Дом на краю прошлого

Кто знает, как это повлияло на церковь? – Натали глубоко вздохнула. Она чувствовала себя куда более испуганной, чем готова была признаться даже самой себе. – Как я уже сказала, раньше я здесь ничего не ощущала, но надо сознаться, – слегка улыбнулась она, – я не часто сюда заглядывала. Что-то произошло совсем недавно. – Она помолчала. – Мэри Саттон. Джим рассказал мне, что она здесь умерла. Может быть, в этом все дело. А может, тот факт, что вы вернулись в Белхеддон-Холл с маленькими детьми. Здесь долгие годы не было детей. Не знаю. Она покачала головой. – О церкви разное рассказывали, у моей мамы есть даже брошюра. Придется спросить ее. Мне думается, нам пора вернуться в дом.

– Но ведь дом…

– Я знаю. – Натали мрачно рассмеялась. – В доме тоже страшно. Но тут я хоть знаю, с чем имею дело.

– Надеюсь, вы правы. – Джосс согнулась вдвое, стараясь унять боль в боку, голова у нее кружилась.

Натали вроде ничего не замечала. Она хмуро смотрела назад, на церковь.

– Джосс, а вы заметили, в каком месте возник этот столб энергии?

– Около двери.

– Напротив таблички Кэтрин.

Кэтрин…

Слово гулко раздалось в тишине. На этот раз они обе слышали его.

– Она похоронена где-то рядом с табличкой, или это просто для памяти?

Джосс пожала плечами и медленно распрямилась. Прислонилась к старому каштану у калитки и сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы успокоить бунтующий желудок. Неподалеку в тени покоился ее отец. За его могилой виднелись два небольших белых креста – там лежали Сэмми и Джорджи.

Почти бессознательно Джосс схватила Натали за руку.

– Я боюсь, – прошептала она. – Ужасно боюсь.

41

Когда они появились, Дэвид вместе с Люком стояли во дворе. Люк поцеловал Джосс и пожал руку Натали, после чего они направились в кухню. Джимбо же, хлопнув сестру по спине, предпочел остаться в каретном сарае.

– Я нашел человека, который заменил меня сегодня, чтобы я мог приехать сюда, – объяснил Дэвид. Его руки, как обычно, были полны книг и бумаг, которые он свалил на кухонный стол. – Еще куча информации о Белхеддоне и семьях, которые здесь жили, а также о семействе де Вер, Эдуарде Четвертом и Ричарде Третьем. – Похоже, ни он, ни Люк не обратили внимания на бледные лица женщин и их молчание.

Джосс, прекрасно отдавая себе отчет в том, что руки у нее трясутся, потянулась к книгам, с любопытством вглядываясь в верхнюю.

– Какой ужас – тот несчастный случай. Кошмар. Я чувствую себя таким виноватым. – Дэвид наконец встретился взглядом с Джосс. – Не надо было звонить Гоуэру и позволять сюда приехать. Я ужасно переживаю.

– Твоей вины тут нет, Дэвид. – Джосс положила книгу и взяла его за руку. – Не терзайся.

Он сжал ее пальцы и на мгновение почувствовал что тонет в ее глазах. Прекрасная и загадочная. Но он сразу же вспомнил, где находится, и отпустил руку. Люк ничего не заметил. Он разговаривал Натали.

Дэвид взглянул на Натали. Весьма привлекательная женщина, к тому же прекрасно одета, что стало заметно после того, как она сняла жуткую старую куртку. Интересно, зачем она здесь?

Нэт будто услышала его вопрос и остановила на нем огромные серые глаза.

– Вы спрашиваете себя, что я здесь делаю. Разрешите представиться. Психолог, медиум, сумасшедшая и, если верить моему отцу, ведьма – все в одном флаконе. – Она улыбнулась как вполне разумное существо, так, во всяком случае, показалось Дэвиду. – Я приехала, чтобы попытаться помочь. – Она взглянула на Джосс и ободряюще ей кивнула. Они обе, не сговариваясь, не собирались пока рассказывать о том, что произошло в церкви.

