Брэддок-Блэк (№3) - Запретный плод

— Минуту, — крикнул он, отпуская Дейзи. — Извини, — пробормотал он.

— Конечно.

— Проклятие! — В тоне Дейзи он услышал сожаление. Он улыбнулся в ответ: она была неотразимой.

— Ты находишь это забавным? — шутливорассерженно спросила она.

— Нет. Я люблю тебя. Я, как только избавлюсь от Надин, все равно приду за тобой.

— Только посмей, — разъяренно прошептала Дейзи, понимая, что снова впустила его в свою жизнь.

— Ты, забыла, помоему, кому это говоришь, — сказал герцог, покосившись на дверь. — Повернись, я постараюсь застегнуть пуговицы на твоем платье, поскольку эта дура сейчас сломает дверь, а ты сама с ними не справишься.

— Надин, подождите, — крикнул он, — я меняю рубашку.

Спустя минуту он вышел из двери, послав Дейзи воздушный поцелуй и приготовив примирительную улыбку для Надин.

— Проклятие, я умудрился пролить вино на рубашку, — Дейзи хорошо слышала его голос за дверью. — Вы соскучились без меня? Как мило. Конечно, я был один. Лакей? Он видел когото другого, — его голос был дружеским, а рука держала руку Надин, и глаза были невинными, как у младенца. — Расскажите мне о женьшеневой настойке Оливера. Это действительно помогает?

Они достигли лестницы, и герцог облегченно вздохнул, незаметно пригладив рукой волосы. Он чувствовал легкость, которая была ему неведома в течение двух месяцев.

— Чертовски хорошая вечеринка, Надин. Мои комплименты вашим организаторским способностям.

Глядя на него, когда они спускались по мраморной лестнице, Надин сказала:

— У меня есть и другие способности, которыми можно восхищаться, Этьен.

— Да, я слышал. Моя дочь рассказывала, что вы фактически помогали архитектору проектировать это здание. Я в полном восхищении.

Надин имела в виду несколько другие способности.

— Я все покажу вам позже, — ответила она, имея в виду и то и другое.

— Алва будет вам завидовать.

— Будет. Еще как будет!

Несколько групп гостей, включая семью Брэддока Блэка, стояли у входа в танцевальный зал. Надин под руку с герцогом, улыбаясь, подошла приветствовать Блэков. Она обожала красивых мужчин, таких как Хэзэрд, Трэй, Этьен.

— Хэзэрд, дорогой, Трэй, мой мальчик — проворковала она, одаривая их особой улыбкой. — Ты выглядишь великолепно, — игриво потрепала по щеке Хэзэрда. — О! Блэйз, радость моя, — добавила она чуть прохладнее, — это платье от Ворта очень подходит к твоим бриллиантам. У тебя щедрый муж. Импресс, ты прекрасна и так попарижски выглядишь сегодня в этом вишневом платье.

Герцог был очень удивлен, что семья приветствовала его не только официально вежливо, но и неожиданно тепло. Впрочем, Импресс всегда относилась к нему подружески, но и Блэйз была сердечна, впрочем, как и днем. Но мужчины… Что могло произойти?

Он пристально посмотрел на них, когда пожимал им руки, пытаясь понять, откуда это почти благодушие после чуть ли не смертельной игры в поло.

Два года назад в Париже он уже сталкивался с Трэем, но Хэзэрда до этой игры не встречал. Отец Дейзи был высоким, бронзовая кожа чуть темнее, чем у Дейзи. Волосы длиннее, чем у сына, он носил их, как носят индейцы, несмотря на вечерний европейский костюм.

— Как ваша рука? — спросил Хэзэрд.

— Было бы неплохо отложить игру на денекдругой. Чего это он такой любезный? — гадал герцог.

— Может, у Дейзи есть чтонибудь, что поможет руке герцога, — обратилась Блэйз к мужу.

Хэзэрд бросил на жену быстрый взгляд и со вздохом ответил:

— Да, пожалуй, что есть.

Вот в чем дело, подумал герцог, поведение Хэзэрда обусловлено влиянием жены.

— Как только увижу ее, — улыбнулся герцог, — обращусь за помощью.

