Синеглазая ведьма

– Это я крикнул детям, чтобы они бежали ко мне. Они не видели вас, милорд.

Сара приблизилась как раз в тот момент, когда Райфл отряхивал мальчика, пытаясь одновременно остановить его сестру, которая снова старалась заслонить собой брата. Калум встал между Райфлом и племянниками.

– Простите их, милорд. Это же просто дети. Такая глупая ошибка…

Райфл раздраженно посмотрел на Калума:

– Я понимаю, что это случайность. – Он повернулся к испуганной матери. – Хотел только убедиться, что с мальчиком все в порядке.

Вокруг них начала собираться толпа встревоженных крестьян. Девочка все еще плакала, но теперь уже тише. Она даже с любопытством посмотрела одним глазом на Райфла поверх плеча матери.

– Перестань, – строго сказала ей Сара. – Ты должна быть храброй девочкой. К тому же твоего брата не собираются наказывать.

Девочка обернулась к Саре и замолчала, сверля ее взглядом. Райфл тоже внимательно посмотрел на Сару, затем обернулся к мальчишке.

– Ты не ударился? – спросил он ребенка. Мальчик молча покачал головой.

Райфл с усмешкой взглянул на его мать.

– Похоже, ваши дети – большие любители приключений, мэм.

– Милорд, – пробормотала женщина, пытаясь присесть в реверансе, все еще сжимая в объятиях дочь. – Это чистая случайность, милорд. Это больше не повторится.

– Никогда нельзя знать наверняка, – улыбнувшись, заметил Райфл.

– Да, – согласилась женщина, пытаясь снова поклониться.

Абрам, до сих пор молча стоявший рядом, замахал руками толпе, призывая людей разойтись, и они тут же исчезли, даже стражники Сары, после того как Райфл кивнул им головой. Калум и крестьянка обменялись взглядами, затем женщина мелкими шажками, как-то боком, подошла к Саре. За ней шел Калум.

– Дети хотели поблагодарить вас, миледи, – сказал он, – за свое чудесное спасение. Вы ведь хотели сделать именно это, Аргус и Клейди. Не правда ли?

Детишки тоненькими голосками пролепетали что-то, кивая головами.

– Хорошо, – сказала ошеломленная Сара. Но дети молчали. – Ну что ж. Тогда покончим с этим. – Она повернулась, собираясь уйти. Но тут девочка вырвалась из рук матери, а вслед за ней и ее брат, и оба убежали.

– Миледи. – Мать Аргуса и Клейди стояла перед ней, испуганная, но полная решимости. – Я тоже хотела поблагодарить вас. Спасибо, что спасли моих детей.

Сара встретилась с ней глазами. В робком взгляде женщины отражалась искренняя признательность. Совсем не к таким взглядам деревенских жителей привыкла Сара.

– Я рада, что с детьми все в порядке, – просто сказала она.

– Да уж. – Калум прочистил горло и продолжал: – У детей короткая память на несчастья и потрясения.

– Иногда, – задумчиво произнесла Сара.

Кто-то коснулся ее руки. Обернувшись, девушка увидела Райфла. Он посмотрел на Калума и его сестру и сказал:

– Прошу вас, оставьте нас.

Калум и женщина тут же скрылись за домами вслед за убежавшими туда же детьми. Райфл и Сара остались одни перед таверной. Даже Абрам, задумчиво покачивая головой, побрел прочь.

– Ты, кажется, чувствуешь себя лучше, – заметил Райфл. Он отвернул край рукава Сары и провел пальцем по повязкам.

– Да. – Девушка смотрела, словно завороженная, на его загорелые пальцы, скользящие по белой повязке. У него были руки воина – в этом не приходилось сомне­ваться, – большие и грубые, с мозолистыми ладонями, при­выкшие сжимать меч. Сара помнила, как эти ладони гладили ее…

– У меня есть для тебя кое-что. – С этими словами Райфл что-то достал из-за пояса и протянул ей сжатый кулак.

В воображении Сары тут же возник зловещий проповедник, сжимающий в кулаке свой смертоносный дар.

