановился, смахнул пот со лба и огляделся. Спайсер сделал ему знак рукой, что все в полном порядке. Бастер быстро вышел на беговую дорожку и в считанные минуты нагнал Ярбера. Какое-то время они шли вместе и напряженно молчали.

– Ну что, ты еще не передумал? – спросил он парня.

– Нет, все решено окончательно и бесповоротно. – Бастер выглядел спокойным и уверенным в себе.

– В таком случае желаю тебе удачи, сынок. Делай все быстро, но без лишней спешки. И помни то, о чем мы с тобой говорили раньше.

– Спасибо, Финн.

– И ни в коем случае не попадайся им в руки.

– Ни за что на свете.

На повороте Бастер свернул с дорожки и быстро зашагал по недавно скошенной траве по направлению к лесу. Бич и Ярбер посмотрели ему вслед, а потом повернулись к административному зданию. Спайсер оставил пост и медленно направился к ним. Вместе они прошли еще три мили, оживленно обсуждая перспективы бегства их подопечного, а когда изрядно устали, вернулись в свою комнатушку в библиотеке и стали ждать первых известий о побеге. Впрочем, по их подсчетам, охранники хватятся Бастера через несколько часов, не ранее. А парень в это время уже вошел в лес, бросил последний взгляд на здание тюрьмы и побежал в сторону шоссе. Изредка он поглядывал на яркий солнечный диск и старался двигаться строго на юг. Вскоре лес стал редеть, он вышел на проселочную дорогу и повернул на юго-запад.

В правом кармане брюк у него лежали спасительные две тысячи долларов, которые вручил ему Финн Ярбер, а в левом – нарисованная от руки карта местности, которую по памяти составили Спайсер и Бич. Во внутреннем же кармане куртки он хранил конверт, адресованный человеку по имени Эл Кониерс из штата Мэриленд. Все эти вещи казались ему одинаково важными, но собратья почему-то наибольшее внимание уделяли конверту, а не деньгам и карте. После часа напряженного бега Бастер остановился, присел на землю и развернул карту. Первым ориентиром на его пути должно стать скоростное шоссе. Оно проходило с востока на запад и, как предполагал Бич, должно появиться перед ним через пару часов. Бастер прислушался, но никакого дорожного шума не услышал. Не теряя ни секунды, он спрятал карту и вновь бросился бежать в указанном на карте направлении. Он понимал, что нужно экономить силы и не очень спешить, но ноги сами несли его вперед. Теперь все будет зависеть от удачи и стечения обстоятельств. Существовал шанс, что его хватятся только после обеда, когда охранникам стукнет в голову проверить его работу на спортивной площадке. Однако опыт двух недель пребывания в тюрьме говорил, что такое развитие событий маловероятно.

Во всяком случае, за все это время никому из охранников не пришло в голову проконтролировать днем его работу.

Таким образом, он имеет в своем распоряжении как минимум четыре часа. А если повезет по-настоящему, то и больше.

Его рабочий день заканчивается в пять часов вечера, после чего он должен сдать на склад свою машину. Вот тогда-то и выяснится, что его нет. Первые два часа охранники должны искать его по всей территории и только потом доложить начальству об очередном побеге. А начальство обязано в кратчайшие сроки оповестить о беглеце все расположенные поблизости полицейские участки, вот тогда и начнется интенсивный поиск. Правда, делают это без кровожадных собак, без неистово парящих в небе вертолетов, без вооруженных до зубов агентов ФБР и вообще без лишней шумихи. По сути дела, поисковые операции ограничиваются регулярным патрулированием окрестных дорог и предупреждением местных жителей, чтобы они покрепче запирали двери.

Кроме того, имя беглеца мгновенно заносится в банк данных федерального компьютера, а полиция устанавливает слежку за его родным домом и наведывается к бывшей подружке.

Однако больше всего полиция надеется на счастливый случай и на глупые ошибки беглеца.

После полутора часов напряженного бега и пьянящего чувства вновь обретенной свободы Бастер остановился на минутку и явственно услышал неподалеку приглушенный шум автомобильных двигателей. Он прошел еще несколько десятков метров и увидел шоссе. Посмотрев еще раз на карту, вычислил, что ближайший населенный пункт находится в нескольких милях к западу от точки, в которой он оказался. Собратья советовали ему не пытаться остановить попутную машину, а продвигаться параллельно шоссе, скрываясь за кустами и под мостами от глаз любопытных водителей, до тех пор пока не появятся первые признаки цивилизации.

