Братья Баркли - Побещай мне рассвет

Белинда только мрачно усмехнулась.

– Вот чего вам хочется! – произнесла она с издевкой. – Чтобы я сдалась без боя! Нет, не дождетесь. Я не из тех девиц, что падают в обморок при виде крови.

А вам я пущу кровь с большим удовольствием, чтобы расквитаться за оскорбление, которое вы мне нанесли. Вы это вполне заслужили!

– Это ты заслужила хороших розог! – заметил он холодно, и в его глазах вспыхнул недобрый огонек. – Твои находчивость и храбрость похвальны, но, боюсь, для меня ты недостаточно искусно владеешь рапирой. Немедленно положи оружие, иначе я не отвечаю за последствия!

От гнева перед глазами у нее промелькнула красная вспышка. Он приказывает ей сдаться! Он ни в грош ее не ставит! А ведь она вооружена и находится в выигрышном положении! Возможно, кузен Джонатан и имеет право приказывать ей, ругать и осыпать бранью, но уж никак не этот высокомерный, наглый незнакомец!

– Я не выпущу оружия из рук, пока не убью вас! – выкрикнула она, упрямо вскинув подбородок. – Ну, на что у вас хватит духу?

В ответ он неожиданно поднял руку и резким, молниеносным движением расправил зловещего вида хлыст. У Белинды перехватило дыхание. Он вытащил хлыст из-под седла в тот момент, когда она схватилась за рапиру! Подходя, он прятал его, и она ничего не заметила. Белинда не отрываясь смотрела на грозное оружие, уже представляя, как оно коснется ее тела. К горлу подступил ком, рапира задрожала во внезапно вспотевших ладонях.

– Вы… Вы презренный…

– Вот так-то. – Он холодно улыбнулся.

Выражение его лица напугало Белинду еще больше, чем сам хлыст. А когда ее противник ловко щелкнул им в воздухе, она подскочила.

Незнакомец улыбнулся еще шире:

– В последний раз говорю тебе, забияка, положи рапиру.

– Никогда! – крикнула Белинда срывающимся голосом.

Вне себя от ярости, она набросилась на него, вложив в этот выпад всю свою силу. Ее противник все с тем же невозмутимым выражением лица отскочил в сторону, потом неторопливо поднял хлыст. Белинда вскрикнула и снова сделала выпад, но он проворно отскочил в сторону и резко взмахнул рукой. Хлыст просвистел над тихой поляной и обвился вокруг длинного клинка. В следующее мгновение незнакомец резким движением выдернул рапиру из ее сжатой ладони. Затем, бросив хлыст подле упавшей рапиры, он снова стал надвигаться на Белинду, и глаза его грозно засверкали.

Она ахнула и попятилась.

– Нет. О нет, вы…

Но тут она налетела на кленовый ствол и была тут же настигнута врагом, который развел в стороны мускулистые руки, преградив таким образом путь к бегству. Теперь он сверху вниз смотрел в ее помертвевшее, запрокинутое лицо.

– Я ведь предупреждал тебя, не правда ли? – спросил он, невольно замечая, как соблазнительно струятся огненные волосы по ее обнаженным плечам. – Только дураки вступают в бой, который не способны выиграть.

– Пустите меня! – Белинда была в отчаянии. – Я не понимаю, чего вы от меня хотите! Говорю вам – я не шлюха. Вы не имеете права удерживать меня силой!

– Я хочу, чтобы ты мне ответила, девчонка! Как твое имя?

Ее глаза дерзко загорелись, хоть она и дрожала как осиновый лист.

– Ни за что не скажу. Вы мерзкий, бессовестный негодяй, который издевается над беспомощной женщиной…

– Позволь напомнить, что это ты подняла на меня рапиру, – заметил он язвительно. – Я только защищал свою жизнь.

– После того как напали на меня без всякого повода! Он вдруг ухмыльнулся, и на его красивом лице появилось насмешливо-изумленное выражение.

– Напал на тебя? Я так не думаю. Насколько я помню, я тебя поцеловал.

– Против моей воли!