Хэзэрд проглотил это с каменным лицом. Надин кокетничала с Трэем, заинтересованно рассуждая о разведении лошадей. Ее отец был тренером в Кентукки, до конца своей жизни он объезжал лошадей, и ранние годы она провела рядом с ним. Она неплохо разбиралась в пони и знала лошадей так же хорошо, как и мужчин.

— Вы остановились у Рэдфордов? Завтра я приду с визитом… скажем, в час, — она повернулась к Этьену. — Ты пойдешь со мной, милый? — в голосе присутствовали интимные нотки.

Импресс и Блэйз переглянулись, а Хэзэрд наблюдал за реакцией герцога.

— Я обещал Гектору провести с ним день на пляже, Надин, — любезно отказался он.

А для него внук важнее женщин, подумал Хэзэрд. Хорошее качество для мужчины.

— Я слышу имя Гектора? — Это Жюли и Анри присоединились к ним, покинув танцевальный зал.

— Я объяснял Надин, что обещал Гектору завтрашний день, — ласково ответил герцог дочери. Это тоже отметил вождь.

— Но, Этьен, вы и мне обещали. Как же мой пикник? Помните, возле маяка Барклеев?

— Извините, но Гектор слишком мал, чтобы понять неожиданные изменения в его планах. Может, в следующий раз.

Любезный, но твердый отказ, удовлетворенно отметил Хэзэрд. Или Надин просто не в его вкусе, цинично подумал он.

— Надеюсь, что хоть ты не изменишь мне, Импресс, — огорченно вздохнула Надин.

— Да, мы будем на пикнике. Трэй обещал на день оторваться от своего поло для меня, а Дейзи сказала, что ей хотелось бы нарисовать маяк. Она пишет прекрасные акварели.

— Я подъеду позже, когда Гектора уже уложат спать, — спокойно произнес Этьен.

— Хвала Господу, что маленькие мальчики спят днем хотя большие мальчики тоже это иногда делают, — с намеком прошептала Надин.

— А вот и Дейзи, — вмешалась Блэйз, спасая герцога от слишком прямых намеков Надин.

— Она была наверху! — сказала Надин, и ее голубые глаза уставились на Этьена. — Вы знали это?

— Нет. Неужели я пропустил чтото интересное? — быстро ответил герцог, заметив вопросительные взгляды всех присутствующих.

— Удачи тебе, папочка, — прошептала Жюли и незаметно подмигнула, как в детстве.

Он задорно улыбнулся ей в ответ.

Боже мой, подумала Дейзи, вся семья в сборе. Обсуждается чтото очень важное? Хотя, вероятно, нет, если среди них Надин.

Она нервничала по поводу своего платья и прически, все ли в порядке? Ей была нужна отговорка, по крайней мере для Надин. Но в этот момент распахнулись двери и вошел ее дядя Кит под руку с бывшей женой Трэя — Валери. Все присутствующие были поражены. Кит с Валери?! Дейзи быстро подошла, чтобы обнять дядю. Он поцеловал ее в обе щеки и подошел к семье.

— Приветствую всех. Извините, опоздал. Я сегодня днем встретил на пляже Валери. Надеюсь, с Валери знакомить никого не надо?

Валери же в этот момент откровенно разглядывала герцога. Надин в свою очередь вцепилась в него мертвой хваткой, окончательно забыв о внешних приличиях и о мирно спящем наверху муже. Черт бы побрал всех этих баб, подумала Дейзи, все его хотят.

— Хочу танцевать, — объявила Надин. И герцогу скрепя сердце пришлось сказать:

— Извините нас.

Он знал, что причинит боль Дейзи, но этого требовала Ситуация.

— Я устала, — тихо произнесла Дейзи. — Извините, но я уезжаю.

Импресс и Блэйз решили ехать вместе с ней. Хэзэрд собирался еще ненадолго остаться. Нет, экипаж присылать не стоит, он пройдется пешком.

Кит, заявив, что проснулся во второй половине дня и день для него только начался, пригласил Валери танцевать.

Жюли и Анри тоже удалились после ухода герцога и Надин. А Трэй пошел провожать женщин к экипажу.

— Я буду в бильярдной, — сказал ему отец. — Когда герцог закончит танец с Надин, попроси его присоединиться ко мне.

