Дело о девушке с обложки

      У Мейсона вопросов больше не было. Вдруг Лоретта Харпер вскочила со своего места в зале.
      - Скажи им правду, Франк! - закричала она. - Хватит выгораживать ее! Мистер Мейсон, спросите его, что он говорил доктору Коллисон. Он...
      Судья стукнул молотком по столу:
      - Мисс Харпер, выйдите вперед!
      Кипя от возмущения, Лоретта повиновалась.
      - Вы знаете, что не имеете права вставать и выкрикивать замечания? спросил ее Эрвуд.
      - Я не смогла удержаться, ваша честь. Он все еще старается скрыть факты, все еще пытается выгородить ее. Он слышал...
      - Подождите, - оборвал судья ее слова, - все должно идти по порядку. Мисс Харпер, меня совершенно не интересуют ваши замечания. Если вам точно известно что-либо, это - одно, но реплики с места во внимание не принимаются. А сейчас вы признаетесь виновной в неуважении к суду, выраженном в попытке прервать течение дела и в неподобающем поведении. Размер и форму наказания суд установит позднее. Вам ясно?
      - Да, сэр.
      - Обращайтесь ко мне "ваша честь".
      - Да, ваша честь.
      - Хорошо, а теперь садитесь на место и молчите. Он сердито обратился к Франку Ферни:
      - Мистер Ферни, вспомните, что вы принесли присягу и обязались говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. А вы все время выставляете себя в самом неблагоприятном свете не только своими путаными показаниями, но и той манерой, в которой вы их даете. Учтите, что терпение суда в отношении вас уже истощилось. Теперь отвечайте: есть ли еще что-нибудь, что вам точно известно и может пролить какой-либо свет на данное дело?
      Ферни опустил глаза.
      - Да или нет? - настаивал судья.
      - Да, - сказал Ферни.
      - Ну и что же это? - резко спросил Эрвуд.
      - Когда мы уже уезжали с территории Бордена, мне кажется, что я услышал... конечно, я могу и ошибаться по этому поводу, но я...
      - Что, вам кажется, вы услышали?
      - Я подумал, что услышал выстрел.
      - Выстрел?
      - Да.
      Судья внимательно посмотрел на свидетеля.
      - И вы сказали об этом доктору Коллисон? - спросил Мейсон.
      - Мы возражаем, - резко произнес Бюргер. Судья принял возражение.
      - Вы поехали в машине вместе с доктором Колли-сон? - спросил Мейсон.
      - Да.
      - Вы возвращались к ней?
      - Да.
      - В какое время вы приехали туда?
      - Около одиннадцати тридцати, может, чуть позже.
      - И там пересели в вашу собственную машину?
      - Да.
      - И вернулись в дом Бордена? Свидетель нервно заерзал на стуле.
      - Нет, в ту ночь меня там не было.
      Больше вопросов к свидетелю у Мейсона не было.
      - У обвинения есть еще вопросы? - спросил судья.
      - Нет, ваша честь.
      - Свидетель, вы свободны, - объявил Эрвуд, - но не должны покидать зала суда. Ваше поведение крайне предосудительно. Вы намеренно старались скрыть факты.
      - С разрешения суда, - сказал Мейсон, - я хотел бы задать еще один вопрос. Правда, он сомнительный.
      - Продолжайте, - разрешил судья.
      - Скажите, мистер Ферни, это правда, что после той ночи вы сказали Лоретте Харпер, будто знаете, что ваша жена убила Меридита Бордена, и намерены любыми путями защищать ее? К несчастью, ваша честь, - Мейсон повернулся к судье, - я не могу в должной мере обосновать вопрос, то есть не могу назвать ни точного времени, ни точного места разговора, ни тех, кто при нем присутствовал, но сам вопрос может прозвучать как обвинение.
      - Минутку, минутку! - закричал Гамильтон Бюргер, вскакивая. - Это неуместный вопрос, это не правильный перекрестный допрос, мы заявляем протест.
      - А что не правильного вы нашли в перекрестном допросе? - резко спросил судья.