Бастер был одет в изрядно пропотевшую тюремную одежду – защитного цвета брюки и оливкового цвета рубашку с короткими рукавами. Местные жители прекрасно знали, как одеты заключенные «Трамбла», и если бы заметили на шоссе незнакомца, то непременно оповестили бы местного шерифа.

Бич и Спайсер советовали ему добраться окольными путями до городка, переодеться, а уж потом сесть в автобус и отправиться куда глаза глядят.

Почти три часа он пробирался до окраины города, скрываясь за деревьями, кустами и в глубоких оврагах. Перед крайними домами свернул в сторону, прошел полем и в конце концов вышел на одну из узких улочек, где его встретил громкий лай собак. В конце длинного ряда трейлеров он увидел развешенную на бельевой веревке одежду. Бастер мгновенно сорвал с веревки красно-белый свитер и напялил на себя, сняв предварительно мокрую от пота тюремную рубашку.

Через несколько минут он был уже в центре городка, где находилось несколько магазинов, парочка крохотных кафе, местная почта и две бензозаправки. Первым делом он зашел в магазин, купил несколько светлых рубашек, майку, пару легких туфель, а потом в туалете для сотрудников быстро переоделся. Выйдя из магазина, опустил на почте конверт и купил билет на автобус до Гэйнсвилла. Там он за четыреста восемьдесят долларов приобрел проездной билет на все автобусные рейсы этой компании, действительный в течение двух месяцев, и стал дожидаться автобуса, который должен отвезти его к западной границе страны. А там недалеко и Мексика, где он намеревался найти убежище.

Глава 30

Предварительные выборы в штате Пенсильвания 25 апреля были последней надеждой губернатора Тэрри. Не сломленный поражением во время дебатов с Аароном Лэйком, он с еще большим энтузиазмом проводил избирательную кампанию, хотя денег у него практически не осталось. «Лэйк захватил все финансовые потоки», – повторял он на каждом углу, с гордостью демонстрируя свою унизительную нищету.

Он одиннадцать дней не покидал этот штат, до минимума сократил свои расходы, часто обедал и ужинал в домах своих сторонников, останавливался в дешевых мотелях и пешком ходил по улицам города, без устали пожимая руки потенциальным избирателям. «Давайте будем говорить не о деньгах, а о наших насущных проблемах», – твердил Тэрри при каждом удобном случае.

Аарон Лэйк тоже не отставал от него по части предвыборной агитации, однако делал это с большим размахом. Его самолет то и дело взлетал в одном месте и садился в другом, давая возможность кандидату охватить как можно больше городов и селений. Кроме того, Лэйк пожимал больше рук, произносил больше речей, а самое главное – тратил гораздо больше денег, чем губернатор Тэрри.

И результат не заставил себя долго ждать. Аарон Лэйк получил семьдесят один процент голосов и намного опередил конкурента, не оставив тому практически никаких шансов на победу. Губернатор Тэрри был настолько подавлен очередным поражением, что стал открыто поговаривать о прекращении борьбы.

И все же он решил еще раз испытать судьбу на предварительных выборах в родной Индиане, надеясь скорее на чудо, чем на свои финансовые возможности. Кто знает, может, новый самолет Аарона Лэйка снова загорится в воздухе или рухнет где-нибудь в пустынном месте?

После победы Лэйка в Пенсильвании многие средства массовой информации уже открыто предрекали ему победу во время номинации. Его счастливое одухотворенное лицо мелькало на каждом шагу, и многие американцы стали считать его символом величия своей страны и ее неуклонного движения вперед.

Правда, Аарона Лэйка иногда обвиняли в чрезмерном расходовании денежных средств и даже в том, что он фактически купил избирательную кампанию. Сам он никогда не оспаривал это мнение, так как еще до предварительных выборов в Пенсильвании потратил почти сорок миллионов долларов. Никто из кандидатов за всю историю президентских выборов в США не тратил столько денег на свою кампанию. Разумеется, подобные упреки не могли не наносить ущерба репутации Лэйка, но он предпочитал иметь много денег и выслушивать упреки, чем не иметь ни денег, ни упреков. Тем более что на его избирательной кампании зарабатывали тысячи людей, если не миллионы. Одни только владельцы сетей Интернет получили, по самым скромным подсчетам, свыше миллиарда долларов. Огромные прибыли получили также средства массовой информации, различного рода эксперты, консультанты, помощники, спичрайтеры и огромная индустрия по связям с общественностью. Даже федеральное правительство, несмотря на значительные расходы, получило немалую прибыль. Именно это обстоятельство позволяло Аарону Лэйку не принимать во внимание нападки тех, кто упрекал его в разбазаривании денег.

