Деркхольм (№1) - Темный Властелин Деркхольма

— Не вижу в этом никакой проблемы, — сообщил ей мистер Чесни. Потом повернулся к Дерку. — Переговорите с верховным жрецом Амру. Передайте ему, что я настаиваю на явлении его бога.

Он извлек из своего маленького чемоданчика пачку голубоватых листов бумаги ипринялся листать страницы.

— Отказ от предоставления ежегодного новшества предусмотрен в пункте двадцать девятом данного контракта. Да, вот он. Я цитирую: «В случае отказа от предоставления новшества все деньги, предназначенные в уплату за услуги туру, или нескольким турам, удерживаются в пользу компании „Партии Странников Чесни“, а виновные в этом лица штрафуются на сумму в пределах ста золотых монет». Это означает, что пока бог не явится, никто платы не получит. Думаю, с этим все ясно, — сказал мистер Чесни, убрал бумаги и откинулся на спинку стула. — А теперь я передаю слово мистеру Эддису.

Воцарилась тишина. Крупный мужчина, сидевший справа от мистера Чесни, положил свой чемоданчик на стол и весело улыбнулся окружающим. Мистер Чесни тем временем отказался от вина, предложенного Марой, ипива, поднесенного Эльдой, но принял от Блейда чашечку кофе — и отставил в сторону, даже не пригубив. Он взял у Лидды с подноса что-то из закусок, понюхал — на лице у него отразилось легкое отвращение — и положил рядом с кофе. Женщина, сидевшая у него за спиной, отказалась от всего. Зато волшебники ели и пили от души. Блейд заглянул в бочку с пивом и обнаружил, что та уже опустела.

— Скажи Калетте, пусть принесет еще, — шепотом велел он Эльде, чтобы не нарушать пугающей тишины.

Дерк тем временем подумал, что муравьям вовсе не обязательно кусаться, чтобы разносить болезни. Достаточно просто заползать между пальцами ног.

Здоровяк мистер Эддис извлек из чемоданчика пачку разноцветных брошюр. Было так тихо, что Блейд отчетливо расслышал поскрипывание просевшей крыши. Он встревоженно задрал голову и увидел торчащие из-за водосточной трубы пятачки и любопытные глазки. Так вот откуда этот шум! Блейд едва не расхохотался. Свиньи обнаружили, что в образовавшемся углублении тепло и уютно и в придачу оттуда открывается прекрасный вид на террасу. Похоже, тут собралось все стадо. По крайней мере, часть шума создавал какой-то поросенок, в полном блаженстве чесавший спинку об разболтавшуюся черепицу. Блейду ужасно захотелось показать свиней кому-нибудь, ну хотя бы Маре, но все сидели с таким серьезным и ошеломленным видом, что он не рискнул привлекать к себе внимание.

— Итак, друзья, — весело произнес мистер Эддис, — на этот год у нас запланировано сто двадцать шесть партий Странников. Они стартуют через две недели, считая с сегодняшнего дня, и в течение следующих двух месяцев будут двигаться сюда с трех разных направлений. Ввиду необычайно большого числа туристов мы ограничиваем туры этим континентом, но тем не менее поле деятельности остается огромным. А значит, кому-то из магов-проводников придется провести два тура. Но вы можете упростить себе задачу, если поторопитесь и проведете первую партию Странников за шесть недель. Мы будем начинать из трех постоялых дворов в Гна'аше, Бил'умре и Слаз'ине…

— Где-где? — переспросил Дерк.

— … а потому распределяйтесь, исходя из этого, — сказал мистер Эддис — Простите?

— Я никогда не слыхал о таких местах, — сказал Дерк.

— Они все отмечены на нашей карте, — сказал мистер Эддис — Вот.

Он взял из пачки верхнюю бумажку, бежевую, и вручил ее Дерку. Барнабас утомленно вскинул руку в отработанном жесте, и перед каждым волшебником появилась копия карты. Даже Блейду досталась одна — она очутилась на подносе с закусками, который он как раз держал в руках. Блейд поставил поднос на стол и развернул карту. И слегка встревожился, обнаружив, что совершенно в ней не ориентируется.

