Мой дерзкий герой

      – Если ты думаешь, что я отдам тебе свою любимую картину, ты не в своем уме!
      Джей хотел получить картину по одной-единственной причине: он знал, что Касси любила ее почти так же, как мороженое Эдны Мей.
      – Мой адвокат вообще хотел, чтобы я отсудила у тебя половину твоего дохода за все годы нашего брака. Так что подумай хорошенько, прежде чем выражать недовольство из-за какой-то жалкой картинки.
      – Через мой труп ты получишь половину моего дохода!
      – Если б я знала, что есть такой стимул… – пробормотала Касси.
      – Ты всегда была чертовой стервой!
      – Об этом нужно было думать до того, как делать мне предложение. – Касси очень аккуратно положила трубку, сделала глубокий вдох, сосчитала до десяти, еще раз сосчитала до десяти, потом сосчитала до десяти в третий раз и со всей силы швырнула пресс-папье через всю комнату. Оно ударилось в стену, обитую тканью из волокна рами, и, отскочив от нее, с глухим стуком приземлилось на сизалевый ковер.
      Опрокинутая на спину, лапками кверху, малахитовая черепаха покачивалась на полу. Она показалась Касси олицетворением ее собственной бессильной ярости, заставив призадуматься, сколько же еще времени должно пройти, чтобы ее бывший муж перестал вызывать в ней такую злобу.
      Нисколько, с надеждой сказала себе она, потому что психоаналитика не могла себе позволить.
      Минуту спустя телефон зазвонил снова. На сей раз она проверила определитель номера: не Джей ли это звонит снова? Однако на дисплее высветился номер сестры. Касси взяла трубку.
      – Не забудь о сегодняшнем ужине. – У Мег всегда был веселый, бодрый голос – обстоятельство, иногда заставлявшее Касси усомниться в ее адекватности восприятия действительности.
      – Я думала, он в среду.
      – Сегодня и есть среда. Еще я пригласила Уилли Петерсон. Я случайно столкнулась с ней в «Барнс энд Ноубл». Она приводила туда своего двухлетнего сына на «детский час», а я там была с Люком.
      – У нее двухлетний ребенок? Когда же она вышла замуж?
      – Она и не выходила, а живет себе припеваючи. Уилли сама все тебе расскажет сегодня вечером при встрече.
      – А что случилось с Тоддом?
      – Придешь на ужин – узнаешь.
      – Ты прямо как мама. Ничего не поделаешь, приду.
      – И ты мне это заявляешь после того, как уже три раза отменяла встречу со мной?
      – У меня последнее время плохой аппетит.
      – То есть после того, как от тебя ушел Джей. Ну что, нашла я способ выманить тебя из дома?
      – Да, признаюсь, я заинтригована. Помню, Тодд собирался стать самым молодым из когда-либо назначавшихся на этот пост вице-президентом «Ферст нэшнл», а Уилли после свадьбы собиралась отправиться в кругосветное путешествие, присылая нам открытки с экзотических спа и полей для гольфа.
      – Она и сейчас играет в гольф. Заняла третье место в женских состязаниях «Ю-Эс опен». Ужин в половине седьмого. Дети не могут ждать. Я готовлю мамин курник.
      – Почему сразу не сказала? Я бы приехала и без Уилли.
      – Мне пришло в голову, что перед таким вечером ты уж точно не сможешь устоять.
      – Ну, булочки-то ты, я думаю, вряд ли испечешь.
      – Это вполне вероятно.
      Касси рассмеялась:
      – Если пообещаешь приготовить лимонное мороженое и песочное печенье, то приеду с подарком.
      – Что-нибудь от «Годивы» придется кстати.
      – Приеду пораньше. – Лимонное мороженое готовилось по бабушкиному рецепту, имевшему хождение еще в те времена, когда холодильники только-только начали завоевывать кухни Америки. Оно и сейчас делалось по-прежнему в поддонах для кубиков льда. Мороженое источало густой, пленительный лимонный аромат, вызывавший острое чувство ностальгии по беспечному детству. – Десерт перед ужином?