Белинда попыталась отбросить его руку, но не смогла сдвинуть ее даже на дюйм. Крик отчаяния вырвался из ее горла. Она выпрямилась, стараясь не поддаваться панике.

– Чего вы от меня хотите? – воскликнула она гневно.

Его серые глаза рассматривали ее столь пристально и так блестели при этом, что у Белинды перехватило дыхание. Сердце ее как-то странно екнуло, и горячая волна прокатилась по телу. «Уж не лихорадка ли это?» – вихрем пронеслось у нее в голове. Ничего подобного с ней прежде не случалось. «Кто этот человек? – спрашивала она себя, напуганная тем, насколько сильное воздействие он на нее оказывает. – Что со мной творится?»

– Не бойся, маленькая забияка, – мягко произнес черноволосый незнакомец и, прежде чем она успела шевельнуться, запустил пальцы в ее волосы.

Белинда стояла, словно окаменев. А он медленно наклонился и снова ее поцеловал. На этот раз Белинда не пыталась сопротивляться. Сердце ее заколотилось, когда она поняла, что ждет этого поцелуя. Легкая дрожь пробежала по ее телу, когда руки незнакомца обхватили ее. А когда его губы коснулись ее рта и Белинда почувствовала, как плотно прижался к ней его мускулистый торс, ее охватило волнение, какого она прежде никогда не испытывала. Запах мужчины, его мощь опьянили ее, руки девушки скользнули на его массивную грудь, потом медленно передвинулись вверх, на могучие плечи, и, наконец, обвили его шею, притягивая еще ближе. Губы их встретились и слились воедино. Все ее существо трепетало от чувств, которые она не понимала и над которыми была не властна. Руки незнакомца нежно скользили по ее стройному телу, обжигая своим прикосновением, исследуя все изгибы тела, едва прикрытого тонкой сорочкой. Белинде показалось, что она тонет в наслаждении, и при этом она ощущала себя до боли живой, как будто до этого никогда не жила по-настоящему.

Прошло еще несколько мгновений, прежде чем незнакомец отстранился и нехотя отпустил ее. Белинда не сводила с него горящих глаз, а ее нежное лицо заливала краска. Что же дальше? Она хотела еще, еще и удивилась его неожиданному отступлению. Но вдруг заметила, что лицо его потемнело от гнева, а дыхание стало таким же тяжелым, как у нее.

– Довольно, – пробормотал он охрипшим голосом. – Ты ведь говорила, что девственница, – верно? Так вот, если ты не хочешь расстаться со своим сокровищем прямо здесь и сейчас, то лучше оденься поскорее и постарайся держаться от меня подальше!

Он отвернулся и торопливо зашагал к краю поляны, оставив ее в полном недоумении. Грубые слова ранили ее. Если она только не собирается… расстаться… со своей девственностью? Нет! Нет! Стыд охватил ее, и густая краска залила щеки. Что она натворила! В своем ли она уме? Она вела себя как… как обычная потаскуха – отвечала на поцелуи этого незнакомца, позволяла прикасаться к себе, гладить. Белинда бросилась к лежащему на траве платью и натянула его дрожащими руками.

К полудню лес погрузился в тень. Солнце исчезло за облаками, ветерок, задувавший с холмов, посвежел. Белинда почувствовала озноб, когда незнакомец снова повернулся к ней лицом. Не сводя с нее глаз, он вложил рапиру в ножны, подошел к девушке размашистой, легкой походкой и сильной рукой приподнял ее подбородок.

– Ты восхитительное создание, забияка, – произнес он уже ласковее. – И очень необычное.

– Вы… Вы, наверное, думаете, что я… – начала она, стыдливо покусывая губы, но он только рассмеялся:

– Я думаю, что ты прекрасна.

– Я раньше никогда этого не делала! Я не какая-нибудь распутница! Сама не пойму, как это случилось.

Взгляд его смягчился, и он нежно провел пальцем по ее щеке.

Глава 6

– Одну минуту. – Черноволосый незнакомец решительно встал между Белиндой и Джонатаном. – Возможно, я могу быть вам чем-то полезным, сэр, – произнес он холодным, непринужденным тоном, от которого изжелта-бледное лицо Кэди тотчас побагровело.

