Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Кризис Империи (№1) - Достойная оборона

ModernLib.Net / Фантастический боевик / Дрейк Дэвид, Томас Томас Т. / Достойная оборона - Чтение (стр. 5)
Авторы: Дрейк Дэвид,
Томас Томас Т.
Жанр: Фантастический боевик
Серия: Кризис Империи

 

 


Что выгодней всего для Тадеуша Бертингаса? Принять игру и просто исполнять приказы? Или еле волочить ноги, саботируя их? Может, стоит рассказать Фолларду о своих предположениях? Было ли Бюро действительно в опасности? Как сюда вписывалась попытка его убить? Ведь ее предприняла Хайкен Мару — теперь он в этом не сомневался. Оказала бы огневая мощь целого полка инопланетных фанатиков хоть какую-то помощь при подобной аварии?

В лифтовом отсеке девяносто девятого этажа мысли Бертингаса на полном скаку остановились. Телохранитель ожидала его на том самом месте, где он ее оставил. Бертингас полагал, что Фиркин сидит где-нибудь на скамеечке, разгадывает кроссворд, вяжет или читает книгу. Но нет. Она стояла почти по стойке «смирно» целых полчаса, пока он находился наверху и разговаривал с Прейзом. Бертингас еще раз спросил себя: точно ли эта широкоплечая дама человек? Если нет, то один взвод ее собратьев будет стоить легиона заскорузлых сельхозрабочих.

Он покинул отсек лифта, и Фиркин вразвалку пошла рядом.

— Фиркин, что вы знаете о цернианах? — спросил ее Бертингас.

— О троллях, сэр? — произнесла она своим густым басом. — Так их некоторые называют. Они не совсем члены Пакта. Что ж, многие не члены. Но эти церниане имеют свое небольшое Скопление, примерно в пять миров, за пределами Пакта. Кто знает, во что бы оно могло развиться, если бы цернианам не помешал Пакт.

— Они воинственны?

— Не особенно. Просто их трудно убить.

Такая оценка, особенно в устах мощной и здоровенной Фиркин, убеждала в непобедимости церниан.

— Они дружелюбны? Скажем, есть у них контакт с какой-нибудь политической силой внутри Пакта?

— Ходят разные слухи, сэр, — пожала плечами Фиркин.

— Какие именно?

— Что церниане довольно глубоко влезли в дела Скопления Гармония. Генерал, а ныне губернатор Мерикур, кажется, очаровал их. Или они его. Трудно сказать, Скопление Гармония далеко.

— Значит, только слухи?

— Это все, что я знаю, сэр.

Они бок о бок подошли к офису Тэда, и Фиркин вошла первой, чтобы проверить самую знакомую Бертингасу комнату.

Джины нигде не было видно — ни в комнате, ни за ширмой. Все следы их утреннего свидания — пятна на полу, серебристые отметины слез — исчезли.

Бертингас нашел ее ПИР — Джина называла его «пискун»— у нее на столе. Прибор разговаривал сам с собой на инопланетном языке. Тэд оставил ПИРу устное послание для Джины и рассказал о том, что Прейз одобрил их план насчет использования инопланетян. Он также передал приказ директора в пять раз увеличить предварительные прикидки — какими бы они ни были. Так что Джине следует при планировании мыслить масштабно. Затем он сказал, что собирается назад в свою квартиру, сменить испорченную форму, и скорее всего возьмет выходной на остаток дня.

Это было почти все, что он собирался ей сказать. Вот только…

— И еще, «пискун»… Скажи ей, что я сожалею. В самом деле сожалею.

«6. ПЭТТИ ФИРКИН: ТРЕВОГИ И ОТВЛЕКАЮЩИЕ МАНЕВРЫ»

— Хорошо, Фиркин. Пойдемте.

Бертингас вышел из-за ширмы и беспечно махнул Пэтти рукой. Он напоминал мальчишку-подростка, был то беспомощным, то тираном. Это становилось утомительным.

Она пошла с ним.

— Куда мы направляемся?

— Ко мне домой.