      – Ну а как же еще! Традиция есть традиция.
      Когда телефон Касси вскоре зазвонил в третий раз, она снова посмотрела на определитель. Номер ни о чем не говорил. По крайней мере это был не Джей. Его самолюбие требовало, чтобы на дисплее гордо высвечивалось имя его компании – «Сибли клабз». Скромностью он не отличался.
      – У вас есть время поужинать?
      Голос показался смутно знакомым.
      – У меня ум за разум заходит, перебирая имена, и…
      Есть!
      – Если бы вы принесли на ужин список временного персонала, мы могли бы вечером пару часов поработать.
      – Простите, но у меня свои планы на вечер.
      – Свидание?
      – Какая разница?
      – Разница есть. Если вы идете на свидание…
      – Я иду на свидание…
      Голос Бобби Серра звучал очень уверенно, по нему было ясно: Бобби не знал отказа у женщин.
      – Тогда давайте встретимся позже. В любое другое время. Я бы хотел все же просмотреть список новых имен.
      – А нельзя ли подождать с этим до завтра?
      – На это расследование я трачу свой отпуск. Мне нужно всего ничего – час или около того, чтобы вы дали мне краткую характеристику каждого. Быть может, вы смогли бы уделить мне немного времени прямо сейчас?
      Касси вздохнула, понимая его нетерпение получить желаемое тотчас же. Это качество как подлежащее искоренению у нее самой стояло во главе списка «Что нужно исправить, чтобы достичь совершенства».
      – Полагаю, несколько минут я сейчас могу вам уделить.
      – Буду в пять.
      – Вы где? Перед зданием?
      – Вроде того. Я у грузового входа.
      В ожидании Бобби Касси поспешно перезвонила сестре предупредить, что опоздает на полчаса, и коротко рассказала ей о последних событиях, в результате которых она оказалась в весьма выгодном положении посредника. Не успела она закончить, как Мег ее перебила:
      – Возьми его с собой. Я никогда не видела мужчину, которого бы не покорила домашняя еда.
      – Ни покорять его, ни очаровывать я и не стремлюсь.
      – И напрасно. Если тебе с ним работать и ты хочешь заслужить его расположение, чтобы он не отказался от твоей помощи, о пользе чар тебе стоит задуматься.
      – Ты не понимаешь. Бобби Серр не тот человек. На него мои чары точно не подействуют. Он крутит любовь с самыми известными моделями и женщинами из высшего общества. Поверь мне, уж он курник не ест. Я приеду на ужин одна.
      – Курник я, кстати, люблю.
      Из дверей послышался низкий голос, и, резко развернувшись на стуле, Касси увидела Бобби, который с широкой улыбкой на лице стоял, прислонившись к дверному косяку.
      – Это не о вас.
      Он бросил на нее взгляд, который говорил: «Черта с два не обо мне». Этот взгляд вызвал в ней трепет – где-то глубоко внутри, где чувствовать она его не хотела, где она его уже очень-очень давно не чувствовала.
      – Как бы то ни было, а курник я люблю, – повторил он с улыбкой. – Мне пекла его моя бабушка.
      – Я все слышала, – радостно прощебетала в трубку Касси сестра. – Передай, что мы будем ему очень рады!
      – Нет! – Щеки Касси вспыхнули.
      – А что на десерт? – Бобби кивком указал на телефон.
      – Вот видишь, он гораздо разумнее тебя. Да это всего лишь семейный ужин, ей-богу! – прошипела Мег. – Скажи ему, что на десерт лимонное мороженое. – Сестра пыталась пристроить Касси, еще когда та не собиралась разводиться с Джеем: вероятно, была более информирована о его донжуанских эскападах на стороне в свободное от работы время.
      – Может, ты сама хочешь ему об этом сообщить? – процедила Касси.
      Двумя широкими шагами Бобби преодолел разделявшее их пространство и оказался рядом. Телефонная трубка выскользнула из руки Касси, и Бобби уже представлялся Мег.
      Их разговор несколько затянулся, каким-то непостижимым образом перескочив на Уилли и ее бывшего жениха. Когда наконец Бобби дал отбой, Касси пристально на него посмотрела.
