Доктор на просторе

      Последующие несколько дней были беспросветно мрачными и унылыми. Время моего увольнения из Св. Суизина, которому я отдал семь лет жизни, стремительно приближалось, а перспективы выглядели самыми туманными и безрадостными. Я снова засел за учебники, дав себе зарок, что, представ перед экзаменационной комиссией в следующий раз, обращусь к председательствующему со словами "Уважаемый сэр или - мадам!". От одной мысли, что мне опять придется выискивать объявления в "Британском медицинском журнале", сводило скулы.
      Лучик надежды внезапно забрезжил после встречи с профессором хирургии.
      Я заглянул в лабораторию хирургического отделения, чтобы посмотреть на анализ одного из наших больных, когда из кабинета вышел сам профессор.
      - Гордон! - воскликнул он, хищно поведя длинным носом.
      - Да, сэр?
      - Зайдите ко мне на минутку.
      Нервно облизывая внезапно пересохшие губы, я проследовал за ним в кабинет, загроможденный старинными приборами, заспиртованными органами, стопками книг, медицинскими журналами на нескольких языках и развешанными на стенах фотографиями предшественников профессора.
      - Сядьте, - приказал он.
      Я робко присел на краешек стула, лишь в последний миг сумев не раздавить коробочку с угрожающей надписью "Радиоактивность!", тогда как профессор плюхнулся в свое вращающееся кресло, плотно запахнув белый халат. Я ждал, затаив дыхание. Со времени своего возвращения в Св. Суизин, я старательно избегал профессора, но всякий раз, перехватывая его взгляд, я чувствовал, что он мысленно взвешивает, пора отправлять меня в сумасшедший дом или ещё чуть-чуть подождать.
      - Сегодня я обедал вместе со своим другом, мистером судьей Хопкрофтом, - начал он.
      Я втянул голову в плечи и промолчал.
      - Мы с ним вспомнили тот случай, когда вы работали у меня в травмпункте.
      - А я так надеялся, сэр, что мистер Хопкрофт забудет о нем, - убитым голосом произнес я.
      - Напротив, мы с ним от всей души посмеялись. В самом деле, очень забавно вспомнить. У Хопкрофта, между прочим, прекрасное чувство юмора. Порой, вынося приговор, он так хохмит, что присяжные со стульев падают.
      - Не сомневаюсь, сэр.
      Воцарилось молчание. Профессор сосредоточенно разглядывал заспиртованную почку.
      - Должен признаться, Гордон, я был с вами чересчур резок, - сказал он наконец.
      - Вы очень добры, сэр.
      - И обошелся с вами несправедливо.
      - Ну что вы, сэр! - Беседа развивалась совсем не так, как я предполагал. - Я вполне это заслужил.
      - Откровенно говоря, я не раз вспоминал тот злополучный эпизод. Нельзя допускать, чтобы эмоции брали верх над разумом.
      Он снова приумолк. Я трепетно ждал.
      - Бингхэм... - начал было профессор.
      - Да, сэр?
      - Он ведь ваш приятель?
      - Не совсем, сэр.
      - Сказать вам по правде, Гордон - только пусть это останется между нами, - Бингхэм меня здорово разочаровал. Он не без способностей, не спорю. Однако порой во время операции я просто теряюсь, не в силах понять - кто из нас двоих профессор.
      - Вы правы. сэр.
      - К тому же, насколько мне известно, он не самая популярная личность среди нашего персонала?
      - Да, сэр, - с восторгом закивал я. - Не самая.
      - Дело в том, Гордон, что у меня неожиданно освободилось место, продолжил профессор. - Старшего патолога. Мистер Ширади должен вернуться в Бомбей. Работа, конечно, не бей лежачего, но зато у вас будет вдоволь времени, чтобы подготовиться к аспирантуре. В среду вечером я должен выдвинуть свою кандидатуру на заседании комитета. Логично было бы предложить на это место Бингхэма, но, боюсь - остальные члены комитета будут против. Да и самому бы мне, откровенно говоря, не хотелось с ним связываться. Словом, Гордон, я был бы рад хоть частично загладить свою вину перед вами, предложив эту должность вам...
      * * *
      От возбуждения я не мог заснуть ни в эту ночь, ни в последующие за ней. В операционной, где я уже подходил к столу с уверенностью Листера* (*Листер, Джозеф (1827-1912) - знаменитый английский хирург), у меня так дрожали руки, что Хатрик снова посетовал мистеру Кэмбриджу на мою очередную влюбленность.