— А, ясно! — сказал Дерк. — Вы имели в виду Грейнеш, Биллингэм и Слин.

— Мы предпочитаем давать разным местам новые имена, мистер Темный Властелин, ради создания экзотического настроя, — доброжелательно пояснил мистер Эддис. — Как видите, для того чтобы провести партии Странников через все запланированные приключения, нам придется вести их разными маршрутами. Они обозначены у вас на картах разноцветными линиями. Попрошу отметить, что у некоторых партий эпизод с храмом придется на начало путешествия, у некоторых — на середину, а у некоторых переместится почти на самый конец. То же самое касается экзотического восточного приключения. Хочу обратить ваше внимание на то, что эпизод с попаданием в рабство представлен в двух вариантах. Половина партий отправится на север, чтобы там их взяли в плен пираты, а половина двинется на юг, в Костамару — там их продадут в гладиаторы. Из-за этого разделения в нынешнем году мы отводим под разграбление десять городов. Мистер Темный Властелин, будьте так любезны, свяжитесь с вашими темными эльфами и позаботьтесь, чтобы они предоставляли Странникам возможность бежать прежде, чем город загорится. После этого все партии Странников вновь сходятся вместе для регулярного еженедельного сражения в землях Амру. Маги-проводники должны позаботиться, чтобы их группа не подозревала о присутствии всех прочих. Мы предпочитаем, чтобы наши клиенты верили, что их тур уникален и неповторим. Планы туров вы найдете в расписании.

И он продемонстрировал собравшимся розовую брошюрку. Барнабас снова взмахнул рукой, и каждый маг получил такую же. Блейд перелистал свою брошюрку и сглотнул. Ему сделалось не по себе.

— А вот ваши разноцветные копии, — сказал мистер Эддис.

На этот раз Блейд получил зеленую бумажку. Она вроде бы была малость попроще. Прочие волшебники тоже получили свои листки: кто — голубой, кто — желтый, а кто — зеленый.

Поднялся легкий гул. Но мистер Эддис продолжал:

— Пожалуйста, обратите внимание: в этом году туры построены на единственном слабом месте Темного Властелина. Каждая партия должна будет за время странствия обнаружить ключ к этому слабому месту, добыть предмет, служащий воплощением его слабости — его будет охранять дракон, — изатем, после сражения, явиться с этим предметом сюда, дабы убить Темного Властелина. Мистер Темный Властелин, надеюсь, я могу на вас положиться? Вам нужно разместить сто двадцать шесть таких ключей в местах, отмеченных на карте звездочками. И, разумеется, выдать дракону соответствующее число предметов для охраны.

Дерк изо всех сил представил себе муравьев, которые заползают между пальцами изаражают людей всякими болезнями. Он боялся, что иначе разрыдается.

— Какие предметы вам нужны? — спросил он.

— Любые, на ваш выбор, — улыбнулся мистер Эддис — Мы вообще-то предпочитаем что-нибудь романтическое, скажем, кубок или кольцо. Но, в общем, вы можете выбирать воплощение вашей слабости по собственному усмотрению.

— А какой слабости, геморроя? — спросил Дерк, продолжая размышлять о муравьях.

— Было бы желательно, чтобы слабость коренилась в магической сфере или даже этической, — с дружеской улыбкой поправил его мистер Эддис.

Дерк тупо посмотрел на него, не в силах сосредоточиться. И причиной тому были отнюдь не одни лишь размышления о муравьях. С Марой что-то творилось. Дерк чувствовал, что она работает с магией, и это очень его беспокоило.

— Этическая слабость? — переспросил он. — Это что-нибудь вроде лени? Калетта любит делать всякие штуковины. Наверное, я попрошу ее…

Но тут как раз появилась сама Калетта, с очередной пивной бочкой в лапах; ее черные когти скрежетнули по каменному полу террасы. Грифонша с грохотом опустила бочку на пол, причем поставила ее вовсе не туда, куда следовало, а между мистером Чесни и женщиной с папкой. Раздался глухой плеск, и крышка отскочила. Во все стороны полетели ярко-красные брызги. Пахло от бочки на редкость гнусно. Гости, сталкиваясь стульями, попытались увернуться от брызг — все, кроме мистера Чесни. Женщина вскочила, взвизгнув:

— Ой, мистер Чесни! Это кровь!