      – Я помню, вы сказали: «Давайте держаться официально».
      – Я уже лет сто не ел домашней пищи. Отнеситесь ко мне по-человечески, а уж я прослежу, чтобы Артур повысил вам зарплату.
      – Можно подумать, это в ваших силах.
      – Сомневаешься, маловерная? – поддразнил ее Бобби.
      – Не нравится мне это ваше «отнеситесь ко мне по-человечески». Вы прямо как Артур, когда он меня уж очень достает. Вы что, ребята, не слышали о гражданских правах?
      – Не будем вдаваться в детали. Вы поможете мне, я – вам, вот и все.
      – И что же, программа этого общества взаимопомощи обязательно включает в себя ужин у моей сестры?
      – Она меня пригласила.
      – Она чересчур дружелюбна, черт ее подери.
      – Вы явно засиделись дома.
      – Она и это вам сказала?
      – Она обеспокоена.
      – Господи! – Касси с раздражением выдохнула воздух. – Знаете что, у меня все в полном порядке.
      – Вас послушать, так кажется, все наоборот. Создается впечатление, будто вы в состоянии фрустрации.
      Зеленые глаза Касси вспыхнули.
      – Если вы вроде человека из позапрошлого века, который видит в женщине лишь слабое бесправное существо, осмеливаетесь намекать, что…
      Бобби поднял обе руки, останавливая ее:
      – Я действительно люблю курник и лимонное мороженое. Кроме того, я хочу просмотреть с вами обещанный мне список. Никаких намеков я не делаю. Но когда я, как сейчас, беру след, то почти совсем не сплю, пока не решу для себя вопрос: кем и почему произведение искусства было похищено? Если дело пойдет гладко, возможно, мы с вами сумеем покончить с этим через несколько дней.
      Произнесенное «мы с вами» охладило ее пыл, будто речь шла не о приказе, а о просьбе. Пульс Касси начал замедляться. К тому же в голове продолжали звучать увещевания Мег. И ведь он действительно пообещал выбить для нее повышение зарплаты.
      – Ну хорошо, будь по-вашему.
      – Вот и славненько. – Не обращая внимания на ее кислый тон. Бобби жестом указал на дверь: – Мой водитель внизу.
      Дождавшись, пока Касси возьмет сумочку, он отступил в сторону, дав ей возможность выйти из-за стола и пройти вперед.
      – Захлопните за собой дверь, будьте добры, – напомнила Касси, выходя в коридор. – Он у парадного или во дворе?
      – Во дворе. Я прошел через грузовой вход.
      Касси спустилась по лестнице первой, что Бобби вполне устраивало: вид сзади открывался первоклассный – длинные ноги, великолепная попка, от покачивающихся бедер глаз не оторвать. Хотя не стоит задерживать взгляда на одной точке. Но что дурного, если он только посмотрит?
      Образовавшаяся между ними дистанция удовлетворяла и Касси. Ей было спокойнее, когда Бобби Серр находился от нее подальше. То ли это его одеколон. То ли его необъятные габариты. То ли у нее слишком давно не было мужчины. Во всяком случае, она не могла не обращать внимания на то, как он чертовски эффектен.
      Она сбежала по ступеням, Бобби – за ней, держась на некотором расстоянии. Но как только Касси приблизилась к двери грузового входа, он решительно двинулся вперед.
      – Я спущусь и подам вам руку, – сказал он.
      – Я сама справлюсь. – Касси предпочитала не прикасаться к нему по причинам, о которых лучше было не задумываться.
      – Здесь нет перил.
      Проходя мимо Бобби к лестнице, она метнула в него взгляд:
      – Все нормально, я сама.
      Эти острые каблучки… Они не вызывали у Бобби доверия. Когда она ступила на узкую цементную ступеньку, он спрыгнул с погрузочной платформы на землю, чтобы помочь ей спуститься.
      – В этом нет необходимости, – сказала Касси и, слегка нахмурившись, сделала первый шаг. – Я по этой лестнице спускалась, наверное, уже раз сто.