– Когда-нибудь ты поймешь. Жаль, что я не могу…

– Что здесь происходит?

Испугавшись резкого возгласа, прокатившегося над поляной, беззаботная белка метнулась в глубину чащи, ища там защиты. Белинда же, узнав голос, замерла от ужаса, лицо ее тут же стало серым. Она обернулась и увидела своего кузена, стоявшего на краю поляны. Его тощее тело дрожало от ярости.

– Нет, – прошептала Белинда, чувствуя, что сейчас упадет в обморок.

Холодные, блеклые глаза кузена Джонатана, казалось, вот-вот выскочат из орбит.

– Да! – взвизгнул он. – Я поймал тебя, низкая, нечестивая шлюха! Ты дорого заплатишь за свои дьявольские забавы, девчонка, – можешь не сомневаться. Заплатишь и телом, и душой!

Белинда вскрикнула, когда он поднял с земли ветку и стал подступать к ней с угрожающим видом.

– Я не знаю, кто ты такой, мошенник, но лучше отойди в сторону! Вначале я займусь этой шлюхой, а потом разберусь и с тобой!

– Вряд ли. – Незнакомец холодно улыбнулся.

Белинда, потрясенная тем, что кузен Джонатан застал ее в таком виде, все-таки не могла не восхититься невозмутимостью своего заступника. Но тут ей пришло в голову, что он, возможно, просто не понимает, насколько серьезно их положение. Знай незнакомец, с кем разговаривает и каким влиянием пользуется в Сейлеме Джонатан Кэди, он бы, наверное, вел себя более осмотрительно. Но, увидев, с какой твердостью он преградил дорогу кузену, Белинда подумала: нет, он не из пугливых. Такой сам кого хочешь испугает.

И все-таки она не могла допустить, чтобы на него обрушился гнев судьи.

– Кузен, если вы позволите мне объяснить… – начала она, но Кэди прервал ее презрительным фырканьем:

– Молчать! Меня не интересует твое вранье! Мое единственное желание и мой истинный долг – проследить, чтобы твое греховное поведение было наказано!

Он угрожающе взмахнул веткой, но незнакомец заговорил прежде, чем кузен успел приблизиться к Белинде хотя бы на шаг.

– Вы совершите досадную ошибку, если причините какой-либо вред этой леди. Я не знаю, черт возьми, кто вы такой и почему считаете, что вправе оскорблять ее, но советую бросить эту чертову ветку, пока я не сломал вам руку!

Кэди застыл на месте и недоверчиво оглядел стоявшего перед ним человека. Оба джентльмена были высокого роста, но Джонатан – худ и костляв, а незнакомец – настолько могуч, что исход возможной стычки между ними не вызывал сомнения. Злоба промелькнула на узком лице Кэди, и костяшки его пальцев, сжимавших палку, побелели.

– Положите ветку, – снова приказал незнакомец. После секундного колебания Джонатан подчинился и с досадой бросил свое оружие, впившись в недруга маленькими холодными глазками. Голос его дрожал от ярости.

– Сэр, мешая мне проучить эту девчонку, вы совершаете серьезнейшую ошибку. Она моя кузина, моя подопечная и служанка в моем доме. Это мое право и мой долг – наказывать ее. Ей полагалось заниматься хозяйством. А вместо этого я, чуть пораньше закончив дела и возвращаясь из города домой, слышу в лесу голоса. И кого же я тут вижу? Мою подопечную! Мою служанку. В компании незнакомого мужчины. – Джонатан был просто вне себя от ярости. Когда он говорил, лицо его дергалось. – С самого первого дня, когда она появилась в моем доме, нищая, в поисках крова и пищи, я разглядел в ней ленивую и бесстыдную грешницу, но только сейчас понял, что она обречена гореть в адском пламени. А теперь, сэр, посвятив вас в обстоятельства дела, я требую, чтобы вы отошли и дали мне возможность поступить с этой чертовкой так, как она того заслуживает!

Незнакомец повернулся к Белинде. По его холодному взгляду было невозможно угадать, что он думает.

