Братство черного кинжала - Темный любовник

Дж. Р. Уорд

Темный любовник

Посвящается тебе с благоговением и любовью. Спасибо за то, что пришел и нашел меня.

И за то, что показал мне путь.

Это была лучшая прогулка в моей жизни

Благодарности

Большое спасибо Карен Солем, Каре Чезаре, Клэр Зион, Каре Уэлш, Роуз Хильяр.

И моему исполнительному комитету: Сью Грэфтон, доктору Джессике Андерсон, Бэтси Воган.

Перегружая Интернет и обрывая телефоны в Хатчинсе и Сенека-парке, вы спасли меня от безумия и помогли остаться целеустремленной и жизнерадостной.

Моей семье с любовью.

Глава 1

В клубе «Скример» было полно народу. Дариус осмотрелся. Публика выглядела жутковато: дамы, затянутые в кожу, кавалеры с физиономиями серийных убийц, припадочные полуголые фигуры на танцполе.

Внешность Дариуса и его спутника отвечала стилю заведения. С поправкой на то, что оба и вправду были убийцами.

Они сели за столик.

– Итак, ты все-таки решил это сделать? – спросил Торман.

Дариус твердо взглянул ему в глаза.

– Решил.

Торман повертел в руке стакан с виски и мрачно улыбнулся, показав кончики клыков.

– Ди, ты просто спятил.

– Тебе виднее.

– Ну, прикинь сам. – Торман отставил стакан. – Ты возьмешь невинную девочку, которая понятия не имеет о том, во что влипла, и доверишь ее превращение такому типу, как Рэт? Это безумие.

– Да брось ты, он же не Князь Тьмы, хотя видок у него, конечно…

Дариус допил пиво.

– И – ну-ка, побольше уважения к старшим.

– Да уважаю я его, уважаю. Мне идея твоя не нравится.

– Мне нужен Рэт.

– Ты в этом уверен?

К столу подлетела красотка в микромини, грудь в цепях, армейские ботинки до колен. Косметики на лице килограмма два, и походочка что надо: задница, как на шарнирах.

Дариус отогнал ее от столика. Сегодня секс в его планы не входил.

– Тор, она же моя дочь.

– Ди, она полукровка. Ты прекрасно знаешь, как Рэт относится к людям. – Торман покачал головой. – Моя прапрабабка тоже была полукровкой, но я не треплюсь об этом в его присутствии.

Дариус поднял руку и взглядом указал официантке на свою бутылку и пустой стакан Тормана.

– Я не позволю, чтобы погиб еще один мой ребенок. Спасу ее любой ценой. Есть шанс, что после превращения она останется человеком и до конца жизни не узнает, кем был ее отец. У полукровок бывает такое. Она может прожить всю жизнь, не зная, от кого родилась.

Он очень надеялся на такой исход. Потому что, если победит его кровь и дочь станет вампиром, на нее тотчас же начнется охота.

– Дариус, если Рэт когда-нибудь на это согласится, то только из уважения к тебе. Хотя я и в этом сомневаюсь.

– Я заставлю его любым способом.

– Думаешь, что окажешь ей этим большую услугу? Он же настоящий зверь. Ты не боишься? Превращение – испытание еще то, а твоя дочь ничего даже еще не знает.

– Я сам ей все объясню.

– Интересно, как? Подойдешь на улице и скажешь: «Привет, ты меня не знаешь, но я твой папка. И вообще, поздравляю, ты выиграла в лотерею. Первый приз – превращение в вампира. Добро пожаловать в Диснейленд!»

– Ты меня достал.

Торман подался вперед, повел могучими плечами, затянутыми в черную кожу.

– Слушай, Ди, я тут подумал: ты мой старый друг. – Он помедлил. – Давай все это сделаю я, а не Рэт.

Дариус обжег его взглядом.

– Так: ты сделаешь это, а потом как ни в чем не бывало вернешься домой? Да за все это, старина, Уэлси забьет тебе кол в сердце и оставит на солнышке подыхать.

Торман вздрогнул.

– Пожалуй, ты прав.

– А после займется мной.

Тут уже оба поежились.

– И вот еще… – Дариус откинулся на стуле и подождал, пока официантка поставит на стол выпивку и отойдет. Грохот тяжелого рэпа заглушал все. – Мы живем в опасное время. Если со мной что-нибудь случится…

– Я о ней позабочусь.

Дариус похлопал друга по плечу.

– Я в этом не сомневаюсь.

– Но Рэт все-таки, увы, лучше, – сказал Торман без малейшей зависти, просто констатируя факт.

– Да, ему нет равных.

– И слава богу, что нет. – Торман ухмыльнулся. – Ребята того же мнения.

Их команда предпочитала решать все вопросы в тесном кругу. Рэт не имел себе равных, когда речь шла о мести. Ненависть, с которой он преследовал врагов, граничила с одержимостью. Он был последним из рода. Последний оставшийся в живых чистокровный вампир. Вся раса почитала его за короля, но он плевал на свое благородное происхождение.

Беда в том, что для дочери Дариуса, полукровки, Рэт оставался последней надеждой на выживание. Только его кровь могла спасти ее во время превращения. Если дойдет до него… Тормана это утешало слабо. Он считал, что гуманнее бросить девушку на съедение льву.

Публика вокруг заволновалась и подалась в стороны, освобождая проход для кого-то или чего-то…

– Черт, вот и он, – пробормотал Торман и быстро допил свой стакан. – Ну все, без обид: я пошел. Вы и без меня разберетесь.

Дариус смотрел, как человеческое море обтекает огромную тень. Каждый инстинктивно стремился уклониться от опасности.

Рэт возвышался над толпой. Шесть футов и двенадцать дюймов ужаса, одетого в кожу. Длинные черные волосы падали на лоб. Выпуклые темные очки полностью закрывали глаза. Плечи вдвое шире, чем у любого из стоящих в проходе парней. Лицо аристократа, отмеченное печатью жестокости. Каждое его движение источало угрозу. Он был королем по праву рождения и солдатом по призванию.

Дариуса накрыла волна исходящей от Рэта угрозы; он взял бутылку пива и сделал большой глоток.

– Господи, укрепи меня.

Бэт Рэндалл подняла голову; над нею буквально нависал главный редактор. Подойдя вплотную к столу, он вовсю запускал свои похотливые глаза за вырез ее блузки.

– Опять заработалась допоздна, – проворковал он.

– Привет, Дик.

«Шел бы ты домой к жене и детям», – подумала она.

– И чем же ты занимаешься?

– Редактирую статью для Тони.

– Ты же знаешь, есть много других способов сделать мне приятно.

«Да… можно себе представить…»

– Дик, ты прочитал мое письмо? Я была сегодня в полицейском участке, говорила с Хосе и Рики. Они клянутся, что в городе появился оружейный дилер. У наркоторговцев нашли два переделанных «магнума».

Дик сунулся было потрепать ее по плечу, но передумал и лишь погладил.

– Лучше займись своей работой и оставь серьезные преступления для взрослых мальчиков. Мы не простим себе, если что-нибудь случится с твоей симпатичной мордашкой.

Он улыбнулся и перевел взгляд на ее губы.

Третий год ко мне клеится, подумала Бэт. С первого дня, как я сюда устроилась.

Черт, как надоел, хоть мешок на голову надевай. Нет: лучше бумажный пакет, и чтобы на нем фотография миссис Дик. Как только увижу, что он подходит, пакетик на голову – и привет.

– Тебя подбросить до дома?

«Жди, кобель, сяду я к тебе в машину!»

– Нет, спасибо.

Бэт повернулась к монитору, надеясь, что намек ясен.

Несолоно хлебавши Дик двинул из офиса. Скорее всего, в соседний бар, где после работы оттягивались репортеры. Колдуэлл не был городом мечты и не сулил журналисту большой карьеры, но Дик и его парни любили напускать на себя утомленный, пресыщенный жизнью вид. Они собирались в баре «У Чарли» и вспоминали лучшие времена. Все когда-то работали в серьезных газетах. Мужчины средних лет и средних способностей, знающие свое дело и свое место.

Колдуэлл сам по себе город не маленький, а тут еще и Нью-Йорк неподалеку – оказывает, так сказать, гуманитарную помощь. Убийства, наркотики, проституция – всего этого дерьма здесь навалом, работы у репортеров хоть отбавляй. Но «Колдуэллскому курьеру» было далеко до «Таймс», и рассчитывать на Пулитцеровскую премию не приходилось. Такие дела…

«Да что там коллеги, ты на себя взгляни, – подумала Бэт. – Киснешь в паршивой газетенке со своей убогой колонкой. Перспективы уйти в приличное место никакой. А стукнет пятьдесят, будешь править бесплатные объявления в рекламном листке, если повезет, и вспоминать былую службу в “Курьере”, как сказку».

Она полезла в пакетик «M&M», который давно держала в руке. Черт, пусто. Еще один облом.

Пора домой. По дороге загляну к китайцам и перекушу.

Бэт выбралась из своего отсека, прошла по пустому офису и украла со стола Тони его заначку, пачку печенья. Обжора Тони все время что-то жевал. Для него не существовало таких понятий, как завтрак, обед и ужин, все заменял один безостановочный процесс – питание. Когда он не спал, его рот постоянно был занят. И чтобы не умереть с голоду на работе, он запасал еду. Его стол ломился от вредных и калорийных продуктов. Бэт содрала с пачки целлофан и, содрогаясь от отвращения, положила в рот синтетическую дрянь. Потом выключила свет, спустилась по лестнице и вышла на Трейд-стрит.

На нее обрушилась жара. До дома – двенадцать кварталов, а вокруг еще и влажность такая, что не продохнуть. К счастью, на полпути есть китайский ресторан с кондиционером. Если повезет и народу будет в меру, можно посидеть в холодке подольше.