Через некоторое время герцог де Век вошел в бильярдную. Здесь были многие из игроков его команды. Хэзэрд сидел возле камина. Он встал, когда герцог подошел к нему.

— Вы хотели меня видеть? — спросил Этьен. Хэзэрд ответил не сразу, он пристально глядел на де Века, потом произнес:

— В курительной не так много людей, как здесь. — Он дотронулся до панели возле камина — и открылась потайная дверь. — У Оливера свои причуды, — посмеиваясь, сказал он.

В какойто момент Этьен подумал, что этот проем ведет в никуда, но затем увидел уютную комнату и в ней двух человек, сидящих возле камина, они наслаждались сигарами и бренди. Мужчины быстро встали, извинились и вышли.

— Садись. Хочешь чтонибудь выпить? — предложил отец Дейзи. На столе, инкрустированном слоновой костью, стояло множество бутылок.

Хэзэрд налил два бокала, протянул один Этьену, затем, впервые улыбнувшись ему, сказал:

— Так значит, вы подружились с моей Дейзи? Этьен молча сделал большой глоток.

— Не пей так быстро, это крепче коньяка, — предупредил Хэзэрд.

— Дейзи не нравится светское общество Парижа, — сказал герцог.

— И не может нравиться, — согласился Блэк. — Она дочь прерий.

— Я просил Дейзи выйти за меня, как только я разведусь, — сказал Этьен.

Хэзэрд спокойно заметил, что, по словам Дейзи, это невозможно.

— Вероятно, она объяснила, что моя жена не желает развода и эта процедура займет какоето время.

— Какое?

— Честно говоря, не знаю.

— Мне говорили… Ты действительно ее сильно любишь? Она моя единственная дочь.

— Я никогда никого не любил. Она моя первая и последняя любовь, — просто сказал герцог. — Я надеялся, что она сможет жить со мной в Париже. Хотя бы часть года.

— Да, Дейзи бескомпромиссна, — отметил ее отец. — Я более идеалистичен, чем она, и считаю, что можно прийти к соглашению.

— Ты не можешь остаться в Монтане? — Постоянно — нет. Все мои дела, бизнес — в Европе.

— Плохо, — пробормотал Хэзэрд. Вдруг его глаза засветились. — Можно найти компромисс. Мы строим железную дорогу на Западе. Подумай над этим. Поезжай и посмотри сам.

Неожиданно дверь открылась, и в курительную впорхнула Надин.

— Вот вы где? Хэзэрд, ты слишком долго был с герцогом, теперь я забираю его у тебя.

— Пожалуйста, Надин. Но помни, что он нужен нам на предстоящий матч, скоро решающая игра. Может, герцогу следует отдохнуть и выспаться? — заметил Хэзэрд.

— И еще завтра рано утром я встречаюсь с Гектором.

— Еще не так поздно, Этьен.

— Не поздно для тех, кто спит до полудня, Надин. А я встаю рано и рассчитываю позавтракать с внуком. Кстати, сегодня я ночую у Жюли, они меня пригласили.

— Я мог бы тебя подвезти, — предложил Хэзэрд, прекрасно зная, что его экипаж находится у Рэдфордов. Не беда, дойдут пешком.

Надин на секунду задумалась, потом вспомнила, что французская команда пробудет здесь неделю, время еще есть.

— Увидимся завтра, на маяке.

Зная, что Дейзи будет там, Этьен ответил:

— Попозже, после того, как уложат Гектора.

— Что ж, тогда спокойной ночи, — кокетливо сказала она и удалилась.

Когда мужчины вышли в бильярдную, они застали там Кита и Трэя. Все решили, что устали и пора идти по домам.

— Ты не возражаешь пройтись? — обратился к герцогу Хэзэрд. — Мой экипаж у Рэдфордов, а тебя надо было спасать от Надин.

— С удовольствием. Хоть тысячу миль пройду пешком, лишь бы не объясняться с Надин ночью у двери спальни. Спасибо.

— А где Валери? — вспомнил Кит.

— Она уже упорхнула с молодым Комерсом, — цинично заметил Трэй.

— Ну и отлично, — ничуть не огорчился Кит. Трэй повернулся к герцогу.

