Стенание земли

      - многие ("рабим") присоединятся, 11:34
      Далее в 11 главе говорится о конце времени. Стихи с 40 по 45 стоят несколько обособленно по отношению к событиям 11 главы и составляют ее заключение. И здесь противоборство разворачивается в рамках определенной структуры:
      1. Юг нападает на Север, 11:40а.
      2. Север нападает на Юг, 11:406.
      ( Частичная победа над "прекраснейшей из земель", 11:41.
      3. Север нападает на Юг, 11:42, 43а.
      4. Юг объединяется с Севером, 11:43б.
      ( Нападение на "гору преславного святилища", сверхъестественный конец северного царя, которому "никто не поможет", 77:44, 45: победа.
      Наличие в тексте строгой структуры и симметрии предостерегают нас против исторического толкования текста. Такая особая стилистика говорит о том, что смысл текста не ограничивается лишь изложением событий. Здесь важны не столько сами события, сколько принцип драматического единоборства, которое эти события составляют. Литературная структура текста свидетельствует о необходимости духовного толкования.
      Север и Юг. На духовный смысл указывают и понятия Севера и Юга. Начиная с 5 стиха, царства уже прямо не отождествляются, как это было раньше (Персия и Греция). Писатель
      предпочитает использовать абстрактные понятия Севера и Юга. Такое изменение в языке говорит о переходе к духовному смыслу.
      Уже само выражение "север и юг" используется в Библии в символическом смысле и передает идею охвата всего земного пространства.
      "Твои небеса и Твоя земля;
      Вселенную, и что наполняет ее, Ты основал. Север и юг Ты сотворил" (Пс. 88:12,13}.
      "Так говорит Господь Бог: вот, Я - на тебя,
      И извлеку меч Мой из ножен его
      И истреблю у тебя праведного и нечестивого.
      А для того, чтоб истребить у тебя праведного и нечестивого,
      Меч Мой из ножен своих пойдет на всякую плоть
      От юга до севера" (Иез. 21:3,4; ср. 21:9)175.
      Кроме того, в библейской традиции понятие севера, как и понятие юга, заключает в себе определенный духовный смысл. Север символизирует силы зла, которые пытаются занять место Бога. Мы уже видели, что небольшой рог появляется с севера. Пророки пишут, что зло и опасность приходят с севера:
      "Распадешься ты, вся земля Филистимская;
      Ибо от севера дым идет, И нет отсталого в полчищах их" (Ис. 14:31).
      "От севера откроется бедствие на всех обитателей сей земли" (Иер. 1:14)176.
      Такой язык обусловлен тем, что вавилонские войска всегда вторгались в Палестину с севера. Поэтому Вавилон - сила, узурпировавшая Божью власть, ассоциировалась с севером.
      "Господь Саваоф, Бог Израилев, говорит:
      Вот, Я посещу Аммона, который в Но...
      Фараона и надеющихся на него;
      И предам их в руки ищущих души их,
      В руки Навуходоносора, царя Вавилонского..." (Иер. 46:25, 26).
      Такой символизм встречал благоприятную почву на древнем Ближнем Востоке, поскольку, согласно хананейской мифологии, бог Ваал жил именно на севере. Поэтому у древних евреев упоминание о севере вызывало мысли о Вавилонском царстве или о боге Ваале. Понятие севера имело для них религиозный смысл и заключало в себе идею притязания на божественность. Пророк Исаия соединил эти идеи в песне о вавилонском царе:
      "А говорил в сердце своем: "взойду на небо, Выше звезд Божиих вознесу престол мой, И сяду на горе в сонме богов, На краю севера;
      Взойду на высоты облачные, Буду подобен Всевышнему"" (Ис. 14:13,14).
      Эта традиция вновь появляется в Книге Откровение, где сила тьмы, узурпирующая Божью власть и соответствующая небольшому рогу из Книги Даниила, названа Вавилоном (Откр. 14:8; 16:19; 17:5; 18:2, 10, 21).
      Юг же символизирует в библейской традиции человеческую власть, не признающую Бога. Понятие Юга связано с Египтом (ср. 11:43), а более точно - с фараоном и его гордым отвержением Бога.
      "Кто такой Господь, чтоб я послушался голоса Его...? Я не знаю Господа" (Исх. 5:2).
