Против его воли

      – Вы думаете, это хорошая идея?
      Улыбаясь, Лина ответила:
      – Да, вам с Пончиком нужно научиться доверять друг другу.
      Ха! Верить Пончику – это все равно что верить, будто Аль Капоне станет платить налоги.
      Лина приказала Пончику: «Стоять», – а к Джеку обратилась со словами «Подойдите ко мне». Обе команды были даны тоном, не терпящим возражений, так что оба подчинились. Кроме того, Джек был не против побыть рядом с Линой. Он нехотя взял поводок.
      – И что мне делать?
      – Давайте начнем с основных команд. Попросите его сесть.
      – Сидеть! – рявкнул Джек.
      Пончик недоуменно взглянул на хозяина, словно тот заговорил на арабском.
      Лина вздохнула.
      – Я же предложила вам попросить, а не приказывать.
      – Я – хозяин, а он – собака. Пончик должен подчиняться моим приказаниям.
      – Но он не будет их выполнять, если команда подана со злостью. Попросите по-хорошему.
      Джек елейно засюсюкал:
      – Пончик, не окажешь ли ты мне честь, опустив свой зад на землю?
      Пончик фыркнул.
      Лина присела, привлекая внимание собаки.
      – Ну пожалуйста, милый, не упрямься. – Она подняла глаза на Джека, сощурившись от солнца. – Попросите вежливо.
      – Сидеть.
      Пончик отвел взгляд в сторону, а затем неторопливо, словно нехотя, сел. Это была огромная победа, но Джеку показалось, что Пончик не разделял его радости. Стараясь закрепить достигнутое, Джек присел и протянул руку.
      – Дай лапу! – приказал он, а затем добавил: – Пожалуйста.
      Пончик подчинился, продолжая смотреть в сторону.
      Что-то дрогнуло в сердце Джека от этого жеста. Он и понятия не имел, что такая мелочь может обрадовать его. Ведь собака превратила его жизнь в кромешный ад. Джек посмотрел на Лину и радостно улыбнулся.
      – Неплохо для начала!
      Довольная улыбка исчезла с лица Лины, когда ее взгляд остановился на его губах. Джек поднимался медленно, чтобы не спугнуть девушку. Неожиданно воздух вокруг них стал раскаленным. Джека охватило странное ощущение, которого он никогда не испытывал прежде. Ему отчаянно хотелось прикоснуться к ней, дотронуться губами до ее рта. И он наверняка попытался бы поцеловать Лину, если бы это наваждение не было разрушено возмущенным лаем Пончика, который Джек истолковал как предупреждение: «Даже и не думай об этом».
      Лина, похоже, поняла это точно так же, поскольку быстро отступила назад и отвела взгляд от губ Джека. Она старалась смотреть куда угодно, только не в его сторону.
      – Хорошо, – хрипло произнесла она и кашлянула. – Давайте попытаемся продвинуться дальше.
      Джеку тоже этого хотелось. И он прекрасно знал, что ему было нужно. Но затем он вспомнил, зачем она могла искушать его, и одернул себя. Сближение с ней не входило в его планы. Так что в данном случае он должен поблагодарить Пончика.
      – И что будем делать? – спросил Джек, но в отличие от Лины его голос был звучным и уверенным.
      – М-м, – произнесла она, не отрывая взгляда от пруда, – может, немного прогуляемся и поучим Пончика ходить рядом?
      В этот момент появилась женщина с небольшой пятнистой собачкой. Что тут началось! Пончик подпрыгнул на метр от земли, а после приземления принялся кружить вокруг Джека, радостно повизгивая. Джек и понятия не имел, что эта собака может так прыгать.
      Через несколько секунд Пончик остановился, поскольку поводок обмотался вокруг ног Джека. Но это не помешало Пончику! Он продолжал вырываться с такой силой, о которой хозяин и не подозревал.
      – Тише, псина, – приказал Джек, но Пончик проигнорировал его слова.