И действительно, кровь стекала по лицу мистера Чесни и капала на костюм. Мистер Чесни, неодобрительно глядя на бочку, полез за платком.

И как только Калетта могла сотворить такую глупость? Дерк никогда толком не мог понять образа мыслей Калетты, но чтобы настолько!..

— Калетта, — сказал он, — это не пиво.

Грифонша слегка склонила огромную голову набок и с величайшим удивлением уставилась на разлитую красную жидкость. Казалось, будто на лице у нее написано: «Как — не пиво?!»

— Не пиво, ивсе, — сказал ей Дерк. — Это кадка из моего рабочего кабинета. И я точно помню, что накладывал на нее заклинание стасиса. Просто ума не приложу, почему она вдруг оказалась открыта. Простите, пожалуйста, — повернулся он к женщине. Та все еще всхлипывала, пытаясь стереть бумажным платком с узкой полосатой юбки красные капли. — Я сейчас все это уберу — ис вас тоже, мистер Чесни. Это всего лишь свиная кровь.

Свиньи, рассевшиеся на крыше, все слышали. При словах «свиная кровь» стадо взорвалось протестующими воплями и визгом. На крыше замельтешили розовые туши, и к визгу добавился топот множества копытцев по черепице.

— А ну, заткнитесь! — рявкнул па них Дерк. — Это была свинья из деревни! А ваши предки жили на болотах!

Но свиньи не вняли этому доводу. Они продолжали негодующе верещать и носиться по крыше. В конце концов Завитушка, одна из самых крупных маток, поскользнулась, потеряла равновесие и сорвалась с карниза. Розовая круглая туша понеслась вниз, пронзительно вереща от страха, и по всему выходило, что она сейчас грохнется ровнехонько посреди стола. Половина волшебников благоразумно нырнула под стол. Некоторые просто растворились в воздухе. Стулья, кружки и тарелки полетели на пол. Даже мистер Эддис на всякий случай прикрыл голову руками. Однако Завитушка, не прекращая визжать и отчаянно трепыхаться, все-таки умудрилась расправить свои коротенькие белые крылышки. Лихорадочно хлопая крыльями и истошно вереща, свинья остановила падение, не долетев всего нескольких дюймов до столешницы. Потом она с воплями пролетела вдоль всего стола, набрав высоту как раз вовремя, чтобы не врезаться в мистера Чесни, и взмыла на крышу. Все стадо высыпало ей навстречу, хлопая крыльями, хрюкая и повизгивая, как и надлежит всякому взволнованному стаду свиней. Шона стрелой промчалась мимо Блейда и через парадный вход влетела в дом. Бленду видно было, как они с Эльдой, ухватившись друг за дружку, застряли в прихожей, содрогаясь от смеха. Блейд искренне восхищался Калеттой, восседающей посреди террасы с самым невинным видом — ну надо ж так классно прикидываться! Его самого так и подмывало рассмеяться — до тех пор, пока он не взглянул на мистера Чесни. Мистер Чесни даже не шелохнулся — разве что вытер кровь с лица. Он просто сидел и ждал, пока помеху устранят.

— Сейчас же убери это и принеси бочку с нормальным пивом, — велел Дерк Калетте.

Грифонша подняла бочку и затопала прочь, так и не сказав ни единого слова.

— Прошу прощения, — сказал Дерк. Волшебники начали выбираться из-под стола или возникать из воздуха ирассаживаться по местам.

— Я принимаю ваши извинения, — сказал мистер Чесни. — Но чтобы больше такого не было. Мистер Эддис!

— Да-да, конечно. — Мистер Эддис снова нацепил свою дружелюбную улыбку. — Теперь я перейду к последнему, уточненному варианту правил, который вы найдете вот в этой черной книжке.

И он передал Барнабасу увесистый томик небольшого формата.

Барнабас воздел руку, потом застыл. Он не вполне еще отдышался после нырка под стол.