А вот это было серьезной проблемой. Если этот юный фрукт насолил кому-то так сильно, что к нему приставили Фиркин, то идти в его известную всем и каждому резиденцию — идея не слишком умная. Люди, которые напортачили с вышедшим из строя аэрокаром, к этому времени, скорее всего, придумали что-нибудь еще.

— Могу я высказать предположение, сэр, что…

— Позже. У меня был тяжелый день, и я все еще одет в эту вонючую форму. Я хочу переодеться, принять горячую ванну, может быть, массаж — вы не делаете массаж, нет?

— Нет, сэр.

— Тогда я пропущу стаканчик — нет, три стаканчика и поужинаю. Вы ужинаете, Фиркин?

— Когда меня приглашают, сэр. — Она не смогла сдержать улыбки.

Подойдя к лифту, он занес было ногу, чтобы ступить в трубу. Фиркин взяла его за руку.

— Вверх, сэр?

— Конечно. Я вызвал мою машину.

«И кого-то об этом известил и дал тому время подготовить всякого рода сюрпризы».

— Не будет ли безопаснее пойти по улице?

— Всю дорогу?

— Ну… Это не так далеко, как падать.

— Понимаю. Тогда идите вперед, Фиркин.

Она вошла в трубу и встала на цыпочки. Благодаря этому скорость падения лифта чуть-чуть увеличилась.

На первом этаже ей пришлось показать Бертингасу, где находится выход на улицу. Возможно ли, что он никогда не входил в здание этим путем? Нет, в его досье говорится, что он начал работать в архиве, который расположен в подвале. Вероятно, этот этаж недавно переделали. В таком случае, находились ли татцу-привратники на месте?

На улице они смешались с потоком пешеходов, зевак и уличных торговцев и вместе с толпой подошли к остановке маглева. Когда вагон, направляющийся на запад, остановился возле них, Бертингас посмотрел налево и направо, пожал плечами и сделал Пэтти знак садиться. Вагон заскользил на магнитной подвеске по керамическому рельсу, проложенному в четырех метрах над улицей.

Бертингас со сноровкой человека, привыкшего ездить на монорельсе, продел локоть в опорную петлю. Толпа прижала Бертингаса и Фиркин друг к другу, и они оказались между двух людей в униформе Центральной службы и клотильдианином с выгравированной на затылочном ошейнике змеей. Змея выглядела как символ рода деятельности.

— Вы работаете на Халана? — спросил Бертингас.

«Так. Как много он знает о Фолларде? Генеральный инспектор Кона Тащу сказал, что они были приятелями. Сможет ли она водить этого мелкого чиновника за нос? И как долго?»

— Не совсем, — уклончиво ответила она.

— Значит, вы нештатный сотрудник?

— Нешта… Вы хотите сказать — наемник? Что-то вроде этого.

— Насколько вы хороши?

— Что вы имеете в виду?

— Можете что-нибудь рассказать о ваших успехах?

В его глазах было нечто большее, чем мальчишеский вызов. Пэтти напомнила себе, что этот пижон посадил выведенный из строя аэрокар с высоты семь тысяч метров прямо на территорию Дворца и никого при этом не убил. Даже себя… За исключением водителя. Она вытянула подбородок и закатала повыше рукав просторного джемпера на той руке, которой держалась за опорный ремень. Достаточно высоко, чтобы показать Бертингасу красную линию.

— Итак, у вас регенерирована рука, — сказал он и внимательно посмотрел на Пэтти. — И что это должно означать? Помимо того, что вы где-то дали маху и достаточно удачно потеряли руку на пороге лазарета, полного врачей. Где это случилось?

— В сражении за Кармель-Чи.

— О-о… Вы были снаружи?..

— С первым десантом, второй корпус.

Она вполне ясно читала мысли, крутившиеся позади его широко раскрытых глаз. Второй корпус морской пехоты был подразделением, которое сражалось все девяносто шесть часов осады базы Кармель. Под конец солдаты, чтобы растянуть иссякающие запасы кислорода, пережимали отмороженные в вакууме конечности и тем самым поддерживали давление в баллонах. Ее отделение приняло капитуляцию цитадели, стоя на четвереньках. Единственное, что утешало, так это то, что оборонявшиеся находились в еще более худшем состоянии.