      Объект пристального внимания Пончика, маленькая лохматая собачонка, продолжала сохранять надменно-равнодушный вид, но затрусила более грациозно. Джек сравнил ее с женщиной, кокетливо покачивающей бедрами. Она точно говорила: «Поймай меня, если сможешь, парень».
      – Здравствуйте, миссис Мерриуэзер, – тепло приветствовала хозяйку собачки Лина. – Привет, Долли.
      – Долли? – тупо повторил Джек. Он смотрел на Лину, в то же время пытаясь удержаться на ногах.
      Так вот эта знаменитая Долли! Надо сказать, у Пончика весьма странный вкус. Нужно добавить, правда, что Пончик, похоже, проявляет интерес и к Лине тоже, так что для него не все потеряно.
      Джек оказался в очень затруднительном положении. Если он не высвободится от обмотавшегося вокруг ног поводка, то упадет носом в землю. И, как выяснилось, Пончик не собирался помогать ему. Тогда Джек поспешно отстегнул поводок от ошейника и попытался удержать собаку. Он боялся, что Пончик в любвеобильном порыве набросится на свою пассию и приступит к процессу производства щенков.
      Джек принялся выпутываться из поводка, но тут Пончик снова рванулся вперед, и хозяин, потеряв равновесие, выпустил собаку. Он упал на бок, и какая-то ветка воткнулась ему в бок. Не успел Джек охнуть, как Пончик, точно ракета, понесся вперед.
      Лина оставалась на удивление спокойной и продолжала улыбаться, не предпринимая попыток остановить собаку. А Джек обнаружил, что Пончик, получив свободу, сохранил своеобразное чувство достоинства. Он резко остановился перед Долли, и они соприкоснулись носами, проделав что-то вроде эскимосского ритуала. Миссис Мерриуэзер тоже не проявляла беспокойства, что говорило о том, что скандала, возможно, удастся избежать.
      Джек сел, подавив желание высказать все эпитеты, которые были готовы сорваться с языка. Едва Джек освободился от поводка, как над их головами пролетела резиновая тарелка и упала прямо на середину пруда.
      Джек разгадал намерение Пончика еще до того, как тот ринулся к пруду. Этот чертов пес хотел покрасоваться перед своей дамой.
      – Пончик, чертов осел, вернись сейчас же! – закричал он, но эти выражения явно не входили в набор обязательных команд для собаки, потому что Пончик даже ухом не повел.
      Джек с ужасом смотрел, как Пончик прыгнул в воду. Господи, только этого не хватало! Пончик камнем пойдет на дно, а вместе с ним утонет и наследство Джека. Прощай домик в Пенсильвании! Не раздумывая, Джек бросился в воду следом за собакой. Он судорожно перевел дыхание, потому что из-за необычно холодной погоды температура воды была всего несколько градусов.
      Вынырнув на поверхность, Джек понял две вещи. Во-первых, надо было дать этой псине утонуть, поскольку ни одна собственность не стоит тех хлопот, которые он принес Джеку. И во-вторых, Джеку не грозила потеря собственности в ближайшее время, поскольку Пончик плавал, как чемпион.
 
      – Почему вы не сказали мне, что этот пес умеет плавать? – произнес Джек, прислоняясь к двери своего домика и дрожа от холода.
      Лина выключила кондиционер, затем взяла в ванной несколько полотенец и вернулась в комнату.
      – Я пыталась, но вы были слишком заняты, изображая из себя супергероя, и не обратили внимания.
      Джек выглядел восхитительно. Он стоял совершенно мокрый, и капли воды стекали по его щекам и подбородку. Взъерошенные волосы перепутались, придавая ему комический вид. Он напоминал Аладдина, промокшего под дождем.
      Правда, Лина не помнила, чтобы у Аладдина была такая прекрасная широкая грудь, а прилипшая к ней мокрая рубашка подчеркивала каждый мускул. Мокрое пятно образовалась на ковре вокруг ног Джека, поэтому Лина расстелила полотенце и распорядилась:
      – Вставайте сюда.
      Джек покорно шагнул вперед, не переставая дрожать. Увидев улегшегося на подстилку Пончика, он спросил:
      – А почему эта псина не замерзает?
