Софи и маркиз Карабас

— Какую такую истину?

— Ты не свободная девушка. Ты моя жена.

От неожиданности у, Софи перехватило дыхание. В этот момент лимузин подъехал к особняку и остановился. Она вышла из машины, улыбаясь во весь рот, вошла в дом и направилась к лестнице, ведущей в ее комнату.

— Софи?.. — окликнул ее Антонио.

Она оглянулась и бросила на него испепеляющий взгляд.

— Еще одно слово — и я тебя убью.

— Я же не сказал ничего обидного…

— Ты лицемер! — прошипела Софи. В ее глазах был горький укор.

— Испания тебя кое-чему научила, querida, — холодно заметил Антонио. Он и так был слишком мягок с Софи: подумать только, он в командировке, а его жена развлекается в ночном клубе! — Месяц назад ты накричала бы на меня, не заботясь о том, что кто-то может тебя услышать.

Лучше бы он этого не говорил. Сверкающие зеленые глаза буквально метали молнии.

— Единственное, чего тебе не хватает, — это роста.

Но ты и так чертовски привлекательная… — произнес Антонио, не в силах отвести взгляд от Софи. Он стал подниматься по ступеням с грацией хищника, готового наброситься на свою жертву. — Я скучал по тебе.

— Мне плевать! — бросила ему Софи. — Как я тебя ненавижу!

С этими словами Софи быстро зашагала наверх, чтобы спрятаться у себя в спальне.

Но Антонио вошел вслед за ней.

— Ты не ненавидишь меня, — с неколебимой уверенностью сказал он.

— Мы же заключили соглашение! Ты сам его составил. Ты заявил, что не хочешь терять свою свободу!

Антонио пожал плечами.

— Я этого и не отрицаю.

— Тогда с какой стати я должна вести себя, как настоящая жена?!

— Потому что ты и есть моя настоящая жена, — ответил Антонио.

— Между прочим, муж тоже не может быть свободным мужчиной! — парировала Софи.

— Ты права. Но каждый раз, когда мы ссоримся, я чувствую себя женатым человеком, querida, усмехнулся Антонио.

— Видимо, до сих пор женщины позволяли тебе обращаться с собой как с вещью, но со мной это дело не пройдет. Правила должны быть одинаковыми для обоих! Ты же такой предусмотрительный, сразу надо было думать, когда женился!

— Я не знал, на что иду, когда женился на тебе.

Честно признаться, я тебя недооценил, — мрачно проговорил Антонио. — Но наша брачная ночь все изменила: тогда я пересмотрел свои взгляды и мое желание оставаться свободным исчезло.

Воцарилась гнетущая тишина. Софи дрожала.

— Можешь забыть о том, что произошло той ночью. Ты хотел иметь свободу — так получи ее, равнодушно сказала она. — Ты ничего мне не должен, и если будешь держаться от меня на расстоянии, то мы без труда сможем следовать условиям контракта. Впредь будем благоразумнее, чтобы не нарушать установленные правила.

При этих словах у Антонио засверкали глаза.

— Очень великодушно с твоей стороны. Но есть одна проблема… Я не смогу держаться от тебя на расстоянии. И быть благоразумным сейчас не в моих силах.

Это неожиданное признание застало Софи врасплох.

— Что ты сказал? — переспросила она.

— Ты невероятно притягательная женщина.

Меня тянет к тебе. Все время, пока я был в командировке, я думал только о тебе, querida, — неожиданно для себя сказал Антонио, понимая, что проиграл эту битву. — Мой разум не может совладать с этим притяжением. Мне не нужны другие женщины; сейчас я хочу быть с тобой.

Счастье волной захлестнуло Софи. Сейчас…

Все когда-нибудь кончается, напомнила она себе.

В жизни нет ничего вечного. Но лучше синица в руках, чем журавль в небе. Пусть Антонио не любит ее и никогда не полюбит — по крайней мере она проведет с ним несколько счастливых недель.

В любом случае у них нет будущего, ведь она не сможет иметь детей, а Антонио нужен наследник, которому он передал бы свой титул, замок и фамильные ценности.

