Перри Мейсон (№11) - Дело рисковой вдовы

Эрл Стенли Гарднер

«Дело рисковой вдовы»

1

Седовласая женщина сидела в кожаном кресле в кабинете известного адвоката Перри Мейсона. Серые глаза Мейсона смотрели на посетительницу с тем любопытством, которое вызывал у него каждый новый клиент. Она спокойно выдержала его взгляд и ответила на вопрос:

— Я никого до сих пор не убивала, но только не думайте, что я из тех добропорядочных старушек, которые все вечера проводят с вязанием у камина. Это совсем не так — я, как говорится, упрямая старая ведьма.

— Порой, — улыбнулся адвокат, — за внешностью человека, подверженного всем страстям, в действительности скрывается…

— Вдова, — продолжила посетительница, заметив, что он замолчал, подбирая точное слово. — Можно даже добавить — рисковая вдова. Я была в Суде, когда слушалось дело о собаке, вы произвели на меня впечатление тем, как бились за свою подзащитную. В каком-то смысле я тоже боец, только воюю за саму себя.

Перехватив взгляд адвоката, Делла Стрит, доверенная секретарша, спросила у посетительницы:

— Не могли бы вы продиктовать ваше полное имя, возраст и где вы живете.

— Матильда Бейсон, — представилась пожилая дама. — Проживаю на Бэйджвуд Драйв, девятнадцать девяносто. Возраст вас не касается.

Мейсон усмехнулся и спросил:

— Давно вы предпочитаете сигары?

— С того самого времени, — заявила она, сверкнув глазами, — как махнула рукой на весь бред, именуемый добропорядочным образом жизни.

— И давно это произошло? — полюбопытствовал адвокат.

— Когда умер мой муж, я отчетливо увидела, какие трусливые ханжи меня окружают. Собственно, это все не имеет значения.

— Всегда хочется узнать побольше о человеке, чтобы лучше понять его, — пояснил Мейсон. — Пожалуйста, продолжайте. Вы отвергли традиционный образ вдовы?

— Да. И с каждым днем веду себя все рискованнее и раскованнее. Родственники со стороны мужа заверяют, что я — их живой позор, но мне плевать! Сейчас много говорят и пишут о людях, которые боятся смерти. По-моему, они гораздо лучше тех, кто боится жизни. Мои родственники как раз из этой породы — живут лишь по привычке и абсолютно ничего не могут. Они утверждают, что Сильвия сбилась с пути только из-за меня, и…

— Кто такая Сильвия? — перебил Мейсон.

— Моя внучка.

— Она замужем?

— Да. За Фрэнком Оксманом. И у них есть дочурка — Вирджиния, ей шесть лет.

— То есть вы — прабабушка?

— Да, — подтвердила она довольно и выпустила струйку дыма. — Я — прабабушка.

— Расскажите поподробнее о родственниках вашего покойного мужа, — попросил Мейсон. — Вы с ними, как я понял, не в ладах?

— Да нет, собственно. Я ведь раньше была такой же, как они. Просто в один прекрасный день я взбунтовалась, вот и все.

— Из-за чего же, если не секрет?

— Неужели это так важно? — спросила она, нахмурившись. — Я просто решила возместить себе долгие, пустые, скучные годы. Я воспитана в самых жестких пуританских традициях — с детства вокруг меня никто не хотел, да и не умел, по настоящему насладиться жизнью. В отрочестве они думают лишь о том, как подготовить себя к достойной зрелости, а повзрослев — как бы побольше заработать, чтобы обеспечить старость. А в старости единственной заботой становится примирение с Богом, и они замаливают грехи, которые не совершали. Я была одной из них и даже не помышляла о другой жизни. А потом умер мой муж, и мне достались по страховке кое-какие средства. Я выгодно инвестировала их, стала довольно обеспеченной и независимой и решила попутешествовать, посмотреть на мир. И поняла, как много теряла — я даже не подозревала о прелести жизни. Мне ведь тогда было уже за шестьдесят, но, как оказалось, по-настоящему я никогда и не жила. Так что теперь я безбожно пью виски, курю сигары, ругаюсь площадной бранью, и вообще, делаю все, что захочется. Чтобы удовлетворять мои прихоти денег вполне достаточно.

— И теперь вам потребовались услуги адвоката? — спросил Мейсон.

— Да, — кивнула миссис Бейсон, став внезапно серьезной.

— У вас возникли проблемы?

— Пока нет.

— Но предполагаете, что будут?

Посетительница задумчиво поджала губы, мизинцем ловко стряхнула пепел с сигары и, наконец, произнесла:

— Рассчитываю этого не допустить.

— Хорошо, — сказал адвокат. — Каких именно услуг вы от меня хотите?

— Вам известен господин по имени Сэм Грэйб?

— Нет. И кто он такой?

— Содержатель игорного дома. У него есть партнер — некий Чарли Дункан. Они вместе содержат корабль, бросивший якорь за пределами запретной двенадцатимильной зоны. Судно переоборудовано под казино и носит гордое название «Рог изобилия».

— Чем вас насолил мистер Грэйб?

— Он может сильно навредить Сильвии.

— Как именно?

— Он имеет ее долговые расписки.

— На какую сумму?

— Семь с половиной тысяч долларов.

— Каким образом он их получил?

— Она играла на них в его заведении.

— И вы желаете, чтобы я принес их вам, не заплатив ни цента?

— Нет, конечно, — вспыхнула она. — Я хочу, чтобы вы полностью рассчитались за долги Сильвии. Но ни центом больше. Я готова платить долги, но шантажисту — никогда.

Мейсон удивленно посмотрел на миссис Бейсон.

— Вы хотите сказать, — переспросил адвокат, — что мистер Грэйб может не отдать эти расписки по номинальной стоимости? Но ведь он не имеет права поступить иначе. Ведь это…

— Не торопитесь с выводами, молодой человек, — перебила она. — Вы не знаете этого человека, а рассказать вам я могу очень немного. Грэйбу стало известно, что Фрэнк Оксман, муж Сильвии, вполне вероятно, заплатит за эти расписки больше, чем они стоят на самом деле.

— Почему? — спросил адвокат.

— Это доказательства.

— Доказательства чего?

— Того, что Сильвия одержима страстью к игре, и на этом основании ей нельзя доверять деньги.

— Зачем мистеру Осману такие доказательства?

— Мне не хотелось бы сообщить вам больше того, что я уже сказала. Все, что я прошу, это чтобы вы принесли мне эти расписки. Вы получите деньги на их оплату. Если нужно будет оплатить некоторый процент — что ж, оплатите, только не очень много. Терпеть не могу шантажистов.

— Отнюдь не требуется адвокат для таких услуг, — заметил Мейсон. — Отдайте деньги внучке и скажите чтобы она отправилась в «Рог изобилия» и сама выкупила расписки. Им придется отдать документы, если она захочет вернуть долг.

— В мои намерения не входит настолько облегчить ей это дело, — покачала головой миссис Бейсон. — Мне хотелось бы хорошенько проучить Сильвию. Поэтому я прошу именно вас выкупить эти расписки и немедленно передать их лично мне. Меня не касается, каким образом они окажутся у вас.

— Вряд ли это дело подходит для адвоката, — заметил Мейсон, — это работа для детектива. С подобным поручением лучше обратиться в «Детективное Агентства Дрейка», которое обычно оказывает мне подобные услуги. Пол Дрейк — опытный и надежный детектив.

— Мне не нужен детектив, — жестко сказала посетительница. — Мне нужны именно вы.

— Но я все равно обращусь к Дрейку. Подобную работу всегда выполняют для меня он и его люди.

— Меня не касаетесь, к кому вы обратитесь, — заявила миссис Бейсон. — Это вам решать. Только не думайте, что это дело будет легкой прогулкой. Сэмуэль Грэйб — безжалостен, как стальной капкан, и не знает, что такое совесть.

Мейсон пожал плечами в ответ на ее слова.

— Не думайте, что я делаю из мухи слона, — сказала миссис Бейсон. — Если вы мне не верите, то сами превращаете слона в муху. Я выдам вам деньги на расписки и две с половиной тысячи долларов аванса, а если вы достигнете положительного результата, то заплачу еще столько же. Естественно, все расходы будут возмещены. Но мое имя не должно фигурировать в этом деле. По-моему, это будет справедливо, не правда ли?