      – Потому что на нем нет мокрой одежды. Кстати, вам следует снять ее.
      – О, доктор Кросби, мы знакомы с вами всего один день, а вы уже пытаетесь раздеть меня.
      Лина прикусила язык. Ей следует помнить, что этот мужчина совсем замерз. И нужно также помнить, что в его словах нет ни капли правды. Ну, может, чуть-чуть. Да и какой женщине не захотелось бы увидеть красивого мужчину во всей его прекрасной наготе? Это естественное человеческое желание.
      Его мокрые, прилипшие бриджи откровенно обрисовывали сильные мышцы ног. Но разве у мужчин некоторые части тела не съеживаются от холода? Если это так, то она не прочь увидеть его в возбужденном состоянии.
      Рассердившись на себя за такие мысли, Лина протянула Джеку два полотенца и сказала:
      – Снимите одежду и примите горячий душ.
      Он собрался было возразить, но передумал и, дрожа от холода, прошел мимо нее в ванную.
      – Не хотите присоединиться? Я бы позволил вам потереть мне спинку.
      – Заманчиво, – ответила Лина, надеясь, что в ее голосе прозвучал сарказм. – Очень заманчиво, но думаю, я пойду.
      – Жаль, – ответил он и закрыл за собой дверь.
      Лина стояла, обдумывая, что сделает этот человек, если она проскользнет внутрь и присоединится к нему. Скорее всего вызовет полицию, чтобы ее арестовали.
      Она в долгу перед ним, но почему, и сама не могла объяснить. Ведь пыталась же удержать его от прыжка в пруд, но он был в панике. И это хороший признак, даже если он больше беспокоился о завещании, а не о собаке. Такой героизм заслуживал награды.
      Размышляя над этим, Лина повернулась к телефону.
 
      Горячий душ согрел Джека, но внутри он ощущал холод, и это злило его. Он действительно испугался за проклятую псину, что было непростительно. Джеку не слишком хотелось заботиться об этой морщинистой собаченции, особенно если принять во внимание то, что маленькая бестия делала все возможное, чтобы выставить его дураком. А Джеку было неприятно выглядеть дураком в глазах красивого доктора Лины.
      Правда, Джек вынужден был признать, что обрадовался, когда Пончик выполнил его команды. Он и не представлял, что его охватит такая гордость, когда собака протянула ему лапу. Джек не мог выразить точно это чувство, оно было новым и незнакомым, но весьма приятным.
      Джек выключил воду и вышел из ванны. Он растер волосы и тело мягким махровым полотенцем, а затем обмотал его вокруг бедер. Расческа все еще оставалась в дорожной сумке, поэтому он пригладил волосы рукой и прошел в комнату.
      Джек полагал, что Лина уже ушла. Он не ожидал, что она будет сидеть возле Пончика и делать ему массаж. Джек был заворожен тем, как ее пальцы скользили по шерсти, он не мог оторвать взгляд от этого зрелища и искренне позавидовал собаке.
      Лина подняла на Джека глаза и улыбнулась, но улыбка тут же исчезла, а глаза девушки округлились. Слава Богу, что он прикрыл определенную часть тела, а то она увидела бы его во всей красе. Эта мысль приятно взволновала Джека. Он криво усмехнулся, а Лина судорожно сглотнула.
      – Я…
      – Я совсем забыл, что у меня нет никакой одежды в ванной.
      – Простите… Я сейчас уйду. Я… только ждала, пока принесут заказ.
      Джек удивился:
      – Заказ? Но я ничего не заказывал.
      Лина сосредоточенно разглядывала пятно на стене чуть левее его плеча.
      – Это я заказала для вас, чтобы вы согрелись. Чтобы вы… – Ее голос пресекся. Она с трудом выдавливала из себя обрывки фраз.
      Яркий румянец, появившийся на щеках смущенной женщины, делал ее невероятно соблазнительной. А поросята на футболке запрыгали, точно живые, потому что ее грудь вздымалась так часто, словно Лина целую неделю сдерживала дыхание и теперь никак не могла надышаться.