— Полагаю, — сказал он, — что, раз у нас появился на этот год новый Темный Властелин, лучше всего будет, если я, как самый опытный маг, займу место его Главного Приспешника. Возражения будут?

Волшебники, смекнув, что любимая должность уплывает из рук, завздыхали, но предпочли не спорить.

— Все равно в нынешнем году это уже не будет прежней непыльной работенкой, — пробормотал кто-то.

Барнабас скорбно улыбнулся и взмахнул рукой. У Блейда и Дерка в руках оказались толстые книжки в глянцевом переплете. На обложках красовалась золотая надпись: «Библия волшебника».

— Держите ее под рукой и постоянно сверяйтесь, — сказал мистер Эддис — И пожалуйста, не забывайте: эти правила следует выполнять. В прошлом году у нас возникло несколько затруднений, и в результате мы кое-что изменили. В этом году мы требуем от магов-проводников постоянно следить, чтобы целитель находился не более чем в дне пути от местонахождения партии. Целителей уже проинструктировали. Кроме того, на магов-проводников официально возлагается обязанность позаботиться, дабы Странники, напротив имени которых в списке помечено «расход», встретили достойную кончину ичтобы это произошло на глазах у других Странников. В прошлом году некоторые из них вернулись домой живыми. Также имел место случай, когда из-за недостатка свидетелей бюро по розыску без вести пропавших произвело тщательное расследование. Давайте в этом году мы справимся лучше, ладно? А теперь я передаю слово моему коллеге, ведающему финансовыми вопросами, мистеру Беннету.

Калетта вернулась и бухнула на пол другой бочонок. Все нервно взглянули на нее, но когда Блейд открыл крышку, под ней оказалось пиво.

Мистер Беннет кашлянул, прочищая горло, и открыл свой чемоданчик.

Слушать его было трудно. У мистера Беннета оказался один из тех занудных голосов, от которых просто-таки мгновенно тупеешь. Дерк сидел, листал черную книжку и размышлял, когда же он выучит все эти правила. А может, лучше вывести муравьев, которые будут строить настоящие города? Блейд был занят: он не покладая рук разносил свежее пиво. К его удивлению, множество магов сидели, подавшись вперед, и ловили каждое слово мистера Беннета. Похоже, больше всего их интересовало слово «премия». Но, насколько понял Блейд, Темному Властелину премия не полагалась — ну, разве что он вдруг придумает какое-нибудь новое, интересненькое зло. Заметно было, что отец вообще пропускал слова Беннета мимо ушей. Мистер Беннет вещал довольно долго. В конце концов он сказал:

— Пожалуйста, когда будете записывать ваши траты, используйте эти калькуляторы, но учтите, что фирма «Партии Странников Чесни», как всегда, будет проверять те расходы, которые покажутся нам чрезмерными.

Барнабас сделал очередной жест, и в руке у Бленда появилась плоская коробочка, усеянная кнопками. Бленд недоверчиво уставился на нее. Тут с другого конца террасы бесшумно подплыла Калетта и ухватила коробочку двумя могучими когтями.

— Ладно, бери, только потом отдай, — машинально сказал Бленд. — И объясни, как она работает! — бросил он вслед удаляющейся Калетте.

Она всегда неплохо справлялась со всякими механическими штучками. Грифонша оглянулась на него поверх крыла в коричневую полоску, кивнула и неспешно вышла.

В какой-то момент Блейд решил, что встреча уже завершилась. Мистер Эддис и мистер Беннет встали. Волшебники расслабились. Но мистер Чесни передал свой чемоданчик женщине — по-прежнему даже не глядя на нее — и сказал:

— Да, и последнее.

Все, включая мистера Эддиса и мистера Беннета, напряглись.

— Волшебник Дерк, — сказал мистер Чесни, — поскольку вы мне должны за костюм, испорченный этим вашим чудовищем, я предлагаю, чтобы вместо обычного штрафа мы назначили на этот год вашу уважаемую супругу Чародейкой-Обольстительницей. Без жалованья, естественно.