Заметив, что глаза Софи затуманились, Антонио притянул ее к себе.

— Ты чем-то расстроена, — прошептал он.

— Нет-нет, — запротестовала Софи и, ослабив его галстук, начала расстегивать пуговицы рубашки.

Антонио поймал пальцы Софи и прижался губами к ее ладони.

— Почему ты такая грустная?

— Секрет. Тебе это совсем не интересно.

— Ну что ты, конечно, интересно, — возразил Антонио. — Если у тебя есть какая-то проблема, поделись со мной, и я помогу тебе ее решить, — мягко произнес он.

Софи зажмурилась, чтобы не расплакаться. Ее растрогало участие Антонио.

— Этим я делиться не хочу, — уныло ответила она.

— Доверься мне. — Не успел Антонио сказать это, как его осенило: должно быть, Софи имеет в виду свое бесплодие. Антонио с удивлением заметил, что и его эта проблема трогает до глубины души. Но сейчас он не хотел думать об этом.

— Не стоит, — пробормотала Софи и, глотая слезы, уткнулась лицом ему в плечо.

— Надеюсь, однажды ты откроешься мне, gatita[11], — искренне произнес Антонио и, подняв Софи на руки, прижал к своей крепкой мускулистой груди и подарил ей страстный поцелуй. У Софи заныли ребра, не хватало воздуха, и в то же время ей было приятно такое изъявление чувств.

Антонио осторожно положил Софи на кровать и сбросил галстук и пиджак.

— У тебя точно никого не было с того времени, как мы?.. — застенчиво спросила Софи.

Антонио сорвал с себя рубашку и улыбнулся.

— Впервые за всю свою взрослую жизнь я жил целых две недели как монах.

Софи сбросила туфли и в соблазнительной позе устроилась на подушках.

— Почему ты на меня так смотришь? — взволнованно прошептала Софи.

— Я любуюсь тобой, querida, — пробормотал Антонио. Присев на край кровати, он сильной рукой привлек ее к себе.

Софи с замирающим сердцем ждала, пока Антонио расстегивал крючки на платье. Он опустил его до талии и обнаружил, что на ней нет бюстгальтера. Софи вспыхнула. От сознания того, что Антонио любуется ее обнаженной грудью, у нее набухали соски.

— Я чувствую, как сильно ты хочешь меня, прохрипел Антонио.

Он привлек Софи к себе, и они вместе опустились на постель. Софи казалось, что сердце готово выскочить из ее груди. Ее тело реагировало на малейшие прикосновения Антонио. Не в силах сдерживать себя, он ворвался в нее, и Софи в диком восторге приподняла бедра навстречу ему. Следующие несколько минут Софи полностью была поглощена страстью Антонио. Возбуждение стремительно нарастало. На пике наслаждения Софи потеряла ощущение реальности, ей казалось, что она парит в небесах. Сотрясаемая волнами удовольствия, она прильнула к Антонио и застонала.

— Даже не надейся, что я позволю тебе заснуть, querida, — пригрозил Антонио. — Ты сводишь меня с ума, — шепнул он ей на ухо. — Но что самое прекрасное — ты принадлежишь мне.

— На некоторое время, — уточнила Софи больше для себя, чем для него.

Антонио напрягся.

— Это время может продлиться довольно долго.

К своему сожалению, Софи в этом сильно сомневалась. Она была почти уверена, что ей не удастся долго удерживать Антонио рядом с собой.

В конце концов его любовь к свободе снова даст о себе знать. И тогда он будет рад, что состоит в фиктивном браке и не связан ни женой, ни детьми… Вдруг мысли Софи пошли в другом направлении: оба раза, что они были в постели, Антонио никак не предохранялся. Софи удивила его беспечность. Неужели он решил, что она принимает противозачаточные таблетки?

Софи приподняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Ты не принял никаких мер предосторожности…

Я имею в виду, чтобы избежать беременности, — неловко пробормотала она.