— Понятно… м-м… Сержант?

— Полковник.

Вагон монорельса проплывал над Посольским районом, что в Мейербере, на Палаццо, означало пригороды. Каждая из Сателлитных вилл представляла собой отдельную структуру, хотя, по замыслу архитекторов, они должны были выглядеть как живописный неаполитанский квартал. Террасы, черепичные крыши, посадочные площадки, дома с окнами во всю стену и маленькие садики примыкали друг к другу самым прихотливым образом, и все это напоминало хитроумный узор змеиной чешуи. Архитектурный трюк заключался в том, что здания казались небольшими, хотя на самом деле это было не так.

Пэтти знала, что холм, на котором построены виллы, внутри пустой. Возле рукотворного грота причудливо чередовались террасы и окна. Вода играла важную роль в интерьере вилл: фонтан в центре питал искусственную порожистую речушку, оживляя пространство танцующими бликами и журчанием. Солнечный свет проходил внутрь через ряд зеркальных стекол в верхней части сооружения. Да, внутреннее пространство выглядело приятнее наружного.

Когда вагон приблизился к Сателлитной вилле номер 5, Бертингас собрался было сказать ей, что это его остановка, но Пэтти уже двигалась к двери.

Она провела его через главный вход виллы, вдоль декоративного бассейна, к внутренней речке. Они вошли в трубу лифта, ведущего к коноцентру — 3, располагавшемуся на уровне квартиры Бертингаса. К этому времени он больше уже не пытался указывать ей дорогу, а просто следовал за ней. Как она и планировала.

Они находились сейчас на наружной стороне и шагали по извилистой садовой дорожке, над окнами одних апартаментов и под террасой других. Пэтти вынула свой ПИР и стала говорить с ним, не разжимая губ.

«Проблемы, полковник», — сообщил ей прибор.

— Большие?

«Пятьдесят и девять десятых килограмма».

— Температура тела?

«Тридцать шесть и два по Цельсию».

— Это оценка или точное измерение?

«Разве я буду лгать тебе? Она находится там уже около часа, поэтому ее тело реагирует на уровень температуры в комнате. Скажи своему дружку, что он настраивает кондиционер чересчур сильно. Там просто колотун. Леди надела пальто, а он вскоре захочет, чтобы она его сняла».

— Откуда ты знаешь, что это женщина?

«Мужчины не ходят на пятисантиметровых шпильках, не так ли? Выбивает на паркете настоящую барабанную дробь».

— Она вооружена?

«Чувствую кусок чего-то железного в ее кармане, весом около килограмма. Может, она коллекционирует метеориты. Но если эта штуковина швыряется стеклянными шариками, то они, похоже, здоровенные».

— Спасибо.

«Ты собираешься ее оглушить или усыпить навеки?»

— Ни то и ни другое. На данный момент. Она сильно испугается, если мы войдем?

«Ага. Частота пульса и потоотделение говорят, что она стоит на пороге чего-то весьма скверного».

— Хорошо, мы войдем на цыпочках.

— Вы разговариваете с Халаном? — спросил Бертингас через плечо Пэтти.

— Нет, — ответила она. — Просто провожу рекогносцировку.

— В моей квартире?

— Конечно. У вас там посетитель.

— Это невозможно. В этом районе очень дорогие квартиры. Одна только система безопасности стоит…

— Больше, чем заслуживает. Болонка-переросток. Когда я пришла сюда утром, пес завалился на спину и просто умолял почесать ему брюхо. Что я и сделала.

— Вы были в моей квартире сегодня утром!

Она просто любовалась его реакцией.

— После крушения во Дворце?

— Да, — солгала она.

— О, ну тогда… — Ложь принята. Мяч на стороне Кона Татцу.

— У вас есть близкие подруги? — спросила Пэтти.

— Это слишком сильно сказано. Вы полагаете…

— Внутри женщина. Вы кого-нибудь ждете?

