Камилла замерла. Потом провела языком по пересохшим губам.
– П-правда?
– Да, очень. Хотя кто может сравниться с Маргаритой? Она была… несравненная.
Камилла подошла к нему поближе, пораженная напряженным, мечтательным выражением его лица.
– Маргарита была очень красива, я знаю. Я видела ее портрет в галерее, – тихо произнесла она.
– Ее портрет! – Кирби возмущенно фыркнул. – Никакой портрет не может сравниться с живой Маргаритой – он не передает ее характер, ее душу, ее жизнерадостность… – Он замолчал и быстро налил себе еще бренди. – Простите. Но я иногда очень остро ощущаю ее потерю…
– И потерю вашего брата тоже, я уверена. Вы редко говорите о нем. Я знаю, что вы были близнецами и, наверное, очень дружили.
– Да. – Кирби кивнул, и глаза его загорелись. – Мы с Максом любили одно и то же и ненавидели одно и то же. Были как две стороны одной монеты. Они с Маргаритой умерли вместе, знаете ли, и они этого заслуживали…
– Заслуживали?..
Его взгляд медленно сосредоточился на ее изумленном лице.
– Я хотел сказать, так им было суждено судьбой, – поправился Кирби, не отрывая глаз от рюмки с бренди в своей руке. – Выпейте еще бренди, – вдруг предложил он.
– Нет… спасибо. Я выпила достаточно. – Только что ей было холодно, а теперь она чувствовала невыносимый жар. Лицо горело, накидка со спрятанным в кармане дневником показалась вдруг тяжелой. Почему он говорит, что его брату и Маргарите судьбой было суждено умереть вместе?
– Я не понимаю… – Камилла хотела расстегнуть накидку, но это требовало слишком больших усилий. И кроме того, через несколько минут они отправятся в Портсмут, где она сядет на пакетбот, плывущий в Дьепп.
– Поймете, – мягко ответил Кирби, улыбаясь ей. – Вы очень скоро все поймете. Вы уверены, что не хотите выпить еще рюмку? Она вас согреет в дороге.
Его глаза… Камилла почувствовала, что смотрит, как завороженная, в его глаза. Она прежде не замечала, какие они ярко-голубые. И сейчас, в мигающем свете камина, в этой мрачной, убогой комнате они напомнили ей что-то другое, что-то ужасное…
Ее мысли стали путаться. Камилла тряхнула головой, пытаясь разогнать туман. Капли пота выступили у нее на висках, покатились по лбу. Здесь невыносимо жарко и душно. Ей вдруг захотелось вернуться обратно в прохладную дождливую ночь, глубоко вдохнуть свежий осенний воздух. И ей никуда не хотелось ехать с Алистером Кирби. Несмотря на туман, в ее голове звенел сигнал тревоги.
– Как далеко… как долго нам добираться до Портсмута? – спросила Камилла, чтобы выиграть время, так как Кирби уже двинулся к двери.
– Не очень долго.
Она старалась говорить как можно спокойнее:
– Не лучше ли нам остаться тут на ночь? Я устала. Мы могли бы продолжить путь завтра.
– Но у меня свое расписание, Камилла, и оно не позволяет мне здесь задерживаться. Мы должны ехать сегодня.
Кирби схватил ее за руку. Он очень сильный, внезапно осознала Камилла. Ей вдруг стало страшно. Она вырвалась с нервным смехом.
– Лорд Кирби, я достаточно причинила вам неудобств. Знаете, что я сделаю? Я останусь здесь, в «Хвосте дракона», а вас отпущу домой. Утром я сяду в почтовую карету и доеду до Портсмута. Вы очень любезны, но я не хочу больше ни минуты злоупотреблять вашей добротой. Я вполне могу продолжать путь одна.
– Этого я не допущу.
– А я не допущу, чтобы вы терпели из-за меня дальнейшие неудобства…
Он громко рассмеялся, и по спине Камиллы побежали мурашки.
– Вы знаете, не так ли? – весело спросил он. – Что же меня выдало?
– Не понимаю, что вы хотите сказать.
