За гранью (Последняя Руна - 1)

      - Порази меня Семеро, если это не Бледные Призраки! - прошептал упавшим голосом Фолкен.
      Янтарные глаза Мелии изумленно расширились.
      - Не может быть! Их же всех уничтожили еще...
      - А эти тогда кто, по-твоему? - буркнул бард, ткнув рукой в приближающиеся фигуры.
      Мелия ахнула, но ничего не ответила, беспомощно наблюдая за слаженными действиями окружающих их врагов.
      53
      Бледные Призраки! Вот, значит, как называются эти твари. Трэвис по-прежнему не мог оторваться от жуткого зрелища. Он бы и рад был отвести глаза, но неведомая сила подавила его волю и приковала взор.
      Его спутники сбились в кучку. Бельтан между делом опрокинул на костер котелок с водой и затоптал оставшиеся угли.
      - Как, интересно, они нас нашли? - сумрачно произнес Фолкен.
      Мелия покосилась на сжимающееся кольцо.
      - Еще пара минут - и ты сможешь спросить у них самих. Трэвис прикоснулся к потайному карману. Он не признался бы в этом никому, даже себе, но в глубине души знал, каким образом преследователи напали на след. С другой стороны, они оторвались от них в горах, и весь этот день он не открывал шкатулку...
      Рука стремительно скользнула за пазуху... и пальцы сомкнулись вокруг бархатистой поверхности камня.
      Дьявол! Мозг Трэвиса заработал с лихорадочной быстротой. Он вспомнил, что вынул шкатулку перед тем, как постирать тунику. Потом положил обратно. Должно быть, крючок соскочил, крышка открылась и камень вывалился наружу. Не успев подумать, что он делает, Трэвис достал его из кармана. Вокруг камня сразу же вспыхнул зеленовато-серый ореол.
      Тени в световом круге радостно вздрогнули и рванулись вперед, протягивая к нему длинные гибкие руки.
      Пальцы Фолкена с неожиданной силой сжались вокруг его запястья.
      - Убери сейчас же, глупец! - прошипел бард. Трэвис торопливо убрал камень в шкатулку и закрыл ее на крючок.
      Мелия окинула их мрачным взглядом.
      - Теперь мы знаем, как они выследили нас, - с горечью сказала она, обращаясь к одному Фолкену и начисто игнорируя Трэвиса. - Бледные Призраки были созданы только с одной целью: искать и находить. К несчастью, то, что им нужно, попало, кажется, не в те руки.
      Бард только головой покрутил, но ничего не ответил.
      - Так на чем мы порешим? - вновь прервала молчание Мелия.
      - Вы уж решайте поскорее, - вмешался Бельтан, махнув мечом в сторону противника. - Я с детства считал Бледных Призраков бабушкиными сказками и не горю желанием убедиться в обратном.
      - Все в башню, - приказал Фолкен. - Это наш единственный шанс!
      Седлать коней времени не оставалось, к тому же те были напуганы и оглашали окрестности тревожным ржанием. Бельтан перерезал мечом путы, и лошади моментально разбежались. А четверо человек бегом бросились к развалинам. Арка входа зияла темнотой подобно разверстой пасти голодного дракона. Один за другим они проскочили в проем и остановились, не зная, куда идти дальше.
      Мрак окутывал внутренние помещения башни плотным, непроницаемым одеялом. Трэвис споткнулся и едва удержал равновесие, беспомощно размахивая руками в поисках опоры. Пальцы его коснулись холодного металла и нащупали кольцевые звенья, под которыми ощущалось что-то широкое и твердое. Бельтан! Крепкие руки обхватили его за плечи и помогли устоять на ногах.
      - Мне страшно, Бельтан, - прошептал Трэвис.
      - Держись, я с тобой, - успокоил его уверенный голос рыцаря.
      - В том-то и дело! - в отчаянии воскликнул Уайлдер. - Неужели ты не понимаешь? Им нужен я, а не вы! - Он уже принял решение: друзья оказались под угрозой по его вине, и он не мог допустить, чтобы те сложили головы понапрасну. - Я возвращаюсь назад, Бельтан. Я должен. Если я сдамся им, они оставят вас троих в покое.