— Женщина — человек?

Так вот он, его глубоко скрытый и грязный секрет!..

— Да, человек или замаскированный под него.

— Тогда нет.

— Хорошо. Мы войдем как ни в чем не бывало. Как будто мы тут хозяева.

— Я и так хозяин — помните?

— Просто пропустите меня вперед. Если только вы не одеты в бронекостюм.

Он покачал головой.

— Да, пожалуйста, проходите.

Она почти физически ощущала, как он раздевает ее взглядом.

Чтобы связаться с женщиной внутри квартиры, Пэтти могла воспользоваться дорогостоящей аудисистемой — тысячеваттными басовыми колонками, мощными усилителями, нейросинтезаторами и прочими звуковыми устройствами, которые она этим утром обнаружила в квартире и соединила со своим ПИРом. Однако Пэтти решила этого не делать. Если женщина была другом Бертингаса, тогда внезапно прогремевший со всех сторон приказ не двигаться и положить руки за голову только смутит и напугает ее. А если она профессионалка, это только даст ей время подготовиться. Однако определенная доза инфразвука…

— Слушай сюда, — рыкнула она ПИРу.

«Всегда, сладкая моя».

— Включи аудиосистему — по-настоящему тихо, без перемигивания лампочек, если сможешь. Дай синусоидную волну девяносто герц на эти здоровые басовики. Начни с уровня ниже сорока децибел и подними — постепенно, примерно за тридцать секунд — до ста десяти. Затем дай пульсацию громкости, очень быструю, между этими пределами.

«Могу я сказать, что ухо человека почти не реагирует на звук указанных тобой параметров?»

— Зато реагируют сфинктеры и кишечник.

В глазах Бертингаса что-то неясно мелькнуло.

«Начинаю процесс», — сообщил ПИР.

Они замерли у порога. Пэтти вынула пульсатор и проверила заряд батареи и обойму. Через сорок пять секунд она сказала Бертингасу:

— Откройте дверь.

Он положил ладонь на панель замка.

Она ударила плечом в тяжелую дубовую поверхность, полетела рикошетом через всю прихожую и упала на кафельный пол. Приземлившись на бедро, колено и локоть, частично прикрытая дверью в гостиную, Пэтти получила угол обстрела примерно шестьдесят градусов.

В гостиной находилась какая-то блондинка. Она пыталась стоять прямо, прижимая одну руку к нижней части живота. В другой руке она держала штурмовой пистолет системы «шлихтер», по конструкции похожий на пульсатор Пэтти, но в отличие от него стреляющий только одиночными выстрелами.

«Шлихтер» разгонял стограммовую урановую пулю, упакованную в стеклянную оболочку и покрытую тефлоновой оболочкой, до скорости 3500 метров в секунду. Эта пуля была способна проделать в Пэтти дыру в полметра диаметром — невзирая на бронекостюм.

Позиция Пэтти давала ей преимущество. Она могла выстрелом выбить оружие из рук женщины, а заодно оторвать всю руку по самую шею. Решение не из лучших.

— Мы друзья, не стреляй! — крикнула Пэтти. Она положила свой пистолет на кафель, но руку с него не убрала. Это оставило открытым ее лицо, спину и руку.

Женщина почти десять секунд пыталась поднять «шлихтер» на уровень бедра, затем сдалась. Ее оружие со стуком упало на ковер. Женщина опустилась на диван, который автоматически принял самую удобную для сидящего форму, и съежилась в клубок.

— Выключите это… выключите! — простонала она.

Инфразвук начал уже действовать и на Пэтти, а она была далеко от фокусного центра аудисистемы. Она приказала ПИРу выключить аппаратуру. Ощущение было такое, словно из комнаты внезапно исчез туман. Непрошеная гостья расслабилась, прекратила покачиваться и стонать, но не распрямилась.

Пэтти прошла вперед, ногой отшвырнула «шлихтер» подальше и махнула Бертингасу: заходи.

— Знаете ее? — спросила Пэтти.

— Никогда не имел удовольствия, — отозвался он. — Хотя ее лицо мне знакомо.