Когда печенье было съедено, она достала телефон, нажала кнопку скоростного набора и заказала себе говядину с брокколи. Улица уходила в темноту, маршрут был привычный и довольно-таки опасный, не расслабишься. В этом районе тянулись ряды баров и стрип-клубов, изредка попадались салоны тату и пирсинга. А нормальных ресторанов всего два, китайский и мексиканский. В некоторых кварталах все здания стояли пустыми, раньше там были офисы. Бэт ходила по этой улице каждый день и знала ее наизусть, автоматически обходя знакомые выбоины на тротуаре, и, казалось, даже светофоры на перекрестке загорались по ее мысленной команде. Вопли из открытых окон уже давно не пугали, а только создавали ощущение жизни, бьющей через край.

В баре Макгридера играли блюз, из стеклянных дверей «Зеро Сам» рявкал рэп, а у Рубина пели караоке. В большинстве своем это были приличные заведения, но какая же бочка меда обойдется без ложки дегтя. Завсегдатаи «Скримера» наводили страх на округу. Мимо дверей этого клуба Бэт предпочла бы идти об руку с полицейским.

Она прикинула, сколько осталось ходу до китайского ресторана. Жара давила, силы кончались. Воздух такой влажный, что им впору захлебнуться.

Бэт подозревала, что дело не только в жаре: с недавних пор что-то в ней сломалось. Может, это начало депрессии? На работе никаких перспектив. Дома развал. Нет ни любовника, ни романтических отношений. Только пара друзей. Если заглянуть лет на десять вперед, там светит все тот же Дик со своими дружками и вечная карусель: подъем, дорога на работу, попытки что-то изменить в жизни, а затем – полное фиаско.

Может, пора удрать куда-нибудь подальше от Колдуэлла и его «Курьера»? Покинуть компанию электронных друзей. Отдохнуть от будильника, телефона и телевизора, бубнящего по ночам.

Бог свидетель, в этом городе ее держит только привычка. Приемные родители скучать не будут, сто лет уже им не звонила. А у семейных друзей и своих забот полон рот.

Сзади раздался тихий свист, и Бэт посмотрела через плечо. Опасно ходить мимо этих баров, вечно рискуешь нарваться на подонка.

Не переставая свистеть, два парня перебежали дорогу и направились прямиком в ее сторону. Она осмотрелась. Впереди – целый квартал заброшенных домов. Темно, хоть глаз выколи, только огни фар изредка проносятся мимо.

– Мне нравятся твои волосы, такие черные, – сказал один из парней, пристроившись у нее за спиной. – Потрогать можно?

Бэт знала, что останавливаться нельзя. Эти двое смахивали на студентов колледжа, приехавших оттянуться на каникулах. Будут приставать всю дорогу, если их вовремя не отшить. Главное, не давать им повода и прибавить шагу, благо китайский ресторан уже близко.

На ходу она рылась в сумочке, разыскивая баллончик с перцовым спреем.

– Может, подвезти? – спросил длинный. – У меня тут недалеко машина. Нет, серьезно: поехали, покатаемся.

Он ухмыльнулся и подмигнул дружку. Тот рассмеялся и стал скакать вокруг них кругами, жидкие белые волосы взлетали над головой.

– Давай, давай покатаем ее! – кричал белобрысый.

Куда девался чертов баллончик?

Длинный подошел совсем близко и коснулся ее волос. Бэт твердо посмотрела ему в глаза. Просто красавчик, этакий стопроцентный американец.

Когда он улыбнулся в ответ, она развернулась и побежала в сторону китайского ресторана. Не сводя глаз с его мерцающей неоновой вывески, она молила бога, чтобы кто-нибудь прошел мимо, но вокруг не было ни души: жара прогнала с улицы всех гуляк.

– Эй, а как тебя зовут? – пыхтел за спиной Стопроцентный Американец.

Сердце заколотилось: она поняла, что забыла спрей дома, в другой сумке. Осталось всего четыре квартала.

– Ладно, сам тебе имя придумаю. Подожди… Как тебе нравится Кошечка?

Белобрысый хихикнул.

Бэт сглотнула и вынула из сумки телефон, готовая набрать девять-один-один.

Спокойствие. Главное – не растеряться.

Она представила, как войдет в ресторан под освежающий ветерок кондиционера. А потом вызовет такси, чтобы доехать до самого дома, подальше от этих придурков.

– Ну, куда же ты, Кошечка, – канючил Стопроцентный Американец, – я тебе понравлюсь.

Осталось всего три квартала…

Бэт уже сошла с тротуара, чтобы перейти Десятую улицу, когда парень схватил ее и потащил назад, зажав рот тяжелой ладонью. Она отбивалась как одержимая, лупила руками и ногами. Подалась назад и заехала ему прямо в глаз. Руки, державшие ее, разжались. Рванувшись вперед, она перевела дыхание и застучала каблуками по мостовой. На Трейд-стрит вывернула машина; Бэт закричала, но та проехала мимо.

Длинный снова настиг.

– Ты мне за это заплатишь, сука! – прошипел он в ухо Бэт и сдавил ей горло.

Казалось, еще немного, и сломается шея. Пленницу затошнило от запахов пота и дешевого одеколона, а равно и от визгливого смеха белобрысого.

«В переулок тащат, – сообразила она, – а там совсем темно».

Желудок сжался, еще немного – и вырвет; в горле возник противный привкус желчи. Бэт предприняла еще одну попытку вырваться. Ужас придал ей сил, но противник оказался сильнее.

Он выбрал уютное местечко за мусорным баком и всем телом прижался к ней. Она успела врезать ему пару раз локтями по ребрам.

– Вот зараза! Держи ей руки!

Белобрысый получил хорошую порцию ударов каблуками по голени, но все-таки поймал ее руки и задрал их кверху.

– Давай, сучка, тебе понравится! – рычал Стопроцентный Американец, пытаясь раздвинуть ей ноги коленом.

Он пристроил ее спиной к кирпичной стене и удерживал на месте, сжимая горло. Другой рукой расстегивал блузку. Бэт закричала и сразу получила удар в лицо. В глазах потемнело от боли, появился привкус крови во рту.

– Так: заорешь еще раз, язык отрежу.

Длинный сорвал с нее кружевной лифчик. В глазах ничего, кроме похоти и злости.

– Эй, а сиськи-то у тебя настоящие? – спросил белобрысый, как будто она могла ответить.

Длинный больно стиснул ей грудь и дернул за сосок. Бэт сморщилась от боли, на глаза навернулись слезы.

Стопроцентный Американец заржал:

– Настоящие. Дам и тебе попробовать, когда сам кончу.

Омерзительное хихиканье белобрысого и осознание неотвратимо приближающейся развязки включило защитный механизм в ее мозгу. Бэт заставила себя расслабиться и вспомнить уроки самообороны. Она больше не сопротивлялась, только тяжело дышала.

– Неужели решила стать хорошей девочкой? – спросил длинный, глядя на нее с подозрением.

Бэт медленно кивнула.

– Отлично. – Он наклонился и задышал ей в лицо. Она еле удержалась, чтобы не скривиться от запаха табака и пивного перегара. – Но если снова закричишь, будет плохо. Поняла?

Она еще раз кивнула.

– Отпусти ее.

Похрюкивая, белобрысый выпустил ее руки и стал выбирать местечко поудобнее, чтобы насладиться зрелищем.

Стопроцентный Американец шарил по ее телу грубыми ладонями, Бэт боролась с тошнотой и пыталась удержать в желудке печенье. Пока длинный занимался ее грудью, она потихоньку расстегнула ему брюки.

Дышать было тяжело, длинный теперь крепко держал ее за горло. Но, когда Бэт погладила его потайное местечко, застонал и ослабил хватку.

Железной рукой она скрутила мошонку, он дернулся, как от удара током, скрючился и получил в нос коленом. Адреналин хлынул в кровь. Она была готова изувечить и второго подонка, но тот лишь стоял в стороне и глазел, разинув рот.

– Чтоб вы сдохли, сволочи!

Бэт кинулась вон из переулка, пытаясь застегнуть разлетавшиеся полы блузки. Не помня себя, добежала до дома. Руки тряслись, ключ не попадал в замок. Добравшись до ванной, Бэт посмотрела на себя в зеркало. По разбитому лицу ручьями текли слезы.

Буч О’Нил патрулировал район, когда в машине включилась рация и он получил новый вызов: потерпевший мужчина, без сознания, но дышит, – в переулке, недалеко от него.

А сколько времени-то? Десять часов; да, веселье начинается. Пятница, вечер, начало июля, у молокососов каникулы. Добро пожаловать на праздник дураков! Этот пацан либо перебрал, либо кто-то вправил ему мозги. Второе вернее.

Нужно напомнить диспетчеру, что Буч работает в убойном отделе и жертвы мордобоя – не его профиль. На нем и так два незакрытых дела – утопленник и жертва наезда, – а начальство вечно норовит еще что-нибудь повесить. Впрочем, лучше уж на работе гореть, чем в квартире киснуть. Никто его дома не ждет, кроме грязной посуды и неубранной постели.

Он включил сирену, нажал педаль газа и подумал: «Let’s hear it for the boys of summer»[1].

Глава 2

Рэт медленно шел по клубу и с ухмылкой смотрел, как завсегдатаи «Скримера» вжимаются в стены, уступая ему дорогу. В воздухе распространялся запах паники и животного страха. Он вдохнул поглубже: знакомый аромат щекотал ноздри.

Быдло, тупое человеческое стадо.

В клубе царил полумрак, но даже слабый свет причинял боль, темные очки не помогали; он закрыл глаза. Зрение было настолько слабым, что проку от него все равно не было. Рэт умел жить в полной темноте и доверял своим ушам. За ревом музыки он различал шарканье ног, шепот за столиками, звон разбитого стакана. Он шел вперед, не разбирая дороги; если на пути встречалось препятствие – отшвыривал его в сторону.