Адвокат с любопытством наблюдал за посетительницей.

— Могу ли я позвонить мистеру Грэйбу и заявить, что являюсь доверенным лицом Сильвии, — спросил он.

— Ни в коем случае. Грэйб обязательно обратится к Сильвии, а я не хочу, чтобы она об этом узнала.

— Насколько я понял, миссис Бейсон, вам нежелательно, чтобы Грэйбу стало известно, что вы — заинтересованное лицо?

— Именно так, господин адвокат. Что до остального — действуйте, как посчитаете нужным. Только не подавайте вида, что вы готовы платить процент, иначе он будет кормить вас обещаниями, а сам, тем временем, свяжется с Фрэнком Оксманом и натравит вас друг на друга. Как видите, дело совсем не простое. Но я не сомневаюсь, что если кто и сможет справиться с этими прохвостами, то только вы.

— А вы не думаете, что Грэйб уже связался с мистером Оксманом?

— Пока еще нет.

Какое-то время Мейсон изучал рисунок ковра на полу кабинета, потом поднял глаза и улыбнулся:

— Что ж, я согласен.

Миссис Бейсон достала из сумочки пачку стодолларовых купюр.

— Вот деньги, которые вы заплатите за расписки. Остальные — на покрытие накладных расходов. Нет, нет, расписка мне не нужна, — сделала она недовольный жест, заметив, что Делла Стрит собирается заполнять квитанцию. — Репутация мистера Мейсона хорошо известна. — Она лукаво улыбнулась: — К счастью, вы не сможете сказать того же обо мне, господин адвокат. До свидания!

2

Засунув пальцы в проймы жилета, Мейсон в ожидании расхаживал из угла в угол. Наконец раздался долгожданный стук в дверь, ведущую в кабинет непосредственно из коридора — один громкий удар, четыре тихих и вновь два громких.

Делла Стрит встала и открыла дверь.

— Привет, красотка, — дружески улыбнулся секретарше высокий худощавый мужчина с выпученными глазами и несколько вытянутым лицом.

— Привет, Пол, проходи, — поздоровался Мейсон.

— Ради Бога, Перри, — усмехнулся Дрейк, закрывая за собой дверь, — только не говори, что ты взялся за новое дело.

— Но ведь старое закончено, — пожал плечами Мейсон. — Не сидеть же вообще без дела. У тебя есть смокинг?

— Ага, — усмехнулся детектив. — В моей инвентарной книге он значится средством конспирации. К чему ты это спросил?

— Тебе известен человек по имени Сэмуэль Грэйб?

— Ты говоришь об одном из содержателей игорного дома?

— Да.

— Слышал о нем, но лично не знаком. Он содержит игорный дом на корабле «Рог изобилия». Судно стоит на якоре за пределами двенадцатимильной зоны. Полиция периодически пытается взяться за Грэйба, но даже запреты, время от времени налагаемые на количество отплывающих к «Рогу Изобилия» катеров, абсолютно ни к чему не привели.

— Что тебе известно о Грэйбе, Пол?

— Крепок, как сталь, и равнодушнее камня. Он неплохо поставил дело и, говорят, недурно зарабатывает. Если хочешь, могу навести о нем справки.

— Не стоит. Дело вот в чем: одна замужняя дама по имени Сильвия Оксман выдала Грэйбу несколько долговых расписок на общую сумму семь с половиной тысяч. Сейчас у миссис Оксман нет денег, чтобы выкупить их, а ее супруг готов выложить за них кругленькую сумму, лишь бы заполучить эти документы. Вот все, что известно мне, и, соответственно, все, что следует знать тебе.

— Если Грэйб решил перепродать расписки мужу, — заметил Дрейк, — то, насколько я понимаю, не в наших силах остановить его.

— Если смотреть на это исключительно с точки зрения закона, Пол, — усмехнулся Мейсон, — то ты, разумеется, прав.

— Догадываюсь, что у тебя уже есть какой-то совершенно безумный план, Перри, — сказал Дрейк, скрещивая пальцы рук. — И если мы его осуществим, дело кончиться одним из двух: или нам очень повезет и мы сумеем избежать тюрьмы, или же не повезет, и в таком случае мы перейдем на содержание государства, а то и вообще станем покойниками. Уволь меня, пожалуйста, Перри. Я не играю.

— Послушай, Пол, — терпеливо сказал Мейсон. — Ведь нет ничего противозаконного в том, чтобы человек под любым именем, какое ему понравится, положил в банк некую сумму денег, если, естественно, в этом нет никакого мошенничества. Так вот, я прошу тебя всего лишь поехать в какой-нибудь банк, где тебя не знают, и сделать там вклад на тысячу долларов с регистрационной подписью на имя Фрэнка Оксмана.

— И для чего тебе это надо? — спросил подозрительно Дрейк.

— После этого, — объяснил адвокат, — мы с тобой отправимся в «Рог изобилия», и ты проиграешь пару сотен. Выпишешь чек на пятьсот долларов и попросишь крупье принять его. Крупье, разумеется, пошлет чек Грэйбу, чтобы получить у него разрешение. Грэйб сразу решит, что у него на борту Фрэнк Оксман и что ему выпал прекрасный шанс с выгодой продать расписки. Он пригласит тебя в кабинет, начнет расспрашивать. Можешь сделать вид, что опасаешься как бы не попасть в западню. Потом станешь отрицать, что ты тот самый Фрэнк Оксман, за которого он тебя принимает, но сделать это нужно таким образом, чтобы Грэйб не усомнился, что ты лжешь. И тогда Грэйб предложит нам перекупить у него расписки Сильвии Оксман. Но ты должен будешь притвориться, Пол, что это тебя не слишком интересует. Можешь предложить ему долларов пятьсот сверх номинала, на худой конец, тысячу, предупредив, что это твой предел.

— Секундочку, — перебил Дрейк, — а разве это не достаточно двусмысленная ситуация?

— Боже мой, Пол, я все время буду рядом. Ладно, черт с тобой, я сам буду с ним разговаривать, твое дело только сыграть роль.

— Мне это все равно не нравится, — упрямо сказал Дрейк.

— А пятьсот долларов тебе нравятся?

— Ага.

— В таком случае, мы отправимся в половине шестого. Поедем на моей машине.

— Ты уверен, что мы не вляпаемся в неприятности? — стоял на своем Дрейк.

— Это наша работа, Пол. Иногда приходится играть с огнем.

— Для тебя это становится уже не исключением, а правилом, — вздохнул Дрейк, поднялся с кресла и без всякого энтузиазма вышел из кабинета.

3

Над отелем на набережной полыхали неоновые огни, бросая яркий отсвет на мостовую, и жемчугом рассыпаясь по дрожащей зыби воды. В дальнем углу пристани какой-то мужчина торговал билетами на экскурсию на небольшом катере. Перри Мейсон и Пол Дрейк, оба в вечерних костюмах, сбежали по трапу к покачивающемуся на волнах суденышку, где уже находилось десятка полтора пассажиров. Они уселись на скамье, человек на мостике дал свисток, взревел мотор и катер сорвался с места.

— Сто лет не получал подобного удовольствия! — крикнул Мейсон на ухо Дрейку.

Детектив сидел, нахмурившись, на лице его было унылое выражение человека, не сомневающегося, что его ждут всевозможные неприятности, которым он не в силах противостоять.

Катер мчался стремительно и путешествие оказалось непродолжительным. Неожиданно из темноты ночи возникли огни «Рога изобилия». Катер описал большой круг, наконец мотор заглох и матрос, стоящий на сходнях корабля, метнул веревку, которую поймали на суденышке. Матрос без особого интереса посмотрел на пассажиров катера и крикнул:

— Поднимайтесь!

Прибывшие не преминули извлечь массу удовольствия из подъема на борт. Дамы в черных платьях подобрали выше колен юбки, две девушки в спортивных костюмах перепрыгнули на сходни без посторонней помощи и резво побежали по ним вверх. Мейсон и Дрейк поднялись на палубу последними. Пройдя вдоль борта, они вошли в ярко освещенный зал, наполненный светом и гулом голосов.

— Слушай, Пол, — сказал Мейсон, ни на минуту не забывая о деле. — Я тут пока осмотрюсь, а ты иди к рулетке и постарайся привлечь к себе внимание, делая рискованные ставки.