Антонио словно обухом по голове ударили. Такая неосмотрительность может выдать его: Софи поймет, что ему известно о ее бесплодии. Антонио не хотелось огорчать ее.

— Прости, это была моя ошибка. Я надеялся, что ты об этом позаботилась.

— Нет, — ответила Софи и снова опустила голову на подушку.

— Обещаю впредь сохранять осторожность, заверил Антонио и крепко обнял ее.

Но Софи не давала покоя мысль о том, как Антонио мог так халатно отнестись к этому. Наверное, все мужчины одинаково легкомысленны. Есть ли хоть маленькая вероятность того, что она сможет зачать ребенка? Впервые в жизни Софи позволила себе помечтать об этом. Когда ей было двенадцать, отец сказал ей, что, по словам доктора, она вряд ли сможет забеременеть.

Значит, шансов у нее почти никаких. И это к лучшему: Антонио будет в шоке, если Софи забеременеет от него.

— Я взял небольшой отпуск. Пробуду дома пару недель, — сообщил Антонио. — Хочу провести побольше времени с тобой и Лидией.

Софи пробежалась пальцами по его мускулистой груди и удовлетворенно вздохнула.

— Очень хорошо.

— Кстати, я видел статью и твое интервью в журнале, — после минутного раздумья сказал Антонио.

— Тебе понравилось? По-моему, фотограф выбрал идеальный ракурс! — радостно заговорила Софи. — Это была благотворительная акция. Не поверишь, сколько денег благотворительный фонд получил благодаря журналу. Я надеялась, что ты увидишь интервью и будешь гордиться мной. Что ты обо всем этом думаешь? — с нескрываемым любопытством спросила Софи.

Что кроме колонки с новостями бизнеса семье Роча нечего делать на страницах прессы. Так считал Антонио, но решил уклониться от ответа.

— Интересно, чей это «феррари»…

— Джозиаса.

Одного упоминания этого имени было достаточно, чтобы Антонио пришел в ярость. Но он решил и этого не показывать.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Шесть недель спустя Софи сидела в детской, со смехом наблюдая, как Антонио со всей серьезностью учит Лидию ползать.

— Боюсь, сейчас еще слишком рано, — мягко предупредила его Софи. — Мало кто из детей начинает ползать в таком возрасте. Вряд ли Лидия одна из них: она такая же спокойная и нерасторопная, как и ее мать. Белинде нравилось понежиться в теплой постели. А в выходные ее невозможно было вытащить из дома.

Софи наслаждалась счастьем, о котором раньше могла только мечтать. Шесть недель тому назад Антонио возил их с Лидией на виллу на берегу Карибского моря. Они чудесно провели время. Антонио учил Софи управлять яхтой, нырять и плавать под водой с аквалангом, а она учила его строить замки из песка, которые потом безнаказанно рушила Лидия. Это был прекрасный медовый месяц, Софи никогда в жизни не была так счастлива.

Вернувшись с Карибского побережья, молодая семья проводила большую часть времени в castillo. Спокойное течение жизни, тихая сельская местность, окружавшая замок, и природа — это был настоящий рай. Софи познакомилась со всей прислугой и даже самостоятельно провела два званых ужина. Она уже неплохо говорила по-испански и согласилась давать уроки вышивания в деревне.

Уложив малышку, Софи отошла от колыбели, и Антонио заключил ее в свои объятия.

— Пора обедать, — шепнул он ей на ухо.

Знакомый аромат его тела и низкий бархатный голос подействовали на Софи, как афродизиак, и она прислонилась к его мускулистой груди.

— Я готова пожертвовать обедом ради твоих ласк, — игриво намекнула она ему и вспыхнула от сознания собственной смелости.

Антонио хохотнул и развернул Софи к себе лицом.

— Природа создала тебя специально для меня, дорогая. Ты перевернула всю мою жизнь, но мне это нравится.

Не успели они дойти до спальни, как у Антонио зазвонил мобильный телефон. Они обменялись разочарованными взглядами, и Антонио со вздохом взял мобильник. По тому, как менялось выражение его лица, Софи поняла, что произошло что-то важное.