      Бюргер, несколько придя в себя, заколебался. Но встал Сэм Дру:
      - С разрешения суда, вопрос не имеет должного обоснования. В подобных вопросах обязательно должны быть точно оговорены время и присутствующие лица. Более того, мнение этого свидетеля не имеет абсолютно никакого веса.
      - Адвокат уже сказал, что не знает ни точного времени разговора, ни тех, кто при нем присутствовал. Однако он спросил свидетеля только о том. имела ли место определенная беседа с Лореттой Харпер. Цель вопроса доказать не факт, а мотивировку свидетеля, его основания для сокрытия показаний. Я разрешаю ответить на этот вопрос. Отвечайте, - обратился судья к свидетелю.
      Ферни смутился:
      - Ну... я... я бы сказал...
      - Да или нет? - резко оборвал его судья. - Можете вы ответить?
      - Ну да, я говорил ей это.
      - Это все, - сказал Мейсон.
      - Это все, - спокойно повторил вслед за ним Бюргер, но его жесты выдавали крайнее раздражение.
      - Свидетель свободен, - распорядился судья Эрвуд.
      - С разрешения суда, - попросил Мейсон, - я бы хотел, чтобы повестка вызова в суд была вручена доктору Коллисон. И я бы хотел просить суд продлить слушание дела до тех пор, пока эта повестка не будет вручена.
      - Есть какие-нибудь возражения со стороны обвинения? - спросил Эрвуд.
      - Да, ваша честь. - Сэм Дру встал. - Во-первых, защитник имел возможность подготовиться к делу заранее. Во-вторых, дело в основном уже доказано. Обвинение уже выставило свои доказательства, защита выставила свои. В настоящее время дело этим должно ограничиться.
      Судья взглянул на адвоката:
      - Мистер Мейсон, суд объявляет десятиминутный перерыв, после чего рассмотрит ваше предложение.
      Мейсон, пробравшись сквозь толпу зрителей, поймал за руку Пола Дрейка:
      - Возьми повестку. Пол, вручи ее доктору Колли-сон и приведи ее сюда. Быстро!
      - А ты думаешь, что он разрешит отложить слушание до ее появления? спросил Дрейк.
      - Не знаю. Пока, по-моему, он дает мне возможность вызвать ее сюда без промедления. Я не знаю, во всяком случае, сначала Эрвуд собирался поприжать меня, так как, по его мнению, предварительное слушание не тот момент, когда я могу использовать свои трюки. Сейчас он заинтересован... Ладно, Пол. Действуй, и побыстрее!
      - Иду. - Дрейк кивнул и ринулся из зала суда. Мейсон вернулся к Делле Стрит.
      - Ну? - спросила она.
      - Будь я проклят, если понимаю в чем дело, - сказал Мейсон. - Здесь есть что-то странное.
      - А мне кажется, что все очень просто. Франк Ферни старается защитить свою жену, вернее, старался, а Лоретта Харпер, естественно, разозлилась.
      - Нет, за всем этим что-то есть, Делла. Слушай, как бы ты поступила, если бы была бесчестным политиком, прикрывающимся маской консультанта по производственным вопросам, который публично заявляет, что не имеет никакого отношения к взяткам и что единственная его деятельность - консультативная, а сам берет огромные суммы, которые использует для подкупа и взяток?
      Делла Стрит сделала легкую гримасу:
      - Наверное, я бы покончила жизнь самоубийством. Думаю, что стала бы отвратительна себе самой.
      - Но все-таки представь себе, что ты превосходно ладишь сама с собой и отлично живешь.
      - К чему вы клоните? - спросила Делла.
      - Борден, несомненно, предпринимал какие-то шаги, чтобы обезопасить себя, - сказал Мейсон. - Он знал, что Анслей заехал к нему, чтобы дать деньги для взятки. Борден должен был взять деньги и использовать их как взятку. Но чтобы выглядеть чистеньким, он должен был придерживаться позиции, что действует на законных основаниях как консультант по производственным вопросам. В таком случае, если бы я был Борденом, я бы записывал на магнитофон любую деловую беседу, чтобы иметь возможность предъявить пленку, если влипну.
      - Ну? - спросила Делла.
