Дорсай (№1) - Некромант [Некромансер; Нет места человеку]

Едва эта дверь закрылась, как открылась другая, и появилась Кантеле.

Она быстро подошла к Полу. Ее прекрасные черты были бледны, губы слегка сжаты. Приталенный голубой жакет облегал стройное тело. На плече висела тяжелая кожаная сумка.

– Как... нет, не рассказывайте, – остановилась она. – Нет времени. В комнату вошла еще дюжина служащих отеля. Здесь...

Кантеле сняла свою сумку, положила на стол и нажала в определенных местах. Она со щелчком открылась. Это был парашют-вертолет, каким пользуются в авиации и при пожарах. Она расправила лямки, помогла ему натянуть их на плечи.

– До тех пор, пока воздушная полиция не схватит вас, все будет нормально. Направляйте парашют на крышу того здания напротив.

Звук открываемой двери заставил их обоих обернуться. Дверь распахнулась, смела один из столов, и двое влетели на балкон, выхватывая из карманов пистолеты.

На раздумье не оставалось времени. Одним движением сильной руки Пол схватил стол и бросил, словно пушинку.

Те двое увернулись, но не достаточно быстро и упали. А Пол, схватив Кантеле, одной ногой ступил на парапет, а другой – в шестидесятиэтажную бездну.

Глава 9

Они камнем неслись вниз. В то время как рука Пола крепко держала Кантеле, он еще и должен был справиться с управлением мини-вертолета.

Наконец, он раскрыл его, и внезапно будто тяжелый тормоз обратился против силы земного притяжения, будто неясные очертания крыльев остановили падение.

– Извините, – сказал он Кантеле. – Но они видели вас со мной. Я не мог оставить вас на растерзание.

Она не ответила. Ее голова лежала сбоку на его плече, глаза закрыты.

Весь вид Кантеле говорил о том, что она подчинилась полностью превосходящей силе.

Пол сосредоточился на управлении, стараясь направить движение к крыше здания напротив. Это удавалось с трудом. Вертолет, достаточно сильный, чтобы удержать вес в двести пятьдесят фунтов, нес вес мужчины и женщины, который превышал допустимые нормы.

Они парили по наклонной вниз.

– Крыша, ты сказала? – спросил Пол. Она не открыла глаз. Пол потряс ее немного. – Кантеле!

Она медленно очнулась.

– Да. А что за звуки?

Вокруг них слышались слабые свистящие звуки. Обернувшись через плечо.

Пол увидел, что те два человека на балконе перегнулись через парапет. В руках они держали темные предметы. Они стреляли в Пола и Кантеле.

В данный момент выстрелы не могли быть точными – их постоянно раскачивало. Воздушная полиция была намного опасней. Пол потрогал контролирующее устройство, и они стали медленно спускаться. К северу от них на высоте около пятисот футов появились две быстро приближавшиеся точки. Кантеле их тоже заметила, но промолчала.

– А что после нашей посадки на крышу? – спросил Пол, заглянув ей в лицо. Она снова закрыла глаза.

– Джейс ждет этажом ниже, – ответил она, почти засыпая, и ее голова опять упала на плечо Пола.

– Этажом ниже? – Пол был в замешательстве. Она поручила ему сверхтрудное дело. – У нас нет времени для крыши. Я попробую в окно.

– Если он его открыл, – сонно произнесла Кантеле, не открывая глаз.

Он понял, что она имеет в виду. Они падали быстро. Если Джейсон Варрен не увидит их и не откроет окно вовремя, они попросту разобьются вдребезги о прочное стекло окон, ломая лопасти вертолета, и закончат свое существование тридцатью или сорока этажами ниже, упав на дорогу.

– Он откроет окно, – сказал Пол. Она не возразила. Полицейские машины уже были видны отчетливо. Но здание теперь тоже было близко.

Взглянув вниз, Пол вдруг заметил, как открылось одно из больших окон, и направил к нему вертолет.