– То, что он сказал, – правда?

– Правда, что я его кузина и служанка, – ответила она, встряхнув головой. – Но только я вовсе не ленивая и не бесстыдная. Я собиралась вернуться домой и закончить все дела до его возвращения! Но, как вы знаете, задержалась против своей воли.

Губы мужчины тронула легкая улыбка.

– Да, я знаю, что задержало вас.

Он снова посмотрел на Джонатана Кэди, и взгляд его посуровел.

– Если и надо винить кого-то в этом происшествии, сэр, так только меня, – заметил он. – Я обратился к вашей кузине и задержал ее разговором. Я, человек новый в этих краях, искал дорогу к постоялому двору «Четыре колокола», что в деревне Сейлем. Меня чрезвычайно заинтересовала жизнь сейлемского люда, и мы настолько увлеклись беседой, что потеряли счет времени. – Незнакомец небрежно положил руку на эфес шпаги и продолжил: – Если и существует цена, которую следует заплатить за столь безобидное происшествие, то платить буду я. Но предупреждаю вас, сэр: я не беззащитная девушка, покорно сносящая порку. И вам будет не так просто навязать мне свои представления о справедливости!

Кэди разинул рот. Но затем, овладев собой, выпрямился. Белинда снова узнала в нем прежнего Джонатана Кэди: холодного, жестокого, умеющего владеть собой.. Глядя на него, она невольно сжала кулаки, стараясь представить, как кузен ответит на лишь слегка завуалированную угрозу незнакомца.

– Ты ступил на опасный путь, негодяй! – произнес Кэди самым надменным тоном, на какой только был способен. – Ты знаешь, кто перед тобой? Я – мировой судья Джонатан Кэди, весьма почитаемое должностное лицо в деревне, которую ты собираешься посетить. Мне, обладающему здесь немалой властью, ничего не стоит посадить тебя в колодки за непрошеное вмешательство. Однако, – поспешно добавил он, – я готов забыть о твоих посягательствах и от чистого сердца пригласить тебя в нашу деревню, если ты вернешься к собственным делам и предоставишь мне заниматься этой девчонкой. Ее лживость и лень – моя забота, а не твоя. Я поступлю так, как того требуют обстоятельства.

– Вы собираетесь избить ее, – возразил незнакомец, и его проницательные глаза заблестели, как стальные кинжалы. – А я не могу этого допустить!

– Ты… Ты не можешь? – пробормотал Джонатан. Незнакомец презрительно улыбнулся и вскинул бровь.

– Вы не ослышались. – Прежде чем Джонатан успел что-нибудь ответить, заступник Белинды поднял руку, требуя тишины. – Вы уже сообщили, кто вы такой, судья Кэди, – продолжал он ровным голосом, по-прежнему придерживая одной рукой рукоять рапиры. – А теперь позвольте я представлюсь вам и вашей милой подопечной. Меня зовут Гардинг. Джастин Гардинг. Вам это имя что-нибудь говорит?

Джастин Гардинг! Тощее тело Кэди на какой-то миг окаменело. Он оторопело посмотрел на незнакомца, быстро оценивая его элегантное платье, надменную осанку, не упуская ни одной мелочи и делая соответствующие умозаключения. Под конец его взгляд задержался на мужественном, словно высеченном из камня лице таинственного человека. «Да, – с тревогой подумал Джонатан, опуская глаза, – вполне возможно». Этот негодяй вполне может быть Серым Рыцарем, аристократом, другом короля Вильгельма Оранского, сколотившим себе состояние пиратством и основавшим процветающую плантацию в Виргинии. Да, конечно, он здорово смахивает на пирата и мошенника, и все-таки что-то в его облике безошибочно указывает, что он получил хорошее воспитание, что он аристократ, а семья его прочно связана с королевским двором. Джонатан Кэди мысленно выругался. Редкий человек в колониях осмелится замахнуться на Серого Рыцаря. Слишком уж он близок к королю, да и сам стал весьма заметной фигурой благодаря громкой славе. Деревне Сейлем совсем ни к чему излишнее внимание со стороны короля. После козней дьявола пуритан больше всего страшат преследования монарха. Кэди облизал губы, напряженно размышляя. Да, в этом деле требуется осторожность. Им совсем ни к чему вражда с Джастином Гардингом. Вымученная улыбка проступила на губах Джонатана, хотя глаза его оставались холодными и настороженными. Он едва заметно поклонился.