Дрейк стал проталкиваться сквозь толпу к зеленому столу с рулеткой, а Мейсон пошел по залу, внимательно приглядываясь к публике. Между делом адвокат поставил несколько долларов на одном из игровых столов и проиграл.

Кто-то потянул его за локоть. Обернувшись, Мейсон увидел довольного Дрейка, который весело сообщил:

— Я выиграл триста долларов, Перри. Что теперь делать? Может быть, рискнуть и сорвать крупный куш?

— Перестань нести глупости, Пол. Иди к другому столу и снова делай ставки. Постарайся больше не выигрывать. Как только проиграешь все фишки, выпиши чек на имя Фрэнка Оксмана и спроси крупье, примет ли он его. Я подойду к тебе в этот момент, а дальше будет видно.

Дрейк направился к ближайшему игорному столу. Мейсон спокойно смотрел на него. Где-то через четверть часа Дрейк попал в полосу невезения и начал проигрывать. Тогда детектив повысил ставки, его фишки были небрежно разбросаны по столу. Крупье с интересом наблюдал за Дрейком. Именно такие, потерявшие голову от проигрыша, игроки приносили заведению наибольший доход. Когда гора фишек перед детективом иссякла, он лихорадочно стал выворачивать карманы и набрал немного бумажек и серебра. Через несколько минут он проиграл все до цента. Тогда, отойдя немного в сторону, Дрейк извлек из кармана чековую книжку, нацарапал на одном из бланков с пометкой «к оплате» цифру пятьсот и подписался: Фрэнк Оксман. Он протянул чек крупье.

— Вы примете чек? — спросил Дрейк.

Крупье посмотрел на протянутую бумажку. Дрейк перехватил взгляд Мейсона и кивнул. Крупье сделал знак мужчине в смокинге, тот подошел. Крупье что-то сказал ему на ухо, мужчина кивнул, взял чек и удалился.

— Я жду ответа, — поторопил детектив.

— Подождите минуточку, мистер Оксман, — уклончиво сказал крупье и вернулся к своим обязанностям.

Мейсон подошел к Дрейку. Несколько минут они перебрасывались ничего не значащими фразами, потом к ним подошел тот мужчина, который унес с собой чек.

— Не согласитесь ли вы пройти со мной, мистер Оксман? — спросил он.

Детектив, словно в нерешительности, шагнул за ним.

— Подождите, — сказал Мейсон, — я иду с вами. — Заметив недовольный взгляд мужчины в смокинге, адвокат объяснил: — Я сопровождаю этого господина, мы приехали вместе. Показывайте дорогу.

Мужчина повел их через зал к коридору, у входа в который стоял охранник в голубой форме, карман у него был выразительно оттопырен. На пиджаке у него красовался серебряный значок: «Дежурный офицер». Их провожатый кивнул охраннику и сказал Мейсону и Дрейку:

— Проходите, пожалуйста.

Они оказались в узком коридоре, миновали поворот в дальнем конце увидели массивную дверь красного дерева. За дверью оказалась неплохо обставленная просторная приемная и еще одна такая же массивная дверь. Они остановились перед ней и тотчас же в двери приоткрылся глазок, потом щелкнул замок и мужской голос сказал:

— Заходите.

Мужчина в смокинге распахнул дверь перед Мейсоном и Дрейком. Они перешагнули порог и очутились в роскошно обставленной комнате. Полный мужчина невысокого роста с масляным выражением лица скривил свои толстые губы в подобии приветливой улыбки. Глаза его казались совершенно белесыми, словно крахмальный воротничок рубашки, и столь же жесткими и безжизненными.

— Мистер Грэйб, — представил провожатый хозяина кабинета и, выйдя, плотно прикрыл за собой дверь. Мейсон услышал, как щелкнул пружинный замок.

— Простите, — сказал Грэйб, подойдя к двери, и потянул какой-то рычаг, отчего все задвижки и засовы одновременно вошли в свои гнезда. Потом он прошел через комнату, и уселся во вращающееся кресло перед огромным столом, покрытым толстым стеклом. На столе не было ни единой бумажки, если не считать только что выписанного Дрейком чека, который лежал на раскрытой кожаной папке.

— Кто из вас мистер Оксман? — спросил он.

Детектив беспомощно оглянулся на Мейсона. Мейсон выступил вперед и произнес:

— Мое имя Перри Мейсон.

— Рад познакомиться, мистер Мейсон, — сказал Грэйб, кивнув головой, и перевел взгляд белесых глаз на Дрейка: — Вы хотели, чтобы вам разменяли чек наличными, мистер Оксман, а в таких случаях принято задавать несколько вопросов. Вы впервые у нас в гостях?

Дрейк утвердительно кивнул.

— Вы с кем-нибудь знакомы здесь?

— Нет.

— Не будете ли вы так добры назвать свой адрес, род занятий и номер телефона, служебный и домашний.

— Я думаю, мистер Грэйб, — неожиданно сказал Мейсон, — что мы могли бы избавить вас от подобного беспокойства!

— Каким же это образом, мистер Мейсон? — поинтересовался Грэйб бесстрастным тоном.

— Я адвокат этого господина.

Грэйб скрестил на животе руки — крупные бриллианты сверкнули на толстых коротких пальцах. Он помолчал и переспросил задумчиво:

— Адвокат?

Мейсон кивнул, одновременно придвинувшись ближе к столу.

— И каким же образом вы думаете избавить меня от беспокойства наводить справки? — спросил Грэйб всем тем же бесстрастным голосом.

Мейсон широко улыбнулся и, неожиданно сделав быстрый шаг вперед, резко протянул руку и схватил лежавший на столе чек.

— Вам не придется его разменивать, — сказал адвокат.

Грэйб выпрямился в своем кресле. Бриллианты на толстой руке блеснули, когда он сделал непроизвольный жест, пытаясь вырвать у Мейсона чек. Но он тут же опомнился и снова опустился в кресло.

— В чем дело? — спросил он.

— Мой клиент не очень опытный игрок, он слишком много проигрывает, — объяснил Мейсон. — Сегодня вечером он по чистой случайности выиграл немного денег, вошел в раж и проиграл все, что у него было с собой. Но теперь он уже пришел в себя. Ему уже не нужно денег, потому что он не собирается больше играть.

Грэйб уставился на Мейсона холодным взглядом.

— Полагаю, что это маленькое дельце, — сказал он медленно, — касается только мистера Оксмана и меня.

— Лучше разорвите его, — сказал Мейсон, протягивая чек детективу.

Дрейк послушно порвал чек на мелкие кусочки и засунул обрывки в карман. Грэйб поднялся на ноги. Мейсон быстро встал таким образом, чтобы оказаться между ним и Дрейком.

— Мой клиент совершил ошибку, выдав вам этот чек, — жестко сказал он.

— Вы имеете в виду, что в банке у него нет суммы, которая могла бы покрыть этот чек? — подозрительно спросил Грэйб.

— Разумеется, она есть, — ответил Мейсон. — Можете завтра же позвонить в банк, если это вас так интересует. Дело в том, что я вовсе не желаю, чтобы чек моего клиента оказался разменянным на фишки. Мы приехали сюда не играть.

Грэйб с минуту внимательно переводил взгляд с Мейсона на Дрейка, затем опустился в кресло и небрежным движением руки указал на стулья.

— Прошу садиться, господа, — сказал он. — Я хочу поговорить с вами.

Дрейк вопросительно взглянул на Мейсона, тот кивнул и устроился на стуле слева от Грэйба. Дрейк осторожно примостился на стуле поодаль. Грэйб сидел очень прямо, опираясь кончиками пальцев о край стола.

— С этим чеком все было в порядке? — наконец спросил он.

— Гарантирую вам состоятельность чеков этого джентльмена на любую сумму, на которую ему вздумается их выписать, — рассмеялся адвокат.

— Именно с этой подписью и именно на этот банк?

— Как, впрочем, и с любой другой подписью, — небрежно добавил Мейсон.

Грэйб какое-то время внимательно изучал Дрейка, который явно чувствовал себя не в своей тарелке, потом перевел взгляд на словно высеченное из гранита лицо адвоката.

— Так ваше имя Мейсон, и вы адвокат?