– Приятно слышать, – улыбнулся Дэвид. Он уже перестал нервничать. Все здесь, в этой теплой кухне, было нормально, особенно днем и в присутствии еще троих людей. Он повернулся к Люку. – Ты сказал, мальчики у соседей? Не позволяй им возвращаться, пока мы тут не разберемся.

Люк сжал губы.

– Полагаю, это уже решенный вопрос. Ну и что вы все собираетесь делать? Как я понял, ты тоже явился, чтобы помочь. – Он смотрел на Дэвида на несколько секунд дольше, чем того требовали обстоятельства. Потом перевел взгляд на Натали.

Дэвид пожал плечами.

– Оставляю решение эксперту.

Натали поморщилась.

– Который на данный момент пребывает в некоторой растерянности. – Она отодвинула стул и встала, Не могли бы вы все подождать здесь? Сварите кофе или сделайте чай. Мне надо еще побродить по дому. Есть вещи, которые мне необходимо понять.

Они молча наблюдали, как она вышла из кухни. Скоро стук ее каблуков затих в холле.

– Отважная женщина, – тихо прокомментировал Дэвид. – Особенно если учесть то, что я раскопал в этих книгах. Самое интересное, что младенец – сын ее мужа или короля, который убил Кэтрин, – выжил. Он умер в тысяча пятисотом году восемнадцати лет от роду, но успел жениться и родить дочь, которую в честь бабушки назвали Кэтрин. – Он похлопал ладонью по пачке книг. – В остальных книгах больше про колдовство и магию. В те времена они были мощным источником зла.

– Как ты думаешь, Натали и в самом деле ведьма? – поднял брови Люк. – Вот уж никак не похожа. Мне легче представить ее утром в вагоне метро, направляющейся в Сити, чем танцующей голышом вокруг костра или летящей на помеле.

– Думается мне, старина, что ты привержен старым стереотипам, – дружелюбно заметил Дэвид и подмигнул Джосс. – А ты как думаешь? Сможет она разобраться?

Джосс пожала плечами.

– Надеюсь, ради всех нас…

– Пойду посмотрю, чем она там занимается. – Люк направился к двери.

– Люк! Не надо! – воскликнула Джосс.

– Пусть пойдет ненадолго, Джосс. – Дэвид поймал ее руку. – Мне надо с тобой быстренько переговорить, пока мы одни.

Она удивленно подняла брови.

– В чем дело?

– Джосс, я вот что хотел сказать. Я решил уйти из школы в конце года. – Как легко все звучало на словах. Она никогда не догадается, сколько за ними скрыто печали и одиночества. – Я согласился на работу в Париже. – Он вымученно улыбнулся. – Полная перемена обстоятельств может пойти на пользу. Свои изыскания по Белхеддону я скоро закончу. Когда мы узнаем все, что можно узнать, чем я буду заниматься в свободное время?

– Дэвид…

– Нет, Джосс. Я уже решил. Не волнуйся, я буду давать знать о себе. Ведь я же крестный отец твоего сына. И ты станешь чаще приезжать в Париж, у вас там теперь есть Поль. – Он мгновение смотрел ей в глаза, потом отвел взгляд. Неужели она, подумал он, даже не подозревает, насколько он к ней привязался? Он надеялся, что нет, не подозревает.

– Мы будем скучать по тебе, Дэвид, – тихо произнесла она.

Он кивнул, не в состоянии какое-то время говорить.

– Ну, я вам еще надоем до отъезда, обещаю. Еще ведь несколько месяцев осталось. – Он сжал ее руку. – Теперь к нашим баранам. Давай вернем Люка, пока наша ведьма его не приметила и не превратила в какую-нибудь гусеницу!

Натали снова стояла перед камином в большом холле. Теперь она все видела ясно. Сила, окружавшая ее, неуправляемая и страшная, поднималась из-под каменных плит пола. Натали нахмурилась, вытянула вперед руки ладонями вниз, стараясь определить ее источник. Что-то внизу, глубоко под землей.