В какой-то миг он подумал, что спускается слишком быстро и не успеет преодолеть подоконник. Он нажал кнопку контроля, чтобы увеличить подъемную силу, готовый сжечь двигатель теперь, когда он выполнил задачу. Последнее усилие спасло. Вертолет пронес их в окно, остановился в момент кульминации своих неожиданно раскрывшихся способностей самолета и застыл неподвижно с пронзительным скрипом.

Ураганом взлетели документы и какие-то яркие предметы. Из дальнего угла к ним шел Маг. Кантеле открыла глаза и огляделась. Затем решительно, почти в ярости оттолкнулась от Пола и прошла несколько шагов вперед, пока не наткнулась на стол. Пол посмотрел ей вслед и нахмурился.

– Выбирайтесь, – сказал Варрен, но Пол уже освобождался от ремней.

Одна из деталей отвалилась и тяжело ударилась об пол.

– Ну, Джейс? – спросил Пол. Имя, когда он его произнес, прозвучало странно. Впервые он понял, что всегда думал о Маге, называя его именно Маг. А то, что он произнес имя мало кому известное, как бы рушило стену между ними.

– Мы обнаружены, – произнес человек, названный Джейсом. – Возможно, уже окружены. Мы должны найти другой путь выбраться с тобой отсюда.

– За меня что беспокоиться? – спросил Пол.

Джейс посмотрел удивленно:

– Мы заботимся, конечно, обо всех наших людях.

– Я один из них?

Маг замер и взглянул на него:

– А ты разве не хочешь? – он кивнул в сторону двери офиса и сухо добавил:

– Если ты желаешь выйти здесь, то я не возражаю.

– Нет, – произнес Пол и к собственному удивлению грустно улыбнулся, – нет, я один из вас. Согласен.

– Хорошо, – Джейс проворно повернулся к столу и освободил его от бумаг. – Закрой окно.

Когда Кантеле закрыла окно, Джейс поднял с пола кейс и положил на стол.

Он достал широкую черную мантию с капюшоном, надел ее. Она укрыла его почти полностью. В тени капюшона лицо потеряло индивидуальность. Кантеле вернулась к столу. Она взяла из кейса предметы, напоминающие крупные конусы кадила, и зажгла их. Сразу же появился густой тяжелый дым, который стал быстро заполнять комнату. Дым, показалось Полу, имел сладкий до отвращения привкус и, по-видимому, что-то наркотическое. В голове посветлело уже после первых нескольких вдохов.

Они все стояли рядом около стола. Комната заполнилась дымом, в котором притупленные чувства Пола с трудом могли сосредоточиться на окружающем.

Вдруг послышался голос Мага, глубокий, ниже, чем обычно, звучащий нараспев.

– Этой ночью, этой ночью, каждой ночью и всегда...

К нему подключился голос Кантеле с другого конца стола, и сразу то, что в его устах звучало речитативом, превратилось в красивую музыку:

– Огонь и дождь, и блеск свечей унесет гибель...

Маг исполнил еще один куплет и положил что-то на стол. При виде этого у Пола возникло ощущение опасности. Будучи даже малограмотным горным инженером, он узнал бы это сразу. То, что Джейс положил на стол, было картонной коробкой с разрушающим желеобразным веществом. Совсем небольшая коробка. Всего два дюйма, но этого достаточно, чтобы разнести на куски весь офис. Наверху находился шнур на девяносто секунд. Пол разглядел сквозь дым, как Маг освободил шнур и стал его поджигать.

Джейс теперь пел один:

– Если отсюда назад, в прошлое...

Голос Кантеле:

– Каждой ночью и всегда...

