Кризис Империи (№1) - Достойная оборона

Затем я прибыл сюда и понял. Взгляды людей на Вселенную основаны на отражении. Они верят в мечту. Они видят — их разум заставляет их видеть — только то, что они хотят видеть. Или что им требуется увидеть. В основном они видят сами себя. Часть представителей вашей расы столь талантлива в этой области, что это замечаете даже вы сами. Вы зовете их шизофрениками и считаете это болезнью. Лично я думаю, что это наиболее развитые образчики… Но я заговариваюсь. Ответ на ваш вопрос — «да».

— Каковы намерения этого альянса? — Губернатор протянула руку к голографическому кубу: битва на экране приостановилась.

Дорпин проковылял и приподнялся на задние лапы, чтобы взглянуть на изображение. Тэду было больно смотреть на то, каких усилий стоило дорпину это движение.

Лорд Ратхид опустился на пол и, казалось, задумался.

— Излечить вас? — спросил сам себя инопланетянин. — До этого еще далеко. Это потребует тысячелетий, я думаю. А тем временем у нас будет много возможностей. Даже слишком много.

— Как насчет этого флота? — спросила Салли. В ее обычно холодном и бесстрастном голосе послышались истерические нотки.

— А, это… Одно мгновение на часах истории. Мы не можем позволить этому вашему шизофренику, человеку Аарону Спайлу, слишком близко подойти к осуществлению его личной мечты о власти. Это отбросит пациента назад… на столетия.

— Таким образом, вы поддерживаете Аврору?

— Нет.

— Но тогда верны ли вы, в конце концов, Пакту?

— Не особенно.

— Но что же тогда?..

— Дорогая моя, мы — те немногие из нас, кто должен принимать решения — верны идее: что вас, людей, с вашими зарождающимися творческими способностями, можно поднять до более широкого — ну, как некоторые из вас называют его, всемирного мировоззрения. Вы можете думать о нем теперь как о галактическом мировоззрении, потому что планеты так сильно изолированы. Не все из нас в равной степени разделяют эту идею. Некоторые обладают просто генетической враждебностью к вам. Деоорти, которые могут быть вашими братьями, должны преодолевать сильнейшее отвращение, чтобы просто общаться с вами. С другой стороны, гиблисы, которых вы презираете и боитесь из-за их внешнего вида, очень надеются на вас.

— А дорпины? — мягко спросил Фоллард.

— Дорпины не строят далеко идущих планов. Или не чаше одного раза за очень длинную жизнь. Мы наблюдаем, но не судим… А сейчас вам стоит обратить внимание на это замечательное устройство. — Лорд Ратхид указал клювом на голографический куб. — Потому что дело идет к концу. Оправдались наши самые оптимистические оценки.

— Оценки чего? — спросила губернатор.

— Времени, в течение которого наша бригада сможет продержаться на флагманском корабле Спайла. Он окружил себя некоторыми весьма преданными людьми. Людьми, которые взорвут любую дверь и любую плоть, лишь бы получить то, что они хотят.

— И сейчас в его намерения входит?.. — спросил Фоллард.

— Покинуть окрестности базы, — ответил дорпин.

Бертингас быстро повернулся к кубу. Одна из светящихся точек, крупнее остальных — он заметил ее еще раньше, — предположительно являлась флагманом арахнидов. Судя по размерам, можно было предположить, что это крейсер, самый большой из тех, что напали на Джемини. И где же она сейчас находится? Тэд быстро осмотрел поле сражения. Одна точка на экране, довольно большая, медленно разворачивалась вокруг своего центра тяжести. Защитное поле этого корабля было выключено — значит, этот корабль может выпрыгнуть в гиперпространство немедленно и без помех.

— Вот! — указал он. — Квадрант…

— Двадцать два, тридцать девять, — почти пропел капитан первого ранга Туэйт. — Всем кораблям: открыть огонь! Залп из всех орудий!

Сначала из двух, затем трех, потом четырех точек, расположенных рядом с крейсером, вылетели лучи плазмы. Без промедления загорелся зеленым светом электромагнитный экран крейсера — значит, он не подбит, а только притворялся мертвым. Защита быстро удвоила плотность поля, чтобы поглотить заряды плазмы, и зеленая окраска приобрела изумрудный оттенок.

— Не ослаблять огня! — приказал Туэйт. — Если сможете, заставьте их генераторы работать с перегрузкой.