      До Джека дошло, что если она опустит глаза, то сразу увидит некоторые свидетельства того, насколько соблазнительной он ее находит. Поэтому он быстро повернулся к шкафу, чтобы одеться. И тут же вспомнил, что ему, собственно, не во что одеваться. Вряд ли она оценит, если он появится перед ней в одной кобуре с пистолетом.
      – О Боже! – пробормотал он. – Это невероятно, но мне нечего надеть.
      – Как это? – удивилась Лина.
      – Небольшое дорожное происшествие, вся моя одежда в прачечной.
      Лина прижала руку к груди, словно пыталась удержать сердце на месте. Джек с удовольствием заменил бы ее руку своей, но побоялся, что полотенце на его теле не выдержит такой нагрузки.
      – Вы… поранились, – прошептала Лина.
      – Что?
      Она кивнула, не отрывая взгляда от стены.
      – У вас… рана… на боку.
      Джек впервые заметил, что ветка, на которую он упал, действительно повредила кожу. Он чувствовал боль, но и понятия не имел, что так сильно расцарапал кожу. Неожиданно рана заныла сильнее, но он, конечно, не собирался признаваться в этом.
      – Это просто царапина.
      – Ее нужно продезинфицировать. Я сейчас попрошу принести что-нибудь.
      – Да это не важно. – Само слово дезинфекция казалось ему более болезненным, чем царапина.
      – Полагаю… мне пора идти, – сказала Лина и направилась к двери, старательно обойдя Джека. – Только… только скажите тому, кто принесет коньяк… записать это на мой счет.
      – Коньяк? – переспросил Джек. – Вы заказали нам коньяк?
      Лина смутилась.
      – Нет… это только для вас. Я не люблю его.
      Джек не слышал ее слов, потому что любовался ее нежной кожей.
      – Все равно останьтесь, – попросил он. – Вы же знаете, что говорят о тех, кто пьет в одиночку.
      – Но я же сказала, что не люблю коньяк, – ответила Лина, направляясь к двери.
      – А что вы любите? – спросил он, испытывая необъяснимое желание перейти с ней на ты.
      – Ну, я люблю вино.
      – Я сейчас накину халат, а вы закажите еще вина. – Это предложение явно не обрадовало Лину, и поэтому Джек решил сыграть на чувстве вины. – Это самое малое, что вы можете сделать, поскольку не удержали меня от купания в пруду.
      – Но я пыталась удержать вас, черт возьми!
      – Не слишком настойчиво. Пожалуйста, останьтесь. – Джек сам не мог понять, почему это так важно для него, да и не хотел задумываться над этим.
      Она заколебалась, но потом согласилась:
      – Ну хорошо.
      Чтобы она не успела передумать, Джек торопливо направился в ванную.
      – Я сейчас вернусь.
      Когда он снимал полотенце и брал халат, висевший на двери, до него донесся тихий голос Лины, но слова были непонятны. Ее голос был таким же приятным, как и она сама. Не было ничего удивительного в том, что Джека тянуло к этой симпатичной женщине. Только бесчувственный мог противостоять ее чарам. Но это осложняло дело, поскольку она кружила ему голову.
      Забрав мокрую одежду и полотенце, Джек вышел из ванной и увидел, что Лина снова делает массаж Пончику. На морщинистой морде этого создания застыло блаженное выражение. Впрочем, вряд ли можно так говорить о собаке. Правда, Джек уже начал привыкать к бульдожьей физиономии, как полицейские привыкают к виду мертвецов.
      Лина подняла глаза, и когда увидела его в халате, облегченно улыбнулась. Это выражение лица шло ей, но Джек почему-то рассердился. Он бы предпочел увидеть на ее лице разочарование.
      – Напитки сейчас будут, – сказала Лина и, погладив Пончика в последний раз, грациозно встала.
      Пес с явным разочарованием проследил за ней взглядом, а затем повернулся и посмотрел на Джека.
      Джек поднял руки:
      – Эй, я не виноват, что она перестала гладить тебя!
      Пончик фыркнул.