– Ну-ну, Камилла. Совершенно очевидно, что вы меня узнали. И догадались о том, что в действительности произошло между мной, Максом и Маргаритой. Признайтесь, – добродушно настаивал он.
– Лорд Кирби, – в отчаянии воскликнула Камилла, чувствуя какую-то странную тяжесть в голове. – Я вынуждена пожелать вам спокойной ночи. Я собираюсь попросить у хозяина приготовить мне комнату и…
– Вы ничего подобного не сделаете.
Он схватил ее за руку, резко повернул и толкнул через всю комнату, и Камилла рухнула как подкошенная на диван. Потом подошел к ней, теперь его лицо было мрачным и сосредоточенным.
– Вы поедете со мной. И больше не спорьте.
– Но я слишком устала, чтобы ехать в Портсмут…
– Портсмут! – Он резко рассмеялся. Это был безумный, демонический хохот. – Я вовсе не собираюсь везти вас в Портсмут, идиотка.
Этого не может быть. Это ночной кошмар. Лорд Кирби был ее другом, другом Филипа.
– Куда же мы едем?
– В Корнуолл. В мое поместье. Вы найдете его очаровательным, я знаю. Филип и Джеймс однажды провели там лето вместе со мной, Максом и нашим дедушкой. Оно очень живописное, там море и скалы. Только ехать до него еще довольно далеко.
– Я с вами не поеду. – Камилла с трудом поднялась с дивана и попыталась бежать, но с ужасом поняла, что ноги не слушаются ее. – Оставьте меня! Если вы попытаетесь силой заставить меня ехать с вами, я закричу.
– У вас ничего не получится, – ответил он почти нежно. Теперь он улыбался ей широкой, дружелюбной улыбкой, полной насмешки и снисходительности. – То снотворное, которое я положил в ваше бренди и в чай, с минуты на минуту начнет действовать в полную силу, и вы будете крепко спать. Я скажу, что вы заболели и мы должны спешить дальше. – Он посмотрел на карманные часы, все его движения были спокойны и неторопливы. – Вы должны проспать всю дорогу, до самого приезда в поместье Кирби. Спокойной ночи, дорогая мисс Смит.
– Вы сумасшедший, – в ужасе ахнула Камилла и на подгибающихся ногах пошла к двери. Она хотела закричать, но Кирби грубо зажал ей рот и подхватил на руки.
Снотворное делало свое дело. Тело Камиллы отяжелело, она даже не могла сопротивляться его душащим объятиям.
Погружаясь в тяжелый сон, она слышала его смех, мягкий и мелодичный, и тихие, почти ласковые слова:
– Вы совершенно правы, как всегда, мисс Смит. Достаточно сумасшедший, чтобы убить. Я убил Макса и убил Маргариту. Не говоря уже об Андерсе и Сайласе. Но у меня были веские причины. Очень веские причины, как вы скоро узнаете. Я не убью вас до тех пор, пока не объясню вам все. Если бы у меня получилось, вы бы погибли от несчастного случая на пикнике или на балу у Астерли, но теперь я вижу, что любой из этих вариантов был бы несправедлив. Вы чудесная женщина, хотя и простая служанка, и заслуживаете объяснения перед смертью. Спите, мисс Смит, и не бойтесь.
Удушливая тьма обволакивала Камиллу, и она слышала голос Кирби словно издалека.
– Я убью вас нежно, мисс Смит, – пообещал он, и Камилла почувствовала, что Кирби улыбается. – Вы даже не почувствуете прикосновения лезвия.
Глава 26
– Это совсем не похоже на Камиллу. Она рассудительна и не совершает необдуманных поступков. Почему же она уехала?
Филип был спокоен и невозмутим, как всегда, но чего ему это стоило! Глаза его сверкали, на щеках играли желваки. Видно было, что он едва сдерживается. Его вопросительный взгляд по очереди обращался к каждому из собравшихся в библиотеке родственников.