Мейсон утвердительно кивнул. Грэйб секунду подумал, потом спросил, словно только что сообразил:

— Вы случайно не тот самый Перри Мейсон?

Мейсон снова кивнул. Грэйб развернулся на своем крутящемся кресле и оперся локтями о стол.

— Это меняет дело. Господа, у меня к вам деловой разговор.

— Деловой? — поднял брови Мейсон.

— Да, — кивнул Грэйб и повернулся к детективу. — Если вы приехали сюда не для игры, то для чего же, мистер Оксман?

Дрейк уже было хотел что-т ответить, но тут же поперхнулся и посмотрел на Мейсона.

— Позвольте говорить мне, — тут же вмешался адвокат — Я не хотел бы никакого недопонимания между нами, мистер Грэйб. Вы не знаете этого человека. Он выдал вам чек, подписанный именем Фрэнк Оксман. Этот чек надежен, как золото, но ведь он не означает, что этот человек действительно Фрэнк Оксман. Он свидетельствует только о том, что у него есть счет, оформленный на это имя. И если вы хоть раз где-либо обмолвитесь, что Фрэнк Оксман выиграл или проиграл в вашем заведении хоть цент, то у вас могут возникнуть серьезные неприятности. Мой клиент приехал к вам и в самом деле не для игры — просто из любопытства, взглянуть что у вас здесь творится.

— В таком случае, вы тем самым подтверждаете, что он не Фрэнк Оксман? — спросил Грэйб.

— Вовсе нет, — любезно улыбнулся Мейсон. — Ничего подобного я не говорил.

— Следовательно, он действительно Фрэнк Оксман?

— Этого я тоже не стану утверждать.

— Вы оба явились сюда, — медленно произнес Грэйб, — чтобы собрать доказательства, я в этом нисколько не сомневаюсь. Вы хотите кое с кем побеседовать и кое-что разузнать.

— В конечном итоге, — сказал Мейсон, закуривая, — разве так уж важно, зачем мы сюда пришли?

Грэйб вспыхнул:

— Черт возьми, конечно важно!

Мейсон спокойно убрал в карман зажигалку и спросил:

— Позвольте поинтересоваться, почему именно?

— Мне нужно поговорить с вашим клиентом по одному делу, — заявил Грэйб.

— Вам совершенно не о чем говорить с моим клиентом. Начиная с этой минуты он глух и слеп.

— Хорошо. Тогда у меня есть деловой разговор к вам.

— В данный момент, — сказал Мейсон, вытянув свои длинные ноги и выпуская к потолку струйку дыма, — я не настроен вести деловые разговоры… У вас неплохой кабинет, мистер Грэйб.

Грэйб рассеянно кивнул.

— Я бы хотел, чтобы вы, господа, встретились с моим компаньоном, — сказал он и, слегка переместившись в своем кресле, сделал движение, как будто нажал кнопку в полу. Секунду спустя раздался звонок, и Грэйб, отодвинув кресло сказал: — Извините. — Подойдя к двери, он отодвинул крышку глазка, потом потянул за рычаг, который поднял одновременно все болты и задвижки, открыл двери и сказал дежурному офицеру: — Артур, свяжись с Чарли. Сообщи, что я прошу его немедленно прийти сюда.

Офицер с интересом посмотрел на посетителей и сказал:

— Мистер Чарльз отправился на берег звонить по телефону. Как вернется, я ему передам.

Грэйб захлопнул дверь, снова задвинул все засовы и вернулся к столу.

— Не желаете ли выпить, джентльмены?

Адвокат отрицательно покачал головой.

— Не вижу каких-либо причин задерживать нас здесь дольше, — сказал он.

— Я попросил бы вас немного подождать.

— Чего именно?

— Вы приехали сюда, чтобы получить доказательства, — медленно произнес Грэйб.

С лица Мейсона сбежала улыбка.

— Не думаю, чтобы мне захотелось с кем-нибудь обсуждать, зачем мы сюда приехали. У вас ведь увеселительное заведение. И оно открыто для всех, кто этого пожелает.

— Не горячитесь, мистер Мейсон! — примирительно сказал Грэйб. — Не будем ссориться.

— Я и не ссорюсь. Я просто разговариваю с вами.

— Послушайте, — сказал Грэйб, и на этот раз в его голосе не было благодушия. — Мое время не менее драгоценно, чем ваше. Я хотел бы вам кое-что сообщить, но только в присутствии Чарли. Чарльз Дункан — мой компаньон.

Мейсон взглянул на Дрейка, тот покачал головой. Мейсон сказал:

— Не думаю, чтобы нам хотелось бы видеть его.

— А если бы я показал вам те доказательства, которые вы ищите? — чуть понизив голос спросил Грэйб.

— А откуда вам известно, какие доказательства мы разыскиваем?

— Не стройте из себя дурака, мистер Мейсон, — рассмеялся Грэйб. — Ваш клиент — Фрэнк Оксман. Его жена — Сильвия Оксман. Он хочет найти доказательства, которые помогли бы ему получить развод.

Мейсон, избегая смотреть на Дрейка, ответил после минутного колебания:

— Я ничего не говорил. Вы говорите — я только слушаю…

— Я уже все сказал, — заметил Грэйб. Его белесые глаза внимательно разглядывали адвоката.

— Когда появится ваш компаньон?

— Примерно через четверть часа.

— Хорошо, четверть часа мы обождем, — решил Мейсон и поудобнее устроился на стуле. — У вас тут славное местечко.

— Мне нравится, — согласился Грэйб. — Я сам выбирал мебель.

— Там у вас подсобные помещения? — спросил Мейсон, кивая на стальную дверь.

— Да, господа, там находится наш сейф, — пояснил Грэйб.

— И вся ваша наличность в этом сейфе? — полюбопытствовал Мейсон.

Грэйб посмотрел прямо в глаза адвокату.

— Да, в сейфе вся наша наличность, — подтвердил он. — А также доказательства того, что кое-кто нам должен.

Мейсон усмехнулся:

— Вы имеете в виду долговые расписки?

— Вот именно, — сказал Грэйб.

— Вы, пожалуй, меня заинтриговали.

— Я так и знал, что вы заинтересуетесь. Нам приходится принимать собственные меры предосторожности, ведь мы в открытом море и не можем рассчитывать на помощь полиции. Впрочем, мы вроде бы все предусмотрели. В этот кабинет нельзя попасть иначе, как пройти по коридору с крутым поворотом. В коридоре есть площадка с сигналом, под полом смонтирована проводка, так что всякий, кто входит в коридор, невольно оказывает своим весом давление на площадку, и в кабинете немедленно раздается звонок. Дверь, ведущая в кабинет, всегда заперта. И она только с виду кажется деревянной — внутри толстый стальной лист, так что взломать ее вовсе не легко и это отнимет немало времени. По всему кабинету расположены сигнальные устройства, так что я могу поднять тревогу практически с любого места, едва пошевелив рукой. Добавьте ко всему этому, что поблизости всегда находится охранник, вооруженный автоматическим пистолетом сорок пятого калибра, человек проверенный и надежный. Вы, наверное, заметили его, когда входили сюда. Говоря откровенно, синяя форма и значок рассчитаны чисто на психологический эффект, но оружие у него вполне надежное и без подделки. Мы никогда не забываем, что находимся в открытом море. И здесь верховное командование принадлежит мне.

— Да, вы неплохо защищены, — задумчиво произнес Мейсон. — Впрочем, — небрежно добавил он, — банки защищены ничуть не хуже, и все же, время от времени, их грабят.

— У нас этот номер не пройдет, — спокойно сказал Грэйб. — Мало кому известно, но раз уж вы так заинтересовались, то могу сообщить, что в дальнем углу зала есть балкон, стены которого сделаны из пуленепробиваемой стали. Там всегда стоят наготове два охранника. Они вооружены пулеметами и бомбами со слезоточивым газом.

— Конечно, это меняет дело, — согласился Мейсон.

— Так что можете за нас не беспокоиться, — улыбнулся Грэйб. — Мы… — его оборвал звук зуммера. — Кто-то идет. Наверное, Чарли.

Грэйб подошел к двери, повозился с рычагами и распахнул ее. В кабинет донесся шум голосов и едва слышное тарахтение удаляющегося в сторону берега катера. На пороге появился лысый мужчина лет сорока пяти, в сером полосатом костюме. Широкая улыбка обнажала три золотых зуба.