Сара невольно попятилась, у нее перехватило дыхание, но тут Райфл разжал кулак, и девушка увидела на его ладони переливающийся лунный камень. Брошь ее матери!

– О! – с радостным облегчением воскликнула она и протянула руку, чтобы взять драгоценность. Но Райфл сжал пальцы, прежде чем Сара успела отнять руку. Девушка изумленно посмотрела на него.

– Сара. – Глаза его были серьезными и такими красивыми – серебристая сталь с золотыми карими крапинками в обрамлении густых темных ресниц. Странно, как это она не заметила раньше, какими добрыми и мягкими были эти глаза, как не подходили они ко всему остальному облику жесткого, сильного человека. И она вдруг почувствовала непреодолимое желание снова оказаться в его объятиях. – Мне необходимо с тобой поговорить.

Он по-прежнему сжимал пальцы Сары, сомкнувшиеся вокруг броши.

Сара часто заморгала, стараясь изобразить полное равнодушие.

– Ну же. Говори.

Но Райфл молчал, продолжая смотреть на нее в упор. Сара чувствовала его взгляд, хотя и не решалась поднять голову и встретиться с ним глазами. Она осторожно попыталась высвободить руку.

– Говорите же или дайте мне уйти, милорд.

– Нет, – каким-то странным, дрожащим голосом произнес Райфл. – Я не могу этого сделать.

– Чего вы не можете сделать?

– Думаю, нам лучше всего прогуляться вместе.

– У меня есть дела, – возразила Сара, снова пытаясь отнять руку. – Я хотела осмотреть амбар с зерном. Я обещала Калуму посмотреть остролист, который он нашел.

– Вот туда мы и отправимся вместе.

Он отпустил руку Сары, и они пошли рядом.

Сара спрятала в карман брошь, не разжимая пальцев. Райфл по-прежнему молчал, а Сара не собиралась сдаваться и нарушать тишину первой. Девушка молча смотрела на дома, мимо которых они шли. Многие до сих пор были заброшены. Она видела лица, мелькавшие в окнах, иногда до слуха доносился шепот. Сара чувствовала на себе пристальные, любопытные взгляды. За некоторыми окнами мелькали силуэты женщин под вуалями – это явно были не крестьянки.

Интересно, в каком доме поселилась Нанвин?

Вскоре они оказались между массивными каменными постройками, и Сара поняла, что перед ней склады, предназначенные для пищи, которой должно было хватить на всю зиму. Райфл распахнул перед Сарой дверь одного из амбаров, впуская ее внутрь. В нос ей ударил тяжелый запах специй и трав. Зерно, специи, травы и овощи хранились в деревянных коробах, стоявших кругом ровными рядами. Сара замерла, привыкая к темноте и стараясь не вдыхать слишком глубоко воздух, пропитанный резкими аромата­ми. Райфл начал закрывать за ними дверь.

Сара остановила его, взявшись за створку.

– Мне нужен свет, – сказала она. Это было правдой лишь наполовину. Ей очень не хотелось снова оказаться с Райфлом один на один за закрытой дверью. Она ведь не могла быть уверенной, что придет ему в голову. И как она отреагирует на этот раз.

Райфл кивнул головой и оставил дверь открытой. Только в глазах его блеснул какой-то странный огонек. Сара так и не поняла, заметил ли он ее беспокойство. Девушка приблизилась к ближайшему коробу и открыла его. Внутри был лущеный овес. Сара, по старой привычке, засунула внутрь руку, набрала полную ладонь семян, затем дала им высыпаться обратно между пальцев.

Она услышала удар кремня о кресало, и за спиной ее появился золотистый свет. Райфл зажег фитиль, вставленный в плошку с жиром. Затем он закрыл дверь, и у Сары перехватило дыхание.

– Похоже, вам удалось очаровать население Олдрича, миледи, – шутливо заметил Райфл, и по звукам его голоса Сара поняла, что он все еще стоит у двери.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Сара, не оборачиваясь. – Вряд ли это можно считать колдовством.

– Калум, похоже, ест теперь у тебя с руки, а его сестра готова была из кожи вон лезть от благодарности.