– Ты видел ее записку, – с отчаянием произнес Джеймс сквозь сжатые зубы. Он ходил, хмурый, взад и вперед, понимая, что Филип винит его в отъезде Камиллы. Если бы только ему удалось остановить ее! Но она ускользнула из дома незаметно для всех. Джеймс был огорчен почти так же, как и сам Филип. Дом без Камиллы сразу же опустел, теперь в нем царила печальная тишина. Даже малышка Доринда сидела, съежившись, на диване с покрасневшими от слез глазами.
Записку нашли накануне вечером, когда Камилла не вышла к ужину. Филип вернулся в Уэсткотт-Парк на следующий день и пребывал в состоянии шока с того момента, как ему сообщили новость. Джеймса несколько удивила реакция брата. Это могло значить только одно: неукротимая «мисс Смит» играла в жизни Филипа куда большую роль, чем он хотел признать.
– Давайте подумаем спокойно, – предложил Джеймс, остановившись у камина и оглядывая напряженные лица собравшихся.
– Я спокоен, – отрезал Филип. – Абсолютно, дьявольски спокоен.
– Доринда, беги в свою комнату, – тихо, но настойчиво сказала Шарлотта, обращаясь к девочке. Доринда начала было протестовать, но, увидев лица братьев, покорно поднялась с места.
– А вы обещаете мне, что мисс Смит вернется? – Она обвела братьев умоляющим взглядом.
Филип сдержал нетерпение, опустился перед малышкой на колено и посмотрел ей в глаза.
– Обещаю тебе, Доринда. Камилла вернется. Как только я найду ее след, – поклялся он, сжав зубы.
Она положила хрупкую ручку на его плечо.
– Но почему мисс Смит уехала? – прошептала девочка. – Она больше нас не любит?
– Не знаю. Я действительно не знаю. – Он заколебался. – Может быть, в этом виноват я. Но я собираюсь все выяснить до конца и уладить раз и навсегда.
Доринда посмотрела в его сверкающие глаза, и ее страх улегся.
– Хорошо. – Она улыбнулась. – Тогда я пойду. Мисс Бригэм сказала, что сегодня мы можем провести урок в Пиратской бухте. Дай мне знать, когда Камилла вернется, – крикнула она, выбегая за дверь.
Оставшиеся в библиотеке мрачно переглянулись.
– Если бы только все было так просто, – прошептала Шарлотта, комкая в руках кружевной носовой платок.
– Я хочу знать обо всем, что произошло вчера, – Филип пододвинул поближе кресло и уселся в него, подавшись вперед. – Обо всем, – резко повторил он. – Джеймс, начинай ты.
Когда Джеймс пересказал ему по порядку события вчерашнего дня, Филип задумчиво откинулся на спинку кресла.
– Значит, Бриттани, Фитцрой, Марчфилд и Алистер приехали с визитом, но Камилла ни с кем из них не виделась.
– Да, так. – Джеймс потер усталые глаза. – И я все время наблюдал за Марчфилдом. Он ни на секунду не оставался один.
– Лорд Кирби пошел искать Камиллу, – вмешалась Шарлотта. – Они с Дориндой были в Пиратской бухте. Камилла отослала девочку домой к мисс Бригэм и сказала, что скоро тоже придет.
– Значит, мы можем предположить, что именно там с ней встретился Кирби, – сказал Филип и нахмурился. – И во время их беседы Камилла почему-то приняла решение покинуть Уэсткотт-Парк. Но какого черта Кирби вмешивается в мои дела?
– Возможно, Камилла приняла решение сама, а Алистер пытался ей помочь – и тебе тоже, – высказал предположение Джеред с заметным раздражением в голосе.
– Что ты хочешь этим сказать? – Филип перевел взгляд на покрасневшее лицо брата и прочел в его глазах укор.
– Ну, мне совершенно ясно, и, как я подозреваю, всем остальным тоже, что Камилла в тебя влюблена, – ответил Джеред.
Шарлотта тихо ахнула и стиснула руки на коленях. Джеймс кивнул в знак согласия и, не дрогнув, встретил взгляд прищуренных глаз Филипа.