— Господа, — произнес Грэйб, — позвольте представить вам моего партнера Чарльза Дункана. Чарли, это адвокат Перри Мейсон, а это…

— Если позволите, — быстро сказал Мейсон, протягивая руку, — второй джентльмен предпочтет сохранить инкогнито.

Дункан, протянувший было руку Мейсону, неподвижно застыл, улыбка исчезла с его лица. Он беспокойно перевел взгляд на своего компаньона и медленно спросил:

— Какие-нибудь проблемы, Сэм?

— Все в порядке, Чарли, — поспешил заверить Грэйб.

Дункан пожал руку Мейсону.

— Рад познакомиться, мистер Мейсон, — сказал он и бросил на Дрейка холодный оценивающий взгляд.

— Проходи Чарли, садись, — предложил Грэйб. — Мы хотим поговорить об одном деле, потому я и пригласил тебя, чтобы ты тоже присутствовал.

— Мы лично ни о чем не собираемся разговаривать, — сказал Мейсон.

— Нет, нет, — проговорил Грэйб нервно, — никто вас и не просит об этом. Вы только послушайте.

— Хорошо, — согласился Мейсон. — Мы послушаем.

Все уселись, и Грэйб повернулся к Дункану.

— Чарли, — сказал он и кивнул в сторону Дрейка, — этот господин начал у нас играть. Сначала дела его шли хорошо, потом он проиграл. Тогда он попросил разменять чек, я и взглянул на подпись. Чек был подписан именем Фрэнка Оксмана.

— Это ровно ничего не значит, — оборвал его Мейсон. — Я предпочел бы, чтобы вы, господа, забыли об этом чеке.

— Я только рассказываю моему компаньону, что произошло, — сказал Грэйб. — Вы, если хотите, можете ничего не говорить.

— Хорошо, — ответил Мейсон, — я помолчу.

Лицо Дункана ничего не выражало.

— Продолжай, Сэмми, — произнес он. — Что было дальше?

— Я попросил Джимми пригласить его в мой кабинет. Мистер Мейсон явился вместе с ним, обменялся со мной парой слов, потом вдруг схватил чек и передал своему спутнику, чтобы тот порвал его, — увидя, что Дункан нахмурился, Грэйб поспешно продолжал: — Нет, нет, ты не должен сердиться, Чарли. Послушай дальше. Сначала, конечно, я и сам немного рассердился, но потом понял, что мистер Мейсон просто не кочет, чтобы стало известно о пребывании его клиента на корабле. Никто не должен знать, по его мнению, о том, что мистер Оксман играл здесь. И он не хотел, чтобы у нас оказался чек мистера Оксмана. Теперь понимаешь?

Дункан откинулся на спинку стула и стал искать в кармане сигару. Постепенно его лицо утратило бесстрастное выражение и губы привычно расползлись, обнажая золотые зубы, в заученной улыбке.

— Значит, ты решил поговорить с ними по одному интересному делу? — поинтересовался Дункан.

Грэйб кивнул.

— Именно. Только я решил подождать тебя.

Дункан, наконец, выудил из кармана сигару, обрезал кончик перочинным ножом, чиркнул спичкой о подошву и сказал:

— Прекрасно, Сэмми, я готов к разговору.

— Ты будешь говорить?

— Нет, Сэмми, лучше ты.

— Сильвия Оксман у нас здесь недурно поиграла на днях, — повернулся к Мейсону Грэйб. — Мы навели о ней справки и выяснили, что ее мужа зовут Фрэнк Оксман. Нам также стало известно, что в настоящее время Фрэнк Оксман собирается начать бракоразводный процесс и ему необходимы доказательства, которые могут быть использованы для того, чтобы объявить, что Сильвии Оксман нельзя доверять ребенка, а также опекунство над ним, поскольку она одержима страстью к азартным играм и вследствие этого не в состоянии должны образом распоряжаться деньгами. Вы что-нибудь слышали об этом?

— Нет, — покачал головой Мейсон. — Я даже не желаю об этом знать.

— Возможно, ваш клиент пожелает.

— Предоставьте это решать моему клиенту.

— Что ж, пусть будет так. Во всяком случае, если вы поднялись к нам на борт в поисках подобных доказательств, то можете их получить. Мы не против передать их вам.

— На каких условиях?

— Об условиях нам придется договариваться особо, — сказал Грэйб, бросая быстрый взгляд на компаньона.

— Вполне вероятно, что ваши представления о доказательствах такого рода не соответствуют моим, — спокойно сказал Мейсон.

— Не беспокойтесь, с ними полный порядок, — заверил Грэйб.

— Дело лишь в том, желаете ли вы их вообще приобрести, — заметил Дункан.

— Прежде всего мы хотели бы взглянуть на них, — сказал Мейсон.

Грэйб многозначительно посмотрел на компаньона, тот кивнул головой, встал и подошел к стальной двери, ведущей в подсобное помещение. Через минуту оттуда донесся звук хлопнувшей дверцы из бронированной стали, и Дункан появился в кабинете, неся в руках три продолговатых листка бумаги, которые он бросил на стола. Бриллианты на руке Грэйба сверкнули, когда он взял бумаги со стола.

— Три векселя, подписанные Сильвией Оксман, на общую сумму в семь с половиной тысяч долларов.

— Мы вовсе не рассчитывали на что-нибудь подобное, — поднял брови Мейсон.

— Теперь можете рассчитывать.

— Я хотел бы посмотреть их, — заявил адвокат.

Грэйб разложил расписки на столе, прижал их растопыренными пальцами и мрачно сказал:

— Можете смотреть.

— Но я не могу считать это осмотром, — возразил Мейсон.

— Зато я считаю осмотром, — рявкнул Грэйб с побагровевшим от злости лицом. — Если вас это не устраивает, то катитесь к чертовой бабушке!

— Ну, ну, Сэмми, успокойся, — сказал Дункан примиряющим тоном. — В конце концов, ведь это деловое соглашение.

— С меня хватит! — в бешенстве воскликнул Грэйб. — С той самой минуты, как этот адвокат вошел сюда, я понял его. Он ведет себя так, будто он сам Господь Бог, а я какой-то подонок!

Дункан молча подошел к нему и протянул руку за расписками. Мгновение поколебавшись, Грэйб отступил от стола, пробормотав:

— Что ж, займись этим сам, может у тебя выйдет лучше.

Дункан протянул одну из бумажек Мейсону.

— Вы можете осмотреть их по очереди.

Мейсон кивнул, взял протянутый листок и подошел с ним к Дрейку. Расписка была написана на стандартном бланке, который можно было получить в любом магазине. Она была выдана на сумму в две с половиной тысячи долларов, подписана именем Сильвия Оксман и датирована двумя месяцами ранее. Остальные две расписки были выданы на такие же суммы с промежутком примерно в месяц.

Вернув последнюю расписку Дункану, Мейсон медленно спросил:

— Что вы хотите за них?

— Вы ведь адвокат, — сказал Дункан, — и понимаете все, лучше меня. Если у вас на руках окажутся эти документы, то ни один Суд не позволит женщине распоряжаться собственностью ребенка, раз она азартный игрок. Так что мы готовы выслушать ваши предложения.

— Предложения! — взорвался Грэйб. — Много ты от них дождешься! Нет, это мы будем ставить условия. Пусть принимают их или убираются отсюда вон!

Мейсон решительно поднялся со стула.

— Минутку, — сказал Дункан. — Давайте поговорим спокойно. Мой компаньон — довольно вспыльчивый человек, но ведь можно обо всем договориться, не так ли?

— Конечно, — кивнул Мейсон. — Но должен сообщить вам, что как раз сейчас у миссис Оксман нет денег, чтобы выкупить эти расписки, и вряд ли они появятся когда-нибудь. Так что вы очень ошибаетесь, если считаете, что сделаете на мне выгодный бизнес. Дело в том, что если мы выкупим эти векселя, то это практически единственная для вас возможность выручить за них хоть что-нибудь. Никто другой вам и цента не даст за эти листочки.

— Спрячь расписки обратно в сейф, Чарли, — заявил Грэйб. — Я не желаю иметь дело с торгашами.

— А я с подонками, — небрежно бросил Мейсон.