      – Знаете, – начал Джек, жалуясь Лине, – меня утомляет, что он винит меня во всех своих несчастьях. Я, в общем, не такой уж плохой парень. – Джек бросил на ковер полотенце, а сверху свою мокрую одежду.
      – Если бы вы уважали его немного больше, то и он относился к вам по-другому.
      – Спасибо за разъяснение.
      Лина улыбнулась, и у Джека все смешалось в голове. Эта женщина была не просто опасна. Она была смертельно опасна. Не желая умереть преждевременной смертью, Джек отвел взгляд от ее улыбающегося лица и решил сосредоточиться на чем-то менее соблазнительном. Например, на Пончике.
      – Ну… – начал он и осекся, а затем, собравшись с духом, спросил: – Как бы вы посоветовали показать ему, что я его люблю?
      – Почему бы вам не сесть на пол рядом со мной и не приласкать его? Я полагаю, ему просто не хватает человеческого тепла.
      Опуститься на пол рядом с Линой было весьма заманчивым предложением, так же как и ласка. Но Пончик никак не вписывался в сценарий.
      Джек начал искать предлог для отказа, но его спас стук в дверь.
      – Я открою! – торопливо сказал он и только потом понял, как глупо прозвучала эта фраза. Ведь это был номер его и Пончика, а пес, как известно, еще не выучился открывать дверь.
      Естественно, в дверях стоял Базз. Правда, в этот раз на нем была фуражка не службы прачечных, а гостиничного сервиса.
      Джек отступил.
      – Похоже, вы здесь в пяти лицах?
      Базз широко улыбнулся в ответ:
      – Я люблю работать.
      Он прошел с большим подносом в комнату и поставил его на столик в углу. На подносе располагался большой бокал коктейля со льдом, несколько видов салатов, печенье и тонкие ломтики хлеба с мясом. Рядом с коньяком стояла нераспечатанная бутылка каберне и высокий бокал. И с самого края, возле всех этих блюд, красовалась бутылочка с йодом и ватные тампоны.
      Пончик проворно вскочил и засеменил к Баззу на кривых лапах. Обрубок его хвоста бешено вертелся, а уши от волнения встали торчком. Поставив все на стол, Базз наклонился и положил руку на покрытый складками лоб Пончика.
      – Ты беспокоишься, принес ли я что-нибудь и для тебя, дружище? – спросил Базз и достал из кармана кость. – О, Базз никогда не забывает друзей!
      Пончик с благодарностью посмотрел на него, взял кость и снова вернулся на свое место, где лежало одеяло с сердечками.
      – Спасибо, Базз, – поблагодарила Лина. Она взяла счет и ручку, лежавшие на подносе, быстро добавила чаевые и записала на свой счет прежде, чем Джек успел возразить.
      Да и почему, собственно, он должен возражать? Он считал себя просвещенным мужчиной нового тысячелетия. И нет ничего страшного в том, что женщина угостит его коньяком и вкусной закуской. Особенно, если это красивая женщина.
      Правда, Базз забеспокоился. Джек понял это по тревожному взгляду его карих глаз. Он сразу оценил ситуацию. Интимная обстановка. Коньяк, вкусная еда, большой и наглый мужчина в халате.
      Стараясь развеять страхи Базза и избежать столкновения с его огромными кулаками, Джек поднял с полу кучу одежды.
      – Могу я попросить добавить это к тому, что уже сдал в стирку? – спросил он. – Я… в общем, еще одно происшествие.
      Базз взял все, и его брови удивленно приподнялись.
      – Вы что, свалились в бассейн?
      – В пруд. – Джек растерянно развел руками. – В данный момент у меня совсем нечего надеть.
      Похоже, объяснение не слишком удовлетворило Базза, но он кивнул.
      – Я принесу вашу одежду сразу, как только она высохнет.
      «Не сомневаюсь в этом». Джек представил, что теперь Базз включит сушилку на полную мощность.
      Прежде чем уйти, Базз обратился к Лине:
      – Если тебе хоть что-нибудь будет нужно, все, что угодно, только позвони мне, слышишь?