      С этого времени пророки истолковывали всякую попытку заключить союз с Египтом как выражение стремления полагаться на человеческие силы, которое является отвержением Бога.
      "Горе тем, которые идут в Египет за помощью,
      Надеются на коней и полагаются на колесницы,
      Потому что их много,
      И на всадников, потому что они весьма сильны,
      А на Святого Израилева не взирают
      И к Господу не прибегают!...
      И Египтяне -люди, а не Бог,
      И кони их -плоть, а не дух" (Ис. 31:1-3)177.
      Таким образом, понятие Севера выражает идею "религиозного" движения, которое превозносится до Бога, а понятие Юга выражает идею человеческого движения, отрицающего Бога и полагающегося только на себя,
      Символические понятия Севера и Юга тесно связаны с конкретной историей Израиля. Израиль был ареной противоборства Египта и Вавилона и попеременно находился в сфере влияния то одной, то другой державы, и евреи уже не представляли себя вне зависимости от одного из этих государств.
      Поэтому неудивительно, что для описания судьбы народа Божьего Даниил использует в духовном смысле понятия Севера и Юга. Уже тот факт, что этот отрывок касается небольшого рога, служит указанием на необходимость истолкования его в духовном плане. В Книге Даниила эта власть всегда представлена с помощью духовного языка. В Дан. 2 она представлена глиной (символом человеческого), а в Дан. 7 и 8 - небольшим рогом с человеческим лицом. А мы уже видели, что человеческие черты в символизме Даниила имеют дополнительное духовное значение.
      Кроме того, если мы истолковываем заключение одиннадцатой главы (11:40-45) в духовном смысле, как это делают большинство толкователей, то должны быть последовательными и применить этот же метод и к предшествующей части главы. Знаменательно, что в этом последнем отрывке используется тот же самый поэтический язык, имеющий четкую симметричную структуру относительно северного и южного царей, что и раньше. Первые же слова этой части показывают, что они относятся к той же самой истории. Упоминается тот же самый северный царь: "Сразится с ним царь
      южный" (11:40). "С ним" относится к северному царю, о котором идет речь в предыдущих стихах. Значит, отношения между севером и югом имеют духовный смысл и перед 40 стихом и после него.
      И наконец, такое развитие событий, содержащее семь этапов, последний из которых является временем конца, подчеркивает духовный характер всей истории, включая на этот раз хронологическую последовательность. Такое продвижение вперед подтверждается наличием (начиная с А1) нового элемента, до сих пор отсутствовавшего. Отныне противоборство Севера и Юга развивается параллельно с борьбой Севера против народа Божьего:
      Это противоборство в А1 относится к стихам 16 и 20 в форме похода Севера против "прекраснейшей из земель". Это идиоматическое выражение символизирует Палестину как место нахождения храма (Зах. 7:14; Иез. 20:6, 75)178, и поэтому его следует понимать в религиозном смысле, а не просто как географическое понятие.
      Это противоборство в В1 относится к стихам 31 и 32, где говорится о нападении Севера на священный завет, на святилище и на народ, знающий Бога. За параллелизмами и символами в тексте усматривается продолжение во времени и скрытый исторический план, который очень важно разгадать.
      2. Историческое значение
      Историческое толкование этого отрывка представляет определенные трудности. Однако на данной стадии наших исследований вполне возможно увидеть три главных темы в стихах с 5 по 39.
      Тема противоборства между Севером и Югом. С одной стороны, перед нами предстает религиозная власть, которая превозносится, желая представлять Бога на земле, с присущими ей злоупотреблениями, узурпацией и обманом (Север). С другой стороны, мы видим философские и политические движения, отрицающие существование Бога и обращающиеся
      непосредственно к политике и человеческому разуму (Юг). Эта вражда двух властей является постоянной. Прежде всего - это натиск неоплатонизма и гонения языческих императоров (Нерон, Диоклетиан, Юлиан и т. д.); это также гуманизм, возникающий в эпоху Возрождения, и, наконец, Французская революция, давшая толчок развитию материалистической идеологии, которая стала доминирующей в мировой политике.
      Тема союза между Севером и Югом в стихах 6, 17, 22, 23. Речь идет о сближении и о компромиссах между Церковью и государством, которые начались в правление императора Константина, продолжались в средние века и которые происходят даже сегодня. Эти компромиссы затрагивают такие вопросы, как закон, контроль над территориями, использование власти и даже философские идеи.