Дерк развернулся вместе со стулом и взглянул на Мару. Мара лучилась очарованием и была просто-таки в восторге. «Ей не нужны чары, — подумал Дерк. — Она и так прекрасна. Так вот над чем она сейчас трудилась!»

— Вы согласны? — спросил мистер Чесни и, прежде чем Дерк успел сказать хоть слово, повернулся к Квериде. — Вы освобождаетесь на этот год от данной должности.

— С удовольствием, — сухо откликнулась ректор.

Но Дерк, наблюдавший и за ней, и за Марой, видел, что Кверида и вправду очень рада. Они с Марой переглянулись и только что не обнялись.

Да что, собственно, происходит? Дерк постепенно начал закипать.

Возможно, из-за этого он едва не прозевал момент, когда мистер Чесни с помощниками наконец-то и вправду двинулись прочь. Они затопали вниз по лестнице; мистер Чесни вновь возглавил небольшую процессию. На этот раз, когда четверка гостей прошла мимо орхидей, те съежились и забились поглубже под лестницу. Дерк пошел следом за гостями, но не слишком быстро. Он никак не мог сообразить, следует ли ему проводить их до ворот, как он обычно поступал с нормальными людьми. И потому, когда они уже подошли к воротам, Дерк был еще только на середине аллеи.

А в воротах внезапно возник Кит. Он уселся по-кошачьи прямо в проходе и наглухо перекрыл его своей тушей. Грифон возвышался над мистером Чесни и его присными. Сейчас Дерк готов был поклясться, что Кит сделался ростом с дом. «Забавно, — подумал он. — Я и не замечал, что Кит уже такой большой».

— Прочь с дороги, тварь, — все тем же ровным, бесцветным голосом произнес мистер Чесни.

Кит в ответ распахнул крылья, став на вид еще больше. Поскольку он был черной масти, а оперение на крыльях еще и блестело, словно гагатовое, выглядело это все и вправду грозно. Даже мистер Чесни отступил на шаг. И едва он отступил, как Кит наклонился и уставился прямо ему в лицо.

Мистер Чесни пристально взглянул на здоровенный, острый желтовато-коричневый клюв, устремленный ему между глаз.

— Я сказал: прочь с дороги, — повторил он слегка осипшим голосом. — Убирайся, или ты об этом пожалеешь.

При этих словах мистер Эддис и мистер Беннет побросали свои чемоданчики и весьма многозначительным жестом запустили руки под пиджаки. Женщина бросила папку и принялась что-то нашаривать у себя на поясе. Дерк рванул вперед; звездный плащ бился за плечами и мешал бежать.

— Кит! — закричал Дерк. — Прекрати немедленно!

Но стоило спутникам мистера Чесни шевельнуться, как Кит прыжком взмыл в воздух. Взметнулись огромные крылья — люди даже пошатнулись под порывом ветра, — и грифон с насмешливым клекотом поплыл над чужаками. Потом Кит пролетел над головой у Дерка, и тот едва не запутался насмерть в подхваченном ветром плаще.

— Кит!!! — в ярости прорычал Дерк. Грифон снова разразился клекотом и свернул к крыше дома. С крыши во все стороны прыснули свиньи; вереща и хлопая крылышками, они спешили убраться с дороги Кита, пока тот не приземлился на них.

«Пожалуй, большинство успеет смыться», — подумал Дерк. Даже стоя у ворот, он ощутил приглушенный толчок — это грифон сел на крышу.

— Извините, пожалуйста, — сказал Дерк мистеру Чесни. — Киту всего пятнадцать…

— Считайте, что вы оштрафованы на сто золотых, — ледяным тоном произнес мистер Чесни и зашагал к своему самодвижущемуся экипажу.

Глава 4

Дерку отчаянно хотелось побыть одному. Ему хотелось навестить своих животных, почесать им спинки, погладить носы и вернуть себе душевный покой. Но при всей своей нелюбви к Квериде Дерк понимал что ему нужно с ней поговорить.

— Не хотите ли взглянуть на моих животных? — спросил он, решив совместить приятное с полезным.

Кверида оглядела террасу. Большинство волшебников по-прежнему оставались здесь; они ели, пили и весело болтали. Кверида кивнула и встала из-за стола. Она едва доставала Дерку до локтя.