Пол узнал, что они исполняли. Откуда, как это пришло к нему, он не мог вспомнить в тот момент. Но это были строки из старой северо-английской песни, правда несколько измененные. Это была ритуальная песня, корни ее исходили от древних кельтов. Люди собирались в лесу почтить память умершего родственника на его пути в небытие, в первые ночи после его ухода. И исполнение, которое он сейчас слышал, ничего не имело общего с торжественной музыкой XVII столетия. Это было бесчувственное, примитивное исполнение оригинала, холодное, как зимние камни и беспощадное, словно ветер над ними. Это была панихида.

Вдалеке, с улицы, сквозь пение и клубящийся дым послышался голос из громкоговорителя:

– Форман! Пол Форман! Это полиция. Вы полностью окружены. Если через две минуты вы и те двое не выйдете, мы будем штурмовать.

Тем не менее дым в комнате теперь стал таким густым, что даже коробка со взрывчаткой скрылась из глаз Пола. По-прежнему слышалось только пение.

Шнур быстро укорачивался. Всех троих что-то сдавливало. У Пола появилось странное желание присоединиться к пению. Он услышал шипение шнура. Одна его половина кричала, что через несколько секунд его разорвет на куски, но другая наблюдала с любопытством и удерживала пение внутри, чтобы оно не достигло губ.

Голоса Джейса и Кантеле обхватили Пола как веревочная петля и держали вместе с ними.

Должно быть, шнур уже догорел.

Неожиданно Джейс и Кантеле исчезли, и почти в те же доли секунды яркая вспышка осветила все вокруг Пола.

Он чувствовал тяжесть, будто его сжали две гигантские руки. Он сознавал, что здание разлетается на куски вокруг него. Казалось, он сам улетает в никуда.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ИЗЛОМ

Глава 1

По вполне понятным причинам разумно допустить, что очень малая доля секунды, предшествовавшая насильственной смерти, могла бы родить рискованную мысль.

Спустя 93 года после того, как в офисе прозвучал взрыв, понятие ноу-тайм как состояние существования, в котором так нуждается время, было окончательно и полностью определено. Этим воспользовались даже те, кто превосходил людей из Чентри Гилд. Наугад. Но с развитием формы фазового изменения перемещения, которая позволила человеку совершать путешествия к дальним звездам, потребовалось понять суть этого временного состояния.

Кратко и доступно все можно объяснить так: между временем и местом существует взаимосвязь; следовательно, если время исчезает, точнее сказать, становится недействительным, то появляется неограниченный выбор места.

Конечно, существуют практические трудности, ограничивающие использование этого феномена. Они появляются, когда нужно точно вычислить желаемый район. Но это объяснили в другом месте. В будущем снова и снова проблема ноу-тайм будет возникать, как только соприкоснется с философским аспектом. Но что касается, настоящего времени, то важность возвращения к историческому взрыва заключается в том, что для грубых практических целей ноу-тайм вряд ли может рассматриваться, как действительно неисчислимое время.

Никто – буквально НИКТО – не лишен ошибок. Ошибкой Пола было то, что он промедлил, не исчез вместе с Джейсом и Кантеле и застал начало взрыва.

У него было безвыходное положение. Он инстинктивно все же перешагнул момент ноу-тайм, чтобы спастись, как сделали это те двое мгновением раньше.

В этот момент он оставался в сознании и вдруг понял, что со времени несчастного случая в лодке никогда не терял его. Даже во сне подсознание работало, и видения, как чудесная мельница психического механизма, перемалывали все события. Мельница, которая выделяла наиболее значительные события дня, затем жестоко их крушила внутренней силой мышления. А уж потом начинался процесс отбора самых главных элементов в чистом виде.

Полу приходило в голову, что именно этим можно объяснить его постоянное нежелание подчиниться гипнозу. Но такое объяснение не удовлетворило его до конца. Его необыкновенно тонкое, чуткое восприятие подсказывало, что это не полный ответ. Что-то есть еще. Если осознанные процессы, при помощи которых он пытался понять и проконтролировать окружающую обстановку, можно было бы сравнить с механическими, то это, последнее, лучше всего можно было сравнить с химическим. Эта способность чувствовать сама по себе была настолько сильным и эффективным инструментом, что ослепляла Пола, мешала докопаться до истины. Ему было невероятно трудно сложить два и два и получить четыре. Хотя чрезвычайно просто и естественно для него было признать существование числа два, как отдельный элемент, и получить четыре, как производное.