Родственник Антонио, который знал его с детства, был тяжело болен и хотел его видеть.

— Я должен ехать, — мрачно произнес Антонио.

— Конечно. — Софи понимающе улыбнулась ему.

Она распахнула дверь в спальню и остановилась как вкопанная. По всей комнате были расставлены огромные корзины с белыми цветами, тонкий аромат которых наполнял помещение.

— Боже…

— Это должен был быть сюрприз. Не следовало пускать тебя сюда до моего возвращения, — сказал Антонио.

— Но до моего дня рождения еще целая неделя…

— Я знаю. — Антонио наблюдал за тем, как Софи раскрывала конверт, прикрепленный к самому большому букету. — Но сегодня ровно два месяца, как мы вместе, querida.

У Софи в горле встал ком, и на глаза навернулись слезы радости, когда она читала открытку.

Сморгнув, чтобы Антонио не заметил ее слез, она крепко прижалась к нему и горячо прошептала:

— Цветы прекрасны, я в восторге! Какая замечательная идея!

Антонио возвращался от заболевшего родственника, когда у него вдруг зазвонил телефон. Это был его друг Наварро Теруэль, семейный доктор.

— Ты не мог бы заехать ко мне на работу? — взволнованно попросил Наварро. — Обычно я сам приезжаю в замок, но на этот раз удобнее поговорить у меня. Ты все поймешь.

Антонио встревожился. Что-то с бабушкой?

Последний осмотр показал, что донья Эрнеста в отличной форме. Но пару недель назад Наварро начал проводить полное обследование Лидии, включая тест на ДНК. Dios mio! Неужели Лидия нездорова? Но почему Наварро ждал так долго, чтобы сообщить о плохих результатах?

Софи не знала об обследовании почти ничего.

Она была у Наварро только раз, когда привезла Лидию на прививку. Но в тот день Софи подхватила простуду и провалялась несколько дней в постели, поэтому ребенком занимался Антонио. Наварро был весьма деликатен: он понимал, что Антонио не хочет беспокоить жену и не говорит ей, что Лидии надо проверить сердце. На ранней стадии можно вылечить практически все, утешал себя Антонио. Но почему голос Наварро был таким напряженным и взволнованным?

Вдруг у Лидии какая-нибудь серьезная болезнь? Ему тут же пришла на ум лейкемия. Передается ли она?

В клинике его встретил Наварро, высокий стройный молодой человек в белом халате и в очках. В помещении было тихо и пустынно, так как приемные часы уже закончились.

Наварро пригласил Антонио присесть, но тот отказался.

— Выкладывай, что случилось? Я готов услышать даже самое плохое.

— Сегодня я получил результаты тестов на ДНК…

— И ради этого ты меня сюда вызвал? — прервал его Антонио. — Я думал, ты хочешь сообщить мне, что у Лидии какие-то проблемы со здоровьем.

— Нет, она абсолютно здоровый ребенок. — Но Наварро был по-прежнему хмур. Он достал из своего стола лист бумаги и протянул его другу. — Прочти это.

Антонио внимательно прочел врачебное заключение. Не веря своим глазам, он перечитывал его еще и еще и наконец сказал:

— Не может быть… Это, должно быть, какая-то ошибка!

— Мне очень жаль, но анализ ДНК показал, что твой брат не является отцом Лидии, — сочувственно вздохнул Наварро. — Этот ребенок не имеет никакого отношения к твоей семье.

Антонио был в таком шоке, что бессильно опустился на кресло.

— Твоя жена будет потрясена до глубины души, поэтому я и пригласил тебя, чтобы побеседовать с глазу на глаз. Постарайся не судить строго мать ребенка…

Антонио его уже не слушал. Его охватили злость и досада. Ребенок, которого он признал и искренне полюбил, оказался неродным. В жилах Лидии течет чужая кровь. Белинда решила это скрыть, а Софи поддержала сестру. Ведь она не могла не знать секрета Белинды!

— Мне пора домой, — сказал Антонио.

Наварро был встревожен состоянием друга.