      Лина улыбнулась:
      – Обязательно.
      – Я буду поблизости, – добавил Базз. – Я собирался зайти в отель и выпить пивка со своими старыми сокамерниками. – Он произнес все это, сердито поблескивая глазами в сторону Джека, и вышел.
      Если не считать Пончика, то Джек и Лина снова остались одни. Они продолжали смотреть друг на друга, разделенные огромной кроватью, которая занимала значительную часть комнаты.
      Джек не знал, что чувствовала Лина, поскольку по ее глазам ничего невозможно было прочитать. Но он-то ощущал, как его предательское тело реагировало на эту пикантную ситуацию.
      – А что, Базз сидел? – поинтересовался Джек, приподняв бровь.
      Лина махнула рукой:
      – Да он сочиняет, он провел всего одну ночь в городской тюрьме.
      – Н-да, и за что?
      – Так, маленькое недоразумение.
      – Что за недоразумение?
      – Ему не нравился парень, ухаживавший за его сестрой, и он решил проучить его.
      – И как же он это сделал? – спросил Джек, решив, что беднягу попросту избили.
      – Он запустил ему в штаны рыжих муравьев.
      Джек ждал пояснений, но их не последовало.
      – Ох, – вырвалось у него, и неожиданная дрожь в паху никак не была связана с присутствием красивой женщины.
      Лина взяла бинт, открыла бутылочку с йодом, но остановилась. Если заставить его распахнуть халат, то это может приоткрыть больше, чем нужно. Тогда она взяла Джека за руку и отвела в ванную.
      – Вот, помажьте этим вашу рану.
      Он нахмурился.
      – Будет жечь?
      – Если и будет, то несильно.
      – Не думаю, что в этом есть необходимость.
      – Ошибаетесь.
      – На мне все заживает само.
      Лина нахмурилась:
      – Не будьте ребенком!
      Он решил все объяснить:
      – Я не ребенок, просто я привык, что все на мне заживает, как на собаке.
      – Послушайте, вы как маленький. Вы поранились на моем участке. А что, если вы заболеете и умрете? Я буду чувствовать себя виноватой.
      – Я ни в чем не стану обвинять вас.
      Лина силой втолкнула его в ванную.
      – Быстро помажьте рану.
      Джек мысленно чертыхнулся, но покорно закрыл дверь. Он подождал немного, потом распахнул халат и приложил к ране вату без йода.
      – Вы помазали? – спросила Лина через дверь.
      Джек пробормотал что-то нечленораздельное, надеясь, что она удовольствуется этим ответом.
      – И какого цвета стала кожа? – недоверчиво спросила Лина.
      Джек посмотрел на пузырек:
      – Коричневого.
      – Неправильно, кожа должна стать желтой. Помажьте еще.
      – Я не различаю цвета.
      – Сомневаюсь, вы просто хитрый лгун.
      Господи, какая же она дотошная! Заворчав, Джек открыл йод, а затем приложил вату к краешку раны.
      – Ой, черт!
      – Похоже, немного жжет. Хороший мальчик! А теперь замажьте весь порез.
      Джек стиснул зубы от боли, но сделал так, как она велела, а потом принялся отчаянно дуть на рану. Запахнув халат, Джек открыл дверь и посмотрел на Лину.
      – Моя месть будет страшной, – пригрозил он.
      Она рассмеялась:
      – Уже дрожу от страха. – Потом показала на поднос. – Выпьете?
      – Да, – ответил Джек. – Налейте мне двойную порцию.

Глава 4

      Ночь была тихая и звездная, серебряный полумесяц висел низко в небе. В воздухе стоял аромат роз, хотя цветов нигде не было видно. Джек и Лина сидели в плетеных креслах на маленьком крыльце, а Пончик мирно посапывал у ее ног.
      После третьей рюмки коньяка Джек немного расслабился и снова обрел силу противостоять чарам Лины. Вероятно, это произошло потому, что он старательно избегал смотреть на ее стройные голые ноги и роскошные губы. Конечно, он не мог игнорировать ее тихий, грудной голос, но разговор был нейтральным, так что особых трудностей не возникало.