Сара продолжала перебирать зерно.

– Она просто радовалась, что дети остались живы. Вот и все.

Сара увидела движущуюся по стене тень и поняла, что Райфл приближается к ней.

– Так дело только в этом?

– Конечно. Одного благородного поступка недостаточно, чтобы изменить мнение людей Олдрича, человек-демон.

– Смотря какого поступка, – тихо заметил Райфл. Сара посмотрела на свои руки. Из-за рукава платья высовывался край белой повязки. Райфл сделал еще шаг в ее сторону, и Сара поспешно перешла к следующему коробу. Там оказались лесные орехи, сложенные аккуратной горкой. Сара коснулась одного из них, и орех, скатившись вниз, гулко ударился о дно короба.

– Откуда ты знала, что я не накажу мальчишку? – поинтересовался Райфл.

На этот раз Сара посмотрела на него, застигнутая вопросом врасплох.

– Откуда ты могла это знать? – повторил Райфл.

– Ну… – Сара задумалась над вопросом. Ситуация становилась все более неловкой. – Ну, я вовсе не была в этом уверена.

– Нет?

– Нет. Наверное, просто подумала, что раз мальчик наткнулся на тебя случайно, то и наказывать его не за что.

– Даже если так. – Райфл поставил лампу на один из коробов, подошел к Саре и взял несколько орехов. – Все равно это было оскорбление лорда и повелителя. И я мог наказать его. – Райфл поднял руку, предвосхищая протест Сары. – Ну да, знаю, я пока еще не являюсь законным правителем Олдрича. Но, думаю, ты поняла, что я имел в виду.

Сара поспешно повернулась к нему спиной, чтобы скрыть замешательство, и открыла крышку следующего короба.

– Вот твой остролист, человек-демон, – обрадовано произнесла она. – Правда, его тут явно недостаточно, чтобы продержаться зиму. Зря ты не позволил мне тогда пойти с Калумом. Возможно, мы нашли бы больше.

– Сара.

– Но и сейчас еще не поздно. Может быть, на берегу осталось еще немного. Только мне необходимо отправиться туда как можно скорее, прежде чем погода окончательно испортится.

– Сара! Не уходи от ответа на мой вопрос!

– Не знаю, не знаю, как я это поняла! – воскликнула девушка. – Может быть, все дело в том, что ты не кажешься мне монстром, способным обидеть невинного ребенка.

Она осеклась, осознав вдруг смысл только что произнесенных ею слов.

Райфл смотрел на нее печально, почти угрюмо, на губах его не было и тени улыбки, а лицо казалось высеченным из камня.

Сара издала какой-то невнятный звук и вдруг подняла обе руки.

– А может быть, я разгадала это, используя свои ведьминские чары. Или эльф прошептал мне это на ухо. Или…

– Выходи за меня замуж.

Сара застыла, осекшись на полуслове, изумленная, с по-прежнему поднятыми руками. Отбросив в сторону орехи, Райфл взял ее за руки и притянул к себе.

– Это будет удачный союз, – продолжал он. – Земля Олдрича – твой дом. А теперь ей предстоит стать и моим домом. Ты принадлежишь Олдричу, так же как и я. И, мне кажется, ты любишь свой дом. Любишь, несмотря на все, что ты говорила раньше. И тебе небезразлична судьба этой земли и ее обитателей.

Саре вдруг стало холодно, очень холодно. Она задрожала всем телом. Девушка только отрицательно качала головой, не в силах произнести ни слова, рассмеяться ему в лицо, закричать, убежать, хотя понимала, что непременно должна это сделать.

– Мне нужна жена, которая умеет ладить с этими людьми, – продолжал Райфл. – Жена, которая сможет управлять замком, когда там не будет больше Руна. Жена из Олдрича – лучший выход. Это еще лучше, чем везти жену из Леонхарта. Так что ты подходишь мне по всему, Сара.