Грэйб с проклятиями вскочил со своего кресла и оно с грохотом отлетело к стене. Лицо его от бешенства покрылось пятнами. Мейсон спокойно подошел к столу и посмотрел Грэйбу прямо в глаза:

— А теперь, мистер Грэйб, послушайте, что я вам скажу. Если мне заблагорассудится, я через полчаса могу привести сюда полицию с соответствующим ордером на обыск. В таком случае вы по закону будете обязаны предъявить им содержимое своего сейфа. И расписки эту будут конфискованы, поскольку вы не имеете права их принимать. В таком случае вы за них и цента не получите. А если вы их скроете, то я без всякого труда смогу передать на вас дело в Суд. И не думайте, что если вы находитесь за пределами двенадцатимильной зоны, то на вас не распространяется закон Соединенных Штатов. Так что, поверьте, единственная возможность для вас — передать их мне. Я предлагаю тысячу долларов сверх суммы, на которую выданы расписки, и не цента больше. Можете соглашаться на мое предложение, можете отказаться от него. Я даю вам на размышление полминуты, после чего покидаю судно.

Лицо Грэйба исказилось еще больше:

— По мне так можете убираться прямо сейчас, — прохрипел он. — Мой ответ — нет!

Дункан даже не взглянул на компаньона. Глаза его оценивающе уставились на адвоката, и взгляд этот был холодным и безжалостным, хотя губы по-прежнему улыбались.

— Успокойся, Сэмми, дай нам поговорить. Мистер Мейсон, вы ведь прекрасно понимаете, что расписки эти стоят намного больше предложенной суммы.

— По-моему, нет, — пожал плечами Мейсон.

— Я не знаю, что о себе воображает этот тип, — закричал Грэйб, — но зато мне отлично известно, что эти расписки стоят, по крайней мере, десять тысяч сверх их номинала. И я не собираюсь уступать ни доллара.

Дункан откинулся на спинку своего стула.

— Вы видите, мистер Мейсон, что думает мой компаньон. Может, сойдемся на пяти тысячах?

— Мне плевать на вашего компаньона, — заявил Мейсон. — Тысяча — мой предел. Можете оставить при себе эти расписки, но в ближайшее время миссис Оксман будет не в состоянии выкупить их у вас, и тогда можете бросить их в огонь.

— Он блефует, — сказал Грэйб.

— Заткнись, Сэмми, — проворчал Дункан. Увидев, что Грэйб снова открыл рот, собираясь протестовать, свирепо взглянул на него и закричал: — Уймись ты, чертов дурак, ведь если Фрэнк Оксман не купит эти бумажки, то тебе останется только подтереться ими!

— Их выкупит сама Сильвия. Стоит ей только намекнуть, что мы можем продать их ее мужу…

Дункан бросил на своего компаньона убийственный взгляд и снова повернулся к Мейсону.

— Послушайте, господа, вы не могли бы обождать в соседней комнате, пока я побеседую со своим компаньоном? — Подойдя к двери, он нажал на рычаг и, когда отодвинулись все задвижки и засовы, сделал Мейсону с Дрейком знак рукой: — Прошу вас обождать в приемной. Там есть журналы, можете их посмотреть, я вас задержу не больше, чем на пять минут.

— Хорошо, — пожал плечами Мейсон, — но только пять минут и ни секундой больше. В противном случае, мы уходим.

Дверь с лязганьем захлопнулась за ними, оставив по ту сторону Дункана с его фальшивой улыбкой и беснующегося от злости Грэйба.

Когда они остались одни, Дрейк обратился к Мейсону:

— Может быть, стоило подкинуть еще полтысячи. Они бы согласились. Стоило уступить Грэйбу, это опасный тип.

— Да черт с ним… Впрочем, Дункан перетрусил не на шутку, когда я предупредил, что могу привести полицию с ордером на обыск. И теперь вопрос только в том, сколько ему потребуется времени, чтобы заставить Грэйба согласиться. Между ними, как я понял, далеко не все гладко. Думаю, что их партнерство на этом вообще закончится. Дункан тугодум, и все дело ведет Грэйб. Но на этот раз вышло иначе. Посуди сам, если их сотрудничеству конец, то им гораздо удобнее иметь сейчас наличными восемь с половиной тысяч, которые можно поделить, чем остаться с долговыми расписками, которые надо еще суметь погасить у того, кто их выдал, а это не так не просто.

— Наверное, ты прав, — кивнул Дрейк. — Я бы и сам мог сообразить.

— Дункан тоже неплохо соображает.

Несколько минут они любовались интерьером, наконец за дверью кабинета послышались чьи-то торопливые шаги, она распахнулась, лязгнув задвижками, и на пороге появился Дункан с расписками в руке.

— Мы согласны, — сказал он Мейсону. — Платите наличными.

— А как же ваш партнер?

— Платите деньги. Расписки у меня. Остальное вас не касается…

Неожиданно открылась дверь из коридора. Молодая женщина лет двадцати семи, одетая в темное изящное платье, облегающее стройную фигуру, скользнула по Мейсону с Дрейком равнодушным взглядом черных глаз и обратилась к Дункану:

— Мне нужен Сэм.

Дункан сложил продолговатые листки и засунул их в карман. Его золотые зубы обнажились в улыбке.

— Пожалуйста, прошу вас. Сэм в кабинете, — сказал он, но не двинулся с места, по-прежнему загораживая вход в кабинет.

Она еще раз бросила на обоих мужчин быстрый оценивающий взгляд, очутившись вплотную перед Дунканом, который все еще держался за ручку полуоткрытой двери.

— Так как же? — спросила она, улыбаясь. — Можно мне войти?

— О, пожалуйста, прошу вас, — сказал Дункан и медленно перевел взгляд на Мейсона и Дрейка. Она, проследив направление его взгляда, в третий раз посмотрела на мужчин. Улыбка Дункана превратилась в широкую ухмылку. — Ну, конечно, — сказал он, не спуская глаз с Дрейка, — пожалуйста, проходите. — Он распахнул дверь и сказал, повысив голос: — Не разговаривайте ни о каких делах, пока я не вернусь. — Она проскользнула мимо него, и Дункан, все еще усмехаясь, захлопнул за ней дверь. — Да, господа, — сказал он. — Весьма сожалею, что ваш маленький план не удался. Я собираюсь завтра навестить своего адвоката, мистер Мейсон, и тогда посмотрим, не придется ли ему нанести визит в окружную прокуратуру. А пока что очень советую вам, господа, не забывайте «Рог изобилия». Здесь вы найдете неплохое применение своим деньгам.

— Нет, мистер Дункан, — заверил Мейсон, — мы не собираемся забывать ваше заведение.

— И мы не забудем вас, — вновь ухмыльнулся Дункан. Он проводил их по коридору до самого выхода, где стоял на страже охранник в форме, и на прощание пожелал доброго вечера. — Пожалуйста, приезжайте к нам отдохнуть, когда вам будет угодно, — сказал он со своей неизменной улыбкой и, повернувшись, пошел по коридору обратно в кабинет.

Мейсон взял Дрейка под руку и они направились к трапу, где толпились гости, усаживающиеся в катер.

— Это была Сильвия Оксман? — спросил Дрейк.

— Вероятно. И когда она ничем не показала, что знает тебя, а ты не узнал ее, Дункан понял нашу игру. Ты ведь, по их предположениям, должен быть ее мужем.

— Перри, — обеспокоенно спросил Дрейк, — а нельзя ли теперь обвинить нас в том, что мы просто хотели присвоить себе деньги твоей клиентки?

— Во многом это зависит от нашего везения, — мрачно сказал Мейсон. — Однако сегодня мы в проигрыше.

Дрейк ослабил галстук и пальцем провел за воротом крахмальной рубашки.

— Что ж, если меня посадят, — поморщившись сказал детектив, — то мне не хотелось бы появляться в тюрьме в таком виде. Поспешим, чтобы я успел переодеться.

4

Мейсон через стол посмотрел на миссис Бейсон и сказал:

— Я пригласил вас, потому что мне необходимо задать, вам несколько вопросов.

— Может быть, сначала вы позволите сделать это мне?

— Хорошо, — согласился адвокат. — Спрашивайте.

— Вы видели Сэма Грэйба?

— Да.

— Вы добились результатов?

— Пока нет. Обстоятельства сложились неблагоприятно.

Посетительница внимательно посмотрела на адвоката.