      - И тем не менее никто не упомянул, что существует запись беседы Бордена с Анслеем.
      - А вы хотите, чтобы она была? Вы думаете, это может помочь вашему клиенту?
      - Есть только один способ, - сказал Мейсон, - чтобы помочь нашему клиенту.
      - Боюсь, я не понимаю.
      - Если бы Анслей пошел к Бордену, чтобы убить его, то не стал бы сначала нанимать его в качестве консультанта по посредничеству, а потом убивать.
      - Но, может быть, его разозлила беседа?
      - Может быть, - усмехнулся Мейсон. - Однако есть одна очень важная деталь, которую, как мне кажется, наши друзья из обвинения проглядели... Где лейтенант Трэгг? Он здесь?
      - Да, он сидит в зале и внимательно слушает все показания.
      - Это прекрасно, - еще раз усмехнулся Мейсон. - Трэгг скажет правду.
      Глава 11
      Как только Эрвуд занял свое место за судейским столом, Гамильтон Бюргер встал, чтобы повторить протест.
      - С разрешения суда, - заявил он, - если защита хочет представить доктора Коллисон в качестве свидетеля, то должна вручить ей повестку. Я думаю, суду ясно, что в данном случае защита просто занимается поисками компрометирующих материалов, вызывая как можно больше свидетелей, чтобы выяснить, что они знают о деле. Все это нужно адвокату для того, чтобы в дальнейшем, когда дело поступит в высшую судебную инстанцию, он мог подвергнуть сомнению все показания. Я знаю, что, как правило, суд не одобряет такую тактику, и думаю, суд не будет отрицать, что и раньше уже не раз были попытки превратить предварительное слушание дела в некий спектакль, цель которого далеко выходит за пределы цели данного заседания.
      - Вы продолжаете возражать против продления слушания дела на срок, необходимый для вручения повестки доктору Коллисон? - спросил судья.
      - Совершенно категорично, ваша честь. Более того, по моему мнению, дело в данный момент подходит к стадии прений сторон. Если защитник хочет отложить слушание до вручения повестки доктору Коллисон, он обязан был заранее сделать официальное заявление об этом, причем указать в заявлении, чего он ждет от ее показаний. Совершенно очевидно, что защитник не может этого сделать, потому что он просто занимается изучением ситуации, вызывая каждого свидетеля, который в высшей инстанции суда может выступить как свидетель обвинения.
      - Ну, - любезно улыбнулся Мейсон, - с разрешения суда, этот вопрос мы можем обсудить несколько позднее. А в настоящий момент есть еще один свидетель, которого я хотел бы вызвать для повторного перекрестного допроса.
      Лицо Бюргера потемнело от гнева.
      - Ну вот, ваша честь. Адвокат просто тянет. Несомненно, он послал кого-то вручить повестку доктору Коллисон, а теперь будет вызывать свидетелей одного за другим до тех пор, пока она не прибудет.
      - Кого вы хотите вызвать для дальнейшего допроса? - спросил Эрвуд Мейсона.
      - Лейтенанта Трэгга, ваша честь.
      - Вы слышали - окружной прокурор обвиняет вас в том, что вы просто стараетесь выиграть время?
      - Да, ваша честь.
      - И вы готовы опровергнуть это обвинение? Мейсон улыбнулся.
      - Не совсем, ваша честь. Надеюсь, что к тому времени, как я закончу допрос лейтенанта Трэгга, доктор Коллисон уже будет здесь. Но, с другой стороны, я с полным основанием заявляю суду, что прошу снова вызвать этого свидетеля не затем, чтобы выиграть время. У меня есть совершенно определенные намерения.
      - Какие?
      - Я думаю, это станет очевидным, как только я начну допрашивать свидетеля. Естественно, я не хочу давать обвинению преимущества, открыв свои карты.
      Судья задумчиво нахмурился, но, поколебавшись, сказал:
      - Лейтенант Трэгг, подойдите сюда для дальнейшего перекрестного допроса. Суд подчеркивает, - Эрвуд повернулся к Мейсону, - что допрос должен быть коротким и по делу, ибо суд не разрешит защите превращать его в подбор компрометирующих материалов. Лейтенант Трэгг, прошу вас пройти вперед.