      – На всякий случай, а то мало ли что, – ответил Бобби с улыбкой. Артур был прав: она иногда взбрыкивает.
      Касси уже было собралась послать ему улыбку, которая бы означала: «Ну вот! Я же говорила!» – но тут ее правый каблук, опустившись на мягкий асфальт, тотчас увяз в нем. Касси чуть не упала, но Бобби ее поймал, и улыбка, которая означала бы «Ну вот! Я же говорила!», замерла у нее на губах, так и не оформившись.
      Она оказалась на ощупь именно такой, как он и предполагал – в одних местах мягкой, в других упругой и просто, черт возьми, потрясающей. Не надо бы ему об этом думать: ведь впереди работа.
      Боже мой! Да он весь сплошные мускулы, как какой-то мистер Вселенная, который упражняется по десять часов в сутки. А это еще один плюс ко всем его многочисленным, вызывающим восхищение достоинствам, увы, недоступным ей, Касси, потому что она в плане секса никоим образом его не интересовала.
      Он предложил ей руку только из вежливости.
      Ей бы сразу опереться на нее, как взрослой, зрелой женщине, и избавить себя тем самым от этого ужасного затруднения.
      Дальше она повела себя уж совсем неразумно – краснея и заикаясь, попыталась вырваться из его рук.
      И лишь когда он снова установил ее в вертикальное положение, ей удалось-таки произнести нечто членораздельное:
      – Простите, мне так жаль. Я не задела вас?
      – Ничуть. Сами-то вы в порядке?
      – В порядке. Только испугалась до смерти.
      – Хорошо. Как насчет того, чтобы взять меня под руку, пока мы идем по этому мягкому асфальту? – Он кивнул на машину, стоявшую в нескольких ярдах от них.
      Ничего другого Касси не оставалось: иначе она бы выглядела идиоткой.
      Бобби протянул руку.
      Она положила ладонь на его сильное, загорелое предплечье, слегка покрытое черными волосами.
      Бобби для верности накрыл ее руку своей ладонью, потому что, упади она еще раз, могла бы испугаться сильнее, чем прежде.
      Она же приложила максимум усилий, чтобы каблуки опять не застряли в асфальте.
      Путь до машины был длинным.
      Или коротким.
      Все зависит от того, на чем сосредоточиться – на своей неловкости или на удовольствии, которое получаешь.
      Смутить Бобби было почти нереально – ни ее запахом, ни случайным прикосновением ее бедра к его ноге, ни близостью к ее поистине соблазнительной груди. Черт, да он с ней так спокойно еще хоть десять миль прошел бы.
      Чувства Касси, как это часто с ней случалось, были неоднозначны: она еще не оправилась от смущения – оно нет-нет да давало о себе знать, – однако и досады на некоторое волнение, которое возникало у нее рядом с великолепным, сексапильным красавцем Бобби Серром, ведущим ее под руку, накрыв ее ладонь своей и прижав к своему бедру, она уже не ощущала. Вот так.
      Когда они подошли к машине, из нее выскочил водитель. Обогнув автомобиль, он открыл перед ней заднюю дверцу.
      – Куда? – спросил он.
      И чары сразу разрушились. «Мег ждет, – подумала Касси. – Жизнь ждет». «Ужин в незнакомом доме», – подумал Бобби, напоминая себе, почему он здесь.
      И вовсе ни для того, чтобы перепихнуться.
      – Я не знаю адреса, – сказал Бобби, отступая на шаг, и рука Касси выскользнула из его руки.
      Касси продиктовала адрес водителю. Ее голос был холоден и сдержан, как голос Бобби Серра.
      Устроившись на заднем сиденье, она положила свою сумочку между собой и Бобби.
      Он это заметил.
      Но его это устраивало.
      Все снова под контролем.

Глава 9

      Либо водитель был старым приятелем Бобби Серра, либо тот легко заводил друзей, потому что почти всю дорогу до дома Мег Джо из «Иден прери» без устали обсуждал охоту и рыбалку в Монтане.