— Значит, ты и есть та причина, по которой она раскисла, с тех пор как вернулась из Парижа? Добро пожаловать в нашу семью, если ты интересуешься Дейзи, а не моей женой, — весело добавил он.

Когда вышли на улицу, герцог сказал, что ни о чем с дочерью не договаривался и пойдет ночевать в полоклуб.

— Нет, — возразил Хэзэрд, — клуб переполнен, так что отправляемся к Рэдфордам. Там полно комнат, к тому же утром увидитесь с Дейзи.

Герцог заметил, что в клуб все равно нужно зайти, чтобы переодеться. Иначе он явится завтра к Гектору на пляж в вечернем костюме. Мужчины пошли с ним вместе и ожидали, пока он заберет свою одежду. По дороге они говорили о поло и пони, о текущих делах, политике. Расстались уже в доме Рэдфордов.

— Раньше одиннадцати вряд ли кто встанет. Первый завтрак подают в столовой в семь утра, — сказал Хэзэрд, прежде чем уйти.

Герцог хотел спросить, когда поднимается Дейзи. Но решил промолчать. Утром и так все выяснится.

Дейзи спала плохо. Этьен, женщины вокруг него, Надин, вчерашний вечер заполняли все ее мысли, не давали заснуть. Она просыпалась каждую минуту в надежде, что солнце уже встало и можно подняться с постели. Измученная беспокойной ночью, Дейзи заснула только перед рассветом, но уже в семь утра была на ногах.

Наконецто утро. Летнее солнце пробивалось сквозь занавески. Она сбросила одеяло и почувствовала желание уйти, куданибудь уйти, чтобы избавиться от этих бесконечных мыслей. Она считала, что поездка на побережье успокоит ее, по крайней мере, отвлечет на время от фривольного ньюпортского общества. Нельзя столько думать об одном и том же, надо выбросить Этьена из головы. Сколько можно жить в этом кошмаре, ненавидеть его и хотеть, ненавидеть себя за уступчивость. Но его поцелуй был так… желанен.

Спустя десять минут она уже была одета: мокасины, теплая шаль, белая рубашка, связанные в узел волосы.

Вдруг она почувствовала голод и вспомнила, что в последний раз ела вчера за обедом у Рэдфордов. После матча и встречи с Этьеном она была слишком взволнована и о еде просто забыла. Чтобы не ждать завтрака, она решила спуститься в буфет и съесть чтонибудь на скорую руку, в это время там наверняка никого нет. На часах было семь пятнадцать, когда она, напевая себе под нос модную тем летом мелодию, прошла по сверкающему паркету и открыла дверь в большую пустынную столовую.

Аромат еды, пробивающийся изпод тяжелых серебряных крышек, приятно и соблазнительно щекотал ноздри. Ее живот откликнулся плотоядным урчанием, когда она приблизилась к буфету красного дерева, сверкающему серебром из Джорджии. Она положила на тарелку столько мяса, сколько вряд ли полагалось леди.

В тот момент, когда она приканчивала второй аппетитный кусок сочной ветчины, в столовую вошел герцог де Век.

— Ты откуда взялся? — воскликнула она от неожиданности. Сок с ветчины капал на скатерть, пока она, широко открыв глаза смотрела на Этьена. Как он нашел ее здесь, в буфете Рэдфордов, за полмили от дома Надин, в семь часов утра? — Что ты здесь делаешь?

— Проснулся и вышел посмотреть, кто здесь возится. Кстати, прачке будет трудно это отстирать, — он кивнул на ее вилку с ветчиной, с которой капало прямо на скатерть, и улыбнулся.

Торопливо опустив ветчину на тарелку, она растерянно пробормотала:

— Ты будешь?

— Нет, — вежливо отказался он. — Ешь ты, я позавтракаю с Гектором.

Он выглядел таким родным и домашним, в рубашке для поло, обтягивающих брюках, блестящих коричневых ботинках, таким, каким она помнила его в доме на Сене.

— Твой отец пригласил меня остановиться здесь.

— Я тебе не верю.

— Тем не менее это так, — ответил герцог. — Ты собираешься на верховую прогулку?

— Да… Нет… Это не твое дело. Почему ты не у Надин?