      – Как вышло, что вы занялись этой работой? – полюбопытствовал Джек.
      Лина взяла бокал и отпила немного вина, прежде чем ответить:
      – Это долгая история.
      – Я никуда не спешу.
      – Ну, когда мне было десять лет, у нас был охотничий пес золотистого цвета по кличке Пират. Его так назвали в шутку, поскольку Пират был самой трусливой собакой из всех, каких я только встречала. Он боялся даже бурундуков. – Она тихо засмеялась, и этот смех странно подействовал на Джека. – Однажды мой брат гулял по лесу с Пиратом, и они случайно наткнулись на медведицу с медвежатами.
      – Надо же.
      Джек часто бродил с дядей по лесу и знал, насколько это опасно. Дядя учил его определять следы оленя, дикобраза, лося. Но когда они наталкивались на медвежьи следы, он сразу же менял направление.
      – Без шуток, – продолжала Лина, и голос ее стал печальным. – Пират мог легко убежать от разъяренной медведицы, и если бы он был один, то, вероятно, так и сделал бы. Но он знал, что Дрю не сумеет спастись бегством, поэтому встал между ним и медведицей и принялся яростно лаять. Дрю побежал домой за отцом. К тому времени, когда они вернулись, медведица уже ушла, а Пират был сильно покалечен.
      – О нет, пожалуйста, скажите, что Пират выжил.
      Лина посмотрела на Джека и улыбнулась.
      – Мистер Донелли, я просто шокирована. Вы, большой шпион из ФБР, непреклонный в своем неприятии собак, и вдруг переживаете за какую-то псину?
      – Эй, я не говорил, что не люблю собак!
      Пончик хмыкнул даже во сне.
      Джек покосился на него.
      – Ну, не всех собак. И я не шпион. – Чтобы скрыть замешательство, он вновь принялся расспрашивать Лину: – Ну, так что, Пират выжил?
      Она кивнула:
      – Да, ему несколько часов делали операцию, и прошло около трех месяцев, прежде чем он поправился. Он выжил и дожил до почтенного возраста в пятнадцать лет.
      Джек смутился, почувствовав облегчение при этих словах. Почему рассказ так взволновал его? Но хуже всего то, что он поймал себя на мысли: «Я хочу, чтобы Пончик прожил долго». Хотя он читал, что представители данной породы живут в основном около десяти лет. Джека испугало то, что он забеспокоился о здоровье Пончика. Он покачал головой. Ему не хотелось думать об этом сейчас.
      – И как же это повлияло на ваш выбор профессии?
      – Пока мы ждали известий о Пирате, я заключила уговор с Господом. Я сказала ему, что, если Пират выживет, я посвящу свою жизнь животным.
      – Тогда почему вы не стали ветеринаром?
      – Мне становится плохо при виде крови, – ответила Лина с виноватой улыбкой. – Кроме того, меня поразило, что Пират пренебрег инстинктом самосохранения перед лицом опасности, грозившей его хозяину. Мне захотелось понять, что заставляет животных поступать так.
      Джек с удивлением почувствовал, что эта история захватила его настолько, что профессия психолога, работающего с животными, стала казаться ему нормальной. А ведь еще недавно он не верил в необходимость изучения даже человеческой психологии. Он просто делил людей на хороших и плохих, которые, в свою очередь, делали хороший или плохой выбор, что и определяло их жизнь в дальнейшем.
      Вот его отец: плохой человек, плохой выбор. Его мать: хороший человек, но плохой выбор. Тетя Софи: хороший человек и хороший выбор. Тут Джек посмотрел на собаку своей тети. Ну, в основном хороший.
      Проблема заключалась в том, что он приехал сюда, в санаторий для собак, ожидая встретить плохого человека. Но, к несчастью, внутренний голос подсказывал ему, что под хорошеньким лицом и красивой фигурой скрывается хороший человек.
      – И вы действительно думаете, что можете проникнуть в мысли животных?
      – Да.