      Бобби намеренно поддерживал разговор – чтобы контролировать то, что обычно держал под контролем. Но когда они вырулили на дорогу, ведущую к дому сестры Касси, выстроенному в деревенском стиле – с крылечками, остроконечными крышами и еще не разросшимися розариями и деревьями, он вежливо извинился:
      – Я, как вы, наверное, уже сообразили, родом из Монтаны, вот мы с Джо и трепались всю дорогу. Он любит поговорить. Простите.
      – Нет проблем. – На самом деле Касси это было на руку, она даже ощущала облегчение от того, что ей не пришлось напрягаться и придумывать, что и как сказать.
      «Так он, оказывается, из Монтаны. Это объясняет цвет его волос и глаз», – подумала Касси, внезапно узнавая во внешности Бобби черты коренных жителей Америки. И словно его привлекательный образ кинозвезды требовалось еще больше романтизировать, перед ее внутренним взором тут же возникли лихие воины в полном боевом облачении и при регалиях. На великолепных конях они стремительным галопом неслись прямо на нее, врываясь в сознание. И воин, скачущий впереди войска, конечно…
      – С вами все в порядке?
      Касси внезапно очнулась, вернувшись в реальность, и попыталась выбрать наиболее удачное оправдание из множества оправданий, роившихся в ее голове, каждое из которых боролось за свое первенство.
      – Она часто витает в облаках.
      В дверях стояла улыбающаяся Мег.
      – Ничего подобного.
      – Я пытаюсь быть вежливой. Он подумал, что ты уснула. – Мег двинулась навстречу, протягивая руку. – Я Мег. А вы, должно быть, Бобби. Спасибо, что дали Касси возможность немного подзаработать. Джей оставил ее в таком тяжелом положении, хотя вам это, конечно, неинтересно, но… все равно… спасибо.
      – А меня что, вроде как здесь нет? – выразила недовольство Касси, вклиниваясь в разговор. Она не терпела, чтобы ее личные дела обсуждались с посторонними.
      Мег расплылась в улыбке:
      – Я старшая сестра. Я имею право тебя защищать.
      – Это слово – «защищать» – у тебя означает «вогнать в краску»?
      – Развод – штука неприятная. – Бобби пожал плечами. – Не смущайтесь.
      – Вот видишь! – Мег послала Касси улыбку. – Ну заходите же, заходите оба, – обратилась она к ним, будто они с Бобби были парой, а ведь они парой не были. Лишь подумав о подобной нелепости, Касси покраснела, но сестра ничего не заметив, продолжила: – Я приготовила для вас кувшин лимонного коктейля, чтобы смягчить конец трудного дня. У тебя, Касси, усталый вид. Она плохо спит. – Мег снова улыбнулась Бобби: – Но теперь, когда вы здесь, возможно, дела пойдут на лад.
      – Ну хватит! – огрызнулась Касси, краснея еще больше.
      – Извини. Но что тут такого? Почему я не могу сказать, что у тебя усталый вид, когда ты действительно выглядишь усталой? – как ни в чем не бывало, ответила Мег. – Идите, располагайтесь на террасе, отдыхайте.
      Касси собиралась улучить момент наедине с сестрой, чтобы объяснить, почему ее старания сосватать их с Бобби Серром, напоминающие телодвижения слона в посудной лавке, скорее всего не увенчаются успехом: мало того, что он убежденный холостяк, вокруг него к тому же вьется стая амбициозных старлеток и моделек, но что еще более важно – просто Бобби Серры всего мира не для нее. Хотя вот и Джей тоже, выходит, оказался не для нее. Возможно, ей стоит обратиться за консультацией к свахе, которая направила бы ее в нужном направлении.
      Едва они вошли в дом, как им навстречу через весь холл с криками «Касси! Касси! Касси!» бросились два белобрысых карапуза.
      Уронив сумочку и сбросив туфли на шпильках, Касси чуть наклонилась вперед, приготовившись к удару. Но на ее лице сияла улыбка. Только один вид этих сорванцов уже делал ее счастливой.
      – Чего ты нам привезла? – в один голос завизжали дети, вырываясь из ее объятий. – Где игрушки?