Пол взглянул на всю жизнь через окно, которое приоткрыло только отдельные ее моменты. Он воспринимал все путем выделения главного.

Выделения заключенных в нем возможностей.

Все время, например, было заключено в единое мгновение, которое можно исследовать. Но само это мгновение было уникальным и устойчиво отделено от других мгновений, хотя и те другие мгновения заключали в себе все время.

Отсюда следовало, что почти невозможно ему солгать или вынудить что-либо сделать обманом. Любая фальшь немедленно рушилась, как недостаточно прочная конструкция под естественным весом увеличивающихся возможностей. И еще. Ничего хорошего не было в том, что Пол перестал чему-либо удивляться. Любой поворот событий казался ему теперь вполне естественным. В результате, он перестал подвергать сомнению множество вещей.

Но тем не менее он не сомневался в способностях сторонников Чентри Гилд, хотя они сами предъявляли к себе большие требования. Казалось – этой его половине, по крайней мере, – вполне естественным, что Джейс и Кантеле пытаются ускользнуть вместе с ним при помощи наркотического дыма, старого кадила и взрывчатки с коротким шнуром. Но тем не менее он себе позволил увлечься, полюбопытствовать, что же произойдет. Чуть-чуть все не кончилось плачевно: он отстал от них и был застигнут взрывом, какими-то его первыми долями секунды.

Он потерял сознание на мгновение, но не более. Он ощущал свое стремительное передвижение. Волна взрыва уносила его вниз, в невообразимо узкий конец громадной воронки. Он летел, оставаясь в сознании, борясь за выживание. Он летел в бесконечность в кромешной темноте, а где-то наверху был свет, была жизнь.

Вот и остановка.

Его разум полностью включился скорее, чем тело. Он очнулся и увидел, что ворвался в небольшую пустую комнату с круглым возвышением посередине.

Его удержали четыре человека и проводили до двери комнаты. Пол окончательно пришел в себя и все понял. Секунду спустя люди, державшие его, отпустили. Как только они отошли, Пол увидел себя в зеркале на дальней стене. Одежда была порвана, вероятно, взрывом, нос кровил. Он взял из кармана платок и вытер кровь с верхней губы. Джейс и Кантеле наблюдали за ним из угла комнаты.

– Я не понимаю, – сказал один из мужчин, которые удержали его, маленький, подвижный человечек с копной каштановых волос над ясным лицом.

Он чуть ли не с вызовом взглянул на Пола.

– Как вы сюда попали? Если вас переправил Джейс, то почему прибыли не с ним?

Пол нахмурился.

– Кажется, я чуть опоздал, – ответил он.

– Не имеет значения, – послышался голос Джейса. – Если с тобой, Пол, все в порядке, пойдем.

Он пошел из комнаты. Кантеле, направляясь следом, обеспокоенно посмотрела на Пола. Он последовал за ними. Они вышли в холл, прошли вдоль пустой стены без окон, завернули за угол и внезапно оказались на свежем воздухе. Пол с любопытством огляделся. Перед ними расстилалось широкое поле с белыми дорожками, по которым космические летательные аппараты взмывали вверх. Дальше высились снежные вершины горной цепи. Она была ему незнакома.

Люди в одежде цвета хаки и военные сооружения ясно говорили о том, что это правительственное ведомство.

– Где мы? – спросил Пол, но Джейс и Кантеле уже ушли далеко вперед к дорожке, на которой стоял невысокий, почти круглый космический аппарат. Он напоминал древний артиллерийский снаряд, пролежавший много лет.