По какой-то случайности место вновь разгоревшегося боя находилось в пределах досягаемости батарей Джемини. База Космического флота тоже открыла огонь из всех своих орудий. Флагман противника покрылся белым пламенем — результат непрерывных попаданий в защитное поле.

— Даже если знать, что наши экраны дают изображение только в видимой части спектра, — заметил Фоллард, — там должно стать жарковато.

Туэйт неопределенно хмыкнул.

— Ты можешь поджарить их.

— Что я и собираюсь сделать.

Словно зерно кукурузы на раскаленной сковороде, побелевший эллипсоид флагмана начал дергаться и разбрасывать во все стороны мелкие частицы. Каждая частица вспыхивала искрой, проходя через слой сверхперегретой плазменной оболочки.

— Что это? — спросила Салли.

— Спасательные капсулы, ваше превосходительство, — отозвался кто-то с мостика. — Разумеется, без защитного поля. Мы не обнаружили ни одного…

Внезапная яркая вспышка — и боевой корабль взорвался. На месте взрыва образовалось облако раскаленного газа, словно эта крошечная звезда превратилась в сверхновую. В центре облака стал виден черный стальной каркас — хотя на самом деле он светился, раскалившись до температуры примерно две с половиной тысячи градусов по Цельсию.

Из этого каркаса устремилась прочь одна крошечная искорка.

— У этой капсулы наши приборы зарегистрировали достаточно мощное защитное поле, — сказали с мостика.

— Подберите ее, генерал, — приказала Дейдра Салли. — И если, как я подозреваю, там сидит губернатор Спайл, я хочу, чтобы вы оказали ему все полагающиеся почести. Разместите его с комфортом в арестантском отсеке нашего корабля под неусыпной охраной… из церниан.

При этих словах на губах у Фолларда заиграла улыбка.

— Как насчет остального флота, ваше превосходительство?

— Пусть наши капитаны берут пленных. Ведите переговоры, где потребуется, но не уничтожайте тех, кто упорствует. Мне нужны целые корабли. Битва еще не закончилась.

«24. ПЭТТИ ФИРКИН: МАСКУ ПРОЧЬ»

— Запас мощности — всего на сорок часов, — сказала Фиркин, вынимая зонд из антенны экрана электромагнитной защиты. — И это только для поддержания поля. Если этим электродам придется управлять плазменным потоком, то они продержатся не больше пятнадцати минут. Корабль будет лететь, но драться не сможет… Решай, Тэд.

Бертингас вздохнул и сказал:

— Запиши в судовой журнал — пусть капитан по возможности избегает боевых столкновений и сразу уходит с линии огня.

Фиркин сделала пометку в журнале. Пусть даже и технически и административно ее ранг полковника превосходил должность директора Бюро коммуникаций, она оставила за ним право принимать решения. Эти корабли останутся в распоряжении Скопления Аврора, так пускай их собственный представитель и разбирается с ними.

— Сколько у нас получилось? — спросила она.

— Целых или подбитых?

— И тех, и других.

— Пятьдесят два.

— У меня уже все расплывается перед глазами.

В течение половины стандартных суток Пэтти Фиркин всматривалась в обгоревшую изоляцию и разодранные стальные конструкции, проникала в корабли, где не было воздуха, проводила тестирование ПИРов, которые бились в истерике и что-то там вещали ей про Иисуса из Назарета, проверяла антенны защитных экранов, разлаженные инверторы массы и постукивала ладонью по листам обшивки. Корабли, в которых теплилась хоть искорка жизни, они с Бертингасом, работая в связке с десятком других инспекторских бригад, отправляли на ремонт и переоснащение. Те корабли, которые еще могли выйти в гиперпространство и были в хорошем состоянии, были предназначены для службы в качестве транспортов — да большинство из них и было сначала транспортными кораблями Хайкен Мару. Те, которые были настолько разбиты и сожжены, что восстановлению не подлежали, списывались в утиль. Из них будет извлечен силикон, титан и сталь. Затем выпотрошенным кораблям придадут последнее в их жизни ускорение, и короткий полет завершится в раскаленных недрах Кали.

Пока Фиркин и Бертингас работали над захваченными кораблями, Халан Фоллард, Хилдред Самуэльс и Мора Костюшко провели самый стремительный допрос военнопленного в истории Пакта. Фоллард владел разными приемами. Он умел накачивать людей наркотиками, знал, как нужно разместить всего лишь три электрода на черепе спящего, чтобы незаметно прочесть все его явные и тайные мысли. Генеральный инспектор утверждал, что может таким образом вытащить на свет Божий все намерения человека, его помыслы и даже номер телефона его первой любовницы.