– Вы правы, сэр. Мне и в самом деле хорошо известно ваше имя. Могу я, как мировой судья деревни Сейлем, пригласить вас в нашу колонию и предложить помощь в делах, которыми вы здесь собираетесь заниматься?

Глаза Гардинга насмешливо заблестели.

– Вы можете отправляться своей дорогой, черт возьми, и предоставить мне сделать то же самое, – бросил он в ответ. – Я и так уже порядком задержался в этом лесу и теперь хочу добраться до «Четырех колоколов», подкрепиться там кружкой эля и плотным ужином. Так что пора нам трогаться в путь.

– Конечно. – Джонатан посмотрел на Белинду, которая все еще стояла в тени могучей фигуры Серого Рыцаря. – Иди сюда, девчонка, – приказал он насмешливо-вежливым тоном. – Мне нужно многое тебе сказать, но мы не станем задерживать мистера Гардинга. Мы все обсудим, когда вернемся домой.

Белинда глубоко вздохнула. Несмотря на смятение, она пыталась постичь странное поведение Джонатана, выказавшего незнакомцу такое почтение. Очевидно, Джастин Гардинг считался важной персоной, но ей это имя ни о чем не говорило. До сего дня она никогда о нем не слышала, но кузен явно робел перед ним. Она бросила быстрый взгляд на своего защитника, но тот смотрел на нее холодно, выжидающе. Ну что же, не будет же она стоять тут вечно, укрывшись за спиной этого непредсказуемого человека. Приготовившись к самому худшему, Белинда неспешно, с достоинством направилась к кузену. Когда Джонатан вскинул руку и схватил ее за запястье, она вздрогнула, но сопротивляться не стала.

Джонатан посмотрел на нее сверху вниз:

– Идем, Белинда. У тебя полно дел. Нам пора ужинать.

– Минутку, сэр. – От властного голоса Гардинга и Белинда, и Джонатан замерли на месте. – Хочу дать вам один совет.

– Да? – процедил Кэди сквозь зубы.

Гардинг оглядел его прищуренными глазами.

– Если до меня дойдут слухи, что эта девушка пострадала из-за сегодняшнего происшествия, я сочту своим долгом принять ответные меры. Подобные действия с моей стороны могут расцениваться как грубые и жестокие, но не сомневайтесь: если вы пойдете мне наперекор, я в ответ сдерживаться не стану.

– Вы что же – угрожаете мне? – резко спросил Джонатан.

– Да, угрожаю. – Гардинг издевательски улыбнулся. – Вы очень догадливы.

Джонатан затрясся от гнева:

– Да как вы смеете!

– Хватит препираться, Кэди. Оставьте девушку в покое, а не то я преподам вам урок, который вы не скоро забудете. – Он повернулся к Белинде: – Прощайте. Приношу свои извинения за неприятности, которые навлек на вас сегодня.

Сказано это было холодным и небрежным тоном, словно он благодарил служанку, принесшую ему кружку эля. Что-то больно кольнуло ее после этих слов, но гордость заставила сохранить внешнее спокойствие и не выдать своего смятения.

– Да, сегодня вы действительно оплошали, – ответила она с достоинством. – Я пыталась объяснить вам, что не могу задерживаться ради праздной болтовни с человеком, заблудившимся в трех соснах, и все-таки вы меня не послушали. Надеюсь, в будущем ваш ум обострится настолько, что вы станете обращать внимание на то, что вам говорят, – добавила девушка, и в ее лучистых глазах вспыхнули искорки.

– Белинда! – Джонатан Кэди грозно посмотрел на нее. – Будь почтительнее с мистером Гардингом, дерзкая девчонка! Он джентльмен, снискавший огромное уважение нашего короля и всех добрых людей. Сделай реверанс и поблагодари его за хлопоты.