Он подошел ближе, совсем близко, так что бедра его коснулись юбок ее платья. И Сара поймала себя на том, что не может отвести взгляд от его сильной, мускулистой шеи, мужественного лица, от его губ…

– Ты – решение всех моих проблем, – прошептал он, склоняясь к Саре и заводя за спину ее руки. – Всех…

Поцелуй его не был на этот раз нежным или даже страстным. Это был поцелуй собственника, заявляющего на нее свои права, грубый и требовательный. Пахнущий этой комнатой, сушеными травами и мужчиной. Он резко прижал ее к себе, и Сара почувствовала исходившие от него, волны безудержного желания. Она видела и чувствовала только его – его руки, ласкающие ее спину под плащом, напрягшуюся плоть, прижимающуюся к ее бедрам, губы, касающиеся ее кожи. Весь остальной мир словно перестал для нее существовать. У Сары закружилась голова, и она была вынуждена крепче прижаться к Райфлу, чтобы не потерять равновесия.

– Целуй меня, – прошептал Райфл, касаясь губами ее губ. – Целуй меня, Сара, как ты делала это раньше.

Разве могла она отказать этому мужчине? Тем более, сейчас, когда его дерзкий язык касался ее губ, проникал внутрь, а сильное горячее тело было так близко. Знак судьбы.

Райфл застонал, чувствуя, как расслабилось тело Сары, отдаваясь в его власть, как ответили на поцелуй ее мягкие губы. Сара гладила его сильные плечи, запускала пальцы в его шелковистые кудри, касалась ладонями его щек. Он казался ей горячим и сильным, воином, требовавшим ее покорности своими поцелуями, зажигавшим огонь в ее жилах и заставлявшим жаждать его прикосновений.

Распустив шнуровку на вороте платья, Райфл целовал ее шею, гладил грудь, одна рука его уже проникла под платье и коснулась кожи Сары, порождая новую волну незнакомых ощущений. Другой рукой Райфл обхватил девушку ниже спины и прижал к себе, снова давая ощутить силу свое­го желания. Сара почувствовала томительно сладкое жжение внизу живота. Чуть сменив позу, Райфл прислонил ее к одной из грубых полок, на которых стояли короба с продуктами, и теперь двигался в размеренном, уже знакомом ей ритме. Руки ее скользили по упругим мускулам его бедер, опускаясь все ниже и ниже.

– Да, – почти что простонал Райфл. – Да… коснись же меня, Сара.

Схватив руку девушки, он прижал ее ладонь к своей восставшей плоти. Сара невольно вздрогнула, но он накрыл ее ладонь своей, не давая убрать руку.

Было странно и в то же время приятно чувствовать жар его возбуждения. Глаза Райфла были закрыты, он шумно и тяжело дышал. И это вдруг испугало ее.

Сара отдернула руки, дрожа от страха и одновременно от страсти.

Глаза Райфла открылись, затуманенные желанием, в них мелькнуло удивление. Он никак не отреагировал на неожиданное напряжение Сары, просто продолжал крепко прижимать ее к себе. Руки девушки непроизвольно сжались в кулаки, она попыталась оттолкнуть Райфла.

– Скажи, что выйдешь за меня, – прошептал он, не собираясь отпускать ее.

Сара молча замотала головой.

– Монастырь – не место для тебя. Ты знаешь это, Сара.

Райфл не отпускал ее, но уже не горел от страсти, как минуту назад, и у Сары исчезло ощущение болезненного наслаждения. Она постепенно возвращалась в этот мир. Руки его нежно гладили бедра девушки, лоб касался ее лба.

– Те неясные желания, которые мучают тебя во мраке ночи, – это я, Сара. Это меня ты хочешь. И я знаю это.

– Неотесанный дикарь! – почти с ненавистью прошептала девушка. – Ты ничего не знаешь обо мне!

Райфл тут же доказал ей, что это не так. Оказалось достаточно одного его движения, чтобы у Сары снова закружилась голова, а он подхватил пошатнувшуюся девушку.

– Я прекрасно знаю тебя, Сара Рун, – сказал Райфл, крепко держа ее за плечи. – Даже лучше, чем ты сама. Я знаю, чего хочет твое тело, любовь моя. И знаю, как доставить тебе удовольствие.

– Отпусти меня! – потребовала Сара.