Пэтти глянула на женщину: высокие скулы, прямой нос с четко очерченными ноздрями, губы, накрашенные тщательнее, чем у актеров театра кабуки, большие серые глаза с самыми чистыми белками, какие ей доводилось видеть — агат и алебастр, брови изгибом и формой напоминали крылья античного роллс-ройса, высокий лоб без единой морщины, красиво уложенные волосы были окрашены в модный цвет — белый с зеленоватыми бликами.

Прекрасно забываемое лицо. Тысячи таких лиц смотрели на Пэтти каждый день с экранов «Фри Вида»и рекламных голографии.

— Оружие флотского образца, — заметила Пэтти. — ПИР, который она носит, выглядит так, будто сделан на базе флота Джемини. Но это явно не агент-профессионал.

— Вы всегда говорите о присутствующих в третьем лице? — спросила женщина. Голос у нее оказался прекрасно поставленным, и женщина слегка растягивала слова, а этому, как знала Пэтти, не сможет сопротивляться ни один мужчина.

— Только когда в меня стреляют.

— Но я не…

— Вы пытались.

— Ну, ну, Фиркин, — произнес Бертингас. Еще немного, и он покачал бы пальцем перед ее носом. — У нее могут быть смягчающие обстоятельства. Мы не знаем всех деталей.

— Вот именно, — сказала женщина. — Жуткие обстоятельства.

Она выпрямилась на диване, но этого было недостаточно, чтобы показать все прелестные — с точки зрения Бертингаса — изгибы ее тела. Диван снова изогнулся и частично прикрыл гостью — эта чертова сенсорная мебель всегда так делала, когда на ней сидели красивые женщины: скрывала их от его взора.

— Я пришла к советнику Бертингасу, — сказала она, — потому что я подозреваю, что Хайкен Мару ищет и его.

— Вы немного опоздали, — сухо произнесла Фиркин.

— Да, крушение аэрокара, я слышала об этом. Ужасное происшествие. Хайкен Мару предприняла в отношении меня этим утром кое-что менее зрелищное. Когда я приземлилась в городском порту, на меня пытались набросить ловчую сеть. Меня хотели похитить прямо с трапа!

— Боже мой! — воскликнул Бертингас. — И как же вам удалось этого избежать?

Блондинка оторвала взгляд от его лица и мельком посмотрела на валяющийся на полу «шлихтер».

— Мне пришлось повредить их устройство.

— А зачем, собственно, кому-то понадобилось вас похищать? — спросила Пэтти. — Кто вы, черт возьми, такая?

— Меня зовут Мора Костюшко.

Ну наконец-то! Хоть что-то определенное и довольно неприглядное.

— Я дочь адмирала Йохана Костюшко, командующего базой Джемини. Хайкен Мару пыталась похитить меня, чтобы диктовать отцу свои условия, оказать давление на него.

— Так-так, а зачем бы конгломерату… — начал было спрашивать Бертингас, но Мора перебила его:

— Корпоративная организация Хайкен Мару хочет получить Высокое секретарство, разумеется… Они набирают военную поддержку по всем Скоплениям — посредством переговоров или силой. А мой отец верен Пакту.

— Почему вы не обратились после попытки похищения в офис Флота в Мейербере? — спросила Пэтти.

— Я не доверяю Террелу Туэйту. Точнее, не совсем доверяю.

— Ха! Поэтому вы сразу же и пришли сюда?

— Да. Я знала, что по меньшей мере один человек на этой планете оказался в том же…

— Как вам удалось пробраться внутрь дома? — спросил Бертингас.

— Ну, ваша система внутренней безопасности, она не…

— Этот ее ПИР, — заметила Пэтти, — смог убедить вашу внутреннюю систему безопасности, что она разговаривает с главной сетью Правительственного блока, всучить ей двадцать тысяч акций «Пинки Бендо» по сверхнизкой цене и затем вскрыть ее, словно… Господи Иисусе! — воскликнула она, получив в правый бок электрический заряд.

«Извини за передозировку, босс, — спокойно произнес ее собственный ПИР, — но у нас в саду гости, а тебя иногда заносит».