Белинда вспыхнула и сердито посмотрела на своего защитника. Его глаза насмешливо блестели.

– Благодарю за хлопоты, сэр, – выпалила она и сделала реверанс, столь же шутливый, сколь и изящный. – Прощайте!

С этими словами она подобрала белый кружевной чепец, заколки и положила их в корзину вместе с остатками трапезы. И, даже не взглянув на Джастина Гардинга, двинулась через лес, вслед за Джонатаном. Лошадь кузена была привязана к молодому деревцу у края дороги. Он забрался в седло и уставился на нее сверху вниз. Его белое лицо застыло от гнева.

– Ты пойдешь возле меня без всяких разговоров, – приказал он. – Без единого слова.

На этот раз Белинда охотно ему подчинилась. Ее разум бурлил от переживаний, и нужно было время, чтобы с этим справиться. Страх перед кузеном, который, вернувшись домой, конечно же, даст выход своему гневу, боролся в ее душе со странным, лихорадочным волнением, охватившим ее после встречи с Джастином Гардингом.

Джастин Гардинг! Кто он такой? Что делает здесь? И самое главное – почему он так разбередил душу ей, девушке, считавшей себя невосприимчивой к мужским чарам? Она ощущала волнение и тревогу, она была смущена, но сколько ни старалась стереть из памяти его образ, он прочно укоренился там, наполняя ее трепетным томлением, которое она была не в силах понять. И это вызывало у нее еще большую досаду. Она с горечью внушала себе, что Джастин Гардинг, кем бы он ни был, уже забыл о ее существовании.

А Гардинг, прищурившись, еще долго смотрел им вслед. И позже, когда скакал по тенистому лесу на своем жеребце, он продолжал о ней вспоминать. Его не так-то легко было разжалобить, ему слишком много пришлось пережить, и он сам не раз поступал бессердечно, но сейчас, думая об изящной красавице с огненными волосами и горящими зелеными глазами, он невольно сожалел о той жизни, которую она, судя по всему, вела, попав под опеку кузена. Он знавал множество людей вроде Джонатана Кэди, деспотичных, лицемерных, находящих удовольствие в унижении и притеснении окружающих, в особенности женщин. Гардинг их ненавидел и не давал им пощады. Обидно, что такая красивая, пылкая девушка обречена на прозябание в пуританской колонии, на однообразную жизнь, состоящую из хлопот по дому и суровых внушений. С такой наружностью и темпераментом ей, скорее, пристало быть цыганкой. Джастин усмехнулся, вспомнив торжествующий блеск в ее глазах в тот момент, когда она размахивала рапирой.

Каким-то непостижимым образом девушка напомнила ему самого себя десять лет назад, когда он был двадцатилетним молодым человеком, неугомонным, упрямым, самолюбивым, дравшимся со всяким, кто смел задеть его. «К черту воспоминания, – подумал он с ожесточением. – Всему этому скоро придет конец. Ошибка будет исправлена. Гвендолин наконец станет моей. Будет принадлежать только мне». Он решительно сжал губы, пришпорил жеребца, пустив его галопом, и выбросил наконец из головы все мысли о Белинде Кэди.

Холмы погрузились в безмолвие. Неподвижно застыв темными громадами, они бесстрастно наблюдали за мужчиной и девушкой, возвращавшимися домой. Солнце перестало излучать то ослепительно ласковое тепло, что выманило Белинду из дома. Теперь оно безжалостно опаляло все вокруг, заливая землю резким белым светом. Даже ветер утих, словно притаившись в ожидании среди деревьев. Все пребывало в покое и странной неподвижности, в которой явно ощущалось напряжение.

Лошадь подошла к длинному деревянному дому. Джонатан Кэди по-прежнему смотрел прямо перед собой. Лицо его застыло, окаменело, лишь глаза сверкали так, словно их озарял огонь преисподней. Ярость, постепенно закипавшая в нем, уже забурлила вовсю. Перебирая в памяти проступки Белинды, все случаи ее непослушания, он пришел к выводу, что пригрел под своим кровом закоренелую грешницу. Кэди видел в ней коварную искусительницу, которая вопреки ему и законам нравственности пользуется любой возможностью, чтобы расставить хитроумные сети для ничего не подозревающего мужчины – любого, который окажется рядом.