И он вдруг разжал руки и отошел на шаг, оставив ее стоять, бессильно привалившись к полке. Сара не видела больше его лица – только очертания фигуры. Но ей не нужен был свет, она и так знала, что на лице его застыло отвратительное самодовольное выражение. Он радовался ее смятению, ее панике.

– Ты убил моего брата. – Сара прибегла к хорошо знакомому оружию, но даже для нее самой слова эти прозвучали фальшиво.

– Нет!

– Ты сделал это, я знаю. Это был ты.

– Ты прекрасно знаешь, что я не делал этого, Сара. Я не смог бы совершить такое ужасное преступление. Спроси свое сердце. В глубине души ты знаешь: я не виноват.

И Сара вдруг с изумлением поняла, что действительно знает это. Знает, что Райфл из Леонхарта не убивал Рейберта. Джошуа солгал ей.

Сара застонала, обхватив голову руками. Все ее чувства были в смятении.

– Я много чего совершил в своей жизни, миледи, – сказал Райфл, не приближаясь и не делая попытки снова обнять девушку. – Много ужасных вещей за долгие годы войн и набегов. Но только не это, Сара. Твоего брата я не убивал. Поверь мне.

– Я не могу!

– Я знаю, что можешь, потому что я знаю тебя, – ласково произнес Райфл. – И ты выйдешь за меня замуж, Сара Рун. Ты выполнишь мое желание. – Он улыбнулся своей неотразимой улыбкой. – А я сделаю явью все твои мечты.

Сара вдруг, опомнившись, опрометью кинулась к двери, на улицу, на свежий воздух из этого душного амбара. Райфлу хватило нескольких шагов, чтобы догнать ее и остановить, схватив за плечо.

– Я провожу вас в ваш дом, миледи, – тихо сказал он. – Где вы сможете подумать над моим предложением до завтрашнего дня.

– А потом?

Он нежно провел пальцами по щеке Сары.

– Через несколько дней наступает новый год. И мы с тобой могли бы принести мир на эту землю в новом тысячелетии.

– Демон, – выпалила девушка, вспомнив единственное оскорбление, которое она все еще способна была кинуть этому человеку.

Райфл снова улыбнулся своей дьявольски обаятельной улыбкой.

– Ведьма, – ответил он. – Но ты – моя ведьма, Сара. Помни об этом. Мы будем отличной парой: демон и ведьма.

– Видит бог, ты сводишь меня с ума, – почти закричала Сара.

– Мне известно это, миледи, – прошептал Райфл, целуя ей руку.

– Райфл из Леонхарта все еще жив, милорд.

Джошуа Рун не поднял глаз от еды. Выслушав эту новость, он продолжал методично разрывать руками лежащего перед ним на тарелке фазана.

– Она предала меня, – произнес Джошуа, вперившись взглядом в разорванную плоть. Он говорил тихо, себе под нос, словно второго человека не было в комнате.

– Может быть, у нее просто не было возможности, милорд, – робко заметил Оливер.

– Возможности! Да за такое время я нашел бы тысячу возможностей!

– Может быть, – не сдавался Оливер, – она потеряла фиал и…

– Замолчи. – Джошуа отряхнул руки. Куски мяса полетели на стол. – Она предала меня, потому что выросла именно такой, как я боялся. Я слишком щадил ее.

Оливер наблюдал за хозяином, пытаясь угадать дальнейшее развитие событий по выражению его лица. Джошуа откинулся на спинку стула, задумчиво глядя перед собой.

– Что ж, похоже, дьявол из Леонхарта доживет до конца года. Ладно, позаботимся о том, чтобы он понял – ему не получить Олдрич в наследство.

– Конечно, он скоро поймет это, милорд, – ведь близится конец света.

– Конечно, – согласился Джошуа. – Тогда поприветствуем его по-иному. Надо достойно подготовиться к его приходу – и к концу света заодно.

23 декабря

Два дня до наступления нового тысячелетия

Сара привыкла, что ей всю жизнь приходилось что-то прятать или скрывать.

Брошь ее матери под шатающимся камнем в углу ее кельи была надежно спрятана от всех, кто захотел бы ее присвоить.