      – Должен сказать, что мне это кажется неправдоподобным.
      – Вы не первый скептик, с которым мне приходится сталкиваться, агент Донелли.
      Джек решил, что сейчас самый подходящий момент спросить, где она достала деньги на такое заведение, но не мог придумать, как тактично подвести ее к этой теме. Что за черт? Надо отбросить сомнения.
      – Вы построили здесь все с нуля?
      – В основном, правда, кое-что уже было, например, площадка для гольфа и теннисный корт.
      Джек удивленно приподнял брови:
      – Здесь когда-то был загородный клуб?
      Лина хмыкнула, потом отпила немного вина и неторопливо облизнула губы.
      – Думаю, можно сказать и так. Когда-то здесь располагалась исправительная колония.
      – Да? А откуда вы знаете, что их так называют? – поинтересовался Джек.
      – Что называют?
      – Исправительные колонии. Откуда вы знаете, что их называют загородными клубами?
      – Неужели? Никогда не слышала. Но ведь не всякая тюрьма должна быть Алькатрасом.
      Звучало убедительно, но оставался еще один вопрос, который Джек поручил Марку выяснить. Почему этой колонии больше не существует? Как Лине удалось прибрать к рукам федеральную собственность? И на каких условиях она смогла приобрести эти земли?
      – Можно мне воспользоваться вашей ванной? – спросила она, оторвав Джека от размышлений.
      – Конечно, – ответил он, вставая.
      Джек протянул руку, чтобы помочь Лине подняться, и она, поколебавшись, приняла его помощь. Ее ладошка оказалась такой маленькой и мягкой, что по какой-то непонятной причине Джек ощутил щемящее чувство в груди.
      Джек непреднамеренно потянул ее несколько сильнее, чем следовало, и Лина упала к нему на грудь. Вино из бокалов расплескалось, но она даже не заметила этого. Ее огромные глаза испуганно уставились на Джека. Он как никогда ощущал свою наготу под толстым махровым халатом. Но не настолько толстым, чтобы не чувствовать прижавшиеся к нему женские груди, бедра и… Джек отступил, чтобы не раскрывать своих секретов.
      Облегчение, промелькнувшее на ее лице, почему-то задело Джека. Он не был ловеласом, но знал, что женщин тянуло к нему и что они искали близости с ним. Однако эта дама смотрела на него так, словно видела перед собой удава, приготовившегося задушить ее в своих смертоносных объятиях.
      – Я… ох… – залепетала Лина, в то время как вино продолжало литься по ее руке.
      И тут словно какой-то демон подтолкнул Джека. Он отобрал у нее бокал, а затем поднес ее ладонь к губам.
      – О, вы облились, – тихо прошептал он. И не успела Лина вырвать свою руку, как Джек облизал ее пальцы.
      Лина тихо вскрикнула, но не отстранилась, а продолжала смотреть на него, как на сумасшедшего. В этот момент ему казалось, что он действительно сходит с ума, потому что вкус вина на ее руке был чудесным. У Джека появилось предчувствие, что на ее губах вино будет еще восхитительнее.
      Лина понимала, что ей следует оказать сопротивление, закричать или по крайней мере оттолкнуть его. Но она взглянула в его синие, затуманенные страстью глаза и не смогла произнести ни звука.
      Он опасен, этот большой и сильный человек. Он был воплощением той примитивной сексуальности, которая волновала и привлекала Лину. И это казалось необычным, потому что он не принадлежал к ее типу мужчин. Ей нравились спокойные, солидные, задумчивые и чувствительные. «Скучные!» – промелькнуло у нее в голове, хотя Лина попыталась отогнать эту мысль.
      Когда Джек поднял голову, его взгляд скользнул от ее руки к губам, потом к бокалу и снова к губам. И Лина поняла его намерение еще до того, как он сделал хоть одно движение.
      Она стояла и в оцепенении наблюдала, как Джек погрузил палец в бокал, потом улыбнулся и провел этим пальцем по ее губам.
      – Бьюсь об заклад, что оно восхитительно, – прошептал Джек.