      Он повернулся к выходу, но рыцарь без труда удержал его. Трэвис пытался сопротивляться, но у него не было ни единого шанса вырваться: хватка Бельтана не уступала медвежьей.
      - Ты чего, дурачок? Да разве ж я могу тебя отпустить? - прогудел рыцарь. - Не бойся, Трэвис. Знай, что я - рыцарь-хранитель леди Мелии и, поскольку ты находишься под ее защитой, твой тоже. Пока я жив, с твоей головы и волос не упадет, клянусь!
      "А что станется с твоей головой, мой великодушный друг?" - с горечью подумал Трэвис.
      Серебристо-голубое сияние вспыхнуло вдруг внутри башни, разогнав мрак, правда, в радиусе всего нескольких шагов. В арочном проеме входа возник словно сотканный из лунного света нимб. Мелия опустила руки и посмотрела на Фолкена.
      - Это их надолго не удержит.
      - Тогда пошли дальше.
      Бард повел их куда-то в глубь башни. Пройдя с дюжину шагов, Трэвис с удивлением отметил, что продолжает различать окружающую обстановку. Светящаяся нежной голубизной сфера сопровождала их. Но он ошибался: все было гораздо проще.
      Светилась сама леди Мелия.
      Вокруг ее стройной фигурки образовался мерцающий ореол, а над головой наподобие серебряной короны сгустилась светоносная аура, которую Трэвису уже довелось однажды наблюдать в развалинах другой башни - кельсиорской. Только на этот раз она сияла много ярче. Что она сделала? Как сотворила этот фокус с завесой на входе? И каким образом провела их без заминки прошлой ночью по узким горным тропам, так запутав следы, что даже Бледные Призраки потратили целый день, чтобы снова их отыскать? Заметив его восхищенно-вопросительный взгляд, Мелия нахмурилась.
      - Лучше не спрашивай, - предупредила она, уже не в первый раз читая его мысли.
      Трэвис поспешно закрыл рот. Отряд тем временем углубился в какой-то узкий проход, в котором пахло пылью и сухим птичьим пометом. Мелия догнала возглавляющего процессию Фолкена
      - Куда мы идем? - спросила она.
      - Белую башню построили почти семь веков назад, когда такие исчадия Врага, как Бледные Призраки, еще не успели изгладиться из людской памяти, заговорил бард, не сбавляя шагу. - В стенах и фундаменте таится мощная магия, заложенная возведшими башню рунными магами и способная противостоять их вторжению. Если мы сумеем найти способ разбудить защитные чары, тогда, возможно, и отобьемся.
      Бельтан недоверчиво покосился на него.
      - Если башня защищена, как ты говоришь, почему же тогда ее все-таки разрушили?
      Бард ничего не ответил, только ускорил шаг.
      Нижний этаж башни был похож на запутанный лабиринт, только составляющие его коридоры не имели прямых углов и порой так причудливо изгибались, что у Трэвиса начинала кружиться голова. Мелию по-прежнему окружал серебристо-голубой ореол, но сияние заметно потускнело и почти не рассеивало упорно сопротивляющийся мрак. Дышать становилось все труднее, как будто сам воздух сгустился под давлением невообразимой массы камня над головой.
      Трэвис еще не догадывался, что Фолкен ведет их к центру башни, но все же отметил постоянное смещение на поворотах влево. Кроме того, ему показалось, что они спускаются. Спиральный коридор вел куда-то вниз под пологим, но все же ощутимым уклоном. Бард торопился. Все круче становились витки спирали, все ниже спускались четверо беглецов.
      Фолкен неожиданно остановился. Остальные, следуя за ним по пятам, чуть не сбили барда с ног. Легкое дуновение сухого воздуха мягкой ладошкой коснулось лица Трэвиса. Коридор оборвался. Они стояли на пороге огромного пустого зала. Трэвис инстинктивно почувствовал, куда они попали. Здесь, глубоко под землей, защищенное толщей фундамента, находилось сердце Белой башни.
      - Мелия, свет, - хрипло попросил Фолкен. - Мне нужен свет!