      Лейтенант Трэгг снова занял место свидетеля.
      - Прошу вас, мистер Мейсон. - По тому, как Эрвуд произнес эти слова, было вполне очевидно, что он твердо решил не дать Мейсону возможности тянуть время.
      - Лейтенант Трэгг, - начал Мейсон, - вы уже показывали, что было найдено как на месте убийства, так и в студии, где находилось тело, не так ли?
      - Да, сэр.
      - Теперь я задам вам следующий вопрос. Правда ли, что, осматривая кабинет Меридита Бордена, вы нашли нечто очень значительное, с вашей точки зрения, но что к данному делу приобщено не было, то есть было скрыто?
      Трэгг нахмурился.
      - Ваша честь, - вмешался Бюргер. - Это оскорбительно. За такие вещи нужно наказывать. Мы ничего не скрываем.
      - Вы это утверждаете? - спросил его Мейсон.
      - Конечно, сэр!
      Мейсон усмехнулся, глядя на Трэгга, который явно чувствовал себя не в своей тарелке.
      - Давайте лучше послушаем, что скажет свидетель.
      Судья хотел было возразить, но, взглянув на Трэгга, внезапно передумал и наклонился в сторону свидетеля, приготовясь слушать.
      Трэгг ответил с явной неловкостью:
      - Я не совсем уверен, что понял, что вы имели в виду под словом "скрыто".
      - Я спрошу по-другому. Правда ли, что было найдено нечто, с вашей точки зрения крайне важное, по поводу чего вас проинструктировали не говорить ни слова во время допроса в суде?
      - Ваша честь, я возражаю! - закричал Бюргер. - Перекрестный допрос не может касаться этой темы. Для этого нет оснований, так как свидетелю не задавали вопрос, кто его инструктировал, и предмет не был описан.
      Мейсон, теперь уверенный в своей догадке, улыбнулся:
      - С разрешения суда, я задам дополнительный вопрос.
      - А вопрос, заданный раньше, берете назад?
      - Да, ваша честь.
      - Хорошо, продолжайте.
      - Скажите, лейтенант Трэгг, это правда, что при обыске в кабинете покойного Меридита Бордена вы обнаружили скрытый микрофон, ведущий к записывающему устройству, и запись беседы Меридита Бордена и Джорджа Анслея? И разве Гамильтон Бюргер не советовал вам ни словом не упоминать об этой записи на предварительном слушании?
      - Ваша честь, - опять встал Гамильтон Бюргер, - мы возражаем на основании того, что, во-первых, задано сразу несколько вопросов, во-вторых, перекрестный допрос не должен касаться этой темы, в-третьих, это не истинное контропровержение и...
      - Задавайте вопросы по одному, мистер Мейсон, - прервал судья тираду Бюргера.
      - Лейтенант Трэгг, осматривая помещение, вы обыскивали кабинет Меридита Бордена? - спросил Мейсон.
      - Да, сэр.
      - Вы нашли там скрытый микрофон?
      - Да, сэр.
      - Вел ли этот микрофон к какому-либо записывающему устройству?
      - Да, сэр.
      - Вы нашли это устройство?
      - Да, сэр.
      - Содержало ли оно пленку с записью беседы между Джорджем Анслеем и Меридитом Борденом?
      - Я не знаю.
      - Что оно содержало?
      - Это была какая-то запись какой-то беседы.
      - И Гамильтон Бюргер, окружной прокурор, приказал вам не упоминать об этой записи на предварительном слушании?
      - Одну минуту, ваша честь. - Бюргер поднял руку. - Перед тем как свидетель ответит, я хочу заявить возражение на основании того, во-первых, что это вопрос спорный и не относится к делу; во-вторых, перекрестный допрос не должен касаться этой темы; в-третьих, это не истинное контропровержение; в-четвертых, это показания с чужих слов.
      - Вопрос сформулирован таким образом, - сказал судья, - что свидетель не может ответить двусмысленно. Однако если вспомнить, с каким возмущением обвинение отрицало, что оно скрывает доказательства, возражение становится чисто техническим. Тем не менее суд принимает возражение на основании того, что это показания с чужих слов. Мистер Мейсон, принято возражение к форме поставленного вопроса.