Он знал одну такую – очень, очень давно. Элис, эта чаровница с волосами цвета меда и ясными голубыми глазами! Как он боготворил ее когда-то! Кэди перенесся мыслями в прошлое, с поразительной четкостью вспоминая то время, когда он был худым, бледным юношей, неуклюжим поклонником невинной дочки кузнеца. О, какой же это был гнусный обман! Элис, прекрасная Элис перешептывалась с ним, поддразнивала, порой даже насмехалась. Она подавала ему надежду… Но потом наступил день прозрения. Он застал ее неподалеку от того самого места, где сегодня наткнулся на Белинду. Она лежала в зарослях, обнаженная, словно дикарка, и ее дивное тело ласкал дюжий сын свечника. Тогда его сердце замерло, пораженное недоверием и ужасом. А потом девушка заметила, как он выглядывает из-за ветвей. «Выходи, Джонни, – произнесла она, хихикая, приторно-глумливым голосом. – Иди посмотри. Ну что же ты такой робкий – прямо как перепуганная жаба. – У него в ушах до сих пор звенел ее высокий смех. – Что ты теряешься, Джонни? Бедняжка Джонни, неужто ты поверил, что я захочу такую уродливую, неуклюжую жабу, как ты? Я просто потешалась над тобой – от души потешалась! Ну, подойди же, дурачок, посмотри на то, чего у тебя никогда не будет. Никогда, никогда, никогда»…

Лицо Кэди стало серым от мучительных воспоминаний. Бог знает, как он выбрался из леса, рыдающий, совершенно раздавленный. Он никогда не упоминал об этом случае ни одной живой душе. Но никогда о нем и не забывал. И хотя Элис умерла от малярии около трех лет назад, в глубине души Джонатана Кэди до сих пор жил ее образ. Он по-прежнему любил и ненавидел ее. Она мучила Джонатана и поддерживала в нем силы в холодные зимы, она преследовала его в душные летние ночи, когда он обливался потом в своей постели. Порочная Элис. Прекрасная Элис. Элис-насмешница. Элис-искусительница.

Никогда воспоминания о ней не были столь живы, как в этот вечер.

Белинда во всем на нее походила. Красивая, дерзкая – угроза любому благонравному, почтенному мужчине. Да только он уже не тот робкий юноша. Он зрелый муж, лидер общины. Порок теперь подвластен ему и может быть наказан по его воле.

– О да, грешница, у тебя достаточно причин для беспокойства, – невнятно пробормотал он, скользнув по Белинде рассеянным взглядом, когда та молча прошла в гостиную следом за ним. «Ты порочная искусительница. Такая же, как она. Ты – вторая Элис!» – произнес он мысленно и медленно подошел к полке с березовыми розгами. Взял одну и со знанием дела ощупал. – Ты поплатишься за это, Белинда, непременно поплатишься. Я позабочусь об этом.

– Нет! – Белинда попятилась от него, побелев как мел. При виде безумного лица кузена ее охватила паника. – Кузен Джонатан, выслушайте меня! – крикнула она, все еще стараясь сохранить силу и спокойствие. – Дайте мне объяснить, что произошло. Дайте мне…

Она отскочила в сторону как раз в тот момент, когда он с остервенением занес розгу над ее головой.

– Вы сумасшедший! – закричала она, выбежала в прихожую и припустилась по лестнице. – Не де лайте этого! Вы безумец, – задыхаясь, повторяла девушка. – Пожалуйста!

Джонатан смотрел на нее помутневшими от гнева глазами. Он больше не видел Белинду Кэди с огненными волосами и лучистыми глазами. Перед ним была золотоволосая Элис, жестокая искусительница, мучившая его. С надрывным, яростным криком Джонатан бросился за девушкой по лестнице и настиг ее в коридоре верхнего этажа. Он вскинул руку и обрушил на нее удар сокрушительной силы. Белинда вскрикнула и, рыдая, рухнула к его ногам. Она хотела приподняться, отползти, но кузен снова поднял розгу.