Она скрывала боль потери, которую ощущала в разлуке с Олдричем, с замком Фьонлах, где прошло ее детство.

Страх перед огромным миром, таким ненадежным и полным жестокости и насилия, миром, где можно разрушить счастье и жизнь человека одним ударом. Веру в семью, веру в своего деда, в то, что он любит ее, несмотря ни на что. А теперь – черный фиал с ядом, спрятанный под соломенной крышей хижины. Но особенно тщательно и глубоко прятала Сара свое сердце. Девушка старалась вообще забыть о том, что у нее есть сердце. И вот теперь, обретя его вновь, Сара не узнавала его.

Как могла она ответить взаимностью Райфлу из Леонхарта позволить себе полюбить его?

Как могла поверить ему?

Но, к великому своему отчаянию, Сара чувствовала, что больше всего ей хочется забыть о своем воспитании, о чести и долге перед семьей, обо всем, что говорили ей о дьяволе из Леонхарта, и только смотреть и смотреть в его серые глаза, на его улыбку, предназначенную ей одной. Он обнимал ее – и Сара чувствовала себя на небесах. Он произносил ее имя – и у нее внутри все пело. И он сказал, что хочет взять ее в жены.

Это было воплощением ее тайной мечты. Сара запрещала себе даже думать об этом. Но теперь это могло стать реальностью. И от этого девушке было еще страшнее.

Ей так хотелось верить в него, потому что на карту было поставлено куда больше, чем власть над землей, где она родилась и которую считала своей, куда больше, чем надежда на новое тысячелетие. На карту была поставлена сама ее жизнь. Она должна была сделать выбор. Так что же ей выбрать? Одиночество, пожизненное заточение в мрачной келье, где она станет хранить традиции ненависти, завещанные ей ее семьей? Или жизнь рядом с любимым мужчиной, в доме, который она любила всю свою жизнь и где она сможет снова обрести веру в счастье и, возможно, создать свою собственную семью, способную заменить ей ту, что она готовилась предать?

Осталось только решиться, и осталось всего несколько часов, в течение которых ей предстояло выбрать свою судьбу.

Стук в дверь раздался именно тогда, когда она его ожидала. На пороге стояла стройная фигура, закутанная в меха.

– Ты прислала сказать, что хочешь поговорить со мной, – с порога заявила Нанвин, не пытаясь войти.

– Пожалуйста, входите, – Сара указала ей на одну из скамеек, стоявших вдоль стен. Нанвин проскользнула в комнату. На лице ее застыла хорошо знакомая Саре недовольная гримаса. Женщина не стала садиться. Просто встала рядом со скамьей, опустив руки, и настороженно посмотрела на Сару.

– Я знаю, что вы не любите меня, – спокойно произнесла девушка. – Поэтому не стану долго задерживать вас, миледи.

– Не люблю? – переспросила Нанвин. – А почему тебя это волнует?

Сара невольно рассмеялась, не в силах удержаться.

– Тут дело не в любви или нелюбви. – Нанвин на секунду смутилась и принялась нервно оправлять юбки. Затем она заговорила вновь, медленно и внятно: – Хотелось бы мне думать, что за долгие годы жизни я научилась хотя бы немного разбираться в людях. И, надеюсь, я не столь поспешна в суждениях и выводах, как была в молодости. А время, проведенное без мужа и без сына, помогло мне разобраться немного в себе самой. – Она сокрушенно покачала головой. – Но я точно знаю, девочка, что люди всегда со временем становятся такими, какими видят их окружающие, хотят они этого или нет. – Нанвин вдруг посмотрела прямо в глаза Сары. – А ты – Сара Рун, внучка Джошуа и дочь Морвены, – закончила она, словно это объясняло все.

И Сара подумала с замиранием сердца, что так, пожалуй, и есть.

– Нанвин из Леонхарта, – гордо произнесла она. Мы ведь заключили сделку, не так ли?

– Да, – подтвердила леди, внимательно глядя на девушку.

– Пора вам выполнить свою часть уговора.

– Так же, как ты выполнила свою? – сердито бросила ей в лицо Нанвин.