      Та грустно покачала головой. Отливающая лазурью аура потемнела, мерцающие серебром блики последний раз про-бежали по изгибам ее тела и погасли. Вокруг путешественников сомкнулась тьма.
      - Я бессильна, - заговорила Мелия напряженным голосом. - Здешняя магия старше и могущественнее моей. Бард выругался сквозь зубы:
      - Я не умею читать руны в темноте. Может, придумаешь что-нибудь?
      - Надеюсь, обойдемся без этого. Как ты считаешь, должен Камень опознать одного из своих?
      - Понятия не имею, - признался Фолкен. - Никогда об этом не задумывался.
      - Есть только один способ проверки... Трэвиса прошиб холодный пот. Опять эти двое что-то задумали. Куда они, интересно, клонят?
      - Сделай шаг вперед, Трэвис, - приказал бард. Тот ожидал от Фолкена чего угодно, только не этих слов, но все равно заколебался.
      - Зачем? - спросил он, оттягивая время.
      - Если Мелия права, сейчас увидишь.
      Загадочный тон барда активно не понравился Трэвису, но выбора ему, как всегда, не оставили. Расправив плечи и затаив дыхание, он шагнул в неизвестность.
      "Лир!"
      Голос, как и прежде, прозвучал у него в голове, но на сей раз принадлежал он не Джеку Грейстоуну, будучи ниже, богаче тембром и несравненно мощнее. Последствия не замедлили сказаться.
      Эхо произнесенной руны еще не успело стихнуть в закоулках мозга Трэвиса Уайлдера, как со всех сторон вспыхнули тысячи мерцающих блесток. Мрак отступил. Трэвис сделал еще шаг и оглянулся. Остальные следовали за ним, не отставая. Так, все вместе, они вошли в просторный зал под высоким сводчатым потолком. Ощущение было такое, будто они находятся внутри гигантского звездного глобуса. Только вокруг сияли не звезды, а...
      - Руны! - восхищенно выдохнул Трэвис.
      В камнях стен и потолочных сводов были вырезаны бесчисленные руны, и каждая из них источала мягкий рассеянный свет. Даже пол был усеян сотнями светящихся рун. Весь, за исключением круга в центре зала - черного, как безлунная ночь, как бездонный провал, как сгусток беспросветного мрака, как застывшая озерная гладь, отражающая звездное небо.
      - Какая удивительная красота! - благоговейно прошептал Бельтан.
      Мелия поморщилась и провела рукой по виску.
      - Не буду спорить, дорогой, но у каждого свои вкусы. Фолкен тем временем бродил по залу, опустив голову и бормоча себе под нос:
      - Ну где же он? Он должен быть где-то здесь!
      - Кто должен быть здесь? - поинтересовался Трэвис, обративший внимание на странные перемещения барда. - Что ты ищешь, Фолкен?
      - Краеугольный камень. Это ключ к башне. Или ее сердце - называй, как хочешь. Он должен находиться где-то в центре, связанный руной основания, которая носит название Орм. Изображение ее очень простое: две одинаковые скрещенные черты. Нам необходимо ее найти.
      Трэвис присоединился к поискам. Он до рези в глазах вглядывался в бесчисленные символы на стенах, полу и потолке, среди которых изредка попадались знакомые, но нигде не находил двух скрещивающихся линий.
      - Фолкен, кажется, я что-то нашла, - послышался из противоположного конца рунного зала голос Мелии.
      Находкой оказался не Краеугольный камень, но нечто не менее примечательное: светящаяся плита в стене, покрытая рядами пиктограмм. Трэвис наклонил голову и вскоре подметил, что между стилизованными рисунками, если читать их слева направо, прослеживается определенная связь. Внезапно его озарило.
      - Да это же история Белой башни! - возбужденно воскликнул он.
      - Верно, - подтвердил бард. - Вот Вязатели Рун спускаются в долину. А здесь закладывают первый камень в основание башни, - указал он на пиктограмму, изображающую собравшихся в кружок людей.
      - А кто это стоит на коленях в центре круга? - неожиданно заинтересовалась Мелия. - Никак не разберу, что означают руны у него над головой. - Она наморщила лоб и сконцентрировалась. - Мертвый. Я правильно перевела?