Пускай. За пленных отвечает Космический флот, и, если они выловят нескольких закоренелых фанатиков из тех, кого Фоллард рекомендовал к амнистии, это их дело.

Матросы и офицеры с кораблей Арахны и Хайкен Мару в большинстве своем являлись кадровыми военными, которые просто следовали приказам того руководителя, которого судьба — или последний Высокий секретарь — поставила командовать ими. Для честного солдата это не преступление — воевать не на той стороне. Фиркин сама побывала в такой ситуации один или два раза.

Те, кому не удастся пройти тестов Фолларда, будут считаться недостойными доверия при любом режиме: гангстеры, раскольники, предатели, человеконенавистники и предполагаемые диктаторы. Типа Аарона Спайла. Что с ними в конце концов станет, даже Фоллард не мог сейчас сказать. И лучше не спрашивать. Пэтти Фиркин давным-давно для себя уяснила: никогда, даже в моменты, когда наступает пик приятельских отношений, подогретых основательной выпивкой, не выспрашивать Самуэльса или Костюшко, что они видели. В Кона Татцу знали способы, как сделать, чтобы человек исчез навсегда, как будто его никогда и не существовало — и физически, и в электронных файлах компьютеров. От этого у полковника мурашки бегали по спине.

Да, теперь Спайла будут содержать как некую бациллу в плотно закрытой мензурке — до того момента, когда он предстанет перед Советом выборщиков. Он будет козырной картой и оправданием для Дейдры Салли, в котором она нуждалась, так как не подала корректные «сигналы лояльности»в соответствии с когда-то полученной директивой Главного центра.

Может быть, губернатор Салли даже доживет до момента передачи Спайла Главному центру.

— Полетели обратно на базу, — сказал Бертингас. — Ни один из нас не способен ясно мыслить после двенадцати часов такой работы.

— Верно.

Они доплыли до шлюза, держась за натянутый по кораблю фал. Когда они начали надевать гермошлемы и реактивные ранцы, Бертингас пробормотал:

— Может быть, я даже сумею поговорить с ней.

— С кем? — спросила Фиркин.

— С Морой.

— Не надо. Пока еще рано.

— Ну, а почему бы и нет? У Моры трезвая голова, есть чувство юмора, и она красива, наконец. Уже не говорю о том, что она настоящий товарищ. Совсем недавно мы с Морой практически были…

— Кем бы вы ни были, вы сейчас ими не являетесь. Ей пришлось много пережить. Дай ей время прийти в себя.

— Ты видела, как Самуэльс подошел к ней, — с горечью произнес Бертингас. — Словно на абордаж брать собирался, солдафон! «Мора, любовь моя! Ты вернулась! Я больше никогда с тобой не расстанусь!» Распустил перья, как павлин. Надутый идиот! Перехватил ее у меня, будто она какой-то сверток.

— Да, Тэд. И я видела ее взгляд, когда он это делал.

— Полный обожания.

— Ну, я бы так не…

— Ты-то что можешь знать об этом?

— Да что ты имеешь в виду?!.

— В конце концов, ты просто…

— Ну-ну, давай, говори. Скажи, что я просто солдафон с мускулами вместо мозгов. Или просто полковая подружка. Почему бы тебе не открыть свой рот и не выплюнуть это? — Она поднесла к его носу пудовый кулак. — Твои зубы будут красиво парить в невесомости.

— Я тоже могу с тобой справиться, знаешь ли.

— Нет, не можешь. Даже с помощью твоего лука и копья. Дикарь!

Бертигас в задумчивости посмотрел на нее:

— Ты права. Ни один человек не сумел бы с тобой справиться.

У Фиркин внезапно закружилась голова. Из ее тела словно ушла жизненная сила, она отпустила фал и безвольно поплыла в невесомости куда-то вбок, закрыв глаза.

— Прости, Пэтти… — огорченно сказал Тэд. — Я все забываю, как тщательно ты должна поддерживать внешний вид.

— Как… как давно ты знаешь?..