Филип промолчал. Джеред сердито продолжил:
– Видишь, мы все это знали. И все, в том числе и Камилла, знали, что ты любишь леди Бриттани и намерен на ней жениться. Мисс Смит, наверное, была так несчастна, что больше не могла тут находиться и просто решила уехать до того, как ты вернешься и заставишь ее продолжать этот дурацкий розыгрыш. И может быть, Кирби, желая помочь вам обоим, предложил Камилле отвезти ее в Портсмут.
– Возможно, – кивнул Филип. Такое объяснение звучало вполне разумно. И все же сердце его протестовало. Камилла знает, что он ее любит, что он намеревался сделать так, чтобы у них все получилось. Разве не так? Он вспомнил о минутах нежности, проведенных вместе, об обещаниях, данных ей. Неужели она пересмотрела свои чувства или почему-либо усомнилась в них?
«Ох, Камилла, непредсказуемая, упрямая, озорная девчонка. Ты и правда бежишь от меня или попала в беду?»
Его пронзил ледяной ужас, когда он стал перебирать возможные варианты. Несмотря на записку, несмотря на свидетельства того, что она по своей воле уехала с Кирби, он не мог отделаться от ощущения, что с Камиллой произошло нечто ужасное.
– Откуда мы знаем, – спросил он у Джеймса, стараясь держать свои предчувствия при себе, – что она действительно уехала вместе с Кирби? Никто не видел их вместе. Разве не вероятно, что… – Он собрался с духом, чтобы закончить фразу. – Разве не вероятно, что их обоих ввели в заблуждение?
Но Джеймс покачал головой.
– Я не хотел рисковать, Филип, после того как ты поручил мне охранять Камиллу от убийцы. Я договорился с Джеромом, что он будет держать Камиллу под постоянным наблюдением.
Филип пристально посмотрел на него.
– Молодец, – медленно проговорил он. – Это очень умно с твоей стороны, Джеймс. Я поражен.
Джеймс покраснел от удовольствия, услышав этот комплимент.
– Вчера я расспросил Джерома. Он видел, как Камилла проскользнула в дом, когда Бриттани, Марчфилд и Фитцрой еще были здесь. Он также видел, как она вышла из дома через дверь для слуг. Джером последовал за ней до дороги и видел, как Кирби помог ей сесть в карету. Никого другого там не было.
Значит, это правда. Она уехала с Кирби по собственной воле. Ей не грозит опасность, она просто бежит от него. Филип почувствовал, как напряглись его мускулы.
«Она меня любит, – упрямо сказал себе Филип. – Я знаю, что она меня любит. Но она мне не доверяет. Не верит мне».
И кто может ее в этом винить? Все это время он выставлял себя на посмешище, добиваясь Бриттани, когда настоящая, единственная в его жизни любовь была прямо перед ним. Он был слеп. Неудивительно, что Камилла не верила ни его обещаниям, ни его любви.
«Зато у меня достаточно веры для нас обоих, любимая!»
Он зашагал к двери, не замечая недоумевающих взглядов Шарлотты и братьев.
– Дарджесс! – рявкнул граф, и дворецкий поспешно возник из тени, словно джинн из бутылки.
– Мне нужна легкая дорожная карета и гнедые, пусть запрягают немедленно. Я уеду через четверть часа. И скажи О’Нилу, если он уже распаковал мою дорожную сумку, пусть он лучше снова уложит ее, черт побери, и пусть поторопится. И пошлите за Джеромом – я хочу поговорить с ним перед отъездом.
Миссис Уайет, которая как раз спускалась по лестнице, когда его сиятельство ринулся наверх, обменялась с дворецким тревожным взглядом. Его сиятельство был в необычном волнении. И они оба догадывались почему.
Хорошенькая мисс Смит, которая уехала самым таинственным образом, не сказав никому ни слова, – вот причина.
Кто бы мог подумать, что эта девушка так сильно повлияет на ход событий в их доме? Но даже миссис Уайет, которой пришлось проглотить все свои прежние сомнения, не могла отрицать, что в этой зеленоглазой леди со звонким смехом, которая заставила ожить Уэсткотт-Парк, было нечто особенное. Ни она, ни Дарджесс не успели, однако, обдумать этот вопрос, поскольку когда его сиятельство пребывает в таком настроении, Боже упаси проявить нерасторопность. Миссис Уайет поспешила вниз, чтобы сообщить кухарке, что его сиятельство все же не будет ужинать дома, а Дарджесс, все с тем же суровым лицом, засеменил прочь, чтобы сделать необходимые распоряжения в конюшне.