      Бард с шипением втянул воздух сквозь зубы.
      - Правильно, да не совсем. Эти две руны, если прочесть их вместе, означают Повелитель Мертвых!
      - Некромант? Но их же всех истребили еще во время войны против Бледного Властелина. Откуда он мог взяться спустя триста лет?
      - Не знаю, - мрачно ответил Фолкен, потирая подбородок. - Только не нравится мне что-то эта картинка. Ох как не нравится. Я бы...
      - Фолкен, Мелия, скорее сюда! - прервал барда радостный возглас Бельтана. Рыцарь стоял близ края черного круга, указывая рукой прямо себе под ноги. - По-моему, я нашел ваш Краеугольный камень!
      Все трое поспешили на зов. Трэвис проследил взглядом за указующим перстом Бельтана и сразу понял, почему они так долго не могли его обнаружить, несмотря на более чем внушительные размеры.
      Фолкен в отчаянии выругался. И было отчего. Краеугольный камень представлял собой массивный черный диск в сажень диаметром, плотно вцементированный в пол. Поверхность его пересекали две скрещенные линии Орм, руна основания.
      Только эта руна не светилась, подобно остальным, а оставалась темной и безмолвной. Причина лежала на поверхности: ломаная трещина, пересекающая диск через центр от края до края. Краеугольный камень был разбит!
      Трэвис сглотнул слюну и тронул барда за локоть.
      - Фолкен, ты говорил, что этот камень служит ключом для защитных механизмов башни? Тот молча кивнул.
      - Но сейчас он разбит.
      - Да.
      - И что это означает?
      - Это означает, - хмуро проворчал бард, - что мы утратили последний шанс выбраться из этой передряги живыми.
      Все четверо обреченно уставились на обманувшую их надежды погасшую руну.
      - Смотри, твой кинжал светится! - толкнул Трэвиса рыцарь.
      Трэвис перевел взгляд на заткнутый за пояс малакорский стилет. Рубин в рукоятке пульсировал алым огнем - пока слабым, но разгорающимся с каждой секундой. Он уже наблюдал аналогичное явление в Кастл-Сити, когда преследователи осаждали "Обитель Мага". Тогда они были близко. Очень близко. Трэвис беспомощно обвел взглядом спутников и прошептал пересохшими губами:
      - Они идут.
      54
      Знакомый механический гул ворвался в уши, подавляя волю к сопротивлению. Арочный проем входа в подвал озарился мертвенно-белым сиянием. Руны на стенах и сводах начали меркнуть.
      Четверо друзей стояли плечом к плечу в центре зала. Бельтан обнажил меч, а Трэвис выхватил из-за пояса кинжал. Узкий длинный клинок в его руке казался смехотворно маленьким и абсолютно бесполезным перед лицом смертельной угрозы. Венчающий рукоять камень светился теперь ярче раскаленного железа.
      Гудение нарастало, постепенно переходя в сводящий с ума вой. Один за другим, проявляясь на миг в обрамленном дверной аркой сиянии, проникали в подвал поражающие нечеловеческой грацией, гибкие, как ивовые ветви, фигуры. Бледные Призраки! Гул внезапно стих, интенсивность бело-голубого свечения резко упала, и Трэвис, до того видевший лишь размытые силуэты, впервые смог разглядеть врагов в их истинном обличье.
      Теперь ему стало понятно, почему их так называют. Кожа у них была гладкой и белой, как брюхо акулы. Тонкие стройные тела, намного превышающие ростом обыкновенного человека, заканчивались непропорционально крупной головой на длинной шее. Огромные глаза-блюдца цвета обсидиана занимали большую часть плоского безносого лица. На месте ноздрей, равномерно сужаясь и расширяясь, пульсировали две крошечные щелочки, а рот и вовсе отсутствовал.
      - Чего они хотят? - через силу выдавил он, обращаясь к Фолкену.
      - Твой Камень, - буркнул бард, не сводя глаз с приближающихся тварей. - Они для того и созданы, чтобы разыскать все Великие Камни.
      Слова Фолкена оглушили Трэвиса. Он вдруг с ужасом осознал, что его правая рука находится за пазухой, а пальцы сжимают железную шкатулку. С трудом разжав непослушную кисть, он вытащил руку и переложил в нее непонятно как оказавшийся в левой стилет, хотя сознание его никак не зафиксировало момент перемещения кинжала из одной руки в другую.
      "Великие Камни", - молнией вспыхнуло в голове.
      Бледные Призраки начали смещаться по обоим флангам, оставляя за собой фосфоресцирующие следы и постепенно охватывая кольцом замершую в середине рунного зала четверку.
      - Остановитесь! - разнесся вдруг под сводами чистый звонкий голос, и вперед выступила стройная изящная фигурка с повелительно поднятой вверх рукой.
      - Мелия! - зарычал рыцарь и рванулся за ней, но Фолкен успел ухватить его за плечо.
      - Постой, мечом еще успеешь намахаться, - прошипел он. - Пускай сначала она попробует, хуже все равно не будет.
      Отливающая серебром и лазурью корона вокруг головы волшебницы вспыхнула вновь, но на этот раз многократно ярче. Сияющий нестерпимым блеском ореол в мгновение ока разогнал сумрак и высветил все уголки огромного зала. Призраки заколебались и остановились, таращась на Мелию своими немигающими глазами-плошками. Примененное ею колдовство было, несомненно, очень мощным, судя по достигнутому результату, но потребовало всех внутренних резервов: лицо Мелии исказилось от прилагаемых усилий, мышцы напряглись, глаза затуманились.
      - Они отступают! - возбужденно прошептал Фолкен.
      - Мы не имеем права позволить им захватить Камень, - проговорила сквозь стиснутые зубы Мелия.
      - Быть может, они сами уберутся, если ты сумеешь удерживать их достаточно долго? - с надеждой в голосе предположил бард.
      Мелия не ответила. Она закрыла глаза и сосредоточилась. Яркость исходящего от ее хрупкой фигурки сияния еще увеличилась, но ненамного. Бледные Призраки сгрудились в кучу перед дверью, но ретироваться не спешили. Их круглые, лишенные выражения глаза без век неотрывно сопровождали каждое движение людей. Бельтан поднял обнаженный меч и встал справа от Мелии. Фолкен выхватил кинжал и занял позицию слева. Трэвис шагнул вперед, чтобы присоединиться к ним, но был остановлен словами барда:
      - Стой где стоишь. Держись сзади. Ты - Хранитель Камня и нужен им в первую очередь.
      Трэвис хотел возразить, но предостерегающий взгляд Фолкена приковал его к полу. Со лба Мелии струился пот, волосы прилипали к щекам. Призраки вновь начали обходной маневр, охватывая их с двух сторон полукольцом. Очевидно, у Мелии недоставало сил удерживать их вместе. Если кольцо сомкнется, всем конец.
      Один из Бледных Призраков опрометчиво приблизился к Бельтану на расстояние удара меча. Наказание последовало незамедлительно: молнией сверкнул клинок, и закаленная сталь глубоко рассекла нечеловеческую плоть. Раненая тварь поспешно отпрянула, испустив полный злобы и ненависти вопль на грани ультразвука. Сквозь пальцы призрака, зажавшего рану в плече, толчками выплескивалась не кровь, а какая-то светящаяся субстанция, вероятнее всего, нематериального происхождения. Его собратья тоже попятились назад, прервав начавшееся окружение. Но и Бельтану дорого обошелся его дерзкий выпад. Вскрикнув от боли, рыцарь разжал кисть и выронил меч, клинок которого внезапно покрылся густым слоем инея. А правая рука Бельтана посинела, как ледышка. Гримасничая и ругаясь, он принялся энергично растирать руку. Бледные Призраки зашевелились и беспокойно задвигались, как головки камыша на ветру.
      - По-моему, ты их здорово разозлил, дружище, - заметил Фолкен.
      Рыцарь подавил стон, поднял меч с пола и снова сжал эфес закоченевшими пальцами. Бард поудобнее перехватил кинжал и пригнулся. Враги изменили тактику. Держась подальше от смертоносных клинков, они по одному или парами скользили вдоль стен, постепенно собираясь на флангах. Тело Мелии сотрясала крупная дрожь. Окружающий ее ореол потемнел, и теперь в его свечении преобладали синие и фиолетовые тона. Цепь нападающих изогнулась сначала в дугу, затем перестроилась в полуокружность.
      Трэвис стиснул рукоятку стилета. Он не мог заставить себя смотреть, как сжимается кольцо врагов: мертвенная белизна их тел приводила его в панический ужас. Вместо этого он обратил взор на темный диск под ногами. Краеугольный камень. Трэвис стоял на самом краю разбитой руны. К страху примешалось чувство горечи и печали. Едва ли он мог представить еще пару недель назад, что охота к перемене мест приведет его в конечном итоге в мрачное подземелье на территории другого мира, где ему будет угрожать скорая и мучительная смерть от рук каких-то омерзительных, сверхъестественных тварей! Вот если бы эта чертова руна осталась целой, тогда еще можно было надеяться на избавление от Бледных Призраков. К несчастью, она оказалась разбитой.
      Так свяжи ее!
      Трэвис моментально напрягся, услышав голос, но оглядываться по сторонам не стал, заранее зная, что никого не увидит. Голос исходил изнутри.
      Джек?
      Молчание, растянувшееся, казалось, на целую вечность. Снова голос:
      Ты должен ее связать! Скорее, пока еще есть время.
      Трэвис озадаченно потряс головой.
      Не понимаю. Что я должен связать?
      Клянусь десницей Орлига, ты стал еще тупее прежнего, Трэвис! Разбитую руну, разумеется, кретин!
      Сомнений не оставалось: это был Джек. Только он, на правах старого друга, позволял себе употреблять подобные выражения. Но что имел Джек в виду? Трэвис упал на колени и впился взором в пересекавшую камень трещину. Ну и что дальше? Вязать-то как?
      Ты поймешь. Но поторопись!
      Голос умолк. Трэвис остался стоять на коленях, тупо уставясь в обезображенную ломаным зигзагом гладкую поверхность темного диска. Отчаянный крик вывел его из оцепенения:
      - Нет, Мелия! Нет!
      Кричал Бельтан. Краем глаза Трэвис успел заметить, что корона вокруг головы Мелии последний раз вспыхнула и погасла, а сама волшебница, потеряв сознание, мягко осела на каменные плиты. Сразу несколько бледных фигур сомкнулись вокруг упавшего тела, жадные руки вцепились в неподвижное тело. Мучительно застонав, Мелия выгнула спину и забилась в конвульсиях.
      - Прочь! Прочь, мерзкая нечисть! - взревел Бельтан, бросаясь на выручку.
      Меч со свистом описал дугу. Бледные Призраки отпрыгнули назад, очевидно, не желая связываться с разъяренным смертным. Фолкен воспользовался паузой, схватил Мелию и подтащил ее к Трэвису. Держа меч на изготовку, Бельтан тоже отступил. Враги быстро перестроили ряды и вновь стали приближаться.
      Все эти животрепещущие события происходили как бы в стороне от Трэвиса, сам же он опять переключил внимание на разбитую руну. Свяжи ее! Он протянул руку, коснулся ладонью поверхности камня и одновременно зафиксировал бледное свечение совсем рядом с собой. Кольцо врагов наконец-то сомкнулось. Трэвис вскинул голову и встретился взглядом с неподвижным взором одного из призраков.
      Всего мгновение длился этот безмолвный поединок порождений двух различных миров: землянина Трэвиса Уайлдера и жуткого существа с нечеловеческим телом и огромными глазами стрекозы, лишенными какого-либо выражения. Затем к горлу Трэвиса змеей метнулась длинная гибкая рука. Он знал, что одно ее прикосновение означает смерть. Близкая опасность вызвала мощный выброс адреналина в кровь, и ответная реакция Трэвиса оказалась столь же стремительной. Он наотмашь полоснул кинжалом, лезвие которого с легкостью проникло в омерзительно флюоресцирующую плоть противника. Откуда-то явилось знание, что подаренный ему другом клинок был некогда откован умелыми малакорскими оружейниками именно для того, чтобы сражаться с подобными Бледным Призракам порождениями Зла.
      Тварь бросилась наутек, оглашая своды почти беззвучным воплем, исполненным ненависти и боли. Из глубокого разреза в ее руке струйкой истекала все та же светящаяся субстанция, но в этот раз окрашенная в алые кровавые тона. Очевидно, нанесенная малакорским стилетом рана оказалась неожиданно серьезной, потому что вместе с пострадавшим завопили и все его собратья. Однако этот эпизод доставил обороняющимся лишь краткую передышку. Враги быстро опомнились и опять перешли в наступление. Еще несколько секунд - и все будет кончено. Трэвис уронил стилет, снова прижал правую ладонь к треснувшей поверхности Ключ-Камня и выкрикнул вспыхнувшее у него в голове огненными буквами имя:
      Орм!
      Пауза показалась ему бесконечной, хотя прошло не больше времени, чем промежуток между двумя биениями сердца. Затем весь огромный зал погрузился в темноту. Потухло исходящее от Бледных Призраков мертвенно-белое свечение, погасли пылающие на стенах, полу и потолке руны. Время словно замедлило свой бег, все звуки умолкли. Две скрещенные линии в центре диска внезапно вспыхнули расплавленным серебром и засияли во мраке. А в следующее мгновение мрак исчез.
      Трэвис поверить не мог собственным глазам. Краеугольный камень перестал быть мертвым и безжизненным и светился теперь словно полная луна в ясную ночь, оставаясь, однако, таким же холодным при прикосновении, как и прежде. Все следы трещины полностью изгладились.
      Одновременно вспыхнули вновь все остальные руны в зале, но их серебристо-голубое сияние стало намного ярче. Затем они начали вращаться, постепенно увеличивая темп, подобно звездному куполу свихнувшегося планетария. Бледным Призракам такая карусель пришлась не по вкусу: они встревожились и заметались, прикрывая руками глаза.
      Вращение все ускорялось, пока светящиеся огоньки не слились в единую серебристо-лазурную полусферу. Призраки устремились к выходу, но завязли в невидимой сети. Трэвис зажмурился от режущего глаза сияния и судорожно ухватился за плечо кого-то из спутников - единственную опору, оставшуюся материальной в утратившем реальность мире. До ушей его смутно, словно сквозь вату, донесся предсмертный вопль гибнущих призраков, в котором слились воедино страх, агония, тоска и... - показалось на миг - ликование. Вслед за тем воцарилась полная тишина - внезапная и потому вдвойне оглушительная.
      Трэвис осторожно открыл глаза. Руны прекратили вращаться и заняли свои привычные места, наполняя зал мягким приветливым сиянием. Бледные Призраки бесследно исчезли.
      - Они... они ушли? - прошептал он, только сейчас обнаружив, что вцепился мертвой хваткой в плечо барда.
      - Ага, - откликнулся тот, поднимаясь с колен, - раз-воплотились, красавчики! - Он помассировал плечо, болезненно морщась, покосился на вновь обретшую целостность поверхность Краеугольного камня и перевел взгляд на Трэвиса. - Твоя работа?
      Трэвис молча кивнул.
      Бард открыл рот, хотел что-то сказать, но его прервал исполненный отчаяния голос рыцаря:
      - Я не могу разбудить ее, Фолкен! Она дышит, и сердце бьется, но еле-еле. - Бельтан стоял на коленях подле распростертого на полу тела Мелии, держа ее за плечи и время от времени встряхивая - яростно, но нежно. - Очнись же, любимая! Пожалуйста!
      Бард шагнул к ним.
      - Ну-ка, подвинься, - коротко приказал он. - Сейчас посмотрим, чем я смогу...
      Своды зала потряс грохот, подобный раскату грома. Взгляд Трэвиса опять метнулся к Краеугольному камню. На глазах у него по гладкой поверхности диска зазмеилась черная ломаная линия. Изображение померкло. Руна вернулась в прежнее состояние. В тот же момент из трещины потекла какая-то черная жидкость. Трэвис прикоснулся к ней и быстро отдернул руку, с ужасом глядя на запачканный красным палец.
      - Кровь, - прошептал он. - Это кровь! Глаза Фолкена расширились.
      - Клянусь Семерыми, это кровь некроманта! - воскликнул он, стиснув руки в кулаки. - Так вот что они сотворили! Глупцы! Несчастные проклятые глупцы!
      Пол под ногами качнулся, по стенам пробежала дрожь. Огоньки рун тревожно замигали.
      Бард поднял голову и посмотрел вверх.
      - Боюсь, второго раза Белая башня не выдержит. Словно в подтверждение его слов с потолка сорвался камень и разлетелся на несколько осколков всего в дюжине шагов от них. Бельтан подхватил Мелию на руки.
      - Убираемся отсюда! Скорее!
      Спорить никто не стал. Фолкен схватил Трэвиса за руку, и они вместе бросились к выходу вслед за рыцарем. За их спинами один за другим рушились сияющие рунные камни.
      55
      Остаток ночи они провели без сна, теснясь вокруг разведенного костра и прислушиваясь к шелесту ветра в ветвях и зарослях сухой травы. Чуть в стороне гигантским призрачным курганом высились, смутно белея во мраке, обломки обрушившейся Белой башни.
      Они едва успели выбежать наружу, как все титаническое сооружение озарилось ярким сиянием. Свет пробивался через отверстие входа, сочился из мельчайших трещин в стенах и вырывался из обломанного шпиля, подобно взрезающему ночную тьму кинжалу. Это явление продолжалось всего несколько мгновений, затем свет внезапно померк, и башня начала оседать. Стены ее, начиная с верхних этажей, с ужасающим грохотом рушились внутрь, а когда все кончилось, на месте бывшего оплота рунных магов осталась лишь огромная груда битого камня - достойное надгробие на могиле ушедшего вместе с его обитателями искусства. А четверо чудом уцелевших людей вернулись в покинутый в вынужденной спешке лагерь, где их ожидал приятный сюрприз: разбежавшиеся при появлении Бледных Призраков лошади вернулись и мирно пощипывали травку поблизости.
      Трэвис запахнул свой дорожный плащ и украдкой покосился на освещенные пламенем костра лица спутников. Фолкен и Бельтан вышли из переделки без видимых повреждений, хотя правая рука рыцаря все еще оставалась холодной, как лед, и плохо сгибалась в суставах. Сам он вроде бы тоже перенес испытание без особых последствий для организма, если не считать ощущения глубокой опустошенности во всем теле и легкого головокружения. Серьезно пострадала одна Мелия. Они завернули ее во все имеющиеся под рукой одеяла и уложили у костра поближе к огню. Вскоре после возвращения в лагерь она пришла в сознание, но ее до сих пор бил озноб, а обычно смуглая кожа приобрела нездоровый пепельный оттенок. Мелия лежала молча, неотрывно вглядываясь в языки пламени. На лице ее застыло странное тревожное выражение.
      - Он коснулся меня, - внезапно прошептала она; в голосе волшебницы явственно угадывались отголоски пережитого кошмара. - О, как мне было холодно! Как ужасающе холодно!
      Трэвис и Бельтан, не сговариваясь, умоляюще посмотрели на Фолкена, но тот как будто не замечал их взглядов, сосредоточив все внимание на Мелии. Его обветренное лицо дышало состраданием и заботой. Неожиданно бард повернулся к Трэвису и вполголоса попросил:
      - Будь добр, принеси, пожалуйста, мою дорожную котомку.
      Трэвис с готовностью кивнул и тут же исполнил просьбу.
      Фолкен порылся в мешке и извлек из его глубин пригоршню сухих листьев златолистника, предусмотрительно прихваченных во время ночевки в одном из придорожных Кругов
      Он растолок их в кружке, залил кипятком, дал несколько минут настояться и протянул благоухающий терпким ароматом напиток Мелии. Та осторожно отпила глоток, потом осушила кружку до дна. Эффект проявился немедленно: губы ее порозовели, а озноб, хотя и не прекратился полностью, заметно ослаб. Мелия несколько раз моргнула, и взгляд ее янтарных глаз вновь сделался осмысленным.