Дариуса было достаточно легко вычислить в толпе, от него одного не пахло страхом. Рэт подошел вплотную, открыл глаза и увидел темный расплывчатый силуэт. Да, от такого зрения проку нет.

– А куда делся Торман? – спросил он, уловив запах виски.

– Пошел подышать, милорд. Спасибо, что пришли.

Рэт повалился в кресло.

Снова заиграла музыка, на смену безумному рэпу Лудакриса пришел старый добрый хип-хоп Сипресс-Хилл.

Рэт смотрел, как толпа медленно заполняет проделанный им коридор, и терпеливо ждал.

– Милорд…

Дариус поставил пиво на стол и глубоко вздохнул.

– Если тебе что-то от меня нужно, то не тяни, выкладывай, – нараспев произнес Рэт.

Потянул носом – и догадался, что к ним подошла официантка. В голове возник ее образ: большая грудь, тесная футболка, полоска голого тела.

– Что будете пить? – спросила она.

Он поборол искушение разложить ее тут же, на столе, и отхлебнуть из сонной артерии. Человеческая кровь жизни не продлевает, но всяко приятнее на вкус, чем разбавленный алкоголь.

– Попозже. – Он слегка улыбнулся.

Девушка вздрогнула. В воздухе разлился запах страха и похоти. Он втянул воздух и замер, прислушиваясь к своим ощущениям.

«Нет, неинтересно», – подумал он.

Официантка кивнула, но не сдвинулась с места. Она смотрела на него во все глаза. Короткие светлые волосы встали дыбом. Зачарованная, она забыла и про работу, и про то, как ее зовут.

Рэта все это начало раздражать; он нетерпеливо заерзал и пробормотал:

– Все, топай отсюда. Мы хорошие ребята.

Она попятилась и скрылась в толпе.

Дариус откашлялся:

– Спасибо, что пришли.

– Ближе к делу.

– Рэт, нам обоим есть что вспомнить.

– Короче.

– Мы сражались плечом к плечу, перебили уйму лессеров…

Рэт кивнул. Дариус, Торман и еще четверо воинов – вот и все, что осталось от некогда могучего Братства черного кинжала, защищавшего племя вампиров. Самыми опасными врагами были лессеры – люди без души, прислужники мерзавца Омеги. Рэту и его парням приходилось быть всегда начеку.

Дариус снова откашлялся:

– После всех этих долгих лет…

– Ди, тебе придется-таки сказать, зачем звал. И заодно – вот что: Марисса имеет на меня сегодня вечером виды.

– Хотите воспользоваться своей комнатой в моем доме? Она и так ваша. Вы же знаете, я туда никого не пускаю. Вряд ли ее братец захочет пригласить вас к себе.

Дариус натужно рассмеялся.

Рэт скрестил руки на груди, пнул стол и вытянул ноги.

Ему было наплевать на брата Мариссы и все его деликатные чувства. Хаверс – поганый сноб и дилетант, что понимает он в жизни воина. Ему никак не осознать, что расе угрожает опасность и только Рэт со своими парнями спасает ее от полного истребления.

Какого рожна строить из себя денди и угождать этому слюнтяю, когда на улице каждый день убивают вампиров. Место воина в бою, а не на чертовом троне. Пропади ты пропадом, Хаверс.

Но Марисса не должна страдать из-за своего братца-придурка.

– Ладно, спасибо за приглашение, а теперь говори, что тебе надо.

– У меня есть дочь.

– С каких это пор?

Рэт медленно повернулся к нему.

– Уже порядком.

– А кто ее мать?

– Вы ее не знаете. Она… умерла.

Дариуса охватила грусть. Сквозь смрад потных тел, алкоголя и табака пробился запах боли.

– Сколько ей лет? – спросил Рэт, начиная догадываться, чего от него хотят.

– Двадцать пять.

Рэт чертыхнулся вполголоса.

– Даже не проси меня об этом, Дариус. Даже не проси!

– Я должен, милорд. Ваша кровь…

– Еще раз заикнешься об этом, и ты покойник.

– Вы не поняли. Она…

Рэт стал было подниматься, но Дариус удержал его за руку.

– Она полукровка.

– Господи Иисусе…

– Ей не пережить превращение наедине с собой, но, если вы согласитесь помочь, у нее появится шанс выкарабкаться. Ваша кровь достаточно сильна, чтобы спасти полукровку от смерти. Я не прошу вас сделать ее своей шеллан или защищать ее. Об этом я сам позабочусь. Пожалуйста. Мои сыновья мертвы. Она – это все, что останется после меня. А я… я так любил ее мать.

Попроси об этом кто-нибудь другой, Рэт сразу послал бы его подальше. С людьми и полукровками он не церемонился, признавая их только в двух видах: самок – на спине, самцов – ничком и прижмуренных.

Но Дариус был его близким другом. Вернее – его можно было бы назвать таковым, если бы Рэт его подпускал ближе.

Гнев пробежал по жилам и затаился в груди. Пусть он покажется неблагодарным, но он не станет распускать слюни из-за какой-то полукровки. Доброта и милосердие – не его профиль. Он встал из-за стола.

– Я не могу сделать этого даже для тебя.

Дариус судорожно сглотнул. Рэт смутился и потрепал его за плечо.

– Если ты ее любишь, сделай одолжение, попроси кого-нибудь другого.

Развернулся и пошел к выходу. По дороге он очистил память посетителей бара. Те, что покрепче, будут думать, что он им приснился, которые послабее – забудут вовсе.

Выйдя на улицу, он направился в темный двор позади «Скримера», чтобы дематериализоваться без свидетелей. У дверей бара валялся обкуренный бомж, рядом в кустах проститутка обслуживала клиента, а чуть в стороне наркодилер дискутировал по телефону насчет партии крэка.

Рэт почувствовал, что его преследуют, и сразу догадался кто. Сладкий запах детской присыпки бил в нос.

Он широко улыбнулся, расстегнул кожаную куртку и достал сюрикен. Звездочка из нержавеющей стали удобно легла в ладонь.

Разговор с Дариусом вывел его из себя, так что дружок из Общества лессеров подвернулся очень кстати. Убить человека без души – вот что ему нужно, чтобы выпустить пар.

Рэт заманивал лессера в темноту и готовился к бою. Сердце билось ровно, мышцы напряглись. Чуткие уши вампира различили щелчок затвора.

Со скоростью молнии он увернулся от пули, присел и метнул сюрикен на звук. Серебряная звездочка описала дугу, полоснула лессера по горлу и унеслась в темноту. Пистолет покатился по асфальту. Лессер схватился обеими руками за шею и упал на колени.

Рэт подошел к нему, обшарил карманы и переложил к себе в куртку бумажник и телефон. Потом медленно вытащил из заплечных ножен длинный кинжал с черным лезвием. Схватка его разочаровала, все кончилось слишком быстро. Судя по темным волнистым волосам и неумелой атаке, ему достался молодой рекрут.

Быстрым движением Рэт перевернул труп на спину, подбросил нож, поймал его за рукоятку и снова метнул. Клинок вонзился в тело, прошел через грудину и попал в черную пустоту, где раньше было сердце.

Громкий хлопок, вспышка света – и лессер превратился в прах.

Рэт вытер кинжал о кожаные штаны и засунул в ножны. Вокруг было тихо. Он выпрямился и дематериализовался.

Дариус допивал третью бутылку пива. К столу подкатилась парочка красоток в боевой раскраске готов и предложила скрасить одиночество. Наткнувшись на полное безразличие с его стороны, они отвалили.

Посидев еще немного, он вышел из бара и направился к машине. «БМВ-650» стоял рядом со знаком, запрещающим парковку. Как любой приличный вампир, Дариус мог дематериализоваться и перенестись на любое расстояние. Но этот трюк не проходил при наличии тяжелых предметов и определенно требовал отсутствия публики.

Кроме того, машины были его слабостью.

Дариус сел в бумер и захлопнул дверь. С неба начали падать первые капли дождя, они ползли по ветровому стеклу, как крупные слезы.

В запасе оставался последний вариант. Разговор о брате Мариссы повернул его мысли в новое русло. Хаверс врач, вдруг он поможет. Надо поговорить с ним.

Погруженный в раздумья, он повернул ключ зажигания. Стартер взвизгнул. Дариус повернул ключ еще раз и услышал ритмичное тиканье. Страшная догадка просверлила мозг.

Бомба, прикрепленная к днищу автомобиля и замкнутая на зажигание, сработала.

В тот момент, когда мощный взрыв превращал его тело в пепел, он пожалел о том, что так и не успел поговорить с дочерью.

Глава 3

Бэт стояла под душем уже минут сорок. Наконец она намылилась в последний раз и подставила тело под горячие струи. Запасы шампуня подходили к концу, дешевые обои на стенах ванной разбухли от пара. Она выключила воду и накинула на себя халат. Губа распухла и болела. Бэт отвела глаза, чтобы не встретиться со своим отражением в зеркале.

Она вышла из ванной. В маленькой квартирке-студии было нечем дышать. Кондиционер сдох пару недель назад. Два окна и стеклянная дверь, выходившие во двор, наглухо закрыты. Бэт хотела было их распахнуть, но передумала и лишь проверила задвижки.

Нервы были все еще напряжены, но живот подводило от голода. Поужинать в ресторане так и не довелось. Она прошла в кухонный закуток и открыла холодильник. Остатки курицы выглядели съедобно, но, когда она открыла пакет, оттуда пахнуло падалью. Бэт кинула пакет в помойное ведро и полезла в морозилку. Выбрав упаковку с готовым блюдом, сунула ее в микроволновку. Это оказались макароны с сыром. Бэт съела их стоя. Чувство голода не ушло. Она приготовила себе еще порцию.