— Не принимай все близко к сердцу. Человеку свойственно ошибаться, а расплачиваются за эти ошибки невинные дети.

Но Антонио был в такой ярости, что такой философский подход его не успокаивал. Он позволил обвести себя вокруг пальца! И женился на едва знакомой девушке, будучи уверенным, что ее племянница — дочь его родного брата.

Вернувшись в castillo, Антонио вошел в гостиную и налил себе бренди. У него дрожали руки. Он залпом осушил бокал и направился в детскую. Антонио и сам не знал, почему ноги несут его именно туда. В комнате царил полумрак, и няня, которая разбирала белье, тотчас же вышла, чтобы оставить его наедине с ребенком.

Лидия безмятежно спала. Антонио мысленно отметил, что она похожа на Софи: та же форма лица, такая же хрупкая фигурка, такая же нежная, как персик, кожа. Только волосы и глаза малышки темнее, чем у ее тети. И этот ребенок не имеет к семье Роча никакого отношения. Антонио стало невыносимо тяжело и горько. Раньше он не испытывал привязанности к детям, но Лидия завоевала его сердце.

Теперь она стала ему чужой, но что самое ужасное — чужой для него стала и Софи. Ведь та Софи, которую он знал, никогда не обманула бы Антонио.

Софи критически посмотрела на себя в зеркало и решила, что она одета весьма вызывающе и откровенно. На ней было голубое шелковое белье, отороченное кружевами и украшенное крошечными розочками и жемчугом. Последний писк эротической моды. А вдруг Антонио будет смеяться?

В этот момент в дверь постучали: горничная привезла столик с едой и шампанским. Софи накинула халатик и вкатила столик в спальню, отпустив горничную. Она решила зажечь ароматизированные свечи. Антонио подарил ей цветы и открытку, а Софи подарит ему… еще одну брачную ночь с ужином на полу и любовными ласками.

Когда дверь распахнулась, Софи крикнула:

— Антонио, закрой глаза, прежде чем входить!

Но Антонио не стал закрывать глаза. Он был в ярости. Софи лежала на кровати, полуобнаженная, сексуальная, желанная. Красивое голубое белье едва прикрывало ее тело. Несмотря на злость, Антонио почувствовал непреодолимее желание овладеть ею.

Софи, не ожидая встретить холодный взгляд Антонио, покраснела до корней волос и села на кровати, обхватив руками колени. Она чувствовала себя глупо.

— Я прилегла подремать… — неловко соврала Софи и поспешно встала с кровати.

— Ты знала, что Лидия родилась не от Пабло? — бесстрастным тоном спросил Антонио.

Услышав это, Софи замерла, как лань, учуявшая хищника.

— Что ты сказал?

— Если ты собираешься убеждать меня, что ничего не знала, то не теряй времени, — раздраженно ответил Антонио. — Все равно не поверю. Разве ты могла не знать? Вы с сестрой были в хороших отношениях и жили вместе, когда она была беременна…

— Подожди, Антонио, ты ни с того ни с сего врываешься в комнату и говоришь, что Лидия, возможно, не дочь Пабло? — прервала его Софи. Она недоумевала. — Что на тебя нашло? Если это шутка, то она не смешная.

— Если бы, — вздохнул Антонио. — Имей в виду, если ты будешь дефилировать по комнате в сексуальных трусиках, это тебе не поможет.

— Не поможет? Что ты имеешь в виду? — взвилась Софи. — Объясни хотя бы, с какой стати ты обвиняешь в этом меня. Меня это оскорбляет.

— Ни о какой вежливости не может быть и речи. Белинда изменила Пабло и родила ребенка от своего любовника.

— Не смей позорить честь моей сестры своей гадкой ложью! — крикнула Софи. Она не верила своим ушам.

— Может быть, это и гадко, но это не ложь. У меня и у Лидии брали образцы ДНК для анализа. У меня есть врачебное заключение, которое подтверждает, что мы с ней не родственники.

— Вы с Лидией сдавали анализы? — Софи чуть не задохнулась. — Но это невозможно!