— Вы не желаете рассказать мне, что произошло? — спросила она.

Мейсон отрицательно покачал головой.

— В таком случае, как вы собираетесь поступить дальше?

— Я хочу еще раз попытаться, — сказал Мейсон, — но на этот раз зайти с другой стороны. Однако, прежде я предприму дальнейшие шаги, мне необходимо узнать побольше о том, что, собственно, от меня требуется.

Миссис Бейсон открыла сумку, вынула сигару и обрезала кончик. Мейсон щелкнул зажигалкой. Она посмотрела на него сквозь клубы дыма, и сказала:

— Что ж, я жду ваших вопросов.

— Что вам известно о Сэмуэле Грэйбе?

— Не слишком много. Только то, что рассказывала Сильвия. Он жестокий и бессовестный человек. Я ведь предупреждала вас, что он крепкий орешек.

— А как насчет Чарьза Дункана?

— Внучка говорит, что он не в счет.

— Кажется, вашу внучку одурачили, — заметил Мейсон.

— Ничуть не удивлена этому. Сильвия слишком молода, чтобы разбираться в людях такого сорта. Она неплохо понимает людей своего круга, но, конечно, авантюристы ей не по зубам.

— Муж хочет развестись с ней?

— Да.

— Почему?

— Почему мужчины вообще разводятся?

— Вам придется быть со мной откровенной, миссис Бейсон, — покачал головой адвокат. — Что кроется за всем этим?

Посетительница с минуту молча курила, потом ответила:

— Когда Сильвии исполнится двадцать шесть лет, а это будет в следующем году, она получит половину наследства, ее же дочь Вирджиния, которой шесть лет, получит вторую половину. Если только Суд не решит, что Сильвия — неподходящая личность для опекунства над Вирджинией. Если так случится, то Вирджиния получит все состояние.

— И в такой-то ситуации, — сказал Мейсон недоверчиво, — она выдала содержателям казино долговые расписки?

Миссис Бейсон кивнула.

— Сильвия всю жизнь поступала, как ей захочется. Именно по этой причине наследство было оставлено с соответствующими условиями, а не передано непосредственно в ее руки.

— И теперь ее муж пытается раздобыть доказательства, которые помогут ему получить развод и лишить Сильвию ее доли наследства?

— Да.

— И какой в этом скрытый смысл?

— Ведь в таком случае все наследство достанется дочери, и он сам сможет распоряжаться всеми деньгами. Если он узнает о существовании этих расписок, то он их раздобудет и использует, чтобы показать, будто Сильвия не в состоянии распоряжаться деньгами. У него есть и другие доводы и доказательства, что он имеет право на развод, но сейчас он заинтересован именно в такого рода доказательствах. Фрэнк хочет доказать, что ей нельзя доверять деньги. Вам придется действовать очень энергично, мистер Мейсон. Мне нужны эти расписки прежде, чем Сэм Грэйб узнает, какую важную роль они могут сыграть.

— Думаю, что Грэйбу это известно.

— В таком случае, мы побеждены с самого начала.

— Мы еще не побеждены, но теперь я начинаю понимать, зачем вам нужен адвокат. Как велико наследство?

— В общей сложности, полмиллиона долларов. Если только Фрэнк Оксман добьется права опекунства над Вирджинией и наложит лапу на эти деньги, можно считать, что ребенку подписан смертный приговор.

— Не может быть, чтобы дело обстояло именно так, — сказал Мейсон.

— Он коварен и опасен, как гремучая змея.

— Но ведь он будет находиться под контролем и наблюдением судебных властей.

— Вы просто не знаете Фрэнка Оксмана, — горько рассмеялась миссис Бейсон. — Сильвия — не противник для него. Пока я жива, я буду бороться. Но ведь мне уже почти семьдесят, и я не бессмертна.

— Но, послушайте, — сказал Мейсон. — Суд ведь не может лишить Сильвию прав на ее ребенка, потому, что она играет.

— Существуют и другие обстоятельства, — мрачно сказала миссис Бейсон.

— А у самого Фрэнка Оксмана имеются какие-нибудь деньги?

— Ровно столько, сколько нужно, чтобы играть на бирже. Это ведь считается респектабельным. Вот Сильвия — та играет в рулетку, и это уже неприлично. Черт бы побрал всю эту публику, они мне все опротивели своим лицемерием.

— Интересно, — сказал Мейсон, — откуда Оксман возьмет деньги, чтобы выкупить эти расписки?

— Не волнуйтесь, для таких целей люди, подобные ему, всегда найдут способ раздобыть необходимую сумму.

С минуту адвокат и миссис Бейсон смотрели друг на друга. Наконец Мейсон медленно произнес:

— У меня появилась идея. Правда, я не уверен что она сработает, но попробовать стоит. Судя по тому, что я заметил вчера вечером, Дункан и Грэйб не слишком ладят друг с другом. Я могу постараться довести их трения до того, что один из партнеров по какому-то поводу потянет другого в Суд. Тогда все, что находится на корабле, практически будет в распоряжении Суда, поскольку они компаньоны. И если дело дойдет до этого, то я могу постараться объяснить Суду, что эти расписки были выданы в погашение карточного долга. Суд, в таком случае, наверняка не станет рассматривать расписки, как часть имущества компаньонов. Тогда мы сможет получить их.

Миссис Бейсон наклонилась через стол.

— Послушайте, я не хочу, чтобы мое имя трепали два грязных проходимца, но если вам удастся избежать этого, то вы вольны предпринимать, что вам вздумается, не останавливаясь перед затратами.

— В таком случае, у меня возникает естественный вопрос. Почему вам так необходимы эти расписки? Не проще ли было просто дать Сильвии денег, чтобы она их выкупила? Таким образом…

Дверь в кабинет тихонько приоткрылась и Делла Стрит негромко сказала:

— В приемной Чарльз Дункан. Он говорит, что хочет видеть тебя лично, шеф, по важному делу.

Серые глаза миссис Бейсон тревожно блеснули.

— Это значит, что они уже связались с Фрэнком Оксманом, и теперь Дункан пытается вести двойную игру.

— Не думаю, — покачал головой Мейсон, — я приставил детективов к Оксману, Дункану и Грэйбу. Подобные дела, разумеется, не решаются по телефону, а личной встречи у них не было, иначе я бы об этом знал.

— Зачем он тогда явился сюда?

— Лучше всего, я думаю, спросить у него самого, — сказал Мейсон и, повернувшись к секретарше, попросил: — Делла, проводи миссис Бейсон в библиотеку и пригласи сюда мистера Дункана. Он ведь не знает вас, миссис Бейсон, не так ли?

— Нет, мы никогда раньше не встречались.

— Я думаю, Дункан сделает какое-то предложение, возможно, небезынтересное для вас.

Когда Дункан вошел в кабинет, лицо его хранило обычное любезное выражение, на нем играла приветливая улыбка, обнажающая золотые зубы.

— У вас ведь не осталось никаких ко мне неприязненных чувств после вчерашнего? — спросил он.

— Никаких, — сказал Мейсон. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Опустившись на стул, Дункан достал из кармана сигару и предложил Мейсону.

— Благодарю, я курю сигареты.

— В таком случае, видно кто-то из ваших клиентов забыл свою сигарницу, — сказал Дункан, кивая на портсигар, оставленный на столе миссис Бейсон.

— Это забыл мой помощник, — сказал Мейсон, нахмурившись, и, позвонив Делле, попросил передать портсигар Джексону, на что Делла понимающе кивнула с веселым огоньком в глазах.

Когда за Деллой закрылась дверь, Дункан ухмыльнулся:

— Так эта бабушка — ваша клиентка?

Мейсон удивленно поднял брови.

— Не считайте нас круглыми дураками, — рассмеялся Дункан. — Естественно, мы попытались прощупать с чего это вы появились у нас на горизонте. Разумеется, вы представляли не Оксмана и уж конечно не Сильвию. Но у Сильвии есть бабка, которая курит сигары. А портсигар дамский.

— Спасибо за информацию, — сказал Мейсон, с трудом подавляя зевок. — Вы именно по этому поводу хотели меня видеть?

— Нет. Речь пойдет об этих долговых расписках.

— И что же?