Перспектива набрать лишние килограммы ее в этот вечер не пугала. Требовалось срочно растолстеть. Бэт почему-то решила, что это избавит ее от опасности. Этих первобытных скотов привлекают только стройные девушки с красивыми попками, на лица они не смотрят.

Бэт зажмурилась, стараясь не думать о своем лице. Господи, она все еще чувствовала на себе чужие руки, грубые ладони продолжали мять ее грудь.

Нужно заявить в полицию. Только из дома сейчас выходить страшно. Подожду до утра.

Она подошла к дивану и легла, свернувшись калачиком. Ее била нервная дрожь. В желудке беспокойно ворочались макароны с сыром, к горлу подкатывала тошнота.

Громкое мяуканье заставило ее поднять голову.

– Привет, Бу.

Бедняга таился с того момента, как она ворвалась в квартиру, рыдая во весь голос и разбрасывая одежду.

Мяукнув еще раз, черный кот выбрался из-под дивана и мягко прыгнул ей на колени. Большие зеленые глаза смотрели настороженно.

– Прости меня за этот спектакль, – прошептала Бэт, помогая ему устроиться поудобнее.

Кот уткнулся головой в ее плечо и заурчал. Как теплое облако, он мягко придавил ее своим весом. Она сидела, забыв обо всем, и гладила тонкую шкурку.

Громкий звонок заставил ее подпрыгнуть. Бэт протянула руку, стараясь не делать лишних движений. Годы совместной жизни с Бу отточили координацию, она могла одновременно говорить по телефону и гладить кота.

– Алло.

Кто бы это мог быть? Для торговых агентов слишком поздно, скорее всего, звонят с работы или псих какой-нибудь не может уснуть.

– Привет, леди Би. Надевай свои бальные туфельки. Тут, у «Скримера», машина взлетела на воздух вместе с хозяином.

Бэт закрыла глаза и чуть не заплакала. Старина Хосе де ла Круз, местный детектив, но в некотором роде еще и друг.

Большую часть рабочего времени она проводила в полиции и знала там многих. Хосе был ее любимчиком.

– Эй, ты еще там?

«Скажи ему. Скажи, что с тобой случилось. Открой рот».

Стыд и страх парализовали голосовые связки.

– Я тебя слышу, Хосе, – она отбросила с лица волосы и прочистила горло, – но я сейчас не могу.

– Да ладно тебе. Когда ты отказывалась от свеженьких новостей?

Он захохотал.

– И между прочим, расследование ведет Свинцовый Зад.

Свинцовый Зад, он же Брайан О’Нил, он же Буч, он же Сэр, был детективом убойного отдела.

– Я действительно сейчас не могу.

– Весело проводишь время? – В голосе промелькнуло любопытство. Хосе был женат и счастлив в браке, но так уж сложилось: ребята из участка любили с ней пофлиртовать. Симпатичная и свободная, она притягивала их как магнит. – А с кем?

– Господи, нет у меня никого. Я одна.

Затянувшаяся пауза насторожила ее приятеля-полицейского.

– Что-то случилось?

– Все в порядке, но я просто устала. Завтра к вам заскочу.

Утром у нее будет достаточно сил, чтобы все рассказать и не сорваться в истерику.

– Давай я к тебе заеду?

– Спасибо, не надо. Все в порядке.

Она повесила трубку.

Через четверть часа Бэт натянула чистые джинсы, длинную рубашку и вызвала такси.

Перед уходом она залезла в шкаф и перетряхнула все сумки в поисках перцового спрея. Вышла из дома, сжимая баллончик в руке.

Всю дорогу от дома до места взрыва она пыталась справиться с голосом. Как это ни противно, Хосе придется все рассказать. Нужно сделать все возможное, чтобы этих мерзавцев поймали.

Рэт материализовался в кабинете Дариуса.

Черт, он уже забыл, до чего же красиво этот вампир живет.

Хотя Ди и был воином, но он происходил из древнего рода принцепсов. Его предки-аристократы отличались отменным вкусом. Дариус унаследовал любовь к красивой жизни. Старинный особняк был доверху забит антиквариатом и безделушками. Хороший дом, надежный, как банковский сейф.

– Какой приятный сюрприз, милорд.

Дворецкий в черной ливрее вошел в кабинет, низко поклонился и выключил свет. Рэт облегченно вздохнул. Фриц управлял домом более ста лет. Он был доггеном, его племя веками прислуживало аристократам и воинам. Старик не боялся солнечного света и мог выходить днем, но старел быстрее, чем вампиры.

– Вы к нам надолго, милорд?

Рэт покачал головой.

– На часок, не более.

– Ваша комната готова. Если что потребуется, я к вашим услугам.

Фриц низко поклонился, вышел из комнаты и плотно прикрыл за собой двойные двери.

На стене гостиной висела огромная картина – портрет какого-то из французских королей. Рэт подошел к ней и прикоснулся рукой к золоченой раме. Холст медленно пополз вбок, и за ним обнаружился холл с каменными стенами, освещенный газовыми фонарями.

Он перешагнул раму и пошел вниз по ступенькам. На площадке были две двери. Одна вела в роскошные апартаменты Дариуса, вторая – в гостевую. «Мой дом родной вдали от дома» – так называл свое обиталище Рэт.

Основная-то резиденция находилась на складе в Нью-Йорке. Это была комната со стальными стенами и крепкими замками. Система безопасности соответствовала стандартам Форт-Нокса. Рэт там отдыхал днем. Туда он не приглашал никого – ни братьев, ни Мариссу. Его личная жизнь была неприкосновенна.

Как только Рэт вошел внутрь, на стенах загорелись свечи, их тусклый свет не пробивал тьму. Дариус позаботился о друге: все вокруг было черным. Стены, потолок, кожаный диван, огромный телевизор и ванная, облицованная мрамором. В углу стояла кровать с черными шелковыми простынями и горой подушек. В стенном шкафу хранился запас одежды и оружия.

По какой-то загадочной причине Дариус всемерно старался зазвать Рэта к себе в дом. Это не было связано с соображениями безопасности: Ди мог прекрасно и сам за себя постоять. Мысль о том, что вампир Ди может страдать от одиночества, казалась смешной.

Рэт почувствовал близость Мариссы прежде, чем она материализовалась в комнате: на него пахнуло свежим ветерком и запахом океана.

«Поскорее бы с этим развязаться и вернуться на улицу, – подумал он. – Рученьки так и чешутся с кем-нибудь подраться».

Сегодня вечером он уже пригубил из этой чаши и теперь хотел насладиться ею сполна.

Он обернулся. Марисса замерла в глубоком поклоне; на лице – преданность и смущение.

– Милорд.

Если зрение не изменяло ему, на ней было легкое шифоновое покрывало. Длинные белокурые волосы струились по плечам. Она хотела ему понравиться, но зря старалась.

Он снял куртку и ножны.

Чертовы родители. Ну почему они выбрали именно ее? Она такая… хрупкая.

Хотя их можно понять, если вспомнить, каким он был до превращения: соплей перешибешь.

Рэт поиграл бицепсами, рукава рубашки затрещали.

Глянули бы они сейчас на своего малыша. На то, в какого монстра он превратился.

Нет, хорошо, что они умерли. Вряд ли бы им это понравилось.

Марисса нервно вздрогнула.

– Прошу прощения, милорд, но я не могу больше терпеть.

– Я знаю. Обожди минутку.

Рэт направился в ванную.

Он закатал рукава черной рубашки и пустил воду. Тщательно намылил руку. Пена скрыла ритуальные татуировки на внутренней стороне предплечий. Потом сунул руки под горячую струю, смывая с них грязь, пот и смерть. Взял полотенце, вытерся и вернулся на диван. Устроившись поудобнее, стал ждать, скрежеща зубами от нетерпения.

Как давно они занимаются этим? Сотни лет. И каждый раз Мариссе требуется время на раскачку. Будь на ее месте другая, у Рэта давно бы уже лопнуло терпение, но ей он давал поблажку.

Иногда Рэту становилось жалко Мариссу. Беднягу принудили к браку. Он давно предлагал ей расторгнуть договор и подыскать себе подходящую пару. Кого-нибудь, кто защищал бы ее от опасностей и любил всем сердцем.

Смешно, но эта хрупкая Марисса отказывалась его бросить. Понимала, что никакая другая не отважится приблизиться к этому монстру, чтобы его кормить. Прервется древний род, а их племя потеряет своего короля. Правителя, который не хочет править.

Что и говорить, для Мариссы это была не самая удачная партия. Рэт старался держаться от нее подальше, пока его не одолевал голод. Счастливая наследственность позволяла ему делать эти встречи крайне редкими. Большую часть времени она проводила в одиночестве, в доме брата. Вся жизнь Мариссы была принесена в жертву великому делу поддержания жизни последнего чистокровного вампира, в чьих жилах не было ни капли человеческой крови.

Марисса, походив по комнате кругами, наконец направилась в его сторону. Рэт внимательно следил за ней, стараясь расслабиться. Это был самый трудный момент. Впереди его ждали не самые приятные ощущения: паника, а потом – удушье.

– Вы были сегодня заняты, милорд? – тихо спросила она.

Он кивнул. Если повезет, он вернется к своим занятиям до восхода солнца.

Подойдя вплотную, она прижалась к нему. Голод поборол застенчивость. Рэт чувствовал, как аромат ее желания расползается в воздухе.

Нет. Секса между ними не будет. Он не допускал мысли о том, что с Мариссой можно вытворять те же штуки, которые он позволял себе с другими. К ней он не испытывал никакого влечения с первого дня.

– Иди ко мне.

Он откинулся на спинку дивана и положил руку на бедро, запястьем вверх.

– Ты же умираешь от голода. Зачем столько терпеть?

Марисса опустилась на колени, платье окутало ее облаком и зашуршало у ног. Ее теплые пальцы пробежали по коже, обводя буквы на татуировках – славную историю его рода. Белоснежные клыки коротко блеснули, и она припала к вене.

Рэт закрыл глаза и откинул голову назад. Паника обрушилась на него. Он впился свободной рукой в край дивана, чтобы удержаться на месте. Спокойно. Нужно расслабиться. Скоро все кончится, и он будет свободен.

Через десять минут, почувствовав прилив сил, Марисса подняла голову. Ее кровь смешалась с его кровью, она насытилась. Теперь можно было шевелиться. Рэт выпрямился, помог Мариссе встать и только было собрался позвать Фрица, чтобы тот отвез ее домой, как в дверь забарабанили.

Рэт взял Мариссу на руки и отнес на кровать.

– Спасибо, милорд, – пробормотала она, – я сама доберусь до дома.

Он натянул ей на ноги покрывало и пошел открывать.

Что это Фрицу приспичило?

Рэт выскользнул из спальни и плотно притворил за собой дверь. Он уже открыл рот, чтобы выразить недовольство, но тут учуял запах дворецкого и сразу понял, в чем дело.

Смерть очередной раз нанесла им визит: его друг Дариус мертв.

– Господин…

– Как? – прорычал Рэт. – Скорбеть будем позже, сейчас мне нужны подробности.

– В машине…

Видно было, что Фриц с трудом держит себя в руках, голос его срывался:

– Бомба, милорд. Это рядом с клубом, в машине. Торман позвонил. Он все видел.

Рэт вспомнил лессера, которого он пришил неподалеку от клуба. Не его ли это рук дело?

Мерзавцы окончательно потеряли совесть. Их предки веками сражались как настоящие воины. А нынешние выродки – просто жалкие трусы, прячущиеся за технические штучки.

– Свяжись с братьями. Срочно собери всех.

– Да, конечно. И вот еще… Дариус просил меня передать вам это, если с ним что-нибудь случится.

Рэт взял конверт и пошел назад в комнату. Чувство сострадания было ему неведомо: он ничем не мог помочь Фрицу. Марисса исчезла. Что ж, тем лучше для нее.

Он сунул последнюю волю Дариуса за пояс и предался гневу.

Свечи разлетелись на тысячу частей, все погрузилось во мрак. Ненависть превратилась в смерч и засвистела, поднимаясь выше, увлекая все вокруг в свой водоворот. Мебель летала по комнате и колотилась о стены. Рэт стоял в самом центре этого ада, закинув голову назад. Из его рта рвался звериный вой.

Глава 4

Бэт вышла из такси. Вокруг «Скримера» кипела работа. Несколько патрульных машин с мигалками и фургон криминалистической лаборатории стояли в переулке. Полицейские в форме и в штатском обследовали место преступления. Подвыпившая публика из соседних баров толпилась неподалеку, покуривала и глазела на бесплатный спектакль.

Убийства в Колдуэле были обычным явлением. Работая репортером, Бэт не раз задумывалась над тем, что чувствует жертва, глядя в глаза своему убийце. Наверное, одиночество. Когда ты переступаешь черту, ты всегда один, и так ли важно, сколько людей толкает тебя на этот последний шаг.

Бэт закрыла лицо рукавом: запах химической гари бил в нос.

– Эй, Бэт! – Один из копов помахал ей рукой. – Если хочешь попасть за ленточку и все осмотреть, за клубом есть проход.

– Вообще-то я ищу Хосе. Он здесь?

Коп вытянул шею и покрутил головой.

– Был минуту назад. Может, поехал в участок? Рики, ты не видел Хосе?

– Какая встреча!

Буч О’Нил вырос из-под земли и взглядом заставил копа замолчать.

Бэт попятилась. Свинцовый Зад был мужиком здоровым: широкие плечи, низкий голос. Такие обычно нравятся женщинам. Он был действительно крут, но на Бэт его чары не действовали.

Что говорить, когда она к большинству мужчин была равнодушна.

– Ну, Рэндалл, что тебя сюда привело?

Он закинул в рот пластинку жевательной резинки и заработал челюстями.

– Я здесь не как репортер. Мне нужен Хосе.

– Рассказывай…

Он пристально посмотрел на нее. Черные брови нахмурились, глубоко посаженные глаза смотрели почти враждебно.

– Пройдем-ка со мной на минутку.

– Мне действительно нужен Хосе…

Он крепко взял ее за руку.

– Идем-ка, поговорим.

Буч увлек ее в переулок, подальше от шума.

– Что, черт возьми, с твоим лицом?

Бэт испуганно прикрыла губу рукой. Наверное, она еще не оправилась от шока, если забыла о разбитом лице.

– Я тебя спрашиваю: что произошло?

– Я…

Спазм сжал ей горло.

– Меня…

Нет, она не заплачет, нет, только не перед ним.

– Мне нужен Хосе.

– Его тут нет, поэтому ты поговоришь со мной. Давай выкладывай.

Буч крепко держал ее, не давая двинуться с места.

Страх кольнул ее в сердце. Нет, с нее хватит! Слишком уж много насилия за один день.

– Убери руки, Буч!

Она ударила его ладонями в грудь.

Он отпрянул.

– Бэт, расскажи…

– Если ты сейчас же не отпустишь меня, я применю к тебе методы физического воздействия. После которых тебе понадобятся рентген и гипс.

Он прищурил глаза и отпустил ее, потом поднял руки вверх, показывая, что сдается.

– Ну и черт с тобой.

Повернулся и пошел к копам.

Она прислонилась к стене, ноги подгибались. Под ногами что-то блеснуло. Бэт присела на корточки. Стальная звездочка с заточенными краями, холодное оружие.

– Эй, Рики!

Коп обернулся и подошел.

– Вещдок.

Она оставила его за работой, а сама пошла в сторону Трейд-стрит, чтобы поймать такси. Завтра она придет в полицейский участок и даст показания. На сегодня ее силы иссякли.

Когда Рэт вернулся в гостиную, он был спокоен и готов к бою. Оружие закреплено на ремнях, в руке кожаная куртка с запасом метательных ножей и сюрикенов.

Первым появился Торман. Его темно синие глаза горели болью и ненавистью; Рэт мог отчетливо различить их сияние.

Следом за ним – Вишу. Татуировка вокруг левого глаза и бородка, которую он начал отращивать, придавали его лицу зловещее выражение. Бейсболка клуба «Ред сокс» была натянута по самые уши и скрывала татуированные виски. На левой руке он носил черную перчатку, чтоб защитить ее от случайных контактов. Что было весьма практично.

Затем Рэйдж. Обычно нахальный и задиристый, сейчас он старался казаться серьезным из уважения к горю, собравшему их вместе. Он был огромного роста, здоровый и мощный, самый сильный из братьев. Этот голливудский красавчик был неутомим в любви, как табун племенных жеребцов. Женщины – что из вампиров, что из людей – не давали ему прохода. Но стоило его разозлить, он превращался в зверя, и тогда все вокруг, включая братьев, старались укрыться от его ярости и творили молитвы.

Последним в комнату, чуть прихрамывая, вошел Фури. Он сменил старый протез на более современный, из титана и углепластика, и теперь его правая нога являла собой последний писк высоких технологий, обутый в тяжелый армейский ботинок. Своей фантастической гривой, раскрашенной во все цвета спектра, он мог бы собирать стадионы женщин. Но – увы: парень соблюдал обет воздержания.

– А где твой братец? – спросил его Рэт.

– Зет в пути.

Его брат-близнец, как всегда, опаздывал. Зетист, или Зет, славился своей непримиримостью. Этот сукин сын ненавидел весь мир, особенно его слабую половину. Его обезображенное шрамами лицо было столь же страшно, как демоны, раздиравшие его изнутри.

Ребенком его украли из семьи и продали в рабство. Не придумать таких пыток и страданий, через которые бы он не прошел. Его хозяйка была настоящим чудовищем. Фури понадобилось сто лет, чтобы разыскать брата. Когда наконец он его нашел, Зет был на волосок от смерти.

Соленая океанская вода излечила раны, но не избавила от шрамов. На его теле остались татуировки раба крови. Зет украшал себя пирсингом, потому что боль доставляла ему наслаждение. Он был самым опасным из братьев. Даже Рэт остерегался поворачиваться к нему спиной.

Члены Братства черного кинжала представляли собой серьезную команду. Они были отрядом, который защищал племя вампиров от их врагов лессеров.

Скрестив руки на груди, Рэт задумчиво посмотрел на каждого. Лица он различал плохо, зато отчетливо слышал проклятия.

Они потеряли Дариуса. В противоборстве с лессерами счет стал не в пользу Братства. Как силами шести воинов удержать равновесие и спасти расу от полного уничтожения?

Омега пополняет войска лессеров за счет добровольцев из человеческого племени, готовых расстаться со своей душой в обмен на право убивать, а популяция вампиров неуклонно сокращается.

Жаль, что он не похож на своего отца. Тот заботился о своем народе, его почитали и слушались. Но Рэт не вождь, а воин. Его место в бою, а не на троне.

Отогнав мрачные мысли, Рэт поднял голову. Братья смотрели на него в ожидании приказаний. Их почтительное молчание разозлило его.

– Убийство Дариуса – это вызов, и мы на него ответим!

Послышался гул одобрения.

– Вот что я нашел у парня, который подвернулся мне сегодня у Скримера. Кто из вас этим займется?

Рэт бросил на стол бумажник и мобильный телефон.

Фури взял бумажник и передал телефон Вишу.

– Пришло время очередного рейда. – Рэт, не будучи в силах стоять на месте, мерил шагами гостиную.