      – Ну кто так себя ведет?! – устыдила их мать.
      – Я с работы, – оправдывалась Касси, ничуть не обижаясь на детскую корысть. Ее любимые тети всегда привозили ей какие-нибудь милые безделицы. – В следующий раз обязательно что-нибудь куплю.
      – А как насчет этого? Сгодится? – Бобби вытащил из кармана шорт маленький медный компас и ручку с фонариком.
      Касси с Мег были тут же забыты ради блестящих штучек. Им оставалось только наблюдать, как обаяние Серра распространяется на тех, кто в силу своего возраста еще ничего не знает о мировых секс-символах. Двухлетний Люк и трехлетняя Зои стояли как загипнотизированные и, широко распахнув глаза, смотрели, как опустившийся перед ними на корточки Бобби демонстрировал им такие загадочные вещи, как компас и ручка. Он говорил с детьми по-дружески, каждому дал повертеть в руках ручку, позажигать лампочку и поэкспериментировать с крутящейся стрелкой на циферблате компаса, доступно, на их языке, объяснил, как заставить и то, и другое работать, после чего раздал подарки.
      – Это потрясающе, – сказала Мег, когда дети, зажав в руках свои приобретения, убежали. – Я заберу это у них потом.
      – Ни в коем случае. Такая ерунда, пусть все остается у них. И позвольте поблагодарить вас за приглашение на ужин. Я уже очень давно не видел домашней еды.
      – Мы ждем только Уилли: Оза нет в городе.
      В ответ на молчаливый вопрос во взгляде Бобби Касси пояснила:
      – Освальд – это муж Мег, но называть его Освальдом даже не пытайтесь, если не хотите обрести себе в качестве врага бывшего полузащитника футбольной команды весом в триста фунтов.
      Бобби улыбнулся:
      – Понял.
      – Мама Оза все надеялась на наследство какого-то богатого дядюшки, – пустилась в объяснения Мег. – А тот, когда ему стукнуло семьдесят пять, взял да и женился на молоденькой официанточке, которая годилась ему во внучки. В итоге ей-то он все и оставил. Немного похоже на…
      – Только молчи, не смей говорить этого, – предостерегла ее Касси.
      – Ну хорошо, хорошо, идите выпейте. – Мег кивнула по направлению к кухне: – Пойду проверю, как там ужин, а заодно посмотрю детей.
      Снова надев свои туфли на шпильках, Касси повела Бобби через холл на застекленную веранду, выходившую на задний двор дома и соседские задние дворы в этом новом комплексе, только что отстроенном на месте кукурузного поля.
      – Красота-то какая, – сказал Бобби, с наслаждением окидывая взором вид, открывавшийся из больших, во всю стену, окон.
      – В том случае, если вы общительный человек. Мег говорит, отсюда видно даже, что едят соседи, расположившиеся на своих патио. Но Мег ладит со всеми. И не смотрите на меня так. Не обязательно же все в одной семье должны быть экстравертами.
      – Или полузащитниками. Понимаю.
      – Вы, я думаю, были нападающим, угадала? – спросила Касси, придвигаясь к запотевшему кувшину с лимонным коктейлем. Акриловый поднос с кувшином был установлен на старом, но немного подновленном Мег плетеном столе.
      – Лет сто назад, наверное.
      – Прежде чем заделались Джеймсом Бондом мира искусства.
      – Не совсем. Это моя работа, вот и все. От которой я получаю удовольствие.
      – Слухи о вашем особенном стиле получения удовольствия щекочут нервы многим незаметным рядовым работникам музеев, занятым рутинным трудом.
      Он улыбнулся:
      – Мне и в голову не приходило, что вас это может интересовать.
      С коктейльным бокалом в руке Касси обернулась через плечо:
      – А меня это, собственно, и не интересует. Я вообще на тысячелетие вперед решила отказаться от мужчин.
      Удивленный ее словами, Бобби внезапно уловил в них вызов лично себе. Чтобы обуздать возникшее у него желание, потребовалось несколько секунд.
      – Вот до чего вас довел развод, – осторожно заметил он.