Атмосферные двигатели, готовые вынести его в открытый космос, вполне ему соответствовали и были укреплены посередине.

– Где мы? – снова спросил он.

– Скажу, когда мы выберемся отсюда, – ответил Джейс. Они вместе направились вперед. Джейс не спускал глаз с корабля. Его лицо был сосредоточенно. Кантеле молча следовала за ним. Она смотрела на покрытое гравием поле, где не видно было зеленой растительности. Пол почувствовал неожиданный стремительный наплыв грусти: человеческое, существо пытаются запереть, отделить тело от сознания, словно привязать к разным колесам.

Ему пришло в голову, что вопреки всем реальным законам вселенной единственный класс, который пытается разорвать цепи и не позволить разделить их, есть ЛЮДИ.

Этот неожиданно простой вывод молнией мелькнул в его голове. Ее свет ослеплял сильнее, чем иллюминация. Но этот свет оставлял изображение на сетчатке глаза после вспышки в темноте и запоминался надолго. Без раздумья Пол автоматически шагнул в аппарат, эскалатор поднял их наверх. Он мало обращал внимания на окружающее, пока протяжные удары наружного колокола не разбудили его сознания. Он вернулся к действительности и обнаружил, что сидит в откидном кресле пассажирского отсека корабля. Перед собой он увидел темную голову Джейса, а около круглой стены, закрывающей вход в центральную часть корабля, он заметил профиль Кантеле.

Корабль вздрогнул. Спустя немного времени звук колокола потонул в гуле двигателей, которые поднимали всю махину в безмолвие. Еще позже на стене около Пола засветилось табло, и, глядя в это подобие окна, он увидел поднятые атмосферные двигатели. Их наземные крепления раскрылись позади и опустились, словно величественно парящие птицы, над окутанной облаками землей.

– Всем пассажирам откинуть кресла, – прозвучал голос из динамика над головой Пола. – Всем пассажирам откинуть кресла.

Сиденья приняли горизонтальное положение. Глубокие мягкие подушки обхватили все тело. Наступила минута молчания, и затем двигатели заработали на полную мощь. Корабль медленно оторвался и понес Кантеле, Джейса, Пола и все, что в нем находилось, вверх, к звездам.

Оказалось, что до Меркурия пять дней лету. Корабль имел четыре поперечных отсека между кабиной пилота в носовой части и двигателями в хвосте.

В двух находились пассажиры. Видимо, потому что это был правительственный вариант, им разрешили принять успокаивающие средства во время полета, после чего Кантеле и три других пассажира. Пол их не знал, уснули. Почти все время они провели в таком положении. Джейс сразу же исчез в кабине экипажа, и Пол его не видел в течение четырех дней. Кантеле оценила эффект лекарства и не могла скрасить одиночества Пола. Ввиду необычной наклонности Пола к умственной и физической реакции успокаивающие средства не ввели его в сон, а наоборот, усилили течение мыслей и самоанализ.

Джейс исчез так быстро, что он не успел повторить свой вопрос. Но высокий тучный мужчина, сидевший за ним, около подъемника, видимо, слышал его.

– Операция Спрингборд, – отрывисто ответил он, уставясь на Пола. Тонкая ниточка белых усов никак не вязалась с темным лицом. – Вы знаете о проекте достичь планеты Арктуриан, не так ли? Новичок, да?

– Да, – ответил Пол.

– Спроси своего учителя, парень! Он тебе ответит. Кто он? Маг Варрен?

Пол кивнул, немного смутившись, что его назвали «парень». Его так не называли давно, с четырнадцати лет.

– Правильно, – ответил он. – А вы, случайно, не Чародей тоже?

– Нет, нет! – мужчина покачал головой. – Социолог. Как говорится, «несостоявшийся». Не занимайся болтовней. Но то занятие, что ты выбрал, вполне подходит молодому человеку. – Неожиданно он впал в неистовство. Его светлые усы ощетинились. – Хорошее занятие.

– Черная магия?