В самом благодушном настроении он вернулся в Вашингтон после довольно продолжительной и многотрудной поездки по западным штатам. Это было триумфальное возвращение героя.

На следующий после бегства Бастера день собратья завтракали долго, внимательно просматривая утреннюю газету из Джексонвилла – единственную, которую приносили в тюрьму. При этом они совершенно искренне радовались небывалому успеху Аарона Лэйка и от всего сердца желали ему победы во время номинации. Давай, Аарон, давай!

Вместе с тем они были крайне удивлены отсутствием каких бы то ни было сообщений о побеге своего подопечного.

Они пролистали всю газету, но ни слова об этом не нашли.

Ему, как и Аарону Лэйку, они тоже желали успеха в отчаянной попытке вырваться на свободу. Ведь он еще молодой парень, и было бы глупо провести большую часть жизни за тюремными стенами. Да еще все время осознавать при этом, что стал жертвой вопиющей несправедливости. Так что давай, Бастер, давай!

Но самая главная проблема, которую они обсуждали в то утро, – как наладить связь с внешним миром и где найти нового курьера. Ничего придумать так и не смогли, а посему решили не торопить события и подождать, как прореагирует Аарон Лэйк на их последнее письмо.

* * *

Уилсон Аргроу был доставлен в тюрьму «Трамбл» в зеленом фургоне, в наручниках и в сопровождении двух судебных исполнителей, которые аккуратно поддерживали его под локти. В сопроводительных документах было написано, что раньше он сидел в одной из тюрем Майами, а потом по решению властей переведен в Джексонвилл. В тех же документах говорилось, что он уже отсидел четыре месяца из шестидесяти, к которым его приговорили за финансовые махинации. Характер совершенного преступления позволил тюремным властям перевести его из обычной федеральной тюрьмы в тюрьму с облегченным режимом пребывания. Впрочем, никого здесь на самом деле не интересовало, кто, когда и почему перевел мошенника Аргроу из одной тюрьмы в другую.

После непродолжительной беседы с заместителем начальника тюрьмы его провели по всей территории, показали спортивный зал, беговую дорожку, столовую и даже библиотеку, на которую он обратил самое пристальное внимание. После первого знакомства с новым местом заключения Уилсон Аргроу заметно повеселел. В особенности после того, как увидел, что все охранники несут службу без оружия, а заключенные не производят впечатления отъявленных негодяев и кровожадных насильников.

Вскоре его сокамерники узнали, что ему тридцать девять лет, разведен, окончил колледж, работал в банке и был пойман на мошенничестве. Но при этом, естественно, никто понятия не имел, что по-настоящему его звали Кенни Сэндз и что был он ветераном ЦРУ, проработавшим в агентстве почти одиннадцать лет, а его личный послужной список был намного богаче, чем история этой привилегированной тюрьмы. Правда, в тюрьме ему прежде бывать не приходилось, он только в общих чертах знал все, что там происходит или может происходить.

Его соседом по камере был тщедушный милый старичок с курчавой седой бородой, который на самом деле оказался матерым рецидивистом, перепробовавшим множество федеральных тюрем и остановившим свой окончательный выбор на последней, которую считал просто райским местом. Он был так доволен нынешним положением, что откровенно признался в желании окончить свои дни именно здесь. Старик с удовольствием объяснил Уилсону все особенности их тюремного распорядка, а потом отвел в столовую, где просветил по части тюремного меню.

После вполне сытного обеда старик показал новому соседу комнату для игр, где группа плотных мужиков резалась в карты, причем на деньги и с сигаретами в зубах, отчего комната напоминала скорее курилку в общественной библиотеке, чем помещение тюрьмы.

– Азартные игры у нас строго запрещены, – назидательным тоном произнес старик и хитро подмигнул Уилсону.