— Какие гости? Сколько их?

«Примерно взвод, судя по топоту. Скажи домовладельцу, что ему может не понравиться то, что они вытворяют с его клумбами».

— Хорошо. Всем на пол! — скомандовала Пэтти.

Бертингас и Мора опустились на ковер. Пэтти увидела, что женщина вытянула руку и подобрала свой «шлихтер». Пэтти ей не мешала. Бертингас сцепил руки на затылке — не очень-то много пользы от такой позы, — но голову он держал поднятой вверх.

— Приготовь место, — приказала она ПИРу.

Ковровое покрытие возле стеклянной стены лопнуло по линиям надрезов, которые Пэтти сделала сегодня утром. Из-под ковра появилась установка «маньяк»и развернула 240 — миллиметровую пульсаторную обмотку в сторону стекла. Из-под диванных подушек выскочили два высокочастотника и нацелились на окно. Еще два маленьких «демона» поднялись из-за другой мебели и направили свои разрядники на двери. По команде ПИРа стекло на окне стало непрозрачным.

— Как на Кастере, — пробормотала Пэтти, глядя на мелькавшие в саду тени. Треск дерева позади нее послужил сигналом к началу боя. Она прицелилась, приказала ПИРу открыть огонь и выстрелила в окно. Пульсаторная обмотка ее табельного пистолета дала ускорение потоку стеклянных шариков, покрытых алюминиевой пленкой. Энергетический удар испарил металл, превратив его в раскаленную плазму, а импульсы обмотки разогнали стеклянные шарики до сверхзвуковой скорости. Окно разлетелось на мелкие осколки.

Ее выстрел вызвал ответный поток огня, чпоканье сверхзвуковых шариков и треск голубоватых разрядов со стороны теней, ползущих по саду. Она прижалась к полу за кушеткой и сосчитала до трех.

Пфум! Пфум! Пфум! «Маньяк» нашел цели и уничтожил их. Скорострельность оружия была не слишком велика, но кому надо заливать окрестности тысячами выстрелов в минуту, когда один-единственный шарик, правильно нацеленный, мог сделать ту же работу? «Маньяк» мог позволить себе игнорировать летящие в него шарики, которые разбивались о его титановую треногу или рикошетили.

Мора Костюшко лежала на животе и держала «шлихтер» обеими руками, широко раскинув ноги, чтобы погасить толчки отдачи. Ее колготки порвутся ко всем чертям, особенно на коленях. Тем не менее Мора работала вполне профессионально и делала прицельные одиночные выстрелы, а не палила вслепую.

Маленькие высокочастотные «демоны» развернули поленейтрализатор. Его высокое напряжение изжарит все, что расположено на высоте полутора метров от пола. Плюшевый декор комнаты пойдет, конечно, на тряпки, но нечего жалеть: неприятель уже в фойе и в столовой. Бертингас наконец опустил голову.

Пэтти прикинула, что они смогут удерживать комнату еще секунд тридцать или около того. Что потом?..

Потом появился «дракон». Тяжело бронированный аэрокар с воем снизился над садом террасы. Перья титановых пластин прикрывали его сопла. Кварцевое стекло толщиной десять сантиметров защищало пилота. Все остальное представляло собой углы и стальные пластины, чередующиеся со слоями керамики и пластика — за исключением орудийных башен, откуда торчали стволы излучателей плазмы.

Это оружие являлось стандартным космическим типом вооружения. Глубоко в реакторной камере лазеры разогреют микрокапсулу с дейтерием до температуры, при которой начинается реакция синтеза, а потом электромагниты направят расширяющийся шар плазмы в разрядное отверстие. Это была, в сущности, термоядерная бомба направленного действия. Нацеленная прямо в комнату.

В этот момент Пэтти уже не рассуждала. Она действовала автоматически. Выхватив акустическую гранату из нарукавного держателя и стараясь не подниматься до уровня, на котором начиналось высокочастотное поле, она на четвереньках поползла вперед. Пэтти пересекла груду осколков на том месте, где раньше было окно, и выбралась из темной пещеры гостиной Бертингаса на яркий солнечный свет. Теперь она выпрямилась.