Джеймс и Шарлотта ожидали в холле, когда Филип сбежал по лестнице в пальто и перчатках.
– Ты едешь за ней? Но, Филип, если она действительно хочет уехать…
– Не хочет.
Шарлотта вдруг заговорила.
– Она не взяла с собой ничего, кроме накидки, а у моря прохладно. Я велела Мэри упаковать некоторые ее вещи – муфту, перчатки на меху и ее бархатную пелерину.
Филип взглянул на дорожный саквояж, который протягивала ему Шарлотта, потом на ее встревоженное лицо.
– Вы очень предусмотрительны, Шарлотта. Я вам признателен. – Внезапно он наклонился и поцеловал ее в щеку. – Я знаю, как вы любите Камиллу. Не волнуйтесь, я благополучно доставлю ее обратно – и очень скоро. Можете передать это Доринде.
В этот момент в холле появился Джером, спешно вызванный из конюшен.
В суматохе сборов никто не обратил внимания на резкий стук дверного молотка у парадного входа.
– Проклятие! – Филип тихо выругался. – Кто бы это ни был, у меня нет времени с ним разговаривать. Кирби опередил меня на целый день, и есть вероятность, что Камилла уже в Париже.
Портсмут… Париж. Он отправится разыскивать ее следы по всей Франции, если возникнет такая необходимость. Он не вернется домой без Камиллы. Он не станет жить без Камиллы.
Филип вспомнил талисман, который носил с собой. Теперь он знал его значение, и Камилла должна тоже узнать обо всем. Он расскажет ей о жизни, которой она была обманом лишена, о месте, принадлежащем ей по праву, в котором ей так долго отказывали. А потом ей предстоит решать будущее, будущее их обоих.
Он повернулся к конюху, неловко переминающемуся с ноги на ногу.
– Джером, – начал было граф, но вопрос так и остался незаданным – снова раздался стук бронзового дверного молотка, эхом разнесшийся по холлу.
Филип потерял терпение. Но тут Дарджесс стремительно проскочил мимо собравшихся в холле и открыл дверь. Все уставились на крошечного кривоногого человечка, замершего на пороге.
И с этого мгновения, как позже вспоминал Филип, начался новый отсчет времени.
Глава 27
Замок был сырой, тускло освещенный и полный сквозняков. В его бесконечных каменных коридорах эхом отдавались шум моря, резкие крики диких птиц на утесах и тщетный ропот давно умерших предков Кирби.
Камилла лежала в темноте на узкой кровати, в комнате, расположенной в башне. Руки и ноги ее были привязаны веревками к кровати, но если бы она даже была свободна, то все равно не смогла бы убежать. Под воздействием снотворного сознание в ней едва брезжило.
Ночью Кирби время от времени приходил и смотрел на нее. Он был возбужден, как ребенок перед днем рождения. Он нашел дневник Маргариты в кармане накидки Камиллы и несколько часов читал его, испытывая восторг пирата, откопавшего ценный клад. Мысли и чувства Маргариты были записаны в дневнике, и он мог изучить их и понять. Ее глупое увлечение Максвеллом, ее абсурдный страх перед ним самим. Все это служило для Алистера подтверждением того, как необходимо было убить ее, убить их обоих.
Он был благодарен Камилле за этот неожиданный подарок. Больше чем когда-либо он был полон решимости убить ее как можно безболезненнее. Безусловно, он обязан сделать это для нее.
Когда звезды стали исчезать с неба, он осторожно приподнял голову Камиллы и влил ей в рот еще немного вина со снотворным. Потом опустил обратно на шерстяное одеяло и прикоснулся к нежной, как лепесток розы, бледной щеке.
Дрожь волнения охватила его. Такая красивая. Ее так любит Филип. Он был в восторге.