      - Понимаю. - Мейсон заметил ударение, которое судья сделал на последних словах. - Я спрошу по-другому. Лейтенант Трэгг, почему вы не упоминали о записи этой беседы, когда в первый раз давали показания в суде?
      - Мы возражаем на основании того, что это несущественно, не имеет отношения к делу и перекрестный допрос не должен касаться этой темы, опять вмешался Бюргер.
      - При данной форме вопроса возражение отклоняется. Отвечайте, свидетель.
      - Меня об этом не спрашивали.
      - Но вас же спрашивали о всех предметах, найденных в кабинете? продолжал Мейсон.
      - Да, сэр.
      - И вы описали все, что нашли?
      - Да, сэр.
      - Как вы считаете, лейтенант, вы сказали бы о пленке, если бы вас специально не просили молчать?
      - Мы возражаем, - сказал Гамильтон Бюргер. - Вопрос спорный и не должен входить в перекрестный допрос.
      - Возражение отклоняется, - резко ответил судья. - Вопрос изменен так, чтобы выявить, насколько свидетель пристрастен. Отвечайте, лейтенант.
      - Я намеренно решил ничего не говорить, пока меня не спросят, объяснил Трэгг.
      - Вы пришли к такому решению самостоятельно, лейтенант, независимо от тех инструкций, которые вам дал окружной прокурор?
      - Мы возражаем, - снова начал Гамильтон Бюргер, - с разрешения суда...
      Эрвуд покачал головой:
      - Возражение отклоняется, мистер Бюргер. Вопрос касается намерений свидетеля. Если окажется, что свидетель пришел к такому решению по просьбе обвинения, значит, на свидетеля было оказано давление, не выявленное при прямом допросе, а это не может оставить суд равнодушным. Отвечайте на вопрос, лейтенант Трэгг.
      - Да, - сказал тот после некоторого колебания, - мне дали указание: если меня не спросят, ничего об этом не говорить.
      Мейсон старался использовать достигнутое преимущество.
      - Единственным основанием вашего решения не говорить об этой записи ни слова, если вас специально не спросят, было указание, данное вам окружным прокурором, не так ли?
      - То же самое возражение, - заявил Бюргер.
      - Отклоняется, - обрезал судья. - Отвечайте на вопрос, свидетель.
      - Да.
      - Тогда я считаю, - сказал Мейсон, - что в интересах правосудия эта запись должна быть прослушана в суде.
      - Если адвокат хочет выставить запись как часть доказательств защиты, - произнес Бюргер, - пусть он достанет ее, принесет сюда и предложит прослушать. А мы выступим с возражением, исходя из того, что это не правомочно, что запись беседы двух неопознанных лиц на магнитной пленке не может служить основанием для решения суда.
      - Где в настоящий момент находится пленка? - спросил Мейсон лейтенанта Трэгга.
      - Я передал ее окружному прокурору.
      - Прошу суд дать окружному прокурору распоряжение предъявить эту запись, с тем чтобы прослушать ее в суде. Я думаю, что беседа между обвиняемым и Меридитом Борденом может оказаться очень важной.
      Выдвинуто обвинение, что мой подзащитный убил Меридита Бордена. Совершенно очевидно, что нельзя разговаривать с мертвым человеком.
      Бюргер вскочил и сердито выкрикнул:
      - Как будто нельзя сначала поговорить с человеком, а потом застрелить его! Запись на пленке показывает, что у Анслея были все основания убить Бордена.
      - Тогда ее прослушивание должно пойти на пользу обвинению, - ответил Мейсон.
      - Только я могу судить о том, что нам на пользу, а что нет, огрызнулся Бюргер. - В настоящий момент от меня требуется одно: доказать наличие преступления и предъявить доказательства, которые могут убедить суд в том, что есть основания считать ответчика виновным.