– Я не причинила вреда вашему сыну.

– Вот как? Не причинила?

– Конечно, нет!

– Тогда скажи мне вот что, Сара Рун: что заставляет Райфла так защищать тебя? Почему он не сводит с тебя глаз, когда ты находишься рядом? Что в тебе такого, что заставляет его отложить в сторону все другие дела и заботы – весьма серьезные заботы – и следить за тем, чтобы у тебя было все необходимое, чтобы ты была всем довольна? О, да, я заметила это. Все вокруг заметили.

Сара почувствовала вдруг, как ее наполняет чувство вины.

– Но я ничего для этого не делала, – пробормотала она. – Это не зависит от меня.

– Зависит, – сказала Нанвин, – Должно зависеть.

– Но это вовсе не колдовство, миледи.

Нанвин вдруг подошла к ней совсем близко, так что Сара смогла заглянуть в ее бездонные темные глаза и увидеть застывшую в них печаль.

– Честно говоря, девочка, я думаю, тебе не требовалось колдовство, чтобы очаровать его. Я вижу твою красоту, твои изящные манеры и не могу понять, почему все мужчины вокруг не бросаются драться за тебя.

Сара была застигнута врасплох и не знала, что ответить.

– Но это не имеет значения. Не так ли, милая? – Нанвин сложила руки на груди. – Я говорю только о своем сыне. И то, что случилось, тревожит меня: боюсь, уже поздно спасать его от тебя.

– Я не причиню ему вреда, – пообещала Сара почти умоляющим голосом.

– Может быть, и нет. А может быть, ты сделаешь это непреднамеренно. Может быть, ты – именно такая, как я боялась, и в то же время такая, как я надеялась, – невинная жертва игры, затеянной твоим коварным дедом. Даже если и так, тебе ничего не стоит изменить Райфла, превратить его из могущественного воина и правителя в заблудшего человека. Я видела, как это случалось с другими мужчинами – храбрыми воинами и мудрыми лордами, сломленными женщинами. Тебе очень просто сделать это. Это так же верно, как и то, что тебе нельзя оставаться рядом с ним.

Вот оно – Нанвин сказала правду, в которой не осмеливалась признаться себе Сара. Тебе нельзя оставаться рядом с ним. Ни женой, ни любовницей, ни невинной спутницей и помощницей. Предложение Райфла было самым настоящим сумасшествием, и Сара знала это с самого начала. Она знала, хотя при мысли об этом кровь холодела у нее в жилах, сердце сжимала ледяная рука, а все тело превращалось в лед.

– Почему же? – онемевшими губами тихо произнесла Сара.

– Почему? Ты спрашиваешь почему? – Нанвин вдруг провела рукой по щеке девушки. – Разве ты забыла, кто ты? Забыла историю своей семьи и ее отношений с нашей семьей? Только горе и предательство – вот наследство наших общих предков. И сейчас ничего не изменилось. И никогда не изменится. Как ты можешь даже думать о том, что тебе, дочери Рунов, найдется место рядом с правителем Леонхарта?

Сара почувствовала, как разбивается ее последняя надежда. Как просто объяснила все Нанвин. Конечно, ей нет места рядом с Леонхартом. И глупо было даже мечтать об этом.

– Значит, я могу быть уверена, что вы не забудете о своей части нашей сделки, – тихо произнесла девушка.

Нанвин кивнула.

– Тогда слушайте. – И Сара начала излагать план побега, чтобы оказаться подальше от мужчины, которого она любила, хотя и не имела права любить.

Вечером, после ужина, но до того, как Райфл обычно заходил к своей заложнице, Сару пришли навестить три женщины из Леонхарта. Нанвин захватила с собой двух девушек из свиты, которые бежали за ней, словно преданные собачонки, хотя глаза их были грустными и задумчивыми. Сара могла бы догадаться о причинах этой грусти, но у нее не было времени на размышления.

– Вот эта, – показала она на темноволосую камеристку. Другая, девушка с каштановыми волосами, державшая в руках лютню, испуганно посмотрела на подругу.

– Подойди же сюда, я не съем тебя, – раздраженно произнесла Сара. – Мы должны торопиться.