      Тема противоборства между Севером и народом Божьим в стихах 16, 28, 30,-31, 35. Здесь речь идет о гонениях и о преступлениях на почве нетерпимости, которые были многочисленны в истории Церкви, начиная с IV века и до французской революции.
      Впрочем, структурная симметрия текста предостерегает нас от буквального понимания деталей. Его темы подготавливают нас к событиям последнего времени. Противоборство Севера и Юга, союзы между Севером и Югом и вражда Севера против народа Божьего (11:5-39) являются лишь предварительным этапом: они еще не приводят нас к концу мировой истории. Чтобы увидеть кульминацию и завершение этих событий, надо дождаться последней фазы, то есть времени конца (11:40-45).
      История написана с точки зрения последних времен. Эти три темы, три основные оси времени конца акцентированы с намерением подвести нас к этому времени. Писатель отмечает все, что ему представляется важным для осмысления этого конца, все, что имеет эсхатологическую направленность. Однако эту перспективу возможно понять, лишь достигнув последнего .этапа, когда наступит развязка конфликта и его смысл станет
      окончательно ясным. Такое изложение должно поддерживать и усиливать наш интерес.
      Согласно данному пророчеству, заключительный конфликт разворачивается в два этапа, каждый из которых завершается нападением на народ Божий.
      1. Сначала Юг нападает на Север. Об этом нападении написано очень кратко, в отличие от более подробного описания сокрушительного наступления Севера, который обрушится на своего противника "как буря... с колесницами, всадниками и многочисленными кораблями и нападет на области, наводнит их и пройдет через них" (11:40). Описание могущества северного царя предвосхищает его окончательную победу. В конце концов он достигает "прекраснейшей из земель", но, как указывает пророчество, эта победа не является полной. Успех будет лишь частичным: пострадают "многие" (но не все), а некоторые спасутся от его руки (11:42).
      В историческом плане это означает, что Церковь восторжествует над политическими и атеистическими движениями и затем совершит короткий набег на стан народа Божьего. И действительно, несмотря на неоднократные атаки светских движений, вдохновленных марксизмом или каким-либо другим материалистическим учением, Церковь в наши дни приобретает все большую популярность и авторитет. Ее прошлое, ее процветание и особенно ее политическая ловкость обеспечили ей повсеместное признание. Что касается тех, которые пожелали примкнуть в Царству Небесному, а не к этому видимому и внушительному движению, то они выглядят довольно жалко. Рядом с прочно утвердившейся и имеющей богатый опыт Церковью они кажутся неумелой, незначительной и утопической сектой. С середины XIX века, когда, согласно Дан. 8, начинается последнее время, характерными чертами Церкви являются не только ее рост и возросшая активность, но также и ее усиливающийся авторитет179. Если верить Даниилу, то победа Церкви не является ни полной, ни окончательной. Символический язык пророчества говорит о сопротивлении Юга, указывая на движение с Юга на Север: Едом, Моав и
      Аммон спасаются от власти Севера. И действительно, мы видим, что гуманистические и атеистические течения после всех нападок Церкви продолжают существовать; светские силы заставили признать себя. Весьма симптоматичен пример Франции, "старшей дочери Церкви". Хотя 85% французов крещены, лишь менее 20% являются католиками на деле. Во время своего визита во Францию в мае 1980 года Иоанн Павел II коснулся этой проблемы, обратившись с вопросом к полумиллионному собранию католиков, пришедших встретить его в аэропорту Бурже: "Франция, старшая дочь Церкви, верна ли ты обещаниям своего крещения?" Этот вопрос, ставший позднее заголовком в епископальной хронике, указывает на серьезный недуг, которым Церковь по-прежнему поражена.
      2. Пророчество Даниила идет дальше и проникает за пределы нашего времени. Начинается второй поход. Северный царь продвигается к крайнему югу. Направление с севера на юг передано здесь упоминанием о трех странах, через которые проходит движение: Египет, Ливия и Эфиопия. Когда царь находится в Эфиопии, до него доходят слухи из Палестины (ведь именно она расположена к северо-востоку от Эфиопии). Царь разгневан и его намерения совершенно ясны: "истреблять и губить" (11:44). Ранее ему не удалось осуществить эти свои намерения, так как его отвлекала война с Югом. А теперь ничто ему не мешает. Он идет уже не в одиночестве; а те, которые раньше сражались против него, теперь следуют за ним (11:43). Впервые Север и Юг становятся союзниками. Народы Юга (ливийцы, ефиопляне, а тем более египтяне) признают власть Севера и присоединяются к нему в последнем походе против "горы преславного святилища". Лагерь разбит между двумя морями (11:45), то есть между Средиземным и Мертвым морями, образующими границы Израиля180. Этот поход направлен против храма Божьего. В библейском языке выражение "гора преславного святилища" обозначает место, где находился храм, а также сам храм181.