— Она была слишком… настойчива. И я решил уйти оттуда.

— Настойчива?

— Да. Мне что, написать это слово, чтобы ты поняла?

— Я думала, что тебе нравятся настойчивые женщины.

Он не хотел спорить, тем более, что она была в общемто права.

— Если и нравились, то теперь уже нет. Это объяснение тебя устраивает?

— И, значит, ты пришел сюда?

— Я собирался ночевать в полоклубе.

— Ну и..?

— Но твой отец пригласил меня сюда, что, разумеется, лучше, чем конюшня в клубе.

— Я не верю тебе, — повторила Дейзи.

— О Господи, — вздохнул Этьен. — А зачем мне тебя обманывать?

— Не знаю. А действительно, зачем ты меня обманываешь?

— Я никогда не лгал тебе, — тихо сказал он. Его ответы были неубедительны, но он был рядом, и это было реальностью.

— Почему ты не остался у Клары, Лили или Надин? Я уверена, что они были бы весьма рады тебе.

— Я не оставался с женщиной с тех пор, как ты оставила меня.

Он не хотел говорить, что не уверен в том, что у нее никого не было за это время. Он устал от постоянных споров и ее яростных обвинений.

— А, вы здесь, Этьен? Доброе утро, — сказала Блэйз, с улыбкой входя в комнату рука об руку с Хэзэрдом. — А мы думали, что вы уже ушли к Жюли.

Герцог на секунду смутился.

— Я зашел выпить кофе, скоро ухожу.

— Хорошо спали? — протягивая руку Этьену, спросил Хэзэрд.

— Спал хорошо, но не выспался, — ответил Этьен с улыбкой и поздоровался с Хэзэрдом за руку.

Без женщины? Так я и поверила, подумала Дейзи. — Ты, я вижу, проголодалась, — глядя на ее тарелку, сказала Блэйз.

— Да, — кивнула она.

— Присаживайтесь, предложила Блэйз Этьену и Хэзэрду. — Я принесу кофе. С сахаром?

— С сахаром, — рассеянно ответила Дейзи. Они расселись за меньшим из двух столов, находившихся в большой комнате. Три объемных букета на столе были похожи на благоухающий фонтан. Хэзэрд и Дейзи ели, Блэйз и Этьен медленно пили горячий кофе. Хэзэрд был одет так же, как герцог. Он собирался позже зайти в клуб, чтобы помочь конюхам подготовить лошадей.

— Вы зайдете в клуб? — поинтересовался Хэзэрд, беря второй кусок ветчины.

— Нет, я предпочел бы остаться дома, если получится. Мне нужно подлечить пальцы, и я хотел бы воспользоваться электрической машинкой Брэдли.

— Это помогает? — Хэзэрд скептически посмотрел на него.

— Да. В прошлом году Колин рекомендовал мне эту процедуру в Херлингеме. Без этого я не смог бы играть на следующий день.

— Как ты считаешь, Дейзи, — спросила Блэйз, — может, нам забрать машину назад в Монтану?

— Почему бы и нет, — ответила Дейзи, чувствуя себя неловко за одним столом с родителями и Этьеном.

Она, как маленькая девочка, злилась на отца, который пригласил Этьена, злилась на всех этих женщин, вьющихся вокруг него, на список Изабель, который она не могла забыть. Ее передернуло.

— Замерзла? — спросила Блэйз.

— Нет, может, чутьчуть.

— Когда поедешь, возьми жакет.

— Я думаю, воздух скоро нагреется, — тихо сказал герцог и посмотрел на Дейзи. За столом возникла пауза. Посмотрев на часы, Этьен поднялся.

— Я должен идти, Гектор не любит ждать. — Он улыбнулся. — Спасибо за гостеприимство.

— Увидимся в клубе, — сказал Хэзэрд.

— Передайте привет вашей семье, — вежливо добавила Блэйз.

— Поцелуйте за меня Гектора, — сказала Дейзи.

— Гектор назвал одного из своих котят в вашу честь, так что у вас теперь есть тезка.

Этьен говорил банальности, едва сдерживаясь, чтобы не поцеловать ее.

— До свидания, — сказал он и быстро вышел.

— Герцог очень мил, а то, что ты повредил ему пальцы, ужасно, дорогой, — сказала Блэйз.