— Знаю? Да уже секунд восемь. Но вот подозреваю? С того самого дня, когда я увидел тебя в действии в моей квартире. Люди бывают довольно крепкими. Даже некоторые из наших женщин очень крепкие. Но не настолько, чтобы оседлать «дракона»и кубарем свалиться вместе с ним под откос. Ты ведешь себя как человек, Пэтти. Тебе во многом помогает косметика и микрохирургия. Но тебе нужно научиться быть податливой, нерешительной, время от времени проигрывать. Ты слишком уверена в себе и бескомпромиссна.

— Это часть нашей подготовки в Улье. Назови это партизанской тактикой выживания в пространстве с преобладанием людей.

— Прости, — произнес он, не зная, что еще сказать.

— Ты умеешь хранить секреты?

— Ты имеешь в виду?..

— Да.

— Только если ты будешь хранить и мой.

— И какой же это?

— Что плевать мне на все на свете, потому что я люблю, любил и буду любить Мору Костюшко до конца своих дней.

Он печально улыбнулся Фиркин. Сейчас Бертингас был похож на человека, который готовился выйти из шлюза без скафандра — такой же несчастный.

— Договорились. — Она протянула ему руку, и Бертингас пожал ее.

Затем, когда они загерметизировали свои шлемы, Пэтти Фиркин включила механизм шлюза.

— Не переживай, — сказала Пэтти после долгой паузы. — Мы все, наверное, проживем не слишком долго.

В открытом космосе, отражая свет Кастора и Поллукса своими корпусами, захваченные корабли кружили на орбитах вокруг миниатюрной — по планетарным масштабам — базы Джемини. Двигаясь по собственной околосолнечной орбите, чуть поодаль дрейфовал флагман губернатора, «Брошь Шарлотты».

Фиркин и Бертингас сориентировались, взяли направление в сторону базы и, включив реактивные ранцы, отправились в один из портов внешнего доступа, расположенный на металлической поверхности базы Джемини. Они уже пролетели полпути до порта, когда звездный узор вокруг Джемини внезапно изменился.

В космосе загорелись яркие искры, быстро увеличились в размерах и превратились в корпуса кораблей, которые плотной сферой окружили базу. Выход неизвестных кораблей из гиперпространства произошел на фоне звездного неба, что, вероятно, обмануло даже электронных часовых Джемини. Двадцать кораблей, еще двадцать и еще окружили базу Космического флота.

Если Фиркин и думала раньше, что корабли Спайла произвели упорядоченное сферическое построение, так только потому, что ей не с чем было сравнивать. Эти же корабли двигались по своим пересекающимся орбитам с четкостью шестеренок старинного хронометра. Они вращались по ровным окружностям, словно раскрашенные лошади на карусели. Гладкие корабли, без шрамов сражений.

— Давай-ка спрячемся поскорее, — сказала Фиркин, схватила Бертингаса за руку и нажала на кнопку аварийного двигателя ранца. Они врезались в страховочную сетку порта со скоростью семь метров в секунду. Фиркин почувствовала, как рвутся ячейки. Они выбрались из сетки и вскочили в шлюз.

— …тингас, свяжитесь с центром управления, — донеслось до них. — Приказ ее превосходительства губернатора: Тадеуш Бертингас, свяжитесь…

Бертингас по радио подтвердил, что приказ губернатора получен, и направился к трубе лифта. Он был все еще в скафандре, шлем болтался у него за плечами, на спине висел реактивный ранец. Фиркин вплотную следовала за ним.

В центре управления собралась вся верхушка: Дейдра Салли с супругом, этим смешным человечком, Регисом, Полониус Диндыма и несколько полковников из вооруженных сил Скопления, Халан Фоллард держался поодаль от всех — как и положено шефу секретной службы, адмирал Йохан Костюшко и его дочь Мора тоже были тут, а вместе с ними — группа флотских офицеров, включая блестящего Самуэльса.

Губернатор Салли увидела Бертингаса и позвала его.

— А! Вот и вы, советник. Как вовремя! — Она приказала ему встать рядом с адмиралом.

— Это одна из ваших новых функций, сэр, — официально объяснила Салли Бертингасу, — налаживать дипломатические контакты и вести переговоры от имени вашего Скопления и по поручению вашего губернатора… Хм, от вас пахнет потом и вакуумом… Ну да ладно, Бог с вами. Прошу вас приступить к исполнению ваших обязанностей.

С этими словами она кивнула офицеру за пультом связи.