— Очевидно, приглашение действительно при условии, что я не попытаюсь никого набальзамировать? — поинтересовалась она, — Впрочем, я бы в любом случае серьезно подумала, прежде чем пытаться набальзамировать грифона.

И Кверида кивнула в сторону крыши. Над ней сейчас виднелся лишь взъерошенный черный хохолок: Кит, устроив представление, затаился.

— Ас тобой я поговорю, когда вернусь! — крикнул Дерк, обращаясь к хохолку. — Даже если мне придется притащить сюда лестницу!

Кит притворился, будто ничего не слышит. Дерк махнул на него рукой и повел Квериду по террасе вокруг дома. По дороге ректор заметила:

— Должно быть, управляться с взрослеющим грифоном еще труднее, чем с подростком человеческого рода.

Дерк лишь что-то невнятно промычал в ответ. Он припомнил все, что ему вчера наговорил Блейд, и усомнился в правоте утверждения Квериды. Но вообще-то с Китом и вправду в последнее время было трудно ладить. Дерк вздохнул. Ему вдруг вспомнился только что вылупившийся Кит — маленький, тощенький комочек золотистого пуха и меха; вспомнилось, как сам он гордился своим первым выведенным грифоном, как они с Марой передавали Кита друг другу, как двухлетняя Шона и Кит вместе возились на полу, терлись друг об друга носами (точнее, носом и клювом) и весело смеялись… Кит тогда был такой маленький, худенький и пушистый, что они прозвали его Котиком. Кто ж мог подумать, что он вырастет таким здоровенным… И таким несносным.

Они обогнули дом и вышли к загонам и всяческим зеленым насаждениям, тянущимся вверх по склону холма.

— Сколько же у вас тут места! — воскликнула Кверида.

— Весь этот конец долины, — отозвался Дерк. Животные учуяли Дерка и тут же бросились к загородкам, чтобы поприветствовать его. Он покормил Большую Клушу кукурузой. Эта курица была размером со страуса, и Дерк использовал скорлупу от ее яиц в качестве яиц для грифонов. Потом он позволил дружелюбным коровам вылизать себя и потихоньку начал успокаиваться. «Да ну их, муравьев!» — решил Дерк. В конце концов, он уже делал пчел. Нет, ему нужно какое-то совершенно невиданное животное!

— Коровы? — поинтересовалась Кверида, глядя на большие влажные носы и мечтательные глаза.

— Ну… вроде того, — сознался Дерк. — Я нарочно вывел их очень глупыми. Понимаете, животные — они ведь соображают. Ну вы сами видели, как свиньи отреагировали на ту бочку с кровью. Ну я и захотел получить корову, которая не догадывалась бы, что мы ее держим, чтобы кормить грифонов. Но они получились настолько дружелюбными, что это иногда затрудняет дело.

— Несомненно. — Кверида перешла к следующему загону, забитому очень маленькими овцами. — Какое у тебя сложилось впечатление о великом мистере Чесни?

— Если я когда-нибудь скрещу пиранью с гиеной, то непременно назову ее Чесни.

— Совершенно верно, — кивнула Кверида. — Видишь ли, мы для него все равно что твои дружелюбные коровы.

— Да я вижу… — отозвался Дерк.

— И он имел в виду именно то, что говорил. Надеюсь, это ты понял?

— Понял, — уныло произнес Дерк. «Может, и вправду вывести такого вот Чесни? Дать ему жабры исделать амфибией…»

— Отлично, — сказала Кверида. — Ты, невзирая ни на что, все-таки не дурак. Кстати, ты в курсе, что твои овцы едят мясо? Вон та как раз жует воробья.

— Едят, — сознался Дерк. — Я где-то промахнулся, когда их делал.

Они перешли к следующему загону. Его обитатели выстроились рядком, вытянув длинные шеи, и презрительно загоготали.

— Такое впечатление, будто эти гуси над нами насмехаются, — заметила Кверида.

— Так и есть. — Дерк вздохнул. — Я вывел их разумными — надеялся, что они будут разговаривать. И я подозреваю, что они и вправду разговаривают, но только на своем языке.