Он никак не мог решить, каким способом ее убить. И в какой именно момент. Но в самом предвкушении заключалось особое удовольствие.
Когда прохладный сиреневый рассвет стал просачиваться в узкое окно башни, Кирби на цыпочках вышел из комнаты Камиллы. Он лег спать в детской, в которой спал вместе с братом, когда они были еще маленькими. Ветер свистел в щели высоких окон. Поскрипывал узорчатый паркет. Ему снились прекрасные сны.
Сегодня будет совершенно особенный день – день убийства.
Он просто сгорал от нетерпения.
Камилла проснулась от грохота волн, разбивающихся о серые скалистые утесы Корнуолла. Тело ее онемело от холода. Во рту было такое ощущение, словно его набили опилками. В висках пульсировала боль. Она попыталась понять, что с ней. Обнаружив, что она связана, Камилла разом все вспомнила, и к ней вернулся ужас.
Оглядевшись, Камилла увидела, что находится в узкой комнате башни с единственным зарешеченным окном и массивной дверью. За этим высоким окном белел квадрат тусклого серого неба, и она поняла, что уже наступил день.
Итак, заброшенный замок на высоких утесах Корнуолла и безумец, намеревающийся ее убить.
Камилла старалась выбраться из пут. Ее запястья и щиколотки распухли и начали кровоточить, но узлы держались крепко. Она лежала на кровати без сил, ее била дрожь, несмотря на все усилия сдержать ее. Ветер, врывающийся в открытое окно, дул прямо с моря. Он был холодным и влажным, с резким привкусом соли. Комната в башне, казалось, гудела при каждом ударе ревущих волн.
Проходили часы. Камилла думала о Филипе, о семье Одли, собравшейся в Уэсткотт-Парке. Вернулся ли Филип? И как он отнесся к ее неожиданному отъезду? Испытывая бессильное отчаяние и растущий страх, она вдруг подумала: действительно ли он подарил Бриттани кольцо? Все то, что лорд Кирби рассказал ей в Пиратской бухте, имело целью выманить ее из Уэсткотт-Парка и увезти с собой. Из груди Камиллы вырвалось сдавленное рыдание. Как она не догадалась об этом раньше! Ведь в глубине души она была уверена, что Уэсткотт не мог передумать.
Впрочем, какая ей теперь от этого польза! Даже если Филип захочет поехать за ней следом и попытается сделать это, он отправится в Портсмут, а оттуда в Париж. К тому времени будет уже слишком поздно.
Она знала, что Кирби собирается очень скоро ее убить. Камилла почувствовала это еще в «Хвосте дракона», эту жажду крови, стремление убивать. Он не сможет удерживаться долго.
Да и Филип никогда не приедет сюда, в замок Кирби, искать ее. За все эти годы он ни разу не заподозрил Алистера Кирби в том, что он виновен в смерти Маргариты. Он не заподозрил в нем и убийцу из гостиницы «Белый конь». Он продолжал подозревать Марчфилда. А Кирби, когда ее не станет, будет его утешать, будет стоять рядом с ним и смотреть, как он женится на Бриттани. И… строить ужасные планы в отношении Доринды, которую считает юной копией его возлюбленной Маргариты.
Раздался скрип ключа в замке. Взгляд Камиллы метнулся к двери навстречу входившему в комнату лорду Кирби. Он был одет в элегантный сюртук из темно-синего шелка, вышитый жилет и панталоны в желтую полоску и выглядел бы в глазах всего света как красивый молодой лорд, собравшийся на променад в парк, если бы не демоническая, усыпанная бриллиантовыми блестками черная маска, скрывающая его лицо.
– Час настал, милая Камилла. Пора. Не бойтесь.
Она долгие часы собиралась с духом, готовясь к этому моменту, и все же, услышав эти слова, почувствовала ледяную струйку ужаса, пробежавшую по спине. Камилла посмотрела на Кирби нарочито спокойным взглядом, молясь в душе, чтобы он не смог заметить ее ужаса, превращающего кровь в лед, ужаса, от которого ее сердце забилось так стремительно, что она едва могла дышать. Ей удалось произнести с правдоподобной резкостью:
– Лорд Кирби, я надеялась, что вы придете. Я хочу поговорить с вами.