– Все, что с ней связано. Все. Подумай о наших детях... и их детях.

Человек примерно тех же лет, что и усатый, отклонил кресло слишком сильно, прямо на Пола:

– Хебер, – сказал он.

– Да, да, – подтвердил усатый, погружаясь в кресло. – Ты прав, Том. Не задавай мне вопросов, парень. Спроси своего учителя. А сейчас я собираюсь принять лекарство. – Он достал его, а Пол, понимая, что ничего интересного выудить не удастся, повернулся и сел на свое место.

Его многое занимало. Он погрузился в размышления.

Это были приятные размышления, которые в конце концов награждались.

Позже он понял, что можно попасть под сильное их влияние, если не основная сила, выполняющая роль тормоза. Она не позволяла довести размышления до конца. Было полнейшим удовольствием пускать свое пытливое воображение в темные дебри познаний. Это занятие не для паникеров. Но для тех бесстрашных, кто обладает способностью ясно мыслить, нет большего удовольствия, как изучать странные и заманчивые явления. Только тогда, когда определена настоящая цель, начинается, вероятно, работа. Надо заставить эти знания работать в новом направлении.

Итак, на пять дней Пол погрузился в новое состояние, из которого перед самой посадкой на Меркурий – его вывел голос Кантеле:

– Я не собиралась допытываться, – сказала она.

Пол очнулся и увидел, что она стоит в проходе между рядами, прямо перед ним.

– ...но я не могу сейчас... Почему ты это сделал? Почему ты должен был убить Мэлорна?

– Кого убить? – спросил Пол. Вопрос еще не доходил до него. Потом видения исчезли, и он начал осознавать, где находится. В отсеке никого кроме них не было.

– Кевина Мэлорна – человека из отеля.

– Кевина Мэлорна, – эхом отозвался Пол. В нем родилось огромное сожаление, что он послужил орудием убийства человека, имени которого никогда не знал.

– Ты не хочешь мне отвечать, – сказала Кантеле, видя его заминку.

Он взглянул на ее бледное грустное лицо:

– Я скажу. Но ты, может, мне не поверишь. Я его не убивал. Я не знаю, почему он был убит.

Какое-то время она пристально смотрела на него, затем повернулась и пошла в сторону лифта. Почему он здесь один? Где другие пассажиры?

Он обнаружил их наверху. Все отдыхали. На широком экране видно было, как химические двигатели наполнялись естественными продуктами реакции с Меркурия для того, чтобы благополучно доставить их на поверхность планеты.

Глава 2

Перед ними предстал беспорядочный ландшафт. На расстояний полумили поднималось странное сводчатое сооружение Станции Спрингборд. Все пассажиры направились к нему. Небо было светлым, почти белым слева и темным справа, безоблачным. В сумеречной зоне поверхности Меркурия атмосфера позволяла видеть все достаточно хорошо. Свечение, видимое через стекло защитного костюма Пола, было похоже на желтый ослепительный блеск молнии перед громом на далекой Земле. В этом проникающем повсюду, неизменяемом свете видны были расколотые и поврежденные фрагменты фантастических скульптур. По-видимому, это вызвано резким контрастом температур в темной и освещенной зонах, а также действиями вулканов, о которых говорила исковерканная поверхность Сумеречной зоны Меркурия. Но вместе с тем она выглядела, как страна из сновидений, как кошмарный сад, воздвигнутый и разграбленный ведьмами.

Они вошли в здание и опустились на лифте достаточно глубоко. Лифт больше походил на механический, чем на магнитный. Судя по тому, что спуск проходил до неприятного стремительно, Пол предположил, что они на глубине сорока – шестидесяти уровней. Как только они остановились, открылась дальняя дверь и все вошли в пустую комнату. Как пояснил Джейс, им предстоит пройти дезинфекцию. Для этого пассажиры разошлись по небольшим кубическим комнаткам.