– Давно пора! – прорычал Рэйдж и вонзил кинжал в стол. – Нужно уничтожить их гнездо.

Дело шло к подготовке разведывательной операции. Руководители лессеров были не дураки: они регулярно меняли расположение штаба и тренировочных баз.

Вампиры применяли два вида тактики: либо выманивали противника, подставляя себя под удар, после чего уничтожали нападавших, либо проводили рейды в гнездо врага и уничтожали за один вечер десятки лессеров.

Масштабные операции были значительно эффективнее охоты на живца, но они привлекали внимание полиции и властей, что не было на руку ни вампирам, ни лессерам.

– Тут есть водительское удостоверение, – пробормотал Фури. – Проверю адрес, это где-то поблизости.

– На чье имя? – спросил Рэт.

– Роберта Штрауса.

Вишу покопался в телефоне и выругался:

– Тут ничего нет! Несколько исходящих звонков, пара номеров в записной книжке. Пробью имена по базе.

Рэт скрипнул зубами. Гнев и нетерпение были опасным коктейлем.

– Шевелитесь! Нет смысла проверять, причастен к взрыву этот лессеришко или нет. Нужно прочесать всю территорию вокруг клуба. Убивайте любого из них, кто подвернется. На последствия – плевать.

Хлопнула входная дверь, и ввалился Зетист.

– Спасибо, что заглянул, Зет. Девочки задержали? – сверкнул глазами Рэт.

– Да пошел ты… – Зетист выбрал стул в углу комнаты и уселся там в одиночестве.

– А где будете находиться вы, милорд? – вежливо спросил Торман.

Добрый старый Тор. Всегда начеку. Умеет перевести скандал в мирное русло.

– Останусь здесь. Если лессер, убивший Дариуса, будет продолжать игру, он непременно придет сюда. Я его не разочарую.

Воины разошлись. Рэт стал натягивать куртку; что-то кольнуло в бок. Он вспомнил о конверте и вынул его из-за пояса. Короткая надпись на обороте – наверное, его имя. Буквы расплывались перед глазами. Он открыл конверт и вытянул листок кремовой бумаги – на пол выпала чья-то фотография. Он нагнулся. Размытый силуэт с длинными волосами. Женщина.

Рэт уставился на письмо – гиблое дело, не разобрать.

– Фриц, – позвал он.

Дворецкий поспешил к нему.

– Прочитай.

Фриц поднес письмо к глазам и надолго замолчал.

– Вслух.

– Ох. Прошу прощения, господин.

Он откашлялся:

– «Если я не успел сообщить тебе все детали, спроси у Тормана. Рэдд-авеню, дом одиннадцать, квартира один-Б. Ее имя Элизабет Рэндалл. Постскриптум. Если она не переживет превращения, мой дом и Фриц переходят в твое распоряжение. Жалко, что все так скоро кончилось. Ди».

– Вот сукин сын! – пробормотал Рэт.

Глава 5

Бэт готовилась ко сну. В ночной футболке и шортиках она возилась с диваном, превращая его в кровать, как вдруг Бу замяукал и бросился к раздвижной стеклянной двери, выходящей во двор. Он начал скрестись и всматриваться в темноту.

– Хочешь опять поухаживать за кошечкой миссис Диджио? Ты же помнишь, как в прошлый раз для тебя это плачевно закончилось.

Стук в переднюю дверь заставил ее резко обернуться. Сердце подпрыгнуло и застряло в горле. Она подошла на цыпочках, заглянула в глазок и прислонилась спиной к стене.

В дверь забарабанили.

– Я знаю, что ты дома, – раздался голос Свинцового Зада, – и не уйду, пока ты не откроешь.

Бэт щелкнула замком и распахнула дверь. Буч не стал дожидаться, пока она пошлет его к черту, и сразу прошагал в комнату. Увидев незнакомца, Бу выгнул спину и зашипел.

– Рад с вами познакомиться, мистер кот, – поздоровался коп.

По его габаритам, квартирка была маловата.

– Как ты попал в подъезд? – спросила Бэт, запирая дверь.

– Отжал замок.

– Буч, почему ты выбрал для взлома именно мой дом?

Он пожал плечами и плюхнулся в ободранное кресло.

– Решил заглянуть в гости к другу.

– Ну а я-то при чем?

– Уютное у тебя местечко, – сказал он, осматриваясь.

– Прекрати врать.

– Бедненько, но чистенько. Видела бы ты мой хлев…

Его карие глаза остановились на ее лице.

– Давай-ка поговорим о том, что произошло с тобой сегодня после работы.

Она скрестила руки на груди.

Буч тихо усмехнулся.

– Скажи, ну чем Хосе лучше меня?

– У тебя ручка с собой? Пиши, я сейчас продиктую.

– Брр, какая ты злая! – Он явно заигрывал. – Ну почему тебе нравятся только те, кого на данный момент нет?

– Послушай, я так устала…

– Начнем сначала. Дик сказал мне, что видел тебя в офисе в девять сорок пять, ты уходила последней. Затем ты пошла домой своим обычным маршрутом по Трейд-стрит. И некоторое время была одна.

Бэт сглотнула и посмотрела на кота. Бу громко мяукал возле стеклянной двери, явно высматривая в темноте кого-то.

– Ты наконец расскажешь мне, что случилось на перекрестке Трейд-стрит и Десятой улицы?

– Откуда ты знаешь?

– Бэт, просто поговорим, и все. Клянусь: этот подонок получит по заслугам.

Рэт стоял в темноте, пристально вглядываясь в женский силуэт. Дочь Дариуса была высокого роста, с длинными темными волосами. Это все, что могли сообщить ему глаза. Он потянул в себя воздух, но не почувствовал ее запаха: дверь и окна были плотно закрыты.

Изнутри доносились приглушенные голоса. Она с кем-то разговаривала. С мужчиной. Судя по отрывистым фразам, она ему не доверяла.

– Я постараюсь, чтобы тебя это не особо затронуло.

Мужской голос.

Женщина подошла к застекленной двери и выглянула во двор. Она смотрела ему в лицо, но ничего не увидела – слишком темно было снаружи.

Распахнув дверь, она вышла из дома, преградив дорогу коту.

Когда ее запах достиг ноздрей Рэта, у него перехватило дыхание. Она пахла божественно. Как нежные ночные розы. Он втянул ее запах глубже и закрыл глаза. Внутри все перевернулось, кровь закипела. Дариус был прав: близился момент ее превращения. Полукровка она или нет, но ей пришло время стать вампиром.

Закрыв дверной проем защитной сеткой, женщина вернулась в комнату. Теперь, когда дверь была открыта, все было хорошо слышно. Ее хрипловатый голос Рэту понравился.

– Они подошли ко мне на улице. Их было двое. Тот, который покрупнее, затащил меня в переулок и…

Рэт внимательно слушал.

– Я пыталась отбиться, честное слово. Но он был сильнее, а второй держал меня за руки.

Она начала всхлипывать.

– Он сказал, что отрежет мне язык, если я закричу, и я испугалась, что он меня убьет. Он разорвал на мне блузку и сдернул лифчик. Он почти… Но я вырвалась и убежала. У него голубые глаза, каштановые волосы и сережка с камнем в левом ухе. Одет в голубую рубашку поло и шорты цвета хаки. Обувь я не заметила. Второй – блондин с короткой стрижкой, в белой футболке с надписью «Пожиратель помидоров», это группа такая.

Мужчина подошел ближе и попытался ее обнять, но женщина отшатнулась.

– Ты действительно сможешь их найти?

– Обещаю, – кивнул мужчина.

Буч вышел от Рэндалл в поганеньком настроении. Избитая женщина – зрелище не из приятных, особенно же когда эта женщина – Бэт. Они давно знакомы, и она ему нравится – просто милашка. Тем больнее видеть ее с разбитым лицом и синяками на шее.

Красота Бэт Рэндалл была ослепительной. Густые черные волосы, голубые глаза, нежная кожа и рот, созданный для поцелуев. А уж фигура… Длинные ноги, тонкая талия, безупречная грудь.

Все полицейские были в нее влюблены, но, надо отдать должное, она никогда не использовала свои чары в служебных целях и вела себя безупречно. Ни с кем не встречалась, хотя любой из копов мог бы продать за нее душу.

Парню, напавшему на нее, крупно не повезло, это факт. Он сделал большую ошибку. Когда полицейские узнают, что он натворил, его жизнь превратится в ад.

А Буч не собирался держать язык за зубами.

Он сел в машину и поехал на другой конец города, в больницу Святого Франциска. Когда он парковался у входа, охранник улыбнулся ему:

– Вы опять в морг, детектив?

– Нет, приехал проведать больного друга.

Буч прошел в больницу сквозь приемный покой, забитый людьми. У стойки регистрации стояли доктора и сестры.

– Эй, Дуг, где лежит этот парень со сломанным носом, которого мы привезли сегодня вечером?

– Привет!

Дежурный заглянул в журнал.

– В двадцать седьмой палате. Его скоро выписывают.

Тут он хихикнул.

– По секрету: сломанный нос – наименьшая из его проблем. Он еще долго не сможет говорить басом.

– Спасибо, приятель. А как твоя женушка?

– Хорошо: ожидаем через неделю.

– Дай мне знать, как оно все пройдет.

Буч направился к двадцать седьмой палате. Перед тем как войти, он посмотрел налево, направо… В холле не было ни души.

Он открыл дверь и заглянул внутрь.

Билли Риддл со сломанным носом приподнялся с кровати. Вид у него был забавный. Санитары, наверное, старались, чтобы у парня мозги не вытекли: замотали так, что будь здоров.

– Что нового, офицер? Нашли того парня? Меня скоро выписывают, и я хочу быть уверен, что он за решеткой.

Буч закрыл дверь и тихо щелкнул замком.

Улыбаясь, подошел к кровати. У парня в левом ухе была сережка.

– Ну, как ты тут, Билли-бой?

– Ничего, медсестры здесь аппетитные…

Буч сгреб его за рубашку и рывком поставил на ноги. Потом сильным ударом впечатал в стену. Мониторы рядом с кроватью задрожали.

– Оттянулся по полной сегодня вечерком? Да?

Парень выкатил на него глаза:

– Вы о чем?

И снова схлопотал по лицу.

– Женщина, которую ты пытался изнасиловать, дала показания.

– Это не я!

– Заткнись. Принимая во внимание твою угрозу отрезать ей язык, у меня достаточно материала, чтобы упечь тебя в Даннемору. Ты когда-нибудь занимался любовью с мальчиками, Билли? Зуб даю, ты будешь там очень популярен. Такой белокожий миляга…

Парень стал белым как мел.

– Я к ней не прикоснулся!

– Слушай, Билли, если ты будешь умницей и сообщишь имя твоего дружка, то сможешь выйти отсюда на своих двоих. В противном случае тебя вынесут на носилках.

Билли представил себе эту перспективу; захлебываясь, проговорил:

– Она сама этого хотела, приставала ко мне…

Буч ткнул его коленом между ног, парень взвыл.

– Поэтому ты будешь мочиться целую неделю сидя?

Парень бормотал что-то невнятное; Буч отпустил его, и тот сполз на пол. Увидев наручники, заскулил.

Буч перевернул его на живот и завернул руки за спину.

– Вы заключены под арест. Все, что вы скажете с этого момента, будет использовано против вас в суде. У вас есть право на адвоката…

– Ты знаешь, кто мой отец? – закричал Билли. – Тебя вышвырнут с работы!

– Если вы не можете позволить себе адвоката, он будет предоставлен вам бесплатно. Вы поняли ваши права, которые я зачитал?

– Да пошел ты!

Буч схватил парня за волосы и с силой ткнул лицом в линолеум.

– Поняли, что я вам зачитал?

Билли застонал и кивнул; на полу остался кровавый след.

– Отлично. Поехали писать протокол. Терпеть не могу нарушения полицейских процедур.

Глава 6

– Бу, прекрати сейчас же!

Бэт отпихнула подушку и повернулась к коту.

Он оглянулся на нее, требовательно мяукнул и снова начал драть когтями стеклянную дверь.

– Не дождешься, мальчонка Бу. Ты домашний кот. До-маш-ний. Поверь: снаружи не так здорово, как может казаться со стороны..

Бэт закрыла глаза и попыталась заснуть. Но после очередного вопля чертыхнулась и откинула простыню. Подошла к двери и выглянула наружу.

И увидела его. Мужчина огромного роста стоял, прислонившись к стене, и смотрел на ее дверь. Все предметы в саду казались рядом с ним игрушечными.

Трясущимися руками Бэт закрыла дверь, проверила задвижки на окнах и опустила жалюзи.

Господи, где же, где телефон?

Мужчина шевельнулся и направился в сторону дома.

Черт!

Бэт еще раз проверила замки и бросилась в глубь комнаты. Запнулась о диван и рухнула. Телефон отлетел в дальний угол. Крепко же приложилась она головой: в ушах набат.

Стеклянная дверь медленно поползла в сторону, как будто не было в ней никакого замка. Бэт перекатилась с боку на бок, пытаясь спрятаться. Ужас: широченные плечи и могучие ноги. Лица не было видно, но угроза, исходившая от него, была реальна, как пистолет, нацеленный в лоб.

Встав на четвереньки и поскуливая от страха, она поползла в сторону входной двери. Гром шагов приближался. Ослепленная ужасом, она врезалась в стол, даже не ощутив боли. Повисла на дверной ручке, захлебываясь в слезах. Дверь не поддавалась…

Бэт очнулась от странного звука. Кто-то истошно вопил.

Господи, это же она и кричит, разинув рот.

Спрыгнув с кровати, она подбежала к окну. На улице светило солнце. Набрав побольше воздуха, Бэт подергала стеклянную дверь. Замок был на месте. Во дворе никого.

Приснится же этакое. Самое время попить успокоительных капель.

Вперед, в душ, а потом на работу. Необходимо отвлечься. Редакция – вот подходящее для этого место. Хватит одиночества, нужно быть поближе к людям и дальше от этой квартиры.

Она уже шагнула в ванную, когда что-то больно вонзилось в пятку. Керамический осколок. Нагнувшись, она увидела, что миска со стола в прихожей разбита вдребезги.

Бэт убрала черепки.

«Наверное, я уронила ее, когда прибежала вчера домой».

Рэт вернулся в дом Дариуса уставший как собака. Он запер за собою дверь спальни, скинул перевязь с ножами, потом подошел к шкафу и вытащил потертый чемодан.

Внутри хранилась большая плита из черного мрамора. Пришлось попыхтеть, перенося ее в центр комнаты. Вынув из чемодана бархатный мешочек, он кинул его на кровать.

Раздевшись и приняв душ, он побрился и, голый, вернулся в комнату. Развязав атласную ленту, высыпал содержимое мешочка на плиту. Дюжина неограненных алмазов, каждый – с голубиное яйцо, с сухим треском рассыпалась по черному мрамору.

Слова поминальной молитвы на древнем языке разнеслись под сводами комнаты. Мелодичные звуки то гремели, то превращались в шепот, следуя ритму его дыхания. Закончив молиться, Рэт опустился на колени. Острые камни вонзились в них. Он сел на пятки, положил ладони на бедра и закрыл глаза.

В память о друге он будет терпеть эту боль. День и ночь, без движения, истекая кровью. Таков древний обычай.

В памяти всплыло лицо дочери Дариуса.

Не стоило так врываться в дом. Напугал ее до полусмерти. А хотел только представиться и рассказать, что ее ждет. И пообещать, что найдет этого сукина сына.

Хорошо, что все кончилось гладко.

Когда девушка забилась в истерике, Рэту пришлось очистить ей память и отключить сознание. Уложив ее в постель, он собирался уйти, но не смог. Стоя у изголовья, любовался расплывчатым рисунком черных волос на белой подушке и вдыхал ее запах. Сексуальное возбуждение ворочалось где-то в глубине живота.

Перед уходом он позаботился о том, чтобы окна и двери были заперты, и в последний раз посмотрел на дочь Дариуса. Пришло время отдать долг ее отцу.

Боль обжигала сознание, кровь растекалась по черному мрамору. Рэт вызывал из памяти лицо друга и чувствовал крепость уз, связующих их. Он должен выполнить его последнюю волю. Полукровка или нет, но дочь Дариуса не будет ходить по ночам без защиты. И он будет рядом, когда наступит час ее превращения.

Бог да поможет ей.

Было уже шесть утра, когда Буч покончил с протоколом допроса. Билли умерял свой пыл в камере, в компании наркоманов и убийц. Полицейский никуда не спешил: он проверял текст, исправлял опечатки и заполнял бесчисленные формуляры. Потом долго не мог распечатать документ, потому что не работали принтеры.

Как бы коп ни тянул время, Риддлу недолго оставалось сидеть в участке. Его папаша действительно оказался большой шишкой. Крутой семейный адвокат был уже в пути, чтобы разрешить все формальности и внести залог. Через час сыночек сенатора окажется на свободе.

Так и работает наша система правосудия. Деньги правят бал, и гады расползаются, множась.

Но Буч давно уже не заморачивался всем этим.

Он шел по коридору.

Старая знакомая, Черри Пай. Как ее настоящее имя, – Мэри Мулкаи? Опять провела ночь в участке? Два года на панели, а так и не научилась ладить с законом.

– Привет, детектив!

Воркующий голос.

Она была бы симпатичной, если бы завязала ненадолго и отоспалась. А сейчас – страх божий: тени вокруг глаз потекли, помада – на пол-лица.

– Едешь домой в одиночку?

– Как всегда.

Он распахнул дверь и пропустил ее вперед.

– У тебя левая рука еще не отваливается?

Буч хохотнул.

– А твои как дела?

– Как всегда, отлично!

Она вставила в рот сигарету и посмотрела на него.

– Слушай, коп, когда станет невмоготу, позвони мне. Обслужу бесплатно. Ты такой симпатичный сукин сын. Только Большому Папочке – ни гу-гу!

Она выдохнула облако дыма и приподняла волосы. Верхняя часть левого уха отсутствовала.

Черт, ее сутенер – настоящий бешеный пес.

Они пошли вниз по ступенькам.

– Слушай, а ты записалась на ту программу, про которую я тебе говорил? – спросил Буч, когда они спустились на тротуар.

Его приятель организовал специальную группу по работе с проститутками. Наставлял их на путь истинный и защищал от беспредела сутенеров. Помогал начать новую жизнь.

– Записалась. Полезная штука, – улыбнулась она. – До встречи.

– Береги себя.

Красотка повернулась к нему задом и похлопала себя по ягодице:

– Только представь: все это может стать твоим!

Буч проводил ее взглядом. Потом, подчиняясь внезапному импульсу, сел в машину и поехал в сторону «Скримера». Он припарковался у двери соседнего бара и стал ждать. Через пятнадцать минут из-под арки вышла стройная девушка в джинсах и короткой черной футболке. Она близоруко сощурила глаза, привыкая к яркому свету.

Увидев знакомую машину, пригладила золотистые волосы и подошла ближе. Буч опустил стекло, она нагнулась и поцеловала его в губы.

– Соскучился, Буч? Тысячу лет тебя не видела.

От нее пахло пивом и вишенками для коктейлей – обычный аромат для девушки, отстоявшей всю ночь за стойкой.

– Залезай, – коротко бросил Буч.

Она обошла машину, открыла дверь и уселась рядом. Машина тронулась. Они малость поговорили насчет ее работы, о том, что и чаевых стало меньше, и что ноги к концу смены просто отваливаются…

Буч припарковал машину недалеко от подвесного моста через Гудзон. Река делила Колдуэлл на две части. Остановиться под самым мостом он не рискнул: вечно там полно всякого сброда. Лучше обойтись без свидетелей.

Нужно отдать должное, Абби работала профессионально. Буч не успел выключить мотор, как она уже расстегнула молнию на джинсах и взялась за дело. Как только спинка кресла откинулась назад, девушка уселась ему на колени и обхватила руками за шею. Он сидел лицом к реке и смотрел прямо перед собой.

«Ишь, как красиво-то смотрится на воде солнечный свет», – думал он.

– Милый, ты меня любишь? – прошептала она ему на ухо.

– Да-да, конечно.

Он пригладил ее волосы и заглянул в глаза.

В них было пусто. Абби была к нему совершенно равнодушна, что и было залогом стабильности их отношений.

Его сердце было не менее пустым, чем ее глаза.

Глава 7

Мистер Икс пересек парковку и направился в сторону Колдуэллской академии боевых искусств. В свежем утреннем воздухе висел тяжелый аромат пончиков. Кафе находилось на другой стороне улицы, и запах сладкого теста, пережаренного в масле, заполнял все вокруг. Из дверей вышел мужчина с двумя бело-розовыми упаковками пончиков под мышкой и огромной дорожной кружкой кофе.

«Воображает, что это наилучший способ встретить утро», – подумал мистер Икс.

Он шагнул на тротуар перед академией под краснозолотую тень навеса. Взгляд споткнулся о брошенный кем-то пластиковый стаканчик. Его владелец оставил на донышке немного пепси, чтобы сигаретным окуркам было не так скучно ожидать заботливой руки, которая донесет их до урны. Мистер Икс выбросил стаканчик в мусорный бак и вошел в дверь академии.

Общество лессеров перешло на новый уровень в священной войне, и именно он сделал этот смелый шаг. Покойный Дариус был не просто вампиром: он был силовым центром Братства черного кинжала. Удачный трофей.

Жалко, что после взрыва от этого трофея ничего не осталось. Такого, что можно было бы поставить на полку или повесить на стену.

Мистер Икс висел на полицейской частоте у себя дома, когда копы сообщили о происшествии. Все прошло в соответствии с его планом: абсолютно эффективно и анонимно.

Абсолютно смертельно.

Он попытался, но не смог вспомнить, доводилось ли им раньше убивать членов Братства. При нем, во всяком случае, нет. Значит, он мог рассчитывать на продвижение по службе или расширение сферы влияния.

Но награда превысила ожидания.

Омега лично нанес ему визит и пожаловал звание и привилегии Форлессера. За час до рассвета мистер Икс стал вождем.

Теперь все Общество лессеров подчинялось только ему.

Это была огромная ответственность и неограниченная власть.

Именно то, к чему он стремился и о чем мечтал.

Широкими шагами мистер Икс направился к своему кабинету. Занятия в первых классах начинаются в девять. У него достаточно времени, чтобы набросать новые правила для своих подчиненных.

После ухода Омеги, на рассвете, он ринулся было рассылать сообщение о своем повышении, но после одумался и рассудил, что спешить некуда. Вождь не должен суетиться, почести найдут его сами. В конце концов, эго есть корень зла.

Мистер Икс вышел в сад и посидел в кресле. Пока утренняя заря отвоевывала на небе место для нового дня, он обдумывал сильные и слабые стороны своей организации. Выстраивал из путаницы мыслей и образов четкий план.

Будущее вырисовывалось все определеннее.

Теперь, в офисе, мистер Икс решил, что пора действовать. Он загрузился во внутренний интернет-портал и поместил сообщение о смене руководства, потом назначил общий сбор в академии в четыре часа. Некоторым придется ехать издалека, но в любом случае дорога займет не больше восьми часов. Лессеры, не явившиеся на собрание, будут исключены из общества и уничтожены, как бешеные собаки.

Общие сборы были нечастым явлением. Численность личного состава колебалась в пределах пятидесяти – шестидесяти бойцов. На место погибших от рук вампиров вербовались новые рекруты. Основные силы общества находились на территории Новой Англии. Причиной тому была высокая концентрация вампиров в северо-восточных штатах. Если популяция перемещалась, лессеры двигались вслед за ней.

Так происходило на протяжении уже многих поколений, участвовавших в священной войне.

Мистер Икс понимал, как важно собрать всех лессеров на встречу в Колдуэлле. Он знал многих из них, но хотел встретиться лично, чтобы окончательно утвердиться в своих правах и объяснить новую стратегию. Собрание в дневное время гарантировало защиту от вампиров, академия была отличным прикрытием. Можно было назвать эту встречу семинаром по боевым искусствам и провести ее в конференц-зале цокольного этажа, предварительно заперев все двери.

Всем бойцам было разослано сообщение о ликвидации Дариуса с описанием технических характеристик бомбы.

Мистер Икс опустил, что секундам взрыва предшествовали долгие месяцы подготовки. Понадобился целый год, чтобы выследить Дариуса и составить график его перемещений. Только неделю назад удалось проникнуть в сервис-центр «БМВ», где «шестерка» проходила плановое обслуживание, и установить бомбу. Прошлой ночью, проходя мимо машины, он активировал детонатор с помощью радиопередатчика.

Зачем ребятам эти детали? Пусть думают, что установить бомбу в машину было для него делом одной минуты. Нужно создавать себе имидж героя.

Мистер Икс выключил компьютер, откинулся на спинку кресла и сложил пальцы домиком. Все время, что он здесь работает, основной мишенью были рядовые вампиры. Пришла пора применить новую тактику и атаковать членов Братства. Ликвидация воинов – вот наикратчайший путь к тотальному истреблению племени.

Похожая тактика применялась и раньше, но без особого успеха. Воины были неуловимы и агрессивны в бою. Смерть Дариуса – это лишь первая удача. Поскольку был применен технический подход! Пришла пора привнести в войну побольше разнообразия.

За последний год вампиры уничтожили несколько сотен лессеров. Погибшим постоянно находили замену, но с рекрутами была беда. Их вербовали, готовили с огромным трудом, но все равно они в подметки не годились опытным бойцам.

Постоянная нехватка кадров стала слабым местом общества. Центры подготовки, такие как Колдуэллская академия боевых искусств, были отличным местом для отбора и вербовки, но они были слишком заметны. Существовал постоянный риск привлечь внимание государственных служб или Братства. Членам общества приходилось быть очень бдительными и легкими на подъем. Каждый переезд давался трудно и подрывал боеспособность. Но на протяжении веков это был единственный способ не быть захваченными врасплох и уничтоженными.

Мистер Икс покачал головой: рано или поздно ему понадобится заместитель, но сейчас с этим можно повременить.

К счастью, цели, которые он поставил перед собой, были вполне достижимы. Это базовые задачи любой военной стратегии: формировать и координировать войска; поддерживать дисциплину; собирать информацию о противнике и – планировать наступление.

Итак, что мы имеем: смотр войск пройдет сегодня, в четыре часа.

Что до формирования и координации – ввести деление на эскадроны: управлять отдельными группами бойцов удобнее, чем целой армией.

Теперь – о сборе информации. Если основной удар планируется против членов Братства, нужно установить их местонахождение. Задача трудная, но вполне достижимая. Известно, что они держатся очень настороженно, но в то же время поддерживают связь с рядовыми вампирами племени. Мало того: им ведь нужно питаться!.. Пить кровь друг у друга они не могут, тут потребны вампиры противоположного пола.

Женщин своих они хранят как зеницу ока. Но у этих женщин есть родственники – отцы и братья. Можно попробовать развязать им языки. Если применить правильный подход, они сами расскажут, куда их дочки-сестренки ходили и что видели. Так, шаг за шагом, мы подберемся и к самим воинам.

В этом была суть стратегии: скоординировать действия по поиску врагов и мотивации агентов, сфокусироваться на рядовых вампирах и привлекательных женщинах, которые в конечном счете позволят выследить членов Братства.

Можно применить и другой подход. Последовательно уничтожать гражданское население. Разгневанные воины нанесут ответный удар и тем самым себя обнаружат. Все средства хороши для достижения конечной цели.

Оптимальный вариант – вычислить место, где вампиры проводят светлое время суток, и атаковать их, когда они наиболее уязвимы. В этом случае риск привлечь внимание со стороны властей будет минимальным.

Убить простого вампира не намного сложнее, чем обычного человека. Он умирает от потери крови или от остановки сердца, если стрелять в упор. При свете солнца он покрывается ожогами и сгорает дотла.

Убить члена Братства куда сложнее. Воины обладают исключительной силой, они хорошо обучены и быстро восстанавливаются после ранений. В поединке с воином у тебя в запасе есть только один выстрел, и если он не будет смертельным, то ты – покойник.

Мистер Икс поднялся из-за стола и подошел к окну. Он внимательно рассматривал свое отражение. Белые волосы, бледная кожа, бесцветные глаза. До вступления в общество он был огненно-рыжим, но эти подробности давно стерлись из памяти.

Прошлое не волновало его, он жил будущим.

Он закрыл дверь своего кабинета и вышел в холл. У входа уже толпились студенты, ожидавшие начала тренировки по джиу-джитсу. Это был его любимая группа: молодые люди в возрасте от восемнадцати до двадцати четырех лет, весьма перспективные ребята.

Примечания

1

«Давайте послушаем мальчиков из лета» (англ.) – слова из песни Уоррена Харриса «The Boys of Summer». (Здесь и далее прим. перев., кроме особо оговоренных.)

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.