— Это было две недели назад, когда я возил ее к Наварро Теруэлю.

— Ты сделал это за моей спиной! — в ярости крикнула Софи.

— Я собирался проверить ДНК, еще когда ездил к тебе в Англию. Адвокат предупредил меня, что надо быть осторожным, так как Лидия родилась после того, как Белинда и Пабло разошлись.

Que demonios![12] Но самое ужасное в том, что я не сомневался в отцовстве Пабло, а эти анализы надо было провести, чтобы обезопасить ребенка в будущем.

— Обезопасить? Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Когда дело касается денег, мои родственники не гнушаются всяких нелицеприятных предположений.

— Деньги? При чем здесь деньги?

— Моя бабушка очень богатая женщина. Как только она узнала о существовании Лидии, то решила изменить свое завещание и оставить солидное состояние правнучке, — холодно объяснил Антонио. — Поэтому я согласился сделать анализы прямо сейчас, чтобы доказать, что Лидия — законная наследница семьи Роча.

— Я не знала о планах твоей бабушки, — заметила Софи. — Но это тебя не оправдывает! Ты воспользовался моментом, когда я была больна, чтобы за моей спиной у Лидии взяли анализы!

— Больше всего я настаивал на проведении медицинского осмотра, чтобы удостовериться, что ребенок здоров. Я не хотел тебя беспокоить, но мне казалось, что Лидия очень хрупкая и может быть подвержена разным заболеваниям…

— Ясно, — бросила Софи. — Но насчет ДНК я тебе не верю! Белинда была замужем за Пабло, и в ее жизни не было другого мужчины. Это, должно быть, какая-то ошибка.

Антонио презрительно посмотрел на нее.

— Давай не будем терять время на пустую болтовню. Я уверен, что вам с миссис Мур было прекрасно известно, что Лидия родилась не от Пабло.

Ты хотела обвести меня вокруг пальца ради денег!

— Ради каких денег? — Софи чуть не сорвалась на крик.

— Ты наверняка рассчитывала, что я буду регулярно выкладывать тебе кругленькую сумму на содержание ребенка. Я богат. Попытка выдать Лидию за дочь моего брата стоила того!

— Какая неслыханная дерзость! Да мне бы и в голову не пришло пользоваться твоими деньгами!

Ты, похоже, забыл, что Белинда завещала передать опекунство как мне, так и тебе. Ты хочешь сказать, что она это нарочно задумала? Думаешь, она знала, что скоро умрет? — в голосе Софи слышалось отвращение. — И при чем здесь Нора Мур?

Антонио горько усмехнулся.

— А вот это был твой главный козырь. В тот день, когда мы гуляли по пляжу и беседовали, ты поняла, что события вряд ли сложатся в твою пользу, не так ли? Я собирался увезти Лидию в Испанию, а тебе не перепало бы ни крошки. И что ты сделала?

— Я не помню. Будь добр, расскажи, — отрывисто сказала Софи и дернула плечом. Ей трудно было вести этот разговор. Сердце разрывалось при одной мысли, что их отношения могут разрушиться из-за глупых обвинений и подозрений.

— Ты подослала миссис Мур ко мне в отель…

Софи в изумлении уставилась на Антонио. Она была потрясена.

— Что? О чем ты говоришь?!

— И эта женщина прекрасно справилась со своим заданием. Она вызвала у меня сочувствие.

— Я в первый раз слышу о том, что Нора приезжала к тебе…

— Она сыграла на моих чувствах, — продолжал Антонио. — И ты об этом прекрасно знала. Твоя подруга Нора сказала мне, что я не могу разлучить тебя с Лидией, потому что в детстве у тебя была лейкемия и ты не сможешь иметь детей. Я попался на эту удочку.

Когда Антонио заговорил о ее проблемах со здоровьем, Софи побелела как полотно. Она чувствовала себя так, будто ее предали.

— Я не знала, что Нора тайком ходила к тебе просить за меня, — едва слышно проговорила она. — Мне очень жаль, что так случилось. Я бы скорее выпила яд, чем стала просить твоего сочувствия!