Полу сказали раздеться, принять душ и в следующем помещении надеть новую одежду.

Он все сделал как надо и прошел в следующее кубическое помещение. Оно было не намного больше. На настоящей скамье его ожидала новая одежда весьма оригинального стиля: мягкие кожаные остроносые туфли желтовато-коричневого цвета, что-то похожее на длинные зеленые чулки, шорты, длинная рубашка с узким поясом и кожаный жакет с укороченными рукавами.

Как показалось Полу, представителям Чентри Гилд предложили переодеться к обеду на Меркурии. Он оделся – левый рукав рубашки и жакета повисли, а вся одежда оказалась впору – и вышел.

На пороге следующей комнаты он инстинктивно остановился. Помещение было вырублено в скале, с низким потолком. Освещением служили два низких массивных газовых рожка, укрепленных в стене. Пол ничем не покрыт. Сквозь тонкую подошву он ощущал его твердость. Выше рожков была темень.

Пол быстро повернулся, хотел идти назад, но остолбенел – двери, через которую он вошел секунду назад, не было. Он видел грубую стену, только и всего. Он потрогал ее руками. Сомнений не осталось.

Он опять повернулся к свету. Перед ним стоял человек, которого назвали в корабле Хебером. На его лице опять щетинились белые усы. В отличии от Пола на нем была одна алая мантия с капюшоном. Капюшон низко спадал на лицо, длинные рукава одежды скрывали руки, скрещенные на груди.

– Подойди, – сказал Хебер. Его губы слегка дрогнули, будто он намеревался произнести «парень», но удержался. Пол подошел к нему и остановился. Хебер смотрел сквозь него. По-старчески прикрытые глаза казались фантастически глубоко запрятанными в тени капюшона.

– Я здесь для того, – произнес Хебер, – чтобы подготовить этого ученика для вступления в Чентри Гилд. Дозволено присутствовать двум попечителям – видимому и невидимому. Другой здесь?

– Да, – ответил голос Джейсона Варрена прямо над правым ухом Пола. Он обернулся и ничего не увидел, кроме стен. Но он теперь чувствовал присутствие Джейса рядом.

Пол повернулся к Хеберу. Человек с белыми усами теперь в одной руке держал тяжелую старинную книгу в кожаном переплете, а в другой извивалась змея длиной фута четыре.

– В сферу полномочий Альтернативных Законов ты прибыл, – сказал Хебер. – В сферу полномочий Альтернативных Законов ты допущен и отмечен печатью. В сфере полномочий Альтернативных Законов ты существуешь отныне и вовеки веков, пока Законы эти существуют.

– Я свидетель, – произнес голос Джейса за спиной Пола.

– Теперь возьми свое копье, – сказал Хебер. Он протянул змею к единственной руке Пола. Когда он обхватил змею пальцами, она вдруг замерла. Он обнаружил, что на самом деле держит деревянное копье с тускло поблескивающим металлическим наконечником.

– Возьми свой щит, – сказал Хебер, шагнув вперед с книгой. Но она вдруг превратилась в летающий металлический щит с кожаными крыльями, прикрепленными к деревянному остову. Хебер повесил щит на широком кожаном ремне на левое безрукое плечо Пола.

– Теперь следуй за мной, – приказал Хебер.

Он окунулся в темноту. Они долго шли по наклонному тоннелю в скале, пока не вышли к небольшой квадратной комнате, где еще два газовых рожка освещали длинный каменный алтарь. На нем слева направо были расставлены наклонившаяся маленькая игрушечная лодка с фигуркой моряка, модель шахты с застрявшими вагонетками, старая пятнистая раковина и трехмерный выстрел без прицела в голову Мэлорна, мертвого наркомана с разбитой скулой.

Хебер и Пол остановились перед алтарем.

– Пусть теперь другой опекун ведет ученика, – сказал он.

Опять позади раздался голос Джейса:

– Этот ученик есть всего лишь ученик в искусстве Черной Магии, вот почему мы привели его к корню дерева. Пусть он увидит.