      Общества Бигхэма я теперь особенно избегал. Я начал сторониться его ещё с тех пор, как узнал о помолвке с сестрой Макферсон; лишь неловко поздравил, когда однажды столкнулся нос к носу. Однако вечером во вторник, накануне заседания комитета, я сам был вынужден пообщаться с ним. Сидя в своей комнате, я просматривал истории болезни, как вдруг учуял какой-то омерзительный запах. Он усиливался с каждой минутой. Первоначальный аромат сточной канавы сменился вонью прорвавшейся канализации, но уже вскоре уступил место настоящему зловонному смраду. Как будто по соседству с моей комнатой разлагалась туша некоей исполинской зверюги. Зажав нос, я вышел в коридор и забарабанил в дверь Бингхэма.
      - Войдите!
      Бингхэм в рубашке с короткими рукавами стоял над спиртовкой со стеклянной колбой и кипятил какую-то дрянь.
      - Господи, ты что, совсем рехнулся? - вскричал я. - Что ты тут стряпаешь?
      - Ты про это? - поднял брови Бингхэм. - Это обыкновенный навоз, старичок.
      - Навоз?
      - Ну да. Конский. Видишь ли, мой проф заинтересовался ферментами, которые присутствуют в испражнениях животных разных видов. Ученый есть ученый. И я понял, что в этом есть резон. Возможно, именно благодаря навозу удастся разгадать тайну пищеварения. Здорово, да? - Он загасил спиртовку. Я собрал уже целую коллекцию образцов кала от разных животных, - с гордостью похвастался он, демонстрируя мне штатив с пробирками. - Это собачий, а вот кошачий, голубиный, и - моя гордость, - добавил он с придыханием. - От хорька. А лошадиный я только сейчас собрал, когда ломовой извозчик остановился напротив травмы.
      - На кой черт тебе все это? - прогнусавил я, стараясь не дышать.
      - Тебе могу по секрету признаться, старичок, - ухмыльнулся Бингхэм. Видишь ли, у нас освободилось место патолога, о котором я давно мечтал. А, зная интерес профа к ферментам, я решил подбросить ему пару свежих идеек, а заодно и материал для диссера поднабрать.
      - И ты всерьез рассчитываешь получить это место? - спросил я, зажимая ноздри.
      - Не хочу хвастать, старичок, - важно проговорил Бингхэм, потирая руки, - но я в этом не сомневаюсь. Кое-кто из нашей профессуры уже прослышал о моих достижениях и высоко их оценил. Да и сам проф во мне души не чает. Тем более, что без меня он и шагу ступить не может. Например, недавно его заинтересовал слоновый помет, и он даже всерьез подумывал, не организовать ли экспедицию в Африку. Тут я ему и говорю:
      "А почему бы сперва у нас в зоопарке не спросить?". Бедняга чуть со стула не упал. Я уже позвонил в зоопарк и попросил, чтобы ему прислали образец слоновьих фекалий на анализ. - Бингхэм уселся на кровать и достал свою знаменитую трубку. - Кстати, старичок, помнишь наш принцип "пусть победит сильнейший"?
      - Да, - кивнул я.
      Он подмигнул и толкнул меня локтем.
      - Ты ведь понимаешь, что я имею в виду?
      Я недоуменно пожал плечами. Бингхэм хихикнул.
      - Я насчет Нэн. Не волнуйся, старичок, я великодушен. Я ведь знаю, что у вас с ней были шуры-муры. Когда она по ночам дежурила. Меня ведь не проведешь. Но я ничуть не обижаюсь. Ведь выбрать она могла только одного, верно? Надеюсь, ты пережил неудачу, и мы пожмем друг другу руки.
      - Пожалуйста, - вяло пробормотал я, пожимая его пухлую лапку.
      - Она призналась мне, что ты однажды даже пытался её поцеловать, добавил Бингхэм, снова подмигивая. - Но она тебя отшила. Но ты не огорчайся, старичок. Тебе тоже когда-нибудь повезет.
      - Один из нас, Бингхэм, должно быть, очень-очень везучий, - загадочно промолвил я, хлопая его по плечу.
      - Это очень благородно с твоей стороны, старичок, - проникновенно сказал Бингхэм.
      - Вовсе нет, - ответил я. И, не удержавшись, мстительно добавил: Старичок.
      Весь следующий день я просто места себе не находил. Кое-как дотянув до вечера, я затащил к себе Гримсдайка.
      - Брось ты, не бери в голову, - посоветовал он, потягивая пиво. Заседание начнется только через час, а твое беспокойство все равно ничего не изменит. Либо тебя возьмут, либо - нет. Тем более, что даже слепому видно, какой Бингхэм проходимец.