— Мне жаль, что так вышло, и я сказал ему об этом, — усмехнулся Хэзэрд.

— Он тебе нравится? Он очень привлекателен, — сказала Блэйз, обращаясь к Дейзи.

— Не знаю, нравится ли, — ответила Дейзи, глядя на свою тарелку. Она не съела и десятой доли того, что положила.

— Он просил у меня разрешения видеться с тобой, — сказал очень спокойно Хэзэрд, наблюдая за реакцией дочери.

— Разрешения? — от неожиданности Дейзи выронила вилку. — Он просил твоего разрешения?! Ты не имеешь права давать такие разрешения. Мне тридцать лет. Я сама решаю, что мне делать.

— Герцог де Век проявил вежливость. Ты можешь делать, что тебе угодно. Мы только хотим, чтобы ты была счастлива.

— Не вмешивайся, папа. Скажи ему, Блэйз, он, кажется, не понимает. — Дейзи так резко вскочила со стула, что тот перевернулся. — Оставьте меня в покое.

После того как Дейзи гордо покинула комнату, Блэйз сказала мужу:

— Что за обсуждение ты тут устроил, дорогой?

— Я честно рассказал ей обо всем, — вздохнул Хэзэрд. — Наверное, у нее характер матери.

— Насколько я помню, ее мать, Рассветная Заря, была спокойной, рассудительной женщиной.

— И она дочь своего отца, — сказал Хэзэрд, — любимая дочь. Так что не волнуйся за нее.

— Герцог де Век, похоже, из тех людей, которые всегда добиваются чего хотят.

— Ты так думаешь?

— Он очень напоминает тебя, дорогой. Удивляюсь, как ты до сих пор этого не заметил. Хэзэрд потянулся на стуле.

— Это что, женская интуиция?

— Ты не видел ее лица, когда герцог говорил о Гекторе.

— Я все видел, — сказал Хэзэрд с усмешкой.

— Дейзи должна быть счастлива, — сказала Блэйз.

— Да, — ответил ее отец, — она отвергла так много претендентов, что я потерял счет и надежду. Но в этом случае развод ее не волнует, а меня и подавно. У них совершенно разная жизнь. Я сказал герцогу, что он может участвовать в строительстве железной дороги на Западе, если хочет остаться.

— Да, вся проблема в том, что у них разные взгляды на жизнь. Дейзи принадлежит двум культурам, — задумчиво сказала Блэйз.

— Слушай, а если я куплю железную дорогу для де Века, это будет считаться вмешательством в их дела? — с мальчишеским озорством спросил Хэзэрд.

— Думаю, что Дейзи назовет это именно так,

— И похитить его тоже нельзя?

— Постарайся не вмешиваться в их отношения.

— Ты считаешь, что мы должны сидеть и ждать, пока все уладится само собой? — Он был нетерпелив, как ребенок.

Блэйз улыбнулась:

— Судя по сегодняшнему завтраку, этого ждать не очень долго.

— Надеюсь, что так, — вздохнул Хэзэрд. — По крайней мере, он не таков, как Мартин Содерберг. Тот был педантом. — Он отодвинул тарелку и положил салфетку на стол. — Хорошо… Я пойду посмотрю на своих пони… Надин обещала зайти посмотреть на пополнение в конюшнях. Трэй, может быть, договорится с ней. Меня она раздражает. Оливера привлекло в ней только тело.

— Ты видел ее тело? — иронично прищурилась Блэйз.

— Лично не видел. Впечатлениями делились Кит или ктото еще. Слушай, ты считаешь, что мы должны опять видеть всю эту банду сегодня вечером?

— У тебя есть другие предложения? — ревниво спросила она.

— Я бы предпочел остаться с тобой.

— Хорошо, и куда мы пойдем?

— Туда, где есть ты и нет этой нудной толпы.

— Можно остаться дома.

— Знаю. Но тебе нравится это общество. Я приехал сюда ради тебя и Дейзи. — Он взял ее за руку. — Скажешь мне, когда тебе надоест, и мы тут же вернемся домой.

— Когда Дейзи уладит свои дела.

— Хорошо, когда Дейзи уладит свои дела.