Сосредоточившись, она двинулась по холлу к лестнице и приложила руку к двери погреба. Он был закрыт. Она потрясла ручку. До этого ощущения из погреба исходили отрицательные, горестные, но мягкие. Горечь, пропитавшая стены вокруг скрюченного тельца маленького мальчика, исчезла. Даже сквозь дверь она чувствовала что-то совсем иное.

Приняв решение, она повернулась и прошла в кухню.

– Мне нужен ключ от погреба.

– Погреба, – эхом повторила Джосс. – Опять?

– Пожалуйста. Там, внизу, что-то есть. Нет, – она подняла руку, потому что Джосс встала, – пожалуйста, оставайтесь здесь. Все. Только покажите, где ключ.

Держа ключ в руке, она несколько минут стояла в центре кабинета, стараясь успокоить дыхание, обрести сосредоточенность и силу, окружить себя панцирем света. Отодвинув небольшого червячка страха, копошившегося в душе, в самый дальний угол, она вернулась к подвалу и сунула ключ в замочную скважину.

Поток холодного воздуха, ударившего ей в лицо, был тем же, что и раньше. Она зажгла свет, переступила через порог и поставила ногу на первую ступеньку.

И начала спускаться вниз.

У подножия лестницы она долго стояла, внимательно прислушиваясь. Она не видела винных стеллажей, пыли на полках и электрических проводов, появившихся здесь вместе с двадцатым веком. Она сосредоточенно смотрела на средневековые своды и дальний угол погреба, находившийся под большим холлом. Она тихо подошла ближе. Теперь она ощущала это сильнее: дикий, резкий, как пот, запах опасности и возбуждения.

Джосс поежилась.

– Я больше не выдержу. Я должна пойти и узнать, что она делает.

– Она же не велела, Джосс. – Люк покачал головой. Он чувствовал себя неуютно, каждый нерв его был натянут.

– Я должна. Это мой дом, Люк. Я должна быть там. – Она произнесла эти слова мягко, без вызова, но и Люк, и Дэвид почувствовали стальную решимость.

– Будь осторожна, Джосс.

Она машинально улыбнулась.

– Обязательно.

Она помедлила у входа в погреб и заглянула вниз. Свет горел, но в погребе было пусто.

Она хотела позвать Натали, но вовремя прикусила язык. Медленно начала спускаться в холод, сдерживая дыхание и напряженно прислушиваясь к каждому звуку. Тишина была полной, непробиваемой. Сойдя с лестницы, она помедлила и огляделась.

– Натали? – почти прошептала она. – Где вы?

Ответом была тишина.

Джосс осторожно прошла под арку, ведущую во второй погреб.

Натали стояла у дальней стены, не сводя глаз с камня. Судя по всему, она внимательно прислушивалась.

Джосс молча встала рядом. Натали ничем не показала, что заметила ее появление. Она не сводила глаз со стены, вытянув вперед руки и расставив пальцы, как будто разыскивая что-то, чего не могла видеть.

– Это здесь, – пробормотала она. – Самый центр. Вы чувствуете?

Джосс подошла к ней ближе. Напряжение достигло предела.

– Что это? – прошептала она.

– Не знаю, – Натали покачала головой. – Здесь под землей масса энергии. Думаю, ученые сказали бы, что здесь либо подземная река, либо ручей, либо сгусток земной энергии. Но она в ловушке. Кто-то ею воспользовался, причем сделал это неправильно.

Джосс проглотила комок в горле. Она чувствовала, как по коже бегут мурашки.

– А вы можете что-нибудь предпринять?

– Пока не уверена. – Натали сделала шаг вперед и приложила руки к холодным камням. Джосс смотрела, как она водила ими, остановившись почти у земли.

– Это здесь, что бы это ни было. – Она повернулась к Джосс. – Думаю, мы должны посмотреть. Мне очень жаль, но придется это сделать.

– Вы хотите сказать – снести стену?

Натали кивнула.

– Не целиком. Я думаю, только вот этот камень. – Ее рука на мгновение задержалась на грубо обработанном камне. Схватив его за края, она изо всех сил потянула, но камень не шелохнулся.