      - Да, но он чертовски ловкий проходимец, - возразил я. - мастер вешать лапшу на уши. Из профессора просто веревки вьет. Черт бы его побрал! сплюнул я. - Мало того, что он и в первый раз меня без работы оставил, так ещё и теперь последней надежды лишит. Пусть бы ещё человек был приличный, но ведь большего самовлюбленного наглеца и прощелыги свет ещё не видывал! В этот миг в соседней комнате зазвонил телефон. - Мало того, что он законченный мерзавец, так мне ещё приходится на его паршивые звонки отвечать! - взорвался я, вставая.
      Вернулся я, улыбаясь до ушей.
      - Похоже, место патолога достанется все-таки мне, - победоносно сказал я Гримсдайку.
      - Вот как? А почему?
      - Сам проф звонил. Только что ему доставили образец слоновьего дерьма из зоопарка. Семь тонн. Вывалили прямо в палисадник перед его парадным входом!
      * * *
      Комитет единодушно проголосовал за то, чтобы место штатного патолога получил я, а Гримсдайк на том же заседании стал старшим анестезиологом.
      - Как видишь, справедливость восторжествовала, - хлопнул меня по спине Гримсдайк на обратном пути из паба. - Добродетель празднует победу, а зло наказано.
      - Я до сих пор не могу поверить в свою удачу, - признался я. Славный добрый Св. Суизин! Как мне не хотелось покидать его. - Но послушай, - я устремил на своего приятеля вопрошающий взгляд. - Ты ведь даже словом не обмолвился, что подаешь на старшего анестезиолога!
      - Разве? - Гримсдайк воткнул в глаз монокль. - Забыл, значит. Кстати, ты заметил, с какой виртуозностью я засунул сегодня дыхательную трубку в трахею?
      - Ты стал почти таким же хвастуном, как и Бингхэм, - со смехом сказал я.
      - Ах, Бингхэм! Да, между прочим, я ещё не сказал тебе, что чек на десять тысяч фунтов, доставшийся мне в наследство от той старой гусыни, я как раз вчера передал нашему старшему анестезиологу, чтобы он занялся где-нибудь научными исследованиями. Возможно, столь внезапно возникшая вакансия тоже чуть-чуть повлияла на решение комиссии отдать его место мне.
      У меня перехватило дыхание.
      - Господи, да ты даже перещеголял Бингхэма! Ты коварен, как Макиавелли и семейка Борджиа, вместе взятые.
      Гримсдайк лишь загадочно изогнул брови.
      Бингхэма я застал в его комнате. Он собирал чемоданы.
      - Что ж, старичок, - произнес он, криво усмехаясь, - кажется, ты все-таки обскакал меня.
      - Похоже, что так, Бингхэм, - кивнул я. - Надеюсь, ты зла не держишь?
      - Нет, что ты! Мы ведь с тобой всегда друг друга понимали. К тому же у меня есть нечто такое, что никогда тебе не достанется.
      Сообразив, что речь идет о сестре Макферсон, я с серьезным видом промолвил:
      - Ты прав.
      - Я решил, что для разнообразия займусь немного общей практикой, продолжил он. - А заодно к экзамену подготовлюсь.
      - У тебя уже есть на примете конкретное местечко? - поинтересовался я.
      - Ну, кое-что подвернулось, - уклончиво произнес он. Затем ухмыльнулся и добавил: - Есть тут поблизости одно агентство - "Вилсон, Верескилль и Возлюблингер". Говорят, уже подобрали мне нечто сногсшибательное.
      - Да, они настоящие профессионалы, - торжественно сказал я, с трудом сдерживая злорадный смех.
      - Собственно говоря, - продолжил Бингхэм, - я даже рад, что не остался здесь. Дело в том, что в конце следующей недели мы с Нэн должны обвенчаться, а у меня даже толком не было времени подготовиться к свадьбе. А я хотел ещё разузнать о каком-нибудь подходящем месте для нашего медового месяца. Чтобы там было уютно и... не слишком дорого. Ты, случайно, ничего такого не знаешь?
      Тут меня осенило.
      - Отчего же - знаю, - уверенно ответил я. - "Шутовской колпак". Совершенно изумительный отель на севере. Более романтического места во всей Англии не сыскать.
      - Спасибо, старичок, - прочувственно сказал Бингхэм. - Так и знал, что на тебя можно положиться.
      - Да, только вот ещё что, - спохватился я. - На твоем месте, я бы ничего не говорил Нэн, пока вы не туда не доберетесь. Пусть это станет для неё сюрпризом.
      Бингхэм на мгновение призадумался, затем оживился.
      - Прекрасная мысль! Да, старичок, так я и поступлю. В конце концов, для первой брач. ночи и в самом деле лучше приберечь настоящий сюрприз. Еще раз спасибо тебе, старичок! - Голос его задрожал от признательности. - Век не забуду.
      - Не за что, старичок! - эхом откликнулся я.
      Пожалуй, впервые в жизни я осознал, что такое настоящее счастье.
      к о н е ц