Экран засветился, и на нем появился загорелый человек с коротко остриженными густыми волосами, совершенно седыми. В глубоко посаженных голубых глазах светилось беспокойство. Рот у человека был сжат — видимо, пришелец привык командовать.

Бертингас передвинулся вперед, в фокус камеры — таким образом, чтобы этот человек мог ясно видеть только его лицо. Когда он проделал это, лицо на экране помрачнело. Кустистые брови опустились, носогубные складки стали резче.

— Я Ансон Мерикур, — сказал пришелец. — Генерал и исполняющий обязанности губернатора Скопления Гармония. Имею ли я… честь, — и как же отвратительно он скривил губы, произнося это слово! — обращаться к Аарону Спайлу из Скопления Арахна?

— Нет, генерал, не имеете, — резко произнес Бертингас. — Я директор Бюро коммуникаций Скопления Аврора Тадеуш Бертингас. Инициативы губернатора Спайла в этом Скоплении вызвали единственно возможную для верных граждан Пакта реакцию. — Новый директор Бюро коммуникаций сделал секундную паузу, затем повысил голос: — Мы защитили эту базу — и Скопление Аврора — от узурпатора. Мы разгромили Спайла, поставили его на колени и разбили его флот. И если вы привели ему на помощь еще один флот, то вы опоздали, сэр. Мы…

Бертингас остановился: Дейдра Салли подошла к нему и положила руку ему на плечо. Ее лицо виднелось генералу слегка не в фокусе.

На резком лице Мерикура появилась улыбка.

— Советник Бертингас, вам следовало бы знать, — сказал он, и его голос не был недобрым, — что мои силы окружили Палаццо и другие ключевые планеты вашего Скопления. Оставшиеся на местах главы департаментов сообщили мне, что я найду ее превосходительство здесь, на базе Джемини. Если Дейдра Салли еще жива, лучше дайте-ка мне поговорить с ней… Все уже закончено.

Салли спокойно отодвинула Бертингаса в сторону и ступила в фокус камеры.

— Генерал!

— Мадам! Вы действительно верны Пакту, как сказал этот нахальный парень?

— Да. Как и все мои люди.

— Это хорошо. Знайте тогда, что я веду этот флот домой, на Землю, в Главный центр. Там мы будем защищать права Родерика против всех узурпаторов. У вас есть корабли, которые смогут идти вместе со мной — или вы позволите предложить вам радушный прием на борту моего корабля?

— У нас есть корабли, сэр. Еще мы также захватим с собой часть, так сказать, вассалов бывшего губернатора Спайла и арахнидов. Генерал!.. — Салли улыбнулась. (Наблюдая за ней, когда она командовала бомбардировщиком, Пэтти Фиркин решила, что постарается не рассердить эту женщину, человек она или нет.) — Будьте любезны, уберите свои корабли с моих планет. Немедленно.

— Конечно, мадам.

— Все, что вам требуется, — это парковочная орбита вокруг базы.

Улыбка Мерикура сделалась шире.

— Уже сделано… Дейдра. А теперь не следует ли нам с вашим распорядителем протокола, советником Бертингасом, обсудить детально причаливание, личную встречу и так далее?

Фиркин заметила, что Мора Костюшко отошла от Самуэльса и встала рядом с Бертингасом. Ее рука нашла его руку и крепко сжала.

Губернатор Салли, очутившись перед лицом фактической высадки неизвестных сил на базу Джемини, последнего оплота Пакта под ее командованием, сделала паузу. Она вышла из фокуса камеры и всмотрелась в лица Бертингаса, адмирала, полковников, капитанов первого и прочего рангов и всех остальных, кто был в центре управления.

— Могу я доверять ему? — спросила губернатор тихо, едва слышно. — Я хочу сказать — действительно ли все закончилось?

Пэтти Фиркин шагнула вперед.

— Я могу поручиться за Ансона Мерикура, мэм. Я служила под началом генерала, прежде капитана третьего ранга Космического флота, более двадцати лет. Он прекрасный солдат. Я доверю ему свою жизнь, если он даст слово. Это он попросил меня прибыть сюда и защищать Пакт в Скоплении Аврора.

Халан Фоллард также шагнул вперед.

— Полковник Фиркин доказала свою преданность вам, мэм. Тогда как некоторые колебались.

Тут Генеральный инспектор Кона Татцу искоса глянул на губернаторского мужа.

— Спасибо, Халан, — сказала Салли и повернулась к экрану:

— Добро пожаловать, губернатор!