Затем они вышли на открытую площадку, где под палящими лучами солнца истекали потом молодые люди лет двадцати – тридцати. Они тщательно полировали загар, давая отдохнуть натруженным на работе мышцам. У края площадки старик махнул в сторону длинной прогулочной дорожки:

– А это еще один повод выразить признательность нашему федеральному правительству.

В конце концов они добрались до тюремной библиотеки, в которой старик никогда в жизни не бывал.

– Здесь, – показал он рукой на дверь, – наша юридическая библиотека.

– Интересно, кто сюда ходит? – сразу оживился Аргроу.

– Обычно сюда заглядывают адвокаты, но постоянно здесь сидят только наши судьи.

– Судьи? – нарочито громко воскликнул новичок.

– Да, их тут трое, – вяло заметил старик, не проявляя абсолютно никакого интереса ни к библиотеке, ни тем более к сидевшим там судьям.

Уилсон Аргроу не стал заострять внимание на библиотеке и послушно проследовал за ним до конца коридора, потом поблагодарил за весьма полезную экскурсию и вновь вернулся к библиотеке.

Джо Рой Спайсер оторвался от журнала и пристально посмотрел на вошедшего в библиотеку незнакомца.

– Вы что-то ищете? – поинтересовался он с видом человека, которого оторвали от важного дела.

Уилсон Аргроу сразу узнал в нем одного из тех людей, которых видел на фотографиях в досье. Бывший судья, осужденный за махинации с игрой бинго. Какая незавидная участь!

– Я здесь первый раз, – произнес он, вымученно улыбаясь. – Меня только что перевели, вот я и знакомлюсь со своим новым домом. Это, если не ошибаюсь, юридическая библиотека?

– Совершенно верно.

– Надеюсь, любой человек может пользоваться ее фондами?

– А вы что, адвокат? – насторожился Спайсер.

– Нет, банкир.

Если бы этот разговор происходил пару месяцев назад, Спайсер непременно нашел бы работу этому парню, но сейчас им не нужны были какие-то жалкие центы. Аргроу осмотрелся, но не увидел поблизости остальных судей, внешность которых так тщательно изучал. Извинившись за причиненное беспокойство, он не стал надоедать судье и отправился в свою камеру. Контакт был установлен, и теперь нужно лишь развивать его в нужном направлении.

Все усилия Аарона Лэйка выбросить из головы Рикки и навсегда избавиться от компрометирующей его переписки к успеху не привели. С некоторых пор он пришел к выводу, что не справится с этим делом без посторонней помощи. Не может же он в самом деле постоянно переодеваться, ловить такси и шнырять ночью по темным переулкам, улепетывая от бдительных телохранителей или агентов ФБР. Уж слишком он заметен сейчас, слишком знаменит, чтобы пускаться в подобные странствия. Да и риск слишком велик. Ведь ставки в этой игре настолько высоки, что малейший промах может обернуться катастрофой. Его многочисленные противники спят и видят, чтобы поймать его на каком-нибудь неблаговидном поступке и раздуть из мухи слона. А охранников, агентов, телохранителей и всех прочих, кто неусыпно следит за каждым его шагом, стало так много, что он со счету сбился.

И тут ему пришла в голову блестящая мысль использовать для этой цели одну из своих помощниц, Джейн. Она подключилась к его избирательной кампании еще в Висконсине, некоторое время работала на общественных началах, но очень быстро вошла в круг его доверенных лиц. Аарон Лэйк позаботился о том, чтобы она получала пятьдесят пять тысяч долларов в год, что было весьма недурно для молодой женщины, и во всем безоговорочно доверял ей. Джейн всегда была рядом с ним, преданно смотрела в глаза, выполняла самые деликатные поручения, и Лэйк так быстро проникся уважением к ней, что даже пообещал найти работу в Белом доме, если, конечно, станет президентом.

Суть его плана заключалась в следующем. В нужное время он даст ей ключ от почтового ящика, арендованного на имя мистера Эла Кониерса, и попросит забрать оттуда всю почту.

Она должна будет изредка наведываться туда на тот случай, если на это имя придет еще что-нибудь. А в качестве легенды он объяснит ей, что арендовал ящик еще в то время, когда работал в комитете по обороне и ему нужно было по долгу службы проследить за важными контактами иранцев. Или что-нибудь в этом роде. Она, несомненно, поверит в эту историю, так как всегда верит шефу.