— Послушайте, мистер Мейсон, я буду с вами откровенен. — Дункан положил ногу на ногу. — Мне понравилось, как вы вчера все это обтяпали. Когда мы с Сэмом стали вспоминать, как и что, то поняли, что вы нам буквально ничего такого не сказали, за что можно было бы зацепиться. Вы вели себя так ловко, что, в сущности, говорил только один Сэм, вы же сами ничего не утверждали. Так что мы ровным счетом ничего не можем поставить вам в вину. Если бы нашлось хоть какое-то мало-мальски уязвимое место в этой истории, мы бы уж вас не оставили в покое. Но это была чистая работа.

— И вы зашли, чтобы сообщить мне об этом?

— Да нет же, — сказал Дункан, покачав головой. — Я зашел чтобы подсказать вам, как вы можете получить эти расписки.

— Как же?

— Я хотел бы, чтобы вы для меня кое-что сделали. Мне нужен ловкий адвокат.

Мейсон пристально посмотрел на посетителя и сказал:

— Вот что, мистер Дункан. Я, действительно, интересуюсь этими расписками. Не для себя, для моего клиента. И предупреждаю вас сразу, что у адвоката не может быть двух клиентов одновременно. Поэтому я не обещаю сохранить наш разговор в тайне, а наоборот, ставлю вас в известность, что все полезное для моего клиента будет использовано для его блага, независимо от того, хотите вы этого или нет. Так вот: если вы с этим не согласны, то лучше вам встать и уйти.

— Я вас понял, — ответил Дункан. — Вы хотите сказать, что если я буду неосторожен в разговоре с вами, то могу сам вырыть себе яму.

Мейсон кивнул.

— Что ж, я всю жизнь занимался игрой, — продолжал Дункан, — и привык рисковать. Так что я все-таки хотел бы изложить вам свое дело. Вы нужны мне, и вот почему. У меня есть одно щекотливое дело, в котором может помочь только такой ловкий адвокат, как вы. Если вы согласитесь, то я позабочусь о том, чтобы эти расписки попали к вам в руки. Дело мое заключается в том, что я хочу избавиться от Сэмми. С ним стало слишком трудно ладить. Мне не нравится, как он ведет себя по отношению ко мне. Скажите, правда ли, что если в договоре компаньонов нет специально оговоренного условия, то любой из них может, если захочет, в любую минуту расторгнуть договор?

— Это верно. Но если вы хотите расторгнуть договор, то для этого вовсе не нужен ловкий адвокат, — сказал Мейсон.

— Он мне понадобится, потому что я хочу все обделать так, как задумал. Дело обстоит следующим образом: с самого начала у Грэйба было немного денег и очень много уверенности в том, что он — толковый малый и только он один умеет хорошо вести дела. Он решил открыть игорное заведение на воде, но не так уж много существует кораблей, которые можно превратить в казино. У меня как раз был на примете человек, который имел подходящее судно. Грэйб не знал этого человека, все переговоры вел я, пользуясь дружеским отношением ко мне владельца «Рога изобилия». И он сдал нам свое судно в аренду, но при условии, что как только наше партнерство нарушится, действие договора об аренде автоматически прекращается.

— И что же? — спросил Мейсон, глядя на Дункана холодным изучающим взглядом.

— Так вот, — продолжал Дункан, — я хочу расторгнуть договор об аренде. Тогда заведение, мебель и оборудование, окажется не стоящим и ломанного медяка, поскольку негде будет все это разместить. Если устроить так, что имущество пойдет с молотка, ввиду необходимости срочно освободить судно, то мебель и оборудование можно заполучить за десятую часть реальной стоимости. Как только все это попадет мне в руки, я немедленно возобновлю аренду и сам стану распоряжаться в заведении. Вот тогда Сэм Грэйб поймет наконец, кто из нас двоих толковее, перестанет командовать мной и действовать мне на нервы. Мне бы хотелось, чтобы вы взялись представлять меня в этом деле. Как только все кончится в мою пользу, я передам вам эти расписки бесплатно, в качестве вашего гонорара. Что вы там с ними станете делать — мне совершенно безразлично.

— Я обычно не веду такие дела, — сказал Мейсон.

— Меня это совершенно не интересует, — ответил Дункан. — Вопрос в том, согласны ли вы взяться за мое дело. Вознаграждение вам известно. Так что, по рукам или нет?

— Нет, — не колеблясь ответил.

— Почему?

— Потому что мне не нравится, как вы собираетесь поступить, мистер Дункан. Я представляю интересы другой стороны, которая против вас. И не сражаюсь на два фронта.

— Подумайте еще раз, мистер Мейсон. Я вам предлагаю единственную возможность получить расписки. Если вы не поможете мне, то я устрою аукцион, а покупателями будут Фрэнк Оксман, Сильвия и курящая старуха. Кто заплатит больше, тот и получит расписки. Мне безразлично, кто и как их использует. Мне нужны только деньги.

Мейсон отрицательно покачал головой.

Дункан вскочил со стула.

— А я-то считал вас сообразительным! Ну и дурак же я! Как мне выйти отсюда?

— Эта дверь ведет прямо в коридор.

Дункан бросился к двери и так хлопнул ею, что пресс-папье на столе Мейсона исполнило джигу. Мейсон поднял телефонию трубку и попросил Герти прислать к нему Деллу вместе с миссис Бейсон и соединить его с Полом Дрейком.

Едва успела отвориться дверь, ведущая в библиотеку, как зазвонил телефон. Это был Дрейк.

— Перри? Что случилось?

— Дункан только что вышел из моего кабинета.

— Ничего нового ты мне не сообщил. Двое моих парней не спускают с него глаз.

— Я хочу знать, куда он пойдет, и, вообще, что он будет делать, — сказал Мейсон. — Что бы не произошло, пусть с него не спускают глаз.

— Не беспокойся, Перри, парни свое дело знают.

— Я просто хотел лишний раз удостовериться. Этот Дункан может оказаться важным в нашем деле. Я после тебе все расскажу.

Мейсон положил трубку и улыбнулся вошедшей миссис Бейсон.

— Дункан приходил ко мне, чтобы предложить взяться за его дело, — сказал адвокат, не дожидаясь вопроса. — Он решил порвать с Грэйбом и собирается проделать это таким образом, чтобы оставить компаньона в дураках. Это будет схватка двух негодяев, в которой у Дункана на руках все козырные карты, и он не преминет ими воспользоваться. Теперь вы видите, что он вовсе не так безобиден, как показалось вашей внучке.

— Ясно. А зачем же он вам все это рассказал?

— Он хотел, чтобы я помог ему в этом деле. В качестве гонорара он предложил передать мне безвозмездно долговые расписки вашей внучки.

— И вы отказались?

— Да, — кивнул адвокат.

— Почему?

— Прежде всего потому, что мне не нравится Дункан. Во-вторых, мне не нравятся вообще дела такого рода. И в-третьих, мне вовсе нет нужды браться за его дело. Ведь то, что я отказался, вовсе не значит, что Дункан бросит свою затею. Он просто обратится к другому адвокату, и все пойдет своим чередом. На судне будет объявлен раздел имущества компаньонов, и расписки попадут в общую опись. Я устрою все так, чтобы оказаться на борту, когда процедура раздела будет в разгаре, а там уж, в суматохе, не будет иметь особого значения, что и как я скажу полицейским офицерам. Во всяком случае, когда все закончится, расписки будут у меня в руках.

Миссис Бейсон поднялась со стула, стряхнула пепел с сигары и сказала с улыбкой:

— Мне нравятся ваши методы, мистер Мейсон. Я полностью вам доверяю.

Когда она вышла, Делла Стрит подошла к Мейсону и легонько дотронулась до его плеча.

— Послушай, шеф, не хотелось бы мне, чтобы ты снова ездил в «Рог изобилия». Они ведь оба опасные люди — и Грэйб, и Дункан.

Мейсон успокаивающе улыбнулся ей.

— Я ведь тоже могу быть опасным, если пожелаю, Делла. Я получу огромное удовольствие, когда поставлю Грэйба на место, а Дункану докажу, что они слегка переоценили себя.

— И что тогда?

— Когда все будет кончено, они мне сами отдадут эти расписки по номиналу или с очень незначительной приплатой.

Делла улыбнулась адвокату, он положил руку ей на талию и тоже улыбнулся.

— Самое главное, — заметила Делла Стрит, — всегда быть оптимистом.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.