Дейзи писала акварель. Писала медленно, позволяя солнечному свету и свежему ветерку утешать ее беспокойные мысли. У него не было других женщин, вспомнила она. Вряд ли это возможно. Неужели он был верен ей все это время?

Она боролась с ревностью, но больше всего ее мучило то, как она реагировала на него, на его присутствие рядом с собой, ей не нравилось то, что происходило с ней прошлым вечером у Надин и сегодня утром за завтраком. Она не могла заставить замолчать свое страстное желание быть с ним, все время ощущать его рядом. Если бы Надин прошлой ночью не помешала им, надо признать, что она оказалась бы в его постели, невзирая на толпу гостей этажом ниже. Несмотря на то, что и ее семья была в числе этих гостей, она бесстыдно шла на поводу своего желания. Может, ей уехать из Ньюпорта, думала она, глядя на свою лошадь, пасущуюся на свободе. Сможет ли она таким образом избавиться от влияния на нее герцога? Что он сказал, прежде чем вышел из комнаты? Он сказал: я приду за тобой. И это мучило ее сейчас. Когда она вспоминала эти слова, то ее бил озноб и мурашки бежали по коже, хотя светило яркое солнце. Сможет ли она устоять? Хочет ли она этого?

Герцог провел все утро с Гектором на пляже. Они строили замки из песка, рыли канавы. Они вдвоем бегали босиком и таскали ведра с водой, чтобы наполнить замковые рвы. Этьен с радостью слушал детский лепет внука. Пришла Жюли, села в шезлонг под зонтом и следила за их активной деятельностью. Она принесла одеяло, и Гектор с Этьеном повалились на него, очень утомленные и весьма довольные собой и выполненной работой. Жаркое солнце действовало расслабляюще, Гектор начал посапывать после сверхактивных игр. Этьен тоже стал подремывать после бессонной вчерашней ночи, кроме того, его тело еще не отошло от последствий жесткой игры.

На пляже было много взрослых и еще больше детей. Герцог поймал себя на том, что его взгляд притягивают в основном малыши, однолетки Гектора. Он гадал, какой у них с Дейзи был бы ребенок. Волосы, наверное, тяжелые и шелковистые, как у Дейзи, или вьющиеся, как у него. Волосы будут темные, в этом нет сомнений. Какого цвета будут глаза и чей нос, чей рот? Жюстен и Жюли были в его масть. У них с Дейзи тоже будет темноволосый ребенок, его и Дейзи ребенок.

Он встряхнул головой, чтобы вернуться к реальности. Но недалеко от себя он услышал детский голос и снова погрузился в мечты. Это уже становится наваждением, с недоумением подумал он.

Я уже стар, говорил он себе, у меня двое взрослых детей, есть внук. А я мечтаю, как мальчишка. Его дети появились, когда он был очень молод. Легкое, бездумное время. Но сейчас желание иметь ребенка от Дейзи было вызревшим, вполне осознанным.

Он попытался мыслить логически. Дейзи едва разговаривает с ним. Думать сейчас о ребенке — безумие, ему будет сорок на Рождество.

Захочет ли Дейзи ребенка? Изабель, например, мысль о беременности внушала ужас и отвращение. Неужели у всех так? Как воспримет Дейзи его сумасшедшее желание? Может, поговорить с ней? Сегодня днем я должен ее увидеть. Может, правда, спросить? Кончилось тем, что Этьен сам улыбнулся своим мыслям: похоже, схожу с ума.

Когда герцог приехал на пикник, который устраивала Надин, начинался шторм. Тяжелые тучи покрыли небо, ветер гнал их со скоростью 30 миль в час. Гости торопились разместиться в своих экипажах, чтобы укрыться от неизбежного дождя. Увидев Трэя, герцог подошел и спросил:

— Где Дейзи?

Ветер был уже такой силы, что надо было кричать, чтобы быть услышанным.

Герцог не нашел Дейзи среди столпотворения людей и карет. Трэй, когда герцог повторил свой вопрос, ответил:

— Она была на маяке, собиралась рисовать.

— Одна?