– Его заделали цементом. Взгляните. – Джосс наклонилась через ее плечо и показала на раскрошившийся цемент.

Натали кивнула.

– Понадобится лом.

– Я пойду и позову остальных – Джосс колебалась. – Хотите подняться со мной? Не стоит здесь оставаться.

Натали мрачно улыбнулась.

– Не волнуйтесь. Я справлюсь. Прихватите что-нибудь вроде лома и позовите вашего друга Дэвида. Не Люка. Сейчас ему здесь делать нечего. Мы ведь пока не знаем, с чем имеем дело.

Джосс удивленно взглянула на нее и кивнула. Она молча поднялась наверх в холл. Взглянув на мертвые цветы в вазе на столе, она вздрогнула и бессознательно схватилась пальцами за маленький крест у себя на шее.

– Нет, я этого не допущу. Я не собираюсь оставаться! – Люк нашел лом в каретном сарае. – Ради Бога, Джосс! Если это опасно, неужели ты думаешь, что я позволю тебе идти туда? Или я иду, или не идет никто!

– Вы должны остаться здесь со мной, – сказал Джимбо, вытирая руки о грязную ветошь. – Если Нэт сказала, что вам там не место, вам не следует идти. Она знает, о чем говорит.

– Пусть знает, но это мой дом, и все, что в нем происходит, – мое дело.

– Весьма вероятно, Люк, что это женское дело. – Джимбо смущенно переступил с ноги на ногу.

– Тогда они бы не звали Дэвида. – Люк поднял лом. – Ты поступай как хочешь. Иди или оставайся, но я пошел.

Дэвид и Джосс переглянулись, Джосс пожала плечами.

– Ладно. Пошли. Послушаем, что скажет Натали.

Когда они всей компанией спустились вниз, Натали стояла на том же месте, где Джосс ее оставила. Она не оглянулась.

– Джосс, ты носишь распятие. Отдай его Люку. Надень ему на шею.

Троица переглянулась. Натали не отрывала глаз от стены, крест был не виден под платьем Джосс. Насколько помнила Джосс, Натали вообще его на ней не видела. Джосс послушно подняла руки и расстегнула цепочку. Люк удивил ее тем, что не стал возражать, когда она надела распятие ему на шею. Она догадывалась, почему: атмосфера в погребе заметно сгустилась.

Дэвид молча взял лом из рук Люка и подошел к Натали.

– Что я должен делать? – шепотом спросил он.

– Вот здесь, я думаю, – показала Натали. – Попробуйте сдвинуть этот камень.

Дэвид осторожно подсунул под камень лом.

– Кладка старая, смотрите, легко поддается. – Он подвигал ломом, стараясь просунуть его глубже. – Ну вот, видите, он закачался. Здесь уже все полуразрушено. – Пыхтя от усилий, он еще раз надавил на лом. Камень вывалился и с грохотом упал на каменный пол.

Последовала длинная пауза. Дэвид тем временем отложил лом и полез в карман за фонарем, который захватил в кухне, когда они уходили. Он посветил в отверстие.

– Здесь довольно большая дыра.

– Дайте-ка лучше мне. – Голос Натали стал хриплым. Она ощущала волны эмоций, исходящие из дыры в стене, злобные потоки гнева и ненависти. Она неохотно взяла фонарь из рук Дэвида. Взглянула на остальных: – Вы в порядке?

Они тоже что-то чувствовали в определенной степени, даже Люк, – она это видела. Лицо же Джосс посерело и исказилось от боли.

Выступив вперед, Нэт посветила фонарем в дыру.

Сначала ей показалось, что там ничего нет, но постепенно рука ее перестала дрожать, и она начала ощупывать лучом фонаря стенки ямы. Она оказалась значительно меньшей, чем думала Нэт: примерно два фута на три. Места для тела или тел, которые она ожидала найти замурованными здесь, явно не хватало. С внутренним вздохом облегчения она снова посветила в отверстие и только тогда заметила небольшой сверток, лежащий среди мусора.

– Вот оно. – Она говорила сама с собой, хотя и вслух. – Именно от него исходит энергия.

Содрогаясь от отвращения, она сунула руку в отверстие и кончиками пальцев взяла сверток.

– Что это? – спросила Джосс.

Они все таращились на предмет, лежащий на ладони Натали. Он был длиной примерно в три дюйма, немного

– Завернуто в какой-то материал, – заметил Дэвид. Он протянул было руку, чтобы коснуться свертка, но передумал и взглянул на Натали. – Что это?

Она медленно покачала головой.

– Надо поглядеть. – Это вмешался Люк. Глубоко вздохнув, он спросил: – Хотите, чтобы я развернул?

– Нет. – Натали снова потрясла головой. – Мне кажется, мы должны быть очень осторожны с этим. – Она ощущала силу, вес, холод. Ей пришлось бороться с желанием забросить сверток как можно дальше. – Мне кажется, нам следует подняться наверх и вынести сверток во двор. – Она начала ощущать тошноту. Страх и отвращение овладели ею с силой, с которой было трудно справиться. Рука начала трястись.

– Натали…

– Прочь с дороги! – Стиснув зубы, она сжала сверток в ладони и направилась к лестнице.

Ей нужно выбраться наружу. Сейчас же. Побыстрее. Прежде чем злые силы одолеют их всех.

42

Еgo te baptiso…

Она внезапно остановилась и задержала дыхание. Единственным звуком в церкви было биение ее собственного сердца. Над ее головой лампы святого пристанища дико раскачивались, и она слышала визг цепей, на которых они висели.

– Ego te baptiso in nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti…

– Эдуард… – Ее пальцы изобразили крест над маленькой восковой фигуркой, которую она держала в руке. – Эдуард Йоркский, король Англии.

Она улыбнулась, поглаживая головку куклы, на которой примостилась сделанная из проволоки корона. Ее палец двинулся дальше, на плечи фигурки, потом на грудь и на мгновение застыл на небольшой выпуклости в начале ног, изображавшей его мужское достоинство. Она положила куклу на алтарь, сунула руку в плетеную сумку и достала оттуда еще одну куклу, так же грубо слепленную, как и первая. Небольшие выпуклости на груди говорили, что кукла изображала женщину.

– Я крещу тебя, Кэтрин…

Кэтрин!

Имя эхом пронеслось по церкви.

– И теперь, – выдохнула она, – я свожу вас вместе, вместе здесь, в доме вашего Бога!

Держа обе фигурки перед распятием высоко над алтарем, она улыбнулась и медленно прижала их друг к другу, чувствуя, как поддается воск, ставший мягким от тепла ее рук. Ее окружал сладкий запах меда, когда она прижимала лицо одной куклы к другой и связывала их алой шелковой нитью.

– Во имя Бога, объявляю вас мужем и женой. – Она улыбнулась. – Именно здесь, перед алтарем Господа, и теперь акт этого союза будет закреплен святой мессой.

Она оглянулась через плечо – не прячется ли кто в тени, не уверенная, что за ней не следят чужие глаза, что священника нет в церкви, что он не притаился за резной перегородкой.

Приподняв вышитое покрывало с алтаря, что выглядело не менее непристойно, чем то, что она проделала с куклами, она спрятала фигурки под покрывало и с улыбкой позволила ему упасть. Скоро придет священник справлять мессу и освятит союз этих кукол. И станет этот союз неразрывным на века.

Она вытерла руки о тяжелую юбку и отошла от алтаря.

Только тогда она улыбнулась.

Эдуард и Кэтрин.

Ничто теперь не сможет разлучить их, и ничто не помешает Кэтрин зачать ребенка.

Ничто.

– Несите это сюда. Кладите на стол. – Они собрались на террасе, несмотря на ветер и дождь, стоя вокруг серого, поросшего мхом садового столика.

Джосс положила руку на плечо Натали.

– Вы в порядке?

Натали кивнула. Здесь она чувствовала себя лучше, здесь угроза и ярость не так ощущались. Дождь усиливался, и она подняла вверх лицо, наслаждаясь чистотой и свежестью капель. Глубоко вздохнув, она положила на стол руку ладонью вверх и разжала пальцы.

– Подождите, я открою зонт. – Люк прихватил его, когда они выходили.

– Нет, – возразила Натали, – пусть намокнет.

Пакет был завернут в шелк – старый, разлагающийся, рассыпающийся под дождем. Она осторожно развернула ткань, и они уставились на то, что лежало внутри.

Два бледных, похожих на сосиски, предмета, тесно прижатые друг к другу, со следами темной нитки, связывающей их посредине, лежали перед ними на столе.

– Что это? – прошептала Джосс.

– Мне думается, нетрудно догадаться. – Натали отступила назад, глядя, как дождь поливает лежащий на столе предмет.

– Это воск. – Дэвид наклонился поближе. – Две восковые куклы. – Он поднял глаза на Натали. – Это куклы, сделанные ведьмой!

Она кивнула.

– Я тоже так думаю.

– Черт! – Он покачал головой. – Все по-настоящему. Как вы думаете, кто это?

Натали пожала плечами.

– Взгляните на одну из голов.

– Корона? – Дэвид повернулся к Джосс. – Это ведь Эдуард, верно? Король Англии. – Он протянул к кукле руку.

– Не прикасайтесь, – резко сказала Натали. – Тот, кто сделал эти куклы, олицетворял зло. Эти куклы несли несчастья: несчастья для тех, кем они являлись, несчастья для их ребенка и потомков и несчастья для этого дома!

Дождь уже поливал вовсю. Окружив стол, четверо людей смотрели на жалкие фигурки в луже воды, собиравшейся на столе. Промокший дуб почернел.

– Их ребенка? – повторила Джосс. Она еще раз взглянула на кукол. Намокшие волосы облепили ей лицо. – Вы считаете, у них был ребенок?

Натали кивнула.

– Его назвали Эдуардом, – вмешался Дэвид. Я нашел в записях. Дом унаследовал Эдуард де Вер после смерти отца Кэтрин в тысяча четыреста девяносто шестом году. У нее не было братьев и никаких других дальних родственников. Ее мужа, насколько нам известно, звали Ричардом, его наследство перешло его брату, так что мне думается, что Эдуард де Вер был сыном Эдурда Четвертого. Именно эту беременность и должен был прикрыть ее брак с Ричардом.

Натали внимательно следила за лицом Джосс.

– Этот мальчик был вашим предком, Джосс. Последним мужчиной, унаследовавшим Белхеддон.

– И он умер в восемнадцать лет, сразу же, как у него родилась дочь. – Голос Дэвида дрогнул.

Они снова посмотрели на стол. Лицо Джосс было белее мела.

– Мне думается, у нас перед глазами начало проклятия. – Натали печально разглядывала кукол.

– И что нам теперь с ними делать? – хрипло спросила Джосс.

Натали пожала плечами.

– Может, стоит их разделить?

– Я не знаю, не знаю я. – Натали расстроенно отвернулась и взглянула на затянутое тучами небо. – Мы должны им помочь, освободить их. И Эдуарда и эту девочку.

Девочку.

Кэтрин.

Они все не сводили с нее глаз. Натали чувствовала их взгляды сначала на своих лопатках, потом на несчастных изуродованных куклах, потом снова на своей спине. Она представилась им как своего рода эксперт, и они ждали, что она спасет их, спасет сыновей Джосс, спасет Люка.

Дождь струился по ее лицу, стекая с коротких волос за воротник. Холодный, чистый, свежий.

Она не могла это сделать. Сама не могла. Ей не справиться с заклинанием Маргарет одной.

Натали медленно повернулась. Они все еще наблюдали за ней, двое неуверенных в себе мужчин, хотя Дэвид понимал возможные последствия, знал, с чем они имеют дело, и немного боялся. Люк же насмехался сам над собой и не позволял себе поверить, что кусок воска о двух головах может угрожать жизни его детей и даже ему самому.

И почему он им угрожает? Это же любовное заклинание – самое обычное в старые времена, когда ведьму просили прочитать заклинание, чтобы связать вместе мужчину и женщину. Почему от него исходит такая ненависть? И почему оно угрожает Джосс и другим женщинам в доме, женщинам, за которыми ухаживал король?

Все молчали, смотрели на нее и ждали, что она скажет.

И внезапно она все поняла.

– Джосс… – Руки слиплись от пота. – Вы – сильная женщина?

Джосс отвернулась, посмотрела сначала вдаль, на озеро, потом на фигурки на столе. Лицо ее побелело и было очень напряженным, но в глаза Натали она взглянула уверенно.

– Достаточно сильная.

Натали кивнула.

– Люк, я хочу, чтобы вы с Дэвидом ушли. Подальше от этого дома. Идите к мальчикам и оставайтесь там. Мы скажем, когда вы сможете вернуться.

– Я не брошу Джосс. – Люк схватил жену за руку.

– Пожалуйста, Люк, я ведь не просто так прошу. – Натали взглянула на Дэвида, чувствуя в нем союзника.

Он все понял.

– Пойдем, старина. У меня такое ощущение, что это женское дело.

Натали облегченно улыбнулась.

– Именно так.

– Со мной ничего не случится, Люк. – Джосс подошла к нему ближе и поцеловала в щеку. – Пожалуйста, уходи с Дэвидом.

Люк обнял ее и прижал к себе. Через некоторое время она неохотно его оттолкнула.

– Уходи.

– Ты уверена?

– Уверена.

Джосс и Натали остались стоять под дождем, глядя вслед мужчинам, медленно направившимся к калитке. Когда Дэвид толкнул калитку, Люк обернулся. Джосс послала ему воздушный поцелуй и отвернулась. Когда она снова взглянула на калитку, мужчин уже не было видно.

Натали бездумно наблюдала за ней. Иллюзия реальности ускользала куда-то вне пределов ее зрения, она вся ушла в себя, надеясь только на интуицию.

– Вы готовы? – Нэт нахмурилась. – Могут возникнуть осложнения. – Она поколебалась. – Джосс, вы знаете, что беременны?

Джосс изумилась.

– Ерунда. Этого не может быть.

Натали кивнула.

– Мы можем это сделать лишь потому, что у вас на этот раз девочка. А поскольку это девочка, нам следует поторопиться. – Она взяла руку Джосс в свои ледяные пальцы. – Через минуту мы войдем в церковь вот с этим. – Она кивнула в сторону кукол. – И мы попытаемся их разъединить.

– А как насчет того, что мы там видели? – Джосс совсем запуталась, голова шла кругом, она старалась пробиться сквозь темноту и заразиться уверенностью Натали. – Но знаете, я вовсе не беременна. Не может такого быть. Мы с Люком… мы предохранялись. Нэд еще совсем маленький. Мы не хотим больше детей…

Натали нахмурилась.

– Только на данный момент поверьте мне, пожалуйста. В этом деле мы должны быть заодно, Джосс. Дэвид правильно заметил: это женское дело, есть вещи, которые знает только женщина. – Она задумалась, стараясь объяснить понятнее. – Проклятие было наложено людьми, знающими, что они делают. И оно сработало. Эти двое, – она показала на восковые фигурки, – связаны друг с другом магией. – Она неуверенно улыбнулась, привыкшая к скептически поднятым бровям людей, при которых ей доводилось произносить это слово. – Причем магией мощной, силами природы, обузданными и направленными так удачно, что они продолжали действовать даже после смерти связанных между собой людей.

– Эдуарда и Кэтрин, – прошептала Джосс.

– Эдуарда и Кэтрин.

– Но где произошел сбой? Откуда такая ненависть? Почему они вредят людям? Или так пожелала Маргарет?

Натали пожала плечами.

– Они здесь в ловушке. Возможно, другой причины и не требуется. А может, есть еще что-то. Может быть, король все еще ее ищет. Он мог ее каким-то образом потерять. Или он желает чего-то еще. – Она взглянула на Джосс. – Живую женщину в любовницы.

Джосс яростно затрясла головой, разум ее продолжал биться о черную стену, отказывался сосредоточиться, но Натали лишь кивнула.

– Смиритесь с этим. Вам придется смириться с правдой.

– Нет никакой правды, не с чем мне смиряться. Все, что он сделал… – Она замолчала. Подвал. Глаза. Руки, прижимающие ее к груди. Черный бархат, а затем нагота. – Нет! – снова затрясла она головой. – Все, что он делал, возможно, так это приносил мне розы. – Она вздрогнула. Черная стена не исчезала. Последовала длинная пауза. Она чувствовала, что Натали смотрит на нее, но решительно отказывалась встретиться с ней взглядом.

Наконец, Натали заговорила:

– Так вот. – Она откашлялась. – Пойдемте. Нечего тянуть. – Она вытащила из кармана голубой шарф – шелковый, обратила внимание Джосс, – взяла фигурки и завернула их в него. Потом двинулась к калитке.

В церкви все еще горел свет. На пороге они остановились. Джосс решительно закрыла за собою дверь. Звук упавшей задвижки эхом пронесся по церкви и замер. Затаив дыхание, она смотрела, как Натали медленно идет по проходу к алтарю. Через несколько шагов она остановилась.

– Джосс? Следуйте со мной.

Джосс заставила себя сдвинуться с места. Ноги дрожали, но она шла за Натали.

– Сдвиньте коврик. – Натали стояла с одной стороны у хоров.

Джосс неохотно послушалась. Перед ними на полу в свете горящих огней, спрятанных за потолочными балками, сверкала бронзовая табличка. Казалось, от изображенной на ней фигурки исходит зловещий холод.

– Смотрите. – Натали показала кончиком ноги. – Все ее символы здесь. Крест вверх ногами. Сразу и не заметишь – это ведь с какой стороны смотреть. И эти кабаллистические знаки? Нам надо их разглядеть.

– Она и в самом деле была колдуньей, настоящей ведьмой, а не бедной женщиной, заигрывающей с магией, – заметила Джосс.

– Точно. Она и в самом деле была настоящей ведьмой. И, как мне кажется, очень умной. Ее, возможно, и подозревали, но никогда не ловили с поличным. Иначе как бы ее здесь похоронили?

– Король ей доверял…

– Не думаю. – Натали разматывала голубой шелковый шарф. Джосс заметила, что руки ее безудержно тряслись. – Он ведь ходил в латах, правильно?

– Не всегда. Иногда в бархатном плаще.

Холод теперь пронизывал их насквозь.

– Вы знаете, что надо делать? – тихо спросила Джосс. Она не сводила глаз с восковых фигурок. Шарф уже лежал на полу.

– Я собираюсь их благословить, а потом разъединить. Затем я растоплю фигурки…

– Нет! – Джосс схватила Натали за руку. – Вы не должны этого делать.

– Почему? – Натали не сводила с нее взгляда.

– Помогите им. Вы должны им помочь, не надо их уничтожать. Они и так достаточно настрадались.

– Он убивал, Джосс.

– Я знаю, знаю, что убивал. Но только потому, что оказался в этой ловушке. Пожалуйста, все зло идет от Маргарет, вы сами сказали. Не уничтожайте их. Мы должны найти способ им помочь.

Обе женщины смотрели на кукол в руках Натали.

– А если он убьет снова?

– Мы можем его остановить. Должен же быть способ. Ведь он не был злым.

Глаза. Голубые. Глаза, полные отчаяния, смотрящие на нее. Руки, обнимающие ее. Ледяные губы, прижавшиеся к ее устам…

– Джосс! Что с вами?

Кэтрин.

Стена в ее голове рассыпалась в пыль.

Он считал, что она – Кэтрин. Он даже не видел ее. Это Кэтрин он обнимал, Кэтрин целовал, ей он приносил розы. Ее мать, бабушка – скольких женщин в этом доме он преследовал, принимая каждую за Кэтрин? Ее трясло.

– Не надо их разъединять. – Она протянула руку. – Оставьте их вместе.

Натали положила фигурки на ее ладонь. Джосс молча наклонилась и подняла шарф. Бережно завернула в него кукол.