Пол опять взглянул на алтарь. Из скалы возник громадный корень дерева, изогнулся над другими предметами и опустился к ногам Пола и Хебера.

– Это, – произнес голос Джейса, – корень добра Хвергельмер в царстве Смерти. Этот корень – первый корень Ясеня, Иггдрасиль, дерева жизни, знаний, судьбы, времени и пространства. Во время своего пребывания здесь ученик обязан защищать корень и все вещи, как часть своей жизни. Возможно, что защита не потребуется. Но может случиться и так, что дракон Нидуг со своим потомством явится подточить корень дерева. Если ученик не победит Нидуга, Нидуг одолеет его. Право ученика призывать Тайные Силы или нет.

Джейс умолк. Заговорил Хебер, и Пол повернулся к нему.

– Дерево – это иллюзия. Жизнь – иллюзия. Нидуг со своим потомством тоже иллюзия. Призрачно все необычное, вечное. Призрачно само время. Существуют только Тайные Силы. Помни это и будешь непобедим.

– Ты будешь бодрствовать, – прозвучал голос Мага, – до третьего удара гонга. С третьим ударом гонга ты выберешься из царства Смерти снова в мир жизни и света... Теперь я оставляю тебя до третьего удара гонга.

Вдруг сзади Пол почувствовал пустоту и посмотрел на Хебера.

– Я тоже покидаю тебя, – сказал тот, до тех пор, пока не прозвучит третий удар гонга. – Он отступил назад, спиной к двери. Один его глаз подмигнул, а губы прошептали:

– ВЗДОР.

Хебер исчез.

Комнату наполнила тишина. Мертвая тишина скалы, запрятанной глубоко под землей. Здесь не капала вода. Только неподвижный холод. Огни газовых рожков вспыхивали неровным ярким светом. Пол стоял, затаив дыхание. При этом пляшущем красном свете было видно, как изо рта Пола шел пар и исчезал при новом вдохе.

Но он начал приходить в себя.

Над ним нависала каменная стена, плоть Меркурия. Грубый, высеченный из камня пол колол ноги, холод пробирал до костей. Минуты проходили в полной тишине, похожие одна на другую. Время спуталось в спокойствии комнаты, лямка врезалась в левое плечо, а пальцы свело – так крепко он держал копье. Одним концом он поставил его на пол и теперь напоминал римского стражника. Прошел час, другой. А потом, наверное, и третий...

Послышался торжественный, глубокий удар гонга. Он донесся через вход в комнату и вскоре растаял в тишине, оставив о себе память в безмолвии комнаты на некоторое время.

Пол теперь оперся на копье, а щит наклонился вперед под собственным весом. Он думал о горах, чьи каменные склоны были пусты и о мерцающей иллюминации далеких вершин, которые были светом далеких звезд не видимых с Земли. Горький привкус сожаления и желания рождался в нем подобно таинственному дыму фимиама, любовь и сильное желание боролись в нем...

И вдруг где-то исподволь стал возникать сигнал предупреждения.

Пол вернулся в каменную пещеру. Она ничуть не изменилась. Наверху все так же вспыхивали рожки. Но что-то еще появилось. Пока он мечтал, холодные волны надвигающейся опасности наполнили все помещение. Опасность притаилась в темноте. Она-то и вызывала волнение.

Это был Нидуг со своим потомством.

Реально их не было видно. Это было видение. Подобно массе воды, окружающей остров. Сами скалы излучали страх. Пол все понял. Страх выглядел, как тяжелые потоки воды. И в страхе при виде чудовища, отвратительной твари появлялось сомнение, неуверенность в себе. Это было видением, но видением опасным. Страх может погубить все, и, как Пол уже знал, неуверенность в себе приводит организм к самоуничтожению. Щитом и оружием могут служить знание и мудрость, но это чисто человеческие качества.