— Со смотрителем маяка. Это ты, наверное, привез с собой на пикник дождь, до этого была великолепная погода, — усмехнулся Трэй. — Да не волнуйся, с Дейзи будет все в порядке, она пересидит на маяке до конца шторма. Поехали домой с нами, в нашей карете. Иначе ты весь промокнешь.

Этьен прикинул расстояние до маяка.

— Я зайду к вам домой, когда шторм закончится. Ты не возражаешь?

Разговаривая, приходилось громко кричать, ветер трепал им волосы, а песок сек глаза.

— Для Дейзи неважно, возражаю я или нет, она никого не послушает, — крикнул Трэй. — Будь моим гостем. Герцог улыбнулся в ответ.

— Спасибо.

Но его голос был унесен порывом ветра.

Дождь обрушился на Этьена на полпути к маяку, его лошади приходилось преодолевать сильное сопротивление ветра. Хорошо, что на нем кожаная куртка, которую он надел после пляжа. Она хоть немного убережет его от этой стены воды, льющейся с неба.

Герцог привязал лошадь к ограде, которая тянулась вокруг башни маяка, и вошел внутрь.

— Добрый день, — приветствовал его смотритель. — У вас прекрасная лошадь, но вы правильно сделали, что заехали сюда. Нехорошо в такое время быть на открытой местности.

— Спасибо, — резко ответил герцог. — Я ищу женщину, которая днем рисовала недалеко отсюда. Она здесь?

Осмотревшись, он не увидел Дейзи в помещении маяка.

— Нет, — старый смотритель медленно раскачивался на стуле. Рядом лежал старый спаниель, косясь на гостя. — Ищите ее на старой ферме Хаммерхеда. Когда начали собираться тучи, она поехала туда.

— Где эта ферма? — герцог спрашивал спокойным голосом, но собака, повидимому, почувствовала его тревогу, так как подняла голову и уставилась на него.

— Поднимитесь на холм, на котором растут три сосны, почти полностью пригнувшиеся к земле.

— Там есть, где спрятаться от дождя?

— Сама ферма сгорела дотла три года назад, но старый дом остался цел. Он бы тоже сгорел во время пожара, но там есть артезианский колодец. Поэтому мох, который покрывал стены дома, был очень влажным. Зато пожар погубил старую вдову Хаммерхеда, она задохнулась от дыма прямо в постели…

Старик еще долго бы рассказывал подробности этой трагедии, но Этьен перебил его вопросом:

— Вы считаете, что эта женщина там?

— Я же говорю вам, что она поехала в том направлении.

— А не в сторону экипажей?

— Нет. Хотите, Боско пойдет с вами, — старик кивнул на своего спаниеля.

— Нет, спасибо, я сам ее найду.

Лошадь Этьена отчаянно боролась с непогодой. Ее копыта глубоко увязали в пропитанном влагой песке. Глаза его были почти закрыты изза ветра и проливного дождя. Но всетаки он доехал до старой фермы. Здесь не чувствовалось никаких признаков жизни, ничто не говорило о присутствии Дейзи. Но вдруг перед входом он заметил свежесорванную траву. У него появилась надежда на то, что она всетаки здесь. Этьен спрыгнул с лошади, на мгновение остановился перед порогом у входа в дом, а затем шагнул внутрь. Вода ручьями сбегала с него, он был насквозь мокрый. Резко встряхнув головой, как дикое животное, которое отряхивает с себя воду, он посмотрел по сторонам.

— Этьен, — услышал он слабый голос Дейзи. Он едва разглядел ее в полумраке заброшенного дома. Дейзи стояла у дальней стены и дрожала.

— Наконец я нашел тебя, — спокойно сказал герцог. Он как будто зажег в ней огонек, от которого она должна согреться.

— Я замерзла, — сказала она дрожащими губами.

— Конечно, ты замерзла. — Он подошел к ней и слегка дотронулся до ее плеч. — Ты вся промокла. — Он снял кожаную куртку и накинул на нее. — Куртка хотя бы внутри сухая.

Она почувствовала исходящее от куртки тепло — тепло его тела.

— Теперь объясни, как ты попала в этот шторм. Я считал, что абсароки хорошо чувствуют погоду.

От куртки исходил его запах, а также знакомый запах его одеколона, который специально для Этьена изготавливали в Грассе. Этьен стоял очень близко от нее.