Один шаг, второй, третий — и она поставила ногу на нижнюю часть корпуса аэрокара, покрытую металлической сеткой. Ее колени коснулись брони переднего отражателя. Рука нашла, за что ухватиться, где-то на кожухе сопла. Пэтти карабкалась вверх. Орудийная башня повернулась в попытке направить свой отвратительный зев прямо на нее, но Пэтти находилась слишком близко и слишком низко. Свободной рукой она затолкала гранату в блокирующее кольцо вокруг шарнирного соединения. Не было времени — да и свободного места — спрыгнуть вниз. Она распласталась на теплой стальной шкуре «дракона»и прижалась щекой к металлу.

Башня резко дернулась, как бы пытаясь вырваться из шарнира. Машина с надсадным воем задрала нос, словно пыталась отскочить назад. Затем граната взорвалась и разрушила башню. Вверх взметнулись куски металла. Пэтти знала, что замкнутое внутреннее пространство машины отразит и усилит действие взрывной волны и осколков, которые нашпигуют железом тела тех людей, что сидят внутри.

Установленная на выстрел с запаздыванием, плазменная пушка наконец сработала. Фонтан ионизированного газа пронесся над головой Пэтти, разрушил часть стены дома и свалил старую яблоню в саду.

Машина все еще поднималась, но теперь она двигалась назад — следствие отдачи взрыва гранаты и собственного выстрела. Затем подъем прекратился, и машина заскользила прочь из сада, все быстрее и быстрее, вниз, на общую террасу Сателлитной виллы номер четыре.

Пэтти прижалась к ее стальному боку и молилась.

«7. ТАДЕУШ БЕРТИНГАС: НЕЧТО СОВСЕМ ДРУГОЕ»

Бертингас разглядывал белые точки, которые плясали на фоне красного неба, и ждал, когда восстановится зрение. Последствия единственного выстрела танка все еще сказывались на сетчатке его глаз.

Сколько энергии было в этой белой вспышке плазмы? Как много радиации? Может быть, зрение вообще не вернется? Осталась ли вообще у него сетчатка — или глазные нервы рассказывают ему сказки?

— Мора! — позвал он.

— Да, советник?

— Вы что-нибудь видите?

— Конечно, я… О! Вы смотрели на этого «дракона», когда он выстрелил! Давайте, я вам помогу.

Он почувствовал, как она взяла его за локоть, помогла подняться, повернула и осторожно подтолкнула. Он сел на то, что осталось от дивана, откинул голову на спинку и смотрел, как точки переориентируются в соответствии с его движениями. Он провел рукой по дивану и нащупал места разрезов в обивке. Весь диван был усыпан осколками и частицами синтебетона.

— Как ваши глаза?

— Получше. — И это было так. Яркие точки исчезли. Комната была хорошо освещена солнечным светом, который лился из разнесенного вдребезги окна, и фон перед глазами Бертингаса постепенно делался из красного голубым. Или же это роговицы показывали ему какой-то фокус с рефракцией?

Еще через минуту Бертингас увидел некое очертание, зазубренный изгиб. Он повернул голову. Южная стена квартиры отсутствовала, открывая голубое небо. Было очень тихо, только слышалось поскрипывание туфель Моры, передвигавшейся по тому, что осталось от комнаты. Где-то журчала вода, которая лилась из разорванных труб.

Бертингас посмотрел на свой рукав и увидел еще больше белых точек. Темная ткань вся покрылась частицами синтебетона стены и хлопьями пепла. Дырок в кителе оказалось прожжено столько, что и не сосчитать. Бертингас печально подумал, что форма — свежая и новая еще этим утром — подлежала полному списанию в утиль.

Он, слава всем святым, наконец-то прозрел и посмотрел на Мору. Одной рукой — в другой еще был «шлихтер»— она ощупывала «маньяка», пока тот продолжал в автоматическом режиме перемешать ствол. Через несколько секунд она нашла переключатель и выключила устройство. Ствол «маньяка» качнулся и замер.