— Хм. Думаю, этим гусям не грозит очутиться в университете, — сказала Кверида, двинувшись дальше.

На самом деле она хотела грифона. И даже знала, какого именно. И она готова была добиваться своего — потихоньку и очень, очень осторожно.

— А здесь почему пусто? Это что, клетка для свиней?

— Нет, свиньи у нас на вольном выпасе. А эта клетка предназначалась для кошек, — пояснил Дерк, — Думаю, некоторые по-прежнему тут сидят — только невидимыми, но большая часть как-то умудрилась просочиться сквозь стены.

Кверида издала шипящий смешок.

— Вот тебе и киски! Мои проделывают то же самое, хотя они, насколько мне известно, самые что ни на есть обычнейшие кошки. И ради чего ты их разводил?

— Ради расцветки, — сказал Дерк. — Я хотел вывести синих или красных котов, но им эта идея не понравилась, и ничего не вышло. Но зато они сделались невидимыми. А старая кошка — она уже умерла — страшно гордилась тем, что я взял у нее несколько клеток для Эльды. Когда Эльда была маленькой, кошка, бывало, её часами вылизывала.

Они прошли мимо гигантских морских свинок, потом мимо крохотных обезьянок ростом в дюйм. Обезьянки весело скакали по маленьким деревьям, которые Дерк вырастил специально для них.

— А что, ты для всех своих грифонов использовал кошек? — с любопытством спросила Кверида, когда они подошли к дневным совам.

— Вообще-то нет.

Дерк открыл клетку. Две большие снежно-белые совы тут же уселись ему на плечи и уставились на Квериду в точности таким же немигающим взглядом, как и у нее самой.

— Я как-то нашел старую львицу — она была ранена и отстала от прайда. Я ее вылечил, и она перед уходом любезно оставила мне своих клеток. Еще сколько-то я взял у орла, который жил у Барнабаса. Но главное я использовал свои клетки и клетки Мары. Видите ли, я хотел, чтобы грифоны были людьми. Но я никак не ожидал, что Кит и Калетта вырастут такими большими. Я думаю, что Лидда и Дон все-таки остановятся на более приемлемых размерах, но не поручусь за это. Потому я и взял для Эльды часть клеток у кошки. Вы, наверно, заметили — она куда меньше остальных.

Дерк погладил сов по голове и неспешно двинулся дальше. С грифонами вообще были одни проблемы. Он надеялся, что Кит и Калетта составят пару, но Кит презирает Калетту, а Калетта терпеть не может Кита. А теперь еще эта его дурацкая выходка! И где, спрашивается, взять сто золотых на уплату штрафа? Разве что продать половину животных…

Они прошли мимо экспериментальных ульев — Дерк тихо порадовался, что Кверида не стала о них расспрашивать, — инаправились к грядкам с кофе. Совы сорвались с плеч Дерка и бесшумно, словно призраки, скользнули прочь — охотиться. Против расспросов о кофе Дерк не возражал. Он бы честно рассказал, что несколько лет назад Барнабас взял часть своего жалованья за Странников зернами кофе. Дерк выпросил тогда у него несколько штучек, и теперь у него рос кофе, который не нужно жарить. Но в кадках в рабочем сарае ив стойлах имелось еще несколько вещей, о которых он вовсе не желал докладывать Квериде.

Кверида спрашивать не стала. Она вдыхала аромат цветущего кустарника и размышляла, что же еще из всяких вещей, попавших сюда через мистера Чесни, Дерк втихаря выращивает у себя. Чай? Экзотические овощи вроде картофеля и помидоров? Антибиотики? Эту штуку, из которой делаются футболки — все молодые волшебники от них без ума? Ах да, это называется хлопок. Когда наконец настанет момент вытрясти из него университетские взносы, надо будет попросить все эти новинки — если, конечно, Дерк не согласится отдать грифона. Кстати, а почему вдруг Дерк позволил ей узнать часть его секретов? Видимо, ему позарез нужно о чем-то спросить.