Антонио не мог оторвать глаз от Софи. Очевидно было, что его слова задели ее до глубины души.

Неожиданно для себя Антонио понял, что у Софи не было никаких корыстных намерений и что Нора Мур сказала ему правду.

— Софи, если это действительно правда, то я…

Антонио хотел обнять ее. Но Софи шагнула назад и скрестила на груди руки.

— Да, все так и есть, у меня была лейкемия и я бесплодна, но это не имеет никакого отношения к истории с Лидией, которую ты выдумал, — четко и ясно произнесла она. — Мне все равно, что ты думаешь по этому поводу. Я не верю ни одному твоему слову. Лидия по-прежнему моя племянница, а дядюшка-сноб и деньги прабабушки ей ни к чему.

Ей и раньше было достаточно одной меня. Что бы ни случилось, я не брошу ее!

Софи стоило большого труда произнести эти слова решительно и твердо. Бросив на Антонио презрительный взгляд, она развернулась, ушла в ванную и захлопнула дверь.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Усевшись на холодный кафельный пол, она обхватила колени руками и уставилась в никуда.

Все кончено. Ее сумасшедшие романтические мечты, брак с Антонио, уверенность в завтрашнем дне — все это в прошлом. Антонио вдруг поверил, что она — жадная, охочая до денег, лживая мошенница.

Софи еле сдерживалась, чтобы не зарыдать в голос. Слезы беззвучно катились по ее щекам. Какая она все-таки эгоистка! Надо думать не о своих душевных переживаниях, а о судьбе Лидии. Если малышка действительно не имеет отношения к семье Роча, то ей придется многого лишиться.

В тихом омуте черти водятся, говорила Нора Мур про Белинду. Софи с неудовольствием вспомнила сейчас этот разговор. Нора считала, что Белинда рассказывала своей младшей сестре только то, что та хотела слышать. Видимо, она знала о Белинде гораздо больше, чем Софи.

Софи положила подбородок на колени и вздохнула. Нора выдала Антонио ее секрет. Софи хотелось побежать к Антонио и сказать ему, что для нее еще не все потеряно, что есть шанс зачать ребенка. Но зачем?

Она понимала Нору. Та не хотела, чтобы у Софи отняли малышку, поэтому и решилась рассказать Антонио грустную историю в надежде разжалобить его. Hope и в голову не пришло, что при таком раскладе дел Антонио сделает Софи предложение. Теперь понятно, почему Нора была против свадьбы: она знала, что он делает это из жалости.

Софи обливалась слезами, но сдерживала всхлипы, чтобы Антонио ничего не услышал. Через два часа она вышла из ванной и была очень удивлена, увидев, что Антонио до сих пор ждет ее.

— Что тебе нужно? — холодно спросила она, не глядя в его сторону, чтобы снова не расплакаться.

— Когда я узнал о результатах анализов, то потерял голову… Прости меня, querida, — печально сказал Антонио. — Я был в шоке, но это не извиняет моего поведения по отношению к тебе.

— Осталось добавить «я больше так не буду», — равнодушно сказала Софи, стоя к нему спиной в гардеробной комнате и кидая вещи в сумку.

— Не буду, — согласился Антонио. — Вместе мы с этим справимся…

— Нет уж, спасибо, — прервала его Софи. — Сразу надо было думать. А теперь оставим эту тему.

Антонио подошел к двери гардеробной.

— Что ты делаешь?

— Складываю кое-какие вещи. Собираюсь домой.

— Твой дом здесь.

— Нет, здесь твой дом. Я хочу поговорить с Норой, чтобы выяснить, знает ли она о Белинде что-то такое, чего не знаю я. Я допускаю, что по анализу ДНК Лидия не является дочерью Пабло, и хочу узнать, кто ее отец.

— Я еду с тобой.

Софи плотно сжала губы.

— Нет, теперь это тебя не касается.

Антонио глубоко вздохнул.

— Ты зла на меня, и это совершенно справедливо…

— Тогда отстань и дай мне спокойно собраться.