Всего лишь четыре часа назад Мора Костюшко была одета, словно для похода по магазинам где-нибудь в торговом центре Мейербера: на ней был открытый сарафан из жатого шелка. Сейчас ее тело было едва прикрыто драными лохмотьями с прожженными в них огромными дырами. Надетое под сарафан белье спасло кожу Моры от ожогов. Бертингас не возражал против стиля «пещерный примитив», но Мора будет привлекать к себе внимание, если она выйдет в таком виде на улицу.

Осталось ли что-нибудь в его шкафу? Может быть, Джина что-нибудь забыла? Все женщины ведь одного размера, верно? Но опять же — остался ли у него вообще шкаф? Да нет, он вроде не пострадал…

Бертингас тряхнул головой и встал.

— Как скоро, по вашему мнению, они предпримут следующую попытку? — спросила Мора.

— Кто? Хайкен Мару? Они, вероятно, думают, что мы погибли. С другой стороны, служба экстренной помощи, конечно, уже получила сообщение о взрыве и крушении этого «дракона». Мы увидим первую бригаду «скорой помощи» примерно через пять минут.

— Тогда нам не следует здесь оставаться.

— Почему?

— Ну, во-первых, от вас потребуют, чтобы вы написали длиннейший отчет о случившемся. Во-вторых, у Хайкен Мару наверняка есть доступ к Экстренной сети, и как только по ней пойдет ваше сообщение…

— Мы на крючке, — закончил Бертингас.

— Поэтому мы исчезнем. Немедленно.

— Как насчет Фиркин? Вы видели?..

— Она перелетела через стену вместе с «драконом». Очень храбрый поступок, но я сомневаюсь, что кто-нибудь может выжить при таком взрыве, плюс то, что обычно случается, когда такая машина врезается в стену. Нет, правда, мы должны убираться из этого места, и быстро.

— Вы не можете выйти на улицу в таком виде.

Она оглядела себя — очевидно, в первый раз, — затем посмотрела на него.

— Вы не видели себя с тыла, правда, советник? — На ее губах заиграла улыбка. — Подумайте как следует. Разве ваши… м-м… нижние регионы не чувствуют легкого сквозняка?

— А-а… Н-ну да. — Именно поэтому он все время старался держаться лицом к Море.

— Мы можем кое-что взять взаймы у наших друзей — вон там.

Она указала на полдюжины тел — явно человеческих, не инопланетных, — которые были распростерты на террасе позади бывшего окна. Те трупы, что оказались под прикрытием стены, не сгорели от удара плазмы.

Бертингас и Мора нашли, во что одеться. Мундиры этих вояк явно были из той одежды, которую распределяли среди безработных: из тусклой серенькой ткани с дешевыми пластиковыми застежками. Мора сняла рубашку с человека, который получил пулю в голову. Чистое попадание — может быть, именно она в него и стреляла. Бертингасу пришлось взять куртку с дыркой возле нагрудного кармана. Дыра была размером с ноготь большого пальца. И наконец, им с Морой удалось найти двоих убитых, которые после смерти не обгадились, и таким образом их штаны остались в порядке.

Странно, что, несмотря на очевидную дешевизну одежды, каждый из нападавших был обут в отличные сапоги из черной кожи. Тэд и Мора смогли подобрать себе обувь каждый по размеру. Одежда сама по себе, хотя и поношенная, была свежевыстиранной. Тела под ней были хорошо натренированные и чистые.

— Что вы можете сказать по поводу всего этого? — спросил Бертингас.

Мора ткнула носком сапога в обнаженную белую ягодицу, как бы проверяя плотность теперь расслабленных мышц.

— Я бы сказала, что это солдаты, переодетые безработными.

— Наемники?

— Конечно. Ни один из флотских не пошел бы в бой без брони, средств связи и соответствующего оружия.

— То, что здесь произошло, не должно было перерасти в бой, — заметил Бертингас. — Боя бы не было, если бы Фиркин не установила этого «маньяка»… Это должно было стать просто похищением.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18