      - В общем-то это правильно, - согласился Эрвуд. - Однако сейчас ситуация сложилась иначе. Защита обращается к обвинению с просьбой предъявить пленку, которая будет фигурировать в деле как доказательство защиты. Суд намерен удовлетворить эту просьбу и прослушать запись. Дело приняло неожиданный оборот, и суд крайне заинтересован в том, чтобы узнать правду.
      - Все дела Мейсона принимают неожиданный оборот, - сердито заметил Гамильтон Бюргер.
      - И тем не менее просьба адвоката будет выполнена, мистер обвинитель. Если эта магнитная лента находится у вас, предъявите ее.
      - Нам нужно время, чтобы принести ее сюда и подготовить аппаратуру.
      - Сколько?
      - Не менее получаса.
      - Тогда суд возьмет перерыв на полчаса.
      Дру подергал Бюргера за фалду фрака и, когда тот наклонился, что-то яростно зашептал ему.
      - Хорошо, - вдруг объявил Бюргер, - я постараюсь организовать все минут за десять.
      Эрвуд внимательно посмотрел на него.
      - Вы же сказали, что понадобится не менее получаса.
      - Посоветовавшись с моим помощником, я выяснил, что пленка у нас с собой, а аппаратуру мы можем наладить за десять минут.
      - Именно это и шептал вам помощник? - поинтересовался Мейсон. - Или он высказал опасение, что этих тридцати минут, о которых шла речь, вполне может хватить на то, чтобы доставить сюда доктора Коллисон?
      - Занимайтесь своим делом, - сердито сказал Гамильтон Бюргер, - а я буду...
      Судья стукнул молотком по столу.
      - Прекратите, джентльмены! Мы обойдемся без ваших колкостей. Однако, мистер обвинитель, суд не вчера родился. Вы сказали, вам нужно полчаса, чтобы доставить сюда пленку и наладить аппаратуру, и суд решил объявить перерыв на эти полчаса. Мы не видим оснований менять свои решения. Объявляется перерыв в тридцать минут. - С этими словами Эрвуд поднялся и сердито зашагал к своему кабинету.
      Глава 12
      За пять минут до конца перерыва в зал суда поспешно вошел Пол Дрейк в сопровождении элегантной женщины. Не прерывая беседы с Джорджем Анcлеем, Мейсон кивком головы пригласил их подойти к столу защиты.
      - Доктор Маргарет Коллисон, ветеринарный врач, - представил женщину Пол Дрейк, - а это мистер Перри Мейсон, адвокат Анслея.
      - Здравствуйте, мистер Мейсон, - произнесла Маргарет Коллисон, с улыбкой протягивая адвокату руку. - Я очень много читала о вас, но никак не ожидала, что мы встретимся. Я уже говорила мистеру Дрейку, что не знаю, чем могла бы вам помочь.
      - Опишите мне абсолютно точно все события, - предложил Мейсон. - Я сопоставлю ваш рассказ с показаниями других свидетелей и, может быть, обнаружу что-нибудь ценное. Я хотел бы, чтобы вы свидетельствовали перед судом. Но, возможно, это и не понадобится. Итак, расскажите мне, что с вами произошло вечером в понедельник, восьмого числа.
      - У меня находилась на лечении одна из собак Бордена. Но он любил, чтобы ночью все его собаки были дома. Поэтому, как правило, собак приводили ко мне рано утром, в течение дня я лечила их, а на ночь их уводили. В тот понедельник в восемь часов утра собаку доставили ко мне, а в девять вечера за ней должен был приехать мистер Ферни. Когда в девять он не приехал, я подумала, что его что-то задержало, и решила подождать его звонка. Мне пришлось ждать почти полтора часа, да и то позвонил не мистер Ферни, а какой-то мужчина, который сказал, что звонит от имени мистера Ферни и что тот неожиданно задержался. Он спросил, не могу ли я подготовить собаку к отправке домой, несмотря на позднее время, потому что мистер Ферни уже едет ко мне.
      - Вы согласились?
      - Да. Я сказала, что собака будет в моей машине. Вывести ее и погрузить - дело пяти минут.
      - Вы так и сказали?
      - Да.
      - Когда приехал мистер Ферни?
      - Я только-только завела собаку в машину. Он поставил свою машину у меня перед домом, а к Бордену мы приехали на моей.