      – Судите по собственному опыту? – Касси наполнила свой бокал лимонным коктейлем.
      – Не совсем.
      – Ну и балда же я! Конечно! Ведь вы же мужчина.
      Бобби мог бы объяснить Касси, что им с Клэр вообще было противопоказано жениться, поэтому и развод их оказался немного менее болезненным, чем мог быть, и что «немного» в данном случае – понятие весьма относительное. Что он сам, когда случилось неизбежное, долгое время ходил мрачнее тучи. Однако Кассандре Хилл, думал Бобби, наверное, не слишком-то интересно будет выслушивать, как его либидо оставалось невосприимчивым к любым, даже очень сильным, эмоциональным потрясениям. Тогда эта сексапильная рыжая девица с умопомрачительными ногами, которую навязал ему Артур, уж точно почувствовала бы свое право безоговорочно заклеймить весь мужской род. И странно – ему вовсе не хотелось доводить ее до нервного срыва. И очевидная причина этого вызывала в нем какое-то смутное раздражение.
      Хотя даже если бы он все же признался себе, что хочет ее, это все равно ни к чему бы не привело.
      Мысль определенно скверная, не предвещавшая ничего хорошего в данной обстановке – то есть в доме ее сестры. Тем не менее, когда Касси слегка наклонилась, чтобы поставить кувшин на поднос, и обнажила еще одну пядь своих длиннющих ног под короткой юбчонкой… у Бобби мигом напрягся член.
      К счастью, в этот момент послышались эхом разносившиеся по всему дому звонкие детские крики и визг, способный подавить даже его разгоревшееся желание. Когда Касси развернулась с бокалом в руке, Бобби хватило сил, чтобы проговорить сравнительно спокойно:
      – Если мы с вами собираемся вместе работать, то в будущем, наверное, следует избегать разговоров на личные темы.
      – Стало быть, ничего подобного вроде «Вам, кажется, приятно меня видеть», я говорить не должна?
      Бобби поморщился:
      – У вас чертовски короткая юбка.
      Касси повела бровями:
      – Разве я виновата, что вы не в состоянии держать себя в руках?
      – В чем это ты виновата? – В комнате возникла Мег с подносом крабовых канапе.
      – Ни в чем. Я невинна, как ангел, – сказала Касси с улыбкой, тогда как Бобби, стараясь скрыть образовавшуюся выпуклость в своих шортах, встал вполоборота и направился к столу с коктейлем.
      Мег с укоризненным видом, будто лазером, просканировала свою сестру:
      – Не спорь с ним. Он нашел подход к моим детям.
      – А я и не спорю. Я вообще никогда не спорю. Я менее всех на свете склонна к спорам. – Некоторым образом польщенная реакцией Бобби Серра, который знался с супермоделями, с готовностью прыгающими к нему в постель, Касси в то же время старательно избегала мысли, что он сейчас, вполне возможно, так отреагировал бы на любую женщину, и позволила себе беззастенчиво побаловать свое тщеславие.
      – Сколько же ты выпила? – с подозрением поинтересовалась сестра.
      – Еще мало. – Касси поднесла бокал к губам и залпом осушила его, потому что после краткой минуты торжества ей оказалось трудно – или почти невозможно – спокойно смотреть на вздувшиеся на ширинке шорты Бобби Серра, тогда как у нее самой не было секса очень-очень-очень давно. А то, что она успела увидеть, пусть даже мельком, было очень впечатляющим.
      – Присмотрите за ней, пожалуйста, пока меня нет, – обратилась Мег к Бобби, устраивая канапе на маленьком столике. – Она совсем не умеет пить.
      Касси сглотнула.
      – Умею.
      – С каких это пор?
      – С тех самых! – Ну почему, почему она в присутствии сестры вечно начинает говорить как ребенок?
      – Хм! – Мег кивнула Бобби. – Вот видите: две порции для нее – предел, – сказала она, покидая комнату.
      На какое-то время воцарилось молчание. Бобби развернулся и с насмешливым видом поднял бокал:
      – Как бы не так! Верно?