– Ты заплатишь, грешница, ты заплатишь! – вопил он и взмахивал розгой снова… и снова… и снова…

Глава 7

Белинда сидела возле кухонного очага и безучастно глядела на пламя. Если не считать шипения и треска поленьев, в доме Кэди царила тишина. Уже рассвело, но Джонатан Кэди так и не встал с постели. Белинда сползла по лестнице в положенное время и приготовила завтрак, но кузен до сих пор спал.

Постепенно веки ее сомкнулись. Все тело пульсировало от боли. Длинное, закрытое шерстяное платье скрыло рубцы и кровоподтеки, но Белинда каждое мгновение чувствовала их! При любом движении она с трудом сдерживала стон. Лишь на ее бледном, лишенном обычной живости лице не осталось отметин от розог. Даже в приступе безумия у кузена Джонатана хватило здравого смысла стегать ее по тем местам, где ссадины не будут видны. Хотя для хозяина и не считалось зазорным проучить домашнюю прислугу, но, появившись на людях с иссеченным лицом, Белинда привлекла бы к себе излишнее внимание. А Джонатан этого не приветствовал. Поэтому, даже когда ярость его достигла высшей точки, он тщательно обходил ее лицо и шею, удовлетворившись тем, что исполосовал все прочие части тела.

К счастью, она лишилась чувств после первых же ударов и, очнувшись лишь на заре, обнаружила, что лежит на верхних ступенях лестницы, в ворохе окровавленного тряпья. В памяти всплыли воспоминания о порке, и она тихонько всхлипнула, обхватив голову руками. Но тут же затаила дыхание, испугавшись, что кузен ее услышит. Едва ли не ползком спустившись по лестнице, она побрела к колодцу промыть раны. Потом каким-то образом сумела взобраться на чердак и переодеться, но после этого силы совершенно покинули ее. И вот теперь Белинда сидела в кухне, больная, разбитая, настолько обессилевшая, что не могла ни есть ни пить. Она закрыла глаза, чтобы хоть так отгородиться от жестокостей этого мира.

«Я не могу здесь больше оставаться, – думала она. – Джонатан Кэди – безумец, он убьет меня, если я останусь в доме. Я не могу жить по его правилам. Я должна уйти!» Она открыла глаза, в их зелено-золотистых глубинах светилось безрассудство.

Теперь Белинда знала, что делать. Она возьмет выручку от шитья за последнюю неделю, приложит к сумме, которую скопила, и покинет этот дом. Затем отправится в Бостон, в дом Сары Куки. Сара поможет ей. По крайней мере предоставит еду и кров, до тех пор пока Белинда не решит, как быть дальше. Скоро она будет далеко от этого мрачного, удушливого места, от фанатичных глаз Джона Кэди. От волнения сердце ее забилось быстрее, а на белых как мел щеках снова проступил румянец. Нужно только продержаться до конца недели, сохранить терпение и осторожность.

Когда в парадную дверь тихонько постучали, Белинда вздрогнула и торопливо пошла открывать, морщась при каждом движении. На крыльце стояла Люси Бруер, бледная и встревоженная.

– С тобой все в порядке? – поспешно спросила она. Белинда в ответ приложила палец к губам:

– Тс-с… Кузен Джонатан еще не вставал. Проходи на кухню, Люси, поговорим там.

Они уселись рядышком на сосновую скамью. Люси беспокойно оглядела подругу своими нежными карими глазами.

– Случилось что-то ужасное. Я знаю! – воскликнула она. – Скорее расскажи мне! Это чудовище избило тебя? Тебе очень досталось?

Белинда посмотрела на нее недоверчиво.

– Откуда… Откуда ты знаешь? – ахнула она, невольно потрогав синяки, скрытые длинными рукавами.

– Так, значит, это правда! – воскликнула потрясенная Люси. – Господин Кэди избил тебя до бесчувствия! Я видела все так ясно, что не могла ошибиться, и все-таки надеялась… Я молила Господа о том, чтобы это оказалось ошибкой!

Белинда задрожала. Теперь, когда было кому довериться, ей стало легче.