      Именно сила храма делает эту страну священной и превращает ее в "прекраснейшую из земель" ("цеви"). Израильтянин становится поэтом, когда говорит об этом месте.
      Причина его возвышенных чувств кроется в том, что это видимое и осязаемое место вызывает у него мысль о другом месте, расположенном на небе, где находится Бог. Это следует из 47-го псалма, где говорится о "святой горе", Сионе, и упоминается "северная сторона" ("йаркетей цафон", 47:3) идиоматическое выражение, обозначающее самые верхние высоты, где живет Бог (см. Ис. 14:13).
      Это следует также и из молитвы, которую произнес Соломон при посвящении храма:
      "Да будут очи Твои отверсты на храм сей день и ночь, на сие место, о котором Ты сказал: "Мое имя будет там";
      услышь молитву, которою будет молиться раб Твой на месте сем. Услышь моление раба Твоего и народа Твоего Израиля, когда они будут молиться на месте сем; услышь на месте обитания Твоего, на небесах, услышь и помилуй" (3 Цар. 8:29. 30).
      Иудей возносил молитву лицом к храму, к месту Божьего имени, а исполнение этой молитвы приходило с неба, из места Божьего обитания.
      Выражение "гора преславного святилища" (Дан. 11:45) обозначает место на небе, где пребывает Бог. Подобный язык мы встречаем уже во второй главе Книги Даниила. Здесь, как и там, время конца отмечено объединением всех царей земли перед горой Божьей. Во второй главе гора символизировала грядущее небесное Царство Божье (2:35, 44, 45). Этот же мотив мы находим в Книге-Откровение, в 16 главе, в связи со знаменитым пророчеством об Армагеддоне. И там в последние времена "цари земли всей" объединяются в союз перед установлением Царства Божьего (Откр. 16:14, 15). И там говорится о горе Божьей. Слово "Армагеддон" это транскрипция еврейского выражения "хармогед" (гора собрания), которое обозначает Сион, небесный престол Божий (Ис. 14:13).
      Армагеддон из Откровения и гору из Книги Даниила не следует понимать как места, имеющие здесь, на земле, свои
      географические координаты; это скорее указание на космическую природу духовной битвы, в которую вовлечены все земные силы. Такая расшифровка необходима для понимания исторического значения этой последней, постепенно назревающей битвы. Согласно Дан. 2 и Откр. 16, "цари земли всей", а по Дан. 11 - Север и Юг, то есть все земные силы, впервые объединяются, чтобы вместе вступить в сражение. Ставка в этом сражении имеет духовный характер, она затрагивает Божий престол, которому все эти силы противостоят; она затрагивает Царство Божье.
      Нам кажется, что все это очень далеко от нас. Нам кажется, что пророчество Даниила не связано с нашими повседневными заботами. Но достаточно лишь просто понаблюдать за событиями, разворачивающимися в мире в эти последние времена, чтобы увидеть, что данная пророческая перспектива не лишена основания. Судите сами:
      - В Божье Царство больше не верят. Эту надежду, которую раньше воспринимали как сущность христианства182 и которая наполняла радостью сердца христиан, теперь уподобляют наивным. мифам прошлого. В этом плане Церковь объединилась с материалистическими и гуманистическими идеологиями. Вместо того, чтобы возвещать иное царство, религия стала призывать строить это царство. В наши дни религиозным идеалом стало царство здесь, на земле. Люди снова обращаются к социалистической и экзистенциалистской философии, чтобы обосновать свое упование на человеческие силы; и все это делается во имя самых благородных идеалов. Звучат слова о справедливости, любви и счастье человека. Однако Бог при этом отсутствует, и небо оказывается пустым. Таково лицо религии конца XX века. В нем мы узнаем черты послушного католического и протестантского христианства. Политические пасторы и священники третьего мира находятся под влиянием либеральной теологии. Это - .мечта Тейяра де Шардена, обещающего "поющее завтра". Это - диалектика Бультманна, который сводит ожидание Царствия к простому жизненному опыту и таким образом устраняет Бога из истории. Больше не говорят о Царстве Божьем как о реальном и объективном Царстве, но ловко подменяют его содержание
      красивыми понятиями о любви, справедливости и прогрессе. Такую веру легче усвоить. Никогда прежде Церковь не имела такого влияния в политике, как сейчас. И правые, и левые движения с одинаковой убежденностью заявляют о своей приверженности Церкви. Ее голос громко звучит в странах Востока, где коммунизм рухнул. Ее голос раздается и на Западе, в среде правых движений, стремящихся к власти. Церковь стала политической силой, с которой нельзя не считаться.
      Такой же тип мышления мы видим и в мусульманских странах, где очень сильны тенденции к установлению исламского правления. Пример Ирана соблазнителен не только для Алжира. Интегристские движения усиливаются повсюду: в Марокко, в Тунисе, в Ираке, в Ливане, в Саудовской Аравии, в Турции, в Египте. Быть мусульманином сегодня означает прежде всего иметь стремление к политической власти и к обладанию землей.
      Даже Израиль сегодня этому подвержен. Хорошо известно влияние "ехивот" из Нью-Йорка и раввинов из Любавича на политику Израиля. Оно обнаружилось во время последних выборов. Оно угадывается в программе захвата территорий, которая питает самый яростный израильский национализм. Религиозная партия в Израиле всесильна, что раздражает молодых атеистов. Они образуют большинство, но не они определяют политику Израиля.
      Тот же мотив мы слышим и в движении "Новый век". Человек здесь превозносится как бог, не знающий самого себя. "Вы будете как боги". Древнее искушение, о котором рассказывается на первых страницах Библии, снова звучит в ушах зачарованных верующих, которых становится все больше и больше. Подобно глубинному течению, оно (искушение) захватывает со всех сторон заблудших людей, жаждущих экзотической религиозности.
      По правде говоря, Римско-католическая церковь, существование которой предсказано Даниилом в символе небольшого рога, не является единственной церковью, поддавшейся политическому искушению. В стане северного царя она объединяется со всякой религиозной властью, которая,
      Прикрываясь именем Божьим, использует политическую власть и отстаивает земные учреждения, точно так же забывая о Царстве Небесном. Мышление такого типа во всех его различных конкретных проявлениях осуждено в этом пророчестве.
      - С другой стороны, политические события с удивительной и неожиданной точностью выстраиваются в такой ряд, что на наших глазах становятся исполнением предсказанного библейского видения. Впервые за всю историю человечества мы слышим о "новом мировом порядке". Впервые главы правительств серьезно думают об объединении всех властей. Всего несколько лет назад никто не мог и представить себе подобных коренных изменений. Все произошло очень быстро. Восточный блок был отрезан от Запада; христианская идеология, превозносимая на Западе, противостояла марксистской идеологии стран Востока. И вот железный занавес рухнул. Теперь остался только один лагерь. И чтобы древняя мечта Вавилона стала реальностью, чтобы единство наконец осуществилось, остается только найти вождя, которого бы приняли все и который был бы не зависим от великих наций, считающихся слишком подозрительными. Для некоторых людей такой вождь уже найден. По мнению иезуита Малахии Мартина, только папа сможет воодушевить строителей единства и добиться их доверия. И этот авторитетный голос, раздающийся в Ватикане, не одинок. Он находит отклик в действиях политических лидеров, желающих использовать в своих интересах эту силу, которая становится все более влиятельной. Он находит отклик и в народном ликовании, раздающемся на всех континентах, которые верховный понтифик впервые лично посетил со всей своей пышностью. Впервые папу слушают и на Востоке, и на Западе. Впервые им все восхищаются - и все ему доверяют. Все, включая и религиозные движения, происходящие от других корней, но взявшиеся с не меньшим рвением за знамя Вавилона. "Неважно, какую форму имеет бутылка, лишь бы она содержала вино". Неважно, кто какого религиозного предания придерживается, лишь бы всем работать вместе ради общего блага человечества.
      Таким образом, сражение, которое видел пророк, не относится к современному Израилю, по крайней мере, не
      относится прямо. Впрочем, храма, с которым это сражение связано прежде всего, больше не существует. Многие люди в своих романтических мечтаниях представляют себе Армагеддон где-то на Ближнем Востоке, в пустыне Ирака или у стен Иерусалима. Они как будто заново переживают Библию. К тому же это так удобно - наблюдать за сражением издалека, сидя в кресле перед телевизором. Однако все, кому нравится представлять Армагеддон возле израильского Иерусалима, заблуждаются и их ждет разочарование. Прежде всего потому, что такие предположения не основаны на серьезном толковании текста, и еще потому, что ход событий на Ближнем Востоке направлен, судя по всему, к миру. Уже в данный момент, когда я пишу эти строки, мирное урегулирование готовится в кулуарах и на встречах всех уровней. Когда арабо-израильекий мир будет подписан, мы будем точно знать, что Армагеддон следует толковать в духовном плане. Мы поймем, что каждый из нас участвует в этой истории. Итак, не надо ждать армагеддонской битвы в Израиле. В Армагеддон мы вовлечены все, поскольку эта борьба происходит и в личном плане. Это столкновение двух типов мышления, двух представлений о счастье и религии. С одной стороны - приверженность Богу, которая означает веру в творение и убежденность в том, что человек обретает счастье только благодаря взаимоотношениям со Всевышним Богом. И, главное, -это надежда на Небесное Царство. С другой стороны, - заманчивое искушение вообразить, что человек ни от кого не зависит; иллюзия возможности построить царство и счастье своими руками и своим разумом. Это противоборство так же старо, как и наш мир. Оно началось в Едемском саду возле дерева-искусителя (Быт. 3} и, пройдя сквозь века, достигло нашего времени. Каждый человек вовлечен в эту борьбу. Она обостряется в момент обращения, когда человек делает самый важный выбор, когда принимает самое важное решение, определяющее его вечную участь. Она обостряется всякий раз, когда возникает необходимость противостоять тому, что воспринимается как голос собственной независимости. Она достигнет наивысшей точки, когда человек останется один среди толпы почитателей богов из плоти и камня и ему придется засвидетельствовать о своем уповании на невидимого Бога надежды; ибо поле битвы - весь мир.
      Сценарий, который вырисовывается на современной международной арене, все убедительнее подтверждает истинность видения из Дан. 11. Новый мировой порядок, объединение всех властей под одним нравственным и политическим авторитетом создают впечатление, ,что теперь, наконец, возможно установить прочный мир, которого раньше достичь не удавалось. И тогда будет сильное искушение согласиться с доводом, что успех является доказательством истины. Об этом сказано в восьмой главе Книги Даниила:
      "Коварство будет иметь успех в руке его, и сердцем своим он превознесется, и среди мира погубит многих ("рабим") (Дан. 8:25).
      Такой мир придаст уверенность многим и соблазнит их. Однако внимание: апостол Павел предупреждает, что "когда будут говорить: "мир и безопасность", тогда внезапно постигнет их пагуба" (1 Феc. 5:3), так как этот мир, провозглашаемый во имя всех ценностей и всех идеалов, весьма подозрителен. Он является предвестником тревоги и смятения, знамением конца. Он является, в первую очередь, симптомом страсти строить царство счастья здесь, на земле.
      Разумеется, свидетели иного царства рискуют в такой обстановке стать препятствием на пути осуществления всеобщего замысла, помехой, которую, сточки зрения государства, надо устранить любой ценой. Каждый раз, когда происходило объединение Церкви с государством, за этим следовала нетерпимость. На этот раз нетерпимость примет невиданные доселе размеры, так как впервые для нее не будет существовать границ. Больше не будет городов-убежищ, не будет никакой нейтральной территории, поскольку впервые все будет под контролем одной и той же власти.
      Тогда спасения можно будет ожидать только свыше. Таково логическое следствие, на которое указывается в конце главы. "Но придет к своему концу, и никто не поможет ему" (11:45), - эти слова предполагают вмешательство сил нечеловеческих и таким образом дают основание для надежды.
      1. Кто эти четыре персидских царя и "царь могущественный", чье царство разделится на четыре части?
      2. Кому дана власть после них?
      3. Какое отношение имеет северный царь к небольшому рогу?
      4. Какие уроки можно извлечь из литературной структуры рассказа о войне между Севером и Югом?
      5. Что означает в библейской символике противоборство Севера и Юга?
      6. Каковы характерные черты и каково значение последней войны, в которой Север выступает против народа Божьего?
      Литературная структура главы 11
      Вступление (11:1)
      Упоминание о первом годе Дария Мидянина (ср. 9:7)
      I. Греко-персидские войны (11:2-4)
      1. Три персидских царя
      2. Четвертый богатый царь, выступающий против Греции (Артаксеркс)
      3. Могущественный царь (Александр). Его царство затем распадается на четыре части (греческие диадохи)
      II. Противоборство Севера и Юга (11:5-35)
      А Юг нападает на Север (11:5-8)
      Б Север нападает на Юг (11~9, 10)
      В Юг нападает на Север (11:11, 12)
      А1 Север нападает на Юг (11:13-25а)
      Б1 Юг нападает на Север (11:256-27)
      В1 Север нападает на Юг (? 1:28-39)
      III. Время конца (11:40-45)
      А Юг нападает на Север (11:40а)
      Б Север нападает на Юг (победа над "прекраснейшей из земель") (11:406, 41)
      А1 Север нападает на Юг (11:42, 43а)
      Б1 Юг объединяется с Севером против "святой горы" победа свыше: конец Севера
      Глава 12: Заключение
      ПОБЕДА ИЕРУСАЛИМА
      Мы уже привыкли видеть, как жертва погибает и как удача улыбается угнетателю. Вопрос о справедливости оставался без ответа, и разум уже смирился в этим. Но вот в речи Даниила происходит неожиданная перемена. Слова как бы наталкиваются друг на друга. Последняя глава - самая короткая (всего тринадцать стихов, в то время как в остальных главах, в среднем, - двадцать пять). Эта краткость особенно поразительна при сравнении с очень длинной предыдущей главой (сорок пять стихов). Книга кончается так же, как и началась. Краткость первой главы (21 стих) контрастирует с очень длинной второй главой (49 стихов). В еврейской литературе заключение является эхом введения. Такое стилистическое возвращение к началу указывает на то, что круг замыкается, и говорит нам, что мы достигли конца пути. Еще одним указанием на эту функцию заключения служит структура двенадцатой главы, параллельная структуре седьмой главы - геометрическому центру всей книги. Двенадцатая глава как бы является отражением седьмой главы, так как она построена в обратном порядке (гл. 12: В1, Б1" А1/гл. 7; А, Б, В), в соответствии с хиастической структурой, присущей стилю Даниила.
      В1 (12:1 а), где описано пришествие великого небесного Вождя Михаила, соответствует в седьмой главе разделу В (7:73, 27, 28), где описано пришествие Сына Человеческого на
      облаках небесных. Эта первая часть вводится стилистическим оборотом "в то время" (12:1а).
      Б1 (12:16-3), где исследуются книги, где выносится приговор и добрые отделяются от злых, соответствует в седьмой главе разделу Б (7:9, 10, 26), где описывается сцена суда и где раскрываются книги. Эта вторая часть вводится повторением того же стилистического оборота "в это время" (12:16).
      А1 (12:4-12), относящееся к небольшому рогу, соответствует в седьмой главе разделу А (7:8, 25), где тоже речь идет о небольшом роге. Хотя выражение "небольшой рог" не употребляется в двенадцатой главе, здесь использованы некоторые выражения, которые имеют отношение к небольшому рогу и которые мы встречали в седьмой и восьмой главах. В 7-м стихе упоминается период "времени, времен и полувремени", о котором говорилось в седьмой главе (7:25). А из восьмой главы использованы следующие моменты: 1) появление того же самого небесного существа, которое задает тот же вопрос "когда?" (12:6; ср. 8:13); 2) те же самые чудеса небольшого рога: "пелаот" в 8:24 (переведенное как "удивительные опустошения") и "ниплаот" в 12:6 (переведенное как "чудные происшествия"); 3) прекращение ежедневной жертвы (12:11, 12; ср. 8:11, 13). Эта третья часть вводится стилистическим оборотом "А ты, Даниил" (12:4).
      Заключение главы (12:13) не укладывается в общую структуру. Оно вводится выражением "А ты", которое мы уже встречали в 4-м стихе. Повествование возвращается опять к Даниилу. В заключительных словах содержится урок всей книги, имеющий отношение не только к личной судьбе Даниила, но и к судьбе всего человечества.