      – Надсмотрщики мне не нужны, – пробормотала Касси, осторожно отводя взгляд от того, что располагалось у него ниже пояса.
      Бобби, заметив это, чуть было не сказал: «Можешь смотреть. Все уже путем».
      – Ну пожалуйтесь мне, – вместо этого проговорил он. – У меня тоже есть старший брат.
      – Шутите! Чтобы вами кто-то командовал?
      Прежде чем Бобби ответил, прошла минута, потому что Касси пересела в плетеное кресло, закинув ногу на ногу – ну прямо Шерон Стоун в «Основном инстинкте», ни дать ни взять, – и желание Бобби стало опять с головокружительной скоростью набирать обороты.
      – Он пытается, но мы редко видимся, – ответил он наконец, тщательно следя за своей интонацией и – по очевидной причине – даже не пытаясь подняться со своего места. – Он живет на Гавайях.
      – Почему? – Касси вспомнила, что в разговоре о Монтане упоминалось действующее ранчо. Это ранчо являлось частью его яркой биографии, предлагаемой уважаемой публике.
      «Не смотри на ее ноги».
      – Он любит виндсерфинг.
      Простой вопрос – простой вопрос. Но эта гламурная жизнь, которую она видит на экране телевизора, чертовски далека от сферы ее компетенции.
      – Он женат. – Бобби проговорил это с той настороженностью, с какой обычно говорят мужчины, когда в беседе всплывает слово «женат».
      – Дети есть?
      – Четверо.
      – Ого! А вы, значит, брат, которому неведомы семейные ценности?
      – Вас я тоже не представляю с детьми.
      – Не будем об этом.
      – Простите. Больной вопрос?
      – Один из многих благодаря моему бывшему мужу, который воспринимал окружающий мир как свой собственный, принадлежащий ему одному парк развлечений.
      – Пока вы, как примерная жена, безвылазно сидели дома и гремели кастрюлями?
      – Не понимаю, как это мы вышли на эту тему? – Мог бы свой сарказм оставить при себе.
      – Вы спросили про моего брата.
      – Так вы действительно узнали, кто эта женщина? Я о полотне вдовы Де Бирс за диваном в Хертфордшире?
      Эта дипломатичная перемена разговора вызвала на лице Бобби улыбку.
      – Да, это был автопортрет ее любимого Рубенса с его первой женой. Только представьте себе, некоторые из похищенных картин бандиты просто выкинули в канаву. – Бобби стало полегче дышать. Беседа об искусстве куда безопаснее, чем мысли об этой женщине, черт бы их побрал! – Ведь многие похитители художественных ценностей не имеют ни малейшего представления о том, что крадут, – эдакие, знаете ли, молодцы с кувалдами и ломами вроде тех, что в Норвегии утащили «Крик», а потом попытались загнать его двум детективам из Скотленд-Ярда. Но бывает, попадаются профессионалы. Например, похитители Коро сняли картину в Лувре в самые посещаемые музейные часы. Полотно исчезло из поля зрения. Небось, висит на какой-нибудь асиенде у какого-нибудь заправилы наркобизнеса. У вас опять верхняя пуговица расстегнулась. – Бобби присудил себе несколько очков за то, что не заглянул в ложбинку у нее на груди.
      – Послушайте, это не нарочно, надеюсь, вам понятно? – быстро отреагировала Касси, застегивая пуговицу. – И сегодня утром это тоже было случайно. Артур скорее всего подумал иначе, но я не хочу, чтобы вы тоже пребывали в этом заблуждении. Вам ясно?
      – Кристально.
      – Вот и хорошо, – припечатала Касси, поднимаясь со своего места. – И еще одно: к вашему сведению, я очень хорошо переношу алкоголь, так что, когда возьмусь за следующий бокал, не вмешивайтесь, оставьте меня в покое.
      – И не собирался, – спокойно разуверил ее Бобби. Как раз в этот момент из дверей послышался громкий голос:
      – Ну ничего себе! Ну и дела! Касси, познакомь меня.
      – Уилли Петерсон, Бобби Серр. И прекрати пыхтеть и задыхаться, Уилли. Это неприлично.