— Волшебник Дерк, — сказала Кверида, — вы ведь наверняка привели меня сюда не за тем, чтобы понюхала, как пахнет кофе, иполюбовалась на ваших чудных сов. О чем вы хотели поговорить? Дерк вдруг обнаружил, что он и сам не до конца это понимает. Уж больно много у него возникло вопросов.

— Я не совсем понял этого типа, мистера Эддиса, — сказал Дерк, — ну насчет расходных туристов. Что он имел в виду?

— Ровно то, что сказал, — ответила Кверида. — Я лично подозреваю, что именно на этом мистер Чесни зарабатывает лучше всего. В туры нередко отправляются люди, ставшие сущим наказанием для своих семейств, или богачи, чьи бедные родственники мечтают унаследовать их деньги, — ну и прочее в том же духе. И родственники готовы заплатить огромные суммы, чтобы только эти особы не вернулись из путешествия.

Дерк отпрянул от кофейных кустов и резко развернулся к Квериде, стоявшей у огороженной собачьей площадки.

— Но это же гнусно! И мы с этим миримся?

— Равно как и с тем фактом, что каждая партия Странников убивает в среднем двести наших граждан, — парировала Кверида. Голос ее был сух, как шуршание змеи по песку. — Если учесть, что выполнение пожеланий мистера Чесни обеспечивает демон, я не вижу, каким образом мы могли бы не мириться с этим. Может, ты видишь?

— Нет.

Дерк мрачно отвернулся к собачьей площадке. Дверца была открыта, и за загородкой сидела одна-единственная псина, престарелая гончая Берта. Она величественно и неспешно вышла наружу и поскребла лапой ногу Дерка. Дерк почесал Бергу за ухом, но сам нахмурился. Он точно знал, что всех собак заперли еще до прибытия первого волшебника. Похоже, Красавчик и вправду как-то научился открывать запоры. Проклятье! Вот Красавчика, кстати, он тоже совершенно не желал показывать Квериде. Теперь, когда Дерк обратил на это внимание, он услышал вдалеке лай и рычание собак. И где-то там же визжали свиньи. Судя по шуму, они опять затеяли какую-то игру. Ладно, пускай себе играют, лишь бы держались в стороне.

— А как мне, спрашивается, умереть сто двадцать шесть раз? — озадаченно спросил он.

— Тебе придется инсценировать собственную смерть, — пояснила Кверида. — Как тебе еще расскажет Барнабас, это — одно из самых трудоемких дел, достающихся Темному Властелину. А это обычные собаки или они тоже для чего-то выведены?

— Я пытался сделать их крылатыми, — сознался Дерк, — по крылья каждый раз отпадали вместе с молочными зубами. Вот, смотрите.

И он показал Квериде складки на лопатках у Берты; складки прятались в густой пятнистой шерсти. Кверида наклонилась, чтобы рассмотреть их получше, и Берта, повернув голову, тут же дружелюбно попыталась лизнуть ее в лицо. Дерк поспешил отвлечь собаку, направившись дальше и сторону загона.

— Лучше бы ты вместо этого попытался укоротить им языки, — язвительно заметила Кверида.

Берта взглянула на нее с испугом и поспешила спрятаться за Дерка. Да, похоже, он их вывел еще и смышлеными.

— Ладно, собака, все в порядке. Я просто не люблю, чтобы у меня было мокрое лицо. А здесь что? Лошади?

— Ну да, лошади, на которых мы ездим — сказал Дерк.

Он начал нервничать. А все потому, что никак не мог заставить себя сказать Квериде то, что сказать было надо.

Кверида перевела пристальный взгляд с Дерка на лошадей, рысцой подбежавших к ограде. Он превратил всех этих животных в чудищ, а они все равно его обожают! Но тут Квериде вспомнились ехидные гуси. Ну, может, и не все… А эти лошади на вид были совершенно нормальные: несколько крепко сбитых полукровок, пара хороших коней той породы, которую разводят в пустынях, и одна просто-таки великолепная племенная кобыла. Судя по округлившемуся животу, кобыла была жеребая. Кверида посмотрела на Дерка, нервно шарящего по карманам в поисках сахара. Интересно, что это собаки там так разлаялись?