– Неужели, мисс Смит? – Эти несколько слов были полны насмешки. Как и его блестящие голубые глаза. Она не обратила на это внимания.
– Да. У меня в голове полно вопросов, вопросов, на которые можете ответить только вы. Вы обещали мне все объяснить, помните?
– Это правда.
Он приблизился к кровати легкой, танцующей походкой и посмотрел на нее, словно она была экзотическим цветком, лепестки которого он сорвет один за другим.
– Я так и не смог ничего объяснить ни Маргарите, ни Максу. Это очень мучило меня все эти годы. Андерс и Сайлас – всего лишь грязные ничтожества, они не заслужили никаких объяснений, но Маргарите и Максу я очень хотел рассказать, почему их постигла такая судьба. Вы верите в судьбу, мисс Смит?
– Действительно, верю. Лорд Кирби, разве моя судьба в том, чтобы умереть, испытывая огромные неудобства? – Она изобразила на лице улыбку, как она надеялась, милую и умоляющую. – Вы затянули эти веревки так туго, что они остановили мое кровообращение. Не могли бы вы ослабить их немного? Или совсем снять на время? Вы ведь не боитесь, что я окажусь сильнее вас?
Насмешливый демон улыбнулся ей из-под черной маски.
– Вы пытаетесь меня обмануть, мисс Смит?
Камилла посмотрела на него прямым и честным взглядом, который был ей так свойствен.
– Конечно, нет. Я пытаюсь устроиться удобнее, чтобы лучше сосредоточиться на том, что вы мне будете объяснять.
Он мгновение поколебался, вглядываясь в ее лицо в поисках признаков неискренности, затем пожал плечами и подошел к ней так стремительно, что она испугалась. Откуда ни возьмись в его руке появился нож.
– Позвольте мне помочь вам, мэм.
Как чудесно снова оказаться свободной! Камилла сейчас же начала растирать распухшие запястья и щиколотки, стараясь не смотреть в сторону открытой двери.
– Спасибо. Не найдется ли в замке немного… еды? Я… я могла бы приготовить нам завтрак, и мы бы поболтали на кухне, если пожелаете.
Кирби рассмеялся веселым, безумным смехом, который разнесся эхом по комнате, отражаясь от стен башни.
– Не испытывайте свою удачу, мисс Смит. Вам недолго осталось ощущать голод. Ваш последний час ближе, чем вы думаете.
– Но вы же не заставите меня встретить его на пустой желудок?
Однако ее попытки быть легкомысленной начинали вызывать у него раздражение. Он быстро ткнул в ее сторону ножом.
– Вы действительно хотите понять причины неизбежности вашей смерти или просто хотите выиграть время, пока… что? Пока Филип не приедет вас спасти, как сэр Ланселот к своей Джиневре?
– Мы оба знаем, что этого не произойдет, – тихо ответила Камилла, прикусив губу.
– Да, потому что я снова его перехитрил. Подумать только, я перехитрил великого и блестящего графа Уэсткотта! – Он расхохотался от восторга. Подскочил к трехногому табурету у окна и присел на него, его движения были мальчишескими и казались нормальными по сравнению к наводящей ужас демонической маской. – Филип всегда был во всем самым лучшим, знаете ли. Ему все давалось легко. Джеймс невероятно им восхищался, и Макс тоже. Но я знал и обратную сторону медали.
– Обратную сторону медали?
Съежившись на кровати, Камилла старалась прикинуть число шагов до двери. Кирби, сидящий у окна, теперь находился на противоположном конце комнаты. Ему придется обежать вокруг кровати, чтобы перехватить ее. «Еще не время, – предостерегала она себя, каждая струнка ее тела была напряжена. – Подожди подходящего момента, чтобы застать его врасплох. Это может дать тебе драгоценное преимущество в несколько секунд».