      - Как далеко вы живете от дома Бордена?
      - Чуть больше двух миль.
      - Что было потом? - спросил Мейсон.
      - Мы подъехали к калитке. Мистер Ферни ключом открыл ее и взял от меня собаку. Я сказала ему, что хотела бы поговорить с мистером Борденом об этой собаке, посоветовать ему сделать ей операцию. Мистер Ферни предложил мне войти с ним в дом и узнать, есть ли возможность поговорить с хозяином.
      - Дальше?
      - Мы вошли в дом. Вскоре мистер Ферни сказал, что в своем кабинете мистера Бордена нет, но, наверное, он наверху, в студии, он пойдет поищет его...
      Тут секретарь суда стукнул молотком по столу:
      - Всем встать!
      Пока Эрвуд занимал свое место за судейским столом, Мейсон шепотом продолжал расспрашивать доктора Коллисон:
      - Когда вы уезжали, Ферни поехал с вами?
      - Да.
      - Оставался ли он один, вне вашего поля зрения, пока вы находились в доме?
      - Да. Завыла сирена охранного устройства, и он вышел узнать, что случилось, отозвать собак и выключить прожектора. Именно в тот момент я ответила на телефонный звонок, сказав, что мистер Борден просил его не беспокоить. Я решила, что какой-то любопытный бездельник хулиганит у ворот. Кроме того, мне было известно, что мистера Бордена действительно нельзя беспокоить, если он этого не хочет.
      - А оставался ли Ферни вне вашего поля зрения внутри дома?
      - Только тогда, когда поднялся на несколько ступеней, чтобы постучать в дверь студии.
      - Вы слышали стук?
      - Да.
      - Вы слышали какие-нибудь голоса?
      - Нет.
      - Не мог он войти туда?
      - Конечно нет. Для этого у него не было времени. Я услышала стук, потом он сразу же спустился вниз. Вы знаете, мистер Мейсон, когда он спустился ко мне, у него был какой-то совершенно ошарашенный вид. Он сказал, что Борден в студии и велел его не беспокоить. Еще он сказал...
      - Прошу тишины в зале суда, - громко произнес судебный пристав. Можно сесть.
      Эрвуд занял свое место и взглянул на окружного прокурора:
      - Магнитная лента готова, мистер окружной прокурор?
      - Да, ваша честь. Но я еще раз хочу заявить о нашем возражении на основании того, что недопустимо пользоваться доказательством, подлинность которого не установлена. Это некомпетентно, несущественно и в настоящий момент не имеет отношения к делу.
      - Магнитная запись действительно та самая, которая найдена в доме Бордена?
      - Да, ваша честь.
      - Тогда возражение отклоняется. Мы прослушаем ее. Гамильтон Бюргер с оскорбленным видом занялся магнитофоном. Затем в течение десяти минут в зале суда через динамик звучали голоса Джорджа Анслея и Меридита Бордена.
      В конце беседы голос Анслея произнес:
      - Ну, думаю, мне пора уходить. Голос Бордена ответил:
      - Я рад, что вы посетили меня, Анслей, и позабочусь о вас, как смогу. Полагаю, что у вас больше не будет неприятностей с инспекторами. Они, как и все остальные, не любят, когда о них идет дурная слава, а ведь это в основном зависит от меня.
      Затем послышался смех Бордена, в этом смехе чувствовалась ирония.
      - Я сам могу найти дорогу, - сказал голос Анслея.
      - Нет-нет, я провожу вас до двери. - К сожалению, сегодня я один в доме.
      Магнитная лента с шипением крутилась еще секунд десять, потом раздался странный глухой звук, после которого все шумы на пленке исчезли, хотя кассета продолжала крутиться.
      Гамильтон Бюргер подошел к магнитофону и стал перематывать ленту назад.
      - Это все, ваша честь, - сказал он. Эрвуд задумчиво нахмурился и спросил:
      - Что означают эти потрескивающие звуки, которые слышны на пленке после того, как исчезли голоса, мистер окружной прокурор?
      - Они возникли оттого, что пленка продолжала крутиться, а микрофон был включен на запись.
      - А что это за глухой звук?
      - Это звук того выстрела, который убил Меридита Бордена, - ответил Гамильтон Бюргер и с жаром добавил:
      - С разрешения суда, мы заявляем, что нас вынудили раскрыть наши карты. Мы намеревались предъявить это доказательство в высшей инстанции суда, который будет судить обвиняемого.
      - Защита имела право предъявить пленку в качестве одного из доказательств, - ответил Эрвуд, - и сделано это было по приказанию суда в ответ на требование защиты.
      - Теперь запись услышали, - недовольно признал Бюргер. - И к тому времени, когда обвиняемому придется давать показания перед судом присяжных, у него будет готово подходящее объяснение, которое ему придумают.
      - Здесь не место для подобных замечаний, мистер окружной прокурор, ответил Эрвуд. - Защита для того и существует, чтобы предъявлять суду свои доказательства.
      - Но в данном случае, - сердито настаивал Бюргер, - она пользуется доказательствами обвинения,
      - Прекратите спорить, - резко оборвал его судья. - У вас есть еще свидетели, мистер Мейсон?
      - Да, ваша честь, - кивнул адвокат. - Я хочу еще раз вызвать мистера Ферни для дальнейшего перекрестного допроса.
      - Мы возражаем, - запротестовал Бюргер. - Защита только и делает, что вызывает свидетелей повторно. Закон не предусматривает, что можно допрашивать их бесконечное число раз.
      - Еще что-нибудь, мистер прокурор? - спросил судья.
      - Нет, ваша честь, это все, что я хотел сказать.
      - Возражение отклоняется. Решать вопрос о возможности повторного допроса свидетелей - компетенция суда. Мистер Ферни, подойдите сюда.
      Ферни, который, очевидно, все еще чувствовал себя не в своей тарелке, возвратился на свидетельское место.
      - Я прошу вас, - обратился к нему Мейсон, - еще раз вспомнить вечер восьмого числа этого месяца. Около одиннадцати часов вы находились в доме Бордена вместе с доктором Коллисон. Говорили ли вы доктору, что поднимались к фотостудии и мистер Борден просил вас его не беспокоить? Я имею в виду смысл сказанного.
      - Возражаем на основании того, что это показания с чужих слов, это не истинный перекрестный допрос, - заявил Гамильтон Бюргер.
      - Отклоняется, - резко сказал судья Эрвуд. - Вопрос представляется существенным. Суд намерен выслушать ответ.
      - Но обвинение не может полагаться на слова этого свидетеля, ваша честь.
      - Можете не полагаться, но эти слова определяют позицию свидетеля. Отвечайте, мистер Ферни.
      - Ну, - промямлил Ферни, - я поднялся по лестнице к студии, постучал в дверь и...
      - Вопрос был другой, - прервал его Эрвуд. - Вас спросили: что вы сказали доктору Коллисон?
      - Я сказал, что мистер Борден занят в студии и не хочет, чтобы его беспокоили.
      - Вы сообщили ей, что он сам сказал вам об этом? - спросил Мейсон.
      Ферни взглянул на сидящую в зале доктора Коллисон.
      - Я не помню точно свои слова.
      - А когда вы уезжали из дома с доктором Колли-сон, вы спросили ее, не слышала ли она выстрела?
      - Кажется, я сказал, что раздался звук, похожий на выстрел.
      - Вы спросили ее, слышала ли она этот звук?
      - Может, и спросил.
      - Больше вопросов нет, - сказал Мейсон.
      - У меня тоже нет. - Бюргер покачал головой.
      - Защите больше нечего добавить, ваша честь, - объявил Мейсон.
      - У меня тоже нет других доказательств, ваша честь, - констатировал Бюргер, - и теперь я выступаю с ходатайством о передаче обвиняемого высшей судебной инстанции. Доказано, что обвиняемый владел орудием убийства и что он угрожал покойному. К тому же достаточно очевидно, что именно обвиняемый сделал через несколько секунд после окончания беседы тот выстрел, который убил покойного. Вероятно, тогда, когда покойный провожал обвиняемого до двери. Звук выстрела вполне отчетливо слышен на пленке.