Нанвин подошла к двери и проверила, достаточно ли надежно она заперта.

– Поиграй нам, Эльза, – произнесла она чуть громче, чем обычно, чтобы слышал стоявший за дверью стражник.

Девушка стояла, словно завороженная, с лютней в руках. Нанвин сердито замахала ей, чтобы она играла. И девушка, перебирая струны, запела дрожащим голосом:

– Любимый мой, приди ко мне, найди восторг в моих объятиях…

Сара и темноволосая женщина, которую, кажется, звали Кайзен, начали раздеваться. Ремни. Юбки. Туники.

Голос Эльзы окреп, хотя она по-прежнему смотрела на происходящее широко раскрытыми, испуганными глазами.

– Ночь прошла. И я грущу…

Сара и Кайзен молча посмотрели друг на друга. Что ж, рост и цвет волос совпадали. Этого вполне достаточно. Сара взяла нижнюю рубашку Кайзен.

– Кто услышит эту песню…

Одежда подходила идеально. Нанвин отлично выбрала девушку, похожую на Сару, среди своей свиты. Рубашка скользнула по плечам Сары. Теперь платье цвета спелых слив с ярко-синим кантом. И шелковый пояс вокруг талии.

Переодевание потребовало куда меньше времени, чем думала Сара, – и вот они стояли напротив друг друга. Теперь на Кайзен было зеленое платье Сары, и она так же зачесала назад свои густые темные волосы.

Эльза закончила петь и, улыбаясь, посмотрела на девушек. Но улыбка ее поблекла, когда она увидела, что волосы Сары по-прежнему распущены, в то время как волосы Кайзен, как и всех женщин из Леонхарта, были заплетены по краям в две косы и забраны назад. Если кто-то столкнется с Сарой достаточно близко и заметит это несоответствие, весь их план может пойти прахом.

– Милые девушки. – Голос Нанвин был почти нежным, но глаза смотрели настороженно. – Теперь что-нибудь помедленнее, Эльза. Спой для миледи мою любимую балладу.

Присев в глубоком реверансе, Эльза принялась играть более печальную и протяжную мелодию, полную звуков, которые плохо уживались рядом:

– О, как долго, как долго ждала я его, как далек он теперь от меня…

Нанвин приблизилась к Саре, подняла с пола плащ, сброшенный Кейзен, и накинула его на плечи девушки. Затем она надела ей на голову капюшон. Мир сузился, теперь Сара видела только Нанвин, с недовольным лицом рассматривавшую ее.

– Сойдет, – сказала она. – Думаю, сойдет.

– Должно получиться, – решительно заявила Сара.

– Ты готова, девочка? – Да.

Нанвин кивнула и подошла к Эльзе. Она достала из складок платья кинжал, и, хотя глаза Эльзы расширились еще больше, она не перестала петь:

– Он ушел на войну. Он ушел на войну, ради славы… Нанвин быстро перерезала одну из струн, которая лопнула с характерным звуком. Эльза замолчала.

– О, дорогая, – громко произнесла Нанвин. – Какая жалость! А мы так наслаждались твоим пением! Бегите быстрее, обе, и принесите мою лютню. Мы продолжим.

Сара, успевшая собрать в дорогу все необходимое, уже стояла у двери. Эльза застыла неподвижно, сжимая в руках бесполезную лютню. Нанвин бросила ей плащ.

– Идите же! Не медлите. И принесите ту, что из дерева вишни, а не из березы. Идите! – с коротким смешком закончила она.

Пока Эльза заворачивалась в плащ, Нанвин положила руку на плечо Сары.

– Иди с миром, – прошептала она. – И храни тебя господь.

– И вас тоже, – тихо ответила Сара.

Нанвин сделала шаг назад, Сара распахнула дверь. Сначала Нанвин вытолкнула наружу Эльзу, снова громко объяснив, где искать нужную лютню. Затем вышла Сара, и обе девушки быстро скрылись в темноте.

– Где она?

Нанвин спокойно перенесла гнев своего разъяренного сына.

– Она не сказала, куда намерена идти.