— Глупо ехать куда-то среди ночи. Мы встанем завтра рано утром и полетим в Лондон.

— С тобой я никуда не полечу. Я ведь уже сказала, что к Лидии ты не имеешь больше никакого отношения.

— Я готов взять свои слова обратно, — тихо сказал Антонио. — Но так как ты сама никогда не говорила мне о своем бесплодии, я решил, что Нора обманула меня.

Софи побледнела. Ей и в голову не пришло, что Антонио смотрел на вещи с такого угла зрения.

Софи неохотно призналась сама себе, что в таком случае у Антонио действительно были причины не поверить ей.

— Я молчала об этом потому, что наш брак ненастоящий, — попыталась оправдаться Софи.

Антонио посерьезнел.

— Ты не права. Ведь у нас было все, что есть в каждой нормальной семье…

— Да, было… ты говоришь в прошедшем времени. Мы хорошо провели время, но теперь давай закончим этот разговор! — прервала его Софи и натянуто улыбнулась.

— В любом случае я лечу с тобой в Англию.

— Мне все равно, что ты будешь делать, только оставь в покое меня и Лидию, — сквозь зубы прошипела Софи.

— Лидия с нами не поедет. Ребенок останется в castillo до нашего возвращения;

— Я не собираюсь возвращаться! — воскликнула Софи. — Я заберу ее с собой.

— Нет. Ты не имеешь права везти ее куда-либо без моего согласия, а я его не дам, — решительно ответил на это Антонио. — Ты сейчас не в том состоянии, чтобы решать вопросы, касающиеся будущего малышки.

Софи сжала кулаки.

— Какая тебе разница? Лидия тебе теперь чужая…

Темно-золотистые глаза осуждающе посмотрели на Софи.

— Это не так. Я недоволен тем, что меня обманули. Но Лидия нужна мне, как и прежде.

Следующим утром Софи и Антонио прилетели в Лондон. Софи всю дорогу спала, так как ночью не сомкнула глаз. Антонио укрыл ее пледом и подложил ей подушку. Софи оставила в замке и обручальное кольцо, и часы, которые подарил ей Антонио. На ней были старые потертые джинсы и футболка — та самая одежда, в которой Антонио впервые увидел ее, приехав в Англию. Его задело, что Софи предпочла одеться во все старое, хотя у нее был целый гардероб дорогой и красивой одежды. Она словно вычеркнула последние несколько месяцев из своей жизни.

— Можешь подождать в машине, — сказала Софи, когда они подъехали к дому Норы. — Обещаю, если узнаю что-то важное, я тебе расскажу.

Софи заранее позвонила Hope, чтобы предупредить о своем приезде, и рассказала ей о результатах анализов.

— Вы знали, что не Пабло отец Лидии? — прямо спросила Софи, пока миссис Мур ставила чайник.

Нора неохотно кивнула.

— Почему же вы мне ничего не сказали? — с упреком сказала Софи.

— Белинда умоляла меня не делать этого, а когда она умерла, я решила, что ни к чему расстраивать тебя еще больше.

— Ушам своим не верю! Моя сестра предпочла откровенно разговаривать с вами, а не со мной!

Нора пожала плечами.

— Наверное, каждая старшая сестра хочет быть образцом для подражания.

— Что Ж, я рада, что хотя бы вам она открылась. Ведь теперь я по крайней мере смогу выяснить правду.

— Однажды вечером я заглянула к Белинде и увидела на столе полупустую бутылку и стакан. Я упрекнула ее в том, что она пьет во время беременности, но она рассмеялась мне в лицо. Возможно, потому, что Белинда была пьяна, она и сказала мне, что ребенок не от ее мужа. И тут же стала умолять меня никому не рассказывать об этом.

— А кто отец Лидии?

— У Белинды было много мужчин. Она знакомилась с ними в барах, в кафе… Когда твоя сестра обнаружила, что беременна, то даже не знала, от кого. — Глядя на оцепеневшую от ужаса Софи, Нора Мур продолжала: