Забытые на обочине

      - Выдавай мне рассчет, хозяйка, и будь здрава.
      - Дед! - урезонил его Заваров. - Что ты там делать у себя будешь?
      - А это уж не ваша забота! Я что пьяный решаю, то по трезвости всегда исполняю! Не хошь платить, не надо! Босиком уйду.
      - Подожди, Иван. - терпеливо остановила его Алла. - Я с тобой, конечно, расчитаюсь. Но скажи, чем тебе здесь худо?
      - А все худо! Не по людски живете! Мальчишка в какие-то игры в телевизоре играет, баба зверей тренирует, а ты Витька, на мой разум и вовсе бандит! Так что не хочу я ждать, пока сюда легавые с автоматами нагрянут!
      - Что несешь, старый дурак! - вспыхнул Заваров. - Где ты бандитов увидел?
      - А если не увидел, то учуял! - ерепенисто ответил Иван. - Который нормальный человек, так он собаку на смертоубийство не готовит! Ухожу и точка!
      После долгих уговоров удалось договориться, что отьезд строптивого старикашки свершиться тут же, как он перекроет крышу вольера, которая по весне дала течь в трех местах. За эту работу Иван потребовал отдельное обеспечение в виде бутылки водки каждый вечер и новых крепких сапог - в дорогу до дому. На том и порешили.
      Заваров уже собрался уезжать, когда Алла приостановила.
      - Послушай, Григорий тут оставил свои вещи. По твоему, когда он вернется?
      - Вернется, наверное. Откуда я знаю. А что за вещи?
      - Сумка его с барахлом. И шляпа.
      - Давай я возьму.
      Они нашли в гостиной Гришину синюю сумку, Заваров забросил её в багажник машины и на прощанье сказал.
      - Ты держи Зомби в боевой форме, излишне не перекармливай. Где-то через неделю будет последний бой зимнего сезона. Надо испытать его в большой настоящей драке.
      - Хорошо. - ответила Алла. - Витя, если дед Иван уйдет, мне эту псарню не потянуть.
      - Да куда он уйдет?! - захохотал Заваров. - Покупай бутылку дерьма каждый вечер, а утром выдавай опохмелку. Проторчит здесь до скончания веков!
      - А если все же уедет?
      - Что-нибудь придумаем.
      Думать сейчас над проблемами псарни у Заварова не было ни настроения, ни времени. А главное - не позволяло предаваться праздным размышлениям полное отсутсутствие денег. Надо было как-то выкручиваться из этого позорного положения и Заваров чувстовал, что он уже стоит на грани того, чтоб пойти на самую грубую и гнусную авантюру, вплоть до одиночного ограбления какого-нибудь более или менее приличного магазина. И первым кандидатом на то было кафе "Свирель", куда Заваров заглядывал достаточно часто. Он знал совершенно точно, что в два часа ночи там "подбивают бабки", считают выручку в задних комнатах, так что техническая схема атаки была несложной. То, что придется грабить людей знакомых и, можно сказать, друзей - Заварова не смущало. Но не хотелось опускаться до такой примитивной мерзости. Тем более, что Заваров был твердо уверен - при неудаче сядешь прочно и надолго за решетку. При удаче - неизбежно войдешь во вкус этого мерзкого занятия, втянешся в него и так и законсервируешся в звании налетчика. А это - конец всему. Рано или поздно все одно погоришь, после чего из системы "зона-свобода-налет-суд-зона" уже не выврвешся до скончания своих веков. А он, Заваров, полагала, что предназначение его судьбы (пусть и несколько криминальном) много выше, чем дуболомное ограбление или разбойные нападения на чужую кассу.
      У себя дома он поначалу кинул синюю сумку Гриши в угол, а потом, любопытства ради, раскрыл её. В сумке почти ничего не было. Красная папка с тесемочками, почти пустая бутылка спирта и синяя записная книжка с медными уголоками.
      Едва раскрыв и пролистнув папку, Заваров сразу наткнулся на свою фамилию, что его насторожило. Через десяток минут беглого чтения он понял, что за это за труд и сразу же оценил, что никакой опасности писанина Нестерова сейчас не представляет и в приципе её можно сжечь. Но с этим можно было не торопиться. Заваров решил, что, когда будет свободное время почитает внимательней, припомнит то время, которое было в его собственной жизни досаточно ярким воспоминанием.
      Записная книжка Гриши заинтересовала Заварова больше чем его литературные труды. Фамилия Фридмана М.М. его ничуть не тронула, он не помнил этого парня, да и мало ли "Фроидманов" на Руси? А вот номер телефона и фамилия Нестерова Геннадия Викторовича тут же его насторожили.
      Поначалу он припомнил, как ещё в ночном клубе "77", при беседе с Шаратаровым, отметил того рыжего парня холуйского поведения. Нестеров фамилия не столь уж частая на Руси. Теперь получалось, что это - наверняка брат Григория.
      Заваров сделал себе крепкий чай и задумался. Вся эта история отношений двух братьев казалась ему странной. Что-то тут было не так. Сыновья генерала и чтоб прозябали в такой нищете? Сыновья генерала и в таком позорном забвении? Ну, положим, папа не мог отмотать в свое время от армии и психушки своего сына Гришу. Но тогда он был всего лишь полковником. Стал генералом и тоже видать силенок не хватило, чтоб вырвать Гришку из заточения. И даже если всё это так, то генерал всегда есть генрал! Да ещё в последнии годы отслуживший в разваливающейся системе Варшавского Договора, в бывшем ГДР.
      Заваров регулярно читал газеты и теперь досточно хорошо помнил, какими скандалами в прессе сопровождался вывод наших войск из стран бывших союзников. Сколько там было тотального и восхитительного воровства! Как там продавали "налево" самолеты, танки, обмундирование! Имущества бросали на миллирды долларов! Прапорщики торговали автоматами АК, полковники сбрасывали бронетехнику. Еще бы - вывести целую армию всего зе несколько недель! Это же бегство, паническое отступление, при котором неизбежны богатые трофеи.
      И что же, генерал Нестеров, получается, настолько ничего из этих трофеев не подхватил, что дети его теперь прозябают в нищете?!
      Будучи сам авантюрен по натуре, Заваров биологически не мог поверить в чью-то честность кристального порядка. По убеждению Заварова, не воровали только полные идиоты и у кого не было хоть сколь-либо малой возможности для хищений. Ну кто, простите, укажет кассишре в водочном магазине, что она "передала" сдачу лишку!? Да зачем? Она же, сука, все равно обманывает покупателей каждый день и час, так что не грех один раз поживиться и за её счет.
      Так что, с точки зрения Заварова, папа Нестеров что-то должен был оставить своим деткам.
      Кроме того, пусть у сводных братьев не очень сложились отношения. Но ведь каким зверем надо было быть, чтоб не приютить, не предоставить кров и ласку человеку, отсобачившего за решоткой десять лет! Ну, хоть на первый срок, на пару дней! И тут Заваров почувствовал, что "запахло шашлыками". Так он называл тот момент истины, когда не осознавая разумом, интуитивно улавливал признаки близкой и легкой поживы. Чуял "запах шашлыка" в дождливую погоду, против ветра на расстоянии в десяток километров. Это так! Сосед на даче жарил шашлыки, а пригласить на них голодного друга не удосужился!
      Ну что ж, был вполне определенный смысл заглянуть к соседу и без приглашения.
      Заваров никогда не откладывал дел в долгий ящик. Он был импульсивным человеком и любил действия в стиле импровизации, без подготовки и репетиций. Опыт его подсказывал, что только в такой методике, как правило, он и добивался успеха. Всё, что он планировал загодя и тщательно обумывал, в в конечном счете, как правило, хирело, скучнело и оказывалость обреченным на провал. К тому же, вдруг осенило Заварова, - Геннадий Нестеров в связки с врагом Шаратаровым, это уже комбинация серьезная. Это не отдаленный "запах шашлыка", а дело весьма конкретное. Геннадий Нестеров явно представлял из себя деловой интерес.
      Заваров прихватил с собой записную книжку Гриши, вышел из дому и покатился в Москву на последних каплях бензина - теперь это значения не имело: коль надо, так не доедем, но дотолкаем.
      В Москве ему с большим трудом удалось приткнуть машину возле "Националя". Зато таксофон нашелся сразу и Заваров, тщательно продумав варианты своего контрольного разговора, набрал номер квартиры Нестеровых.
      Все варианты тут же провалились. Веселый девичий голос прозвенел разом, будто его звонка ждали.
      - Васька, если хочешь меня увидеть, через полчаса я иду гулять с ребенком!
      - Это не Васька. - игриво ответил Заваров. - А погулять можно. Только поначалу я хочу поговорить с Геннадием Викторовичем.
      - Ой, извините! - девушка засмеялась. - А хозяина нет дома.
      Заваров, поначалу подумавший, что говорит с женой Геннадия, теперь окончательно ничего не понимал и спросил осторожно.
      - Простите, я в Москве проездом... Друг Геннадия. С кем я говорю?
      - Я - беби-ситер, Наташа!
      Планы пришлось перестраивать - оказалось, что за ребенком Геннадия присматривает нянька. Из осторожности Заваров задал ещё один контрольный вопрос.
      - А жены Геннадия...
      - Кира Леонидовна уехала вместе с ним! Геннадий Викторович решил ей машину купить, а то они эту свою поделить не могут!
      - Как жалко! - после этих ответов Заваров уже знал, как действовать и проговорил жалостливо. - Наташенька, я старый друг юности Геннадия. Мы вместе с ним учились в школе...
      - Еше в Риге, да? - подсказала беби-ситер, видимо хорошо знавшая биографию своих хозяев.
      - Да, да. - подхватил Заваров. - Еще в Риге! Я там и сейчас живу, а в Москве проездом. Когда Генка вернется?
      - Ой, трудно сказать...
      - Ну, хорошо. Я вряд ли его дождусь, но у меня на руках подарок, надо бы хоть передать...
      Девушка оказалась понятливой и сговорчивой.
      - Я через десять минут выйду с коляской на Серебряническую набережную, знаете где?
      - Возле Курского вокзала?
      - Точно!
      Беби-ситер сообщила, что будет приодета в меховую шубку светло-рыжего цвета и коричневую шляпку.
      Пока Заваров по Земляному валу добрался до Серебрянической набережной, он уже понял, что братишка Гриши Нестерова вел какую-то малопонятную игру. По той каритне жизни Геннадия, которую нарисовал Гриша сводный брат никак не мог содержать беби-ситер и приобретать вторую машину для жены.
      Остановив машину на набережной Яузы, Заваров нашел в багажнике пустую трехлитровую канистру из под масла, тщательно завернул её в газету и даже перевязал подвернувшейся под руку ленточкой - подарок Геннадию из Риги. По счастью, в бардачке нашелся нераспечатанным маленький флакончик духов Алла купила как-то для себя и забыла в машине. С этими подношениями он вышел на Серебряническую набережную и сразу увидел стройную хрупкую девушку в рыжей шубке при ярко-красной коляске. На копне черных волос кокетливо, на правой ушко, была пристроена изяшная шляпка. Беби-ситер не прогуливала ребенка, а вышагивала с коляской по подиуму на конкурсе красоты.
      Заваров был никудышным дамским угодником, в целом относился к женщинам пренебрежительно и больших достоинств за ними не признавал. Но для стандартных ситуаций у него была заготовлена обойма отработанных комплиментов, одним из которых он тут же и выстрелил:
      - Даже в безлунную ночь я бы тут же узнал вас, Наташа, потому что вы во мраке этой тьмы сияете, как солнце! Именно такой необыкновенной я вас и представлял!
      Как бы ни был глуп и коряв комплимент, он всегда производит впечатление, чего умные люди не понимают. Юная красавица зарделась, но ответила неожиданно.
      - А вы не похожи на провинциала!
      Заваров нашелся.
      - А разве я из провинции?! Обижаете! Вы отстали от жизни! Рига теперь столица Европейского государства! Прошу принять подарочек от меня, а этот - для моего друга Геннадия.
      Он подал флакончик духов в правую руку Наташи, а увязанную в газеты канистру - в левую. Канистру Наташа небрежно сунула в сетку детской коляски, а к флакону присмотрелась, принюхалась к пробке и Заваров отметил, что духи ей пришлись по вкусу.
      - Ой, спасибо...
      - У меня есть немного времени, через пару часов лечу в Амстердам. воодушевленнно врал Заваров. (запах шашлыка густел!) - Генки я, получается, не увижу. Перадайте ему привет от Виктора...
      - Конечно! - ответила она, живо среагировав, естественно, на Амстердам. - А вы в Амстердам по делу, или просто развеяться?
      - В Амстердаме бизнес, а если останется время, то пару деньков я развеюсь в Париже! - отчаяно лгал Заваров, уже вычисливший тайные мечты своей собеседницы.
      - Да... У вас свободная жизнь. - ответила девушка, не скрывая зависти.
      Ребенок в коляске мирно спал и разговору не мешал.
      Неожиданно Заваров почувствовал, что девушка нравится ему, как ни одна ранее - хорошо сложенная, с резанными чертами лица, она кокетничала уже не наивно и сопливо, будто девченка, а это был стиль взрослой женщины, отточеный и элегантный.
      - Вы, Наташа, расскажите мне хоть немного, как Генка мой поживает! Мы там у себя никаких вестей от него не имеем.
      - Прекрасно поживает! - весело ответила она. - Делает бизнес, а Кира Леонидовна скоро откроет наш театр!
      - А вы там будете актрисой? - тут же догадался Заваров.
      - Ну, примадонной там будет, натурально, она сама. Но даст дышать и другим. Я же не столько беби-ситер, сколько её ученица. У нас будет маленький театрик, но если пригласим сильного режиссера...
      Театральные проблемы Заварову были чужды, к этому он не прислушивался. В голове его уже просчитывались варианты игры, а обоняние улавливало все более густой "аромат шашлыка". Отловив паузу в бойкой речи девушки, Заваров спросил.
      - Но открывать театр, приглашать режиссера, это ж надо иметь хорошие деньги, так я понимаю?
      - Конечно! Куда сейчас без этого презренного металла денешся! Но Геннадий Викторович очень любит Киру! Он ради неё на все пойдет! Год назад у него был подпольный водочный завод, но погорели. А теперь новые предприятия, но я в эти дела не лезу.
      - Значит, дружок мой хорошо живет...
      - Ну, не так, чтоб в Париже запросто отдыхить! Но по меркам времени, есть все что надо!
      - Дача, машина, снегоход, вертолет?
      - Вертолета пока нет! - засмеялась она.
      Все что требовалось знать о Геннадии, Заваров уже выпытал. Но отставать от Наташи ему не хотелось и он плавно перевел разговор на её личность, что оказалось простейшим делом.
      - Я, вообще-то, акриса трагедийная. - горестно сказала Наташа. - А Кира тянет меня на комедийные амплуа. Специально это делает.
      - Почему?
      - Да так, долго обьяснять. Но самое скверное, что на днях сменит меня, другую беби-ситер возмет. А я только этими деньгами и жила.
      - Почему она вас сменит? Вы оказались плохой нянькой?
      - Нет. Просто она, стерва эдакая, ревнует всех девчонок к своему мужу! Вот и меняет каждые две недели весь свой мастер-класс!
      - И много у вас девочек в мастер-классе?
      - Да вся группа, двенадцать человек! Ой, знаете , мы недавно такое кино устроили, что почище любого Голливуда! На Геннадия Викторовича наехали бандиты, хотели его на счетчик поставить. И мы изобразили, что квартира вся сдается, а Геннадий Викторович с Кирой занимают там только комнату! Бандит пришел, такой угрюмый мрачный парень... Ну, смеху было - выше крыши!
      Заваров не прислушивался к её словам - новая идея заняла его воображение, и он перебил Наташу на полуслове.
      - Скажите, а если вас уволят из нянек, как же вы будете жить?
      - А как-нибудь! - вполне беззаботно ответила она.
      - Знаете, есть вариант. - Завваров изобразил озабоченность. - Яерез пару недель я открою в Москве филиал своей фирмы. И если вы будете свободны на неполный рабочий день...
      - Господи! - она остановилась. - Вы серьезно?!
      Договоренность была достигнута в три минуты. Заваров взял её домашний телефон, наобещал райские блаженства, приметил, что девушка при всей своей откровенности достаточно недоверчива - что ему понравилось.
      Он проводил Наташу до дому и уже в последний момент получил дополнительную ценную информацию. Набирая код на цифровом замке парадных дверей, Наташа кивнула на крайний пенал в блоке гаражей.
      - А вот этот гараж хозяев. Если сегодня купят мишину Кире, то такой же поставят рядом. Место уже откупили.
      - А какая тачка у Генки? - быстро спросил Заваров.
      - Белая "паджера".
      Заваров впервые искренне, с удовольствием (истино впервые в жизни!) поцеловал девушке руку. И от подвига этого поначалу почувствовал себя идиотом, а потом возгордился.
      Он вернулся к своей машине, перегнал её в тот же двор и поставил так, чтоб держать под наблюдением и гараж Геннадия, и парадные двери его дома. Он решил, что будет ждать, хоть до бесконечности, потому что по его разумению, даже при очен маленьких шансах успеха, это дело могло дать значительный денежный интерес.
      Ждать пришлось часа полтора. Белая "паджера" легко прошла тесную подворотню, сделала плавный маневр и задом подкатилась к гаражу. Заваров видел, как очень хорошо одетая женщина вышла из машины, раздраженно прихлопнула дверцу и, не дожидась водителя, быстро прошла к дому. Следовало понимать, что покупка нового автомобиля для Киры не состоялась.
      Заваров нашел в бардачке солнечные очки, надел их и подошел к Геннадию как раз в тот момент, когда тот поднимал двери пенала.
      - Здраствуйте, Геннадий Викторович, нам надо бы поговорить. спокойно произнес Заваров, а Геннадий повернулся, сунул руку в карман и окинул Заварова тревожным взглядом с ног до головы.
      Заваров тут же увидел, что теперь в Геннадии не было ни угодливости, ни неуверенности того человека, которого он видел в клубе. Это был вполне жесткий деловой мужчина современного российского кроя.
      - Не думаю, чтоб у нас были общие темы для разговора. - сухо бросил Геннадий. - У меня не учтены статьи расхода на благотворительность.
      - Вопрос не в деньгах. Привет вам от вашего брата. Григория Нестерова.
      Геннадий вгляделся в лицо Заварова и резко приказал.
      - Снимите очки, если хотите разговора.
      Заваров посчитал за благо не ерепениться и снял очки. Геннадий всмотрелся ему в лицо и усмехнулся.
      - Я вас вспомнил. В клубе вас, как ребенка, выпорол Шараторов.
      - К вам он тоже уважения не проявил. - в том же тоне ответил Заваров. - Но это уже другой разговор.
      - Так что Григорий? - прервал его Геннадий, нахмурившись.
      - Ничего... Ничего особенного. Не говорить же нам посреди дороги?
      Геннадий колебался всего секунду.
      - Хорошо. Здесь рядом есть забегаловка.
      Через несколько минут они оказались в небольшом кафе и Заваров сразу предупредил.
      - Хотелось бы выпить, но я на мели...
      - Оно и видно. - пренебрежительно заметил Геннадий и заказал официантке кофе, по коньяку и "пепси-колу". После чего спросил вызывающе.
      - Ну?! Решил на меня наехать, или как? Давай сразу коротко и чтоб ясно.
      - Я тоже так люблю, чтобы быстро и ясно. Ты уж извни, но братишку своего, Гришаню, ты ограбил, старик. В натуре его обул.
      - Да? - назависимо спросил Геннадий.
      - Да. Так вот получается.
      - Как?
      - Просто. Пока он в психушке куковал, отец ваш умер. И ты присвоил все его капиталы, квартиру, дачу и все прочее генеральское барахлишко с накоплением.
      Геннадий смотрел на него задумчиво, а Заваров тоже решил подержать паузу для многозначительности.
      - Как вас зовут? - спросил Геннадий и тот ответил внятно.
      - Заваров Виктор Иванович, честь имею.
      - Шантажисты чести не имеют, это ты брось. Гришка в твоих руках?
      На мгновение Заварову хотелось ответить утвердительно, но потом он вдруг решил, что этим человеком будет разумнее играть относительно честно и ненужных крапленых карт в игре не использовать.
      - Нет. Он уехал утрясать свои дела в Ярославль. Может ещё обьявится, а может и нет. У него там неприятности.
      - Угу. Так в чем тогда дело?
      - Я считаю, что вы обязаны с ним по братски поделиться. Наследством. Думаю, что после генерала его не так уж мало.
      - Не считай башлей в чужих карманах. - презрительно ответил Геннадий и Заваров понял, что у этого человека хватит твердости, чтоб сопротивляться шантажу. Заваров решил рискнуть, использовать домысел на непроверенных фактах.
      - Чужих денег я не считаю... Да и не в наследстве как таком речь. А вот есть у меня предпроложения, что вы, Геннадий Викторович, применяли некоторые ходы, чтоб как можно на больший срок удерживать своего брата в психушке.
      Заваров видел, что удар попал в цель. Не то чтоб Геннадий испугался, но откровенная настороженность промелькнула на его лице и он спросил замедленно.
      - Что ты имеешь ввиду?
      - Ну, все эти историии, в которые попадал ваш брат... Вы его подставляли под них. Он и просидел целых десять лет. И сейчас его положение тоже не из завидных. Кто-то ему помогал.
      Заваров играл "в темную". Он базировался только на смутных догадках, но никакой другой системы у него не было. Он был свято уверен, что коль скоро Геннадий захватил наследство батюшки, отодвинув от него сводного брата, то, - следовало полагалать, - боролся за него остервенело, а потому, вполне допустимо, применял любые средства.
      Геннадий сделал ошибку. Произнес нейтральную фразу, которая давала Заварову плацдарм для новой атаки.
      - Ты ничего не докажешь, придурок.
      - Может и не докажу! - радостно подхватил Заваров. - Но попытаться можно, Геннадий Викторович! Такой пустяк, как то, что вы устроили у себя дома спектакль, когда пришел ваш брат - это легко доказуемо! Ученицы вашей жены разыграли кино, будто снимают у вас всю квартиру, а вы - ютитесь в комнатушке. Но это конечно, не криминал. Пока не криминал. Однако, можно попытаться доказать, что вы через свои очень некрасивые действия, помогли такой большой срок держать брата в психушке! А эти действия были не всегда красивые и законные. На то есть свидетели. - Заваров замолк и вновь решил рискнуть. - Свидетели в Ярославле.
      Геннадий отвел глаза. И молчал, пока официантка не принесла заказ, расставила его на столе, улыбнулась Геннадию, как старому клиенту и ушла.
      - Пей. - кивнул Геннадий на графинчик коньяку. - И сколько ты хочешь, чтоб заткунться и больше в моей жизни не появляться?
      Это уже не "запах шашлыка" - понял Заваров - Это уже сам смачный шашлык в натуральном виде!
      - О сумме мы можем договориться, - небрежно произнес Заваров, поскольку боялся продешевить.
      - Смелей! - презрительно подхлестнул Геннадий.
      - Послушай, - сменил тон Заваров. - Дело ведь не в сумме, которую я запрошу за молчание...
      - Правильно, придурок, - оборвал Геннадий. - Это правильно. Потому, что какую бы ты сумму не назвал, хоть один рубль, хоть сто тясяч долларов, ты не получишь с меня не копейки. Никогда, понял меня?
      - Почему? - ровно спросил Заваров.
      - Потому, что я знаю законы шантажа. Ты получишь сумму и будешь доить меня, пока я не сдохну! И мне выгодней нянять киллера, чтоб тебя прикончить. Но я этого делать не буду. Действуй, если можешь. С братом я как-нибудь договорюсь. Хоть мы и сводные, но по пятидесяти процентов крови родные, однако. Ты не получишь от меня ничего. И никогда.
      - Правильно. - без паузы ответил Заваров. - Я так и думал, что ты крепкий парень. Ну, а если я прошу не деньги,а что-нибудь другое?
      - Что?
      - Небольшую информацию. Если она будет честной, ты мы сейчас ударимся боком друг о друга и разлетимся в разные стороны навсегда.
      - Какую информацию?
      Заваров налил себе коньяку из графинчика, выцедил маленькую рюмку и сказал спокойно.
      - Чем занимается Шаратаров?
      - Бизнесом.
      - Каким?
      - Многоплановым. Хочешь на него наехать или попросту ограбить?
      - Еще не знаю.
      - Можешь попытаться ограбить. - кивнул Геннадий. - Где его офис, все знают. Где его дача - тоже. Собери команду, купи танк, роту с автоматами и - вперед.
      Заваров помочал, потом сказал тихо.
      - Я его ненавижу так же, как ты. И я хочу, чтоб он за мной окурки подбирал.
      Ответ прозвучал откровенно презрительно.
      - У тебя на это мозгов не хватит.
      - А у тебя - хватит?
      Геннадий ответил не сразу.
      - Ты кого представляешь? Какую братву? Солнцевскую, Ореховскую?
      - Нет. Я сам по себе.
      - И нет никакой бригады?
      - Нет. Но если понадобится, то собрать братков можно очень быстро. Я же "афганец". Да и шоу-бизнесом занимался. На зоне немного куковал. Солдат найду, сколько надо. Были бы "зелененькие".
      - Понятно, - в растяжку ответил Геннадий. - А теперь голодный и на все готов? Указать тебе, где Шаратаров деньги держит? Где у него касса?
      Заваров из осторожности неопределенно повел головой. Геннадий усмехнулся.
      - Надо понимать, вы смелый и решительный человек. Конкретней. Чего хотите?
      - Наколоть Шаратарова.
      Кривая гримаса на лице Геннадия изобразила презрительную насмешку.
      - Вы решительный и смелый человек. Но, судя по всему, этим ваши достинства и ограничиваются. Маловато. О какой сумме в кассе Шаратарова мечтать изволите?
      Заваров мигом понял, что вопрос провокационный, что это всего лишь проверка "на вшивость". Он улыбнулся и ответил вразумительно.
      - Сколько бы денег в кассе не лежало, даже если их возмешь, то они все одно когда-нибудь кончятся.
      - Следовательно, что получается? - спросил Геннадий.
      - В долю Шаратарова войти надо. Или...
      Он замолчал и Геннадий тоже закончил не сразу.
      - Или - вообще перехватить у Шаратарова его бизнес.
      - Про то и говорю.
      Заваров чувствовал, что разговор дается ему с гигантским напряжением. Но хуже было то, что он уже понимал: что справиться с этим многохитрым человеком, руководить им - ему, Заварову, вряд ли удастся. Он, даже в этом разговоре, уже несколько раз брал над Заваровым верх. Навязывал собственную волю и, коль скоро вопрос встанет о вещах капитально серьезных - то не позволит ему, Заварову, играть роль первой скрипки. Но в начальной фазе Заварова устраивала должность и "второй скрпики". Заваров снова пошел на риск.
      - Мы могли бы сработать на пару... На равных долях.
      - Допустим. - кивнул Геннадий. - Моя доля очевидна. Я около Шаратарова, знаю чем он занимается, знаю, как вырыть ему яму. А в чем твоя доля, господин Заваров?.
      - Ты же сам сказал. - нашел ответ Заваров. - У тебя команды нет. Свою команду, пока ты в "шестерках" у Шаратарова, ты собрать не можешь. Он это сразу усечет. И тебе крышка. Команда будет у меня.
      Заваров не знал, что звериная интуиция его не только точно уловила состяние дел Геннадия, но и попала точно в нужное время. Гененадию действительно нужна была команда - тайная от шефа Шаратарава, личная бригада голодных парней, на все способных и ко всему готовых, чтобы урвать свой кусок мяса от пиршества жизни. Геннадий проговорил жестко.
      - Ты мне сейчас всё расскажешь о себе. И учти, что эту информацию я проверю.
      - Хорошо. Слушай.
      Биографию свою, даже с темными её сторонами, даже с ООС Балтийска, Заваров выложил практически без утайки. Поведал и про свой период эстрадных выступлений, легких и коротких увлечений наркотиками. Строго говоря, большой и даже опасной тайны его жизненный путь из себя не представлял. Закончил он решительно.
      - Я не стукач, не "голубой", ни наркоман, ни алкоголик.
      - Посмотрим. - кивнул Геннадий. - Сколько тебе потребуется, чтоб собрать "быков"?
      - Для кого дела? "Мокруха"?
      Геннадий поморщился.
      - "Мокруха"! Рехнулся что ли?! Это уж последнее дело. Но учитывать вероятность крутых действий, конечно, надо... Есть у меня одна затея, для которой нужно человек шесть-восемь...
      Он замолк и Заваров не выдержал пузы.
      - Какой специальности?
      - Разной специальности. - уклонился Геннадий. - И набрать эту команду надо очень быстро.
      - Считай, что я её набрал. Проведешь испекиционный смотр через пару дней.
      - Проведу. Издали и инкогнито. В открытую мы с тобой встречаться не должны. Учти, что Шаратаров очень хитрый и умный мужик. У него бизнес, считай, межународного класса.
      - Я так и подумал.
      Геннадий перевел разговор на пустяковые темы, но Заваров быстро уловил, что даже в праздных разговорах - его,Заварова, прощупывают не предмет его мироощущений, желаний и возможностей. Все то же звериное чутье подсказало Заварову, что вранье на пользу не пойдет и в этой непродолжительной беседе он был в достаточной степени искренен.
      Они вернулись во двор и Заваров остановился возле своего "сааба", по номерам которого Геннадий тут же определил.
      - Так ты из Подмосковья?
      - Я ж тебе сказал.
      - Это даже к лучшему.
      Заваров сел в машину, включил зажигание, мотор чихнул и смолк счетчик топлива завалился за "ноль". Заваров вылез из салона и корчась от унижения, ненавидя до потемнения в глазах себя, Геннадия, весь этот поганый мир, попросил.
      - Бензин кончился... Ты мне не плеснешь немного?
      Геннадий глянул ему в лицо без насмешки, произнес уверенно.
      - У тебя не только бензин кончился. У тебя денег на жизнь нет.
      - Почем ты знаешь? - без особой энергии спросил Заваров.
      - По глазам.
      Геннадий открыл гараж, вынес маленькую канистру на десять литров и они молча опорожнили её в бак "сааба". Мотор завелся со второго поворота ключей в замке зажигания.
      Заваров протянул руку для прощания и обнаружил в собственной ладони пятьдесят доларов. Геннадий сказал спокойно.
      - Это не подарок. В долг даю. Учитывая твое положение. Не благодари, отдашь, когда сможешь.
      - Я это просто запомню, Гена. - ответил Заваров ещё не зная, возненавидит ли за он за эти подачки своего нового компаньона, или, действительно, будет ему навсегда благодарен.
      - Часы нашей постоянной телефонной связи - полдень и полночь. Каждые сутки. Трезвый или пьяный, но звони.
      - Понял. А если твой братан у нас вдруг обьявится...
      Геннадий резко вскинул на него глаза.
      - Почему это он у вас обьявится?
      Заваров неловко хохотнул.
      - Да кажется, он на мою сестру глаз положил. Если обьявится...
      - Вот что, - оборвал Генналдий. - Мой брат - это мои проблемы. Его не трогай. Обьявиться - сообщи. Я сам с ним разберусь, тут твоя помощь больше не нужна.
      - Как хочешь, конечно. Я этого дела более не касаюсь... Честно. Но только ты с ним все же будь поосторожней. Он иногда не такой дурак, как кажется.