– О да, в самом деле, – продолжал Кирби, наблюдая за выражением ее лица. Он все еще держал в руке нож, небрежно, вяло, словно забыл о его существовании. – Филип умел быть очень властным, еще ребенком. Он всегда сам планировал приключения, выбирал игры. Он был прирожденным лидером. И это заставило его думать, будто он имеет власть над нами, остальными, что он может определять нашу судьбу.
– Я… боюсь, я не понимаю.
– И я не понимал до того дня, когда Маргарите исполнилось тринадцать лет и я обнаружил, что она расцвела и превратилась в самую очаровательную юную женщину. В тот день я в нее влюбился, или это произошло в тот день, когда я ее впервые встретил, я так и не знаю точно, когда именно, но к ее тринадцатому дню рождения я уже, без сомнения, любил ее, и Макс тоже. Мы оба были твердо намерены на ней жениться.
– Вы к нему ревновали?
– К Максу? Не смешите меня. Маргарита предпочитала меня, всегда предпочитала меня. Но Филип однажды увидел, как я разговаривал с Маргаритой, глядя в ее глаза, – у нее были самые прекрасные глаза. И он сказал ей, что я для нее слишком стар и она должна держаться от меня подальше. А позже он пришел ко мне и избил меня за то, что я посмел взглянуть на его сестру. Мы ведь считались друзьями, Камилла, а разве друзья не должны друг другу доверять? Но он не доверил мне Маргариту. Он считал, что я для нее недостаточно хорош. Он всегда больше любил Макса.
Плечи его сгорбились, напряглись под темно-синим сюртуком. На лице застыло хмурое выражение. Однако он взял себя в руки и, справившись с нарастающим гневом, продолжил:
– Но Маргарита любила меня, – настойчиво повторил он. – Она хотела выйти за меня замуж, когда подрастет, но знала, что Филип никогда этого не одобрит, потому что считает ее достаточно красивой, чтобы подцепить себе герцога или графа. А я всего лишь младший сын виконта. Макс родился на две минуты раньше меня, вы это знали, Камилла? Он унаследовал титул и поместья из-за этих двух минут. Поэтому меня не считали подходящей партией для леди Маргариты, хотя я и был другом Филипа.
Ярость и горечь, прорвавшиеся в его голосе, испугали Камиллу. Теперь с его лица исчезло выражение спокойствия и насмешки. На табурете сидел демон, трясущийся от гнева, рот под безобразной маской кривился от ярости.
– Тогда я поклялся, что Филип мне заплатит. И вы, мисс Смит, будете орудием моей мести.
– Я? – прошептала Камилла онемевшими губами.
Он кивнул, и внезапно его пальцы стиснули рукоятку кинжала, так что костяшки побелели.
– Если я недостаточно хорош для Маргариты, то вы тем более недостаточно хороши для Филипа. – Он вдруг рассмеялся. – Вы думали, что я хочу убить вас только потому, что вы были свидетельницей убийства Андерса, да? С этого все началось, но теперь у меня есть более веская причина. Филип вас любит. Я могу судить об этом по тому, как он все время говорил о вас в клубе в тот вечер, накануне бала у Астерли. На вашем месте могла оказаться Бриттани – я действительно думал, что так и будет. Вместо нее он выбрал вас. Мне жаль в некотором смысле. Это было бы нелегким делом – убить знаменитую леди Бриттани и не попасться, а разделаться с вами будет значительно проще. У вас нет друзей, нет семьи, никто не станет настойчиво вас разыскивать. Только Одли знают ваше настоящее имя, но они думают, будто вы уехали в Париж. Это слишком легко. – Внезапно его голос стал почти жалобным. – Мне бы так хотелось дать ему понять, что вы мертвы, и посмотреть, какое у него будет при этом лицо. Но риск слишком велик. Одли наверняка уже знают, что вы уехали вместе со мной. И должны думать, что вы исчезли во Франции.
– Но если Филип действительно меня любит, он не сдастся, – с отчаянием возразила Камилла. – Мы собирались пожениться. Он пошлет на поиски всех сыщиков Лондона и сам будет наводить справки. Вы же знаете, как решительно он может действовать.
